Любовь бежит от тех, кто гонится за нею,
а тем, кто прочь бежит, кидается на шею.
(Уильям Шекспир).
Проводив Еву до ее спальни, Вергилий сказал, что ему нужно ненадолго уйти и, пожелав ей спокойной ночи, вышел в коридор и, облокотившись на стену, сел на пол. Его голова гудела от напряжения, а внутри все ныло от смеси из смущения, разочарования и огромной невыносимой тоски. Ангел хотел уйти как можно дальше отсюда, но просто не мог — он знал, что не оставит сейчас Еву одну. Поднявшись с пола, Вергилий подошел к открытому настежь окну чуть дальше по коридору и вдохнул свежий прохладный воздух, который смог хоть немного остудить его разгоряченную кожу. Он изо всех сил старался хоть на секунду перестать думать о том, что случилось, но это никак не шло из его головы. — Ну, почему это так сложно? — в отчаянии подумал ангел. — Почему я такой идиот?.. — Опять не спится? — услышал он до тошноты знакомый голос Асмодея. Его руки сами собой сжались в кулаки, но он даже не повернулся в сторону демона. — Что-то ты бледный… Нездоровится? — Какое тебе дело? — почти с яростью в голосе спросил Вергилий. — Оставь меня в покое. — Ты злишься, — не отставал Асмодей. Он подошел к ангелу и встал с ним рядом у окна. — Непривычно видеть тебя таким — обычно, ты всегда такой… непоколебимый. — Тебя это не касается. Зачем пришел? — Эй, дружок, расслабься… Я просто хотел помочь. — Ты? Помочь?! — Вергилий тихо посмеялся совсем не веселым смехом. — Исключено. Просить у тебя помощи — это ввязаться в полный… — Спокойно, — перебил его Асмодей. — Я могу быть отличным помощником, когда дело доходит до… сердечных дел. — О чем ты вообще? — ангел постарался остаться непоколебимым, но внутри него все похолодело. — Не отпирайся. Думаешь, я слепой. Поверь, в таком я разбираюсь лучше всех — я ведь демон, который дарит… любовь. — Любовь? — усмехнулся Вергилий. — Ты называешь похоть и вожделение любовью? Нет, ты ничего о ней не знаешь… — Ну, это обратная сторона вашей драгоценной любви, — пожал плечами Асмодей и стукнул пальцами по мраморному подоконнику. — Одной духовной близостью никогда не будешь сыт. Страсть, желание и секс — это топливо для любви. Или ты так и планируешь остаться девственником до скончания времен? — Тебя это не касается. — Да брось! Я же просто хочу помочь старому приятелю. — Мы не друзья, — процедил Вергилий сквозь зубы. — Ты ничего обо мне не знаешь и… — Ева, — снова перебил его Асмодей и, увидев мгновенную реакцию ангела — смесь удивления, смущения и гнева, довольно ухмыльнулся. — Да, мне все с тобой ясно. По твоим глазам трудно что-то понять, но вот все остальное… Меня не проведешь, праведник. — Очередной бред — не более. Я не поведусь на это. — Тогда я, наверное, пойду прямо сейчас к Мальбонте и расскажу ему о своих догадках? Пусть он вместе с Вики решает, что с тобой делать, м? — Иди к черту, — прошипел Вергилий и сильно схватил Асмодея за воротник рубашки, а тот был только этому рад. — Я из тебя всю душу вытрясу! — Жаль, что у меня ее нет… Значит, я прав, — довольно произнес демон и разжал пальцы ангела, высвободившись из его хватки. — Я не собирался рассказывать, просто хотел посмотреть на твою реакцию. Не горячись так, а то буду знать не только я. — Можешь рассказывать, что хочешь. Мне все равно. — Если бы тебе правда было все равно, ты бы так не взбесился. Я не думаю, что ты действительно хочешь, чтобы я все рассказал Мальбонте. Я ничего ему не скажу. — Но ты не сделаешь это за просто так, правильно? — усомнился Вергилий. — Отнюдь, я хочу помочь, — покачал головой Асмодей. — Если она не отвечает тебе взаимностью, я могу все устроить. Нужно просто капнуть каплю моей крови в ее напиток и… — Ни за что! Иди к черту… — Ты слишком рано отказываешься, дружище. Если сделаешь это, Ева будет твоей. — Я уже сказал, что мне это не нужно, — с отвращением произнес Вергилий. — Твоя кровь не вызывает любовь, а только вожделение. Это мне не нужно, ясно? — Ты самый чистый ангел из всех, кого я знал — с этим не могу спорить, — признал Асмодей. — Но даже ты не сумеешь противостоять настолько сильному искушению. Ты мужчина, хоть и ангел, так что тоже можешь хотеть близости… К тому же, Ева очень красива. Только идиот хоть раз не задержит на ней взгляд. Ну, или тот, кому больше нравятся парни, как эти ее двое дружков, один из которых сын Сатаны… А про дочурку его я вообще молчу. Там такие тараканы… — И это все тебя тоже не касается. Если я узнаю, что ты… — Мне они не интересны, успокойся. Раз ты не принимаешь помощь от меня, то разбирайся сам. Я много девушек видел за свою жизнь, но Ева такая прелестная и невинная, что у самого слюнки текут. — Заткнись, иначе я вышвырну тебя отсюда вон, — пригрозил Вергилий. Руки его затряслись от гнева, а в голове начал бушевать ураган. — Не вышвырнешь, пока мы с Мальбонте не закончим наши дела, — спокойно сказал Асмодей. — Или ты попробуешь меня убить? — Нет, просто отправлю твою грязную душу обратно в Ад, и ты не посмеешь вылезти из своей змеиной норы. Я сделаю так, что ты будешь молить меня о смерти и ждать, когда я, наконец, сжалюсь над тобой и не прерву твою жалкую никчемную жизнь. — Оу… Я думал, что такой «Вергилий» уже в прошлом. Приятно удивлен… Мне нравится. Очень горячо. — Горячо будет, когда я поджарю тебя, как рыбу, предварительно выпотрошив, — улыбнулся тот. — А сейчас иди, пока я этого не сделал. — Мне нравится этот твой «флирт», — тихо рассмеялся Асмодей и, закурив новую сигарету, пошел дальше по коридору, чтобы подняться на третий этаж. Он обернулся в последний раз на ангела, и на его губах появилась недобрая улыбка. — Это только разжигает аппетит. Сладких снов, Вергилий. Ангел сильно сжал края подоконника, еле сдержавшись от того, чтобы не ударить по нему кулаками. Он несколько раз глубоко вдохнул, чтобы хоть немного успокоиться, а затем вернулся в спальню Евы, тихо сев обратно в кресло около ее кровати. Вергилий услышал ее спокойное размеренное дыхание и понял, что девушка уже давно уснула. Он попытался расслабиться и ни о чем не думать, но вскоре, поддавшись желанию, сел рядом с Евой и очень осторожно коснулся ее волос, рассыпанных по подушке. Ангел понимал, насколько странно это может выглядеть со стороны, но просто ничего не мог с собой поделать. Он аккуратно разгладил немного спутавшиеся пряди, а затем погладил девушку по голове и убедился, что она действительно спит. — Как же мне хочется увидеть тебя по-настоящему, — с тоской подумал Вергилий. — Ты бы знала, насколько сильно я этого хочу… Он наклонился к Еве и почти невесомо коснулся лбом ее обнаженного плеча, не прикрытого одеялом. Ему отчаянно хотелось прижать ее к себе, обнять, расцеловать щеки, руки и губы, но он боялся даже помыслить о том, чтобы это в самом деле сделать. Это стало настоящий мучением — быть рядом с ней, но и уйти Вергилий от Евы никак не мог. Даже услышав, как открывается дверь, ангел не сумел заставить себя от нее отойти, и остался сидеть на ее постели. — Что ты делаешь? — раздался злой шепот и Вергилий понял, что в комнату зашел Арей. Он поднял голову, а затем почувствовал, как его схватили за воротник и силой подняли на ноги. — Совсем охренел? — Не шуми, дай Еве поспать, — тихо попросил Вергилий, мысленно готовясь к еще одному неприятному разговору. — Если хочешь мне еще что-то сказать, то нам лучше выйти. — Нам не о чем разговаривать. Иди, я побуду с ней. — Нет, я думаю, что стоит, потому что я не собираюсь никуда уходить. Идем. Арей недовольно поджал губы, но все же вышел из спальни, а Вергилий, набрав в грудь воздуха, последовал за ним, плотно и тихо закрыв дверь. Они отошли чуть дальше, чтобы случайно не разбудить Еву, и теперь оба молчали, не зная вообще, с чего начать. — Почему я каждый раз застаю тебя рядом с ней? — не выдержал первым Арей. Он встал напротив ангела и сильно стиснул руками предплечья. — Это разве удивительно? Сейчас моя очередь следить за ней, — нахмурился Вергилий. — В чем суть твоих претензий? — Я против того, чтобы ты… вторгался в ее пространство. Так понятнее? — Да, возможно, я поступил не очень правильно, но я не причинил ей вреда. Просто… проверил, как она. Это ведь для тебя самое важное? Я вообще думал, что мы… начали ладить и ты стал мне больше доверять. — С чего бы? — процедил Арей. — Если я помогал тебе огородить ее от этого Асмодея, то это еще ничего не значит… Я не собираюсь просто наблюдать со стороны за тем, как она привязывается к тебе. — Ты так ей ничего и не сказал? — догадался Вергилий и скривил губы. — Не боишься просто опоздать? — Опоздать? Что ты несешь? — Я просто хочу быть честным с тобой. Ты неплохой парень и я вижу, что вы с Евой очень близки, но теперь для меня это не имеет значения. — И что ты этим хочешь сказать? — все внутри Арея напряглось, а челюсти сжались до боли. — Я многое осознал за последние пару дней, — тихо сказал Вергилий и тяжело вздохнул. — Я понял, что Ева мне очень дорога. Возможно, даже слишком… Мои слова противоречат тем, что я говорил ранее, но, повторюсь, я хочу быть честным с тобой. — Значит, ты врал мне тогда?! — Нет, не врал. Прошло не так много времени, но все очень изменилось. Мои чувства к Еве тоже. — Зачем ты мне это говоришь? — Арей приблизился к Вергилию на шаг, встав к нему почти вплотную. Ангел не опустил головы, а на его лице была видна твердая уверенность в сказанных словах. — Ты решил, что у тебя с ней что-то получится? Нет, я в этом очень сомневаюсь. — И почему же? — нахмурился Вергилий. — Думаешь, я идиот? Заметно, что в последние дни Ева словно тебя избегает. Так, с чего ты решил, что можешь на что-то надеяться? — Это меня не остановит, — жестко произнес ангел. — Теперь я уверен в том, что буду делать дальше. — Ты думаешь, я отдам Еву тебе? Ты действительно веришь в это? Смешно даже… — Ева — не вещь. Только ей принимать решение, а я сделаю все, чтобы она была со мной. Ты мне нравишься, Арей — поэтому я тебе все это и говорю. Не хочу действовать за твоей спиной. — А если Мальбонте узнает? — ухмыльнулся Арей, чувствуя, как внутри все клокочет от гнева. — Не боишься? Ты в курсе, что он никого к Еве не подпускает? — Если будет нужно, я скажу ему об этом сам, — кивнул Вергилий. — Если понадобится, я буду доказывать ему и Вики хоть сто лет, что Еве со мной будет лучше всего. А ты сам — готов к этому? — Разумеется… Я очень хочу избить тебя прямо сейчас, но понимаю, что смысла в этом нет… Я не собираюсь стоять в стороне, ты тоже должен это знать. Я не верю в серьезность твоих чувств, так что сделаю все, чтобы Ева даже не смотрела в твою сторону. — А если я ей не безразличен? Что тогда ты будешь делать? — Тогда я сделаю все, чтобы она забыла тебя, как страшный сон, — улыбнулся Арей, но на душе у него было совсем не радостно. — Ладно, поступай так, как считаешь нужным, — пожал плечами Вергилий и, обойдя его, пошел к комнате Евы. Арей хоть и не хотел оставлять их наедине, понимал, что ему нужно идти, чтобы утром суметь хотя бы подняться с постели. Тяжело вздохнув, он прошел мимо Вергилия, я затем закрылся в своей комнате, надеясь, что ему удастся уснуть. Ангел сел в кресло и спрятал лицо в ладонях. На сердце у него было тяжело — ему с трудом удалось признаться во всем Арею, а что тогда будет, когда он решит рассказать Еве все о своих чувствах? Вергилий даже не понимал, как ему удалось честно сказать ей о своем желании ее поцеловать — теперь он не мог думать об этом без дикого смущения, от которого сердце начинало бешено биться в груди. Ангел так и просидел почти до утра, полностью погруженный в мысли и проживая этот момент раз за разом. За окном уже начало рассветать, когда дверь комнаты открылась и Вергилий поднял голову, пытаясь понять, кто сюда пришел. Он почувствовал знакомый аромат — мандарин, сандал и мед, а затем услышал шорох юбки длинного платья. — Ты спал? — тихо спросила Лилит и присела на краю кровати Евы. — Прости, если разбудила. — Нет, все в порядке, — покачал головой Вергилий. — А ты сама почему не спишь? — Пришла сменить тебя на посту. Я предложила Мальбонте побыть с Евой, так что можешь идти спать, ты наверняка устал… — Если так, то я, пожалуй, пойду… Если что-то случится, я в соседней комнате. Я немного помог Еве, но, когда она проснется, у нее может заболеть нога или лоб, так что… — Не волнуйся, я обо всем в курсе, — благодушно улыбнулась Лилит и покачала головой. — Ты за нее всегда так волнуешься, заботишься, опекаешь… — Да, она ведь дочь Вики и Мальбонте, — Вергилий постарался сохранить самообладание, но почувствовал, как кровь прилила к лицу. — Да, конечно… Но ты уверен, что дело только в этом? — Эм… Разумеется. Ты всегда слишком подозрительная. — Можешь говорить это сколько угодно, — мягко произнесла Лилит, а затем посмотрела на Еву, чтобы убедиться в том, что она действительно спит. — Я такое сразу чувствую. Между вами такая крепкая нить, особенно с твоей стороны… Ты ведь любишь Еву, да? — С ч-чего ты это взяла? — Вергилий запнулся, а затем опустил голову, дав Лилит еще раз убедиться в правоте своего предположения. — Ты такой наивный мальчик, хоть и старше меня. Ты думаешь, что меня можно провести в таких вещах? — Неужели это… так заметно? — Ну, на самом деле ты неплохо это скрываешь, — признала Лилит. — Но я уже давно обратила на это внимание. Когда Ева проходит мимо, ты поворачиваешься в ее сторону, когда она смеется, то и ты улыбаешься, а если ей плохо, ты всегда рядом. И еще могу сказать, что ты очень поменялся — стал радостнее, но при этом еще и печальнее, чем обычно. Любить иногда больно, я знаю. — Ты можешь никому не говорить об этом? — попросил Вергилий неуверенно. — Я не хочу, чтобы об этом пока что знал кто-то еще… — Я никому не расскажу, обещаю. Я хорошо умею хранить секреты. А сейчас иди к себе, а то покраснеешь еще сильнее и здесь начнется пожар. Ангел смущенно улыбнулся и быстро вышел из спальни — ему хотелось спрятаться куда-нибудь подальше, но при этом Вергилию словно стало чуточку легче от того, что он смог с кем-то об этом поговорить. Хранить в себе эти чувства было очень тяжело, особенно, когда он их полностью осознал и принял. Ангел знал, что Лилит его никому не выдаст, так что спать лег со спокойной душой, хоть заснул и не без труда. Он долго вертелся в кровати, размышляя о том, что делать дальше и вскоре незаметно для себя погрузился в сон.***
Открыв глаза, Ева увидела, что солнце только начало подниматься за окном и сладко потянулась в постели. Протерев глаза, девушка заметила сидящую в кресле Лилит, которая читала какую-то маленькую книжку в черном переплете и время от времени тянулась к чашке чая, чтобы сделать глоток. — Доброе утро, — тихо произнесла Ева и женщина подняла на нее взгляд, сразу убрав книгу в сторону. — Только не говорите, что вы тут из-за меня. — Ну, у тебя тут можно спокойно почитать, а из окна такой чудесный вид, что глаз не оторвать, — спокойно произнесла Лилит. — Как себя чувствуешь? — Уже лучше, но голова все еще немного болит. Я думала, что к утру все пройдет. — Судя по тому, как мне обо всем рассказывал Габи, ты правда серьезно пострадала. Нужно просто немного больше времени на восстановление, так что не переживай. Вергилий предупредил, что может болеть еще и нога, так что не удивляйся. — Он давно ушел? — спросила Ева, стараясь выглядеть не сильно заинтересованной. — Пару часов назад, — ответила Лилит и еле сдержала улыбку. — Он сидел тут всю ночь. Такой милый мальчик… Я еле спровадила его отсюда, а ведь ему тоже нужен сон хоть иногда. — Да, он бывает чересчур заботливым. Порой это слегка раздражает. — Разве это так плохо, милая? — Ну, понимаете… Я не ребенок и мне не нужна нянька, — неуверенно пожала плечами Ева и приподнялась в постели, облокотившись спиной на подушки. — Иногда Вергилий ведет себя, словно он мой отец… Даже хуже Арея, а мне-то, казалось, куда уж больше опеки… — Тебя раздражает, что Вергилий ведет себя, как твой отец или то, что он заботится? — решила уточнить Лилит и, прищурившись, посмотрела Еве в глаза, от чего та вдруг почувствовала смущение. — То, что ведет себя, словно он мой отец, — решила признаться она. — Забота сама по себе мне даже приятна. Только бы от нравоучений избавиться… — Ты знаешь, милая… Те, кто заботятся о нас, опекают и достают нравоучениями, обычно самые лучшие люди в нашей жизни. Поверь мне, я старая женщина и успела сделать выводы за свою долгую жизнь. — Я знаю, что вы правы… Просто чувствовать себя маленькой из-за этого очень неприятно. — Эх, молодость, — вздохнула Лилит и мечтательно улыбнулась. — Впереди столько счастья и разочарований, время первой любви… Иногда я хочу стать юной и прожить свою жизнь иначе. Наслаждайся этим, милая, пока есть возможность. — Я начну как можно скорее, но для начала мне нужно сходить в душ, — тихо посмеялась Ева и провела рукой по волосам. — А потом, может, позавтракаем? — Неплохая идея. Я пока пойду разбужу своих внучков. Пора уже просыпаться, а то не успеют позавтракать, если проваляются еще больше. Сидят до ночи, а потом встать не могут… Лилит вышла из комнаты и Ева, сделав из волос пучок, сняла одежду и отправилась в душ. Сев на каменную плитку, девушка облокотилась на стену и закрыла глаза. Теплая вода лилась на ее ноги, немного облегчая боль и даря умиротворение. Несмотря на это, стопа и колено все равно продолжали немного ныть, напоминая о том, что случилось вчера. — Да, вода не сравнится с руками Вергилия, — подумала Ева и почувствовала, как ей становится грустно. — Почему я отказалась?.. Она мысленно прокручивала то, что произошло прошлой ночью и слова ангела о его желании ее поцеловать. От воспоминаний девушке тут же стало жарко и тесно в собственном теле, будто ее душа была сейчас не на месте и стремилась из него вылететь и унестись куда-то прочь. — Нет уж, ни за что, — мысленно убеждала себя Ева. — Я ничего не хочу. Выключив воду, девушка укуталась в полотенце и посмотрела на себя в зеркало — на нее глядело бледное растерянное лицо, а глаза блестели, будто она в любой момент была готова разрыдаться. Отвернувшись от своего отражения, Ева начала медленно натягивать на себя светло-бежевый пуловер и черные брюки. Ощутив мягкую ткань кожей, девушка тут же вспомнила ласковое и осторожное прикосновение Вергилия. Она все еще чувствовала его руки на своих плечах и щеках, будто они остались на них вечным клеймом. — Хватит, просто хватит, — прошептала Ева и ненадолго прикрыла глаза. — Не думай о нем… Выйдя из ванной, девушка села перед туалетным столиком и стала расчесывать немного спутавшиеся во время сна волосы, тихо напевая себе под нос, чтобы отвлечься. Положив расческу, Ева увидела лежащий в открытой шкатулке кулон, подаренный Вергилием. Аметистовое сердце мягко блестело в окружении маленьких белых камней, будто умоляя взять себя в руки. Девушка неуверенно потянулась к кулону и взяла его, проведя по гладкой поверхности камня пальцами. Несмотря на то, что аметист никак не мог источать тепло, Ева все равно чувствовала его, но не рукой, а сердцем, что продолжало отзываться на все, что напоминало ей о Вергилии. — Тебя трудно любить, — подумала девушка и, надев кулон, погладила его указательным пальцем. — Наверное, ты даже не знаешь, что это такое… Я тоже, видимо, ничего не знаю. Ева уже хотела снова лечь на кровать и немного полежать, читая книгу, как вдруг дверь в комнату резко распахнулась, будто произошел взрыв. Чуть не свалившись на пол от неожиданного испуга, девушка увидела, как к ней в спальню влетели ее друзья. — Ева! — воскликнула Клео и бросилась к ней на шею, повалив на постель. К ним тут же присоединилась Шарлотта и тоже обняла Еву неожиданно крепкой хваткой для такой миниатюрной девушки. — Прости, что так вваливаемся, но мы не могли ждать до вечера, — Габи вкатил в спальню столик, забитый разными вкусностями для завтрака. Следом за ним прошли Силли и Крис, держащие в руках сразу несколько ваз с разными цветами, а самым последним появился Арей, растолкав девушек и усадив Еву перед столиком на колесиках. — Что вы тут устроили? — рассмеялась девушка, радостно оглядывая друзей, которые расселись на кровати, диване и пуфиках. — Мне вообще-то отдыхать положено. — Ты просто так от нас не избавишься, — весело хохотнул Габи и указал на вазы с цветами, которые Крис и Силли поставили на прикроватные тумбочки и письменный стол. — Смотри, как тебя все любят. Такое количество цветов можно получить только на похороны или свадьбу. — Эти от мамы и папы, — Силли кивнул в сторону букета из белоснежных астр. — Передавали тебе пожелания скорейшего выздоровления. — Наши тоже прислали цветы, — улыбнулась Шарлотта и указала пальцем на пестрый букет из полевых цветов. — А еще мама испекла тебе печенье, попробуй обязательно. — Ты как? — взволнованно спросил Арей и, сев рядом с Евой, оглядел ее лицо и руки. — Болит что-нибудь? — Совсем немного, — отмахнулась она и посмотрела на стол с угощениями. — Налетайте, вы ведь еще, наверняка, не завтракали. — Тогда булочки мои, — быстро произнес Крис и взял выпечку в обе руки, усевшись обратно в кресло. — Ваши повара отлично пекут, просто объедение. — Яблочный пирог на завтрак — самое то, — Клео потерла ладошки и отрезала тонким коротким ножиком себе небольшой треугольник от пирога. Габи взял шоколадный блинчик и сел рядом с ней как можно ближе, будто совсем забыл о том, что они не одни. — Даже на учебу идти неохота, — надул губы Силли и откусил кусок от сэндвича с сыром. — Было бы круто весь день вот так тусоваться вместе, да? — Не переживай, скоро мы все повеселимся как следует, — утешила его Ева. — Будем танцевать и есть самые лучшие вкусности, какие вы только можете представить. — Ты про свой день рождения? — спросил Габи. — В Академии об этом все говорят, но не каждый получил приглашение… Хе-хе. — Ага, недовольных много, — хихикнула Шарлотта. — Многие думали, что ты пригласишь вообще всех. Неловко-то как… — Ну, уж нет, — нахмурилась Ева. — Я отправила приглашения только тем, с кем мы все неплохо ладим. Зачем мне на свой праздник видеть левых персонажей? Кстати… А где Ливия? Не захотела навестить больную? — Ей нездоровится, — ответил Габи, но как-то неуверенно. — Я заходил к ней, а она сказала, что не пойдет в Академию. Бабуля ее не стала поднимать, значит, в курсе, что с ней. — Интересно, чем же таким могла заболеть бессмертная, что даже встать не захотела? — с нескрываемым подозрением спросил Арей. — Ну, наверняка есть причина, так что не будем без нее это обсуждать, — предложил Силли, и все согласно кивнули. Он-то знал, почему сестра в таком состоянии, но озвучивать это не собирался даже под страхом смерти. Следующие полчаса друзья просто болтали, обсуждая предстоящий праздник. Ева почувствовала огромное облегчение, поговорив с ними и просто немного подурачившись. Габи, как и всегда, развлекал всех своими шутками, как мог, а Клео постоянно одергивала его, когда они начинали становиться непристойными, хоть и сама смеялась, как и все остальные. К сожалению, эти минуты вместе закончились слишком быстро и Еве пришлось попрощаться со всеми, хоть и ненадолго. — Обязательно много отдыхай, — напомнил Арей, когда остальные вышли из спальни, обняв девушку на прощание. — Выпей лекарство днем, когда будешь обедать. Я запишу для тебя домашнее задание, сдам твои работы, а еще… — Я поняла, спасибо, — улыбнулась Ева и без лишних слов обняла парня, обхватив руками его талию. — Спасибо за то, что заботишься обо мне. — Ох… Ну, да… Не за что. — Ты, как всегда, такой красноречивый. Арей довольно улыбнулся и тоже обнял Еву, осторожно прижав ее к себе и положив подбородок ей на макушку. Девушка потерлась носом о его грудь, а затем подняла голову и быстро чмокнула парня между щекой и уголком губ, от чего все внутри него сделало резкое сальто. — За что такая щедрость? — смущенно спросил Арей, стараясь перевести это в шутку, чтобы не выдать настоящих чувств. — За то, что ты такой замечательный, — пожала плечами Ева и отпустила его из объятий. — А теперь иди, а то опоздаешь. Пригладив его волосы на прощание, девушка проводила Арея до конца коридора, а затем вернулась к себе в комнату. Парень поспешил к выходу из дворца к ждавшим его друзьям, чувствуя себя абсолютно счастливым. Он был так погружен в мысли, что даже не сразу заметил, как Шарлотта осторожно дернула его за рукав рубашки, когда они уже дошли до Академии и стояли в толпе других студентов перед началом занятий. — Что такое? — спросил Арей, постаравшись вынырнуть из приятных воспоминаний. Он посмотрел на Шарлотту сверху вниз, и девушка нерешительно подняла на него глаза, немного порозовев. — Я хотела… кое-что спросить тебя, — неуверенно начала она и спрятала руки за спину. Оглядевшись вокруг, будто надеясь, что их никто не слушает, Шарлотта с надеждой посмотрела Арею прямо в глаза. — Ты… потанцуешь со мной на празднике в пятницу? — Ты имеешь ввиду… бальный танец? — Да-да, я об этом. Мне бы очень хотелось… хотя бы раз потанцевать с тобой. — Да, конечно, без проблем, — кивнул Арей и похлопал Шарлотту по плечу, но этот жест был слишком дружеским, что немного ее разочаровало. — Один танец точно могу обещать, только не в самом начале. Сперва я буду танцевать с Евой. — Да, разумеется, — смиренно кивнула Шарлотта. — Только не забудь, хорошо? Арей еще раз кивнул и улыбнулся девушке, от чего она совсем раскраснелась и быстро отвернулась, чтобы он не заметил этого. Сам он вновь вернулся к воспоминаниям о невинном, но таком приятном поцелуе Евы, совершенно позабыв о разговоре с Шарлоттой.***
Закончив завтракать, Ева позвала прислугу, чтобы стол с едой увезли на кухню, а затем приступила к разглядыванию подаренных ей цветов. В букетах лежали маленькие открытки с приятными слова и пожеланиями от родителей ее друзей. Также здесь оказался и букет от Арея — семь чудесных больших белоснежных лилий. В его записке было написано лишь несколько слов, но больше ей и не было нужно: «Ты сильнее всех на свете». — Коротко и ясно, — улыбнулась Ева, убрав открытку в сторону. Сев за письменный стол, девушка вытащила из вазы следующий букет, который сразу привлек ее внимание — тринадцать ярко-синих роз. В них тоже была небольшая открытка, подписанная размашистым почерком: «Для Е. от А.». Вдохнув запах роз, Ева удивленно оглядела их — они пахли не цветами, а, скорее, каким-то терпким и очень запоминающимся парфюмом с легкой горечью. — Легко догадаться, от кого они — такие вычурные и необычные, — ухмыльнулась девушка и вернула синие розы обратно в вазу. Последним букетом, который ей принесли, были чудесные розовые камелии в окружении аккуратного скромного писташа. Ева почувствовала, как сердце начинает биться быстрее — она почему-то точно знала, от кого этот букет. Осторожно раздвинув цветы, на самом дне она нашла маленькую записку и сразу узнала почерк. Это было не пожелание выздоровления или просто приятные дежурные слова, как в остальных цветах, а незнакомые ей стихи. «Твой светлый образ предо мной, В отчаянии ищу и не могу смириться, Я не нуждаюсь более в судьбе другой, И лишь тебе одной желаю покориться. Нежнее розы бархатная кожа, Прекраснее ночной фиалки аромат, Ты для меня на истину похожа И я тобой одною стал богат». — Как красиво, — тоскливо улыбнулась Ева, прочитав послание. — Интересно, чьи это стихи?.. Девушка встала со стула и легла на постель, продолжая держать записку перед собой и перечитывая строчки раз за разом, словно стараясь их запомнить. Она знала автора послания и от этого ей было радостно и одновременно тяжело на сердце. Прижав записку к груди, Ева закрыла глаза и тяжело вздохнула. Стоило ей это сделать, как в ее мыслях появился образ Вергилия, играющего для нее на фортепиано. Она как наяву видела его руки, бегающие по клавишам и мягкую спокойную улыбку на немного печальном лице. Внезапно картинка на мгновение изменилась — словно быстрая вспышка, в голове Евы промелькнуло изможденное белое лицо с пустыми глазами, под которыми чернели темные круги. Это напоминало маску — безжизненную, бездушную и полную скорби. Следом за этим девушка услышала знакомый шепот множества голосов, а затем горящий в темноте символ в виде перевернутой пятиконечной звезды. Все это мерцало перед ней, словно пытаясь впечататься в разум, раз за разом повторяя и повторяя картинки, чтобы она их точно запомнила. — Нет, хватит! — Ева распахнула глаза, и картинка тут же исчезла вместе со зловещим шепотом. — Опять это происходит… Что же значат эти слова? Адити… манату… Ладно, мне это уже надоело. Поднявшись с постели, девушка решительно вышла из комнаты и направилась к лестнице, намереваясь посетить библиотеку. Она знала, что отец уже искал эти слова в книгах, но все же решила прошерстить самые древние тома со значением слов еще раз. Надеясь, что никто не увидит, как она бродит по дворцу, вместо того, чтобы отдыхать, Ева очень осторожно добежала до двери библиотеки, так быстро, насколько позволяла небольшая боль в ноге. Седовласый серафим Асаф встретил ее на входе и кивнул в знак приветствия и уважения, но ничего не сказал, чтобы не нарушать стоящую в зале мирную тишину. Как только он скрылся за одним из высоких стеллажей, Ева подошла к большой книге, лежащей на кафедре у входа, в которой было указано расположение всех книг в библиотеке. Ей понадобилось время, чтобы обнаружить что-то подходящее. — «Справочник терминов и имен за последние десять тысяч лет», — наконец, нашла Ева нужную книгу. — Первый зал, ряд первый, четвертый стеллаж, третья полка сверху. Отлично… Стараясь не забыть местоположение книги, девушка прошла в зал, где хранились самые древние книги. Здесь стоял небольшой полумрак, потому что солнечный свет мог повредить старым рукописям, томам и свиткам, а смотрители библиотеки никак не могли этого допустить и тщательно следили за температурой и освещением. Дойдя до самого первого ряда, Ева посмотрела на высокий стеллаж и поняла, что ей придется воспользоваться подвесной лестницей, которая была специально приспособлена для того, чтобы доставать книги с самых верхних полок. Девушка слегка махнула рукой и она, жалобно скрипнув, прокатилась до нужного стеллажа, замерев на месте, стоило Еве опустить руку. Проверив лестницу на прочность, девушка смело поднялась по ней наверх до третьей полки и быстро нашла нужную книгу, которая оказалась огромным фолиантом. Решив, что сама она ее ни за что не сможет поднять, Ева слегка пошевелила пальцами и книга, послушно вылетев с полки, приземлилась рядом с длинным столом на пол, лишь немного не долетев до него. — Дьявол тебя раздери! — выругалась девушка и, быстро спустившись по лестнице, подбежала к справочнику и, с трудом подняв, осторожно опустила его на стол и села перед ним, морально готовясь к долгому поиску. Справочник был составлен не по алфавиту, а по времени появления терминов и имен, что, конечно же, очень затруднило задачу. В нем оказалось огромное количество страниц, поэтому Еве лишь оставалось наугад открывать их в надежде, что ей попадутся нужные слова. Каждый раз, когда она видел слова на буквы «а» или «м», девушка начинала внимательно вчитываться в написанное, но вскоре разочарованно понимала, что это не то, что она ищет. Ева сидела над книгой минимум час, как вдруг ее внимание привлекло кое-что знакомое. — Асмодей, — задумчиво прочитала она красиво выведенное красными чернилами имя вверху страницы. — Логично, что он здесь есть. Ева уже хотела перелистнуть страницу, но интерес остановил ее от этого — все же, ей было любопытно узнать о нем что-то, особенно, если информация окажется полезной. Разгладив старую страницу, девушка начала читать потускневшие от времени слова. «Асмодей — тридцать второй демон, порожденный Создателем. Он был создан, чтобы управлять, властвовать над остальными демонами и нести слово Темного Создателя. Он — Король, Правитель и Господин Преисподней, рожденный с огненной короной на голове». — Вот откуда у него такая тщеславность, — подумала Ева. — Куда бы деться… «Асмодей особо искусен в точных науках и ремеслах. Призывающие его смертные просили у него не богатство, а посвящение в науки и искусства — арифметику, астрономию, геомантию, архитектуру. Асмодей славится умением становиться невидимым и охотно обучает этому остальных — тех, кто готов принести ему достойную жертву». — Талантливый парень, — ухмыльнулась Ева. «Асмодей — демон сладострастия, похоти и блуда. Он помогает разлучить влюбленных, навести на кого-то порочные сновидения, разбудить в людях греховные желания и страсть, найти спрятанные сокровища, но ведает он не только о сокрытых кладах и драгоценных каменьях, но и о тайных желаниях сердец всех живущих на земле, Небесах и в Аду. Насколько он порочен, настолько же он и прекрасен — Асмодей является в облике молодого красивого мужчины с черными волосами и оливковой кожей. На его пальце вы всегда сможете увидеть перстень — это Кольцо Силы, дающее знания обо всем, что существует в мире. Этот демон искусен в разговоре, учтив и любезен, но не стоит испытывать его терпение, ибо в гневе он страшен, словно буря посреди бескрайнего океана». — Прекрасный облик, учтив и любезен… Тот, кто писал это, кажется, обожал его, — недовольно покачала головой Ева и перевернула страницу, не желая дальше читать что-то еще об Асмодее. Просидев над книгой еще полчаса и ничего не найдя, девушка разочарованно закрыла ее и постучала ногтями по древнему кожаному переплету, думая о том, где еще можно поискать информацию. Поманив фолиант пальцами, Ева подошла к лестнице и начала осторожно подниматься по ней вверх, чтобы вернуть его на место. — Нравится легкое чтиво? — девушка громко вскрикнула от неожиданности и потеряла контроль над книгой, которая полетела вниз. С ужасом посмотрев вниз, Ева увидела, как Асмодей, стоящий около лестницы, поймал ее одной рукой и без интереса оглядел фолиант. — Что вы тут делаете? — сердито спросила девушка и начала быстро спускаться. — Теперь сами ставьте ее на место. — Без проблем, — пожал Асмодей плечами и, поставив ногу на деревянный край стеллажа, начал подниматься по нему вверх, словно гравитация для него ничего не значила. Ева удивленно смотрела, как он шагает параллельно полу, будто это было обычной прогулкой. — Вы как вампиры из человеческих книг, — заметила она, когда демон спустился таким же образом обратно и подошел к ней, отряхивая руки от пыли. — А вдруг их такими придумали из-за меня? — загадочно улыбнувшись, спросил тот. — Я часто бываю среди людей и мог кого-то неосторожно вдохновить… — Тогда советую вам быть более осторожным. Ева отвернулась от Асмодея и уже направилась к выходу из первого зала, но он внезапно возник прямо перед ней, будто материализовавшись из воздуха. Девушка неловко отшатнулась назад и недовольно посмотрела на демона, однако его, казалось, это ни капли не смутило. — Что вы делаете? — спросила Ева, нахмурившись. — Мне интересно с вами, принцесса, — ответил Асмодей и обворожительно улыбнулся, обнажив немного острые клыки. — Вы искали что-то определенное в той книге или просто читали? — Не думаю, что это вас касается… — А вдруг я смог бы вам помочь? — Вы общаетесь только вопросами? — усмехнулась Ева. — А вас это смущает? — Асмодей тихо посмеялся, но мгновенно стал серьезным. — Вы ведь что-то искали и, судя по всему, ничего не нашли. — С чего вы взяли? Я нашла все, что мне было нужно. — Почему вы врете? Я не заслуживаю правды? — Я не хочу разговаривать об этом, — Ева дернула плечом, сделала шаг ближе к Асмодею и, прищурившись, посмотрела ему в глаза. — Вы сами хоть раз были правдивы? Что-то я сомневаюсь… — Если мы с вами присядем и поговорим, я расскажу вам о себе что-нибудь, — предложил демон. — А еще, возможно, смогу вам помочь. Соглашайтесь. — Ну, ладно… Но только недолго. Асмодей довольно кивнул, а затем отодвинул перед Евой стул около длинного стола. Она надеялась, что демон сядет напротив, но он расположился совсем рядом с ней, сев почти впритык. Девушка отвернулась от него, почувствовав дикое напряжение, и положила сжатые в замок руки на стол, размышляя о том, что хочет спросить. — Если повернетесь ко мне, напряжение уйдет, — сказал Асмодей и Ева, будто по приказу, развернулась к нему всем телом, не понимая, почему это делает. Она словно не управляла им всего пару секунд и это ее напугало. — Так-то лучше. — Зачем вы здесь? Ну, я имею ввиду, в Виктуаре? Какие у вас с отцом дела? — Очень личные и важные. Благодаря этому между нами установлен мир и все живут спокойно. Вы в том числе. — Как благородно звучит, — нараспев произнесла Ева. — И больше вы ничего не скажете? — Разумеется, нет, — покачал головой Асмодей. — Я и так сказал слишком много. Что еще вам интересно? — Вы не затеваете ничего против моего отца? Вы выглядите так подозрительно, ходите по замку, словно что-то вынюхиваете… — Ох, как грубо! Я клянусь, что не пойду против вашего отца, нашего Правителя и Господина Небес и Ада. Клянусь, что никогда не причиню вреда вашей семье. Асмодей протянул Еве руку, словно этим жестом желая закрепить свое обещание, и девушка пожала ее, ощутив, как кожу начало печь, а по всему телу будто пробежал ток. Это было похоже на то, как если бы она на мгновение прыгнула в огонь. Ева разжала ладонь и Асмодей отпустил ее руку, посмотрев на нее с интересом. — Что это было? — спросила она. — Я поклялся, — ответил демон. — Клятва настоящая, а не просто пустые слова. Теперь вы мне больше доверяете? — Мне все еще нужно убедиться в том, что вы не проявляете излишнего интереса к чему-то, что не является вашим делом. — Вы о том, что я так быстро понял, почему вы пришли в библиотеку? Это очевидно. — Ладно, смысла таить нет, — признала Ева недовольно, но решила не раскрывать все карты сразу. — Есть один символ, который я хочу найти. Он выглядит, как перевернутая пятиконечная звезда. Вам что-то известно об этом? — Решили поколдовать? — ухмыльнулся Асмодей. — Хочу предупредить, что ведьминские штучки могут быть опасны. — Это символ ведьм? У людей это ассоциируется с демонами… — Да, это так, но все зависит от того, кто использует символ и для чего. Есть ведьмы светлые, а есть темные. Все символы подходят как для светлой магии, так и для темной. Также хочу напомнить, что демоны — это не всегда зло. — А что насчет вас? — нахмурилась Ева. — Вы — зло? — Вы считаете злом страсть, желание, наслаждения? — Асмодей немного склонил голову вбок, терпеливо ожидая ответа. — Страсть ведет к ревности, желания — к похоти, а наслаждения всегда заканчиваются пресыщением, — рассудила Ева и демон будто на мгновение задумался. — Все может обратиться во зло. — Вы говорите мудрые вещи, но совершенно ничего не знаете об этих чувствах. Страсть к любимому делу, желание развиваться, наслаждение близостью с любимым… Разве это плохо? — Я не хочу казаться ханжой, но считаю, что близость может быть лишь с тем, к кому ты испытываешь настоящие чувства. Тогда это будет искренним. — А если не можешь найти того, кто будет достоин любви? — спросил Асмодей и снисходительно улыбнулся. — Сначала вы должны стать достойным любви, а потом уже говорить это о других, — парировала Ева и в глазах демона на мгновение промелькнуло что-то вроде уважения. — Уверена, вы ничего о ней не знаете. — Вы правы, принцесса. Я никогда не встречал женщину, которую мог бы действительно полюбить. — Может, поищите среди мужчин? — Хах, туше, — рассмеялся Асмодей и положил щеку на ладонь, опершись локтем о поверхность стола. — Никогда не испытывал романтическую симпатию к мужчине… Но, если подумать, то я знал такого, кто точно подошел бы на эту роль. — Поделитесь тайной? — скрывая интерес, спросил Ева. — Или это настолько страшный секрет, что даже стыдно рассказать? — Несколько сотен лет назад я познакомился с Вергилием. У него тогда был… трудный период. Если говорить честно, я скучаю по временам, когда мы подолгу беседовали, выпивали и… — Вергилий не пьет. Он ни разу не притрагивался к алкоголю за то время, пока находится здесь. — Сейчас да, — согласился Асмодей, но на его лице отразилось удовлетворение, будто он нащупал нужную точку. — Раньше он вел… иной образ жизни. Он напивался до бессознательного состояния, а вы сами знаете, что бессмертным нужно очень много алкоголя, чтобы это сделать… — Да, конечно… Но почему? — потеряв бдительность, Ева не смогла сохранить самообладание и ее голос задрожал. — Почему он пил?.. — Ох, милая принцесса… У нас всех есть тайны, о которых тяжело рассказать тем, кому не доверяешь. У вас же есть такие, вот и у Вергилия тоже… И не одна. Возможно, некоторые тайны даже могут оказаться одинаковыми. — Я уважаю нежелание рассказывать о себе все первому встречному и не стану просто так лезть в душу. — Тогда вы должны быть готовы к тому, что ничего не узнаете о Вергилии, — пожал плечами Асмодей. — Я хорошо его знаю, — упрямо заявила Ева и немного отодвинулась от демона, но он мгновенно восстановил прежнее расстояние между ними, придвинувшись к ней. — Правда? Вы даже не знали о том, что мы проводили время вместе, распивая лучший алкоголь, который только можно достать в Аду. За все то время, что вы с ним знакомы, он хоть что-то действительно рассказал о своем прошлом? Он говорил обо мне? Где он был, что пережил? Я имею ввиду что-то на самом деле важное. Ева открыла рот, чтобы резко парировать слова демона, но тут же потупила взгляд, поняв, что ей нечего ему сказать. Она попыталась вспомнить хоть что-то настолько личное, что могло быть тайной, но поняла, что Вергилий всегда говорил либо загадками, либо уходил от разговора, который мог повернуться в ненужное ему русло. Асмодей молча наблюдал за ней, снисходительно качая головой. — Наверняка, для этого есть причина, — решила для себя Ева и уже собиралась подняться с места, чтобы уйти, но демон остановил ее, взяв за пальцы и потянув обратно. — Что вы делаете? — Пытаюсь задержать ненадолго, — ответил он. — Я был честен, когда сказал, что мне с вами интересно. Во дворце совершенно нечем заняться, а беседа с вами так увлекла меня, что я не хочу ее заканчивать. С вами весьма трудно остаться наедине. — А вы не думали, что я боюсь оставаться надолго наедине с посторонним мужчиной? Во дворце есть музыкальные инструменты, книги, бар, балконы с прекрасным видом… Вы найдете, чем заняться. — Этот дворец для вас такая же тюрьма, правда? Как золотая клетка для драгоценной редкой птицы, которую стремятся оберегать от всего мира и посторонних глаз. — Я не понимаю, о чем вы, — хмыкнула Ева и отвела в сторону взгляд, на самом деле мысленно признавая, что демон попал в точку. — Когда я думал о том, какая вы, я представлял себе избалованную любимицу родителей, увешанную драгоценностями и разодетую в дорогую одежду пустышку без интересов и стремлений, — голос Асмодея изменился — он стал более глубоким и тихим, будто на это короткое мгновение в нем появилась искренность. — Теперь я вижу, почему ваш отец прячет вас от всего мира. Вы прелестны, в вас виден ум и начитанность, а еще большая страсть к жизни. Это самое… привлекательное. — Смелые утверждения… И как же вы это поняли? — А мне достаточно лишь одного прикосновения, чтобы увидеть все это. К тому же, разговор с вами лишь убедил меня в правоте моего первого впечатления. Ну, и у меня есть глаза — вашу красоту трудно не разглядеть. Наверняка у вас море поклонников. — Может быть да, а может… и нет, — пожала плечами Ева и попыталась высвободить свою руку из крепкой хватки горячих сильных пальцев демона, но он вновь удержал ее. Девушка почувствовала, как по всему телу начал разливаться жар, а голова стала кружиться, будто ее затягивало в медленный водоворот, из которого не было возможности выбраться. Боль в ноге совершенно исчезла, как и окружающее ее пространство — Ева видела перед собой лишь ярко-зеленые глаза, словно полыхающие в темноте, как опасное пламя, в любой момент готовое сожрать все вокруг и ее в том числе. — Теперь вам спокойно? — тихо и вкрадчиво спросил Асмодей. — Нет никакого повода для тревоги… Вы мне доверяете? — Да… Мне очень спокойно, — Ева почувствовала, как слова сами вырвались из нее, будто по чужому велению. Она словно плыла по мягким волнам, которые были схожи с моментом погружения в приятный сладкий сон. Девушка ощутила, как крепкие руки тянут ее вперед, но не смогла противиться этому. — Черт! — выругался Асмодей и отодвинулся от нее в сторону. Внезапная неприятная боль, чувство паники и незнакомое ощущение сдавленности в груди заставили его отпустить Еву, которая тут же пришла в себя, но по ее спокойному взгляду было ясно, что она не помнит ничего о том, что случилось. — С вами все в порядке? — немного рассеянно спросила она. — Да… В порядке, — демон еще раз тихо выругался, а затем указал на медальон у нее на груди. — Чудесная вещица. — Да… Это подарок Вергилия. Мне сказали, что это оберег, но я не думаю, что это так. — Просто милая вещица… Вы правы. Асмодей осмотрел руку и увидел, как, появившийся на ней ожог, медленно начал затягивать и на его месте уже образовалась новая кожа. Хоть эта боль и ушла мгновенно, но та, что была в груди, никак не хотела стихать. Демон никогда не испытывал ничего подобного ранее — что-то будто раздирало его сердце острыми когтями изнутри, а к горлу подступила тошнота. — Вы побледнели, — заметила Ева, окончательно придя в себя и протянула ладонь к лежащей на столе руке Асмодея. — Нет, я в порядке, — демон отдернул ее, потому что боялся вновь пережить все заново. — Просто здесь… так душно. — Ну, да, разумеется — здесь поддерживают определенную температуру из-за книг. У нас есть больничное крыло… — Нет, я просто… пойду, — Асмодей подскочил с места и попятился назад под нахмуренным взглядом Евы, которая совершенно не понимала, действительно ли с демоном что-то случилось или нет. Она знала, что ему не всегда можно верить, но сейчас с Асмодеем словно действительно что-то случилось. — Вы вроде поговорить хотели, разве нет? — Да, но в другой раз. Сейчас… мне нужно ненадолго уйти. — Вы уверены, что вам не нужен врач? — с легкой снисходительной улыбкой спросила Ева и демон это заметил, наверное, впервые за всю свою жизнь, стушевавшись. Она поднялась с места и медленно подошла к нему, будто в насмешку, заботливо положив руку ему на предплечье. — Вы словно призрака увидели. Так люди говорят, когда кто-то выглядит как вы сейчас — весьма бледно. — Да, слышал что-то такое, — Асмодей постарался вернуть на лицо свою обыкновенную ухмылку и уверенный вид, но только продолжал пятиться от девушки. — До встречи, принцесса и… я пойду. Бросив на Еву последний неловкий взгляд, демон как можно быстрее ушел от нее, чуть ли не бегом преодолевая длинные залы библиотеки. Добравшись, наконец, до третьего этажа, он закрылся в своей комнате и опустился на диван, почти задыхаясь от болезненной тяжести в груди. Асмодей сильно сжал ткань рубашки в области сердца и сердито нахмурил брови. — Тот кулон — не просто безделушка, — понял он. — В прошлый раз я просто не успел почувствовать это, потому что появился Вергилий… Какой хитрый… молодец. Как же сильно ты ее любишь, праведник?.. Демон облокотился на спинку дивана и, положив на нее руки, громко рассмеялся — исступлённо и бешено, словно в его жизни произошло что-то невероятно чудесное. Вскоре смех превратился в тихое рычание, будто из его тела рвался дикий зверь, пытаясь прорваться через горло. — Хорошо, Вергилий, — Асмодей улыбнулся, но это скорее было похоже на жуткий оскал. — Я тоже неплохо умею играть.***
Ева попрощалась с Асафом и теперь медленно шла по коридору, размышляя о том, что только что случилось. Она даже не корила себя за то, что немного поиздевалась над Асмодеем, ведь обычно этим занимался он, а ей так хотелось показать ему, как это неприятно. — Ему наверняка плевать, — махнула рукой Ева. — Зря я силы трачу. Несмотря на раздражение, девушка никак не могла выбросить из головы тот момент, когда демон взял ее за руку. Его запах все еще оставался с ней — терпкий, навязчивый, с горькими нотками нероли. Он обволакивал ее, будто плотный теплый туман, в котором не составило бы труда заблудиться. Из размышлений Еву выдернула внезапно услышанная ею музыка и она сразу поняла, откуда она доносится. Пройдя немного дальше по коридору, девушка заглянула в приоткрытую дверь и увидела сидящего за фортепиано Вергилия и стоящую рядом Изабель, которая играла на скрипке. Они исполняли одну мелодию и ее чудесные переливы сразу отвлекли Еву от мыслей от Асмодея. Она немного полюбовалась ими на пороге, а затем зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Изабель сразу убрала смычок от струн, радостно улыбнулась и подбежала к девушке. — Тебе уже лучше?! — девочка уткнулась Еве в живот, и она ласково погладила ее по голове. — Да, почти идеально, — кивнула девушка и посмотрела на Вергилия, который убрал руки от клавиш и мягко улыбнулся. — А что это вы тут делаете? — На самом деле ты не должна была этого видеть и слышать, — заявила Изабель и вернулась обратно к своему инструменту. — Мы репетируем музыку, под которую будет петь Вергилий на твой день рождения. — У тебя так хорошо получается, мне даже стыдно, что я тебя недооценивал, — признался ангел и девочка смущенно порозовела, стиснув смычок в руке. — Ты прекрасная скрипачка. — Простите, — Ева поджала губы и виновато посмотрела на нее. — Я уже ухожу, продолжайте играть. — Нет, мы уже закончили, — махнула ладошкой Изабель, а затем перевела взгляд на Вергилия. — Ты же погуляешь со мной? Покажешь еще фокусы? — Обязательно, — пообещал ангел. — А пока иди к маме. Если вы останетесь до вечера, в темноте это будет еще красивее. — Да, конечно, — радостно кивнула девочка, а затем бережно положила скрипку в чехол и махнула ему и Еве на прощание. — Ты тоже приходи, вместе посмотрим. Пока! Изабель выбежала из комнаты, торопясь рассказать об удачной репетиции матери и отцу, а Вергилий и Ева остались наедине в повисшей неловкой атмосфере. Девушка мгновенно почувствовала напряжение, и ангел быстро это уловил. — Не уходи, пожалуйста, — попросил ее Вергилий, когда она уже собиралась попрощаться и покинуть зал. Он поднялся с места и, взяв ее за руку, подвел девушку к дивану и усадил рядом с собой, а она чувствовала, что даже не может ему сопротивляться, только теперь добровольно. — Ты хочешь поговорить? — предположила она. — Если честно, я и сам не знаю… Просто хотел, чтобы ты осталась хоть ненадолго. — Хм… Ну, я здесь. Что теперь?.. — Погуляешь вместе с нами сегодня вечером? — быстро предложил Вергилий. — Обещаю, тебе понравится. — Ну, с Изабель я с удовольствием погуляю, — пожала плечами Ева и ангел спрятал улыбку в ладони. — Я гляжу, вы хорошо ладите. — Она чудесная девочка, даже не скажешь, что демон. Настоящий ангел. — Мими и Роберт очень хорошие и добрые родители. Уже неважно, наверное, демон ты или ангел… — Да, раньше все было иначе, — кивнул Вергилий и немного нахмурился. — Демоны когда-то не могли творить зла, а демоны не имели жалости… Сейчас все стало лучше. Появились такие как ты… Только я не знаю, сколько вас. — Полукровок на самом деле много, — улыбнулась Ева. — Не все живут в Виктуаре — не каждый готов к строгим законам нашего города. Но я точно знаю, что некоторые уже закончили Академию. — Раньше тебя? Ты же первая после Мальбонте. — Ну, некоторые просто повзрослели раньше меня, потому что жили там, где время идет быстрее. У людей все проще, да? — На земле оно течет проще, — согласился Вергилий. — Для всех одинаково и неумолимо быстро. Только родился, а уже умирать пора. Хотя, возможно, это не так уж и плохо. Жить долго — не всегда благо. — По меркам людей я уже прожила полжизни, а мне кажется, что я все еще такая наивная, — улыбнулась Ева. — Будь я человеком, наверняка уже была бы взрослой и мудрой женщиной. — Я вообще ожидал, что увижу маленькую девочку. Нет, ты уже взрослая… Я теперь это знаю слишком хорошо. — Наконец-то ты это признал… Мне отца хватает, который все еще считает меня ребенком. — Но я больше так не считаю, — тихо напомнил Вергилий, и девушка распознала в его голосе какую-то еле уловимую тоску. — А лучше бы считал. — С чего бы это? — Так мне было бы проще все принять. Как только я все осознал, то тут же это потерял. — Вергилий… прошу тебя, не надо, — попросила его Ева и почувствовала нестерпимый тугой ком в горле. — Мы же все решили… — Да, ты все решила, — кивнул ангел и сразу улыбнулся, словно его печаль мгновенно испарилась. — Ладно, мне нужно еще немного поиграть… Ты пойдешь? — Да, я… должна выпить таблетку… Увидимся вечером, да? — Конечно, увидимся. Ева подошла к двери и обернулась, посмотрев на Вергилия еще раз — тот уже вернулся к фортепиано и начал наигрывать мелодию, иногда сверяясь с нотами и подолгу держа пальцы на страницах тетради, чтобы их увидеть. Девушка поджала губы, испытав к нему дикое сочувствие. Она даже не представляла себе, каково это — видеть лишь что-то отдаленно только благодаря прикосновениям. Закрыв дверь, Ева пошла к себе в комнату, все еще переживая об этом. Она знала, что никак не может ему помочь, но все же мечтала о том, что ангелу как-то можно вернуть зрение. — Я даже ничего не спросила про тот стих, — разочарованно подумала девушка, уже лежа на кровати в своей спальне. Она взяла записку и еще раз прочитала аккуратно выведенные строки и провела пальцами по засохшим чернилам. — Когда он рядом, я хочу сбежать, а когда его нет, я так надеюсь, что он придет… Что со мной не так? Ева сложила маленькую записку и, открыв кулон, спрятала его внутрь, чтобы никто не смог ее найти, а затем легла на подушки и крепко закрыла глаза, надеясь, что сон унесет ее прочь от тревоги и печали.***
Устало бросив сумку с вещами, Арей быстро переоделся в домашние вещи и плюхнулся на кровать лицом вниз. День прошел неплохо, но ему все равно не хватало сидящей рядом Евы, их тихих разговоров и обменов записками. Перед тем, как он ушел к себе в комнату, Вики позвала его и остальных на обед, так что Арей вымыл руки и спустился в обеденный зал — там уже сидели Габи, Силли, Ливия и Лилит, а еще очень хмурые Каллисто и Люцифер. Они расположились далеко друг от друга и даже не разговаривали, молча глядя перед собой. Когда Арей сел на свое место, в зал зашли Мальбонте, Вики, все небольшое семейство Мими, а следом за ними и прислуга с горячей едой. — Как прошел день в Академии? — начала разговор Лилит и посмотрела на своих внуков. — Нормально, — вяло отозвалась Ливия, совсем забыв, что даже там не была, и воткнула вилку в маленькую капусту у себя на тарелке. Лилит и Каллисто обменялись встревоженными взглядами, а Люцифер поджал губы, не зная, что на это сказать. — Завтра спускаемся на землю, — с восторгом произнес Габи и начал уплетать пюре с отбивными за обе щеки. — Давно пора. Во время недолгой тишины в зал тихонько зашла Ева и, сев, рядом с Ареем, улыбнулась всем как можно радостнее. Даже Габи, которого во время обеда обычно интересовала только еда, оторвался от нее. — Милая, ты в порядке? — спросила Вики. — Может, стоило принести тебе еду в комнату? — Нет, я уже в полном порядке, — покачала девушка головой. — Завтра пойду на учебу. — Ты уверена? — нахмурился Мальбонте. — Может, еще день побудешь дома? — Ну, уж нет. Лежать, как немощная, я не собираюсь. — Завтра спускаемся в водоворот, — довольно сказал Силли и Габи яростно закивал. — Интересно, что нам нужно будет делать? — Мам, пап, я тоже хочу, — Изабель с надеждой посмотрела на родителей, но те лишь строго покачали головами. — Тебе еще рано, — произнесла Мими с легкой улыбкой. — Ты должна сначала поступить в Академию. — Станешь старше и тогда сможешь это делать, — Роберт подмигнул дочери и та, немного успокоившись и смирившись, вернулась к еде. — Сейчас чушь, а не задания, — хмыкнул Люцифер. — Раньше со студентами так не сюсюкались. — Я уверен, что программа подобрана правильно, — хмуро отозвался Мальбонте. — Я сам одобрил ее. — Хоть раз сам бы что-то предложил, вместо того, чтобы только критиковать, — процедила Каллисто сквозь зубы, и Люцифер посмотрел на жену, округлив глаза от удивления. Все остальные тоже замолчали, не зная, как на это реагировать. Только Габи удовлетворенно ухмыльнулся себе под нос. — Ева, я подготовила план проведения твоего дня рождения, — Вики, наконец, решила первой нарушить тишину и перевести тему. Она достала длинный свиток, и девушка с ужасом посмотрела на него. — У нас будет плотный график. — А нельзя его немного сократить? — с надеждой спросила Ева. — Точно же можно вычеркнуть пару пунктов… — И что же мы сможем убрать? — нахмурилась Вики. — Так уж вышло, что твой день рождения — это всеобщий праздник, потому что ты наша дочь. У тебя есть обязанности перед народом. — Она будет целовать младенцев в лбы? — решил пошутить Габи и Силли с Ареем тихо захихикали, но под грозным взглядом Евы сразу прекратили. Даже на лице Мальбонте ненадолго появилась улыбка, но он быстро вернул себе серьезный вид. — Дорогая, тебе нужно проявить немного внимания к горожанам, — сказал он серьезно. — Для них это тоже праздник, повод порадоваться и повеселиться. Пока мы будем праздновать во дворце, они будут гулять на улице. Мы подготовили много угощений и их будут раздавать бесплатно. — И… что же мне предстоит? — смирившись со своей участью, спросила Ева. — Прокатишься по улицам в красивой открытой карете, — улыбнулась Мими, но немного ехидно и девушка спрятала лицо в ладонях. — Это не так уж страшно, — рассмеялась Вики от ее реакции. — Да, просто будешь махать всем рукой и ловить цветы, — покивала Лилит, стараясь не улыбаться, а затем подняла ладонь и плавно помахала ею в воздухе. — Вот так, почти незаметно и аккуратно. Тебя же будут фотографировать, и ты должна выглядеть идеально с любого ракурса. — О, я должен это увидеть, — не выдержал Габи и все же рассмеялся. — Тебя бы в карету посадить, — сказал Арей, стараясь поддержать любимую, хоть ему самому и казалось это забавным. — За что вы так со мной? — жалобно спросила Ева, посмотрев на родителей. — Чем этот день рождения отличается от остальных? — Потому что ты уже взрослая и у тебя важный юбилей, — пояснила Вики и вернулась к списку, а Мальбонте лишь неопределенно пожал плечами. — Этим нужно будет заняться с утра, примерно в девять часов… На это уйдет примерно полчаса. Тебе уже сшили шикарное золотое платье и подготовили корону. Милая, когда увидишь его, то просто ахнешь. — Я ведь не буду в нем целый день?! — Нет, ни в коем случае, — покачала головой Мими. — Потом ты переоденешься в более комфортное. Тебе понравится. — Ты будешь такая красивая! — восторженно сказала Изабель. — Я выбрала цвет. — Тогда я верю, что оно мне понравится, — смягчилась Ева. — Ладно, раз уж так надо, то сделаю все, что нужно. — Дальше мы будем принимать послов от знати, — продолжила Вики и Мальбонте недовольно скривил губы. — Да, без этого никак. Многие послали подарки и нужно будет все принять и поблагодарить за них. Это просто формальность. — Ты сможешь продать их и купить себе еще один дворец, — рассудил Габи. — Ну, только выжди пару месяцев. — Ну, да, а то пылиться будут в шкафу все эти бриллианты, — согласился Силли. — Чего добру пропадать. — Больше ничего не будем вам дарить, — пригрозила Каллисто сначала серьезно, но почти сразу улыбнулась. Наблюдая за всем этим мирным весельем, Ева заметила, что Ливии, в отличие от остальных совсем не весело, также, как и ее отцу. Они оба выглядели хмурыми, а Люцифер еще и немного недовольным. Насчет него девушке все было ясно, а вот, что происходит с Ливией, ей было совсем не понятно, но спрашивать у нее она, разумеется ничего не собиралась, потому что знала, что та ничего не расскажет. — Где Асмодей кстати? — вдруг подал голос Люцифер. — Он предпочитает есть в своей комнате или в саду, — пожала плечами Вики. — Видимо, ему наша компания кажется слишком шумной. — Это к лучшему, — хмыкнул Роберт. — У меня от одного его вида кишки сворачиваются. — В последнее время он стал настоящим отшельником, — сказала Лилит. — Раньше его дом можно было назвать публичным, а сейчас ни слуху, ни духу о таком. Я долго ничего о нем не слышала, пока он сюда не заявился. — У него были самые веселые вечеринки в Аду, — подтвердил Люцифер. — Лет пятьдесят назад там бывал, всего пару раз. Даже для меня это было дико, хотя в этом что-то есть. — Меня больше интересует, где Вергилий, — снова перевела тему Вики. — Кто-нибудь его видел? Я искала его, чтобы позвать на обед, но так и не нашла. — Мы репетировали музыку для дня рождения, — сказала Изабель. — Он так хорошо играет. — Видимо, он не голоден, — хмуро предположил Арей. Ему совсем не нравились разговоры о Вергилии, и он хотел закончить его как можно скорее. — Мы же останемся до вечера? — спросила Изабель и посмотрела на родителей с мольбой в глазах. — Он обещал показать мне красивые фокусы. — Ну, можно и остаться, но только не допоздна, — согласилась Мими, и Роберт кивнул. — Да, нам как раз нужно… кое-что сделать, — сказал он и переглянулся с Мальбонте, который тут же округлил глаза, чтобы тот больше ничего не говорил, потому что это касалось подарка для Евы. Вскоре все закончили обедать и начали расходиться. Вики еще раз убедилась, что дочь в порядке, оглядев ее с головы до ног. Заверив ее, что она в полном порядке, Ева решила вернуться в свою комнату, желая остаться в одиночестве, но Арей решил пойти за ней следом. — Я записал для тебя домашние задания и сдал твои работы, — сказал он, когда они уже сидели в комнате на кровати. Парень протянул ей небольшой листок и Ева благодарно ему улыбнулась. — Все отнеслись с пониманием, а Геральд пожелал тебе скорейшего выздоровления. — Спасибо, — кивнула девушка и положила листочек на прикроватную тумбочку. — Надеюсь, о том, что случилось, не болтает вся Академия? — Ну, обо всем знают немногие, но все же это стало поводом для сплетен. Не переживай, ничего особенного. Тогда мы не думали о том, чтобы сохранить все в секрете, а просто хотели как можно скорее тебе помочь. Я… так испугался. Шарлотта послала сигнал, и я прилетел первым, а потом увидел, как Габи перевязывает твою ногу и голову своей порванной футболкой… — Да, я помню их, а еще, кажется, голос Клео… Я вроде бы слышала ее. — Да, Клео прилетела вместе со мной, — кивнул Арей. — Она дико испугалась и Габи остался ее успокаивать. Энди прилично досталось от Мальбонте, но хорошо, что он только орал. Я и сам кричал на всех, как идиот. — А зря, ведь никто ни в чем не виноват, — тяжело вздохнула Ева и легла на подушки. — Ты отнес меня домой? — Да, я никому не хотел тебя отдавать. Боялся, что тебе станет хуже. — Значит, я правильно поняла, что это были твои руки… Спасибо. — Я не позволил бы тебе пострадать еще больше, — покачал головой Арей и лег рядом с Евой. — Я всегда буду рядом, чтобы поддержать и помочь. — Я знаю, — улыбнулась девушка и придвинулась к нему поближе, положив голову ему на плечо. — Я тоже всегда буду рядом. Арей обнял девушку и прижал к себе, прижавшись щекой к ее макушке. Ева тоже обняла его, положив руку ему на талию, а затем спокойно закрыла глаза и уткнулась в его теплую грудь. Парень осторожно гладил ее плечо и волосы, словно утешая и убаюкивая, чтобы девушка полностью расслабилась и отдохнула. Арею нравилось это больше всего на свете — вот так просто лежать с ней и обнимать, пока она сладко дремала в его руках. — Я никому тебя не отдам, Кроха, — прошептал он и поцеловал Еву в висок. Она не открыла глаза и только слегка поворочалась, сильнее прижавшись к нему. — Мы всегда будем вместе, да? — Угу, — сквозь полудрёму пробормотала девушка и окончательно погрузилась в сон. — Нам с тобой больше никто не нужен. Когда-нибудь я заберу тебя отсюда так далеко, что никто нас не найдет. Мы будем только вдвоем, хорошо? Арей не знал, хочет ли, чтобы Ева это услышала или просто озвучил свои тайные мысли вслух, надеясь, что она об этом ничего не узнает, потому что уже спит. В конце концов он решил, что это не самое главное. Для Арея было важно лишь то, что Ева сейчас с ним рядом и не собирается никуда от него уходить. — Мне нужно все рассказать тебе, — подумал он и погладил ее пальцы, сжимавшие его толстовку. — Надеюсь, ты меня поймешь.***
Силли сидел над своей старой тетрадью со стихами и аккуратно выводил буквы на бумаге, переписывая их с клочка, вырванного из тетради для конспектов, который он исписал на одном из занятий. В последние дни ему было совсем не до уроков, но Силли все же тщательно выполнял задания на автопилоте, совершенно не заинтересованно, но прилежно, как, впрочем, и всегда. Этот вечер он решил посвятить своему любимому делу — поэзии, но дело шло немного туго. Парень думал о Ливии и переживал за нее — теперь его собственные проблемы казались ему мелочью — в отличие от сестры, его любимый всегда был с ним рядом. — После такого начинаешь ценить то, что имеешь, — подумал Силли и тяжело вздохнул. — Как же тебе помочь? Но в этой ситуации он точно никак не смог бы ей помочь. Как вылечить любовь и разбитое сердце? Нет, от такого лекарства не существует. Силли также подумал, что своим вниманием и сочувствием он сделает Ливии только хуже — так она будет только больше злиться и совсем закроется в себе. — Ты чего сидишь тут в потёмках? — Силли обернулся и увидел зашедшего в его комнату Криса. Он включил свет и поставил рюкзак около кровати, а затем подошел к нему и наклонился к столу. — Пишешь стихи? — Да, немного, — смутился Силли и убрал написанное в сторону. — Даже не дашь почитать? — Крис разочарованно надул губы, но решил не настаивать и сел на застеленную кровать, немного попрыгав на матраце. — Ну, хорошо, можешь прочитать, — Силли протянул тетрадь другу и тот, опустившись на кровать, начал читать написанное стихотворение. «Я мало видел в этом мире, Но истину простую все же осознал Как крепкая любовь способна сделать шире Сердца и души, но так глупо упускал Тот шанс, что был мне послан И без вести пропал». — Давно ты не писал о любви, — ухмыльнулся Крис и вернул тетрадь смущенному Силли. — Ну, ты чего? Красиво же. — Это не самое лучшее из того, что я писал, — нахмурился он и убрал ее в сторону. — В последнее время получается плохо. — Мне нравится. Не понимаю, зачем ты себя так принижаешь. — И что же тебе понравилось? — Ну, все, — сказал Крис, приподнялся на кровати на локтях и засмеялся, увидев, как Силли скептически покачал головой. — Хватит, я не силен в поэзии, но вижу, что в твоих стихах есть чувства. Мне этого достаточно. — Важна еще техника и исполнение, — начал объяснять Силли и сел рядом с другом, склонившись над его лицом. — Без этого нельзя нормально выразить чувства в рифме. — Ну, значит у тебя все получилось… А о ком твои стихи? — Так тебе все я и рассказал… — А может я твоя муза? — предположил Крис и ткнул Силли пальцем по носу. — Ну, колись, я? — Может быть и так, — неопределенно ответил тот, стараясь изо всех сил скрыть смущение. Он лег рядом с другом, положил подбородок и руки ему на грудь, а затем тяжело вздохнул. — Если ты моя муза, то хреновая, раз у меня ничего не получается. — Совсем охренел? Лучше меня все равно не найдешь. — Да, знаю… И не собирался. — Эй, хватит, — нахмурился Крис и коснулся волос Силли на затылке, слегка погладив их. — Что за хандра на тебя напала? А насчет музы… я просто шучу. Не загоняйся. Я знаю, что творческие личности временами слишком критичны к себе, но тебе не о чем переживать. — В любом случае, я записал стих в свою особую тетрадку, — кивнул Силли. — Значит, все не так уж плохо… Кстати, хотел тебе отдать кое-что. — Что же это? — Крис снова приподнялся на кровати и теперь с интересом наблюдал за другом, который ищет что-то в ящике письменного стола. Наконец, найдя то, что искал, Силли прыгнул рядом с ним на кровать и немного смущенно отвел взгляд в сторону. — Закрой глаза, — попросил он и Крис послушно сделал это, еле сдерживая улыбку. Силли раскрыл ладонь со спрятанным на ней кожаным браслетом, а затем осторожно надел его на руку другу и застегнул небольшой замочек. Почувствовав прикосновение к коже прохладного камня, Крис открыл глаза и довольно улыбнулся, разглядывая подарок. — Это здорово, — сказал он и провел пальцем по синему лазуриту в виде круглой бусины. — Я ведь пошутил, что ты должен мне что-то подарить. — Я в любом случае бы это сделал. Тебе правда нравится? — Конечно, о чем речь?! Очень красиво… Иди сюда. Крис обхватил Силли обеими руками и крепко прижал к себе, положив голову ему на плечо. Почувствовав его нос на своей шее, Силли густо покраснел и был рад тому, что друг сейчас не может этого видеть. Он обнял его в ответ и прикрыл глаза, наслаждаясь этой внезапной радостью. Уже собравшись отпустить Криса из рук, чтобы не раскраснеться от смущения еще больше, Силли вдруг ощутил, как тот потянул его за собой, и они оба легли, продолжая обниматься, не произнося ни слова, хоть у него было так много вопросов, что было невозможным остановиться на каком-то одном. Силли стало так неловко и вместе с тем приятно, что у него начала кружиться голова от волнения. Крис немного приподнялся над ним, положил руки на его предплечье и кисть, а затем посмотрел прямо в глаза, будто хотел найти в них ответ на какой-то вопрос. — Ты чего такой красный? — наконец, спросил он. — Выглядишь как помидор. — Я? — не своим голосом произнес Силли, чувствуя, как ему становится тесно в одежде. — Здесь жарковато, тебе не кажется? И вообще… слезь с меня, пожалуйста. Ты тяжелый. — А ты заставь. Не хочу. — А если мне больно? Ты не думал об этом? — Я знаю, что тебе не больно, я себя контролирую, — нахмурился Крис, но сразу же улыбнулся. — Тебе неловко? Ты меня стесняешься? С каких пор? — А не слишком ли много вопросов? — недовольно пропыхтел Силли, пытаясь выкрутиться из крепких рук друга, но тот не давал ему выбраться. — Я же врежу тебе. — Давай. Ну же, ударь меня. — Отпусти меня, я сказал! Силли схватил Криса за плечо и сильно оттолкнул от себя в сторону, но тот, ловко ухватив его за край голубой футболки, перевернулся на спину и теперь уже Силли оказался сверху. Он подался назад, но, услышав жалобный треск ткани в сжатых кулаках друга, остался на месте, чувствуя, как жар распространяется по его телу от головы до кончиков пальцев. Ощутив пальцы Криса даже через футболку, Силли окончательно забылся и медленно наклонился прямо к его лицу. Тот не шевелился и даже не моргал, просто глядя другу в глаза и почти не дыша. Силли заметил, как быстро расширились зрачки Криса и серо-голубой цвет утонул в их глубокой тьме, а сами глаза будто покрылись тонкой еле уловимой пеленой. Сейчас они были ближе, чем когда-либо, и это не оставляло спасительного шанса для того, чтобы остановиться здесь, когда еще не было поздно вернуть все назад. Силли провел пальцами по лбу Криса, а затем медленно спустился ими к его щеке и погладил ее так нежно, как никогда еще не позволял себе сделать. Мир замер вокруг, а время остановилось, будто даря это чудесное мгновение только им двоим, потому что ничто больше не имело значения. Силли почувствовал, как хватка Криса ослабла и его руки опустились на постель, словно так он показывал свое полное доверие и даже некоторую покорность, которая была для него так непривычна. Крис тяжело сглотнул ком в горле и слова, которые он хотел сказать, провалились куда-то вниз. Силли опустился еще ниже к нему и кончики их носов соприкоснулись, будто став единственным барьером, который было нужно преодолеть. Сгорая от смущения и нетерпения, он закрыл глаза и, тихо выдохнув, очень осторожно коснулся губ Криса своими, погладил его плечо, а затем медленно спустил руку к его ладони и сильно сжал ее. Тот замер и словно перестал дышать, но Силли не прервал поцелуй, проверяя так пределы того, что сейчас ему было позволено. Он на мгновение приоткрыл глаза и столкнулся с удивленным взглядом Криса — тот совершенно потерялся от произошедшего, но размышлять здраво и логично у него просто не вышло. Силли уже хотел отстраниться, но вдруг почувствовал, как до этого напряженные губы Криса стали мягче и податливее, как будто он, наконец, позволил себе расслабиться и поддаться тому, что между ними произошло. Обычно Крис чувствовал себя сильнее и увереннее друга, ведь именно он всегда был тем, кто помогал и вел вперед, но сейчас все было иначе — теперь Силли делал это, открывая ему дверь в новые удивительные ощущения и переживания. Почувствовав на своих губах его горячий язык, Крис вздрогнул всем телом, но не отстранился, а приоткрыл их в ответ, позволяя углубить поцелуй, который перестал быть таким невинным, как в начале. Он не понаслышке знал, как приятно целоваться с тем, кто давно этого хотел, но делать это с парнем и тем более с другом, было для него совершенно новым, но волнительным опытом. Силли, еле дыша от переполнявших его эмоций, провел ладонью по горячей шее Криса, ощутив, как бешено бьется его пульс, отзываясь на кроткие ласки, а затем почувствовал его руки на своей спине, которые не позволяли ему отстраниться даже на секунду. Шершавая ладонь скользнула под футболку, крепко сжав талию, и Силли внезапно очнулся от сладкого наваждения, резко прервав поцелуй. Он подскочил с места и чуть не свалился с кровати, резко отстранившись от Криса. Тот, казалось, совершенно не был обеспокоен тем, что случилось — парень только во все глаза смотрел на друга, а затем медленно прикоснулся пальцами к губам, будто это могло помочь убедиться в том, что поцелуй действительно произошел и это не просто сон. — Нет… не надо, — прошептал Силли дрожащим голосом и спрятал лицо в ладонях. — Прости меня, прости… — За что? — чуть слышно спросил Крис, еще не сумев перевести дыхание. Он осторожно приблизился к другу и протянул руку к его лицу, пытаясь убрать с него крепко стиснутые ладони. — Эй, Сил… Посмотри на меня сейчас же. Все хорошо… — Нет! Уходи! Оставь меня в покое! — Что не так?! Разве ты… не хотел этого? — Крис, я знаю, кто я! — Силли подскочил с кровати и отошел от нее на пару шагов. Глаза у него покраснели, а по щекам вдруг побежали слезы, оставив на них две тонкие блестящие дорожки. — Я никогда не чувствовал, что мне нравятся девушки, я ни с кем не встречался… Но ты не такой. Крис… тебе нравятся девушки. — То есть ты думаешь, что я… Я даже не знаю, что ты, черт побери, думаешь! — растерянно произнес Крис, не решаясь подойти к расстроенному другу. — Да, мне нравятся девушки, но… ты мне нравишься больше, Сил. Я не вру. — Но ты и сам не уверен в этом. Я слышу это в том, как ты говоришь. Ты не знаешь точно, а вот я себя уже давно понял… — И когда же? Когда ты понял, что тебе нравятся парни? — Очень давно, — пожал плечами Силли и провел ладонью по лицу. Сейчас он не мог признаться в том, что ему всю его жизнь нравился лишь Кристофер. — Я не хочу надеяться, чтобы потом увидеть, как ты начнешь встречаться с девушкой. Это вновь случится однажды, и ты знаешь, что я… не справлюсь с этим, если буду верить… во что-то! — Сил, иди сюда, — Крис протянул ему руку и посмотрел в глаза. — Я не уйду, пока мы не поговорим нормально. — Чего ты от меня ждешь? Хочешь услышать признание в любви или что-то в этом роде? Нет, я ничего тебе не скажу! Уходи, прошу тебя! — Ты сам слышишь, что несешь? Почему ты меня прогоняешь? Что я тебе сделал?! Вообще-то это ты меня поцеловал! — Не нужно было доводить до такого! — почти закричал Силли в лицо другу. — Почему ты вечно хватаешь меня и… все вот это?! Знаешь, каких трудов мне стоило каждый раз сдерживаться? — Ну, тогда продолжай ныть и утопать в жалости к себе! — с обидой прорычал Крис и, подскочив с кровати, схватил Силли за воротник футболки и сильно его встряхнул. — Теперь я уже сам хочу, как следует врезать тебе — может хоть так мозги на место встанут! — Это я должен тебя ударить, понял?! Отпусти меня, черт возьми! Силли высвободился из рук Криса и быстро направился к выходу из комнаты, не желая больше находиться с ним рядом — это было слишком больно и стыдно. Он уже был готов рвануть куда-нибудь подальше, чтобы спрятаться, но Крис, не собираясь заканчивать все так, схватил друга за руку и сильно потянул его назад. — Чертов трус! Только и делаешь, что убегаешь! — закричал он, даже не думая о том, что их легко может кто-то услышать. — Черта с два ты уйдешь! — Отпусти меня! — не совладав с гневом и стыдом, Силли развернулся к Крису и со всего маха влепил ему кулаком в челюсть, но тот, несмотря на силу удара, устоял на месте, хоть и немного потерялся в пространстве на пару секунд. — Сам нарвался, козёл, — прошипел он в ответ и набросился на Силли, повалив того на пол. Впервые они так сильно дрались, не жалея друг для друга ударов. Обида и злость переросли в сильную ярость, которую они оба больше не могли сдерживать. Из последних сил Силли перевернул Криса на спину и так сильно ударил его по губе, что из нее брызнула кровь. Она осталась на костяшках его пальцев и при виде нее сердце у парня замерло от ужаса и отвращения к самому себе. — ЧТО ВЫ ТВОРИТЕ?! — Силли и Крис перевели взгляды на несущуюся к ним на всех парах Еву, следом за которой бежал Арей. Они услышали звуки драки и быстро прибежали сюда, не веря своим глазам. — Какого хрена вы устроили?! — ошалело спросил Арей и, обхватив Силли за талию и плечи, оттащил его от лежащего на полу Криса. — С ума сошли? — Что на вас нашло?! — грозно произнесла Ева и помогла ему подняться, а затем дала парню чувствительный подзатыльник. Силли не стал сопротивляться Арею, но с яростью посмотрел на Криса, который ответил ему таким же разъярённым взглядом. Ева, продолжая держать его вытянутой рукой на расстоянии, осуждающе взглянула на Силли. — Ты ударил его до крови! Как ты мог?! — Он… сам виноват, — упрямо отозвался парень и, высвободившись из рук Арея, последний раз посмотрел на Криса, а затем быстро прошел по коридору обратно в свою комнату, с громким хлопком закрыв дверь. — Какого черта? — Арей схватил Криса за плечо и тот провел рукой по подбородку, тихо ругнувшись из-за схватившей его боли. — Почему вы дрались? — Не сошлись во мнениях, — еле дыша, ответил тот и вытер большим пальцем кровь с губы. — Никому не говорите, ладно? — Вы никогда так не дрались, я поверить в это не могу, — покачала головой Ева и, подойдя к парню, осторожно коснулась пальцами его подбородка. — Ничего страшного, небольшой ушиб и рассечение. Скоро заживет… Крис, может быть стоит… — Спасибо за заботу, но все в порядке. Просто забудьте о том, что случилось… — Такое трудно забыть, — скривил Арей губы, но Крис уже отвернулся от них и почти бегом покинул коридор, не желая никого видеть. Ева растерянно посмотрела ему вслед, совершенно не понимая, что такого могло произойти между неразлучными друзьями, раз они довели все до настолько сильной драки. Она вспоминала, с какой злостью они смотрели друг на друга, но могла поклясться, что видела на глазах Силли слезы, а на лице у Криса — огромную обиду и болезненное разочарование.