***
— Госпожа, пора завтракать, вы немного проспали! — настойчивый стук в дверь и громкий голос заставили Еву открыть глаза. Слегка поёжившись от холода, она поднялась на постели и сильно потянулась. Ощущения в теле были странными и совершенно незнакомыми — у нее сильно болела шея и спина, будто кто-то колотил по ним целые сутки деревянной палкой. — Хм… Где это я? — удивленно подумала Ева, осмотрев убранство комнаты. Она могла поклясться, что точно вернулась в свою спальню после того, как закончила все дела, связанные с организацией приема, но сейчас определенно оказалась в другом месте. Комната была такой же богато обставленной, но точно не напоминала замок Асмодея — стены и пол другие, да и окно выглядело не так… — Госпожа, вам помочь с одеждой? — вновь раздался за дверью незнакомый голос. — Скоро нас должен навестить герцог, чтобы обсудить вашу предстоящую помолвку, вы не забыли? — Проходи, — отозвалась Ева и удивленно замотала головой из стороны в сторону — она ведь не собиралась ничего говорить, но слова просто сами слетели с ее губ! — Мне это… снится? Когда в комнату вошла девушка в одежде прислуги, Ева убедилась, что это не замок Асмодея — она была ей незнакома, но вела себя так, будто заходила в эту спальню каждый день. Усадив Еву перед туалетным столиком, она обтерла ее прохладным полотенцем и принялась укладывать волосы в замысловатую прическу. — Госпожа, вы сегодня никак не должны были проспать! — начала причитать девушка. — Такой важный день… А вы еще даже не завтракали! — Позавтракаю вместе с гостем, — вновь, словно в трансе, ответила Ева. Посмотрев на свое отражение в зеркале, она сперва совершенно себя не узнала, но затем начала угадывать в нем схожие с собой черты, например, ярко-синий цвет глаз и каштановые волнистые волосы. Перед ней сидела не совсем она, но и назвать ее кем-то другим у нее язык не поворачивался. Это было очень странным, почти сюрреалистичным чувством. — Дядюшка только рад будет, если я задержу герцога на часок-другой… Будь кузен дома, мне бы даже не пришлось этим заниматься. Мэри, не дери мне волосы. — Простите, госпожа… Вот увидите, герцог вам понравится, — улыбнулась ей служанка через зеркало. — Я слышала, что он невероятно хорош собой. — Какая разница, насколько он красив? Я не хочу выходить замуж за незнакомого человека. — Но выйти замуж и родить детей — это долг каждой уважающей себя дамы! У вас еще будет время познакомиться. Вы благородная, а значит, герцог не посмеет вас обижать, не бойтесь. Я буду рядом с вами. Послушно последовав за Мэри по незнакомым ей коридорам, Ева оказалась в просторном обеденном зале, в центре которого стоял большой деревянный стол, заполненный едой, которую обычно подают на завтрак. За ним сидел незнакомый ей темноволосый мужчина в возрасте, одетый в домашний сюртук — видимо, это было тот, кого, кем бы она здесь не являлась, Ева называла дядюшкой. Напротив него она увидела их предполагаемого гостя и от удивления слегка приоткрыла рот, не сумев совладать с собой. Зелено-желтые глаза, оливковая кожа, чуть кривоватая улыбка — это определенно был Асмодей, но как он оказался в ее сне? Поднявшись со своего места, он подошел к той, кем Ева была в этом странном сновидении и, взяв ее руку в свою, оставил на ней горячий поцелуй. — Леди Эванджелина, наконец-то мы смогли встретиться лично. Я герцог Клайд Кларенс, — представился он и, проведя девушку к столу, помог ей разместиться рядом с ее «дядей», а сам вернулся на свое место напротив них. Судя по всему та, кем она была в этом странном мире, действительно не испытывала никаких теплых эмоций по поводу предстоящей свадьбы — Ева хмуро уставилась себе в тарелку, избегая взгляда гостя. Только вот ей самой было очень любопытно разглядеть этого «герцога» получше, чтобы убедиться, не показалось ли ей? — Сэр Альбион, принеси то, что я подготовил для леди. Будто отделившись от тени, к столу подошел молодой юноша, одетый в легкие кожаные доспехи и темно-синий плащ. Леди Эванджелина подняла взгляд на него и внутри у нее все сжалось от потрясения — ярко-голубые глаза с золотистыми искорками в глубине, обрамленные пышными ресницами и вскользь глянувшие на нее, определенно принадлежали самому красивому мужчине на всем белом свете. Ева сразу его узнала и сердце ее пропустило удар — это был Вергилий, она бы ни за что и никогда ни с кем его не перепутала. Юноша невольно засмотрелся на нее, но, переборов себя, опустил на стол рядом с ней небольшую белую коробку, украшенную пышным красным бантом, но девушке было совсем не до подарка. Она не могла перестать смотреть на «Альбиона», еле сдерживая слезы, принадлежавшие ей самой, а не Эванджелине. Та, кем она здесь была, испытывала скорее сильнейшее смущение и волнение при виде юноши, но к радости Евы, тоже не могла перестать смотреть на него. Было очевидно, что она им полностью очарована, но из присутствующих на это никто не обратил внимание. — Спасибо за оказанную нам честь, мы вам глубоко признательны, Ваша Светлость, — поблагодарил «дядюшка» и, вызвав прислугу, велел ей унести подарок от герцога в спальню Эванджелины. — Когда бы вы хотели устроить помолвку? — Для начала мне бы хотелось поближе познакомиться с моей будущей невестой, — признался герцог и с улыбкой посмотрел на Еву. — Как вы считаете, моя леди? — Да… Это было бы прекрасно, — бесцветным голосом отозвалась она и вновь краем глаза глянула на стоявшего у стены Альбиона, так похожего на Вергилия. Сердце ее вновь забилось, как сумасшедшее и она еле смогла совладать с подступающим к щекам румянцем. Мысли вертелись в голове так, будто две девушки отчаянно спорили, пытаясь перекричать друг друга, но они обе были согласны в одном — этот юноша, глаза которого таинственно сверкали из тени, глядя на нее, был подобен ангелу, что спустился с небес в этот бренный мир, не достойный его. Стоило Эванджелине вновь украдкой посмотреть на него, как внезапно у нее, а вместе с ней и у Евы, закружилась голова, а перед глазами появился обволакивающий разум туман. Какое странное и неприятное чувство… — ВЕРГИЛИЙ! — Ева вновь подскочила на постели, разбудив саму себя отчаянным криком. Тяжело дыша, она схватилась за сорочку на груди и с силой сжала нежную ткань пальцами. Осмотревшись, девушка поняла, что все увиденное действительно было сном, поэтому облегченно вздохнула и спрятала лицо в ладонях. — Что это такое было? Асмодей и Вергилий… Что мы все там делали? На этот вопрос у Евы совершенно не было ответов. Посмотрев в окно, она увидела, что тусклое оранжевое солнце начало подниматься над горизонтом, окрашивая в свой цвет хмурые темно-серые облака. Это означало лишь то, что девушка проспала целые сутки после трех бессонных ночей рядом с Асмодеем и решения тех задач, что она взяла на себя в его отсутствие. Испытав любопытство по поводу того, как все успели украсить слуги, Ева быстро подскочила с кровати и открыла шкаф, в котором оказалась порция новых вещей — среди них было и белое меховое манто. Все еще чувствуя неприятный холод, девушка решила надеть его с темно-синим бархатным платьем. Это оказалось даже теплее, чем она думала — мех согрел ее остывшую кожу, словно огонь в камине. Выйдя из комнаты, Ева тут же ощутила, как изменилась атмосфера в замке. Все слуги, которые обычно оставались для нее невидимыми из-за того, что всегда работали в то время, пока она спала, торопливо ходили по коридорам и залам, тщательно намывая и полируя каждый сантиметр полов, стен и мебели. Удовлетворенная тем, что к ней прислушались, Ева неторопливо спустилась на первый этаж и направилась в малый обеденный зал, предположив, что завтрак уже подали, но вдруг замерла на месте. После трех тяжелых ночей, которые она пережила рядом с Асмодеем, она не понимала, как теперь стоит себя с ним вести. Пенелопа ясно дала понять, что ему не понравится, если кто-то об этом узнает и теперь, когда его тайна раскрылась, он может быть мягко говоря недоволен. — К черту, я его не боюсь, — раздраженно подумала Ева и уже более уверенно зашла в зал, прямо на входе ощутив приятный запах свежеприготовленной еды. Как она и предполагала, Асмодей уже завтракал, одновременно с этим занимаясь каким-то делом, потому что рядом с ним на столе лежала целая стопка бумаг и чуть потрепанная книга учета, с которой девушка уже успела ознакомиться, пока помогала Пенелопе и Себастьяну. Он все еще выглядел немного бледным, но в целом казалось, что он чувствует себя намного лучше, чем накануне. Не сразу заметив, что кто-то пришел, демон поднял на нее взгляд, а затем на пару секунд отвел его в сторону. Совладав со своими все еще непонятными ему эмоциями, Асмодей отложил документ в сторону и подошел к Еве. — Доброе утро, принцесса, — слабо улыбнулся он, а затем порывисто взяв ее руку в свою и оставил на ней короткий поцелуй. Девушка тут же мысленно вернулась в свое сновидение, немного потеряв связь с реальностью. — Вы как раз вовремя, Пенелопа только что принесла завтрак. Садитесь. Все еще не понимая, как себя с ним теперь вести, Ева присела на стул, который Асмодей заботливо для нее отодвинул и приняла у него из рук чашку свежего кофе, один глоток которого моментально согрел ее закоченевшие кости. Теперь она ясно осознавала, что такое настоящий холод, хотя погода за окном и не казалась такой уж ужасной. — Вы замерзли? — спросил Асмодей и окинул взглядом меховое манто, в которое девушка продолжала укутываться. — Сегодня ночью была метель, ближе к полудню должно стать получше. Я приказал Пенелопе подготовить для вас теплый брючный костюм. Уверен, это будет лучше, чем гулять в платье… — Как вы себя чувствуете? — решилась спросить Ева и сразу же заметила, с какой силой демон сжал чашку — казалось, еще мгновение, и она могла бы разлететься вдребезги. — Если не хотите об этом говорить… — Я в порядке. Обычно после такого я быстро восстанавливаюсь. — Надеюсь, вы не наказали Пенелопу? Она меня туда не приводила, я сама нашла комнату в башне. — Нет, я ее не наказал, как вы и хотели, — покачал головой Асмодей и задумчиво уставился на девушку, которая спокойно выдержала его пристальный взгляд. — Я слышал ваш голос. Вы со мной разговаривали и пели мне. — Кхм… Я делала это, потому что так вы успокаивались быстрее, — объяснила Ева и принялась ковыряться в своей тарелке с салатом. — В этом нет ничего особенного. Пою я, конечно, не особо хорошо, но не думаю, что это имело какое-то значение в тот момент. — Нет, у вас… красивый голос. Но почему вы решили мне помочь? — Не привыкла бросать кого-то в беде. Это было бы… низко с моей стороны поступить так. Мне перед собой тогда стало бы стыдно. О вашей тайне никто не узнает, даю вам слово. — Я… не заслуживаю вашей доброты, — слова Асмодея прозвучали мрачно, но на улице у него появилась непривычная девушке радостная улыбка. — Хочу вас отблагодарить за это и помощь с подготовкой к приему. Я знаю, что вы много успели сделать. — Я имею некоторое представление о том, как пользоваться книгой учета и организовывать торжества, ничего особенного, — отмахнулась Ева и заерзала на стуле от того, как пристально демон продолжал на нее смотреть. — Вы бы лучше рассказали, как вас угораздило попасть под такое суровое проклятие. — Не самая моя любимая тема. Я просто… не поладил с одной ведьмой. Она была очень сильной и перед смертью наслала на меня эту дрянь. Это случилось уже очень давно. — Не хотите обратиться к целителям? Может быть, они могли бы помочь? — У меня под рукой находится один из лучших лекарей в Аду, но он понятия не имеет, как это вылечить, — смиренно покачал головой Асмодей. — Я сомневаюсь, что это вообще возможно. — И как часто подобное происходит? — спросила Ева, не уверенная, что демон ответит честно. — Раз в несколько месяцев, иногда реже, а иногда и чаще. Бывает так, что боль долго не возвращается, но я всегда готов к ней. Никогда не угадаешь, когда она начнется снова. — И какая она… эта боль? Что вы чувствуете? — Будто раскаленный металл разливается по костям, — ответил Асмодей так, будто говорил о какой-то совершенно обыденной вещи. — Сердце словно сдавливает в тисках и становится трудно дышать. В такие моменты я плохо себя контролирую и… могу кому-то навредить. Вот поэтому я был ужасно зол, когда узнал, что вы были со мной. Если бы с вами что-то случилось… — Но ведь не случилось, — усмехнулась Ева и пожала плечами. — Как видите, я цела и невредима. Не такая я слабачка, как вам кажется. — Я не сомневаюсь в ваших силах. Я все еще помню, как хорошо вы себя показали на соревнованиях. Но от этого я не волнуюсь за вас меньше. Вы ведь… — Не стоит продолжать говорить то, что вы хотели сказать… Просто не стоит, ладно? — А вы знаете, что я хотел сказать? — тоскливо усмехнулся Асмодей и потянулся за кофейником, чтобы налить себе новую порцию горячего кофе. — Может, поделитесь со мной? — Нет, не хочу, — упрямо мотнула Ева головой. — Оставим эту тему. — Как пожелаете… Я и не думал, что мы с вами так похожи. — К чему вы клоните? — Лицо проще всего прятать за маской, но никогда не знаешь, когда именно она треснет, показав вашу уязвимость, — без единой эмоции на лице произнес демон и глаза его загадочно блеснули. — Именно поэтому необходимо иметь достаточно масок, чтобы вовремя спрятаться от других. Какая же вы на самом деле? Хотелось бы мне это знать… — Я не особо люблю притворяться, — покачала головой Ева. — Если вы думаете, что я с вами играю, то спешу огорчить или обрадовать — это не так. Конечно, мне иногда приходится надевать ту самую маску, о которой вы говорили. Когда разговариваю с теми, кто мне неприятен, например. Не нужно показывать свои истинные чувства, если в этом есть хоть капля выгоды. — И вы прекрасно с этим справляетесь, когда это необходимо… Но я все еще могу что-то прочитать по вашему лицу. Я вижу интерес, желание что-то обсудить. — Конечно. Я бы хотела поговорить о приеме. Мне нужен подходящий наряд. Платья, что вы мне подарили, безусловно хороши, но они не подходят для бала тех масштабов, который вы запланировали. И, раз уж вы хотите, чтобы я была вашей дамой, то нам нужны парные наряды. Вы об этом подумали? — Об этом можете не беспокоиться, для вас было заказано лучшее платье. На фоне вас я буду казаться серой мышью, — довольно улыбнулся Асмодей, напомнив этим сытого кота. — Но я ведь понимаю, что это не самое главное, что вас интересует. Хотя вы неплохо начали тему. — Ладно… Расскажите мне о ваших планах, — решила не таиться Ева и с подозрением посмотрела на демона. — Что вы собираетесь устроить под предлогом приема? — Театральное представление, если так можно выразиться. — И… что это должно значить? — Я не могу рассказать вам всего прямо сейчас, — улыбка Асмодея стала только шире и Ева почувствовала странное покалывание, пробежавшее по всему ее телу. — Но мне понадобится ваше активное содействие. В итоге вы будете в выигрыше, я вам обещаю. — И что же от меня требуется? — скептически поинтересовалась девушка, но все же навострила уши. — Вы задумали какую-то пакость? — Вы должны сыграть мою возлюбленную. — Ч-чего?! Вы должно быть шутите. — Отнюдь, я предельно серьезен, — рассмеялся Асмодей, наблюдая за тем, как Ева с трудом справляется с его заявлением. — Но вы не подумайте. Вам не нужно играть мою любовницу. Это как раз то, чего я не хочу. Любовниц у меня и так было достаточно, так что никто не воспримет всерьез мою новую интрижку. Будьте осторожной и скромной, как и подобает благовоспитанной леди. Для демонов это будет неожиданностью — герцог ухаживает за столь прелестной нежной особой! Ох, это будет то еще веселье. — Если я смогу это сделать, я действительно извлеку выгоду из ситуации? — уже более спокойно спросила Ева, осознав, что Асмодей говорит вполне серьезно. — Но тогда пообещайте мне кое-что. — Что угодно, моя принцесса. — Не распускайте руки и держите себя в узде. Я знаю, какие нравы бывают в Аду и не хочу, чтобы вы забылись. Ниже талии не трогать. — Я бы не стал так делать, — в притворной обиде произнес демон, положив руку на грудь. — Ну, только если совсем чуть-чуть. Простите за подобные мысли. Я уже представляю вас в том платье, которое для вас заказал и не могу сдержать предвкушения. — Опустим этот бред, — отмахнулась от него Ева. — Что очень важно — мне нужно знать ваших гостей, хотя бы самых важных. Мне нужна информация. — Я ее вам предоставлю. Себастьян составил список гостей с подобным описанием внешности и их титулами. Вы сможете ознакомиться с ним уже сегодня. — Как предусмотрительно… Вы и правда можете быть серьезным, когда это нужно. — О, принцесса, я весьма серьезен, когда дело касается вас, — добродушно улыбнулся Асмодей и, протянув руку через стол, коснулся кончиков пальцев Евы. — Я правда благодарен вам, несмотря на то, что вы меня ненавидите. Как бы вы ни старались, от этого вы не сможете сделать так, чтобы я перестал вами восхищаться. — Кхм… Хочу напомнить вам, герцог, что я не сделала ничего из того, за что мною стоило бы восхищаться, — хмуро отозвалась девушка и убрала руки под стол. — И не нужно так открыто флиртовать со мной. — Тогда возвращайтесь к себе и переоденьтесь в теплый костюм, который я для вас подготовил. — Чего? — Мы идем гулять, — невозмутимо произнес Асмодей и подскочил с места, чуть не уронив свои приборы на пол. Сейчас он больше напоминал взбудораженного мальчишку, чем опасного демона, из-за чего Ева окончательно растерялась. — Я приготовил для вас небольшое развлечение. Уверен, вам понравится. — Охотно верю, — нервно хихикнула Ева и тоже поднялась из-за стола, почти ослепленная довольной улыбкой демона. — Так и быть, я пойду. — Тогда буду ждать вас через полчаса у парадной двери, принцесса. Обещаю, что вы не пожалеете. что согласились.***
Неторопливо собрав волосы в хвост, Ева посмотрела на себя в зеркало — конечно, ей были привычны брючные костюмы, но все то время, что она находилась в замке Асмодея, он упорно заставлял ее одеваться лишь в платья, так что для нее оказалось приятно надеть что-то более удобное. Мех на воротнике нежно согревал шею и щеки, а от самой одежды исходило постоянное тепло, будто она была сделана из какого-то зачарованного материала. В принципе, Ева совсем не удивилась бы этому — у демона и впрямь было много волшебных предметов в замке. Взять хотя бы то дерево в библиотеке. Девушка часто к нему подходила и даже несколько раз прикасалась, каждый раз ощущая такой сильный всплеск эмоций, что голова шла кругом. Ей очень хотелось разгадать загадку этого дерева, но это было трудно сделать прямо под носом у Асмодей и внимательного даже к мелочам Себастьяна. И все же, надежды она не теряла, так что решила вечером обязательно наведаться в библиотеку хотя бы для того, чтобы поискать в ней книгу о магических растениях. Ева была убеждена, что то дерево никак не могло быть обычным и собиралась себе это доказать. Как и в прошлый раз, Асмодей ждал ее прямо у двери, уже распахнутой настежь — видимо, он услышал звуки ее шагов и открыл их, чтобы не терять зря времени. Подойдя к нему, девушка сразу же накинула капюшон на голову, чтобы вновь не ощутить тот пронизывающий холод, с которым она уже была знакома. — Вам тепло? — спросил демон и чуть плотнее запахнул воротник на ее костюме. Ева почувствовала странную неловкость от такого обращения — обычно он отвешивал ей какой-нибудь комплимент, но в этот раз это больше напоминало заботу о ребенке. — Так ветер не будет задувать вам под одежду. — Да, все в порядке, — кивнула девушка в ответ. — Сегодня холоднее? — Нет, как раз наоборот. Ветер немного стих и мороз не такой сильный. Это нам как раз на руку. — Тогда почему так беспокоитесь, что я могу замерзнуть? — На всякий случай, — пожал плечами Асмодей и подставил локоть. — Пойдемте, не будем терять времени. У меня сегодня еще есть одно дело. — Могли бы сначала заняться им, а потом уже идти гулять, — предложила Ева, но все взялась за него и чуть стиснула пальцами. — Нет, вы важнее. Не беспокойтесь, я не собираюсь пренебрегать своими обязанностями. Мне просто тоже нужно немного развеяться за пределами замка. Ничего на это не ответив, Ева последовала за демоном, решив насладиться уютной тишиной, да и сам он не торопился начинать разговор, словно интуитивно понимая, что она этого пока не хочет. Снег под их ногами приятно хрустел, а иней блестел в свете тусклого солнца, которого было недостаточно, чтобы хоть немного согреть промерзшую землю. Девушка с интересом осматривалась вокруг и решила для себя, что это место не такое уж и ужасное для жизни — нужно лишь приспособиться и тебя будут ждать прекрасные виды и уютное ощущение спокойствия, невиданное для других мест в Аду. Теперь Ева понимала, почему Асмодей выбрал именно эти заснеженные горы и холодные долины для своих владений. Еще немного пройдя за ним по парковой зоне, девушка увидела множество ледяных скульптур, подготовленных специально для приема. Это были драконы, демоны, ангелы, волки и другие существа, поверхность которых мягко переливалась в солнечных лучах, подобно кристаллу. — Вам нравится? — спросил Асмодей, взглядом указав на них. — Раньше мои праздники славились в том числе и такими произведениями искусства. Решил удариться в ностальгию. — Они чудесные, — искренне ответила Ева, продолжая любоваться ледяными изваяниями. — Я помню, что на мой двадцатый день рождения родители тоже заказывали такую, но только одну, правда она была невероятно большой… Не думала, что увижу нечто подобное еще раз. — Аккуратнее с такими словами, а то у меня ведь большая фантазия. Могу придумать что-то такое, что вас очень удивит. — Только не это. У вас своеобразное представление о таких вещах… Кстати об этом. Куда вы меня все-таки ведете? — Прогуляться, но не рядом с замком, а в одном интересном месте, — хитро улыбнулся Асмодей и указал рукой куда-то в сторону гор. — Я знаю, что вы любите воду, но здесь она в жидком виде в большом дефиците. И все же, кое-что приличное я для вас приготовил. Нужно отойти подальше от замка, мне нужно кое-кого позвать. Стойте здесь. Отпустив руку Евы, демон почти бегом направился к огромной заснеженной площадке у самой границы парковой зоны. Подняв голову вверх, он оглядел небо над ними, а затем что есть сил свистнул, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности. Внезапно она услышала рык такой силы, что у нее невольно подкосились ноги от страха. Ей был знаком подобный рык и, вновь посмотрев вверх через несколько секунд, Ева увидела как раз то, чего и ожидала — невероятных размеров дракон с золотой чешуей, ярко блестящей на солнце, пролетел прямо над ней и Асмодеем, а затем тяжело приземлился рядом с ним и издал приветственное рычание. Это была его любимая дракониха Хель, которую девушка видела лишь однажды, да и то издалека. Размеры ее оказались куда больше, чем она предполагала, хотя демон утверждал, что из всех его драконов она не самая крупная — рядом с ней он казался не таким уж и высоким, а скорее даже крохотным. Положив брюхо на снег, дракониха миролюбиво закрыла глаза и позволила своему хозяину погладить себя по носу, а затем уставилась на Еву такими же золотыми глазами, как и ее чешуя. Враждебности в них не было, но настороженность определенно присутствовала. Отойдя от Хель, Асмодей медленно подошел к девушке, завороженно наблюдающей за ней, и взял ее за руку. — Надо показать ей, что вы друг, — объяснил он и неожиданно для Евы притянул ее к себе. — Обнимите меня. — С чего бы это? — возмущенно спросила она, хотя прекрасно понимала, что это действительно может быть необходимо, ведь ко всем драконам хозяева находят разный подход. — Повод нашли, да? — Я же не колючий, так что не бойтесь. — Да почему вы решили, что я боюсь? Я просто не хочу вас обнимать. — Прекратите вредничать, я как лучше хочу, — нахмурился Асмодей и положил руки на плечи Евы, не дав ей даже дернуться. — Хель мой запах хорошо знает, а ваш нет. Каким бы прекрасным он не был, сейчас это вам не поможет. Постойте спокойно хотя бы немного. — Хорошо, делайте, что нужно, — согласилась девушка, взглянув на дракониху. Соблазн полетать вместе с этой красавицей оказался сильнее нежелания обниматься с демоном. Получив согласие, он провел ладонями по спине Евы, а затем медленно прижал к себе и, сбросив капюшон с ее головы, прижался щекой к мягким волосам. Она была права, когда сказала, что он искал для этого повод, но признаваться в этом Асмодей не собирался. Даже сквозь колючий мороз он смог ощутить ее аромат, который больше ни с чем другим не смог бы спутать. Он обволакивал его сознание и успокаивал сильнее крепкого алкоголя, но и опьянял не меньше. Медленно и нехотя отстранившись от Евы, демон посмотрел ей в глаза, а затем провел по ее щекам тыльной стороной ладони, оставляя на них свой запах — пряный и густой, как сладкий ликер. Напоследок он коснулся кончика носа девушки пальцем и, еле сдерживая улыбку, накинул капюшон обратно на ее голову. — Ну, что, теперь вы довольны? — Более чем. У вас же тоже есть дракон, как мне известно. Как зовут? — Сора. Отец… подарил, когда из академии выпустилась. — Хорошее имя. Раз он у вас действительно есть, вы знаете, как нужно себя вести с такими существами, — удовлетворенно улыбнулся Асмодей и, взяв Еву за руку, развернул ее лицом к Хель. Он, конечно же, заметил промелькнувшую на ее лице печаль, но усилием воли заставил себя не заострять на этом внимания. — Медленно и уверенно, но не надменно, она этого не оценит. — Хорошо, я поняла, — кивнула девушка и неосознанно вцепилась в руку демона, вызвав у него этим короткий смешок. Не каждый день ей приходилось встречаться лицом к лицу с чужим драконом, тем более таких размеров. Отцовский Накир был большим, но его она знала с детства, поэтому и доверяла. Здесь же о близком знакомстве и речи не шло, поэтому Ева решила полностью положиться на Асмодея. Медленно подойдя следом за ним к Хель, она вновь посмотрела ей в глаза, стараясь думать лишь о чем-то хорошем, чтобы тревога не отразилась на ее лице. Даже на приличном расстоянии от драконихи, девушка чувствовала исходящее от нее тепло. Посреди холодного снега это было очень приятно, но терять бдительности Ева не собиралась. Дракониха несколько раз моргнула и утробно зарычала, но зубы не оскалила, а значит, бросаться пока не собиралась — уже хороший знак. Девушка знала, что теперь можно попробовать с ней поговорить. — Здравствуй, Хель… Ты такая красавица, в золото одета, глаза на два солнца похожи… Я тебя не обижу, даю слово. — Я уже начинаю ревновать, — усмехнулся Асмодей и подвел ее к драконихе еще ближе. — Со мной вы так и в страшном сне разговаривать не станете. — Ну, вы и не огромный дракон, который может слопать меня в один присест. К тому же, я не вру — она и правда очень красивая. — Тогда попробуйте ее погладить. Думаю, она разрешит. Не желая показаться трусихой, Ева собрала всю свою смелость в кулак и очень медленно протянула руку к морде драконихи, стараясь дышать размеренно и спокойно. И все же, пальцы ее немного дрожали, но ей было не до конца понятно, от страха или же от волнения. Заметив это, Асмодей легонько обхватил ее запястье и поднес маленькую ладонь к морде драконихи, а затем произнес несколько слов, которые Ева не смогла понять. Это был незнакомый ей язык, но она могла поклясться, что уже слышала его. — Pabveh orseph, donvan untal… — несколько раз прошептал демон и положил руку прямо на закрытую пасть Хель. Увидев, что девушка смотрит на него круглыми от удивления глазами, он загадочно улыбнулся. — Уже слышали подобное? — Да… Вергилий знает этот язык, — кивнула Ева, вспоминая его тихий успокаивающий шепот. — По крайней мере, звучит очень похоже. — Он меня ему научил. Я родился не так давно, чтобы знать его, а научить было некому. Те ангелы и демоны, которых ныне считают древними, и в половину не такие старые, чтобы знать древний язык ангелов. — Как странно… Демон говорит на ангельском языке. — Полезный навык, — пожал плечами Асмодей и, не дав ей опомниться, положил ладонь Евы на морду Хель. Еле сдержав дрожь, девушка осуждающе глянула на демона, но промолчала. — Такие существа как драконы, единороги, гуррии и лунные волки по какой-то причине начинают вести себя спокойнее, когда слышат это наречие. — Vanger gel unorgal… Это означает «я тебя не обижу», а medveh talmal migur — «ты очень красивая». — Vanger gel unorgal, — повторила за демоном Ева, посмотрев Хель прямо в глаза. — Medveh talmal migur… Красивый язык. Будто музыка играет. — Вергилий называл его «языком чувств». Возможно, так оно и есть, ведь животные их хорошо понимают, если ведешь себя с ними искренно. Думаю, это относится и к нам — демонам и ангелам. Несколько раз повторив простые предложения, девушка вплотную приблизилась к Хель и коснулась лбом ее твердой чешуи, покрывающей морду. Она оказалась теплой и жесткой, как согретые солнцем скалы, и это ощущение дарило ни с чем не сравнимый покой. Ева ощущала подобное лишь когда была с Вергилием и засыпала в его объятиях — ее будто защищал не нежный ангел, а могущественное огромное существо, в котором хранилось много потаенной энергии. Воспоминания о возлюбленном были горькими, но все равно согревали в лютый мороз, что окружал ее со всех сторон. Она помнила о словах Аваддона и знала, что нужно еще немного потерпеть, но ожидание с каждым днем становилось все больше похожим на пытку. — Хель вас не опасается, вы можете расслабиться, — тихо обратился к Еве Асмодей, не совсем верно расценив ее расстроенное выражение лица как страх. — Вы так побледнели… Вам нехорошо? Мы можем уйти, если вы боитесь. — Нет, все в порядке, я ее не боюсь, а просто волнуюсь, — не моргнув глазом, соврала девушка, скрепив сердце. — Что вы планируете делать дальше? — Мы отправимся в нужное место на Хель. Я бы не позволил вам лететь самостоятельно даже в такую милосердную погоду. Не хочу доставлять проблем вашим нежным крыльям. — Мои крылья сильны и не раз выручали меня. Я не кисейная барышня. — Я этого и не утверждал, принцесса. Вы как алый бутон розы, окруженный шипами — еще не распустившийся, но готовый себя защитить. — А вы тот еще льстец, — холодно отозвалась Ева, а затем посмотрела на Хель. — Далеко нам лететь? — Не очень, минут десять и мы будем на месте, — покачал головой Асмодей, совершенно не огорченный отстраненным ответом девушки. — На большой высоте может быть холодно, так что прижимайтесь к чешуе плотнее, она вас согреет. Я помогу вам забраться. Словно по неслышимой команде, Хель чуть развернулась и расправила свое могучее крыло, позволяя Еве подняться по нему. Демон, как и пообещал, помог ей забраться, подставив свою руку для того, чтобы она могла на нее опереться. Благодаря тому, что девушка была в удобном костюме, забраться на дракониху у нее не составило труда. Вскоре Асмодей присоединился к ней, расположившись за ней, что немного ее смутило — прижиматься спиной к его широкой груди совсем не входило в ее планы, но выбирать было не из чего, ведь так полет пройдет намного спокойнее. Из головы у ее никак не шла мысль, что демон все спланировал так, чтобы они все время находились в тесном контакте, и девушку это напрягало. Почувствовав ее состояние, Асмодей чуть наклонился вперед, чтобы разглядеть ее лицо и слегка улыбнулся. — Не переживайте, я не позволю себе лишнего, — пообещал он и лишь слегка приобнял Еву за талию. — Это лишь для вашей безопасности — ничего более. — Поверю вам на этот раз, — спокойно отозвалась она, не желая показывать ему лишний раз своего нервозного состояния. На самом деле куда больше сейчас волновала возможность вырваться за пределы стен замка и осмотреть окрестности. — Мы будем взлетать? — Какая вы нетерпеливая… Слово прекрасной дамы — закон. Хель, vehnatal! Мгновенно отреагировав на голос своего хозяина, дракониха резво встала на лапы, а затем изо всех сил взмахнула могучими крыльями и грузно поднялась в воздух. Ева чуть завалилась назад от напряжения, но Асмодей держал ее достаточно крепко, чтобы она почти его не ощутила. Следующим, что почувствовала девушка, был резкий рывок вверх и из нее невольно вырвался громкий возглас, который перекрылся громким ревом Хель, радующейся возможности полетать со своим хозяином. Она взмыла в небо так резво, что у Евы голова пошла кругом от восторженного ужаса. Будто оставив все тревоги на земле, девушка весело расхохоталась, забыв об опасности и дискомфорте — ощущение полета дарило свободу и небывалую легкость, от которой сердце ее радостно колотилось от восторга. Оглядевшись по сторонам, она увидела высящийся между скалами темный замок с его заснеженными башнями, массивными стенами и ледяными скульптурами, а затем перевела взгляд на огромные горы справа от них и завороженно замерла, наблюдая за тем, как рыжее солнце окрашивает вершины в оранжевые и красные оттенки всех вариаций. — Как же здесь красиво! — воскликнула Ева, восторженно глядя на них. Ей никогда не доводилось видеть подобный пейзаж и теперь она жадно впитывала всю его прелесть, без каких-либо сомнений наслаждаясь полетом. Хель была такой теплой, что девушка невольно прижималась к ней, наслаждаясь тем комфортом, который дарила ее жесткая чешуя, к тому же холод теперь ее совсем не донимал и она могла вдоволь поглазеть вокруг. В груди у Евы появился невероятной силы жар, который всегда появлялся в ней от переизбытка эмоций. Ей казалось, что еще чуть-чуть и она расплачется от того, насколько невиданная красота теперь принадлежала ее глазам. Она буквально задыхалась от восторга и чувства бесконечной свободы. — Просто… невероятно! — Никогда не видел, чтобы вы так улыбались, — довольно произнес Асмодей прямо девушке на ухо. В другое время она бы отстранилась от него, но в данный момент ей было абсолютно плевать на то, что он то и дело вламывается в ее личное пространство — чувства, которые она сейчас испытывала, не могло перекрыть даже сильное смущение. Сильнее прижав Еву к себе за талию, он вновь что-то крикнул Хель и девушка ощутила легкую невесомость. — Держитесь крепче, скоро будем снижаться! Мы зайдем на круг, чтобы приземлиться аккуратнее. Забыв о всяком смущении, девушка прижалась спиной к груди Асмодея и он, расценив это как разрешение, обнял ее еще сильнее, чтобы не дать ей почувствовать ни малейшей тревоги. Хель немного подняла одно крыло вверх, накренившись влево и теперь Ева смогла посмотреть, что находится прямо под ними. Между скалами, которые они преодолели оказалось большое голубое озеро, покрытое толстым слоем сияющего льда. Оно было спрятано от посторонних глаз и разглядеть его из окон замка не представлялось возможным. Ева сразу поняла, что это тайное место что-то значит для Асмодея, поэтому тут же стала задаваться вопросом, почему он решил привести ее именно сюда. Вокруг озера располагался густой хвойный лес — деревья были такими высокими, что Хель слегка задевала их лапами, смахивая с верхушек пушистый снег. Как и обещал Асмодей, приземление вышло относительно мягким, хоть Ева в последний момент и ощутила сильный рывок в районе пупка, который, правда, не доставил ей сильного дискомфорта. Спрыгнув на крыло Хель, демон взял девушку за талию и, приподняв ее, помог ей слезть с драконицы на берег замерзшего озера. Решив немного приласкать свою любимицу, он дал Еве время немного осмотреться вокруг и полюбоваться видом, чем она, конечно же, сразу воспользовалась. — Здесь так спокойно… Волшебно спокойно, — почти шепотом произнесла она и вдохнула ледяной воздух полной грудью. — Словно сказка стала явью. — Я прилетаю сюда, чтобы отвлечься от… ненужных мыслей, — также тихо произнес Асмодей, поравнявшись с девушкой. — Это будто и не Ад вовсе, а Рай, но тот другой, который настоящий. Место, куда попадают чистые души после смерти… Место, которое мне не доведется увидеть. — Разве демон может мечтать о Рае? — Думаю, это мое природное любопытство, принцесса. Не берите в голову. Лучше займемся тем, для чего я сюда вас привел. — И чем же? — прищурилась Ева и, когда в руках Асмодея материализовались как по волшебству две пары коньков, пораженно приподняла брови вверх. — Коньки?! Кататься на… льду? — Да, это одно из моих любимых занятий, — довольно кивнул демон, но, увидев смятение на лице девушки, чуть нахмурился. — Вы не умеете? — Н-нет, я никогда таким не занималась… В Виктуаре слишком короткая и теплая зима, чтобы хоть одно озеро промерзло до конца. Может, я лучше просто посмотрю, как вы катаетесь? — Нет, я обязан загладить этот изъян в вашем образовании. Или вы боитесь? — С чего бы это?! — возмутилась Ева и выхватила у демона из рук коньки, что выглядела поменьше. — Вам лишь бы поиздеваться. — Нисколько, я даже рад, что смогу вас чему-то научить, — покачал головой Асмодей и, взяв девушку за руку, усадил ее на подставленное драконом крыло. — Я помогу вам зашнуровать коньки, если вы не против. — Как хотите. Пока демон занимался тем, что переобувал ее и аккуратно зашнуровывал коньки, стоя перед ней на коленях, Ева внутри боролась с собой. Ей было нелегко показывать перед ним незнания хоть в чем-то, ведь это ставило ее в уязвимое положение. Еще она размышляла о том, как быстро ее тело околеет, если лед на озере вдруг треснет и она упадет в воду. Несмотря на то, что сейчас ей было вполне комфортно, Ева не могла не думать о том, какой холодной может оказаться эта вода. Подняв взгляд на девушку, Асмодей прочитал сомнения в ее глазах и добродушно ухмыльнулся. — Боитесь провалиться под лед? — догадался он, заставив ее вздрогнуть от озвучивания тайного страха. — Не нужно, я же буду рядом с вами. К тому же, лед здесь очень крепкий, ведь ему не одна тысяча лет. Вы как пушинка, так что вас он уж точно выдержит. — У меня вполне обычный вес, — пролепетала Ева заплетающимся языком. — Ч-часто вы тут катаетесь? — Раз в месяц точно прилетаю, иногда и чаще. После болезненных приступов это своего рода исцеление для меня. Еще раз прошу вас не бояться. Рядом со мной вам ничего не грозит. «Рядом со мной вам ничего не грозит» — девушка прокрутила эту простую фразу в голове несколько раз, не понимая, какие чувства испытывает по этому поводу. Она не доверяла Асмодею, но интуиция почему-то упорно твердила, что рядом с ним ей действительно не грозит никакая опасность. Демон был полон противоречий, искушений и раздражающих ее черт характера, но Ева чувствовала, что реальной угрозы он для нее в себе не таит. По крайней мере, ей хотелось в это верить. — Крепко держитесь за мою руку, — попросил Асмодей и помог девушке выйти на лед. — Доверьтесь мне. — Не могу, — мысленно ответила Ева, но все же заставила себя выдавить улыбку. Разумеется, он говорил не о том, о чем размышляла она и знать ему об этом не было нужно. — Хорошо, я попробую. Только не дайте мне упасть, иначе я уроню вас следом за собой. — Скорее весь Ад покроется льдом, чем я вас уроню. Попробуйте оттолкнуться ведущей ногой, а затем второй. Я буду тянуть вас за собой и крепко держать. — Проще сказать, чем сделать… — Вас сковывает страх. Вспомните свои уроки танцев, — посоветовал Асмодей и чуть прокатился вперед к середине озера, прижав Еву к себе поближе. — Вы ведь прекрасно танцуете, ваши движения идеальны. На льду это определенно должно вам помочь. Почувствуйте, что советует вам ваше тело, а не эмоции. Сейчас они лишние. Попробуйте еще. — Ладно… Тело, а не эмоции, — повторила девушка и неуверенно оттолкнулась вперед. Асмодей сразу же подтянул ее к себе, не дав времени на раздумия, так что ей пришлось сделать еще один рывок вперед, а за ним и третий. Для Евы было очень непривычно не уметь что-то и чувствовать неуверенность в себе, ведь ее с раннего детства обучали всему, что только можно, предоставив возможность попробовать себя во множестве разных дисциплин. Она всегда все схватывала на лету благодаря природным талантам и умелым учителям, но теперь, когда ей приходилось обучаться чему-то во взрослости, она ощущала себя очень неловко. И все же, это оказалось не так плохо, как думала Ева в самом начале. Незаметно для нее они с Асмодеем уже оказались на середине озера и отступать ей было уже некуда. Ей приходилось следовать за его рукой быстрее, чтобы не отставать, а когда он и вовсе отпустил ее, девушка покатилась за ним, почти не ощущая изначальной тревоги. — Вы же обещали не отпускать! Негодяй! — Моя рука вам больше не нужна, вы уже сами можете кататься, — покачал головой Асмодей и покружился вокруг нее, спрятав руки за спину. Он двигался настолько уверенно и грациозно, что Ева невольно залюбовалась им — лед определенно являлся его стихией, в которой демон чувствовал себя максимально комфортно. — У вас очень хорошо получается для первого раза. Нужно просто быть немного увереннее. Самодовольство Асмодея, легко считывающееся с его лица, немного вывело девушку из себя — теперь ей совсем не хотелось от него отставать и она начала сильно отталкиваться ото льда, оставляя на нем глубокие порезы остро заточенными лезвиями коньков. Промчавшись мимо демона, Ева чуть не свалилась, но в последний момент смогла присесть и удержаться на ногах. Пропахать носом лед прямо у него на глазах ей совсем не хотелось, но и выставлять себя трусливой неумехой тоже, так что девушка не оставила своих попыток ускориться и вскоре смогла проехать ровно пару десятков метров без остановки. — Вы очень быстро учитесь, — удовлетворенно кивнул Асмодей, поравнявшись с Евой. В отличие от нее, он вальяжно катился спиной вперед, совершенно не заботясь о сохранении равновесия — казалось, у него это получается абсолютно неосознанно, будто его тело уже привыкло к чему-то подобному. Девушке хотелось того же, но она понимала, что ей еще пока далеко до такого же мастерства. — У вас такое напряженное лицо. Попытайтесь расслабиться, иначе прогулка не принесет вам удовольствия. — Но я же хочу научиться кататься также хорошо, как и вы! — честно призналась Ева, вызвав этим у Асмодея чуть удивленную улыбку. — Ненавижу чего-то не уметь. — Я хотел, чтобы вы лишь немного повеселились. Вам не нужно со мной соревноваться. Просто… наслаждайтесь процессом. — Зная меня, вы должны понимать, что это практически невозможно. Я люблю соревнования. — О, я помню! — рассмеялся Асмодей и, взяв Еву за руку, потянул ее следом за собой по льду. — Вы ведь не должны были участвовать в боях гладиаторов, ваш отец определенно был против. И все же, вы почти победили, принцесса. — А вы за мной следили все соревнования, — фыркнула девушка, позволив ему вести себя под руку. Они катились вперед плавно, но достаточно быстро, чтобы ветер свистел у нее в ушах. — Хотели увидеть, как я наемся песка? — Нет, я хотел увидеть, как вы заставите жрать его всех своих соперников. Вы были великолепны. — Но я не победила. Это был мой брат. Он всегда побеждает. В шахматах, например. Как бы я ни старалась, мне его не одолеть. — Вы хотели победить именно его? — предположил Асмодей и чуть развернул Еву к себе лицом, чтобы посмотреть ей в глаза. — Это было важно для вас? — Не знаю… Не уверена, — честно ответила она и на пару секунд прикрыла глаза, сконцентрировавшись на отрезвляющем морозе, терзающем ее щеки. — Я не хотела, чтобы он проиграл. Я лишь… нуждалась в признании. Наверное, все было именно так. И я даже рада, что Арей не стал мне поддаваться, лишь бы угодить. — Ваш брат… Когда я увидел вас вместе, то сразу понял, что он испытывает к вам совсем не братские чувства. Так на сестру не смотрят. — Это… вас не касается. Я не хочу об этом говорить. — Хорошо, тогда не будем, — согласился Асмодей, мгновенно став более задумчивым, чем до этого. — Лучше покатаемся еще немного, пока погода не испортилась. — Хорошая идея, — тихо вздохнула Ева и, резво оттолкнувшись, поскользила по льду уже более уверенно и спокойно. Демон не стал нагонять ее, решив просто следовать за ней — он был уверен, что в данный момент девушке не хотелось, чтобы он видел ее лицо. Как это часто и бывало, Асмодей оказался прав, а она была ему благодарна за его догадливость. Несмотря на свой дурной нрав, этот мужчина временами был до невозможного тактичен. — Неудивительно, что он пользуется популярностью у женщин… Но размышления Евы вскоре переключились с демона на предстоящий прием в его замке. Она чувствовала себя заинтригованной его обещаниями получить с этого выгоду, но пока даже представить себе не могла, во что это может вылиться. — Пора возвращаться в замок, принцесса, — с легким сожалением в голосе произнес Асмодей и подал ей руку. — Как бы мне не хотелось провести с вами здесь побольше времени, долг зовет. — Что же это за долг? — полюбопытствовала Ева. — Поделитесь со мной? — Я должен посетить казармы и проверить обмундирование своих воинов. Все должно быть в порядке, но я весьма щепетилен в таких вопросах. — Казармы… А мне с вами можно? — Неужели вам интересно подобное общество? — сперва удивился Асмодей, но уже буквально через секунду до него дошло, почему девушка обратилась к нему с этой просьбой. — Хотите посмотреть, как живут бессмертные, которых отдал мне ваш отец? — Именно так, — кивнула Ева и пристально посмотрела демону в глаза. — Я должна убедиться, что вы с ними нормально обращаетесь. Имею я на это право? — Как вам будет угодно… Тогда не будем терять времени. Уже холодает, нам действительно пора возвращаться.***
После беспокойной ночевки на берегу реки Арей и Вергилий вновь летели без остановки двое суток, забыв о пище и еде. Они не разговаривали друг с другом, да и в этом не было нужды — каждый из них утопал в собственных тяжелых мыслях по поводу предстоящего путешествия по землям Ада, ведь до Разлома, через который они должны были в него попасть, оставалось лететь совсем немного, буквально полчаса. Его полыхающая пасть сияла ярко-оранжевыми и красными цветами, пробивающимися сквозь скалу, будто протуберанцы на Солнце, а жар можно было почувствовать даже на приличном расстоянии от его источника. Этот интенсивный жар ни с чем нельзя было спутать — он казался настолько сильным, что ощущался даже костями. Обычно рядом с Разломами никогда и никто не строил дома — слишком уж много мороки и большая пожароопасность не располагали к тому, чтобы вокруг них свои жилища расстраивали даже самые бедные из бессмертных, которым не из чего было выбирать. Приземлившись вплотную к трещине в скале, Арей заглянул в нее и голова у него тут же закружилась от дыма и едкого запаха серы. Вергилий придержал его за плечо и отвел чуть назад, чтобы он мог отдышаться, на что у парня ушло около минуты. — Старайся не дышать слишком глубоко во время спуска, — предупредил ангел. — Этот Разлом ведет не в город, а в пустующие земли. За ним почти не следят, так что пары здесь весьма агрессивные. — По сравнению с этим, Разлом неподалеку от Цитадели кажется душистым полем с цветочками, — все еще кашляя, проворчал Арей, размахивая рукой перед лицом, чтобы отогнать от себя почти черный дым, полный горячего пепла. — Но ты ведь выбрал его не просто так, верно? — Конечно. Местность более дикая, а значит и вероятность быть замеченными снижена. Не чистые на руку демоны многое отдадут за то, чтобы схватить тебя и потребовать выкуп, если узнают, что ты приемный сын королевской семьи. И все же, нам придется остановиться в одном из городов, чтобы немного пополнить припасы. Там нам нужно будет вести себя очень осторожно… Ты готов? — Да, хоть сейчас. Не в первый раз же. — Тогда прыгаем. Не дыши ртом. Больше не сказав ни слова, Вергилий сложил крылья и бросился прямо в жерло Разлома головой вниз. Не желая отставать от него, Арей проделал ровно тоже самое, доверившись опыту своего спутника. Падение оказалось более долгим и мучительным, чем он себе представлял — жарко было настолько сильно, что, казалось, кости могли расплавиться от такой температуры, а любая попытка сделать даже неглубокий вдох заставляла легкие пылать от обжигающей боли. Глаза приходилось держать полуоткрытыми, чтобы не пропустить приближение к земле, так что к концу полета они забились пеплом и каменной пылью. — Крылья! — крикнул Вергилий и Арей, доверившись его чутью, расправил крылья, затормозив падение. Темное облако осталось позади и они вместе приземлились посреди выжженной жаром каменистой скалы, обдуваемой сухим горячим ветром. Парень вытер глаза тыльной стороной ладони и немного осмотрелся. Они оказались посреди одного сплошного ничего где-то в адской глуши. Здесь были лишь скалы, пыль, бескрайняя пустынная земля и мерзкий каменный песок, залетающий за шиворот. Арею с трудом верилось, что где-то здесь может оказаться тайная тропа, ведущая прямо в Цинис. Вергилий же совершенно не выглядел сбитым с толку — он определенно знал, что делал, когда привел их именно сюда. — Мы на месте. Отдохнем минут десять и направимся дальше на север. Впереди будет небольшой город, там остановимся на ночь, пополним припасы и умоемся. — Что это за город? — решил спросить Арей, которому недоставало информации. — Мефий, в нем занимаются торговлей ядами, оружием и другой дрянью. Когда окажемся там, заселимся в гостиницу над одной таверной. Когда окажемся там, не принимай ничего из чужих рук — ни питья, ни еды, ни одежды. Там любят травить богатых путников, чтобы потом их ограбить. Повезет если вообще очнешься. — Разве мы выглядим как богачи? Одеты мы вполне обычно. — Может для обыкновенного взгляда и не выглядим, но знающие толк в своем ремесле на глаз могут определить тех, на ком можно поживиться, — нахмурился Вергилий и присел на небольшой камень. — Взять хотя бы оружие и наши походные сумки — такие вещи недоступны беднякам. — Ты бывал здесь раньше? — предположил Арей, сев с ним рядом. — Да, уже очень давно. Позволил себе неосторожность дать немного серебра сироте и чуть не поплатился за это жизнью. Три демона напали на меня, когда я уже решил покинуть Мефий. Думаю, они до сих пор жалеют, что решились на это. — Не сомневаюсь. Вдвоем нам уж точно ничего не грозит, но я буду внимательным. Никогда не бывал в подобных местах. О своем посещении клуба «Гоморра» в Омнисе Арей так никому и не рассказал. Он и сам не понимал, почему до сих пор этого не сделал — стоило ему открыть рот, чтобы начать об этом разговор с Евой, как его язык будто в трубочку сворачивался, а в горле появлялся тугой узел, не позволяющий нормально говорить. Парню оставалось лишь приберечь полученные знания на тот момент, когда они действительно могли бы ему понадобиться. Невольно он подумал и о Присцилле, а еще о своем обещании встретиться с ней однажды. Сможет ли он выполнить его при нынешних обстоятельствах? Если бы ему предстоял выбор между встречей с ней и защитой Евы, Арей определенно выбрал бы Еву, но свои обещания он не любил нарушать. По крайней мере, он мог бы написать ей, так как знал адрес ее работы. Это уже хоть что-то. Самостоятельно Присцилла не смогла бы добраться до Виктуара, ведь у нее не было крыльев, а значит, ему в любом случае придется вернется в Омнис, если она решит его покинуть. И все же, время на исполнение обещания у него еще было, так что оставалось лишь дождаться решения девушки. — Твои мысли где-то витают… Поделишься, где именно? — вдруг тихо спросил Вергилий, оторвав Арея от его размышлений. — Если хочешь, конечно, я не настаиваю. — Хм… Ты когда-нибудь знал бессмертных, лишенных крыльев? — решился спросить парень, добавив тону голоса чуть небрежного любопытства. — Их можно вернуть? — Я знал бессмертных с ослабленными проклятием крыльями. Думаю, ситуация может быть схожей. Только очень сильное проклятие может лишить кого-то крыльев без возможности их вернуть. Убрать его — не простое дело. — А ты бы смог это сделать? — Ну… Я мог бы попробовать, — неуверенно предположил Вергилий и слегка нахмурился. — А с чем связан твой интерес? Ты знаешь кого-то в подобной ситуации? — Я слышал об этом от… Дианы, — неожиданно легко для самого себя соврал Арей. — Она часто бывала в Омнисе и как-то раз рассказала о девушке, которая обменяла своим крылья на некий талант. Меня это заинтересовало и я решил узнать об этом больше. — Обменяла… Тогда это сделка, а не проклятие. Значит, вернуть крылья будет еще сложнее. Демону крылья не нужны, значит сделка была заключена с ведьмой. Так она сможет притвориться бессмертной, если понадобится. Прекрасная маскировка. — И как же можно расторгнуть сделку, если ведьма не согласится на это? — Арей, я не хочу говорить тебе вслух о таких вещах, — окончательно помрачнел Вергилий. — Ты и сам догадываешься, как именно это можно сделать. — Убить ведьму, — на выдохе произнес Арей и удрученно кивнул. — Да, это было очевидно… Или уговорить, предложив нечто более ценное. — Если сделка была добровольной, то ведьма не заслуживает смерти. Не все среди них полны злобы. Второй вариант предпочтительнее. — Но есть такие, которые ее заслуживают. Именно ведьма стоит за попыткой похитить Еву, в этом уже нет никаких сомнений. Ее бы ты… смог убить? — Да… Смог бы, — нехотя ответил Вергилий и устало провел ладонью по лицу. — Раньше бы сказал, что нет, но не после того, что случилось. Ева ни в чем не виновата, но какая-то ведьма решила сотворить с ней невесть что… Знать бы, кто она такая. — Выбор не такой уж большой, если в этом разобраться, — с легким нажимом произнес Арей, надеясь донести до ангела мысль. — Мальбонте известно о нескольких ковенах. Если наведаться в каждый из них и устроить допросы, то можно что-то выяснить. Это большая работа, но она того стоит. — Я и сам об этом думал. Асмодей мне кое-что рассказывал. Знаю, ты не доверяешь ему, как и я, но он многое знает. Есть ковен, который известен под названием «Отшельницы». Они очень опасны и я думаю, что все странные случаи во дворце как-то с ними связаны. Но сейчас это не главное. Нужно поскорее вернуть Еву домой. — Да… Подумаем об этом, когда вернемся. Не стоит тратить силы на то, что мы пока не можем изменить. Если честно, сейчас я мечтаю лишь о сне на нормальной кровати, а не на земле. — Придется еще немного потерпеть, — усмехнулся Вергилий и пнул носком ботинка один из маленьких камушков у себя под ногами. — Если бы я знал более быстрый путь, то не стал бы тебя так испытывать. — Я знал на что иду, не оправдывайся, — поморщился Арей, уязвленный тем, что ангел его жалеет. — Я не успел настолько изнежиться в королевском дворце и все еще помню, каково быть обычным бродягой. И я этого совсем не стыжусь. — Я и не собирался стыдить тебя за что-то. Мы в сущности мало чем отличаемся. Я тоже был обычным бродягой когда-то. Жил и спал, где придется, брался за любую работу… Пока меня не нашла Ости. Она помогла мне, чего я совсем от нее не ожидал. Я получил неплохую работу и думал, что смогу жить спокойно, но… мои видения продолжили меня преследовать. — Не понимаю… Почему ты говоришь о них так, будто это что-то плохое? Видеть будущее ведь очень полезно. — Уж лучше ничего не видеть, — горько усмехнулся Вергилий и с силой прикусил нижнюю губу. — Видения появились, когда я ослеп. Я мог увидеть прошлое, настоящее, будущее и все их возможные варианты, которые меняются благодаря нашим решениям… Знать все исходы, даже самые страшные, может быть полезно, но это мучение. — Так ты… знаешь все? — пораженно прошептал Арей, не веря своим ушам. — Нет, быть такого не может. — Видения приходят спонтанно, я не могу их вызвать. Я могу узнать лишь то, что… мне позволено. Именно поэтому я решил не лететь с Мальбонте. — Так и знал, что ты взял именно меня не просто так. Что бы случилось, если бы он не остался? — Ты уверен, что хочешь это знать? — нахмурился Вергилий, надеясь, что парень не станет напирать. — Обычно в таких ситуациях многих страшит подобное. — Я не боюсь, — покачал головой Арей. — Ты ведь уже исправил то, что должно было случиться, разве нет? — Ладно… Данталиан добрался бы до вашей с Евой подруги Клео. Она была бы мертва. — Ч-что?! Как это? Неужели ее никто бы не защитил?! Это… бред какой-то! — Дело в том, что… дочь Люцифера в это же время… попала в беду и вся семья проводила время у ее постели. И все же, она бы не оправилась от того, что с ней случилось… Она тоже должна была умереть. Из-за неразберихи в связи с ее преждевременной смертью, Габи потерял бы бдительность и Клео… Ее бы отравили. — Черт! Проклятье! — Арей схватился за голову. Хоть он и сказал, что не боится, но ему стало по-настоящему дурно. Парню хотелось сделать вид, что все слова Вергилия полнейший бред, но он понимал, что тот не стал бы говорить подобное, если бы не был в этом так уверен. — Данталиан… Мерзкая тварь! Ну, ничего, и на него управа найдется… Нам нужно ускориться. Мы обязаны вернуть Еву домой как можно скорее, пока не случилось что-то похожее на твое видение. — Хорошо, мы и так засиделись на месте, — согласился Вергилий и уже более уверенно поднялся с камня. — Приготовься. Путь здесь будет куда сложнее, чем на Небесах. — Только сперва мы должны кое-что сделать. — Говори. — Отправь послание моим родителям, — попросил Арей. — Через ту бабочку. Они должны знать, что подобное может случиться. Пусть они все узнают. — Да, ты прав, — немного неуверенно произнес Вергилий. Он лучше остальных знал, что с судьбой шутки плохи — ангел и так уже вмешался в нее, взяв с собой Арея, а не Мальбонте. И все же, пути назад уже не было. Сжав ладонь и раскрыв ее вновь, он коснулся кончиком пальца крыльев полупрозрачной бабочки. — Будьте осторожны. Не спускайте глаз с того, что приносят во дворец. Проверяйте любую еду и напитки. Клео могут отравить… И приглядывайте за дочерью Люцифера, это важно. У нас все в порядке, мы прошли через Разлом. Берегите себя. Легонько дунув на бабочку, Вергилий вновь сжал ладонь и почувствовал еле уловимое приятное тепло — это означало, что послание отправлено и вскоре должно было дойти до Вики.***
Потирая пальцами виски, стучащие от нестерпимой тупой боли, Мальбонте отшвырнул в сторону бумаги, принесенные ему на рассмотрение. У него не было моральных и физических сил, чтобы сейчас заниматься работой. Люцифер поднял весь город на уши, а Каллисто требовала голову виновника нападения на Ливию. Вики пришлось взять на себя задачу хоть как-то их успокаивать, пока сам Мальбонте пытался во всем разобраться, но, чем больше он вникал в это дело, тем больше понимал, что в нем просто нет зацепок. Никаких следов взлома, ни единой улики в комнате, ни даже жалкого клочка волос того, кто мог бы быть виновен в нападении. Все, что оставалось сделать — это отправить Эрелима проверить рану Ливии еще раз, чтобы он мог предположить, кто мог быть преступником — высокий он или низкий, левша или правша, да что угодно. Орудие преступления было известно — прямой тонкий кинжал танто. Глубокая рана от такого оружия могла быть смертельной — подобным даже голову легко отрезать, не то, что проткнуть кому-то грудь. Это значит, что убийца действовал наверняка, но по какой-то причине все же не смог совершить задуманное. — Но признаков борьбы в комнате не было обнаружено… Да и следов самообороны на теле Ливии нет, — мрачно размышлял Мальбонте, стараясь не отвлекаться на тупую боль, терзающую его уставшую голову. — Неужели она смогла защитить себя, переведя оружие чуть в сторону, при этом не получив дополнительных ранений?.. Это вообще возможно? Чем больше мужчина обо всем этом думал, тем больше понимал, что что-то тут не сходится. Он проработал несколько вариантов развития событий, но они никак не вязались с теми немногочисленными уликами, что были у него на руках. Минуты превращались в часы и Мальбонте уже с трудом сдерживал себя от того, чтобы не разгромить кабинет в щепки. Он чувствовал такую сильную усталость, что казался себе не бессмертным полукровкой, а больным стариком, прикованным к постели. И вот, два часа спустя, раздался спасительный стук в дверь. — Входите, — отозвался Мальбонте и облегченно выдохнул, увидев на пороге Эрелима. — Садитесь, пожалуйста. Прошу, только не говорите, что вы вообще ничего не выяснили… — Нет, ваше требование быть более тщательным принесло плоды, — успокоил он его и, присев напротив, достал из саквояжа бумагу, с которой и принялся читать. — Благодаря одной только ране и ее внешнему виду, нам удалось многое разузнать, вы были правы, когда настояли на этом. Во-первых — нападавший был правшой. Об этом можно судить по тому, с какой стороны у раны более резкие контуры. Во-вторых — его рост примерно равен росту пострадавшей, он точно не сильно выше или ниже нее. — Хм… То есть убийца был достаточно миниатюрным. Интересно… Теперь мне интересно, как именно была нанесена рана и с какого расстояния. — Это трудно воссоздать, но… Дайте мне ручку, Ваше Величество, если можно. — Да, конечно, — кивнул Мальбонте и протянул ее Эрелиму. Немного сверившись со своими записями, он поднялся с места и нацелил ручку точно в центр своей груди, обхватив ее всей кистью. — Судя по глубине и степени травмированности тканей, убийца нанес удар примерно с расстояния своей вытянутой руки, не более того, — объяснил ангел и несколько раз отвел кулак в сторону, показывая, как это происходило. — Возможно, он схватил девушку сзади, сжав ее плечи. Так она могла бы перенаправить удар чуть вправо и избежать смертельного ранения, но… — Что такое? — Все равно не понимаю. Чтобы перенаправить такой сильный удар кинжалом, Ливия должны была вцепиться в нападавшего и тогда у нее остались бы частицы кожи или запекшаяся кровь под ногтями… Или возьмем к примеру другой вариант — она схватилась за рукоять и именно так отклонила удар, но опять же… — Тогда остались бы хоть какие-то следы борьбы, например, синяки на плечах или ссадины на пальцах, ведь ей пришлось бы удерживать рукоять кинжала изо всех сил, — понимающе кивнул Мальбонте и устало вздохнул. — Я осмотрел ее комнату пять раз вдоль и поперек, но не нашел ни единого намека на присутствие кого-то постороннего… Он же не мог просто испариться! Не оставил никаких следов, совершенно ничего! Может, это была какая-то магия? — Но вы сами сказали, что никаких следов магии не было обнаружено, — пожал плечами Эрелим и разочарованно вернулся на предложенное ему место. — После перемещения с помощью зелий или другой пространственной магии остается блестящая каменная пыль. В ее составе обычно присутствует алмаз, рубин или изумруд, но в отчете об этом ни слова. — Да, пыли не было… Что вообще мы имеем? Нападавший был примерно того же роста, что и Ливия, удар пришелся не издалека, а был нанесен с расстояния вытянутой руки, возможно, что ее схватили сзади, но это просто предположение, так как синяков и ссадин не обнаружено… Следов взлома, а также остатков использованной магии не обнаружено. Возможно, мы переоцениваем нападавшего и он просто сам не попал точно в сердце… Такое могло случиться из-за того, что рука дрожала? — Вполне, Ваше Величество, но если это был профессиональный наемный убийца, то вряд ли. — Значит, это был не профессионал, — пожал плечами Мальбонте. — Тот, кто не привык убивать. Рука дрогнула и лезвие прошло рядом с сердцем. И все же это не объясняет, как он смог сбежать, не оставив никаких улик. — А могла ли пострадавшая сама впустить его? — предположил Эрелим, нахмурив брови. — Это мог быть знакомый. Если она растерялась из-за нападения, это объясняет отсутствие следов самообороны… — Маловероятно, что Ливия могла так легко впустить кого-то к себе в комнату. Круг ее знакомых не так уж велик и все они по большей части являются членами ее семьи, либо тех, кто к ней приближен. Нет, я не думаю, что все было так. Да и какой мотив? Зачем кому-то ее убивать? — Ваше Высочество… Мы топчемся на одном месте. Раз уж вы не можете подтянуть имеющиеся факты к версии, то попробуйте отодвинуть ее в сторону и посмотреть на все под другим углом. — Под другим углом? — задумчиво переспросил Мальбонте и, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла, погрузившись в размышления. — Признаков самообороны нет. Ни следов, ни волос, ни крови… Замок на двери не был взломан, окно закрыто изнутри, остатков магии не обнаружено… Преступник одного роста с Ливией, он правша, удар был нанесен с расстояния вытянутой руки, которая предположительно могла дрожать во время атаки. Почему же она дрожала? Из-за страха быть пойманным или же… Мальбонте резко распахнул глаза и стиснул подлокотники кресла. Только сейчас до него дошло, почему они не смогли обнаружить никаких следов, хотя множество раз обыскивали комнату и весь дворец. Придав лицу как можно более спокойное выражение, мужчина отпустил растерянного Эрелима и остался в кабинете один на один с тяжелыми мыслями. Ему нужно было как можно скорее найти подтверждение своей догадки, пока Люцифер и Каллисто не принялись бросаться обвинениями на всех подряд без разбора. Единственная здравомыслящая среди них в данный момент — это Лилит. С нее Мальбонте и решил начать этот нелегкий разговор. Тяжело поднявшись со своего кресла, он вышел из кабинета и направился в сторону госпиталя, на ходу продумывая, как и с чего стоит начать говорить с женщиной. Он не сомневался в рассудительности Лилит, но все же дело касалось ее внучки, так что нужно было оставаться хоть немного тактичным. Но стоило Мальбонте оказаться в госпитале, как весь его подготовленный план разрушился — в окружении радостно галдящих близких на постели сидела Ливия, пришедшая в себя. Выглядела девушка все еще немного бледной, но она больше не казалась висящей на волоске от смерти. Вики тоже оказалась здесь, что было ожидаемо, ведь Мальбонте попросил ее быть рядом с Люцифером и Каллисто на тот случай, если они затеют нечто глупое без его ведома. Многозначительно посмотрев жене в глаза, он дал ясно понять, что кое-что выяснил и Вики сразу догадалась, что разговор предстоит не из легких. — Наконец-то, — довольно произнес Люцифер, все еще радующийся тому, что его дочь пришла в себя. Он уже собирался подойти к Мальбонте, чтобы поговорить с ним наедине, но тот остановил его, покачав головой. — Нашли что-нибудь? — Я попрошу всех удалиться из госпиталя, — спокойно произнес он, оглядев непроницаемым взглядом всех присутствующих. — Мне нужно поговорить с Ливией наедине, чтобы задать несколько вопросов. — Но… мы ведь имеем право присутствовать, — попробовал возразить Габи, чуть нахмурив брови. — Я не уйду. — Тебе лучше посетить того, кто сейчас больше нуждается в твоем присутствии, дорогой, — как можно мягче произнесла Вики, но по ее тону парень сразу понял, что эта видимая мягкость обманчива. — И как можно скорее. Ты помнишь, о чем я тебе говорила? — Я собираюсь остаться с дочерью, чтобы лично от нее услышать, что с ней произошло, — почти истерично произнесла Каллисто, все еще не пришедшая в себя из-за потрясения. — Я ее мать. — Немедленно всем выйти из помещения! — рявкнул Мальбонте, потеряв всякое терпение. Посмотрев на Ливию, он увидел, что ее лицо не выражает абсолютно никаких эмоций — судя по всему, ей было плевать на все, что говорили ее родные. — Сейчас же. — Думаю, мы должны подчиниться, это ненадолго, — кивнула Лилит и, положив руки на плечи Силли, сидящего на постели сестры, подняла его, а затем взяла за руку Габи и повела их обоих в сторону выхода. Вики тоже встала со своего места и без лишних вопросов последовала за ними — она точно знала, что все вскоре станет ясно и без проявления излишнего любопытства. Люцифер и Каллисто же не собирались сдаваться просто так. Они упрямо оставались на своих местах, словно и не слышали никакого приказа. В другое время Мальбонте просто бы выволок Сатану за шкирку, но теперь, когда дело приняло такой оборот, мужчина не мог не представить, что творилось в его голове. Он и сам терял самообладание, когда речь заходила о Еве… Но отныне он беспокоился не только о ней — с момента, как они с Ареем доверились друг другу и поговорили, Мальбонте не прекращая винил себя за то, что считал его больше своим учеником, чем сыном, хотя в действительности тот был всего лишь ребенком, нуждающимся в любви и опеке. Он ведь легко мог дать ему их, это не составляло никакого труда… Сейчас, когда Арей был далеко и подвергал себя опасности ради другого его ребенка, на душе у Мальбонте становилось все тяжелее. А еще он знал, что ему предстоит причинить родителям чуть не погибшей Ливии новую боль и у него не было возможности это изменить. — Я хочу присутствовать, — упорно продолжала твердить Каллисто, скрестив руки на груди. — И с места не сдвинусь. — Если ты что-то не можешь сказать при наших детях, то уж при нас это вполне допустимо, — нервно произнес Люцифер. — Мы с женой имеем право знать. — Дело не в вас, — покачал головой Мальбонте и посмотрел на Ливию, лицо которой потеряло и так немногочисленные краски. — Дело в вашей дочери. Прежде, чем вы все узнаете, я хотел бы узнать ее мнение. — Мы ее родители, так что решать нам! — прорычал демон, вперившись в него взбешенным взглядом. — Отец… Мама… Просто выйдите, прошу… — тонким голосом обратилась к ним девушка, продолжая смотреть на свои руки, лежащие на покрывале. — Перестаньте упрямиться. Со мной хотят поговорить наедине, значит, так тому и быть. Люцифер и Каллисто, удивленные столько твердым и холодным голосом своей дочери, быстро переглянулись, а затем посмотрели на Мальбонте уже совсем иначе. До них дошло — после его разговора с Ливией изменится слишком многое, так что им придется ему подчиниться. Приобняв жену за плечи, Люцифер с большой неохотой вывел ее из госпиталя и закрыл за ними дверь. В помещении повисла тревожная тишина, нарушаемая лишь каплями воды, падающими в металлический рукомойник из крана. Взяв один из деревянных стульев, стоящих поблизости, Мальбонте подошел с ним к постели Ливии и сел рядом, не сводя с нее пристального взгляда. Теперь, когда они остались лишь вдвоем, девушка совершенно переменилась и от прежнего напускного спокойствия не осталось и следа. Правда, в ее глазах все равно присутствовала та пугающая пустота, скрывающая за собой беспрерывную агонию. Этот взгляд был слишком хорошо знаком Мальбонте, поэтому он дал Ливии немного времени, чтобы она могла совладать с собой перед тяжелым разговором. — Я изучил твою комнату, проверил все вдоль и поперек, — осторожно начал он, но девушка все равно вздрогнула от его голоса, будто в испуге. — Ничего не нашел… А я хорошо умею искать. Может ты знаешь, почему я не преуспел в поимке преступника? Расскажешь мне? — Почему вы захотели поговорить наедине? — тихо спросила она, стиснув пальцами края покрывала. — Потому что сперва хотел убедиться в верности своего предположения. Твои родители поставили на уши весь дворец, они волнуются. Им стоило бы узнать, что случилось на самом деле, но сперва я должен это обсудить с тобой и узнать причину. — Вы… убедились? — Да, я понял это не сразу, но теперь вижу, что все лежало на поверхности, — сухо ответил Мальбонте и чуть суровее посмотрел Ливии в глаза, заставив ее вновь вздрогнуть. — Ты… сама с собой это сделала. Я искал убийцу, которого не было. Идеальное преступление… Судя по твоей ране, ты била наверняка. Тебе повезло, что ты осталась жива. — Даже… в этом я облажалась, — горько усмехнулась девушка и на несколько мгновений прикрыла глаза, стараясь привести дыхание в норму. Она понимала, что отпираться бесполезно и это принесло Ливии некоторое облегчение — больше не нужно врать, больше не надо притворяться… Смотреть на мужчину, которого она так сильно любила, для нее сейчас было слишком больно. Даже с закрытыми глазами девушка ощущала на себе его пристальный взгляд, словно прожигающий ее кожу до костей. — Я… не смогла себя убить. Это ведь было проще простого, но я не смогла. Рука так сильно дрожала… Она так… сильно дрожала. Это очень страшно — умирать… Ливия не плакала, но чувствовала, что все внутри нее скручивается от унижения и боли. И дело было вовсе не в ране у нее на груди. На нее ей было абсолютно плевать — она являлась лишь еще одним доказательством ее бесполезности. Но самым ужасным наказанием были глаза Мальбонте — эти прекрасные, жесткие, любимые глаза цвета неба и бездны смотрели на Ливию с жалостью. Это стало для нее самым жестоким наказанием, от которого стало трудно дышать. Хуже этой пытки для себя девушка не могла представить. — Почему ты это сделала? — спокойно спросил он, словно они говорили о погоде. — Для этого была какая-то конкретная причина? — Наверное… все вместе. В последнее время я совершила так много ошибок. Вы и сами знаете об этом… Я отравила вас, желая сделать своим хотя бы на чертово мгновение… Я спала с Асмодеем, но даже ему я быстро надоела. Я… помогла ему. Я украла кулон Евы, который защищал от него. Лишь благодаря этому он смог забрать ее… Без него он бы просто не сумел это сделать… Теперь вы знаете. Подняв глаза на Мальбонте, Ливия увидела то, что было предпочтительнее жалости — это оказался чистейший гнев. Он ощущался электричеством на поверхностью кожи, ядом при каждом вдохе и прерывистым сердцебиением, но это ее не напугало. Чего ей было бояться — смерти? Она уже отпустила этот страх, когда решилась воткнуть кинжал себе в сердце. Ливия понимала, что мужчина еле сдерживается, чтобы не нанести ей новые раны и знала, что заслужила все это. И все же, Мальбонте сдержался, не дав гневу завладеть собой и затуманить ему разум. — Это Асмодей на тебя давил? Он заставил тебя? — строго спросил мужчина, надеясь услышать положительный ответ. — Чем он шантажировал? Он тебе угрожал? — Знаете… Это так соблазнительно — скинуть всю вину на него, — горестно усмехнулась Ливия и покачала головой. — Но изначально я сама пошла на это. Я ввязалась в сделку с ним, он на меня не давил — лишь сделал предложение… Остальное оказалось на моей совести. Не все ведь пошли бы на это, а я… пошла. — То есть ты не хочешь выдвинуть против него обвинения? — Нет… Думаю, у вас и так достаточно весомых поводов его ненавидеть, так зачем мне добавлять еще? Асмодей не виноват в том, что я так облажалась. Он по сути даже не врал мне — я сама обманулась, потому что хотела этого. Поэтому я и решилась на то, что сделала — на мне лежит слишком большая вина, но сил искупить ее у меня нет. — Все это не причина лишать себя жизни, — произнес Мальбонте сквозь плотно стиснутые зубы, но через несколько мгновений черты его лица слегка смягчились, вновь сделав его непроницаемым. — Ты ведь не злодейка. И все же… я не могу оставить это просто так. Ты будешь наказана за это. Ты отправишься в ссылку, когда Ева вернется домой. Также я лишу тебя титула. У тебя не будет возможности занять трон Сатаны. Я не позволю тебе претендовать на него. — Разумеется… — бесцветным голосом отозвалась Ливия, почувствовав, как остатки ее достоинства стираются в порошок жесткими пальцами того, кого она любила больше собственной никчемной жизни. — Спасибо вам за милосердие… Ваше Величество…