Я тебя не люблю.

Я всегда просыпаюсь рано — такая привычка, еще с детских времен. За окнами темно, в комнате холодно — лучшая погода для тех, кто может позволить себе весь день просидеть дома с чашечкой какао, укутавшись в плед и наслаждаясь интересной книгой. Вот только Джей этого позволить себе не в силах. Ему, бедненькому, ехать на работу, плестись в пробках по промозглой зимней дороге. Осторожно встаю с кровати и нежно, как ребенка, укутываю одеялом своего любимого. Какой же он милый! Расслабленное лицо, подрагивающие ресницы, припухшие губы. Невольно подавляю в себе желание разбудить его своим поцелуем (Джей не любит, когда его так рано будят). Он у меня соня! Окончательно оторвав свой взгляд от спящего чуда, я отправился на кухню готовить завтрак. Готовить у меня получается неплохо. По крайней мере, никто еще особо не жаловался, да и доход я с этого какой-никакой имею. Но самое приятное — это то, что я могу каждый день баловать Джея вкусностями. Сладко улыбаюсь. Готовить для любимого человека — самое лучшее занятие в мире. *** Утренний душ — вот, что я люблю по-настоящему! Теплые капли на плечах, шум льющейся воды. Есть только одно «но»… мой гель для душа пахнет весьма и весьма странно. Давно приходила мысль его выкинуть, но его подарил Джей (самолично выбирал — ему-то наверняка он по вкусу). Обреченно вздыхаю и мылюсь — так хочется порадовать любимого, пусть и в мелочах. На этикетке значится лаванда, вот только воняет он явно чем-то другим, химическим, резким, сладким. Закончив водные процедуры, обтираюсь полотенцем и выхожу из ванной комнаты. Боже, на часах уже почти шесть, а в офисе Джею нужно быть в девять. Нельзя же опаздывать. Вбегаю в спальню. — Пора вставать! — ласково говорю соне, но он лишь ворчит тихонько в подушку, отчего становится еще милее. — Снова же опоздаешь! А виноват я буду… Подхожу к кровати, присаживаясь у изголовья, и целую его в носик, поглаживая по лицу кончиками пальцев. — Котенок, пора вставать, вставать. Я тебе кушать приготовил. Джей снова отмахивается от меня. — Дай поспать, изверг! Не могу сдержать смех — какой же он славный! — Так всю жизнь проспишь, — стаскиваю с него одеяло и включаю свет. Кряхтит, из глаз слезы текут — как сильно спать хочет. Ну ничего, душ быстро приободрит его, а утренний завтрак поднимет настроение. *** Я — повар, поэтому мой рабочий день начинается с одиннадцати часов и заканчивается в полночь. Но, к счастью, квартирка Джея находится всего в паре кварталов от ресторанчика «Нью-Касл», где мне посчастливилось работать. Это не очень разрекламированное заведение, не очень дорогое, но мне оно нравится. А все потому, что в нашем коллективе царит дружная атмосфера, и никто никого не изживает. Кроме того, в обеденное время можно петь в караоке — а я так люблю петь! Вообще, это моя детская мечта. Еще в приюте я часто-часто пел. Даже звездой был в узких кругах. Все утренники, праздники, мероприятия по приезду «дорогих» гостей ознаменовывались моими выступлениями. Помню, мисс Мьюз — наша учительница музыки — порой тяжело вздыхала, глядя на меня: «Ой, Коди, будь у тебя деньги и связи — звездой бы стал». Вот только денег у меня не было, равно как и связей, а значит, скоро я поступил в местный пищевой колледж, где выучился кулинарному ремеслу. А впрочем, моя творческая жилка не умерла до сих пор: я проявляю фантазию при готовке — и это неплохо у меня получается. Джей любит мои блюда, он с удовольствием уплетает все то, что выходит из-под моей руки. А разве это не счастье, когда любимый человек оценил твои кулинарные таланты! С Джеем мы вместе всего год. Не слишком долго, но уже достаточно, чтобы смириться и сжиться со всеми недостатками друг друга. Конечно, вначале было сложно: Джей бывает иногда тяжелым, невыносимым человеком, но и я далеко не подарок, к тому же строить отношения — это каждодневный тяжелый труд. Но даже самый тяжкий труд в радость, если рядом с тобой любимый, родной человек. *** — Мистер Фордс, могу я сегодня уйти пораньше? — я заглянул в кабинет нашего шеф-повара. Толстенький, но вместе с тем приятный мужчина средних лет поднял на меня свой смешной взгляд, как бы спрашивая «с чего вдруг?». — У меня сегодня день дождения. Хотелось бы отметить в кругу семьи. Под семьей я, конечно, подразумеваю Джея, ведь кроме него у меня совсем нет никого. — Смотря, сколько посетителей будет, — дал уклончивый ответ шеф. Я жалостливо посмотрел на мужчину и было раскрыл рот, чтобы снова просить его о выходном, как в комнатку влетела Джейн, наша красотка-официантка, и лукаво улыбнулась мне: — Там твой жених заявился, — она с издевкой посмотрела на меня. — Тебя зовет. Я скривил лицо. Нет, ну в самом деле, какого лешего я должен каждый раз развлекать его драгоценную персону — я не клоун, не тамада. Я — повар. И как повар я имею полное право послать этого «жениха» куда подальше. — Скажи ему, что я не приду! — грубо ответил я, а Джей пожала плечиками и, прикрыв рот рукой, засмеялась. — Еще как пойдешь! — вскочил с места мистер Фордс. — Сколько раз тебе объяснять, что этот посетитель очень важен для репутации нашего ресторана! Он мог бы завтракать в сотнях других, но нет — каждое утро едет сюда, за десяток миль, чем делает немыслимую рекламу нашему заведению. — Он не в наше заведение заходит, — захохотала Джейн, — он к Коди на свидание приезжает. Я скривился еще больше. — Да брось, — девушка широко улыбнулась, — на твоем месте я бы уже отдалась этому красавчику! — Так пойди и отдайся, — зло прошипел я, указывая на дверь. — Может, тогда он от меня отстанет. — Подумаешь, — официантка обиженно поджала губы. — Он не ко мне клеится — а то я своего точно бы не упустила. Так что ему передать?! — Передай, милая, что он сейчас будет! — ответил за меня шеф и, увидев мой взгляд, полный протеста, продолжил: — Ну, Коди, ну милый, ну сходи, ну поговори с ним — а потом домой пойдешь, я тебе оплачиваемый выходной дам на завтра. Вот знает же, чем зацепить. Я посмотрел на него, раздумывая над предложением. — Ну нельзя нам такого важного клиента терять! Он шишка вон какого масштаба. Да и Джейн права, что ты ломаешься, будто девственница в первую брачную ночь? Такие рыбы сами к тебе на сковороду лезут, а ты отмахиваешься, как безумный. Я б еще понял, если б ты баб любил, а то ж нет — все равно с мужиками же трешься. — То, что я гей, еще не означает, что я со всеми мужиками спать должен! — возмутился я. — Я только по любви… — Да я ж тебя не спать с ним заставляю, милый, — не унимался шеф, — а поговорить, то да сё, пусть он блюд побольше закажет, чаевые крупные оставит, — смотрит таким взглядом, что просто нет мочи отказать ему. Я побежденно вздыхаю — этим нехорошим людям все-таки удалось уболтать меня поговорить с «ценным» клиентом, но на этот раз я поклялся себе, что наша встреча будет последней. — Хорошо, ваша взяла… Джейн радостно хлопает в ладоши, а шеф чуть ли не скачет по залу от радости, что с его комплекцией смотрелось бы очень комично. — Но у меня есть одно условие! — нагло тыкаю пальцем в начальника. *** И все же мой бой был проигран с небольшими потерями — мне удалось выбить два оплачиваемых выходных и бесплатный ужин в нашем ресторане на сегодняшний вечер. Я шел по залу к пятому столику — самому лучшему в ресторане, для VIP-гостей, так сказать. «Ценный» клиент представлял из себя обыкновенного мажора, сыночка богатеньких родителей, возомнившего, будто весь мир крутится только вокруг него. Хотя он мог себе это позволить. Молодой мужчина двадцати пяти – тридцати лет, высокий, стройный, в меру накачанный — как будто с обложки модного женского журнала сошел — мечта любой женщины. Вот только одно подкосило беднягу — судя по всему, он гей, а значит — простите, девочки, здравствуйте, мальчики. Вот только что он во мне-то нашел? Сам удивляюсь. Хотя, может, я его гордость задел. А что — вполне возможно. С такой внешностью, с такими деньгами и связями он мог в своей постели кого угодно иметь. А вот я, такой нехороший, его вроде как отшил. Вот он теперь и таскается за мной по ресторану. Мне это льстит отчасти — такой человек за мной ухаживает, но, с другой стороны, у меня ведь уже есть любимый мужчина. Как я могу предать его, бросить — даже ради такого чуда природы. Тем более я не настолько глуп, что бы думать, что «золотой мальчик» на самом деле полюбил такого, как я. И прекрасно понимаю, что как только он добьется своего, я стану совсем ему не интересен, а возможно — отвратителен. Мы живем в разных социальных мирах, и эти миры не должны пересекаться. Глубоко вздыхаю, подходя ближе к нему. Он поднимается мне навстречу, лучезарно улыбаясь голливудской улыбкой и разведя руки в стороны для объятия. — Давайте без рук, мистер Сильверстоун. Вы, кажется, хотели меня видеть? Мужчина разочарованно опускает руки и жестом приглашает меня присесть рядом. — Мне тебя все время хочется видеть, сладкий! Меня аж передергивает от его обращения. Ну вот какой я ему сладкий? Глубоко вздыхаю, чтобы не сорваться, и одеваю на лицо натренированную годами улыбку. Он усаживает меня, потом садиться сам и жестом подзывает Джейн. — Принеси, милочка, шампанского, получше и подороже, и клубники, — лукаво смотрит на меня. — Ты ведь любишь клубнику, сладкий? Девушка кивает клиенту, бросая на меня многозначительный взгляд, и удаляется. — Как же я рад, что ты согласился составить мне компанию, — улыбается мне клиент. Я улыбаюсь ему, а внутри прям все трясется от злости: «Вот когда мы на «ты» успели перейти? Рад он, что я ему компанию составил?! Сейчас, составил бы я ему, если б меня шеф не подкупил!» Мерзко. Чувствую себя проституткой мужского пола, и от этого становится еще хуже. — Мистер Сил… — Рей! — перебивает меня мужчина и хватает за руку. — Зови меня просто Рей, между нами не должно быть формальностей. Джейн приносит шампанское и ставит два фужера на стол, снова многозначительно улыбается и уходит. Мужчина наливает вино в бокал и протягивает мне. — Мистер Сильверстоун, я на работе, вы же знаете, — отнекиваюсь как могу. — Ты опять за свое, — клиент сдвигает брови, притворяясь, что огорчен, — оставь «мистера» для моих подчиненных. К тому же сегодня твой день рождения — просто грех не выпить немного. Если боишься начальства — я все устрою, — он поднимает руку, намереваясь позвать официантку. — Хорошо, я выпью, — просто не выдержу очередной томный взгляд подруги. Мужчина расплывается в широкой улыбке. Я смотрю на него, но уже не пытаюсь улыбаться. И откуда же он узнал про мой день рождения? Делаю глоток шампанского, приятное тепло согревает меня изнутри. Да, давно я не пил такого райского напитка! — Какой же ты красивый! Прям глаз не могу отвести! Поперхнулся напитком — он просто полился через мой нос. Я сразу схватил салфетку со стола, стараясь прикрыться ею, и исподлобья глянул на клиента. Очевидно, мои манипуляции сильно развеселили его — мужчина прям млел от радости, смотря на такого растяпу, как я. А мне даже обидно стало, вот зачем так шутить? Будто я не знаю всех своих минусов, будто я не знаю, что далеко не красавчик, особенно в этой застиранной до дыр, некогда белой, а теперь серой форме повара и с убранными под шапку волосами. Нет, в принципе, я могу выглядеть привлекательно и даже сексуально, но уж точно не в этой одежде и с такой прической. — Какого черта вам от меня нужно? — отвечаю в своей обычной манере, позабыв о том, что должен был быть с ним мил и весел. — С возвращением, сладкий! — мужчина похлопал напоказ. — А то я уж испугался, что ты такой сегодня ласковый да нежный, — он ослепил меня своей белоснежной улыбкой. — Какой я тебе сладкий?! — закричал я, вскакивая со стула. — Да что ты ко мне привязался? Или тебя на лимиту потянуло? Решил с простыми смертными в любовь поиграть? — мое лицо покраснело от злости. — Сколько ты еще меня собираешься позорить перед всем рестораном?! — И совсем я не хотел тебя позорить — ты сам раскричался, — он сидел с непроницаемым выражением лица. — Это ты, сладкий, сейчас своим криком к нам внимание привлек. Я смущенно обернулся. Действительно: все немногочисленные посетители повернулись к нам, кроме того, из кухни лицезреть нашу встречу вышли все: от шефа и поваров — до официанток, хостесс и посудомоек. Я снова сел на стул, хотя хотелось провалиться сквозь землю, и прикрыл пылающее от стыда лицо руками. — А я, между прочим, тебя поздравить приехал, — он протянул мне небольшую длинную коробочку, со вкусом украшенную оберточной бумагой. — Что это? — я недоверчиво глянул на него. — Посмотри, — клиент равнодушно пожал плечами и сделал глоток шампанского. Я медленно и аккуратно разворачивал подарок, а мужчина внимательно следил за моими действиями. Наконец, сняв с коробки серебристую бумагу, я открыл верхнюю крышечку и обомлел. «Боже мой! Какая красота!» — первой моей реакцией было схватить их и примерить на свою руку. Четкие изящные линии, красивый неповторимый корпус. Настоящие, дорогущие швейцарские часы. Мне за всю жизнь не заработать даже на самые дешевые экземпляры этой фирмы. А часики, тикавшие в коробке, наверняка были еще и эксклюзивом. Мне аж дыхание сперло — в своих руках я держал целое состояние. Господи, да такие часы стоят дороже, чем все это заведение и люди, работающие в нем. Я ошеломленно уставился на мужчину. Он улыбнулся и подлил мне шампанского. Дрожащими руками я положил коробку на стол и накрыл ее крышечкой. Еще мгновение я держал ее при себе, а потом резким и непоколебимым движением отправил обратно владельцу. — Тебе не понравился мой подарок? — мужчина удивленно вытянул лицо. — Это слишком дорогая вещь, я не могу ее принять, — выдохнул я. — Но она от чистого сердца! — он схватил коробку и снова подвинул ее ко мне. — От чистого сердца дарят открытки или шоколадки, на худой конец, — я убрал руки со стола, показывая тем самым, что ни в коем случае не возьму подарок. — Такие подарки, — я кивнул на коробку, — обязывают принявшего на многое. А я не готов на это многое. — Хм! — мужчина разочарованно скривил губы. — Не понравились часы, ладно. Скажи, что тебе понравится, и я куплю это для тебя, — он посмотрел мне прямо в глаза. — Сладкий, ты — мой наркотик, ты смело можешь выжимать из меня деньги — я не против… — Мистер Сильверстоун, — я не отвел глаз, смотря прямо на него, — Рей, вы достойнейший человек, вы молоды, чертовски привлекательны. Да что там, вы прям сексуальная фантазия любого человека на земле. Но я люблю другого. Очень люблю, понимаете? — я говорил это не в первый раз. — Он далеко не подарок и не так красив, как вы, но я его парень, мы уже год живем вместе и любим друг друга. И я никогда не смогу предать его или изменить ему, даже с вами. Мужчина смотрел на меня с искренним непониманием. — Не думайте, что я просто набиваю себе цену или что-то в этом роде. И я вас очень прошу — прекратите преследовать меня, это не приведет ни к чему хорошему. А теперь простите меня, но мне пора, — я встал со стула и немедленно удалился в подсобную комнату. — Ну как все прошло? — пошло улыбнулась Джейн. — Что сказал твой поклонник? Я одарил ее лишь безразличным взглядом и ушел переодеваться. *** Ну ничего, зато вечер обещает быть великолепным. Я уже перемерил кучу одежды — прям как баба стою у зеркала уже больше часа. А все потому, что до дрожи в коленях хочу понравиться Джею. Пусть смотрит на меня и видит, какой я у него классный и красивый. «Красивый», — мне даже кажется, что я слышу голос мистера Сильверсоуна, и слегка вздрагиваю. «Не мужчина — мечта. Прям как в сказке о Золушке». Мечтательно улыбаюсь и тут же махаю головой, прогоняя такие неправильные мысли. «Не по твоим зубкам он. Такие, как он — недостижимый олимп. И даже думать не смей», — приказываю себе, вот только все равно думаю о нем, и все чаще в последнее время. Он будто стал моим наваждением, а недавно приснился, да еще так неприлично приснился … «Стоп!» — бью руками по щекам. Вот же ж напасть какая! У меня ведь парень есть, мы любим друг друга, мы почти семья — родные друг другу люди. А кто этот мистер Сильверстоун? А кто я ему? Мы же совсем разные — нас ничего не свяжет. «Стоп! Почему нас должно что-то связывать? Думаю так, будто бы он мне небезразличен, — махаю головой. — Я люблю Джея! Люблю Джея! Джея! Только его». Смотрю на часы. Он скоро вернется — мой любимый, мой дорогой. *** Я научился безошибочно угадывать, когда именно появится Джей, но кроме простого чутья была еще одна хитрость: у Джея странная привычка долго сигналить при въезде через шлагбаум — так нервно и часто-часто, его ни с кем не спутаешь. Вот и на этот раз, услышав такие знакомые «тум-тум-ту-ту», я сразу понял, что мой милый Джей прибыл. Я могу только умиляться его предсказуемости. Поправляю прическу, последний раз смотрюсь в зеркало и бегу в прихожую встречать мою половинку. Дверь со скрипом распахивается, и в комнату, наконец, входит Джей. Целую в щеку и помогаю раздеться. — Устроим сегодня пир? — как же я ему рад! — Я заказал столик в «Нью Касл». Видимо, у моего дорогого день совсем не удался… — Я устал! — говорит куда-то в сторону. — Пожалуйста, Джей, пожалуйста! Сегодня же праздник, — пытаюсь уговорить его я. — Какой еще к чертям праздник?! — зло выпаливает он, чем ставит меня в тупик. «Неужели забыл?» Делаю жалостливое лицо, в надежде, что он просто притворяется, но вместо этого он грубо отталкивает меня в сторону и уходит в другую комнату, громко хлопнув дверью. — Джей? Что-то случилось? — мне стало как-то совсем тоскливо и грустно. Ну почему он так со мной? Я же не виноват. Я же как лучше хотел. Становится до жути жаль себя. Усаживаюсь на пол, обхватив колени руками. Джей никогда не обсуждает со мной своих проблем. В последнее время он стал таким грубым и далеким… а ведь я могу ему помочь. Я все сделаю, чтобы он был счастлив. Но Джей упорно продолжает молчать, а все мои попытки выяснить, что же является причиной его плохого настроения, переливаются в нешуточные ссоры, во время которых он становится совсем злым и агрессивным. «А вдруг у него кто-то есть, — мысль больно ужалила в самое сердце, — а вдруг он меня больше не любит?» От таких мыслей я просто схожу с ума. Закрываю лицо руками, стараясь остановить поток слез. — «Нью-касл», так «Нью-касл». У меня был тяжелый день, я совсем замотался. Его голос, такой усталый, такой родной, будто вырывает меня из пучины печали, но на сердце все равно неспокойно: все внутри неприятно переворачивает, смешивает боль и неопределенность. — Я куплю тебе подарок по дороге. Идет? — гладит по голове, а я не могу сдержаться и прижимаюсь к нему. И все-таки часть моей души будто в вечной мерзлоте осталась. — Джей, скажи честно, ты меня любишь? — смотрю ему прямо в глаза, ведь мне так важно знать правду — пусть горькую и беспощадную, но правду. Я не могу жить в неведении, я не могу бороться за наши отношения один. «Так помоги мне, Джей, совсем чуть-чуть. Или разбей мне сердце, наконец, только не лги мне, пожалуйста», — мысленно прошу я его, готовясь к самому худшему. — Да, и очень! — он сказал эту фразу так уверенно, даже не задумавшись ни на секунду. Но эти три слова стали для меня спасательным кругом в пучине слез, горя и одиночества. Я тянусь к нему, нежно касаясь губ своими. Он обхватывает мое лицо своими руками, вовлекая меня в страстный и долгий поцелуй. *** — Тут чудесный салат «Нисуаз»: он как греческий, только соус другой и приправа корейская, но очень вкусно. Этот салат — фишка нашего ресторанчика, обязательно закажем! — я полностью погрузился в меню, хотя и знал его наизусть. Мне просто хотелось накормить моего любимого самыми лучшими блюдами. Джей сидел напротив с несколько скучающим видом. Бедненький, у него вообще работа тяжелая, все эти бесконечные проверки, просмотры — никакой личной жизни! Я его понимаю и хочу, как умею, сгладить все его тяготы. — Так что ты будешь: картофель или пасту? — я улыбнулся моему мужчине. — Мистер Хил! Какая встреча! Вы позволите? — меня аж передернуло от того, чей голос я услышал. Минутным желанием было просто встать, схватив под руку Джея, и бежать прочь без оглядки от этого заколдованного ресторана и этого навязчивого клиента. Я было открыл рот, чтобы остудить пыл присаживающегося к нам мужчины, но Джей опередил меня. — Мистер Сильвестоун, мы так вам рады! Прошу, присаживайтесь. Рей радостно плюхнулся на кресло рядом со мной, отчего я поежился и слегка подвинулся ближе к Джею, бросая на последнего рассеянный взгляд и пытаясь сообразить, когда и главное — где мужчины успели познакомиться. — Мистер Рей Сильверстоун — мой непосредственный директор, управляющий банка C.L., — начал Джей, указывая на мужчину. У меня же в голове мысли крутились будто на карусели: «Мистер Сильверсоун — начальник Джея? Вот черт! Это плохо! Очень плохо! И зачем он пришел? Неужели решил вконец испортить мне вечер?! Это ведь не случайность, или случайнось?» — Коди Крос — мой … — начал было Джей. — Парень, — пылко закончил я, сурово смотря на мистера Сильверстоуна. — И мы любим друг друга! — уверенно выпалил я, наглядно доказывая свои слова, сказанные мужчине еще накануне. Вот только Рей как-то похабно рассмеялся, смотря на меня таким взглядом, что на мгновение я сам усомнился в правдивости произнесенных слов. Мужчина же, с издевкой улыбаясь, осматривая мой вечерний наряд, продолжил: — Как же я рад за вас! Как тебе повезло, Джей! — он подмигнул моему парню, отчего мне захотелось двинуть ему по лицу. *** К великому сожалению, мистер Сильверстоун никуда не ушел, так и остался третьим лишним в нашей компании. И даже более: он заказал все то, что я предлагал недавно Джею, кроме этого — дорогущего шампанского, которым, видимо, намеревался споить моего любимого. Мне же кусок в горло просто не лез. Единственным моим желанием было — чтобы он поскорее оставил нас в покое. И я уже тысячу раз проклял себя за то, что потащил Джея в ресторан, а не устроил тихий спокойный ужин дома. Весь вечер рот нашего гостя не закрывался ни на мгновение — он все время рассказывал что-нибудь, и у него это действительно неплохо получалось — Джей смеялся так искренне от его глупых шуточек. — Рей, вам не кажется, что вы тут лишний? — не вытерпел я, спустя почти час бесполезно потраченного времени — ведь я хотел остаться наедине с Джеем. Мужчина резко замолчал, бросив на меня какой-то странный взгляд. Не знаю, что на меня нашло в тот миг, только вдруг мне сильно-сильно захотелось доказать этому зазнавшемуся богатенькому дядечке, что не все в мире продается и покупается. Что есть и настоящие, искренние чувства у людей. Что люди могут любить друг друга не за деньги и за красоту, а за чистое искреннее сердце и наслаждаться этим великим чувством. Я обнял Джея и впился в него своими губами, полностью отдаваясь поцелую и поглотившим меня эмоциям. Не считаю себя эксгибиционистом — но я получил сказочное удовольствие от поцелуя с любимым человеком, а вместе с тем и избавился от надоевшего мистера Сильверстоуна. Рей одарил меня грубым взглядом, а потом просто подскочил с места, убегая прочь от нас. Как же я был счастлив в этот момент. Наконец-то он оставит меня в покое! — Коди! Ты окончательно сдурел! Что ты творишь! Я просто улыбался, наслаждаясь победой: — Ходят тут всякие, мешают! В конце концов, это наше свидание! Пусть себе ревнует молча. Джей впал в ступор, смотря на меня широко раскрытыми глазами, а потом лучезарно улыбнулся в ответ, так искренне и нежно, как давно не улыбался. — Коди! — обхватил лицо руками, облизываясь словно кот. — Ты мое чудо! Я тебя просто обожаю! Он поцеловал меня: ласково, с чувством… так, что все плохие мысли сразу улетучились из головы, а земля ушла из-под ног. *** — Хочу тебя! — шепот в салоне авто. Его дыхание обжигает кожу, кровь приливает к лицу, отчего делается невыносимо душно. Дышу часто-часто, приоткрыв рот и пряча глаза от смущения. — Что уставился, козел? — Джей показывает средний палец водителю, который просто открыл рот и пристально смотрит на нас. Нервно смеюсь, а водитель отворачивается, заводит машину и металлическим голосом вещает: — Куда вести? Вот только кто ему отвечать станет? Джей властно впивается в мои губы, целуя с таким напором, что голова слегка запрокидывается назад. Он просто махает рукой водителю. Стараюсь оторваться от его губ, но не тут-то было. Он до боли сжимает мой подбородок рукой. — Восьмая авеню! — со злостью в голосе выдыхает Джей, смотря на меня немигающим, мутным, опьяненным взглядом. В этот момент мне кажется, будто он меня даже не видит — и от этого становится неуютно. — Джей, — совсем тихо произношу я. Он отпускает мой подбородок и как-то странно улыбается. *** — Джей, пойдем в постель, — я стараюсь отвязаться от явно задумавшего что-то нехорошее мужчины. Но он лишь крепче обхватывает запястья и заводит руки за спину. Больно, даже сустав хрустнул. Мужчина всем своим весом надавил мне на плечи, просто вжимая в пол прихожей. Открываю рот, чтобы попросить его остановиться, но мужчина резко толкает меня в бок. Черт… в голове дикая боль и пустота. Все мысли разом из нее высыпались, а перед глазами потемнело. Я только спустя несколько минут сообразил, что это был дверной косяк, и что я теперь стою на четвереньках. Перед глазами хоровод из черных пятен, предметы противно двоятся, к горлу подступила тошнота. Стараюсь дышать часто-часто, не обращая внимания на то, что, грубо заломив мои руки за спину и удерживая их за запястья в обхвате ладони, Джей стаскивает с меня джинсы, больно царапая железной бляшкой кожу живота, давит на плечи, вынуждая приподнять поясницу. Он крепко и больно хватает меня за бёдра, притягивая к себе, и спустя мгновение я почувствовал его член своими ягодицами. Давление на анус, и я автоматически пытаюсь податься назад, но руки мужчины препятствуют моему бегству, впиваясь в кожу так глубоко, что наверняка останутся синяки. — Джей, подожди, я еще не вполне… готов… — стараюсь остановить его. Стоит ли говорить, что возбуждения нет совсем. Да и какое может быть возбуждение после того, как тебе чуть не раскроили голову? Мужчина навалился всем телом, подминая под себя. Толчок. От резкой боли у меня полились слёзы из глаз, а сами глаза полезли на лоб. Я дышал прерывисто, со свистом. Все мои эмоции сосредоточились на одной лишь боли, которая просто разрывала меня изнутри. А Джей даже не думал останавливаться, проникая в меня все глубже и глубже. Радовало лишь то, что я давно не девственник, и задница не столь узкая — значит, не порвет, надеюсь. Но, черт! Закрываю глаза, стараясь расслабить мышцы, ощущая его грубые резкие движения, он будто отбойный молоток вбивается в меня. Сил терпеть больше нет, снова стараюсь отстраниться, но мужчина препятствует мне, грубо обхватывая рукой за волосы и возвращая обратно, ничуть при этом не замедляя ритм. — Джей, пожалуйста, полегче, — хриплю я, но он меня не слышит. Чувствую себя просто пустой оболочкой, которую используют для секса, и не более. Когда не удается избежать насилия, стоит расслабиться и попытаться получить удовольствие. Облизывая пересохшие губы, касаюсь своего члена, стараясь привести его в боевую готовность. Боль медленно, но верно затухает, уступая место жгучей наполненности. Стараюсь поймать его ритм, двигаться с ним в унисон. И старания приносят плоды: грубое и тесное трение о простату, стимуляция члена рукой — и слабое томящее чувство внизу живота начинает расти. Задерживаю дыхание, стараясь усилить эту истому. Джей крепко сжимает меня, входит до конца и громко вскрикивает. Внутри становится жарко и мокро. Мужчина резко выходит, отбрасывая меня на пол, будто я порченая игрушка. Смотрю на него затуманенным взглядом. — Ты с ума сошел, — все, что смог я сказать. Тело наливается свинцом. Мне жарко. Хочется продолжения. Его ласки, его касаний. Приподнимаюсь на руках, желая поцеловать, но мужчина, грубо фыркнув, просто перешагнул через меня. А спустя мгновение за ним закрылась дверь кабинета, и я услышал щелчок замка. Вот теперь мне действительно стало больно. — Джей, я же еще… — горечь во рту, боль в заднице и не вовремя возбужденный и пылающий от желания член. Осторожно касаюсь влажной дырочки пальцами, другую руку плотно прижал к промежности, крепко сжимая член. Слегка запрокинув голову назад, приоткрыв рот и прикрыв глаза, скольжу по стволу члена, задевая головку большим пальцем. Мурашки по спине, запах моего мужчины, витающий в комнате, и судорожное движение вверх-вниз. — Джей! — слабый выкрик, яркая вспышка, и струя спермы пачкает мой живот. Руки, ноги, всё тело обессилено — я просто пребываю в прострации. Дыхание глубокое, прерывистое и сладкая истома. Еще некоторое время просто сижу в прихожей у стены, пока до моего ослабевшего разума не доходит, что вот уже несколько минут в куртке трезвонит телефон. Медленно поднимаюсь, шарю в карманах и достаю неугомонно трезвонящее устройство. — Слушаю, — хриплю в трубку. — У тебя такой уставший голос, — я совсем не ожидал услышать его голос, но отчего-то теперь я был благодарен ему за звонок. Хотелось плакать, и я с трудом сдерживал слезы. — Как ты мой номер узнал? — стараюсь придать голосу твердость и суровость. — Я знаю о тебе все, мой сладкий! Пора бы тебе уже привыкнуть к этому, — голос спокойный, уверенный, как всегда. — Не звони мне больше, — я собирался отключиться, но, сам не зная почему, не мог этого сделать. Может, просто потому, что мне было физически необходимо поговорить хоть с кем-то. — Тебя кто-то обидел, у тебя такой грустный голос? — Нет, все просто прекрасно, как в сказке! Сегодня самый лучший день в моей жизни, — слеза катилась по щеке, но, к счастью, этого никто не видел. — Джей и я прекрасно проводим время. Он мне такой романтичный подарок сделал, и вообще, он просто ни на шаг от меня не отходит. А вот ты мне мешаешь. Знаешь, как Джей злится, что ты сейчас меня отвлекаешь? — Не плачь, пожалуйста. Он не достоин тебя, — просто говорит он, а я не могу больше сдержаться. Закрываю глаза и хныкаю прямо в трубку. — Неправда. Я просто устал. Он меня так измотал… — Ты сейчас один? Я понимаю, как тебе сейчас одиноко. Но ты не должен расстраиваться. — Нет, неправда. Я не один. Просто Джей сейчас в ванной, он и меня зовет, а я вот с тобой… я говорил тебе, что ты меня отвлекаешь? — сглатываю ком, подступивший к горлу, сжимаюсь в комок у входной двери. — Хочешь, я приеду и заберу тебя? — Нет, не хочу! — подрывает меня. Его слова мгновенно отрезвляют. — Не звони мне больше и не приходи в ресторан. Я не хочу тебя больше видеть, слышишь. Я люблю Джея и только его. Слышишь? А тебя я не люблю. Я не люблю тебя! — бросаю трубку. — Я не люблю тебя. Холодно… холодно там, в душе. Еще какое-то время смотрю на дверь кабинета, а потом плетусь в ванну. Нужно привести себя в порядок. Телефон снова звенит — звонит он. Я сбрасываю. Но становится легче. Намного легче. Я даже улыбаюсь своему отражению в зеркале. Что было бы, если б Джей узнал, что его непосредственный начальник увлечен мной? Стал бы он ревновать меня? Обрадовался бы он, узнав, что я предпочел остаться верен ему? Шум льющейся воды, теплые капли на спине, мелодия телефона, гадкий запах геля для душа и моя глупая улыбка. Чему я радуюсь? Не знаю. Может, тому, что мне трезвонят без устали, или тому, что я только что отказал самому влиятельному человеку в нашем городе? — Джей, если бы ты только знал, как я тебя люблю… — произношу я, но мои слова утекают вместе со струями воды прямо в сливное отверстие, туда, где их никто не услышит, никто не поймет.