***
— Итак, теперь будем говорить по-моему! – выкрикнул Никлас, сильно сжимая горло Михайловича в захвате. Тот уже пытался вырваться, применив какой-то некогда освоенный, но уже покрытый пылью от времени прием, но подготовка адмирала оставляла желать лучшего, да и возраст был значительным. Так что Орловскому удалось свести на нет эту попытку, а потом пережать горло адмиралу чуть сильнее, сломив его волю к сопротивлению. — Отпусти его, немедленно!! – покраснев от ужаса и вытянув пистолет, приказал Волш. Геты за ним, подняв оружие, замерли, ожидая приказа. Один из них, самый высокий и мощный, Прайм, угрожающе глядел на Орловского фонарем, но, похоже, не совсем понимал, что происходит. — Так, слушай меня, Волш, — прохрипел Никлас, сознавая, как же шатко его положение сейчас. – Ты и твои железяки сейчас выходят за дверь и остаются там! Иначе я убью адмирала! Никлас для демонстрации серьезных намерений сильнее прижал пистолет к виску заложника. — Тогда тебе точно конец! – воскликнул Волш. — Думаешь, я к этому не готов? – зло усмехнулся Орловский. – Думаешь, я не предвидел свою печальную кончину, отправляясь сюда? Но будь уверен: прежде, чем я сдохну, заберу с собой и эту сволочь, а, может, еще и тебя. Так что слушай внимательно и убирайся отсюда! Тогда адмирал, может, еще и выживет! — За идиота меня держишь?!.. — Нет, ты не идиот. Просто мерзкий предатель… Кажется, адмирал хочет что-то сказать, — Никлас слегка ослабил хватку, давая возможность адмиралу прохрипеть приказ: — Во.. лш… Выходи… Тот, трусливо бегая глазками по кабинету и снова останавливаясь на заложнике, наконец опустил пистолет и приказал гетам сделать то же самое. Потом велел им медленно отходить и выйти. Уже по тому, как они это проделали, можно было судить, что ситуацию с заложником в их программу не включили: раз получили приказ опустить оружие, то опасности нет – развернулись и зашагали к выходу. Волш, все еще держа Никласа на прицеле, стал пятиться назад. — Убьешь его – и тебе конец, — проговорил он . — Волш, ты забыл оставить мне наручники, — насмешливо напомнил Орловский, и тот, недовольно поджав губы, вытащил недавние наручники и бросил на пол. Потом вышел и закрыл за собой дверь. Никлас в ту же минуту заблокировал дверь с пульта управления, что находился у адмирала на столе. Красный значок электронного замка загорелся. Тогда Орловский резко отпустил адмирала, усадив его на стул, но все еще держа на прицеле. Тот сильно закашлял, восстанавливая дыхание. — Надевай, — приказал Никлас, указав на брошенные на пол наручники и качнув пистолетом. – Быстрее! — А я-то… — все еще сдавленным голосом хрипел Михайлович, медленно потянувшись к наручникам. – Надеялся… — На что ты надеялся? – холодно усмехнулся Орловский, внимательно наблюдая, как адмирал поднял наручники. – Теперь одну руку просунь за спину, за спинку стула. Адмирал нехотя подчинился. Никлас, вытянутой рукой держа пистолет, второй нашел доступ к кинетической сцепке и активировал её. Она стянула руки так крепко, что старик слегка застонал от боли. Тогда Орловский чуть увеличил расстояние между запястными кольцами, но не слишком: и руки адмирала оказались закольцованы уже спинкой стула. — Я надеялся, что ты действительно раскаялся, — проговорил Михайлович. – Я оказался глупцом. — В чем мне раскаиваться, отец? – спросил Никлас, подошел к найденной видео камере в углу и, прицелившись, выстрелил в неё. Она погасла. – Я не сделал ничего такого, за что должен вымаливать у тебя прощение. — Ты предал меня! – не согласился тот. – Я дал тебе шанс служить достойно! А ты примкнул к какой-то ЧВК, а потом и возглавил террористов! — В таком ключе и вправду звучит не очень, — Никлас, не обращая внимания на обвинения адмирала, поскольку ничего нового услышать все равно не сможет, подошел к личному терминалу Михайловича. – Мне нужен пароль. — Я ничего не скажу тебе. — Хорошо, — он активировал инструментрон и запустил вирус «Бета». Тот принялся взламывать доступ. На это потребовалось почти две минуты, и вскоре терминал засветился, приглашая владельца воспользоваться им. Тогда Никлас извлек спрятанный чип из инструментрона и вставил в терминал. Михайлович, наблюдая за его действиями, проговорил: — Тебе ни за что не взломать защитные системы станции. — А я и не собираюсь, — ответил Орловский, набирая запомненную последовательность символов и букв. Получив команду, «Кроатон» стал быстро загружаться в системы. – Это будет делать специалист поумнее меня. С помощью вируса, который умнее всех нас. Ты что, действительно надеялся, что я сдамся? Твоя самоуверенность не знает границ. — Или вера в то, что ты исправишься. Но гнилому яблоку уже никогда не стать свежим. — Ты прав, — не стал спорить Никлас, подходя к нему ближе, но держа пистолет опущенным. – У меня в запасе есть пара минут на откровенность, отец. Хочу спросить тебя кое о чем: ты осознаешь, что ты одурманен? Тот громко засмеялся. — Я не одурманен. Риос – скорее всего да. Но я нет! Все, что я делаю, я делаю ради общего светлого будущего. — Шепард предупреждал, что одурманенный ответит так. — Шепард предал все то, ради чего его и воскресили! Как ты не понимаешь, Никлас? Посмотри, во что превратилась галактика из-за Шепарда! В груду мусора! Без руководства левиафана мы погубим сами себя! Но с его помощью мы возродим утраченное и преумножим его! Ведь это благодаря ему изоляция и хаос были побеждены! И галактика в такой короткий срок после тотальной войны на уничтожение оправилась так быстро! — Если я еще минуту назад испытывал сомнения, то сейчас нет: ты безумен, поскольку одурманен, — Никлас посмотрел на терминал: загрузка вируса уже началась, оставалась лишь пара минут. – Так что я не виню тебя за все, что ты устроил. — Надо же! – уже откровенно потешаясь и явно не заботясь о безопасности, рассмеялся адмирал. – Ты украл у Альянса корабли и ведешь уже много лет какую-то войну за идеи, которые сам же и выдумал! Но прощаешь меня! И это еще я самонадеян?! — Что случилось в Уайт Чепел? – задал Никлас вопрос, который вот уже много лет волновал его. – Это из-за тебя колония была уничтожена? Орловский, быстро убрав пистолет, подошел к двери и, немного подумав, сломал панель управления. Электронный замок погас. Теперь, если её захотят вскрыть, придется попотеть, но в то же время деваться тоже было некуда. Михайлович почти с интересом наблюдал за его действиями. — Колония была уничтожена из-за тебя, Никлас, — ответил он. – Даже если ты сам не направил орудия туда. Но я предупреждал тебя, чтобы ты не лез! Ты как всегда не послушался! Ты никогда не слушался. Избалованный изнеженный ребенок, привыкший всегда получать то, что хочет! Живущий в собственном мире выдуманных идеалов! Твой отец умолял меня позаботиться о тебе, и мне пришлось взвалить на свои плечи эту ношу, хотя я знал, что будет трудно! Но я пытался! И вот благодарность, которую я получил! — Это ты приказал уничтожить колонию? – рассердился Никлас и, снова схватив пистолет, приставил его к виску адмирала. — Нет, — фыркнул тот. – Мне было велено лишь разобраться и прогнать оттуда тебя! Левиафан все проделал сам, захватив контроль над Волшем, а я потом просто зачистил все следы! — Волш, — процедил сквозь зубы Орловский. – Все эти годы меня называли террористом, а этот подонок знал, что во всем виноват он, а не я! — Ну поплачься еще, — холодно ответил Михайлович. Пробурив его ненавистным взглядом, Никлас услышал тихий сигнал и быстро вернулся к терминалу. Вирус был загружен полностью и теперь находился где-то в системе. Что дальше – теперь это было заботой Тали’Зоры, Никлас вообще мало понимал, как все это работает. Но он отчетливо понимал другое: ему отсюда не выбраться живым. Понимал это и адмирал. — Ты все еще можешь сдаться, Никлас, — внезапно его тон снова стал мягким и вкрадчивым. – Просто освободи меня, открой двери, и мы вместе решим, что делать дальше. Несмотря ни на что, отец всегда готов принять своего блудного сына. Никлас ощутил, как по его губам скользнула жестокая улыбка. Михайлович до последнего хотел, чтоб он признал свои слабость и неправоту. — Я лучше сдохну. — Тогда советую приставить пистолет к виску и вышибить себе мозги, иначе, если не сдашься, я прикажу своим людям вытрясти из тебя все сведения, которыми ты обладаешь, — пригрозил адмирал. – Не хочу, чтобы ты мучился. Я все-таки тебя люблю. Никлас вдруг громко рассмеялся. В понимании этого человека отцовская любовь носила совсем уж извращённый характер, основанный на себялюбии и эгоизме. Его готовы были до полу смерти бить ремнем, лишь бы сломить и добиться признания того, что старшие всегда правы! Приняв решение, Орловский активировал панель управлением кинетическим барьером, еле видимой пленкой простиравшимся за стеклянным панорамным окном для безопасности советников от снайперов и неожиданных атак. Барьер погас. Тогда Никлас поднял пистолет и выстрелил пару раз, но стекло, как он и ожидал, было укрепленным, так что не поддалось сразу. Он схватил стул и принялся бить по стеклу, создавая такой шум, что не слышал даже, что ему кричал связанный Михайлович. Он увидел, что дверь входа со сломанным электронным замком начала поддаваться чьей-то воле. Кто-то физически пытался выдернуть её. Наверняка это был Прайм. — Скорее!! Убейте его! – кричал Михайлович громко, пока Никлас долбил стулом окно, видя, что оно поддается. По поверхности стали бегать многочисленные трещины, но все, что ему удалось – это проделать лишь небольшую, размером с пуговицу дыру, из которой тут же, ненасытно свистя, ворвался в кабинет ветер и ударил его во взмокшее от такой работы лицо. — Давай же! – разозлился Никлас, чувствуя, что времени совсем не осталось – дверь уже вырывали. – Ну же!! Сдаваться он не собирался. Он мог бы убить себя, как и посоветовал адмирал, но решил все же рискнуть. Понимая, что окно не поддается, он отбросил стул прочь и тяжело вздохнул. Потом подошел к адмиралу решительно и поднял пистолет. Тот даже не испугался: не верил, что Никлас осмелится выстрелить. — Это тебе за Уайт Чепел, — прохрипел Никлас, и наконец увидел в глазах Михайловича страх. Как раз за секунду до того, как пистолет выстрелил. — Адмирал!! – в ужасе закричал кто-то, кажется, Волш, через образовывавшуюся трещину между створками. Как Орловский и предполагал, Прайм силой пытался открыть дверь. – Ты сдохнешь! — Но не от твоей руки, — с презрением проговорил Никлас, подойдя чуть ближе к двери, а потом, закрыв руками голову и прокричав, чтоб придать себе смелости, со всей мочи ринулся в сторону окна. Тут его ждали два варианта: либо окно разобьется, он упадет с огромной высоты в озеро и умрет от шока и падения, либо окно не поддастся и он, врезавшись в него, отключится, чтобы потом его пытали. Никлас все же решил, что лучше рискнуть и погибнуть от падения. Свободного падения. Поэтому, когда его тело столкнулось со стеклом, Орловский даже обрадовался. Не встретив особой преграды, лишь услышав треск стекла, ощутив боль от порезов, а потом и потеряв точку опоры, он стремительно упал вниз. Лучше умереть свободным, чем жить запертым в клетке. От столкновения с водой, несмотря на группировку тела, боль была настолько сильной, что он тут же потерял сознание.***
— Есть! – обрадовалась Тали громко, когда наконец-то получила сигнал о загрузке вируса на инструментрон. – Сайлас, он справился! — Тогда поторапливайся, Тали! – приказал он. – Я прикрою! В коридоре, ведущем в пункт управления, пока никого не было. Но камера, висевшая наверху, ясно намекала, что это ненадолго. Пока турианец занял оборонительную позицию, чтобы не пустить гетов к пункту как можно дольше, Тали подключилась через инструментрон к служебному терминалу и, прежде чем начать, глубоко вздохнула. — Та-а-к… — протянула она, вспоминая многочисленные комбинации и алгоритмы, которые ей прислала Криз с пометкой: «Выучить назубок». Но это у Криз была фотографическая память, а Тали же для подстраховки переписала все в инструментрон, хотя и заучила тоже. Как и командные алгоритмы вируса, так и чему равен квадратный корень из 906,01, о чем просил уже персонально Шепард. Сейчас было легче довериться записям, так что Тали быстро промотала свыше сотни комбинаций-команд для вируса. Она активировала терминал и наткнулась на запрос доступа, которого у неё, кила, не было. Но теперь, когда в системе находился «Кроатон», у них было другое преимущество. — Хм, войти в систему, — прошептала Тали сама себе, ощущая, как от волнения стекло шлема отпотевает изнутри сильнее обычного, так, что встроенный фильтр не справлялся с вентиляцией костюма. В этот момент она вздрогнула, поскольку Сайлас открыл огонь. Повернувшись, она увидела на другом конце коридора какие-то фигуры, солдаты, и услышала тяжелую поступь гетов. — Тали, скорее! – прокричал Сайлас. – У нас от силы пара минут! Такая спешка и нервозность не давала Тали соображать быстрее, волнение буквально сковало все её члены. Размяв руки, она прокрутила записи. — Итак, двенадцать основных алгоритмов, мне нужен самый первый, — шептала она, ища огромную комбинацию. – R817%$65##45@*%4732... Сосредоточившись, она вводила это в поле и, несмотря на нехватку символов, о котором предупредил ВИ, продолжила, пока не закончила ввод всех сорока восьми символов. Потом затаила дыхание. Ничего не произошло. — Бош’тет! – выругалась она. – Я что, напутала что-то?! — Тали! Скорее! – кричал Сайлас, так как в коридоре становилось по-настоящему жарко. Узкое пространство помогало им обороняться, но у гетов было преимущество: они не боялись быть сломанными, поэтому по одному-по два пытались пройти вперед, солдаты прятались за ними. Сайлас стрелял метко и точно, пробив несколько первых платформ, но тут же появлялись новые, и он попросту не успевал. Он отправил одной модели взломщик, и, пока она, получив другую команду, атаковала своих же, выкрал еще немного времени. Но эффект был крайне короткий, так что уже через полминуты геты снова начали приближаться. Когда Тали уже в панике решила, что все пропало, раздался какой-то сигнал, и терминал разрешил ей доступ. — Кила Се’лай! – воскликнула она, сразу же примкнув к нему и найдя систему управления дверью пункта. Быстро разблокировав дверь, она едва успела обрадоваться: Сайлас, прокричав «Граната!», схватил её за шкирку и буквально ввалился в открывшуюся перед ними дверь. Потом быстро её закрыл, и они пригнулись. Раздался приглушенный взрыв, куда меньше, чем они думали, поскольку дверь была бронированной. Сайлас тут же заблокировал дверь и наконец повернулся к пункту управления. Тали, которая уже это сделала, замерла в оцепенении. Две платформы гетов, подняв оружие, с разных сторон приняли атакующие позиции. Между ними в страхе остолбенели несколько сотрудников станции. "Не двигаться! Если будете оказывать сопротивление при задержании, у нас есть право уничтожить вас на месте!" – включилась запись человеческого голоса, и два фонаря уставились на незваных гостей весьма угрожающе. Тали подняла руки. Сайлас выругался, но повторил. В этот момент произошло следующее: работники пункта, двое турианцев и два человека, словно сговорившись, набросились на каждого гета сбоку, пытаясь перехватить оружие. Синтетики развернули головы в их стороны, не понимая, что случилось – а Тали с Сайласом тут же отскочили в стороны и спрятались за аппаратурой. Метким выстрелом Сайлас уложил одного, а вот второй успел открыть огонь по людям, которые его атаковали, и один человек упал. Оставшаяся женщина быстро отползла, спасаясь. Тали запустила голографического дрона, чтобы отвлечь гета, и, когда ей это удалось, пробила его щит. Освободившийся к этому времени Сайлас доделал дело. Гет упал. Несколько мгновений стояла тишина, в течение которой все восстанавливали силы и храбрость. Женщина, помешавшая гету, вскочила на ноги. — Кто вы? – спросила она командным голосом. – Из сопротивления? — Да, — поднялась и Тали. – Мы прибыли на судне, у нас задание проникнуть в системы управления станцией. Меня зовут Тали’Зора вас «Нормандия», — Тали решила, что её предыдущее имя куда более узнаваемо и не ошиблась. — Тали’Зора? – удивился один из турианцев. – Мы знаем вас. Вы были в команде Шепарда. — Точно. И сейчас я действую от его имени. Нам нужно получить доступ к управлению. — Меня зовут Кая Маргрет, — быстро представилась женщина и покачала головой. – Боюсь разочаровать: система надежно защищена, Триумвират полностью изменил все коды, шифровки и пароли. Даже я не могу пробиться, хотя я была начальником управления. — У нас кое-что припасено, и если вы поможете... — Тали быстро прошла и села за один из огромных терминалов перед сенсорными панелями, от датчиков и показателей которых разбегались глаза. Маргрет села на сиденье рядом. — Я помогу. — Сайлас? – позвала Тали, но турианец и сам все понял. — Мы соорудим баррикады и дадим вам время, — сказал он и, позвав остальных, принялся осуществлять задуманное. — Дверь бронирована и укреплена, но они будут выбивать её снаружи, — проговорила Маргрет, развернув множество голографических полотен. – Попробуют перекрыть нам доступ снаружи, но я знаю, как это обойти. Если только вообще получу доступ к системам. Так что у вас припасено, Тали’Зора? — Сейчас, — Тали снова промотала записи команд для вируса. Она быстро записала нужные на датападе. – Вот. Нужно ввести и мне, и вам. Тогда сэкономим время. Получим доступ. Я займусь взломом систем ПВО по станции, их нужно отключить как можно скорее. А вы – разблокируйте все возможные двери. — Что это? – нахмурилась та. – Похоже на вредоносный код. — Это он и есть, только вирус уже в системе, — ответила Тали. – Давайте приступать! — Есть еще одна проблема, — проговорила Маргрет, уже готовясь вводить данные. – Если я не успею обойти систему защиты, снаружи нас могут отключить, как я уже говорила. Но если даже обойти и не справиться со взломом за пару минут, вся система заблокируется и перейдет в аварийный режим. Разобьется по секторам станции, сделав их автономными, и мы тогда уже ничего не сможем сделать. — Тогда давайте этого не допустим! – решительно сказала Тали. Откуда-то снаружи раздался приглушенный звук ударов. Геты пытались вскрыть двери.***
— Выходим из сверхсветового коридора! Готовность: тридцать секунд! – проговорил пилот, предупреждая всех на судне быть готовыми к небольшой тряске. Виктус быстро пристегнулся, хотя в большинстве случаев компенсаторы импульсов и гасители инерции справлялись на отлично. Но все же сейчас было лучше перестраховаться. Адмирал Саяки последовал его примеру, и уже через несколько секунд «Честь Тарквина», прорезав космическое пространство, плавно вышел из коридора и сбросил скорость до стандартной. В иллюминаторе впереди сразу же возник огромный голубой шар, почти бивший в глаза своей яркостью. Земля. Виктус бывал на ней пару раз и всегда думал, что человечеству с ней повезло. Но Земле не повезло с человечеством, как ни прискорбно. Но, духи, еще не все потеряно, если у людей есть такие, как Саяки, который сейчас молча и стойко сносил непривычные условия на турианском корабле и, конечно, Шепард, да и много других. Рядом с Землей зависло в космосе уродливое нечто, в котором ясно угадывалась бывшая Цитадель. Некогда прекрасная, сейчас она превратилась в страхолюдину. Но в отличие от предшественницы, Ренова была куда более живой и многолюдной. Места во время изоляции было мало, а разумных внезапно стало слишком много в Солнечной системе. Подле станции, словно охраняя её, гнездился большой флот Альянса. Тот, что подчинялся адмиралу Михайловичу. Среди них наметанный взгляд Виктуса опознал несколько новых кораблей криптов, но все суда были теперь с метками так называемого Триумвирата Свободы. Возле станции на значительном расстоянии находилось великое множество различных судов, застрявших в системе из-за отсутствия топлива и возможности разрядки, но теперь держущихся от станции на безопасной дистанции. «Честь Тарквина», напротив, летела к ней, и вскоре, как и предполагалось, связист доложил: — С нами вышли на связь, капитан! Нам запретили стыковку и требуют немедленно увеличить дистанцию! — Оставаться на прежнем курсе, пока не поймем, справились ли наши диверсанты, — приказал Виктус. — Есть, капитан! Станция в иллюминаторе увеличивалась стремительно быстро. Она переливалась многочисленными точечными огнями, но их все равно было меньше, чем привык видеть Виктус, проживший на станции почти десять лет и часто возвращающийся на неё. Если бы станция была разблокирована, огней стало бы больше… — На нас наводятся системы ПВО станции, капитан! – доложил его диатикс, старпом. – Они еще функционируют! Флот Триумвирата тоже наводит на нас орудия! — Отходим на безопасное расстояние! Крейсер стал совершать разворот, но делал это медленнее, чем хотелось бы. Когда они сменили курс, диатикс доложил, что пока они в безопасности. — Они еще не справились, — констатировал Саяки недовольно. – Надеюсь, крипт не обманул наши ожидания. — Уверен, их затруднения вызваны объективными причинами, — проговорил Виктус, погашая собственные сомнения, поскольку по плану к этому моменту система ПВО станции должна быть отключенной, чтобы можно было высадить десант. – Доктор Брайсон, — он связался с грузоходами, которые следовали за ними попятам. – Пока ждем. И надеюсь, недолго.***
— Вот! – в восторге от полученного результата воскликнула Тали, занимаясь системой ПВО. Пробиться сквозь защиту было сложно, она была защищена многоуровневой ступенчатой системой, но Тали уже имела опыт с чем-то подобным. – Еще немного и получится! — А я только что обошла блокировку, — сообщила Маргрет, поразительно быстро работая пальцами над сенсорной клавиатурой. – Теперь можно не опасаться, что они отключат нас от питания… Едва она проговорила это, как в пункте сразу же отрубилось освещение. Но терминалы и панели управления по-прежнему горели. — Как в воду глядела! – нахмурилась Маргрет. – Эй, Брустус! А ну займи третью панель, нужно защитить автономное питание от взлома извне! — Есть! – один из турианцев, тут же бросив возведение баррикад, поспешил занять третью панель, едва не споткнувшись о распростертый труп человека, которого убил гет. Сайлас, заметив это, принялся оттаскивать труп в сторону, а потом прикрыл его каким-то покрывалом. Тали оторвала взгляд от трупа и снова занялась делом. Она не была специалистом по взлому, тут пригодился бы саларианец Киррахе, но тот был так труслив, что ни за что бы не согласился на эту операцию! Однако неожиданная помощь начальника по управлению пунктом здорово облегчала задание, поэтому Тали могла сосредоточиться только на одной задаче. После отключения питания снаружи, видимо, поняли, что это было зря и они не успели. Дальше они принялись выламывать двери. Тяжелый глухой звук взламывающего механизма отпора начал сильно нервировать, однако Маргрет сразу успокоила, сказав, что такую дверь взломать не так-то и легко, потребуется либо очень много взрывчатки, либо очень много желания. — Почему вы помогаете нам? – спросил Сайлас, закончив с баррикадами и теперь просто проверяя все скромное вооружение, состоящее из пары оставшихся гранат и пистолета. Больше брать было нельзя, они были бы слишком медлительны для прогулки по корпусу «Сибири», да и сканеры, которые они обманули, могли бы не обмануться, если б они были вооружены до зубов. — В моей жизни все было прекрасно, — быстро пояснила Маргрет, ненадолго отвлекшись, так как запустила какой-то процесс. – Пока не появились геты. Они убили двух моих людей, перестреляли сотрудников СБР, которые защищали главный пункт. А потом отвели куда-то оставшихся в качестве заложников и держали там, пока те, кто управляет гетами, не поняли, что управлять целой станцией не так-то легко и что их ручные модельки на это не способны. Поэтому вытащили нас обратно, пообещав манну небесную и безопасность! Но мы-то не идиоты, сразу поняли, что это захват, а не какое-то спасение! — Вы упоминали про сопротивление, — сказала Тали, не отрываясь от работы. – Что это? — Да что угодно, — пожала плечами Кая. – По всей станции продолжаются бои и вспыхивают очаги восстаний. Геты сильнее, жителям практически перекрыли кислород, заблокировав множество путей и дверей – но это только их злит. А с недавних пор по свободным каналам стали передавать это… Маргрет активировала инструментрон и включила какую-то старую запись. Тали не сразу узнала в ней голос Шепарда, но голос был каким-то другим, более молодым и не столь резким. Запись передавала: «…Говорит лейтенант Джон Шепард, 103ий дивизион ВКС Альянса. Жители Элизиума, помощь уже близко. Флот Альянса придет к нам на выручку — это неизбежно. Как неизбежно и то, что пираты, посягнувшие на наш с вами дом, будут наказаны за свои действия. Но сейчас ни в коем случае не сдавайтесь! Тот, кто может держать оружие и готов защитить свои семьи, присоединяйтесь к нашей борьбе против захватчиков!..» — Это же Шепард, — проговорила Тали удивленно. – Откуда это? — Скиллианский Блиц, — усмехнулась Маргрет. – Старая запись, сейчас её демонстрируют новобранцам в учебках, чтобы показать, как простые слова могут влиять на умы разумных. Эту же запись использовал и адмирал Андерсон на Земле, насколько я знаю, во время войны со Жнецами. — Удивительно! – воскликнула Тали, поразившись тому, как многого она не знает о своем друге. – Значит, жители готовы защищаться! — Это отличная новость. Тали, как там дела? – спросил Сайлас, когда звуки за дверью усилились. — Скоро, — проговорила она, все еще глядя, как вирус пытается пробиться сквозь защиту системы. – Что насчет блокировки дверей станции, Маргрет? Вам удастся её отключить? — Увы, — покачала та головой. — Тогда будем надеяться, что вирус поможет сделать и это… На то, чтобы закончить, потребовалось еще полчаса. За это время вирус помог Тали пробиться в систему управления станцией, и в частности в систему управления ПВО, в то время как геты снаружи, усилив попытки вскрыть двери, добились лишь одного – вызвали много шума. Кто-то снаружи пытался отрезать им доступ от всех систем, раз уж отрезать их от питания не получилось, но Маргрет быстро перенастроила все сигналы, запаролила и включила защитные брандмауэры, так что… — Технику снаружи придется попотеть, — уверенно заявила она, — но рано или поздно геты либо пробьют защиту дистанционно, либо взломают двери. Что бы вы ни намеревались сделать, делайте это! — Уже! – выдохнула Тали, когда наконец ей был открыт доступ к системам управления ПВО. – Сайлас! Будь готов! Когда они поймут, что я сделала, начнут пробиваться еще сильнее! — Мы готовы, — уверил её турианец, вооружившись винтовкой и заняв обороняющую позицию, как и другие сотрудники пункта. – Давай! Тали кивнула и задала команду. «Кроатон», получивший её, подтвердил и… внезапно исчез. — Что?! – воскликнула Тали, пытаясь разобраться. – Что происходит?! Куда он делся?! Она попробовала снова войти в систему управления ПВО, но ничего не получалось – доступ был закрыт. Снова попыталась – никакого результата. Двери станции были по-прежнему блокированы, «Кроатон» как будто и вовсе исчез. — Бош’тет! – выругалась Тали, ударив по панели. Потом подняла взволнованный взгляд на Сайласа. Внезапно из динамиков прогремел, словно гром из преисподней, голос Шепарда, уже более взрослый и намного более суровый, и Тали с еще большим удивлением огляделась: запись звучала из всех динамиков по станции. Но что, кила, происходит?! «…А теперь я прошу вас о помощи. Сражайтесь! Левиафаны устали ждать и хотят поработить нас. Мы вместе должны остановить их! На Реновацио, чтобы прогнать гетов. На каждом корабле, чтобы прогнать предателей! На планете Деспойна, где я собираюсь убить их! Где бы вы ни были, помощь каждого из вас мне необходима, как и надежда, что вы поможете мне. Это выбор каждого из вас. И он зависит только от вашей совести и чувства долга. Сражайтесь! Или станьте рабом. Другого не дано!..» Звуки снаружи стали куда интенсивнее. Почти злыми. Тали повернулась к Сайласу. – Кажется, мы что-то сделали не так…***
— Системы ПВО все еще активны, капитан! –доложил диатикс, и Виктус быстро прильнул к голопроекции над терминалом. — Почему так долго? Что у них случилось? – обеспокоенно проговорил он, а Саяки, уже явно не надеявшийся на хороший исход, даже вскочил с места. – Мы не сможем высадить десант на станции, пока они не отключат систему защиты! «Честь Тарквина», получив предупреждение, завис на безопасном расстоянии от станции. Виктус, затаив дыхание, ожидал, что сейчас вот-вот они получат хорошую новость и начнут сближение. Но этого не случилось. Виктус тревожно повел жвалами. — Доктор Брайсон, — связался он с кораблями, идущими за ними следом. – Нам придется еще подождать.***
Шторм усиливался, становился агрессивным, нетерпеливым и наглым. Суденышко качало так сильно, что приходилось хвататься руками за все, что попадалось, чтобы удержать равновесие. Капитан крепко держался за штурвал, давая старому двигателю двойную нагрузку, чтобы огромные волны, которые все еще были «только цветочками», не накренили судно, завалив его на бок. Гаррусу на какие-то мгновения чудилось, что он оказался в каком-то водном, брызжущем, волнообразном аду! Хелли молчала, стараясь удерживаться на ногах. Курт снова и снова проверял частоты, пытаясь засечь нужный сигнал и, несмотря на заверения, начинал волноваться. Даже Мас’Ани больше не посмеивался, а просто молчал, но с таким видом, как будто никак не мог принять решение: оставаться на плаву, дожидаясь выполнения заказа, или уже плюнуть на все и спасать драгоценную шкуру. — Дальше ждать нельзя!! – крикнул капитан громко, так как от шума волн, двигателя и ветра с дождем ничего не было слышно. – Дальше будут уже ягодки!! Ягодки мы можем не осилить!! — Что там с сигналом? – уточнил Гаррус у Курта, но тот отрицательно замотал головой. В этот момент один из матросов зашел в рубку, открыв дверь, и та, резко вырвавшись, буквально врезалась под порывами ветра в переборку. Тут же ворвались и многочисленные, крупные капли дождя, брызги и агрессивный ветер. Матрос попытался снова закрыть дверцу, но сам не смог, и Курт поспешил ему на помощь. Вместе они закрыли дверцу. Такое незаконное вторжение ветра дало Вакариану окончательно убедиться, что он ни за что не хотел бы познать «ягодки» назревавшего шторма на Земле! — Начинаем! – крикнул он Курту, и тот, даже если и не услышал слова, понял по смыслу и выражению. Кивнул. Потом собирался было дать команду к старту своим людям по передатчику, но тут, услышав что-то, растянулся почти в счастливой улыбке. — Я слышу передачу со станции! – крикнул он и перевел сигнал на инструментрон Гарруса. – Малыш Джонни дал добро! Гаррус, включив сигнал, услышал запись голоса Шепарда с призывом бороться. Это не было по плану. По плану они должны были просто получить разрешающий сигнал, но, может, что-то у них там, наверху, изменилось? — Курт! Начинаем и мы! – принял решение Вакариан. – Больше ждать нельзя!