Jus primae noctis (Право первой ночи)

Для Поттера наступили страшные времена. Эпидемия не пощадила ни единого маггла в замке. За исключением Луны, спасшейся то ли благодаря своему юному возрасту, то ли потому, что ей — единственной из всех слуг — давали зелье, сваренное по рецепту Принца. А может, в ней, вопреки уверениям отца Лавгуда, всё-таки текла толика волшебной крови. Помимо магглов в замке умерло ещё двое: Молли и Артур Уизли. Поттер-касл остался без слуг. На кухне теперь хозяйничали Луна и Крауч, за домом и скотиной с помощью магии ухаживали Макнейр, Лестрейндж и Люпин. Узнав о несчастье, в замок примчался Блэк, но Поттер тут же отослал его домой, опасаясь заразить. Замок на глазах приходил в запустение. Луна, у которой после болезни всё буквально валилось из рук, не справлялась с ведением хозяйства. Остальные были к этому попросту не приучены и, хотя и старались, получалось у них неважно. Следовало, конечно, нанять новых слуг. И как можно скорее. Однако сейчас Поттеру было не до поисков, а посылать с этим поручением Петтигрю он опасался. Да тот ещё и не вполне пришёл в себя после жестокой порки магической плетью — наказание за то, что недоглядел и притащил в замок заразу. А больше всего за то, что из-за его халатности жизнь маленького Гарри все ещё висела на волоске. Несмотря на то, что с момента появления первых симптомов болезни прошло уже три недели, мальчик до сих пор не приходил в себя. Видимо, необходимо было женить оставшихся друзей. Их бесшабашная юность слишком затянулась, они не задумывались о будущем, не взрослели, не принимали решений, переложив управление собственными жизнями на Поттера, и не заботились о детях, не понимали, как нежен и хрупок организм ребёнка. Джеймс надеялся, что, взяв на руки собственного малыша, они повзрослеют. В отчаянии Поттер проштудировал книгу Принца от корки до корки, но, кроме зелья, которое и без того вливал в Гарри, ничего подходящего не нашёл. Просиживая дни напролёт возле постели сына, Джеймс мучился от бессильного гнева на убитого им мальчишку. Грязный щенок Северус умудрился отомстить ему даже из могилы, вылечив всех, кроме Гарри. Северус Принц! Не проходило ни дня, чтобы в памяти Джеймса не всплывало ненавистное аскетичное лицо. И чем только этот заморыш привлёк Лили, а затем и Сириуса. Глазищи и коленки. А ещё огромный магический потенциал, так до конца и оставшийся нераскрытым. Вчитываясь в страницы, исписанные аккуратным острым почерком, Поттер осознавал, что уничтожил одного из самых одарённых магов современности. Не дал развиться блестящему таланту. При всей своей несомненной магической силе Поттеру никогда не удавалось изобрести ни одного нового заклинания, тогда как в записях юного Принца он обнаружил их не меньше пяти, в том числе весьма полезную в битве Сектумсемпру, испытанную Джеймсом на одном из «гостей» его подвала. А уж в том, что касалось зелий, Принцу не было равных. Его рецепты отличали простота и изящество в приготовлении. Поттер, например, никогда бы не догадался, что дремоносные бобы следовало раздавить серебряным кинжалом, чтобы легче выдавить из них сок. Сам он до того, как прочитал это в записях Принца, резал их по старинке, чертыхаясь и мучаясь. И всё же одного, самого нужного для Поттера, зелья в этой тетради не нашлось. Ни единого намёка, как вырвать из цепких лап смерти умирающего ребёнка. Джеймс отлично понимал, что его злость иррациональна. На самом деле он должен был ощущать благодарность — если бы не зелье, он потерял бы Гарри на второй или третий день болезни, когда ещё и сам валялся в бреду и трясся от озноба. Однако ни малейшей благодарности он не чувствовал. Наоборот, его буквально корчило от ненависти к Принцу, сперва забравшему жизнь Лили, а теперь собравшемуся унести за грань и Гарри. Не будь Поттер уверен, что Принц был хорошим человеком, он подумал бы о проклятии. *** Наверное никто не может знать наперёд свою судьбу. Даже провидцам свойственно ошибаться, а Северус Снейп не был провидцем. Поэтому когда тем ранним утром он по приказу короля отправился в мятежный город, захваченный войсками Артура, то даже не предполагал, как круто изменится его жизнь. А пока он пробирался через завалы из трупов, внимательно присматриваясь и прислушиваясь. Если из месива тел доносились тихие стоны, Снейп останавливался, давал раненому выпить Кровевосстанавливающее и оттаскивал тело в сторону. Ехавший вслед за ним на телеге Малкольм полностью полагался на своего талантливого помощника. Конечно, при всех своих недюженных способностях, даже Северусу было не под силу отрастить потерянную в битве конечность или залечить смертельную рану, но зато после его повязок и примочек никогда не начиналась гангрена. Резкий звук отвлёк Северуса от его занятия. Это определенно был не слабый стон, а вопль о помощи. И исходил он из стоявшей неподалеку хижины. Вынув из ножен короткий меч, Северус без лишних раздумий бросился на зов. И едва не упал, поскользнувшись в крови изрубленного на куски мужчины, лежавшего вниз лицом на пороге лачуги, из которой неслись истошные крики. Перескочив через труп, Северус ввалился в хижину и замер. То, что он увидел, враз всколыхнуло страшные воспоминания почти семилетней давности. Перед ним между двух раскинутых в стороны ног мерно двигалась голая мужская задница. Лица жертвы не было видно: насильник перевернул свою добычу на живот и вдавил в покрытый соломой пол. Истошные крики смешивались с похотливым хрюканьем, точно в доме возилась большая свинья. Северус почувствовал, что ему стало трудно дышать. Сердце стучало как бешеное, а кровь прилипла к вискам. Плохо соображая, забыв о мече, Северус схватил лежавший возле лачуги большой камень и со всей силой опустил его на голову насильника. Тот глухо вскрикнул, обмяк и затих. Из-под него, всхлипывая и дрожа всем телом, выползла перепачканная в крови — то ли своей, то ли чужой — девушка, оправила завернутую чуть ли не на голову рубашку и кинулась в ноги Северуса. — Милорд, — девушка обняла его сапоги, — спасибо! Северус молча развернулся и вышел из хижины. — Возьмите меня с собой, милород, — заголосила девушка. — У меня всех убили. «Не у тебя одной!» — подумал Северус. — Собирайся! — коротко бросил он. Девушка метнулась в дом, а через минуту вернулась с узелком. Сзади послышался скрип телеги с ранеными. — Кто это у тебя? — поинтересовался лекарь, разглядывая девушку. — Найдёныш! — мрачно произнёс Снейп. — Хочет ехать с нами. — Раны перевязывать сможешь? — спросил лекарь. — Смогу, — с готовностью закивала та. — Я всё умею. — Тогда залезай, — лекарь подвинулся, освобождая ей место. Дождавшись, пока телега проедет мимо, Северус вернулся в дом и перевернул убитого. — Ну и влип же ты! — вздохнул он, разглядывая лежавшего со спущенными штанами легата. Впрочем, долго размышлять о том, что он наделал и как теперь избежать наказания, Северусу не позволили. За его спиной раздался топот, а затем громкий возглас: — Ты что, лекарь, из ума выжил? Это же легат Гилмор! Знаешь, что тебе будет за его убийство? — Знаю, — мрачно кивнул Северус, узнав солдата, которому его примочка пару месяцев назад помогла сохранить руку — Бежать тебе надо, пока остальные не подоспели. За такое недолго и на плаху. — Догадываюсь, — невесело усмехнулся Снейп. — А бежать уже поздно. Вон твои товарищи на подходе. К ним и правда приближались несколько воинов. — Что здесь произошло? — спросил один из них, старший по званию, сурово глядя на Северуса и стоявшего рядом солдата. — Легат Гилмор пал в бою… — начал было тот. — Видать, воевал со спущенными штанами! — недобро усмехнулся офицер. — А противники в бою использовали не мечи, а камни. Вот что… Я отправлю вас обоих в лагерь и устрою дознание с применением пыток. Может, тогда мы узнаем правду. Лицо стоявшего рядом с Северусом солдата перекосилось от страха, однако он ничего не сказал. — В этом нет нужды, — спокойно произнёс Северус. — Это я убил легата Гилмора за изнасилование девушки. Отсюда и его непрезентабельный вид. — Ну и дурак же ты, Снейп, — сквозь зубы процедил офицер. — Ты хоть понимаешь, что теперь из-за какой-то девки поплатишься головой? Северус кивнул. — Большего дурака в жизни не видел! — зло выплюнул офицер. — Протяни руки. Ты арестован за убийство легата! *** В это же самое время за много миль отсюда в Поттер-касле маленький Гарри метался в горячечном бреду. Его тело горело огнём, но руки и ноги оставались ледяными. Его мучили ужасные видения, среди которых выделялось одно: раз за разом он видел лошадь, через седло которой был перекинут связанный по рукам и ногам мужчина. Гарри не мог разглядеть лица этого человека, однако чувствовал всем своим существом, что с тем вот-вот случится нечто ужасное. А ещё он откуда-то точно знал: если незнакомца убьют, он сам не проживёт и часа. — Пожалуйста, пощадите его! — шептал Гарри, судорожно комкая тёплую шкуру, наброшенную поверх мехового одеяла. — Не убивайте… — О ком он говорит? — Джеймс склонился над сыном, плохо соображая от отчаяния. Несмотря на все его старания Гарри не становилось лучше, и каждый день мог стать для него последним. — Не знаю, милорд, — тихо ответила Луна, больше походившая на собственную тень. — Боюсь, что Гарри посещают видения из иного мира, а если так, не послать ли за моим дядюшкой? Вы же не дадите Гарри умереть без покаяния? — Заткнись, дура! — пощёчина сбила Луну с ног. — Мой сын — невинен. Ему не в чем каяться! И он не умрёт! Я не позволю! Джеймс подхватил Гарри на руки и направился к родовому камню — своей последней надежде на спасение сына. *** Северус сидел у позорного столба, положив голову на руки и пытаясь осмыслить, что теперь будет. Перспектива вырисовывалась невесёлая. Он служил в армии не первый год и отлично знал, что полагалось за убийство знатного человека. Да, Артур выслушал и его, и спасённую им девушку и, как показалось Северусу, не слишком разгневался, но закон есть закон. И по закону Северуса ждала смерть. Оставалось лишь дождаться её и надеяться, что она не будет слишком мучительной. Над головой прогремел гром. «Только дождя сейчас недоставало!» — подумал Северус, с тоской глядя на свинцово-серые тучи, но едва первые ледяные капли упали ему на лицо, как холод сменился приятным теплом. — Люц! — с благодарностью прошептал Северус. Конечно, Малфой не мог спасти его от неминуемой казни, но, по крайней мере, пытался облегчить последние часы в ожидании неизбежного. Сквозь сплошную стену дождя Северус разглядел закутанную в плащ фигуру и улыбнулся Люциусу. Никому другому, кроме лекаря и палача, не позволялось подходить к приговорённому, однако Малфой, как мог, поддерживал Северуса. *** Король Артур редко принимал решения единолично. Однажды постановив, что при его правлении всё и всегда будет выноситься на суд рыцарей Круглого стола, он неукоснительно придерживался этого правила. И вот сейчас перед молодым королём стояла моральная дилемма. Если бы речь шла о простом воине, посмевшем поднять руку на легата, ему бы без всякого сомнения грозила смерть под топором палача. И спорить тут было не о чем. Но в преступлении обвинялся Северус Снейп, первым бросившийся защищать новоявленного короля, окружённого беснующейся толпой. Первый воин, вступивший под знамёна Артура. Не потому, что ему посулили славу и богатство, а потому, что поклялся служить истинному королю. И служил Артуру беззаветно и преданно, спасая его солдат от многочисленных ран и болезней, никогда не жалуясь на тяготы и невзгоды армейского быта. Мерлин не раз объяснял Артуру, как должен чувствовать себя волшебник, потерявший магию. Словно человек, потерявший руку или ногу. А Северус безропотно нёс свой крест, да ещё и помогал другим. Внимательно выслушав рассказ арестованного Северуса о произошедшем, подкреплённый к тому же свидетельством простолюдинки, Артур отправился на совет в полной уверенности, что такая мелочь, как вынесение приговора помощнику полкового лекаря, не заинтересует высокородных рыцарей. Однако вышло по-иному. Собрание уже подходило к концу, когда сэр Кэй произнёс: — Да простит меня ваше величество, но мы забыли обсудить ещё один важный вопрос. Сегодня утром был убит сэр Гилмор. Как мне стало известно, убийцу схватили. Им оказался помощник королевского лекаря простолюдин Северус Снейп. Предлагаю вынести ему положенный в таком случае смертный приговор. — Только сперва всыпьте ему двести плетей! — поддержал Кэя сэр Агравейн, славившийся своей жестокостью. — Устроим солдатне развлечение, а заодно напомним этим простолюдинам, где их место. — Но вы оставите армию без талантливого лекаря! — попытался вступиться за Северуса сэр Бомэйн. — Северус Снейп выходил множество раненых. И даже наш король неоднократно прибегал к его услугам. — Я полностью согласен с сэром Бомэйном, — стараясь не выдать своего волнения, произнёс Люциус Малфой. — Многие здесь присутствующие обязаны Северусу своим здоровьем. Без него Малкольм не сумел бы спасти и половину наших воинов. Накажите Снейпа, но не убивайте! Это будет непозволительным расточительством. — Сэр Кэй прав, — зароптали прочие рыцари, — наказанием за убийство дворянина всегда была смертная казнь. — Он всего лишь помощник лекаря! А лорд Малфой просто выгораживает своего… любовника, что и понятно, однако в данном случае мы не имеем право нарушить писанные нами же законы и правила, — парировал Кэй, воодушевлённый тем, что его поддержали остальные. — Невелика птица этот Снейп. Мало ли на свете лекаришек! Казнить его! — Казнить его! — дружно завопили остальные. Лицо Малфоя закаменело. Артур нахмурился, однако не проронил ни слова. Судьба Северуса была решена. *** Распустив совет, Артур велел принести ему вина. Он находился в прескверном расположении духа. — Что я за король, если не могу помиловать преданного мне человека? — с горечью спрашивал себя Артур. Однако решение было принято, а это значило, что Северус Снейп, ожидавший своей участи у позорного столба, должен был сперва выдержать двести ударов кнутом, а на следующий день, если останется жив, лишиться головы. Артур отпил вина из кубка, и оно показалось ему горьким. И вовсе не от яда — слуга попробовал вино перед тем, как поставил его перед королём, — а от терзавшей душу горечи. Артур отлично помнил, как Снейп заслонил его собой, пытаясь защитить голыми руками. Этот мальчишка — чуть старше самого короля — обладал мужеством, на которое не были способны многие вооружённые до зубов рыцари. И вот теперь, спустя почти семь лет верной службы, Северуса ждала такая сомнительная «награда». Артур снова отхлебнул вина и покачал головой. «Надо будет сказать палачу, чтобы слегка перестарался, — подумал он. — Ещё пятнадцать-двадцать ударов, и Северусу не придётся сложить голову на плахе. Слабое утешение, но так я хотя бы избавлю его от целой ночи страданий у столба». — К вам лорд Малфой, ваше величество. Прикажете впустить? — прервал слуга размышления Артура. — Пусть войдет, — кивнул тот. — Ваше величество, — Люциус низко поклонился. Во всём, что касалось соблюдения придворного этикета, ему не было равных. — Я хотел бы попросить вас отпустить меня. — Почему? — нахмурился Артур, подозревая, что знает ответ. — Северуса Снейпа послезавтра казнят, — констатировал Люциус. — Как вам известно, мы пришли в армию вместе с Северусом. Когда его… обезглавят, у меня не останется повода и дальше нести службу. — Я понимаю, — подавил вздох Артур. Он не раз слышал, что этих двоих связывали отнюдь не дружеские чувства, и прекрасно осознавал, каково приходилось сейчас Малфою. — И чем вы планируете заняться? — Прежде всего я должен выполнить свой долг перед родом: жениться и обзавестись наследником, — Малфой старался говорить бесстрастно, но во всём его облике сквозила боль. — Я отпускаю вас, лорд Малфой, — с досадой в голосе произнёс Артур. — Вы хотите уехать немедленно? — Нет, с вашего позволения, я останусь, пока… я нужен Северусу. — Да, разумеется. — Если вы позволите, я бы хотел сварить зелье, чтобы помочь ему перенести экзекуцию. — Надеюсь, не яд? — Артур пристально посмотрел в глаза Люциуса. — Нет, просто Одурманивающее, чтобы он не страдал так сильно. Ведь, насколько я понял, ему придётся ждать целую ночь до казни? — Так и есть! — Артур почувствовал отвращение к себе. Если бы он мог поступить по- своему и сохранить Северусу жизнь!