Благородный Цвет

— Лилейный, открой дверь! Я знаю, ты там! — Металликана отчаянно прорывалась в пресловутую подсобку бара, в которой прятался Приближённый. — Мне надо с тобой поговорить! Персонал лишь с сожалением глядел в сторону запертой двери, что грозилась сдать все оппозиции, пока воодушевлённая родительница когтями скреблась внутрь. Что Металликана так рьяно хотела узнать у хозяина бара, другие работники не знали, как и то, что Лилейный уже порядком осушил склад. Несчастный дракон забился под стол с ящиком крепкого алкоголя и почти плача закрылся крыльями, даже отдалённо не представляя, что говорить этой женщине. Лучше было просто напиться до беспамятства, и быть может он не почувствует её когтей у себя на шее, а заплетающийся язык его не сдаст. Металликана же не сдавалась, она точно знала, что этот гад всё знает, и если её чадо не расколется, то Приближённого она допросит! — Я не выйду отсюда. — плача шептал Приближённый. — Никогда. Захмелевший мозг отчаянно искал выход, а под этим делом вылезти в окошко размером чуть больше его головы, казалось не такой дурной идеей! Сработал ли градус, но Лили и впрямь смог туда протиснуться, хоть часть чешуи на раме и оставил. Бежать нахрен и прятаться, пока тайное не стало явным! Вот хорошо Акнологии! К нему она не пойдёт! А вообще любимой родительнице предстоял целый квест! Гажил просто сбежал из дома, об осведомлённости Акнологии она не знала, да и Лилейный всё ныкался и ныкался! Точёное нутро почуяло подвох, однако отступать было не в её стиле. Почему Гажил просто не может их познакомить для неё оставалось загадкой, которую она всеми силами жаждала разгадать, и потому, растеряв всех возможных свидетелей и драконов на допрос, Металликана решила сделать то, чего ещё никогда прежде не делала. — Фух. — рвано выдохнула женщина, аристократично заправив прядь за ухо. — Ладно, не хотите со мной разговаривать… А я всё равно узнаю. А пока Металликана думала прибегнуть к высшей степени акту вандализма над своей гордыней, в Гильдии было шумно. Очередные мероприятия, Бабочки выступали, всё шло хорошо и гладко, но сердечко было не на месте. Нацу шёл спокойно и ровно, всё складывалось в их пользу, а потому он спешил поделиться прекрасной вестью с действительно важным для него драконом. Войдя в покои, что не блистали особым комфортом, парень прошёл до письменного стола и бросил перед мужчиной письмо Жерара. — Ты был прав. — немного гаденько улыбнулся юнец. — Синие не заставили себя ждать. — Да. — утвердительно кивнул Игнил, откладывая вещи в сторону и с любовью глянув на сына. — Любовь делает нас безумцами. Что они предложили? — Простить мне все грехи и строить экономику на пару. — Какая прелесть. — Игнил довольно развернул письмо и почти с восторгом начал вчитываться в строки. — Знаешь, а я ей даже завидую. Клык даю, если бы повязали меня, хер бы вы чего добились. — Буревестник принесла более дельную информацию. А вот эти слова заставили ухмылку на лице бывшего главы Алого Ложа дрогнуть. Нет, он даже не думал о том, что сын поведётся на эти ванильные россказни, но сердечко елозило не от этого. Медленно Игнил положил письмо и даже как-то затравленно искоса посмотрел на своё чадо. — Нацу. — Да? — Что ты будешь делать? — То же, что и планировали изначально. — Что, прям так, как планировали? На этих словах Нацу отвёл взгляд, а в серых глазах мелькнула досада. Да, это проблема. — Я бы хотел, сын… — Я ничего тебе не могу обещать. — твёрдо выдал парень, смерив отца весьма суровым взором. — Вот вообще ничего. — Я знаю. — как ни странно, но дракон даже не пытался отстоять свои интересы. — Я всё прекрасно понимаю, но это может сыграть с тобой злую шутку не только со стороны морали и принципов. Драконы идут за тобой, потому что верят в то, что ты справедлив. Не поступай с другими драконами несправедливо… Даже если они не похожи на тебя. — Я думал об этом. — парень начал немного нервно мерить шагами комнату. — Мне не всё равно, и я думаю об этом каждый день. Мне бы хотелось взять его в плен, это гарантировано спасло бы ему жизнь, но это поднимет шум, а мы итак рискуем, как никогда. — Что с Леви? — Хм. — парень лишь немного виновато улыбнулся. — Она крепче, чем кажется, порядка на два. — Такие обычно ломаются один раз. — Она всё понимает. — И ты тоже. — Папа. — тут парень весьма твёрдо посмотрел на своего родителя. — Не все переживут войну, и я не могу спасти каждого, кто мне дорог. Я хочу обойтись малой кровью, но я не могу заречься даже за собственную жизнь. Такого свержения власти не было тысячу лет, и единственное, что я сделаю точно, это запру Люси в катакомбах под надзором на пару с Леви, если она не будет рваться в бой. — А у тебя есть мысли, что она пойдёт сражаться? — Знаешь… Меня больше интересует вопрос «за кого конкретно?». — Сердце дракона любит один раз. — Игнил поднялся со своего места, подошёл к сыну и осторожно провёл когтями по непослушному розовому ёжику. — Не дай розовым соплям склеить извилины. Там, где начинаются эмоции, заканчивается рассудок, а на пару с ним и успех в холодном расчёте… Но если ты знаешь, как пролить хотя бы на каплю меньше крови, не упусти эту мысль. С этими словами Игнил поцеловал парня в лоб и молча вышел из помещения, предварительно прихватив с собой письмо. У него были свои дела и свои собутыльники. Странная штука — подземелье. Тут нет дня и ночи, их заменяют часы и приёмы пищи по расписанию, а ещё весьма ажурный календарик, который Люси принесла на пару с книгами и другими вещами, которыми можно было скоротать время. И всё же солнца ей не хватало настолько, что иногда казалось, сама её чешуя начала терять Благородный Цвет. Сколько она здесь? Оковы с неё не снимали, даже когда раз в два дня к ней приходили девушки, дабы отвести её помыться. А вообще, обращались с ней не как с пленной. Трёхразовое питание, перекус по желанию, тут вообще много чего было по желанию. В принципе, ей ни в чём не отказывали, в пределах разумного разумеется, но общая обстановка угнетала до одури, как и бесконечный звон цепей на крыльях и шее. Из грузных мыслей её вырвал скрип решётки и вошедший Игнил, что ловко бросил к ногам девицы письмо, подошёл к столу и налил себе водички. Она не хотела здороваться, а потому алые когти лишь молча подняли бумагу и начали вчитываться в строки. — Что это? — Тебя он любит больше, чем Крокус. — ехидно подметил мужчина и повернулся к своей ученице. — Подумать только! Он был готов простить самого Саламандра, если ему вернут тебя. — Это безумие. — От любви крыша едет. Вот смотрю на Нацу и каждый раз в этом убеждаюсь. — Вы меня не отпустите, и ваш сын тоже. — глава Алого Ложа небрежно бросила письмо на пол. — Так зачем вы мне принесли это? — Ну может хоть так в твоей Красной башке что-то заработает. — А какой смысл? Мне тут сидеть и сидеть. — А вот тут ты не права. — Игнил лишь тяжело вздохнул. — Любовь делает нас теми ещё конченными придурками, и Цвет не имеет значения. Восстание будет гораздо раньше, чем ты думаешь. — Я уже никак на это не повлияю. — Да. — тут Игнил подошёл вплотную и почти с яростью заглянул в карие глаза под Алой чёлкой. — Но когда эти упыри начнут рвать друг другу глотки, я надеюсь тебе хватит мозгов полететь не в пекло, а к хуям собачим подальше от всего этого… И прихвати Фернандеса. — Игнил, я… — Эльза… Заткни хлебало и слушай меня внимательно. — мужчина взял цепи и крепко дёрнул, что звякнуло крепление в стене. — Когда начнётся бойня, ни раньше, ни позже… Я сниму с тебя оковы, и ты уйдёшь. Находиться в Магнолии тебе будет нельзя, а в Крокусе камня на камне не останется. «Наверх» тебе путь будет закрыт, а «внизу» ты уже ничего не сделаешь. Твоя чешуя станет маяком и лёгкой мишенью, а потому, прошу тебя, не будь идиоткой. Крови прольётся много, очень много представителей Элиты и других Каст погибнет, но у тебя преимущество перед ними. Ты уже здесь, и по тебе будут стрелять в последнюю очередь. Прошу тебя… Просто беги… И прихвати Фернандеса. — Вы так легко об этом говорите. — Потому что я знаю исход, Эльза. Я знаю сколько их, и с чем Элите придётся столкнутся. Я знаю, что у вас нет даже шанса против армады, что выйдет на бой, это игра в одни ворота, где победитель уже ясен, неясно только, кто доживёт до победы. — Игнил поднял письмо и вложил в алые когти своей ученицы. — За все наши грехи и желания рано или поздно придётся заплатить. Я плачу кровью тех, кто мне дорог. Я не хочу видеть твою смерть, тем более, если есть те, кому ты нужна. К чёрту эти Касты, Сектора, Цвета, будь они прокляты! Он любит тебя, он готов пойти против интересов Крокуса, простить Саламандра, рискуя не только званием главы Ложа, но и собственной головой. Война уже проиграна, а потому не будь дурой, Эльза… Живи. Он не стал дожидаться ответа, а лишь поднялся и вышел из камеры, оставив свою преемницу в гордом одиночестве с приказом Фернандеса. Вчитываясь в строки, она даже представить не могла, какими адскими тропами Жерар прошёл, дабы добиться подобного соглашения, и от этого становилось горько. А может Игнил прав? Может ну его нахрен? Перед карими глазами почему-то всплыл образ молодой драконихи с золотыми волосами. Ей есть, что терять, Саламандру есть, что терять, всей Магнолии есть, что терять, а самое главное… За что бороться и ради чего жить. Может и ей пора подумать об этом? *** — Господи. — почти плакал брюнет, вглядываясь в пену на кружке, сидя за столом своей любимой таверны. — Мне пиздец. — Я думал ты вышел из Клетки победителем. — ехидно подметил бармен, подтягивая парню его кружку. — Чего такой кислый, чемпион? — Да так… Дела семейные. Гажил уже хотел было взять кружку, когда со спины налетело рябое нечто, крепко ухватив шею и довольно прижавшись всем телом. Эту засранку он узнает с закрытыми глазами, а потому он лишь улыбнулся и почесал голубой висок. — А ты бодрячком. — хихикнул брюнет. — Я выспалась. — казалось, Леви сейчас залезет ему на шею, но лишь юркнула под огромную чёрную лапу. — Погода лётная, ветер мягкий. — Леви, давай хоть один день просто посидим. — Не, это скучно. — девица забрала кружку пива у своего любовника и отпила. — Хочу веселья. — Всё-то тебе на потеху. — А тебе нет? — голос Нацу раздался со спины, и через пару секунд дракон уселся рядом со своим Благородным другом. — Пивасик нашей породистой жопке! Я угощаю! — С чего такая щедрость? — подозрительно сощурился брюнет, но от халявной выпивки не отказался, тем более, что Леви отжала его собственную. — Везде ты какой-то подвох да подставу ищешь, Гажил! У меня хорошее настроение, а вот твоё настроение оставляет желать лучшего, и меня это бесит. Что случилось? — Неважно. — Как знаешь. — Нацу вновь лучезарно улыбнулся и закинул пёструю лапу на шею своего друга. — У тебя морда, что мне кажется в таверне всё молоко прокисло. Так дело не пойдёт, а потому сегодня гуляем! Если честно, Гажилу не хотелось шумных сборищ, но остановить Леви и Нацу было уже невозможно. Домой он идти не хотел, там его ждёт всепоглощающее чувство муравья под лупой, а потому, придавшись великому алкогольному забвенью, парень решил забыться, хотя бы здесь. Они никуда не пошли, предпочитая потратить день на беспробудное пьянство и аморальное поведение. Странное чувство, когда ты единственный Элита в обществе Смердов, но чувствуешь себя здесь более «своим», чем дома. Дядька спивается, Лили скоро к нему присоединиться, что творит мамка, ему остаётся только догадываться, однако в том, что она докопается, он не сомневался. Вот угораздило Металликану проявить воспитание. День пролетел почти незаметно, стемнело так быстро, что Гажил даже не заметил, как в край забыл о том, что на них с Леви уже весьма неоднозначно косятся, но, судя по румянцу за голубыми волосами, градус дал в голову. На улице было уже реально темно, когда народ придался основательной попойке, а МакГарден достала откуда-то голубую краску и оскалилась не хуже представителей Клана Рэдфоксов. По одному взгляду горящих захмелевших карих глаз было понятно, что Гажил влип по крупному, но сопротивляться тот не торопился. — Леви. — тихо позвал парень, глядя, как девушка сокращает дистанцию и явно что-то собирается сделать. — Леви, я не знаю, зачем тебе эта хрень, но… Даже не думай. Леви. Леви? Леви, стой… Стой на месте. Леви, ты меня слышишь? Леви я кому… Но не успел брюнет договорить, как девица просто внаглую уселась парню на колени, обхватила чёрную макушку и вытерла комья краски о волосы. Насыщенный и яркий голубой цвет окрасил патлы без проблесков, и, чёрт подери, этой засранке это нравилось. Почти с хищной отдышкой, сидя у несопротивляющегося любимого на коленях, она продолжала размазывать краску по лицу, волосам, плечам и тянулась к крыльям, но те были далеко. Довольно смерив своё безобразие, Леви не без восторга запрокинула голову и тихо засмеялась. Её заносило с выпивки, но восторг был вызван не этим. — Я вижу, ты довольна. — холодно выдал захмелевший парень и отпил ещё пиво, игнорируя голубую краску на лице, и девушку на коленях. — Тебе явно нравится. — Да! — утвердительно кивнула МакГарден, упёрлась когтями в плечи и выдохнула прямо в лицо. — Теперь мы с тобой одного цвета. Не сказать, что парень прям протрезвел, но лишние шестерёнки в голове зажужжали. Она перемазала его волосы, плечи, грудь и лицо голубой краской, и пусть это было не детальное сходство, но они и впрямь были похожи по градиенту, пусть и весьма пьяному. Это было глупо, но почему-то парень улыбнулся, однако резко отпрянул, стоило Леви податься вперёд. Посыл был понятен сразу, причём обоим, однако Леви лишь с пару секунд таращилась немного мутным взглядом в алые глаза, после чего широко улыбнулась, от чего слёзы обиды таки скатились по щекам. — Леви? — Тс-с-с. — шикнула девушка и сквозь слёзы засмеялась. — Не надо. — Леви, я… — Ты стыдишься меня. — твёрдо, словно это её чешуя имела благородный цвет. Она не ждала от него ответа, но просто уйти ей не дали чёрные когти, что крепко держали у себя на коленях. — Я не стыжусь. — почти с обидой выдал брюнет. — Мне нечего стыдиться. — Да? — и столько издевательства было в этом голосе, что больше его было только во взгляде. — Что, совсем? Ну что ж, Рэдфокс, раз нечего… Тогда поцелуй меня. Надо признать, это было легче сказать, чем сделать. Одно дело, когда тебя палят лучший друг отца и дядька, что имеет шкурный интерес не связываться с твоей мамашей, и совсем другое, когда тоже самое происходит в людной таверне. Из этого заведения подобный инцидент разлетится по Магнолии с таким свистом, что без вопросов дойдёт до Элиты, и оба это прекрасно понимали. Леви же, явно подметив, что где-то её хмельной язык повело не туда, да и дурой она тоже не была, но обидно было до скрежета клыков. Ладно, сейчас надо как-то сгладить эти нарисовавшиеся углы, а там… Из мыслей её вырвало то, что дракон буквально впился в губы своей рябой любовнице, на лишнюю белизну в волосах присутствующих. Сказать по правде, на миг в таверне стало довольно тихо, но очень быстро всё вернулось на круги своя, не смея отвлекать парочку, тем более, что всем было хорошо. Леви с этого действа опешила настолько, что даже протрезвела, и всё же держали её не только чёрные когти, но и что-то изнутри. Обвив шею парня, по щекам потекли уже слёзы радости, после чего Рэдфокс припал лбом к этой голубой чёлке и рвано выдохнул в губы: — Мне нечего стыдиться и нечего скрывать. И мне всё равно, кто и что об этом думает. — Хм. — немного виновато улыбнулась дракониха и посмотрела исподлобья. — Может пойдём? — Куда? — Ну… Можно ко мне. У тебя в гостях я была, теперь покажу, как живут Смерды. Там не очень красиво, но вполне тепло и уютно. — Там, где есть ты, мне по умолчанию будет хорошо. — Да… Но конкретно там буду только я, и больше никого. Намёк был понят без слов, точка невозврата пройдена, как ему аукнется это в Элите, интересовало слабо, а потому планы на вечер были очевидными. Как раз, пока дойдут до дома, слегка протрезвеют, а дальше только позитив… Во всяком случае уверенность была железная, а у них это семейное. Кипиш в помещении доходил с каким-то запозданием, потому что мало чем отличался от банальной потасовки, каких тут было по двадцать на дню, но когда со стороны входа на скорости пролетел представитель Простого Люда, да так, что сбил четверых собратьев, это привлекло внимание. Честно, Леви испугалась, прижимаясь к Гажилу сильнее. Она ещё не знала, что этим подписала себе приговор. — Что за рябая шваль к тебе жмётся?! — пропитанный яростью низкий женский голос раздался на всё помещение, и тут Гажил вмиг понял, что сегодня его чешуя либо станет белой, либо — украшением гостиной. Третьего не дано. Смерды в ужасе жались в стороны, глядя на избитого до полусмерти собрата, что переломанными когтями показывал в сторону брюнета, умоляя его больше не трогать. Парня Гажил не винил, он бы и сам, не факт, что не раскололся бы. Сказать, что Металликана была в бешенстве — это не сказать ничего, да и сам факт, что эта особа, даже не пытаясь прикрыть ни Благородный Цвет, ни свою стать, просто спустилась с Крокуса в буйство Смердов, дабы надрать одну породистую жопу. — Чемпион Клетки, значит. — казалось брюнетка разжёвывала эти слова, мысленно представляя на месте их своё чадо. — Вот какие дела у тебя на Границе. Ладно. Это уже мой недочёт… В чём ты перемазан?! — Ни в чём! — голос брюнета предательски надломился, и тот впопыхах буквально закинул себе за спину Леви, закрывая ту крыльями, да и всех остальных по максимуму. — Чистый, блять! — Гажил. — буквально прорычала родительница. — Меня трясёт с самого факта нахождения в этом месте. — Я тебя сюда не звал! Ой, зачем он это сказал. Несчастный избитый дракон под ногами тут же ощутил весь гнев женщины, когда она наступила когтями на его голову. Видят боги, она бы раздавила этого Смерда, как муху, никакие уговоры и крики она не слышала, но зоркий глаз увидел мелькнувшую голубую макушку, что брюнет не увидел из-за хмеля и ужаса. Она проскочила так быстро, словно не выпила ни грамма, а шустрое крыло ловко сбило ногу женщины с головы несчастного. Она хотела просто подхватить его и хотя бы утянуть вглубь, но когти Металликаны были быстрее. Намертво ухватив голубые волосы, оставив на голове явные порезы от когтей, женщина вздёрнула МакГарден, как пушинку. Смерд под ногами достаточно намучался, а потому сбежал при первой возможности, а остальные стушевались, пока Леви с трудом сдерживала крик боли. Металликана и не думала униматься, её злила эта безродная девка, что осмелилась прикоснуться к ней без разрешения. Ей ничего не стоило свернуть эту шею, но она привыкла смотреть противнику в глаза. Повернув напуганную девку, Металликана уже втянула воздух в лёгкие, дабы сказать что-то на прощание, как друг подавилась воздухом, алые глаза в ужасе расширились, и она прильнула к шее девицы. Глубоко втянув запах, пытаясь различить каждую нотку, Металликана вся обратилась в обоняние. Никто не понял, что она делает… Никто, кроме Гажила. Её сердце словно остановилось, а после забилось так, что брюнету казалось, он чуял вибрацию пола ногами. Она медленно отпрянула от Леви, посмотрела в эти до смерти напуганные карие глаза, после чего алые очи почернели, в тон занесённых над голубой макушкой когтей. Она умрёт, в этом не сомневался никто в этой таверне, но один дракон решил по-другому. Удар крыла пришёлся в живот настолько неожиданно, что Металликана разжала хватку, а Гажил до крови когтями вцепился в рябое крыло и швырнул Леви в сторону толпы. Голубые пряди уже хорошо слиплись от порезов на голове, а крыло сильно саднило, но это было неважно, ибо она пока ещё жива. — УВЕДИ ЕЁ!!! — кричал Гажил, срывая глотку и не без облегчения глядя, как Джет без вопросов утаскивает Леви куда-то в сторону чёрного хода. — Твою мать!!! — У тебя может не быть мозгов. — сдавленный голос матери звучал откуда-то сзади, из-за чего Гажил, не без опаски повернулся в её сторону. — Может не быть опыта, желания, стремлений… Но Совесть… — Металликана с трудом поднялась на ватные ноги и, видят боги, он слышал в её словах слёзы. — Совесть, Гажил… Должно же быть хоть что-то вместо неё! — Мама… Я всё объясню. — Ты объяснишь… Объяснишь… — в этот момент впервые в жизни Рэдфокс увидел, как по щекам его матери бегут слёзы. — Объясни мне, что эта куропатка делала в моём доме… И ради всего святого, скажи мне, что ты её просто отпиздил в своей комнате. Мне этого будет достаточно! — Мама, эти драконы ничего не сделали. Они ни в чём не виноваты и не заслуживают твоего отношения. Давай выйдем отсюда и решим всё! — Куда они её повели? — Мама! — У меня на завтрак будет перепёлка без шкуры. — МАМА!!! — Ты вообще соображаешь, что ты наделал!!!??? Хоть на секунду!!!??? Хоть на миг!!!??? — уже откровенно рыдая в голос кричала Металликана, медленно оседая на пол и вцепившись когтями в волосы. — Ты — глава Чёрного Ложа!!! Почему, Гажил?! Что я тебе сделала?! ЗА ЧТО!!!??? — Ебать. — раздалось со стороны барной стойки. — Если бы у меня была такая мамаша, я бы тоже съебался. — ТЫ МОЖЕШЬ ЗАТКНУТЬСЯ!!!??? — закричал Рэдфокс, запульнув кружкой в излишне активного болтуна и почти с болью глянул на мать. — Мама, кончай этот цирк! Всё, поднимайся, пошли домой!!! МАМА!!! Гажил уже думал, что ему придётся самому поднимать мать и нести в Крокус на своих двоих, но тут Металликана буквально подорвалась, выпустила когти и с боевым кличем бросилась на своего ребёнка. Её перекрыло, они ничего не понимала и не соображала, а потому кинулась во все тяжкие, но Гажил тоже не лыком шит. Бойня была красочной, но короткой, так как Гажил умудрился сделать подсечку и отправить мать в нокаут с крепкого удара в висок. Её не вырубило окончательно, но она перестала сопротивляться, из-за чего Гажил незамедлительно подхватил мать под белы рученьки и вылетел из таверны, распахнув крылья ещё в проходе. Сейчас главное доставить это нечто домой, а с остальным он разберётся позже. *** — Роуг. — почти с любовью протянул Акнология, не без страха глядя на своё не менее перепуганное чадо. — Как дела? — Хорошо. — немного нервно кивнул парень, украдкой косясь в сторону Лилейного, что трясущимися когтями разливал пиво, как правило, мимо кружек. — Папа… Что-то случилось? — Нет! С чего ты это взял? — Ты пьёшь абсент с пивом. — Да. — виновато улыбнулся дракон и отпил пенного. — Роуг, я хотел с тобой поговорить. — О чём? — У тебя такая красивая жена. — Я знаю. — Такая милая, добрая… Чёрная. — Эм… Ну да. — Скажи, сынок, а тебе нравится… Её Цвет? — Что? — вот тут парень как-то очень опасливо глянул на стопку с абсентом, а после на своего родителя. — В смысле? — Ну… — тут голос Акнологии заметно дрогнул, а глаза предательски заблестели от страха. — Не возникали ли у тебя мысли… Что Чёрный Цвет неидеален? — … — Роуг осторожно забрал абсент от отца. — Папа, что случилось? — Просто пообещай мне, что у нас с тобой не будет секретов. — Папа, я обещаю тебе! — нервно кивнул парень. — Я просто обещаю тебе, что если ты не перестанешь пить по утрам — я приму меры! — Пойми, Роуг, ты мой единственный сын, и я волнуюсь за тебя! — Папа, ты тоже у меня единственный, но я за тебя не волнуюсь, потому что мне за тебя СТРАШНО!!! — Роуг забрал всю выпивку и резко повернулся к барной стойке. — Лилейный!!! Моему отцу не наливать! Я заплачу, только не наливай!!! Лилейный шаткой походкой подошёл к столику, забрал пиво и как-то осторожно и выжидающе посмотрел на Акнологию. Тот в свою очередь кивнул и когтями показал, что всё «ОК», от чего Лили облегчённо выдохнул и прямо при гостях отхлебнул пиво. Хоть тут без эксцессов, а значит можно расслабиться. Роуг же напрягся ещё больше, заметно побелел и почти с яростью заглянул в голубые глаза напротив: — Папа… Какого хуя? — Ничего, сын! — с восторгом выдал мужчина. — Я рад, что ты в порядке. — А я был не в порядке?! — Теперь я в этом убедился. — Папа, если ты… Тираду Роуга прервал просто лютый вопль, смешанный с животным клокотанием и истошными рыданиями, от чего таверна резко затихла, а у Лилейного подкосились ноги. Пожалуйста, всё что угодно, можно снова на бал к Рэдфоксам и за жопу кого-то, только не это. — Бар закрыт! — почти проплакал Лилейный, наскоро выгоняя всех гостей. — По техническим соображениям! — Каким ещё техническим соображениям?! — опешил Роуг. — Ну… — задумчиво выдал Акнология. — Судя по воплям… Из Техники Безопасности. Выгонял Лилейный немногочисленных посетителей едва ли не с матюками, однако те сильно поумерили желание напиться, когда увидели главных гостей. Заталкивал Гажил свою мать в бар едва ли не когтями ног, под полные ужаса взгляды уходящих пьянчуг и кузена. Акнология лишь подгадал момент, пока никто не видит и отпил ещё абсента. — Успокойся!!! — кричал парень, силясь не свернуть шею ни себе, ни маме. — Да прекрати ты орать!!! Металликана уже ничего не могла сказать. Она сорвала горло, связки, нервов не осталось, глаза чуть не вытекли со слезами, да и вообще картина была на миллион. Размалёванный в голубой краске брюнет тащит свою обезумевшую родительницу с силой и матюками, и всё бы ничего, но это — правящий Клан. — Что, блять, здесь происходит? — казалось Роуг сейчас сам придастся истерике. — Ничего особенного. — грустно улыбнулся Акнология и с любовью посмотрел на перепуганное чадо. — Я просто безумно горжусь тобой и тем фактом, что ты не зоофил. Истерика Металликаны вмиг сошла на нет, она медленно подняла на Акнологию заплаканное лицо и было толком непонятно, чего на нём больше: злобы или отчаяния. — Ты знал? — сорванным голосом плакала брюнетка. — Вот не надо сейчас на меня стрелки переводить! Я был готов безвозмездно спонсировать проект Лили! — возмутился дядя. — Вот Лилейный сразу дело говорил! Битум, вулканическая крошка, бригада, зачем ему была нужна хна — не знаю, но я не строитель, спорить не буду. — Лилейный? — Не трогай Лилейного! Мужик жить хотел, да и ничего не сделал! От этих слов Металликана обмякла, осела на пол и просто зарыдала. Вечер становился всё лучше и лучше. А пока компания породистых аристократов думала, как справиться со вселенским горем, средь Смердов стоял кипиш. Не сказать, что Леви прямо порезало голову, но крови было довольно много, а некоторые раны пришлось зашивать. Она живучая, болячки на ней всегда заживали быстро, но не так она себе представляла встречу со своей «свекровью». Воистину, эта женщина просто ужасна, и у Леви нет ни единого сомнения, что она является одной из причин, почему Гажил сиганул со скалы. МакГарден сидела в одном из подземелий города, каких тут были тысячи, а потому ей было не страшно, что за ней отправят гончих псов. Сейчас нужно было думать о более насущных делах, и от этого раны на голове начинали ныть сильнее. Он вошёл тихо, почти бесшумно, и только колыхание ветра заставило сердце Леви упасть в пятки и в ужасе повернуться. Он был спокоен, подобно удаву, серые глаза были холодны и остры, как лёд, даже не вериться, что это один и тот же дракон. Всегда весёлый и отзывчивый, с незакрывающимся ртом и на вечном позитиве, он смотрел на Леви твёрдо, явно давая понять, что поблажек не будет. — Нет. — забыв про рассечённый скальп, Леви в ужасе осела на колени, а из глаз полились слёзы. — Не надо. Я прошу тебя, не надо! Я столько сделала для Гильдии и ничего не попросила взамен!!! Не надо, я умоляю тебя!!! Он даже не дрогнул, не задумался ни на миг, оставаясь при своём мнении и непоколебим, как скала. Она всегда рассекала ветер, но камень — другая стихия. — Прошу. — уже открыто плакала Леви, силясь удержаться хотя бы на руках. — Я что-нибудь придумаю. Я что-нибудь сделаю. Ты сам видел, что случилось, она бы убила меня! Я ничего не могла сделать! Молчит. Ему не интересны её оправдания, как и его собственные. От них уже нет никакого толку, только тратят и без того ускользающее время. — Пожалуйста. — кажется до неё дошло, что ему не интересны её эмоции и чувства. — Ну ты же знаешь… Знаешь… Что он такой, как они. Он — один из нас, член Гильдии… Ты же знаешь. — Знаю. — холодно, под стать взгляду, выдал Нацу и в первый раз за вечер виновато отвёл взгляд. — Я всё знаю, Леви… Времени нет… Уведи его. С этими словами он просто вышел из помещения, в известном лишь ему направлении. Эмоции несовместимы с расчётами, а значит придётся чем-то жертвовать… Или даже кем-то. Леви же ещё с пару секунд посидела на полу, попыталась собрать мысли в своей исполосованной голове и перестать реветь, в чём не преуспела, но, хотя бы придумала, что делать дальше. *** — Эм. — Роуг немного нервно вертел в руке голубую чешуйку и косился в сторону готового провалиться сквозь землю кузена. — А она вся такая? — Там всё плохо. — продолжал спиваться Акнология, подливая Металликане в рюмку абсент. — Там всё настолько плохо, что я готов оплатить весь алкоголь для твоей тёти, Роуг. Я ненавижу твою тётю, но сегодня я хочу оплатить ей выпивку, потому что я даже не представляю её состояние. Металликана молчала. Красные белки сливались с радужкой, щёки не высыхали от слёз, но она не плакала. Она была просто уничтожена, казалось, даже смерть не была настолько страшной. — Давай выпьем. — почти приказал брат покойного мужа. — И не выёбывайся. Хватит выебонов на сегодня. — Я разъебу тебе хлебало. — прорычала женщина, осушая рюмку с абсентом. — На неделе… А сегодня пьём. — Гажил. — злобно выдал дядька. — Ну ты бы мать хотя бы подготовил! — Я сидел в таверне в Магнолии! — бесновался всё такой же размалёванный глава Чёрного Ложа. — Она в поселение Приближённых ходит лишь для того, чтобы убедиться, что Лили не умер! Откуда я знал, что она там окажется?! — Металликана! — Акнология вновь налил женщине абсент. — Вот чего ты в Магнолию попёрлась?! В Магнолии живут Смерды, нехрен к ним соваться! Вот жила спокойно, горе не знала, а теперь… — Это конец. — потерянно выдала женщина, запивая абсент пивом. — Мои внуки будут под стать перепёлкам с алым отливом… Надеюсь, я умру раньше. — Мама, кончай нести эту ересь! — взорвался Гажил и буквально подлетел к родительнице. — И да будет тебе известно, у неё тоже есть Клан и Имя! Когда-то стояли у власти! — Я не удивлена, что они не задержались. — Она — лучший летун в Магнолии из Клана МакГарден! — Слава богу. — Я о том же! — … — тут Металликана медленно повернула голову и посмотрела на сына, как на говно. — Слава богу, что твой дед, наследный Рэдфокс Харгеона не дожил до этого дня… Я и сама была бы рада. — Мама, тебя уже кроет. — Конечно, меня кроет! Мой сын обесчестил весь наш Клан! Повисла тишина, а Металликана лишь отвернулась и продолжила спиваться. Сказать по правде, присутствующие не хотели лезть в дела семейные, однако в перемазанной краской голове что-то щёлкнуло, от чего Гажил резко схватил мать за плечо и развернул к себе. — Что ты сказала? — парень буквально прорычал в лицо своей родительнице эти слова. — Я обесчестил Клан? Интересно. А как? — Гажил упёрся руками в столешницу, закрывая родительнице все пути к отступлению. — Как обесчестил Клан? Что это за Клан и Честь такая, которую может растоптать в пыль одна маленькая рябая девочка?! — Он ещё и педофил. — нервно опрокинул стопку Акнология. — Ебать, Роуг, ты просто охуенный сын. — Одна рябая девица. — Гажилу было плевать на дядьку рядом. — Один Смерд может уничтожить честь и имя Клана, что стоял у власти Харгеона от начала времён. Тебе не кажется это странным? Но ещё веселее, это то, как Я его ОБЕСЧЕСТИЛ!!! Ты можешь быть бравым воином, ни разу не сбежать с поле брани, бороться до последнего, иметь всё, что необходимо для того, дабы стать почётом семьи… Но тут ты отваживаешься полюбить девушку, тон чешуи которой не совпадает с твоим, и всё… Честь деда в жопе… Напрашивается вопрос, а может она там была изначально? Звонкая пощёчина разнеслась по помещению, но никто не поубавил прыти, а лишь ещё пуще накалилась обстановка. Гажил смотрел прямо во взбешённые глаза своей родительницы, и был готов уже мысленно потерять пару клыков, но всё же нашёл в себе силы выпрямиться и посмотреть на мать сверху вниз: — Знаешь, что я тебе скажу?! А Клан МакГарден действительно могущественен… Он растоптал «Честь» Рэдфоксов… Одним фактом своего существования. Есть повод задуматься. Гажил не стал дожидаться, пока мать опомниться или кинется на него, а лишь развернулся и направился домой. У него не было желания слушать вопли и крики, а так же смотреть на ныкающегося по углам Лилейного, что передавал Металликане выпивку через третьи руки. Ситуация и впрямь дошла до критической, скоро всё это дерьмо станет достоянием всего Крокуса… Ну и похуй. Это уже не его проблемы. Лишат звания? Он чемпион Клетки и член Гильдии, уж прожить ему будет на что. Он был так поглощён своими думами, что даже не заметил, как пришёл к себе домой. Тут всё было идеально, под стать матери, но сейчас он хотел только встретиться с подушкой. Плохо. Ему было плохо. Он волновался за Леви, потому что видел, как у той слиплись от крови волосы. Он так перепугался, когда мать схватила её, последний раз он так пугался только в Клетке. Он вошёл в свою комнату как-то не думая, а потому заметил записку на подушке лишь когда уже собирался идти на боковую. Холодок прошёлся по спине, но всё же он её развернул. «Скальные пещеры. Место знаешь. Приходи сейчас»: гласила записка и от этого ему стало дурно. Вылетев на веранду, парень в ужасе оглядел обрыв, где, по понятным причинам, уже никого не было. Только один дракон мог сигануть с этой скалы и остаться в живых, и, к сожалению, это не он. Что же делать? Правильно. Добирался он долго, до середины ночи, но всё же смог почти незаметно юркнуть к пещерам. Там его уже ждали, при чём при всём параде, как и положено. Леви без лишних слова подошла, обняла любимого и повела в строну, где уже разложила некое подобие пикника. — Как ты? — осторожно поинтересовался парень, пытаясь разглядеть в голубой макушке свежие порезы. — Всё вышло настолько по-идиотски. — Всё хорошо. — улыбнулась девица, встала на носочки и поцеловала парня в губы. — Не то место, где надо бояться шрамов. — Зачем ты меня позвала? — парень боялся выпустить это недоразумение из когтей. — Тебе хватило ума залезть по скале на мою веранду. Мама тебя сильно ударила по голове? — Мама у тебя сумасшедшая, но… — девица улыбнулась и уткнулась носом в грудь. — Это—мама, другой нет. Я хотела тебя увидеть. — Знаешь, Леви. — виновато выдал парень. — Я думаю, сейчас тебе лучше идти домой и отдохнуть. — Ты не хочешь меня видеть? — Ты прекрасно знаешь, что я хотел сказать. Тебя ранило, довольно сильно, ты на взводе, я на взводе, так что будет лучше… — Пойдём выпьем. — Леви, ты слышишь, что я тебе говорю? — Ты не говоришь, а лишь ворчишь и капризничаешь. — девица даже не дала права передумать. — Пошли выпьем. Нервы не к чёрту, а всё и так уже разбито вдребезги. Поспорить с этим заявлением было сложно, хмель выветрился, нервы натянуты, как струна, а пара бутылок вина так очаровательно стояли возле уютного костерка. Обстановка умиротворяла, шум моря успокаивал, потянуло в сон, а после Леви потянула свои ручонки. Так хорошо, так спокойно, но расслабиться Гажилу не давали свежие швы, которые он нащупал на голове. Всё это как-то угнетало, он чувствовал себя меж двух огней, испытывая вину за эти швы, и за психику матери. Сегодня он заставил страдать самых любимых женщин в его жизни. Не смотря на исполосованную голову, Леви дурой не была и оставила попытки склонить парня к близости, а лишь немного виновато откупорила ещё одну бутыль и разлила по бокалам. Она была далека от устоев Элиты, а потому чокалась бокалами как-то неаккуратно, с риском разбить тару, и всё же заветный тост был произнесён, а Гажил так задрался с происходящего, что выпил вино, как пиво. Сладкое и немного терпкое, но в целом, вполне приличное. В сон потянуло ещё больше, но стоило парню повернуться к своей пассии, как спать перехотелось. Леви всё так же сидела с полным бокалом вина, с любовью глядя на парня, пока по щекам текли слёзы. Такая реакция неслабо перепугала парня, но не успел он и рта открыть, как бокал выпал из рук, орошая всё своим содержимым на пару с битым стеклом, а сама девушка резко подалась вперёд и обхватила шею парня руками. — Я люблю тебя. — в голосе девицы слышались слёзы, после чего она поцеловала парня в висок и продолжила. — Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю… Что расскажу тебе секрет, который не знает никто в Элите. — … — Гажила не слабо так напугала реакция девицы, но он лишь крепче обхватил рябый стан и прижал к себе. — Какой секрет, Леви? — Страшный секрет… Очень. — Какой? — Хм. — Леви припала губами к самому уху и тихо выдохнула. — Я знаю Саламандра. Того самого, самого страшного, который похитил Эльзу… А ещё я знаю, где Эльза, а знаешь, почему? Я обучаю повстанцев летать. Надо признать эта информация казалось бредом, но лишь до тех пор, пока Гажил не почувствовал, что словно отключается на ходу. Леви же продолжила гладить чёрные патлы, параллельно шепча на ухо, глотая слёзы и ком. — Мой отец учил повстанцев летать, а я продолжаю его дело. Я все секреты их знаю, и тебе расскажу. А ты ведь тоже Саламандра знаешь, ты общаешься с ним каждый раз. Догадываешься? Хи-хи… Это — Нацу. — веки тяжелели, держаться в сознании становилось всё сложнее, а голос девицы убаюкивал, хоть рассудок и хренел отдельно от всего остального. — А вообще, они тебя использовать хотели, как пушечное мясо и козла отпущения, а после по-тихому убрать. Ты так удачно свалился с горы и рвался в Магнолию, это было бы нам всем на руку, но… — тут Леви таки не сдержала всхлип, а улыбка стала таять. — Почему ты родился с такой ужасной чешуёй? Ты стал, нет, не членом Гильдии и даже не одним из нас, ты всегда был и тем и другим, а чем ты стал, так это — Проблемой. Тебе уже нельзя было просто перерезать глотку, но и оставить всё как есть — тоже, и Нацу велел отвести тебя домой и накачать дурью. Оттуда тебя бы под белы рученьки утащили в соседнюю с Эльзой клетку и положили бы проспаться. Кстати, с ней всё хорошо, она даже не жалуется. Всё шло просто идеально, так как мы планировали… А потом в таверну вломилась твоя мать, и всё пошло по пизде. Утащить тебя мы уже не могли, а времени оттягивать уже нет… А знаешь почему? — тут в голосе Леви мелькнул гаденький смешок, на пару с комом и она тихо шепнула. — Потому что на рассвете повстанцы объявляют войну и снесут весь Крокус… Но тебе нечего бояться… Тебя там не будет… Потому что я люблю тебя. Последние слова отозвались от извилин каким-то эхом, после чего в глазах помутнело и рассудок даже не понял, отключился он или нет. Какие-то смутные голоса, плачь, ветер, шум моря, всё доходило с каким-то запозданием, как вдруг сознание прояснилось так же быстро, как и провалилось в небытие. Закат. Нет. Заря? Да нет же! Мысли путались, брюнет не понимал, ни где находиться, ни что вообще происходит, а стоило попытаться принять сидячее положение, как желудок тут же скрутило и Рэдфокса вырвало прямо перед собой. Господи, как же ему хреново! В голове всё плыло, страшно хотелось пить, но услужливая дочь повстанца оставила какой-то бутербродик и флягу с водой. Осушив флягу в три глотка, парня снова вырвало, и только когда глаз уцепился за ещё одну флягу, до него наконец допёло, что дело не просто дрянь, а дрянь спланированная и подготовленная! У него не было часов, а понять, что за время суток он не мог из-за непонятного положения солнца… Солнца ли? Выбирался из пещеры Гажил едва ли не на карачках, не без труда расправил крылья, забрался на высокий каменный столб и, чёрт подери, лучше бы дрых дальше. Оказавшись на открытой местности, Гажил понял, почему не мог понять, где светило, потому что сейчас была ночь, а горел Крокус. Он горел так ярко, подобно факелу на плато, и именно в этот момент Гажил понял две вещи: Леви — самая страшная лгунья, с которой он когда либо сталкивался… Но всё же её последние слова были правдой.