***
Нервно стукнув пальцем по столу, Люцифер медленно оглядел своих детей, сидящих перед ним на диване, с ног до головы, словно выискивал в их внешнем виде хоть какой-то изъян. Лилит и Каллисто выглядели совершенно не вдохновленными, понимая, чем им предстоит заниматься весь ближайший час. — С великодушного позволения нашей госпожи я попросил организовать для нас всех завтрак в западной части дворцового сада, — начал Люцифер издалека и услышал тихий, но очень недовольный вздох Лилит, которая сверлила сына зеленым взглядом, будто хотела проделать в нем дырку. — Я пригласил присоединиться к нам Данталиана и его дочерей, на что они дали согласие. Я ожидаю от вас идеального поведения. — Они не могут без нас позавтракать что ли? — фыркнул Габи, скрестив руки на груди. — Наше присутствие обязательно? Мне надо к соревнованиям готовиться. — Если я говорю вам все это, то у вас даже вопросов не должно возникать — вы обязаны быть на этом завтраке и должны продемонстрировать все, чему когда-то научились на уроках этикета и манер. Во дворце к этому относятся весьма расхлябанно, но Данталиан не терпит фамильярности. — И кто же он такой, что это нам нужно думать о манерах, а не ему? — решился спросить Силли, нервно стиснув подлокотник дивана. — Я думал, что ты в Аду главный, отец. — Да, все так, но хорошее и уважительное поведение никто не отменял, — резко оборвал его Люцифер и сделал глубокий вдох, чтобы совладать с эмоциями. — Не задавайте лишних вопросов, чаще держите свои рты закрытыми и делайте то, что я говорю. Это касается абсолютно всех, кто находится в комнате. О предмете услышанных разговоров распространяться вы не имеете права, иначе за этим последует суровое наказание. Вы меня поняли? — Сбавь тон, ты не у себя дома, — холодно произнесла Каллисто и с огнем во взгляде посмотрела на мужа. — Ты не имеешь права так разговаривать с моими детьми. — Они и мои дети тоже, так что я буду сам выбирать, как мне с ними разговаривать. — Сейчас не время для ссор, но я согласна с Каллисто, — вмешалась Лилит, подняв ладонь. — Они уже взрослые и ты не должен разговаривать с ним так, будто они неразумные дети, дорогой. Предлагаю всем действовать более дипломатично — тогда мы сможем прийти к какому-то соглашению. — Для чего нужно завтракать с ними? — не унимался Габи, но его тон стал немного мягче. — Расскажите, чтобы я хотя бы знал, ради чего мы это делаем. — Мы с Данталианом… тесно сотрудничаем во многих делах, происходящих в Аду, — немного запнувшись, ответил Люцифер после нескольких мгновений напряженной тишины. — Без его помощи многое не могло бы… свершиться. Поддержка Данталиана важна для нашей семьи также, как и для всех, кто живет в Аду. Если по какой-то причине между нами начнётся разлад и этому поспособствует кто-то из вас, то я приму соответствующие меры. Теперь вам стало более понятно? — Мне все понятно, — словно эхо, отозвалась Ливия, без интереса глянув на отца. — У меня нет вопросов. — У меня… тоже их нет, — коротко кивнул Силли и глянул на брата, во взгляде которого читалось огромное недовольство всей этой ситуацией. Он интуитивно чувствовал, что этот завтрак — не просто повод для обсуждения каких-то политических тем, но нечто куда более важное и, скорее всего, не совсем приятное. — Я буду вести себя хорошо, но потом мне никто не помешает тренироваться, идет? — тяжело вздохнув, произнес Габи, глянув на отца как можно более уверенно. — Ты же ждешь от меня минимум четвертого места, а для этого придется постараться. Время зря я тратить не хочу. — Посмотрим на твое поведение, — холодно отозвался Люцифер, обращаясь теперь только к старшему сыну. — Я буду следить за тобой и каждым словом, которое вылетает из тебя. Если мне хоть что-то не понравится, то я за себя не ручаюсь. — Так, хватит, довольно угроз! — не выдержала Лилит, увидев, как сильно побледнело лицо Каллисто, и встала между внуком и сыном, выставив руки в стороны. — Если я услышу подобное еще раз, Люцифер, то разбираться в твоих делах с Данталианом будут Мальбонте и Вики. Я все сказала. До беседки все шли в полном молчании, но чувствовалось, что одной искры будет достаточно для того, чтобы разгорелся огромный пожар. Габи мысленно обращался к каким-то высшим силам, чтобы те даровали ему все имеющееся у них терпение, потому что у него самого его точно не было. Он мог бы потратить этот час на куда более приятные или полезные дела, например, провести немного времени с Клео или потренироваться с Ареем, но вместо этого ему предстояло общаться с незнакомыми личностями, на которых ему было глубоко наплевать. Разумеется, Люцифер выбрал самое живописное место в этой части сада — здесь росли чудесные розовые кусты с белыми цветами, покачивались на легком ветру ветви изящной магнолии, а вокруг самой беседки скромно располагался снежноцвет, напоминавший тонкую бахрому. В любой другой день это место показалось бы Габи невероятно умиротворяющим, а Силли — вдохновляющим на написание самых нежных стихов о любви, но сейчас они оба были совсем не рады находиться здесь. В отличие от братьев, Ливию вообще мало волновало, где она находится и почему. Ее взгляд был направлен сквозь пространство, но в глазах не читалось ни единой мысли, будто вместо настоящей девушки сидела красивая, но совершенно безжизненная марионетка, лишь изображающая ее. Подняв взгляд с земли у себя под ногами, Габи увидел идущих к ним по каменной дорожке трех демонов — взрослого светловолосого мужчину и молодых девушек в закрытых черных платьях с абсолютно противоположной внешностью. Первая была невысокой блондинкой с кукольной внешностью и светло-голубыми глазами в обрамлении пышных светлых ресниц. Ее личико напоминало сердечко из-за заостренного подбородка и пухлых губ, но вот взгляд… Только Мальбонте мог посоперничать со сосредоточенностью и холодом этих светлых глаз, так странно и чужеродно смотревшихся на столь миловидном лице. Вторая девушка выглядела совершенно иначе и никакого родства с первой углядеть было невозможно, хоть они и являлись сестрами. Ее черный взгляд напоминал темные окна, за стеклами которых можно было разглядеть маленький огонек, исходящий от свечи. Он был мягким, расслабленным и обволакивающим настолько, что от него казалось невозможным отвернуться. В отличие от сестры, волосы этой девушки, как и ее глаза, были черными, как смоль, и блестели на солнце, ярко отражая его лучи, словно идеально гладкая стеклянная поверхность. Единственными общими чертами обеих сестер являлись аккуратные черты лица, вьющиеся волосы и светлая молочная кожа. В остальном они были непохожи также сильно, как ясный день и тихая ночь. — Какое живописное место, у наших повелителей прекрасный вкус, — с легкой усмешкой произнес Данталиан и пожал протянутую Люцифером руку в знак приветствия. — Надеюсь, присутствие моих дочерей Олимпии и Клото не помешает нашей беседе? — Нет, нисколько, нам будет очень приятно с ними познакомиться, — доброжелательно произнесла Лилит, обращаясь к девушкам и те присели в легком книксене. — Присаживайтесь, выбирайте напитки и угощения. Повара во дворце готовят отменно. Не сговариваясь, Силли и Габи подошли к стульям и вежливо отодвинули их для дочерей Данталиана, чтобы они заняли свои места за большим круглым столом. По правилам этикета их не должны были им представлять в отдельном порядке, так как сыновья Сатаны стояли выше по статусу, но не поухаживать за гостьями стало бы проявлением крайнего неуважения. — Ливия, я видел тебя совсем маленькой девочкой, а сейчас передо мной уже взрослая девушка, к тому же еще и красавица, под стать матери и бабушке, — елейным голосом произнес Данталиан, обратившись к девушке, которая даже не сразу поняла, что заговорили именно с ней. — Уже подобрали достойного жениха? — Она еще не закончила обучение в Академии, так что мы решили отложить столь важное дело на потом, — ответил за дочь Люцифер. — Времени у бессмертных предостаточно. — Пустая трата времени, как по мне. Женщины должны быть женами и матерями, а не за книжками корпеть, пытаясь набраться недоступной им мудрости. — Отнюдь, Ливия также умна, как и ее братья, а в чем-то она даже превосходит их, — вмешалась в разговор Каллисто, почувствовав легкий неприятный укол в груди — женщине было тошно слушать подобные слова от столь ненавистной ей личности. Ливия сделала глубокий вдох и коротко глянула на мать, мысленно послав ей слова благодарности, которые не могла сейчас произнести вслух. — У нее прекрасные знания в области алхимии и пиромантии, а также она хорошая фехтовальщица. — Король и королева стремятся к тому, чтобы образование могли получить абсолютно все жители Небес и Ада, которые желают этого, — дипломатично произнес Люцифер, но по его взгляду было ясно, что он недоволен тем, что жена влезла в разговор. — Мы приближены к королевской семье, поэтому были обязаны воспользоваться такой возможностью хотя бы из вежливости. — Мои дочери умеют читать, писать, играть на музыкальных инструментах, у них прекрасные манеры и чувство вкуса. Остальное им не нужно, — холодно продолжил Данталиан, будто слова Каллисто, сказанные ранее, не имели никакого значения. — Излишняя информация ведет к тому, что в хорошеньких головках девушек появляются ненужные мысли. Габи еле сдержал усмешку, спрятав губы за чашкой с чаем — он просто на секунду представил реакцию Евы и Клео, если бы кто-то посмел произнести нечто подобное в их присутствии. Клео бы точно отпустила несколько умных и конкретных замечаний, не переходя на личности, а вот Ева точно бы высказала все, что думает, используя весь запас язвительности и сарказма, которых у нее было предостаточно. — Скорее бы увидеть арену, на которой будут проходить соревнования, — перевела тему Лилит и воодушевленно вздохнула, чтобы звучать убедительнее. — Я предполагаю, что зрелище окажется поистине грандиозным. — Вам нравится наблюдать за боями, госпожа? — с небольшим интересом поинтересовался Данталиан, подлив себе еще кофе, не добавив в него ни сливок, ни сахара. — Мне казалось, что подобное зрелище не для женских глаз. — Зачастую так оно и есть, но на соревнованиях не проливается слишком много крови, так что все вполне терпимо и даже интересно. К тому же, бессмертные девушки также принимают в них участие, например, моя внучка Ливия. — Мы ожидаем увидеть, как они придут к победе и заберут венцы, что и подобает сделать достойным наследникам Сатаны, — многозначительно произнес Люцифер, не глядя на своих детей. — В любом случае, зрелище действительно обещает быть весьма интересным. — До меня дошли слухи, что в конце соревнований будет выступать лучший певец, которого только можно найти на Небесах или в Аду, — после недолгой паузы сказал Данталиан. — Кто он? Вам известно его имя? — Ангел Вергилий, близкий друг короля и королевы, — с легкой улыбкой ответила Каллисто, стараясь сохранять спокойствие. — Он славится не только своим прекрасным голосом, но и огромной силой, храбростью и преданностью. — Вергилий… Хм, как интересно. Кажется, это имя мне знакомо, хоть я и не уверен… Не терпится услышать, как он поет, раз его так нахваливают. Быстро глянув на Силли, глаза которого выглядели абсолютно стеклянными, Габи еле сдержался от того, чтобы зевнуть. Ему было невероятно скучно слушать этот пустой разговор, в котором не было абсолютно никакого смысла. Он мысленно отсчитывал секунды, которые слишком медленно превращались в минуты, длящиеся целую вечность. Время от времени он поглядывал на Олимпию и Клото — девушки сидели с ровными спинами, изящно отпивая из своих чашек совсем мизерное количество чая и совершенно не притрагиваясь к десертам. Со стороны выглядело так, будто их обеих затянули в какие-то чересчур тугие корсеты, из-за которых они не могли сделать лишнее движение и полноценно вздохнуть. Все это показалось Габи очень странным и даже несколько ненормальным. На мгновение он представил, как именно Данталиан воспитывал своих дочерей, раз они вели себя подобным образом, и картинки в его голове оказались не самыми приятными. — Раз все закончили трапезу, я бы хотел приступить к важному разговору, — нарушил напряженную тишину Данталиан и многозначительно посмотрел на Люцифера. — Мы могли бы остаться наедине, если это возможно? — Разумеется, мы можем прогуляться с Олимпией и Клото по саду, — мигом предложила Каллисто. — Я бы хотела, чтобы меня сопровождал молодой господин, — внезапно подала голос Олимпия и посмотрела на Габи, который мысленно сделал тяжелый вздох, понимая, что не сможет ей отказать. — Если вы, конечно, не против. — Нет, я сделаю это с огромным удовольствием, — вежливо ответил Габи и, поднявшись с места, протянул девушке руку. — Здесь растет много красивых цветов, на которые вам стоит взглянуть. — Сильвестр, сопроводи Клото в прогулке, нельзя, чтобы гостья скучала где-то в одиночестве, — сказал Люцифер, нервно поглядев на младшего сына, а тот ни жестом, ни взглядом не подал вида, что ему также, как и Габи, все это не нравится. — Матушка, Каллисто, а вы пока можете отдохнуть перед началом соревнований. Сухо попрощавшись с отцом и поймав на себе встревоженный взгляд матери, Габи позволил Олимпии взять себя под руку и, ощущая дикую неловкость и желание выскочить из тела, повел девушку по каменистой дорожке вглубь сада, даже не зная, о чем с ней говорить. Он лишь слушал, как шуршит ткань ее черного платья, и пытался собраться с мыслями, чтобы начать хоть какой-нибудь разговор. — Вам, наверное, показалось, что мой отец — чересчур старомодный, не так ли? — вдруг спросила Олимпия и тихо вздохнула, глядя вперед. — Надеюсь, это не испортило ваше общее впечатление о нашей семье. — Это не мое дело — судить о том, каким ваш отец является на самом деле, — сухо ответил Габи. — У меня с ним нет близкого знакомства. Это дело Сатаны. — А вы не хотите стать Сатаной? Разве не все демоны мечтают об этом? Тем более, когда есть реальная возможность… Это же весьма привлекательно. — Когда знаешь внутреннюю кухню политики, власть легко может стать обузой. Для тех, кто далек от нее, она кажется призом, путем к богатству и славе, но на деле все совершенно не так. Каждый день приходится принимать противоречивые решения, которые могут идти вразрез с собственной совестью, а также идти по головам и переступать через чувства близких. — Говорите, как демон, достойный стать Сатаной, — удовлетворенно улыбнулась Олимпия, будто услышала то, что ей было нужно. — Вы прекрасно обо всем осведомлены. Таким, как вы, корона совсем не жмет. — Сатана — это не корона, а должность, — немного растерянно произнес Габи, чувствуя, что разговор резко свернул куда-то не туда. — Корону носят король и королева. Сатана не может обладать всей полнотой власти, так как подчиняется им. — Но вы ведь дружите с дочерью короля и королевы, я права? Принцесса ваша подруга, я так слышала. Кажется, она даже могла бы стать вашей невестой, но… — К чему вы клоните? Я думал, что вы просто хотите погулять в саду, а не обсуждать политику и мою личную жизнь. Не поймите меня неправильно… — Но мы ведь должны узнать друг друга получше, — невинно захлопала черными ресницами Олимпия, замерев на месте и пристально посмотрев Габи в глаза. — Однажды мы породнимся, это уже решенный вопрос. Разве вы не знали? — Нет… Меня пока что не уведомили об этом, — проскрипел в ответ парень, еле сдерживая себя от того, чтобы не сорваться с места и не побежать к отцу, чтобы ему как следует врезать. — Я… — О, не тревожьтесь, я понимаю, что вас эта новость взволновала, вы не обязаны ничего мне сейчас отвечать. Я сама ужасно переживала, ведь даже не знала, как вы выглядите и какой вы в действительности… Сейчас же я вижу вас и понимаю, что лучшего мужа и пожелать не могу. Вы красивый, ваши волосы похожи на пламя, а глаза… Они сияют ярче, чем изумруды в сокровищницах моего отца. — Благодарю за комплименты, но… Погодите, еще рано говорить об этом. К тому же, у меня на носу соревнования и вообще… Мне не до разговоров о свадьбе, о которой я не имел ни малейшего понятия. — Хорошо, я все понимаю, — благодушно произнесла Олимпия и коснулась груди Габи кончиками пальцев, чуть не заставив его этим жестом отскочить в сторону, словно от огня. — Мы еще это обсудим… Вы абсолютно правы, у вас сейчас действительно совершенно другие заботы и с моей стороны было ужасно невежливо ошеломлять вас подобным разговором. Оставшееся время мы просто погуляем и не будем обсуждать ничего серьезного, идет? Я хочу узнать вас поближе. Словно пришибленный чем-то тяжелым по голове, Габи поплелся следом за Олимпией, которая теперь не замолкала ни на секунду, задавая все новые и новые вопросы, а также рассказывая что-то о себе и своей жизни в Дисе, но парень даже не вслушивался в ее слова. Он был погружен в собственные мысли, которые мало напоминали что-то связное и адекватное. Сейчас его переполнял гнев, и он в любое мгновение мог вылиться наружу, так что Габи приходилось сдерживать себя изо всех сил, чтобы это не обрушилось на Олимпию, с которой ему ни в коем случае нельзя было ссориться — все-таки, он дал отцу слово, что не будет делать ничего безрассудного или глупого. Еле выдержав оставшиеся полчаса беседы о всякой пустой и бессмысленной ерунде, Габи проводил Олимпию обратно к беседке, где их уже ждали Люцифер, Данталиан, Силли и Клото. Посмотрев на брата, парень понял по его лицу, что для него прогулка выдалась такой же «приятной», как и у него — он выглядел растерянным и немного нервным. — Спасибо, что составили компанию моим дочерям, — поблагодарил их Данталиан и вежливо пожал обоим руки, но смотрел он лишь на Габи, к которому и обращался. — С нетерпением жду вашего выступления на соревнованиях. Желаю вам удачи. — Благодарю вас, — коротко произнес в ответ Габи, а Силли лишь кивнул, так как являлся младшим и не должен был по этикету ничего говорить в присутствии отца и старшего брата, пока к нему не обратятся напрямую. — Приятного вам дня. Увидев одобрительный кивок Люцифера, Габи и Силли, молча покинули сад, какое-то время даже не разговаривая друг с другом. Лишь достигнув лестницы, ведущей к двери дворца, они остановились и облегченно вздохнули, будто с их плеч сняли тяжелый груз. — Эта Олимпия… какая-то странная, — сходу произнес Габи, но на всякий случай перешел на шепот. — Я что-то… совсем запутался. Она говорила какие-то дикие вещи. А вы о чем с этой Клото разговаривали? — Она почти все время молчала, — пожал плечами Силли. — Лишь несколько раз сказала, что здесь у нас хорошая погода, а еще спросила, обещан ли мне кто-то в жены. Странный вопрос для первой встречи. — Олимпия тоже говорила о браке, но только о… нашем с ней. Она болтала об этом так, словно это уже решенный вопрос. — Я так и думал… Только не иди к отцу и не пытайся ни о чем из этого его расспрашивать. — Почему это? — удивился Габи, недоуменно уставившись на брата. — Я должен спросить, я не могу оставить это просто так висеть в воздухе! — Он специально отправил тебя на прогулку с ней, — уверенно заявил Силли и, оглядевшись вокруг, подошел к Габи поближе, чтобы его точно мог слышать только он. — Судя по всему, ваш брак — это уже действительно решенный вопрос. Именно поэтому она говорила тебе об этом. Если бы ты сейчас начал возмущаться, это стало бы оскорблением для Данталиана и нее, а что это значит? — Конфликт между нашими семьями. Черт… Отец специально все так устроил и дал время подумать, чтобы до меня это дошло, хотя бы благодаря тебе… Что мне теперь делать? — Не возникать и сидеть тихо. Сейчас ты все равно не сможешь никак повлиять на решение отца женить тебя на этой Олимпии. Нужно… немного подумать и все взвесить. — И дождаться момента, когда эта свадьба произойдет? — фыркнул Габи и тихо выругался себе под нос. — Нет, этого никогда не будет. Я женюсь на Клео и пошлю их всех к черту, пусть подавятся. — И тогда с Клео произойдет беда, — прошипел Силли и схватил его за плечо, заставив вздрогнуть всем телом от неожиданности — еще никогда Габи не видел брата таким серьезным и напряженным, как сейчас. — Ты что, не знаешь, чем славится этот демон? Он опасен, по сравнению с ним наш покойный дед — невинная маленькая овечка! Он действовал напрямую и не хитрил, а Данталиан занимается именно этим — плетет интриги, обманывает, подкупает и строит козни за спинами тех, кто перешел ему дорогу… Не делай Клео его мишенью, поступая неразумно! Нужно подумать, Габи, а не нестись разбираться, сломя голову. — Но я не могу лишь думать и ничего не делать, Сил! Ты же знаешь, что думаю я плохо… Я вообще не понимаю, о чем тут можно думать. — Значит нам нужно обсудить это с кем-то еще, но не сейчас и не сегодня. У нас трудный день впереди, нам необходимо собраться с силами и не давать повода отцу смешать нас с грязью в очередной раз. Думай пока что об этом. — Хорошо… Ты прав, не нужно забивать этим себе голову, — согласился Габи, тяжело вздохнув и запустив пальцы в рыжую шевелюру. — На крайний случай сбежим вместе с Клео. — Это совсем крайний случай, — растерянно произнес Силли и ободряющее сжал его плечо, слегка встряхнув. — Если совсем ничего не выйдет придумать, попроси совета у Мальбонте. Он мудрее нас с тобой, да и власти у него намного больше. Не вешай нос. Так или иначе, но этой свадьбе не бывать. Немного успокоившись от уверенного тона брата, Габи благодарно улыбнулся ему в ответ, почувствовав, что неуверенность и паника понемногу отступает. Отодвинув мысли о ненавистном браке, который решил устроить отец, парень вновь вернулся к цели сегодняшнего дня — ему нужно было победить и забрать драгоценный венец, а для этого одних сил и ловкости было недостаточно. Больше не говоря о том, что произошло, Габи и Силли отправились на тренировочную арену, чтобы подготовиться к предстоящим соревнованиям, не зная, что за ними все это время наблюдали издалека. Как только парни скрылись из виду, две девушки, скрывавшиеся в тени деревьев, вышли на дорогу, ведущую ко дворцу и неторопливо направились в сторону оживленных улиц Виктуара, где их уже дожидалась черная карета, запряженная двумя громадными гурриями пепельного оттенка. — Как думаешь, о чем они говорили? — с легкой улыбкой спросила Олимпия и выжидающе посмотрела на сестру. — Этот Габриэль — крепкий орешек. Обычно мужчины рядом со мной сразу забывают о нормах морали и стеснении, но он даже не попытался со мной пофлиртовать. — Их отец славится любовью к шлюхам, но помимо отца их воспитанием занимались Лилит и Каллисто, а также сам король, который верен своей королеве, — пожала плечами Клото, задумчиво глядя вперед. — Как мне известно, они все еще те моралисты, что весьма забавно. Жаль… Это усложнит процесс. — Ничего, это не первый раз, когда мне нужно вылезти из кожи вон, чтобы кого-то соблазнить. Что насчет младшего брата? — Наивный и скромный мальчишка, ничего интересного. Он в любом случае не представляет для отца никакого интереса, в отличие от полукровки. — Ты уже успела что-то о нем разузнать? — хитро улыбнулась Олимпия. — Твои птички что-то тебе нашептали? — Прекрасный фехтовальщик, сильный духом и телом, да к тому же красавец, каких поискать, — будничным тоном ответила Клото, будто описывала какой-то предмет. — Верить всему, что я разузнала, я не собираюсь, но по слухам этот мальчишка повсюду таскается за принцессой, так что поймать его в одиночестве будет весьма трудно. Сложная задачка мне предстоит — втереться к нему в доверие, а потом еще и в постель затащить… — У отца для нас только такие задачки и есть, без них жизнь была бы не такой интересной, правда? — Это стало бы намного интереснее, если бы мне нужно было попутно перерезать кому-нибудь глотку, а так… Обычное скучное дело. Идем скорее, мне надоело это чертово солнце. Взявшись под руки, сестры ускорили шаг и вскоре скрылись в темной карете, которая медленно повезла их по улицам города. Жители Виктуара уже вовсю готовились к предстоящему празднику в честь гладиаторов, распивая вино и размахивая флагами участников, за которых они решили болеть на соревнованиях. Олимпия лениво смотрела на них через затемненное окно кареты, испытывая лишь скуку и раздражение — ей уже нестерпимо надоел этот шумный город с его излишне свободными жителями, ведь там, где жила она, они бы уже лежали на земле, склонив перед ней голову в почтительном страхе и трепете. Ей хотелось сделать то, что было нужно, как можно скорее — лишь бы поскорее убраться отсюда и вернуться домой, уже являясь официальной невестой сына Сатаны… А дальше дело оставалось за малым.***
Шум толпы разносился на всю округу, оглушая и приводя в странное состояние — смесь восторга и предвкушающего трепета. Бессмертные заполнили трибуны, кричали и улюлюкали, поддаваясь общему радостному настроению. Мальбонте и Вики, облаченные в шикарные праздничные одежды, прошли на главную ложу, с которой открывался идеальный вид на огромную оборудованную арену, где и должны были пройти соревнования. Увидев своих короля и королеву, жители Виктуара оглушительно захлопали и стали выкрикивать слова почтения, показывая им свое уважение и обожание. Они могли бы кричать так хоть весь день, но Мальбонте, подняв руку вверх, потребовал тишины, и все мгновенно затихли, чтобы услышать слова своего правителя. — Жители Виктуара, добро пожаловать на ежегодные бои гладиаторов! — громко воскликнул он и его сильный голос разнесся по арене, почти оглушая всех присутствующих. — Каждый из вас пришел сюда, чтобы поддержать своего бойца и это — главная награда для любого из них! Я с гордостью представляю вам наших смелых гладиаторов, которые будут бороться за то, чтобы принять из рук принцессы почетные награды — драгоценные венцы! Зрители оглушительно захлопали и огромные ворота, за которыми стояли участники соревнования, поднялись, чтобы выпустить их на арену. Первыми вышли Арей, Габи, Ливия, Крис и Силли — все они были облачены в кожаные доспехи, на которых красовались семейные гербы, являющиеся обязательным атрибутом участия в боях гладиаторов. У Арея это была белая лилия и меч, объятые пламенем, у Габи, Ливии и Силли — черная волчья голова на красном фоне, а у Криса — белые ангельские крылья в окружении белых роз с черными острыми шипами. Люцифер и Дино, которые также находились в ложе вместе с Мальбонте и Вики, наблюдали за своими детьми, но каждый испытывал разные эмоции — один беспокоился за их здоровье, а кто-то больше думал о победе. Взволнованные Офелия, Шарлотта и Каллисто хлопали им вместе со всеми, а Лилит с гордостью смотрела на внуков, даже не сомневаясь в том, что хотя бы один из них заберет драгоценный венок себе. Роберт и Мими тоже присутствовали и были очень рады, что их дочь Изабель еще совсем маленькая и ей не нужно даже думать о соревнованиях. Единственной главной задачей Роба являлось следить за порядком — ему в распоряжение были предоставлены воины, работавшие под началом Дино, а также его собственные разведчики, которых он отправил на разные стороны арены для наблюдения. Они замаскировались под обычных жителей, чтобы не привлекать внимания, а остальные были облачены в легкую воинскую амуницию на случай внезапного открытого столкновения с беснующейся толпой. Клео, наблюдавшая за выходом гладиаторов из палатки для лекарей, тоже хлопала, но смотрела она только на Габи, который не мог видеть ее с того места, где он стоял. Девушка и так сильно переживала, но сейчас, увидев его в полноценном облачении для сражений, ощутила, как ей становится до тошноты дурно от волнения — она совсем не хотела, чтобы он пострадал, но прекрасно понимала, что на соревнованиях нелегко обойтись хотя бы без одной раны. Переведя взгляд на ложу, чтобы увидеть Еву, девушка удивленно нахмурилась — подруги там не оказалось, хотя она определенно должна была появиться здесь одновременно со своими родителями. От размышлений об этом Клео отвлек лишь светловолосый демон, который также находился в ложе вместе с другими почетными гостями. Она точно знала — это был тот самый Данталиан, о котором ей рассказывала Каллисто. Он сидел рядом со своими дочерьми, разодетыми в роскошные красные платья из блестящего шёлка — девушки смотрели вперед и почти не шевелились, походя на каменные статуи. Клео почувствовала неприятный укол в груди при виде них и теперь могла думать лишь о том, какая из них должна по задумке Люцифера стать женой Габи. — Где Ева? — очень тихо спросил Мальбонте, не меняясь в лице, чтобы не выдать своего волнения. — Она должна уже быть здесь. — Я могу предположить, что она решила не присутствовать на соревнованиях, чтобы выразить свое недовольство твоими решениями, — продолжая улыбаться, ответила Вики. — Мне отправить кого-нибудь за ней? — Нет, не стоит. Если ей нравится бунтовать таким образом, то пусть. Я поговорю с ней позже. — Бонт, ты ведь понимаешь, что при сильном давлении может произойти взрыв? Ева — это ты и я, помноженные на три. Тебе нравилось, когда решали за тебя? Мне так не кажется, дорогой. — Я не был удостоен радости долго находиться под опекой родителей, — мрачно произнес Мальбонте. — Она должна быть благодарна за то, что у нее вообще это есть. — Не все проходят через то, что довелось пройти тебе, — покачала головой Вики и незаметно для остальных коснулась его руки кончиками пальцев. — Мы учили ее ценить свободу. Помни об этом. Мало кто заметил перемену в настроении Мальбонте, но Арей, наблюдавший за ним и Вики, видел, как они о чем-то тихо разговаривают. Следом за этим парень заметил, что Евы нет в ложе и опустошенно закрыл глаза — он надеялся, что она придет сюда хотя бы ради того, чтобы поболеть за него, но, видимо, ее обида на отца оказалась сильнее. В ушах Арея застучала кровь и крики зрителей, приветствующих гладиаторов, для него полностью стихли — теперь ему было абсолютно плевать на них и стало все равно на общие радость и предвкушение. — Эй, приятель, ты чего раскис? — с улыбкой на лице спросил Габи, обратившись к нему. Посмотрев на друга, Арей увидел, что тот чуть ли не подпрыгивает на месте от нетерпения и волнения, и по какой-то причине это заставило и его немного улыбнуться. — Ты как? — Все в порядке, — покачал он головой, не желая выдавать свои истинные чувства. — Не подставляйся, а то Клео придется тебя зашивать. Тебе ведь не хочется, чтобы она этим занималась? — Не волнуйся, я слишком красивый, чтобы дать кому-то поцарапать свое прекрасное лицо. — Ну, тогда я могу за тебя не переживать, красавчик. Обменявшись шутками, Арей и Габи немного расслабились — несмотря на внешнюю уверенность, они оба чувствовали сильное напряжение, ведь за ними наблюдали тысячи бессмертных, которые пришли поглазеть на то, как все участники соревнований будут бороться друг против друга за главный приз. Арей быстро оглядел всех, кто вызвался стать гладиаторами — некоторые были настолько юными и хилыми на вид, что в их победу верилось с трудом, но парень решил не обманываться. Примером для него была Ливия — с виду очень хрупкая и невысокая девушка, которая могла без труда уложить большинство из присутствующих бойцов на лопатки, даже не вспотев. Силли тоже не производил впечатление сильного бойца, но его мастерство в стрельбе из лука было невероятным, и он однозначно мог заработать максимальное количество очков в этой дисциплине. Основными соперниками Арей считал Габи и Криса, которые были достаточно сильны в фехтовании и столкнуться с ними в дуэльном поединке означало то, что за победу придется как следует побороться, ведь они никогда не сдавались легко, даже если шансов победить было мало. Из размышлений о предстоящих соревнованиях парня вывел лишь голос Мальбонте, который раздался у них над головами и разнесся по всей арене. — Первое испытание проверит, насколько быстры наши гладиаторы! Оно отсеет тех, кто окажется недостоин того, чтобы состязаться дальше и покажет, кто готов бежать к победе, не жалея собственных ног! — Чтобы пройти в следующий раунд, гладиаторы должны получить красный флаг! — громко произнес бессмертный, расположившийся в отдельной ложе для судьи, которого каждый год выбирали на анонимном голосовании участники соревнований из нескольких претендентов. — Сейчас их пятьдесят, но флагов, которые можно достать, всего тридцать! Те, кто не смогут их добыть, выбывают из соревнований! Гладиаторы, пройдите на старт и ждите моей команды! Для первого состязания на противоположном крае от начала забега были установлены высокие деревянные столбы, к которым на разных уровнях были привязаны ярко-красные флажки. Те, кому бы удалось добраться до них первыми, получали большое преимущество, ведь для того, чтобы забрать некоторые, не было нужды лезть по столбам слишком высоко, но часть флажков разместили почти на самых верхушках. Арей мысленно рассчитал расстояние от них до земли и понял, что последним прибежавшим придется взобраться на высоту около восьми метров. Для него это было несложно, но некоторые из гладиаторов стали заметно нервничать — не все привыкли взбираться куда-то высоко без использования крыльев. Ко всему прочему, между столбами и ними организаторы разместили полосу препятствий, которую нужно было пройти последовательно, не оббегая и не перелетая, так как это запрещали правила. В нее входили рвы с водой, каменные стены с маленькими выступами, подвесные качающиеся бревна и канаты, по которым нужно было забраться на стену и спрыгнуть с нее, чтобы добраться до столбов с флажками. — Раз плюнуть, — тихо произнес Крис и глянул на Силли, чтобы понять, готов ли тот к предстоящему забегу. — А как тебе кажется? — Ничего особенного, — пожал он плечами, но голос его прозвучал не совсем уверенно. — Здесь важна лишь скорость. Сила ничем сейчас не поможет. — Не забывай, что правилами не запрещается немного пихнуть тебя в сторону, но не позволяй никому это делать. Я постараюсь быть рядом. — Не переживай за меня, я со всем справлюсь. Я пришел сюда не для того, чтобы проиграть в первом испытании… Мальбонте, который все еще немного надеялся, что Ева явится на соревнования, обернулся на звук шагов, доносящийся с лестницы, ведущей на ложу. Он ожидал, что сейчас сюда зайдет его дочь, но к его небольшому разочарованию, увидел сначала Вергилия, а затем и Асмодея, который заявился с большим кубком, наполненным глифтом. Немного удивившись тому, что они пришли одновременно, Мальбонте практически сразу перестал об этом думать — все его мысли занимало разочарование поведением Евы, но злиться он на нее почему-то не мог. — А где же наша принцесса? — словно, чтобы поиздеваться над ним, спросил Асмодей, сев в свое кресло чуть позади королевской четы. — Неужели она решила не радовать нас своим присутствием? — Это касается только нашей семьи, так что можете не переживать, — холодно, но достаточно вежливо ответил Мальбонте, стараясь держать себя в руках. Вергилий, уловив волнение в его тоне, прислушался к звукам вокруг себя, пытаясь отыскать хоть намек на присутствие Евы, но не смог уловить ее поблизости. — Мне стоит пойти ее поискать? — очень тихо спросил он, наклонившись к самому уху Мальбонте. — Она, наверное, в своей комнате… — Нет, не нужно никуда идти, — покачал он головой. — Если она не объявится к концу первого испытания, я сам ее найду и приведу сюда. У нее есть обязанности и сегодня она должна их исполнять. Ева любит показывать свой характер и… Мальбонте не успел договорить фразу до конца, так как его прервал громкий звук горна, который возвещал о начале первого испытания. Все участники выстроились перед длинной, очерченной красным цветом линии и теперь дожидались сигнала, которым должен был стать выстрел огнем в воздух. Посмотрев перед собой, Арей несколько раз мысленно пробежал через все препятствия, чтобы разработать стратегию для наиболее удачного их преодоления. Гладиаторы стояли почти плечом к плечу и это однозначно могло помешать передвигаться быстрее — в любой момент стоило ожидать, что кто-то «случайно» пихнет тебя в бок и повалит на землю, а этого нельзя было допускать. — Гладиаторы, приготовиться! — прокричал в рупор судья и поднял кулак в воздух. — Три, два, один! Всполох пламени пролетел над головами у участников, и все одновременно рванули по прямой, словно единый слаженный организм. Ливия, как самая легкая и быстрая, вырвалась вперед, но совсем скоро еще одна бессмертная в капюшоне и повязке, скрывавшей нижнюю часть лица, нагнала ее и первая добралась до первого препятствия — высокой каменной стены с выступами, по которой нужно было взобраться наверх, а затем спрыгнуть в глубокий ров с водой. Сделав резкий рывок вперед, Арей обогнал двух толкающих друг друга демонов и запрыгнул на стену, уцепившись пальцами за выступ и на пару секунд повиснув в воздухе без опоры под ногами. Приложив большое усилие, парень подтянулся вверх и смог найти устойчивое место, чтобы начать взбираться наверх. Вскоре рядом с ним по стене уже поднимались Габи, Крис и Силли — последний добрался до вершины быстрее них, но на секунду замер, глядя на них сверху вниз, чтобы убедиться, что все его друзья также поднялись следом за ним. Кристофер мысленно выругался, недовольный тем, что Силли не побежал вперед, а стал ждать их, но решил, что сейчас ничего орать ему вслед не стоит — времени на это просто не было, ведь помимо них к финишу бежали еще сорок бессмертных, которым тоже не хотелось упускать шанс пройти дальше в соревновании. Вода внизу оказалась неожиданно холодной, а тратить силы на то, чтобы сохранять нормальную температуру тела, никому не хотелось. Сделав несколько глубоких вдохов, Арей нырнул вниз, чтобы не угодить под ноги прыгающих сверху, и быстро доплыл до края рва, чуть не поскользнувшись на отсыревшем от воды песке. Посмотрев вперед, он увидел, что Ливия и еще одна девушка уже на полной скорости бежали к следующему препятствию — подвесным массивным бревнам над ямой, которые раскачивались так сильно, что грозились уронить любого, кто осмелится по ним пройти. Если Ливия еще немного сомневалась перед тем, как забраться на одно из них, то вторая девушка в капюшоне не думала и секунды — она, словно ловкая танцовщица, изящно приземлилась на бревно и, выставив руки в стороны, еле касаясь его ногами, пробежала по нему вперед, сохраняя идеальный баланс. Ливия, наблюдавшая за ее движениями, с подозрением прищурилась, но решила взять это на вооружение и в точности повторила то, что проделала ее предшественница. Мысленно поблагодарив Мальбонте за бесконечные занятия на оттачивание идеального баланса, которые она всегда считала немного бесполезными, девушка побежала следом за опережающей ее соперницей, оставляя парней далеко позади. — Черт, надо поднажать, — раздраженно подумал Арей и, осознавая, что времени у него нет, очень быстро пробежал по бревну, рассчитывая на скорость, а не на баланс, с которым он был немного не в ладах, когда дело касалось прохождения такого вида препятствий. — Еще немного, еще совсем… немного. Следующим испытанием были многочисленные вращающиеся деревянные ширмы — их нужно было обойти так, чтобы они не сшибли тебя с ног и для этого одной скорости было недостаточно. Все, кто успел прибежать к препятствию, включая Ливию, Арея и Силли, замерли напротив препятствия, не решаясь зайти в него. Сейчас, прежде чем начать, нужно было немного подумать и попытаться рассчитать все свои движения, потому что одной ошибки могло оказаться достаточно, чтобы провалить первый этап соревнования. Глянув на девушку в капюшоне, которая по какой-то причине скрывала свое лицо, Арей решил сначала посмотреть, что будет делать она, ведь незнакомка уже успела до этого показать себя как весьма сообразительную и ловкую соперницу, за которой имело смысл немного понаблюдать. Слегка отстававшие от друзей Крис и Габи уже нагоняли их и девушка, увидев это, рванула к препятствию, не желая расставаться с возможностью оказаться на финише первой. Очень плавно и осторожно — она начала двигаться вместе с ширмами, повторяя их вращения и попадая в зазоры между ними так, чтобы они не успели ударить ее и повалить на землю. Решив, что стоит попытать удачу, Арей, Ливия и Силли зашли в него одновременно и только теперь поняли, насколько сложным испытанием это было — деревянные ширмы были достаточно высокими, чтобы заслонять обзор и увидеть, где была следующая, оказалось очень непросто. Вскоре Арей осознал, что они расположены ровными диагоналями, а значит, нужно было попасть в ряд, расположенный с самого края и двигаться по нему вперед, вовремя уворачиваясь от вращающихся ширм. Услышав за спиной несколько громких криков и возгласов, парень понял, что нескольким участникам не повезло — он лишь надеялся, что это не кто-то из его друзей, а на остальное ему было наплевать. Последним препятствием на пути была высокая деревянная стена, на которую нужно было забраться с помощью длинных канатов. Не теряя времени, Арей крепко обхватил один из них обеими руками и, уперевшись о стену ногами, начал уверенно взбираться по ней вверх, иногда поглядывая вниз. Нагнавшие друзей Крис и Габи, благодаря своей силе, начали с лёгкостью преодолевать метр за метром, постепенно приближаясь к Арею, Силли, Ливии и незнакомке в капюшоне, грозясь опередить их. Следом за ними их догнали еще несколько бессмертных — они также начали быстро подниматься на стену и, когда девушка, скрывающая свое лицо, уже почти взобралась наверх, один из них с силой пихнул ее в плечо кулаком. Громко вскрикнув от неожиданности, она пнула парня в ответ и тот пролетел немного вниз, успев ухватиться за канат почти у самой земли, а вот сама незнакомка, дав сдачи, ослабила руки и уже была готова свалиться на землю, но Арей в последнюю секунду схватил ее за запястье и, подтянув к себе, сунул ей в ладонь канат. — Не трать время на то, чтобы дать сдачи — просто лезь! — крикнул он девушке и она, благодарно кивнув в ответ, быстро отвела взгляд и снова начала взбираться вверх следом за Ареем. Поднявшись наверх, парень увидел, что Ливия уже спустилась вниз и прямо сейчас направлялась к столбам, чтобы схватить свой флажок. Следом за ней бежал Силли, которому благодаря легкому телосложению и скорости удалось обогнать даже Арея, но сестру он все же обогнать на финише так и не смог. Они схватили свой пропуск в следующий тур почти одновременно и радостно подняли флаги вверх. Зрители дружно закричали, радуясь за чемпионов первого испытания и размахивая гербами с изображением волчьей головы на красном фоне. Каллисто и Лилит, не сдержав восторга, радостно засмеялись и, держась за руки, кричали вместе с болельщиками на трибунах, а Люцифер, который старался не показывать лишних эмоций, все же захлопал в ладони вместе с остальными, с удовлетворением наблюдая за своими детьми, получавшими заслуженные овации. Сделав последнее усилие, Арей забрался на площадку со столбами и одновременно с незнакомкой, сорвал свой красный флажок, также подняв его вверх. Чувствуя усталость и восторг одновременно, он почти не слышал радостных криков болельщиков, которые скандировали его имя и поднимали флаг с лилией и мечом над головами — сейчас он смотрел лишь на девушку, которая пришла к финишу вместе с ним. Капюшон слетел с ее головы, обнажив густые каштановые волосы, а когда они встретились взглядами вновь, до Арея, наконец, все дошло и сложилось в голове, словно идеальный паззл. — Е-Ева?! — воскликнул он хриплым голосом, не до конца доверяя своей догадке. — Что ты здесь делаешь?! — Участвую в соревнованиях, как и вы все, — ответила она, убрала повязку, скрывающую лицо, и швырнула ее на песок, решив, что скрываться дальше уже не имеет никакого смысла. — Я думала, что ты помог мне, потому что понял, кто я. Не найдя, что на это ответить, Арей лишь махнул рукой и облегченно вздохнул, когда увидел, что Габи и Крис уже добежали до финиша, войдя в десятку первых, кто получил свой флаг и обеспечили этим себе прохождение в следующий тур. — Черт, а я все думал, откуда взялась такая крутая задница! — засмеялся Габи, увидев Еву, стоявшую рядом с Ареем. — Тебе крышка, ты знаешь? — Я не боюсь наказания за это, участие в гладиаторских боях — моя мечта, — упрямо отозвалась девушка, тоже не сдержав смеха, и Габи ободряюще похлопал ее по плечу. — Мальбонте смотрит прямо на тебя, — предостерегающе произнес Крис и указал взглядом на ложу, с которой на девушку смотрел ее отец. Его взгляд даже издалека был подобен молниям, разрезавшим воздух, и Ева, несмотря на свои уверенные слова, все же почувствовала, как внутри что-то сжимается от волнения и легкого испуга. — Лучше бы тебе с ним поговорить, — испуганно сказал Силли и с сочувствием посмотрел на подругу. — Иначе он тут камня на камне не оставит. Ева уже хотела идти с повинной к родителям, но громкий голос судьи, который собирался объявить имена тех, кто прошел в следующий тур, остановил ее. Мальбонте, подскочив со своего кресла, вцепился пальцами в край балкона так, что несчастное дерево затрещало в его пальцах — он не мог поверить, что Ева провернула все это у него под носом, сделав вид, что вообще не пришла на соревнования, а на деле стала их полноценной участницей. — Вот это я понимаю шоу, — звонко рассмеялся Асмодей, заслужив осуждающие взгляды в свою сторону. — А, так это не было задумано? Оу… Как же неловко получилось, простите меня, я сам не знаю, что несу. Это все глифт, да. Вергилий, еле сдерживая себя от того, чтобы не врезать демону, сделал глубокий вдох и поднялся с места, чтобы подойти к Мальбонте и Вики, которые стояли у края балкона и смотрели на свою дочь, которая вместе с остальными победителями первого тура шла к судье для оглашения имени. — Немедленно приведите ее сюда! — прокричал Мальбонте, окончательно потеряв самообладание. Почти все присутствующие одновременно вздрогнули от его голоса, но Вики, сохраняя нейтральное выражение лица, лишь тихо вздохнула и коснулась ладонью его плеча. — Роб, приведи ее, я должен услышать от нее лично, почему она посмела ослушаться меня! — Милый, успокойся, ты же не хочешь устраивать разборки перед тысячами бессмертных, которые здесь находятся, — как можно спокойнее произнесла она. — Ева сама придет, когда сможет, я уверена. Она все тебе объяснит, так что не надо вмешиваться в работу судьи, хорошо? — Ты ведь… не собираешься делать ей больно? — тихо спросил Вергилий, которому давно не доводилось слышать гнев в голосе Мальбонте. — Прошу, тебе нужно успокоиться, прежде, чем вы поговорите. — Я никогда не поднимал на дочь руку, — покачал он головой и сделал глубокий вдох через нос, на несколько секунд закрыв глаза. — Но я… должен принять меры. Она не имела права так поступать, зная, как я к этому отношусь! — Все присутствующие, прошу уделить минутку вашего внимания одной из наших участниц, которая хочет обратиться к вам лично! Поприветствуйте ее, она пришла к финишу одной из первых! — громко произнес в рупор судья и, указав на Еву ладонью, уступил ей свое место, чтобы девушка могла произнести речь. Мальбонте гневно посмотрел на нее и внезапно поймал на себе взгляд дочери, словно на самом деле она собиралась обратиться не к болельщикам на трибунах, а к нему, прежде, чем между ними произойдет разговор. — Здравствуйте, жители Виктуара! — уверенно начала Ева и подняла руку вверх в знак приветствия под аплодисменты и громкие возгласы бессмертных. Глянув на друзей, которые стояли чуть в стороне, девушка встретилась глазами с Ареем, и он ободряюще кивнул ей в ответ, заставив этим ее немного смутиться. — Я пришла сюда без флага и под выдуманным именем, чтобы на мои возможные победы и поражения не влияли принадлежащий мне статус, а также моя родословная. И все же я хочу сказать, что… меня зовут Ева, а мой флаг — острый, словно лезвие бритвы, сияющий меч, белоснежные, подобно снегу, лилии и драконье пламя, сжигающее врагов равновесия и дающее спасение нашим подданным! Мои родители — король и королева, но это не имеет значения, потому что на соревнованиях всех равны и статус не имеет значения! — СЛАВА НАШЕЙ ПРИНЦЕССЕ! СЛАВА НАШЕЙ ЛЮБИМОЙ ПРИНЦЕССЕ! — стали скандировать бессмертные на трибунах, подняв флаги ее семьи вверх, чтобы показать ей свое уважение. — СЛАВА, СЛАВА, СЛАВА! — Позвольте спросить, принцесса, для чего же вы решили участвовать в боях гладиаторов? — обратился к Еве судья, сказав это в рупор, чтобы все слышали его вопрос. — Вас привлек денежный приз, драгоценный венец или возможность получить статус чемпионки? — Я решила участвовать не из-за призов или статуса чемпионки, хоть эти дары и по-своему прекрасны, — ответила Ева, вновь встав за рупор. — Нет… Я хотела стать частью этого события, чтобы пройти все испытания вместе с самыми достойными юношами и девушками. Я сделала это, чтобы быть здесь с вами, потому что вы — мой народ! Я должна доказать вам, что достойна быть вашей принцессой, я должна доказать вам, что достаточно сильна, чтобы защитить вас и одерживать победы! Если я буду прятаться за шелковыми нарядами среди дворцовых стен от своего народа, то чего же я буду стоить? Совершенно ничего! Но сейчас я здесь и хочу показать, что являюсь достойной дочерью и наследницей своих прославленных родителей! — ДА ЗДРАВСТВУЕТ ПРИНЦЕССА! — закричали в унисон бессмертные, поднявшись со своих мест и размахивая флагами над головами. Их громкие крики, словно огромная волна, обрушились на Еву, но ее они не пугали, а заставляли испытать чувство восторга и огромной гордости — они принимали ее, они одобряли ее решение и были готовы болеть за нее! — Она сделала ход конем, — усмехнулся Асмодей, изо всех сил скрывая свое восхищение речью Евы. — Теперь снимать ее с соревнований будет неуместно. Какая умная принцесса. — Соглашусь с этим предположением, — кивнул Дино, холодно глянув на демона. — Посмотрите, как жители рады ей, послушайте, как они скандируют ее имя. Нет, теперь принцесса обязана дойти до конца. — Она достаточно сильна, чтобы это сделать, — присоединился к убеждениям Вергилий. — Ей хватит сил, я гарантирую. — У меня нет выбора, да? — холодно спросил Мальбонте, обращаясь ко всем присутствующим в ложе. — Она меня обыграла. Если я сниму ее с соревнований, то подданные решат, что слова членов нашей семьи ничего не стоят. Как умно… Роб, пусть лекари осмотрят Еву, если у нее есть ранения, а затем приведи ее ко мне на разговор. — Слушаюсь, повелитель, — коротко отозвался Роберт, кивнул в знак почтения и покинул ложу, быстрым шагом направившись в шатер, где лекари уже обрабатывали незначительные раны участников соревнования, чтобы они не мешали им в дальнейшем прохождении испытаний. Зайдя в шатер вместе с остальными, Ева тут же лицом к лицу столкнулась с Клео, которая несколько секунд молча смотрела на нее, а затем бросилась к подруге на шею и крепко обняла ее, совершенно забыв о своих обязанностях лекаря и что ей нужно заниматься ранеными. — О чем ты вообще думала?! — воскликнула Клео, отстранившись от Евы после долгого объятия. — Твой отец тебя убьет. — Я была недостаточно убедительна, когда произносила речь? — неуверенно спросила девушка, глядя на раздраженную и взволнованную подругу. — Надо было еще что-то крутое сказать? — Нет, ты была великолепна, но… дело совсем не в этом! Я видела лицо твоего отца, пока ты свою речь наверху толкала! Он был… просто в ярости! Что же теперь будет?.. — Ты так причитаешь, словно мы не про отца моего говорим, а про палача, который ждет меня на эшафоте. Расслабься, не убьет же он меня на самом деле. — Но точно ведь накажет, — жалобно пролепетала Клео, расстроенно глядя на подругу. — Черт, у тебя царапина на подбородке, надо бы обработать. — Вот, правильно, займись делом, а то на тебя другие лекари уже странно смотрят, — усмехнулась Ева и пошла следом за подругой к одной из кушеток. Достав из своего саквояжа пузырек и вату, Клео обмакнула ее в шипящей красной жидкости и приложила к царапине Евы — та мгновенно почувствовала легкое жжение, но следом за ним последовала приятная прохлада, которая облегчила легкую боль в подбородке. — Здорово… Что за средство? — Я смешала три вида настоек, а также выжимку из мяты и получила это. Нужно будет придумать для нее какое-нибудь название. Посиди немного, а я пойду займусь Габи. У него большая царапина на плече, а кроме меня он никого подпускать к себе не хочет, глупый… — Тогда иди, не трать время на мою пустяковую царапинку… Иди же. — Прошу, будь осторожна на испытаниях, если… отец позволит в них участвовать, — тяжело вздохнула Клео, с тревогой посмотрев на подругу. — Они будут становиться все тяжелее и тяжелее. Не заставляй меня сильно волноваться за тебя. — Я со всем справлюсь, — уверенно ответила Ева. — Если я этого не сделаю, то какая из меня защитница своего народа? — Защищать ты умеешь, но соревнования — не война. Ты должна это понимать. Тут нужна еще и хитрость. — Когда ты становишься такой серьезной, я чувствую себя очень глупой. Я понимаю, что ты имеешь ввиду. Кивнув Еве на прощание, Клео взяла свой саквояж и отправилась к дальней койке, на которой сидел Габи, чтобы заняться его раной. Парень выглядел бодрым и радостно улыбнулся, когда любимая подошла к нему, несмотря на то, что ее лицо выглядело немного взволнованным. — Как ты умудрился так пораниться? — удивленно спросила Клео, осмотрев его рану на плече, из которой все еще сочилась кровь. — Я не видела ничего острого среди препятствий… — У одного из участников были шипы на перчатках, — ответил Габи и зашипел, когда девушка начала обрабатывать царапину своим чудо-средством. — Правила этого не запрещают. Он пихнул меня кулаком — вот так я и получил это. Ничего страшного. — Да, не самое худшее из того, что я могла бы увидеть… У некоторых участников разбиты головы, а ведь это лишь первое испытание. Каким будет следующее? — Наверное, стрельба из лука. Мне нужно было прийти одним из первых в первом туре, потому что я… не особо хорош в стрельбе. Не так, как Силли и Ева. Думаю, они получат высший балл за нее. — Реабилитируешься на метании копья и фехтовании, — утешила Габи Клео и ласково коснулась пальцами его подбородка. — Я видела лицо твоего отца. Он гордится вами, я уверена. — Я пришел пятым, так что не уверен в этом. Мне не хватает скорости. — Потому что в твоих руках нет меча. С ним ты чувствуешь себя увереннее. Я за тебя почти не переживаю, а вот за Еву… немного. — Не стоит, она достаточно сильная, чтобы пройти все испытания, — махнул Габи рукой, которую Клео вновь перехватила и нанесла на его рану лечебную мазь — благодаря этому она должна была затянуться намного быстрее. — А вот некоторые… они отсеются в следующем же силовом состязании. Я надеюсь, что брату хватит сил, чтобы пройти со мной до конца. — Он отлично показал себя в первом испытании, — пожала Клео плечами и посмотрела на Силли, который сидел на противоположной стороне рядом с Крисом — они тихо о чем-то беседовали, время от времени улыбаясь и совершенно не замечая никого вокруг себя. Несколько раз к ним подходили лекари, но они оба отказывались от осмотра и какой-либо другой помощи. — К тому же, Крис всегда рядом с ним, так что тебе не стоит сильно за него волноваться. — Ты знала, что Ева проберется на бои гладиаторов? Она говорила тебе об этом? — Нет, и словом не обмолвилась. Я думаю, она решила, что никто не должен об этом знать, чтобы это никак не дошло до ее отца. Арей, судя по всему, тоже ничего не знал. — Я думал, что ей не хватит духу это сделать, — усмехнулся Габи. — Но нет, она все-таки достаточно чокнутая, чтобы пойти на нечто подобное. В хорошем смысле, конечно. Мне будет интересно соревноваться с ней. — Не сделай ничего такого, чтобы я потом на тебя за это злилась, — предупредила его Клео и серьезно посмотрела парню в глаза. — Я понимаю, что гладиаторские бои — суровое испытание… И все же, если вы встретитесь с ней в бою, не навреди ей. — Я думаю, что тебе стоит больше переживать за меня, чем за нее. Я не часто видел, как Ева орудует мечом, но мне этого хватило, чтобы я считал ее сильной соперницей. Я думаю, она не стала бы принимать участие в соревнованиях, если бы не была уверена в своих силах. — Надеюсь, ты прав. Я должна быть сосредоточена на оказании помощи раненым, а не на своих переживаниях. Ева, наблюдавшая за друзьями по стороны, даже не заметила, как Арей подсел к ней на кушетку и обратила на него внимание лишь когда он слегка пихнул ее плечом. Словно очнувшись, она улыбнулась ему чуть смущенно, не зная, с чего начать разговор. — Ты отлично выступила, — первым произнес Арей. — А я все думал — кто эта девушка, которая так ловко преодолевает все препятствия? — Ты мог быть прийти первым, но решил помочь. Зачем? — прищурилась Ева. — Ты ведь мог упустить время и не забрать флаг из-за меня. — Само собой получилось. Я не мог позволить проиграть хорошей сопернице из-за такой глупости. Этот червяк посмел тронуть тебя и проиграл. Поделом ему. Повезло, что я не знал, кого на самом деле он попытался сбросить вниз. Если бы я знал, что это ты, то… — Выбыл бы из соревнований из-за такой невероятной глупости. Хорошо, что я спрятала лицо. Больше не помогай мне. Может случиться так, что нам придется скрестить мечи и тебе будет нужно победить меня, а мне — тебя. Перестань меня опекать. — Я надеюсь, что мы сможем избежать этого, — улыбнулся Арей и, взяв Еву за руку, крепко сжал ее в своей ладони. — Не хочу сражаться против тебя. — Боишься проиграть? — рассмеялась девушка, но взгляд ее мгновенно стал серьезным и сосредоточенным. — Сегодня мы с тобой соперники и если так случится, что тебе придется сражаться со мной, ты должен пообещать, что будешь биться во всю силу. Я должна доказать отцу, что способна выйти против тебя и выстоять с честью. — Говоришь, как настоящий воин. Мне всегда это в тебе нравилось. А еще мне нравится, что ты считаешь меня своим главным соперником. Это значит, что я действительно… неплох? — Странно слышать в твоих словах сомнение. Ох, черт, за мной пришли. — Госпожа, вас вызывает к себе отец, — официально обратился к девушке стремительно вошедший в палатку Роберт и многозначительно посмотрел на нее, намекая на то, что мешкать не стоит. Все друзья, также находящиеся здесь, с сочувствием посмотрели на девушку, но она решила не подавать вида, что ее изнутри раздирает неприятное волнение. — Он хочет с вами поговорить прямо сейчас. — Я пойду с тобой, — предложил Арей и подскочил с места следом за ней, но девушка покачала головой. — Пожалуйста. — Нет, я должна поговорить с ним наедине, — твердо ответила Ева, но все же мягко и благодарно улыбнулась ему, оценив его поддержку. — Отдыхай перед следующим туром. Выйдя наружу следом за Робертом, Ева направилась через арену, вновь услышав громкие возгласы бессмертных, скандирующих ее имя. Постаравшись скрыть довольную улыбку за непроницаемым лицом, девушка, гордо расправив плечи и глядя лишь перед собой, быстрым шагом последовала за Робертом к почетной ложе, мысленно готовя себя к очень сложному разговору с отцом. На самый верх ей подниматься не потребовалось — Мальбонте ждал ее на нижнем ярусе, который был оборудован под небольшую комнату, где можно было отдохнуть между турами, выпить вина и перекусить. Он стоял в самом центре, сложив руки за спиной, а лицо его выглядело привычно холодным и совершенно непроницаемым, словно глыба льда. — Спасибо, Роберт, можешь идти, — поблагодарил демона Мальбонте и тот, коротко кивнув, удалился из комнаты, оставив его с дочерью наедине. Сначала девушка, почувствовав себя неуютно, опустила голову вниз, но тут же одернула себя и вновь посмотрела отцу прямо в глаза, стараясь сохранять спокойствие. — Ничего не хочешь мне сказать? — Ну… Арена вышла прекрасной, — сдержанно ответила Ева. — Настоящее произведение искусства. — Ты, наверное, считаешь себя самой умной, да? Обхитрила своего старика, молодец. Кто был в курсе? Клео, Арей? — Никто, я никому об этом не говорила, чтобы у тебя не было возможности никого наказать помимо меня. — Благородно, могу за это похвалить, — хмуро произнес Мальбонте и сделал несколько шагов к Еве, нависнув над ней, словно огромная волна, готовая обрушиться на нее в любое мгновение. — Как считаешь, какое наказание ты заслужила за непослушание? — Не мое дело — выбирать наказание, — нахмурилась девушка, упрямо посмотрев отцу в глаза. — Это удел короля — наказывать своих подданных. Я могу лишь покорно склонить голову и ждать решения. — Ты хочешь довести меня до белого каления этим бредом?! Ты прежде всего моя дочь! — Но я не чувствую себя твоей дочерью! Я ничем не отличаюсь от остальных, ведь у меня никогда не было выбора! Черт, да у твоих подданных больше свободы, чем у меня… — Я всегда давал тебе возможность выбирать из того, что есть! — поддавшись гневу, закричал Мальбонте и оскорбленно отвел взгляд в сторону. — Я слишком много позволял тебе и вот она, твоя благодарность?! — Выбирать из чего? Какое платье надеть или что есть на завтрак?! — рассмеялась Ева, но совсем не от того, что ей стало смешно — ей было больно и обидно слышать этот неприкрытый самообман в словах отца. — Ты хоть сам веришь в то, что сейчас говоришь? Скажи мне честно, когда в последний раз я действительно сама выбирала? Что это было? — Просто тебе еще никогда не приходилось делать по-настоящему важный выбор! Ты ни в чем не нуждаешься, у тебя есть все, что ты только можешь пожелать, но ты все равно ничем не довольна! Я всю твою жизнь только и делаю, что пытаюсь тебе угодить, но ты никогда не ценила старания своих родителей! — Когда ты поймешь, что мне не нужно угождать? Я хочу лишь самостоятельно принимать хотя бы какие-то решения! Что страшного в том, что я хочу принимать участие в соревнованиях? Мне здесь даже ничто на самом деле не угрожает, но ты все равно год за годом отказывал мне, придумывая какие-то странные отговорки! Мне стыдно быть принцессой, которой нужно скрываться за стенами дворца от своего собственного народа! — Это нужно для твоей безопасности, — произнес Мальбонте намного тише, чем до этого, но даже так в его голосе легко можно было уловить гнев вперемешку с обидой. — Больше всего на свете я боюсь, что с тобой может что-то случиться, а ты сама бросаешься с головой в опасность, наплевав на то, что я чувствую! — Меня что, кто-то может убить на соревнованиях? — прищурилась Ева, совершенно не понимая, чего же так боится отец. — Ты ведь наблюдаешь за всем, вокруг полно охраны, со мной рядом Арей и друзья, а Клео придет на помощь, если я получу ранение… Что со мной может случиться? — Даже если ты вывихнешь ногу или руку, я буду переживать. Даже если ты просто упадешь, мне будет больно. Ты… не такая всесильная, какой себя считаешь. — Но и не такая слабая, какой меня считаешь ты. Отец… Я уважаю тебя больше, чем кого-либо. Ты для меня — образец для подражания. Ты сильный, смелый, прекрасный воин, а я… Чем же прославлюсь я, прежде чем стану править? Кто сможет доверять королеве, которая не близка к своему народу? Ты слышал, как мне рады зрители, а я ведь просто сказала то, что действительно чувствую. Неужели такая малость, на которую я сейчас способна, вызывает у тебя такой сильный гнев? — Тебе не нужно ничего им доказывать, — сердито произнес Мальбонте, но Ева мгновенно уловила изменение в его голосе — он прозвучал намного мягче и заботливее, заставив девушку слегка расслабиться. — Ты их принцесса и будущая королева. Это принадлежит тебе по праву рождения. — Никто не пойдет за королевой, которая не близка к своему народу, — покачала головой Ева, тоже смягчив тон. — Если я буду далека от них, то моя родословная никак не поможет заслужить их любовь и доверие. Я хочу начать с малого — быть на виду и принимать участие в чем-то достойном, а не только красоваться, разъезжая в золотой карете. Вы с мамой боролись за них — поэтому вас уважают и любят. Позволь мне хотя бы то немногое, что я могу сделать… Я прошу тебя только об этом. — И даже возможное наказание не переубедит тебя? — Нет, я не боюсь наказания. Я хочу хоть раз сделать то, что считаю правильным. Я хочу быть здесь, я хочу соревноваться рядом со своими друзьями и показать всем, на что я способна. Мне это очень важно. Мальбонте замолчал и внимательно посмотрел Еве в глаза, будто пытался найти в них хотя бы толику сомнения, но ничего подобного там не обнаружил. Задумавшись, он отвернулся от дочери и, сложив руки на груди, уставился в стену и закрыл глаза, чтобы все как следует обдумать. Девушке оставалось лишь ждать его решения и надеяться, что он, наконец-то, смог услышать то, что она пыталась до него донести. Стоять в тишине было практически невыносимо, но Ева решила, что не стоит отвлекать отца от его размышлений — нетерпение сейчас могло сыграть с ней злую шутку и она это прекрасно понимала. — Раз уж все так сложилось… Если ты действительно готова быть наказана ради этого, то я не могу стоять у тебя на пути, — сказал Мальбонте после нескольких секунд напряженного молчания. — Я даю согласие на твое дальнейшее участие. Не уверен, что у меня действительно есть выбор, ведь зрители уже ожидают, что ты будешь выступать… Ты для этого произнесла свою речь? — Возможно, но я не была уверена, что с тобой это сработает, — притворно смутилась Ева, что Мальбонте тут же раскусил, но совсем не разозлился на дочь, а лишь добродушно улыбнулся, признавая этим, что дочь его обыграла. — Надеюсь, мне не придется поступать так в будущем, чтобы ты позволил мне принимать решения самостоятельно. — Посмотрим. Все будет зависеть от ситуации… А сейчас тебе пора, скоро начало второго тура. — Обещаю, что не опозорю тебя. Я буду очень стараться… — Ты не можешь меня опозорить, Кроха, — покачал головой Мальбонте и, осторожно взяв за руку, нежно прижал дочь к себе, коснувшись губами ее макушки. — Ты — моя гордость и радость, печаль и… уязвимость. Ты для меня все на свете, но точно не огорчение… Ну, все, иди. Мы с мамой будем за тебя болеть. — Вы будете мной гордиться, обещаю, — радостно улыбнулась Ева и, обняв отца еще крепче напоследок, помахала ему и выбежала из комнаты, не помня себя от счастья и облегчения. — Конечно, будем, — тихо прошептал Мальбонте, выпустив руку дочери и ощутив щемящую пустоту, образовавшуюся в груди. Ему не хотелось ее отпускать, не хотелось, чтобы она подвергала себя даже минимальной опасности, но он просто не мог отказать ей после тех слов, что от нее услышал. Ева до сих пор казалась ему маленькой и хрупкой девочкой, с которой нельзя было спускать глаз. Даже мысль о том, что она будет принимать участие в гладиаторских боях, пугала Мальбонте, но то, с какой решимостью она отстаивала свое желание, не оставило ему выбора. Стараясь сохранять спокойное выражение лица, он вышел из комнаты и поднялся в ложу, встретившись с Вики взглядами — она сразу поняла, что разговор закончился хорошо и облегченно вздохнула. — Ева тебя уговорила? — тихо спросила она, когда Мальбонте сел рядом в свое кресло. — Что она сказала? — Много всего, — улыбнулся он в ответ. — И я ей поверил.