***
Этим прекрасным, тёплым утром Юнги немного не в духе. Он по жизни не в духе, но сегодня вот просто особенно. И будь всё дело только в треклятом квартальном отчёте, который ему уже в кошмарах являлся, и всё ещё не готов даже на половину, а сдавать его нужно уже этим вечером. Ему бы быстренько (хотя не факт) собраться с мыслями и, поставив себе две капельницы, одну с кофе, а другую с коньяком, за пару-тройку часов привести бы все цифры в относительно божеский вид. Бухгалтерия ведь его главная страсть, а дебет и кредит — лучшие друзья. Где есть цифры, там и Юнги! И желательно, чтобы эти самые цифры в конце всегда сходились и приумножались! Хотя, если баланс сразу не сходится, значит в нем есть ошибка, а если сразу успех — значит в нем две ошибки. Выходит… здесь не всё так просто. — Холли, блять, куда собрался? Я и так опаздываю на работу, нет времени еще и тебя сушить! — глядя на аккуратно подкрадывающегося к воде пса (партизан хренов), орет Юнги. — Обещаю, это будет центрифуга, а не привычный тебе фен! Животное реагирует на последнюю фразу слегка округлившимися глазами и гордо взбирается на импровизированный сухой островок из нижнего белья Юнги. Эта невероятная кучка разноцветных трусов собралась за неделю. Юнги любит менять их ежедневно, но стирает лишь по воскресеньям. Экономия воды, так сказать, у бухгалтера — жизненный приоритет (или проф деградация). — Вот умница. Не хрен из себя корчить Муму. К тому же бульон из собачатинки мне ни к чему. Спасибо, ел в Камбодже, не зашло. — Юнги, отвлекаясь на пса, почти ступает в горячую воду босой ногой. Каким-то чудом матерно не выругавшись (ну не считая привычно «ебс»), он нехотя вспоминает о причине своего столь раннего пробуждения, коей являлся так невовремя взбунтовавшийся бойлер, затопивший кипятком ему всю квартиру. Подбитой уткой (сам ахуевая от своей резвости), Юнги скачет по коридору, спеша собрать воду. Утро только началось, а он уже в шаге от того, чтобы затопить соседей снизу. Просто п-р-е-к-р-а-с-н-о! Лучше не бывает! Кто там живёт? Генеральный прокурор Сеула? Заебись! Не сел за финансовые махинации, так сядет за испорченный прокурорский ремонт. Не перспективы, а сказка просто. Как бы не выйти в окно от радости. — Нет, Холли, не слазь со своего трона! Не надо! Лучше сиди на моих трусах! — при виде пса, что втихую делает попытку свариться заживо, орет Юнги. Эта собака его единственное утешение, лишиться которого он не готов. — Там даже с пуделями есть одни. Присмотрись, вдруг, кто-то приглянется. Вязка же скоро. Вот за что ему всё это? За какие грехи? За тот прошлогодний отчёт, в котором он подправил парочку цифр? Так это ж во благо было! Во благо себя любимого. Так что — мимо, не считается. За коньяк, регулярно оказывающийся в его чашке с кофе? Так это опять-таки не он виноват, а начальство! Довели же! Одни нервы, а помощи — ноль. Где его обещанный помощник? Никто не хочет связываться с их фирмой? Что ж, это неудивительно… Что он там написал в описании вакансии? На работу срочно требуется бухгалтер с опытом лишения свободы до двух лет, с графиком работы год через три? Так себе реклама фирмы… и как только его после такого не уволили? Резко подскочив на месте от громкого рингтона на телефоне Юнги, остервенело бросив тряпку на пол, обречённо плетётся в комнату. Звонить в такую рань ему может только Сокджин. И звонит он явно не просто так. — Вот блядина, — опять же окаянный на еблях был и проснулся у чёрта на куличиках. Опоздать же теперь — это святое дело! Только лохи ставят будильник на час раньше, если ехать нужно будет далеко. А Джин — не лох, он просто безответственный. Любовно кивая головой в такт музыке, Юнги с некой гордостью отмечает то, что сигнал вызова у него вот просто огонь, ибо там ещё с незапамятных времён стоят суровые Грибоголовые со своей легендарной «Qwerty», аккурат на «I'm here to say: «Fuck you! I had a bad day». Ведь лучше про сегодня и не скажешь, да? Едва сняв трубку, он слышит слащавый голос и, не дожидаясь очередной тирады, недовольно выпаливает: — Нет, Сокджин, опаздывать нельзя, — возвращаясь в коридор, окидывая взглядом плавучий пиздец. Нет, а что? Он тоже начальник! Иногда можно побыть и немного гадким! Главное только не переусердствовать со своей желчью, а то не хватало ещё, чтобы к нему прибилась стая миньонов. Хотя, вот сейчас с лужей они бы точно помогли! — Но мне очень нужно! — жалобно скулят из трубки противным мягким голосом. — Я только подъезжаю к Сеулу. — Это твои проблемы. Отчёты сами себя не сделают, — зажав плечом телефон, фыркает Юнги, собирая тряпкой воду. — Спорить не советую. Предупреждаю, я не в духе. — Почему ты такой злой? Хочешь, дам бесплатный совет? — Нет, помилуй! — Поздно! Тебе, мой друг, на заметку: если расходную накладную забить дурью, то из нее выйдет неплохой приходный документ. Смекаешь? — Напомни мне, Сокджин, почему тебя до сих пор не уволили? — выкручивая тряпку прямо в унитаз, закатывает глаза Юнги. — Я — отец-одиночка, — а гордости-то сколько в голосе, будто сам рожал. — Я тоже! Но мне из-за этого никто поблажек не делает. — У тебя собака, Юнги. — Холли не просто собака, он часть меня! — Я этого не слышал. Опоздаю всего на тридцать минут! Люблю, целую, до встречи. Обречённо отложив телефон в сторону и мысленно как минимум препарировав Сокджина (и не факт, что один раз), Юнги, тряхнув тяжёлой головой, возвращается к незапланированной уборке. Как же жаль, что он не пророк Моисей и не умеет одним взмахом руки управлять водой. Подобное было бы сейчас ой как кстати. Скосив хмурый взгляд на побулькивающий бойлер и запоздало вспомнив о неизолированных и явно мокрых проводах сзади него, Юнги, нахмурившись пуще прежнего, нехотя думает о том, что намокшая проводка — это совсем не круто и как ещё весь дом не обесточило? Вот зря он сразу не вызвал мастера, чтобы тот всё аккуратно заделал и спрятал в стену. На себя наивный понадеялся, напрочь забыв о том, что единственная проводка, с которой он умеет работать — это бухгалтерская. Пойти что ли потискать Холли? Вдруг поможет? — Холли, вот ты знаешь, что человек, умеющий обнимать — это хороший человек? — ища поддержки и глядя в глаза пса, ударяется в философию Юнги. — А этот кобель Сокджин назвал меня злым! Давай обниматься! Докажем этому миру обратное! Широко расставив руки в сторону и сделав несколько шагов к собаке, Юнги широко улыбается (для виду… а по факту, пытаясь манипулировать эмоциями животного), слегка наклоняется вперёд, но вместо трепетных объятий и мокрого «поцелуя» в нос получает от своего дражайшего чада лишь негромкое «гав» и полное равнодушие на собачей морде. — Это ты меня сейчас послал, что ли? — Ну и ладно. Не очень-то и хотелось! Запомним, запишем, отомстим, — бурчит недовольный хозяин и, видя недоумевающий взгляд собаки, добавляет: — Может стоит подумать о кошке? Вдруг она будет более тактильной? Спустя минут двадцать, вытерев, наконец, всю воду и попутно несколько раз крайне эмоционально похвалив себя за то, что так и не постелил ковры в прихожей, Юнги по бырику насыпает собаке в миску сухой корм. Уже без особых эмоций (заколебавшись скорее) переодевается в строгий рабочий костюм и, глянув на время, спешит на автобус. — Здравствуйте, госпожа Хевон, — скалит зубы старушке дежурной, пытаясь казаться вежливым. Человек она важный (в реале — местный решала), который разрулит любую проблему или создаст. Вопрос же с прокурором все ещё актуален, вдруг вода где просочилась? Может стоит на досуге заглянуть в даркнет и узнать почём сейчас почка? Выбежав на улицу и за считанные минуты добежав до остановки, Юнги становится чуть поодаль от остальных людей. День солнечный, но морщится он совсем не от хреначащего в глаза света, а от весьма неприятных ощущений в заднице. Юнги задумчиво закусывает нижнюю губу и, сфокусировавшись на своей проблеме, с присущей ему дотошностью принимается вспоминать всё то, что прочёл вчера в интернете по поводу своих неожиданных симптомов. — Кризис среднего возраста — это когда у тебя есть простатит, геморрой, а Лексусом и не пахнет, — бурчит себе под нос, напрасно пытаясь выбрать позу в которой было бы небольно стоять. Да уж, он прямо-таки тот самый Тополь на Плющихе. Только не тополь и на остановке. Чем не повод задуматься о своей жизни? Как же хорошо, что его сейчас не видит Сокджин, ибо как пить дать пошутил бы, что у него всё вечно через жопу, оттого и дискомфорт. Хотя, нет! С крайне важным видом выдал бы что-то типа: «Ничего себе, друг, а я думал, что ты актив!». А он-то актив! Во всех смыслах этого слова. Да и женщин, как-то предпочитает больше, чем мужчин. Но как это доказать своему сверхзаботливому коллеге-другу-однокласснику-одногруппнику? Они ведь даже в одном садике срок мотали, на один горшок нужду справляли. И вот что из этого вышло — сплошная нервотрёпка. Неужели он-таки дожил до такого возраста, когда наступает время задуматься о своём здоровье? А не рано ли? Ему ведь всего тридцать. Но жопа болит, а он даже ничего туда не засовывал. Честное пионерское! Прелести сидячей работы как они есть. К врачу что ли записаться? А то мало ли, вдруг у него рак прямой кишки? Там же как раз запоры и вздутие живота одни из основных симптомов! А живот у него сейчас как тот барабан, по которому он так любил лупить чем попало в детстве. Может тут дело, конечно, и в тех бобах, что он съел на ужин, но все же… чем чёрт не шутит? А что если это простатит? Боль в области промежности и прямой кишки имеется, да и слабое либидо тоже… Хотя вот либидо — это, конечно, вообще не показатель. Он только вчера сдал декларацию о доходах, так в налоговой его в процессе этого так смачно отлюбили, что до следующего года впечатлений хватит. А может и дольше. Краем глаза заметив свой автобус Юнги неторопливо двигается к нему и лишь чудом не врезается в парня перед собой. Немного подождав и так и не дождавшись от того никаких действий, он хрипло говорит, склоняясь прямо к чужому уху: — Вы заходите? — Д-а-а, — отвечают весьма приглушенно. Похоже, не только Юнги ещё не проснулся. Люди, как те замысловатые японские осия, о которых он зачем-то читал вчера в три часа ночи, запихивают друг друга в автобус. Не без усилия тоже втиснувшись в бурлящий поток, Юнги вынужденно следует всё за тем же парнем, пробираясь к свободному островку. Нехотя протягивает руку и хватается за поручень, сонно залипая в окно. Пытаясь отвлечься от синхронного жужжания, он погружается в свои мысли, планируя собственный день. Не забыть бы по дороге в офис купить упаковку кофе, а то без любимого напитка он сегодня попросту не вывезет. Какую бы марку ему взять? Что-то из робусты? Вариант! Тогда можно будет сэкономить на сливках, хороший кофе не нуждается в дополнительных топпингах. Пребывая в сонном мареве своих крупнозерновых кофейных мыслей, Юнги не сразу замечает, что на его ширинку ложится гаденькая ладонь. Что тут, блять, происходит? Его че, нагло домогаются прямо на глазах у всех? Вот это номер, конечно! Всякое с ним в автобусе бывало, но, чтобы так открыто и бесцеремонно… Да ни в жизнь! — Вы что де-ла-ете? — нервозно возмущается, с прищуром посмотрев (хотя больше для виду), на клубничный зефир в человеческом теле. Какой любопытный, однако, цвет волос. Блять, он че — розовый? Смотрится, в принципе, очень ничего. Жаль, что на приличную работу так не заявишься. — У Вас все нормально? — Д-а-а. — Вас не смущает, что Вы стоите на моей ноге? — спросить прилюдно чего ладонь парня шастает по его паху как-то несолидно. Судорожно дернувшись ладонь исчезла и Юнги стало как-то холодно и неприятно, успел привыкнуть к чужому нежному теплу и крепкой хватке там, где давненько такого не ощущал. — Его вообще ничего не смущает, — раздаётся писк позади миловидного Зефира. Отыскав взглядом то, что можно идентифицировать как мелкого пацана лет так «все ещё спит, сука, днём, мне бы так» Юнги только было собрался открыть рот. — У Вас плохое зрение, я погляжу? — его нагло перебивает всё тот же явно не по возрасту охреневший пацан. Пару секунд, чтобы осознать, что его только что реально «убрали». Взрослого, солидного мужика (на секундочку). И вроде не очень обидно, но в целом несолидно. Пасовать? Ага, щас… — Тебя, я смотрю, папа плохо воспитывает, раз ты дерзишь старшим? — состроив осуждающий взгляд и посмотрев на родителя, парирует Юнги, мысленно призывая себя успокоиться и не вступать в перепалку с пацаном. — Почему я дерзю? Я строю логические цепочки. Вижу у Вас конкретный минус. — Чего? — рот Юнги открывается и за этим неконтролируемым действием следует небольшая заминка. Пардон? Что он только что услышал? Логические цепочки? Конкретный минус? Это мелкий засранец сейчас на его зрение намекнул? Приплыли тапочки к дивану (вот прямо, как сегодня утром). Какие дети нынче умные не по возрасту пошли. Пацана же явно совсем недавно от сиськи мамки оторвали, а он уже так парирует. Что с ним тогда будет лет в шестнадцать? Детская исправительная колония или же вставные зубы? Второе так, к слову, вероятнее… Минутное размышление о неэффективном воспитании подрастающего поколения и Юнги делает восьмерку бедром от резко движения автобуса (вот вообще некстати). Мужчина напротив (по факту розововолосый красавчик), не удержавшись на ногах, составляет ему компанию, всем своим телом навалившись на него. Еле сохранив равновесие Юнги невольно подхватывает горе-родителя за талию и, прижав того к себе, скользит беглым взглядом по весьма миловидному лицу. Осознав, что объятья мужчины ему не к лицу (и это мягко ещё говоря, и так жопа болит), он только было собрался убрать свою руку, как маленький засранец опять вступил в игру: — Э-э-э! Руки убрал от него! — Ты чего? — подаёт голос зефир, выпучив глаза на мелкого, видимо пытаясь пресечь ребёнка. О-у, и почему Юнги сейчас чувствует себя тем самым больным извращенцем из японского метро? А он ведь даже никого не облапал! Он просто помог Зефиру. Просто не дал тому упасть. А малой его уже взглядом на ноль помножил. Или того хуже: корень из минус двух вычел. Страшный человек этот пацан. Прямо как все те дьявольские дети из фильмов ужасов. Пора отсюда валить! Причём срочно. Злить ребёнка — себе дороже, а посему, резко убрав руку от красавчика и сделав маленький шаг назад, Юнги поправляет свои очки и зачем-то задаёт вопрос: — И сколько лет этому сорванцу? — Пять… Шесть! — одновременно выпаливают его собеседники. Хм… Малой смотрит на папашу, потом переводит прожигающий дыру взгляд на Юнги и с возмущением орет, видимо мстя за что-то отцу. Не досмотрел с утра мультфильм что ли? — Мне не пять, а шесть! Просто мой папа жлоб и не хочет платить за ребёнка, поэтому всегда так говорит. Я вообще не уверен, что он помнит сколько мне лет. — Неожиданно, — реагирует на возмущение пацана Юнги. Он, конечно, любит экономных и предприимчивых людей, но видимо не настолько. Тем более у самого детский триггер — собственный отец до сих пор не помнит сколько Юнги лет и в какой день он родился. Так что… не обессудьте. — Вот видите, ему даже сказать нечего, — не унимается пацан, видимо желая пристыдить бессовестного отца. — У нас вообще сложные отношения. Он, наверное, и не любит меня. — Почему ты так думаешь? — нагло влезает в разговор, какая-то левая тётка. Вот этого ещё не хватало… Они в автобусе, а не на скандальном ток-шоу! — Вот, видите веснушки у меня на носу? Бабушка говорит, что это меня солнышко поцеловало, а папа уверяет, что меня тараканы обосрали. Тараканы обосрали? А что, похоже. Очень даже. Но тут, конечно, больше пугает сам факт их наличия в доме. Зефир че, ещё и неряха? Фу! — У Вас очень милый ребёнок, — приличия ради тянет Юнги, всеми фибрами своей души желая поскорее оказаться подальше отсюда, в любимом кресле например. Да уж, милый… а он уже и забыл, какими гадкими могут быть дети, особенно те, которыми не занимаются родители. Папаша, видать, не подарок, но и малой — чистое зло. Вот недаром он ещё по молодости в ярые чайлдфри записался. Чем дальше от него дети, тем лучше. Да и если так подумать, то единственный из всех его знакомых у кого уже есть потомство это Сокджин. Правда Юнги никогда в глаза Кима-младшего не видел, но всё равно в мельчайших деталях знал, какой тот воспитанный и добрый, буквально по воде ходит и нимбом на голове отсвечивает. Полная противоположность дьяволу перед ним. — Вы правда считаете меня милым? А папа говорит, что я везде ссущее наказание. Будто это я виноват, что он уронил меня в детстве и я ударился головой. Везде ссущее наказание? У малого, что проблемы с горшком? У Юнги тоже так с Холли было. Засада конкретная! Даже диван сменить пришлось. А он его так любил! Такую вмятину смачную собственной жопой продавил. Да что там вмятину! Он даже девственности на нём лишился. И первых пиздюлей от отца на нём ремнём огрёб. Эх… ностальгия! Дать что ли Зефиру пару советов? Вдруг поможет? Не может же ребёнок быть тупее собаки. Хотя, опять-таки… не факт. — Прекрати, — шипит сквозь зубы Зефир. Что, стыдно стало? Давно пора! С таким сыном выходить в люди крайне рискованно! Можно и в соцслужбе на допросе оказаться. А там и родительских прав лишиться. Хотя, может это и к лучшему? Нервы крепче будут. Но, если так подумать, то такое поведение ребёнка полностью на совести его непутёвого родителя. Пацана воспитывать нужно, а не краснеть и мило смущаться при его концертах. Дети — это непросто. Не готов брать на себя ответственность — не плодись. Всё просто. И почему люди этого не понимают? Или это просто Юнги — гений? — Папа вечно переживает, что в школе я нахватаюсь плохих слов, но все те, что я уже знаю, были сказаны им. Хотите скажу какое у меня самое любимое? — Нет! — вступает в беседу сидящая слева старушка. Почему это нет? А Юнги бы послушал! Вдруг бы чего нового узнал. Дети же обычно любят шутить о говне и пердеже. Ему бы такое на работе пригодилось. — Мы в прошлые выходные смотрели с папой интересное видео про ебалку, — все ещё блистает мелкий, явно намереваясь довести своего родителя до сердечного приступа. — Что вы смотрели? — невольно хватаясь за сердце, переспрашивает все та же старушка. — Рыбалку! — одёргивает пацана Зефир. — Мы смотрели про ловлю крупных карпов! Юнги тоже на днях одно видео про рыбалку смотрел. Только там рыбаки не карпов ловили, а русалок. Такого качественного горлового минета он давно не видел! Полудевка-полурыба так умело член заглатывала, что ему аж самому на рассвете с удочкой к речке захотелось… Он даже Сокджину предложил на следующий день съездить к большой воде, но кум того где-то там повышал свою квалификацию и не мог посидеть с Кёнилем. В результате ни рыбы, ни отсоса ему так и не перепало. Свинство же! Ощущая, как автобус начал снижать скорость, Юнги оглядывается по сторонам. Вдали уже виднеются первые очертания его остановки. Он не сдерживается и перед тем как двинуться к выходу, немного нагло подмигивает мелкому. Почувствовав себя вершителем правосудия наклоняется к Зефиру и еле слышно шепчет тому на уху: — Вы такой красивый снаружи, но видимо очень ужасный внутри. Не дожидаясь от красавчика ответа (ну если честно — от греха подальше), Юнги быстро двигается к выходу, ускоряясь с каждым шагом и слегка кряхтя от ноющей боли. Наконец-то выбравшись из душного транспорта, он выдыхает, зачем-то бросая взгляд на окно уезжающего автобуса и замечая розовую (явно взбешённую) макушку. Любопытная поездочка вышла. Хорошо, что короткая.***
Помешивая в чашке чересчур карамельный кофе, Юнги злился. Хотел называется взять сорт покрепче, а купил какое-то непонятное латте макиато. И куда вообще смотрел? Не на сиськи ли симпатичной брюнетки выбирающей рядом с ним фруктовый чай? Ответ очевиден. И ему должно быть за это стыдно. Но… ему не стыдно. Да, вот такой он плохой человек. Плохой человек, который сейчас быстренько доделает свой отчёт и вновь пойдёт в магазин за кофе, и дай Бог, чтобы никого симпатичнее шимпанзе там не оказалось. — Мой милый Юнги, почему ты так хмур? — подъезжая на стуле к столу Мина, довольно тянет Сокджин, противно сияя, словно до блеска вылизанные кошачьи яйца. — За окном такое прекрасное утро! Взбодрись! Улыбнись! — Тебе что вчера дали? — не без оснований предполагает Юнги, ожидаемо попадая в цель. — Бедная девушка. У неё проблемы со зрением? Или со вкусом? — Не завидуй! И так, к слову, девушка была роскошна! Красивая, страстная! Полностью зрячая. А в постели что вытворяла! Я кончил три раза! — А сына опять куму сбагрил? — не желая и дальше слушать подробности очередного перепиха друга, показательно кривится Юнги, отпивая из чашки кофе. Да, он завидует! И что? — Он тебя ещё в ЧС не добавил? — Нет, он всегда рад посидеть с Кёнилем, — всё так же приторно-влюблённо мурчит Сокджин, потянувшись в карман за телефоном. — Кстати, мы на прошлых выходных в дельфинарий ходили. Сейчас покажу тебе фотки. Там Кёниль и Мини купили просто огромную сахарную вату. Розовую такую. Сын ещё после пошутил, что было бы неплохо подлить немного розовой краски в кондиционер для волос крёстного. Это было так мило! — Не надо мне ничего показывать! — замахал руками Юнги. Детские фотки? Вот только этого ему до полного счастья и не хватало! Почему ещё никто на законодательном уровне не додумался запретить завуалированные пытки знакомых и друзей посредством детских фотографий? За это же реальный срок давать нужно! — Поверю тебе на слово. — Вот почему ты всегда такой? Никогда фотки моего малого не смотришь. Обидно, знаешь ли. — Ты фотки Холли тоже смотреть не хочешь, — поёрзав задницей по стулу, говорит Юнги, стараясь не морщиться от дискомфорта. Бедная его жопка, а рабочий день ведь только начался… — И его шикарный комбинезон на осень ты никак не прокомментировал. Так что… — Холли — пёс. — Холли — мой ребёнок. — Слушай, Юнги, может тебе к доктору? — понизив голос, шепчет Сокджин, всерьёз уже начиная волноваться о ментальном здоровье друга. — Не обязательно сразу к психологу. Я знаю одного прекрасного семейного врача. Сходи к нему. Побеседуй. Может пару обследований пройди. Вдруг сосуд в голове пережало? А то твоя одержимость этой собакой явно нездоровая. — А знакомого проктолога у тебя случайно нет? — выпаливает Юнги, раньше, чем успевает подумать. Нет, ну а что? Джин же пол-Сеула знает. Может и этакий целитель задних проходов в наличии имеется. — Есть, — не задумываясь отвечает Сокджин. — Специалист высшей категории. А тебе зачем? — Да так… — отмахивается Юнги, не желая вдаваться в подробности. — Просто хочу провериться. Сидячая работа — сам понимаешь. — Ну, это не лишено смысла. Тридцать, не восемнадцать, — активно кивает Сокджин. — Сейчас кину тебе в мессенджер его визитку. — Спасибо. А теперь шуруй работать! — Злой ты, Юнги. Уйду я от тебя! Один Мини меня любит. Закатив глаза и показательно запустив на компьютере таблицу с отчётом, Юнги, глядя куда-то мимо цифр, всё попутно пытался вспомнить, когда ему удобнее всего будет взять незапланированный выходной. Где-то дня через два? С походом к проктологу тянуть не стоит. Работать с таким дискомфортом задача не из лёгких. Да и постоянно ёрзать задницей по стулу тоже как-то не комильфо. Коллеги могут начать коситься и такого там себе придумают, что вовек потом не отмоется! А он и без этого в курсе, как его за глаза все называют… Врач высшей категории. Звучит неплохо! Ещё и Сокджин его рекомендует. А в делах пятой точки тот всегда был тем ещё гуру. Юнги много раз видел, как Джин покупал увлажняющие тканевые маски для своей задницы и записывался в зал на уроки фитнеса с весьма кричащим названием «Бразильские попки». Какое это имеет отношение к его проблеме Юнги не знает, но раз Джин сказал, что этот проктолог хорош, значит так оно и есть. Всё! Незачем искать логику там, где уже господствует почти женская истерика, на брудершафт выпивающая с мужской гордостью. Геморрой есть у каждого второго! Так ведь? Стыдиться нечего. Взяв в руки свой мобильный и открыв чат с Сокджином, Юнги увеличил строгую серую картинку, оказавшуюся обещанной визиткой доктора, и шёпотом прочитал: — Пак Чимин. Проктолог высшей категории. Номер для записи: + 82 2 123456… Нажимая на кнопку вызова и поднося телефон к уху, Юнги закрывая себе все пути для отступления, терпеливо ждал пока гудки сменятся голосом. Назад дороги больше нет. Один раз пальцами в жопу — не пассив. Ох, только бы этот Пак Чимин оказался дедушкой лет так семидесяти. Иначе нервная система Юнги может не вывезти и дать сбой. — Здравствуйте, я хотел бы записаться на приём к доктору Паку…