Крик, раздавшийся в шуме волн, разбивавшихся о платформу, ненадолго парализовал всех присутствующих. Никто не мог представить и ожидать, что кто-то доберется до платформы без транспорта, это было почти сумасшествием. Вызывал оцепенение и вид этого человека: он был очень худым, бледным и измотанным физически, особенно если представить, что добрался до платформы вплавь! Разорванная грязная одежда, взлохмаченные отросшие волосы и неаккуратная, давно небритая щетина, уже превращающаяся в густую бороду. Кожа на лице земельного, неприятного оттенка, свидетельствовавшего о плохом питании и сне, либо же о минимально получаемых энергоресурсах, которые не успевали восполнять расходы организма или же компенсировать чужое влияние, которому он поддался. А это, безусловно, был одурманенный. Если они и выглядели в фантазиях Хестром, мало сталкивавшейся с этими несчастными в реальной жизни, то только так: измотанными, израсходованными, но с фанатичным и целеустремленным блеском в глазах, напомнившим ей особых ревнивцев веры в Сантане.
Лицо человека, стоящего у роботов «Тритон» и угрожающего взорвать гранату, было ей незнакомым. Но Хестром знала кто это. Видела когда-то небольшие фото в Экстранете, еще по прибытию в Ренову, и память услужливо подобрала ей нужное воспоминание, словно кто-то заботливо смахнул пыль с очередного архивного шкафчика и вытащил необходимый документ.
Шепард инстинктивно ли или вполне осознанно выступил слегка вперед, отведя левую руку назад и прикрывая своим телом Хестром. Он тоже прекрасно знал, кто это, так как сразу же громко сказал, перекрывая шум волн:
— Кендалл? – но потом, верно оценив ситуацию, перешел на более мягкий тон: — Макс? Что ты делаешь?
— Хочу доказать нашему Повелителю, что я намного лучше тебя, Шепард! – по губам безумного прошлась торжествующая улыбка. В одной руке он сжимал активированную гранату, в другой – пистолет, направляя его на Джона. – Ты предал все то, ради чего и был предназначен! Не испытал ни капли благодарности за свое спасение! Осмеял и обманул ожидания! Ты – предатель веры, Шепард!
— Послушай себя, Макс! – пропустил всю эту чушь мимо ушей Шепард, знаком велев всем оставаться на своих местах, а сам делая очень осторожный шаг вперед.
Варрен неподалеку, угрожающе приняв позу для прыжка, зарычал. Шепард дал ему жестом знак ждать. Джон всерьез опасался, что этот безумец взорвет гранату в опасной близости от «Тритонов», лишив тем самым его возможности спуститься на дно, и собирался предотвратить это. Но Криз совсем не понравилось то, что он, загораживая её своей широкой спиной, стал приближаться к врагу. Пусть лучше хасковы «Тритоны» взорвутся, чем он сам! Но тогда вся затея насмарку.
Анализируй, Хестром! Думай головой!
— Ты не можешь в действительности верить в такое, — продолжал Шепард, замерев, так как Кендалл нервно дернулся. Хестром заметила боковым зрением, что за демонстративно застывшим Аленко в сторону начал двигаться Боц, явно намереваясь обойти одурманенного с фланга, спрятать маневры за большой фигурой Гранта, который тоже стоял без единого движения и просто угрожающе ухмылялся, ожидая приказа атаковать. Но Джон не спешил его отдавать – опасался.
— О, я верю, Шепард! – почти ликующе воскликнул мужчина, сильнее сжав гранату и выше подняв руку. Судя по знакомым меткам, она была уже активирована на взрыв при разрыве тактильного контакта, но вот интервал времени, установленный на это, никто не мог знать наверняка. Было особенно тревожным, что Джон сделал еще один осторожный шаг в его сторону, подняв руки в успокаивающем жесте и демонстрируя, что у него нет оружия в руках, в то время как Кендалл направлял пистолет прямо на него.
— Я верю! А ты – отступник, предавший все, ради чего и был возрожден из пепла! – продолжал одурманенный. – Айин выбрал тебя, сделал ради тебя почти невозможное! Готовился к твоему возрождению! Но ты вышел с дефектом! Предал все, во что верил! И тогда взор Повелителя обратился ко мне – и это было предрешено! Я уже давно ждал твоего прибытия, и сейчас докажу тебе, что я, только я — истинный Протектор, а не ты! Найду Источник вместо тебя и верну его Повелителю!
— Ты одурманен, Кендалл, — возразил куда спокойнее Шепард, и Хейс заметила, что он незаметным рывком ладони дал Боцу указание действовать дальше. Тот переместился еще на пару шагов с фланга, и крипт этого, кажется, не заметил, охваченный своим торжеством. А вот Хейс заметила и другое: Боц совсем не намеревался атаковать одурманенного с фланга, а сделал два шага назад. Что он задумал? Или, вернее, что Шепард ему приказал?
– Когда я тебя знал, ты был мечтателем, но не безумцем! – продолжил Джон. — Послушай сам себя, Кендалл!
— Ты теперь скажешь что угодно, чтобы оправдать предательство!
— Возможно. Но если ты точно свято веришь в то, что говоришь, тогда с легкостью ответишь на мои вопросы, — еще один шаг вперед, однако Шепарду придется сделать еще с десяток, чтобы вообще приблизиться к противнику, при этом умудриться избавить его от гранаты прежде, чем он её бросит, и не попасться под сильный огонь пистолета, который мог бы пробить ему щит, а это было крайне опасной задумкой. Криз сразу же вспомнила другого фанатика с гранатой – одну из сестер Браун, и тогда все закончилось довольно печально.
— Какая сегодня дата, Кендалл, ты помнишь? – продолжал отвлекать внимание Шепард, вряд ли искренне веря, что сможет достучаться до разума того человека, которого когда-то знал. Тем более что знал его клон, а не сам Шепард.
— Я все помню! И все знаю! – в полнейшем безумстве улыбнулся тот. – Сегодня день моего торжества и выполнения моего предназначения!
— Гортак, ждать, — проговорил Джон, урезонив порыв варрена приблизиться к человеку. Потом, убедившись, что варрен послушался, спросил:
— Как ты добрался сюда, Макс? Ну же, поговори со мной, подумай! – почти приказал Джон, придавая тем не менее голосу дружескую нотку. Боцу почти удалось обогнуть фланг и ненадолго скрыться за фигурой Гранта. Что он там делал, Хейс не понимала. – Подумай, Кендалл!
Наконец в глазах одурманенного проскользнула растерянность. Он слегка повернул голову, оценивая ситуацию, потом опустил взгляд чуть вниз, посмотрев на свою одежду. Подходящий момент для атаки, но ни Шепард не был еще достаточно близко, чтобы мгновенно осуществить её, предотвратив выброс гранаты, а Боц… что он там делает, мать его? Поэтому никто не пытался, лишь сделали очередные шаги в сторону безумца.
У того, кажется, наступило какое-то просветление.
— Я… — начал он, пытаясь вспомнить и снова глядя на Шепарда.
— Ты доплыл, — ответил за него Шепард. – Несмотря на волны и низкую температуру воды. Как ты в нее попал и как вообще узнал, где мы?
— Я… — Кендалл снова напряг мозг, чтобы ответить, при этом на его лице отразились все оттенки полного недоумения. – Я не знаю…
Шепард снова сделал шаг ближе к нему. Хестром хотела проделать то же, в его сторону, но рука Аленко, быстро сжавшая её локоть, удержала от этого порыва. Еле заметным кивком головы Кайден указал туда, где находился Боц, давая ей понять то, чтоб она не вмешивалась. Хейс не стала.
— Конечно, не знаешь, — кивнул Джон. – Потому что ты одурманен, Кендалл! Как и я был когда-то! Но я могу помочь тебе – только дай мне эту возможность!
— Я упал, — наконец напряг память мужчина, снова оглядываясь, как если бы видел все вокруг впервые.
— Тебя сбросили в воду, как какой-то ненужный груз, — отвечал за него Шепард. – Левиафану плевать, выживешь ты или нет, доплывешь или нет, что будет с твоим организмом потом, когда ты выполнишь задачу. Почему ты до сих пор не спустился вниз? Я вижу лишь один ответ: левиафаны не знают, что для этого нужно сделать. Они понятия не имеют, как устроена галактика сейчас! Промывают мозг, но если этих данных у вас нет – они даже не знают, как их добыть! Поэтому ты ожидал меня, Кендалл! – продолжал говорить Джон, пока Боц, удивительно незаметно для своего телосложения и роста, передвигался в стороне, и Хейс наконец поняла, что тот пытался сделать. Он приблизился к закрепленному ящику с «элементом-112» неподалеку, спустился на корточки и начал медленно и тихо его откреплять.
– Ты ожидал моего появления поэтому, Макс! Не потому же, чтобы сделать нашу встречу драматичнее, да? А платформу ты нашел так быстро лишь потому, что так совпало: к другим зондам левиафаны тоже сбросили своих марионеток. Ты не исключительный. Ты всего лишь болванчик, которым руководят. Мне жаль, Кендалл.
— Нет! – всколыхнулся тот. – Я здесь потому, что такова моя судьба!
— Как бы тебе не хотелось, но нет, — отрезал Шепард. – Нет никакой судьбы и предназначения, Макс! Ты здесь просто из-за случайности.
— Но Миранда сказала…
— Не слушай её! – грозно велел Джон, нащупав хрупкую почву сознательности противника. – Она лжет!
Миранда? Хестром слегка нахмурилась. Уж не Лоусон ли? Шепард уже рассказывал, что левиафаны использовали сильные образы для управления одурманенными, выискивая эти образы из разумов. Получается, какая-то Миранда управляла мозгами этого человека?
— Миранда мертва, — Шепард сделал еще один шаг, и расстояние, установившееся между ним и противником, уже позволяло действовать. Но Джон чего-то ждал. Возможно, он действительно хотел разбудить сознание Кендалла? – Её убили еще во время войны. Ты помнишь войну со Жнецами, Макс?
— О, я помню! – блеск осознания, вселявший надежду на пробуждение разума, вдруг сменился блеском прежнего безумства. – Я помню! Ты предал все, во что верил!..
В этот момент, получив жестом руки приказ Шепарда, Боц резко прокатил ящик с элементом по скользкой поверхности ближе к Кендаллу. Тот внезапно как-то выгнулся, осунулся, словно перчаточная кукла потеряла руку, что ею управляла, отшатнулся назад, но ни гранату, ни пистолет не опустил.
— Что… — прошептал он, скривив лицо в гримасе ужаса. – Что… Шепард…
— Борись, Макс! – прокричал Джон, видя новые проблески сознания. – Отключи гранату, и я помогу тебе справиться!
— Нет… — лицо Кендалла исказила ярость, смешанная с болью. – Он не дает… Миранда… Слишком сильно…
— Макс, отключи гранату! И я помогу тебе!
— Нет, нельзя!! – завопил тот. – Джон… я не могу…
В этот момент проблеск сознания мелькнул в его глазах, он быстро поднял пистолет и закрыл их.
— Прости, Джон! – проговорил он и, прежде чем кто-то успел среагировать, выстрелил себе в голову. Однако если Хейс ожидала, что его тело тут же рухнет на поверхность, то сильно ошиблась: его продырявленная голова от выстрела накренилась на бок, тело снова напряглось, неестественно выпрямилось, глаза внезапно открылись, но в них не было ни капли жизни.
— Уходи, низший!! – прозвучал страшный голос изо рта уже убитого Кендалла, от которого у Хейс по спине пробежали мурашки, а в горле от страха мгновенно пересохло. – Твои камни тебе больше не помогут!!
Рука Кендалла резко вытянулась вперед и отпустила гранату.
В эту же секунду Шепард сделал шаг, но внезапно со своего места сорвался Грант и с гортанным воплем «Я – кроган!!» подхватил гранату и помчался к краю платформы, прочь от «Тритонов» и остальных.
Хестром скорее ощутила писк гранаты, сигнализирующей о завершении отсчета, нежели услышала в устоявшемся шуме ветра и волн, разбивавшихся о край платформы.
— Вниз! – предупредил Шепард, бросаясь в её сторону, но потом падая на пол, так как Криз уже сама быстро сообразила, что нужно делать при этих словах. Да и рука Аленко грубо увлекла её вниз.
Раздался взрыв. Но какой-то схлопнутый и неполный, без особой ударной волны. Лишь у края платформы, прямо в воде, вверх вздымаясь, взлетела волна. Платформа сильно накренилась, отхлебнув очередной волны, но гасители качки снизу быстро восстановили положение. Наполненные воздухом емкости, выпрыгнув из воды со стороны взрыва, резко подпрыгнули, заставив поверхность завибрировать. Хестром обдало холодной волной, она закашлялась.
Когда платформа выровняла положение, Шепард первым вскочил на ноги и быстро огляделся.
— Раненые?! – воскликнул он, но, получив отказы, ринулся к тому месту, где прогремел взрыв. – Грант!
Крогана на платформе не было. Шепард опустился на одно колено у края, схватившись рукой за край.
— Грант!
Все остальные, включая Хестром, бросились к краю, принялись всматриваться в волны. Крогана нигде не было видно.
— Проклятье! – выругался Джон, активировав радар. Там тоже было пусто. Какое-то время каждый всматривался в океан, надеясь различить там очертания Гранта, но ничего видно не было: туман, густыми слоями парящий над водой, серьезно снижал видимость.
— А кроганы это… — спросил Боц с неловкостью. – Умеют плавать-то? Или нет?
Внезапно платформа снова слегка накренилась, но уже на другой стороне. Повернув головы, все увидели, что на неё, цепляясь скользящими лапами, кто-то взбирался.
— Грант! Это он! – указала Хестром, и все ринулись уже в другую сторону. Чтобы помочь крогану взобраться на платформу, потребовались все их силы. Кроган был жив!
— Ну а вы чо, думали так легко можно избавиться от идеального крогана? – пробасил почти весело Грант, позволяя усадить его на поверхность. – Да я же великий воин! Акра! Потомок Кредака! Пусть и из пробирки! Я просто поглядел, есть ли там акулы!
— Ты бестолковая и импульсивная сволочь, — поправил его Шепард, но без какой-либо злости, помогая ему усаживаться. – Хейс, проверь его раны!
Криз быстро осмотрела левый бок крогана. Выглядело все очень печально: бронекостюм был поврежден и смят, под ним виднелась кровь, из открытой раны чуть ниже торчал какой-то орган, похожий на печень.
Все-таки печень. Диагностика эколайтом подтвердила эти догадки. А также и то, что крогану такой разрыв вряд ли угрожал летальным исходом, но без должной обработки панацелином это могло вызвать заражение и отмирание органа. Так что Хестром вытащила из сумки, которая тоже была закреплена у центра платформы, запасы лекарств.
— Придется обработать, — сообщила она. – Но в целом он стабилен!
— А как же, а? – самодовольно хмыкнул тот, похлопывая рукой Гортака, который, словно в поддержку, облизал его морду. – Я же кроган! А вот тот парень не кроган и пошел на дно!
— Ты уверен? – уточнил Джон.
— Как то, что у меня четыре яичка, Шепард, а у тебя только два! – гаркнул тот. – Хотя я все равно за тебя горой, потому что ты мой крантт!
— Не только Кендалл пошел под воду, — мрачно проговорил Аленко, указав на то место, где находился пару минут назад ящик с «элементом-112». – Ящик тоже ушел под воду. Когда платформа накренилась. Теперь мы без защиты.
— Это была лишь страховка, — возразил Шепард. – «Эль» все равно здесь действует плохо, ты сам видел, что одурманивание у Кендалла не исчезло. Чем ближе к левиафанам, тем у них сильнее хватка! И все же это снижает шансы. У каждого есть с собой «эль»?
Шепард оглядел каждого, и, получив кивки, удовлетворительно кивнул в ответ, хотя тревога, внезапно проскользнувшая по его лицу, Хестром не понравилась. От качки её желудок начал недовольно скручиваться, от холода и ветра замерзли уши, но она не позволяла себе думать об этих неудобствах.
В это время где-то высоко прогремело эхо отдаленных взрывов. Наверняка «Нормандия» устраняла шаттлы, как ей и было приказано, прикрывая их с воздуха.
— Нам нельзя больше терять время, — заключил Шепард громко, — так что о твоем великом подвиге, Грант, поговорим позже. Аленко, готовь «Тритона» для спуска!
— Понял.
— Хестром, займись пока Грантом! Боц, держать позицию!
— Есть, сэр!
Он решительно направился к роботам, и Хейс проводила его тревожным взглядом. Она хотела бы снова поговорить с ним, хотя бы перекинуться парой слов насчет его намерения, снова попробовать убедить его взять её в пару, чтобы сократить риски, но понимала, что это бесполезно. Да и Гранту требовалась помощь, так что, сцепив зубы, чтобы перестали стучать от холода, она развернула полевую санитарную сумку, попутно подумав, что снять шлем бронекостюма было немного опрометчивым решением. Теперь, когда платформу уже несколько раз омыло водой, найти смытый шлем было невозможно. Успокаивало лишь то, что не одна она оказалась такой растяпой: Шепарда отсутствие шлема уже давно не беспокоило, Аленко снял свой, чтобы о чем-то с ним поговорить, Грант вообще не надел его изначально, и лишь Боц, самый разумный из всех, не спешил замерзать.
— Эй, женщина, Криз, — позвал Грант с легким упреком. – Хватит пялиться на своего самца, или как там у вас… мужика! Займись кроганом, который всех спас!
— Прости, Грант, — улыбнулась Криз, вспомнив про пациента. – Но твоя печень в порядке. Залатаю только дыру, и ты почти как новенький.
— Не хочу быть новым. Хочу быть целым!
— Минуту, — она взяла баллончик с панацелином и стала покрывать гелем рану. Грант при этом чему-то ухмылялся с этим своим грязновато-пошлым оттенком. Пока она была занята, он вдруг сказал:
— Слышала последний куплет от Виго Ла Веги, а?
— Нет, — покачала головой она, думая сейчас совершенно о другом. Снова не удержавшись, она бросила встревоженный взгляд на Шепарда и Аленко, все еще о чем-то переговаривающихся, оживленно, с налетом спора. Из-за шума волн услышать хотя бы отдельные слова было невозможным, а общую связь группы Шепард зачем-то отключил. Стояли они у закрепленных «Тритонов», о чем-то горячо спорили. Потом Аленко принялся откреплять одного из роботов.
Сосредоточься, Криз! У тебя приказ!
Она посмотрела на крогана, так и не повзрослевшего. Он опять ловил падающие сверху брызги открытой пастью.
— Ну и что там за куплет? – спросила она без особого интереса, беря второй баллон с панацелином, так как первого для крогана оказалось явно недостаточно.
— Какая-то херня полная! — поделился Грант с выражением разочарования. – Наверняка этому Виго Ла Веге молотильщик откусил член и яйца! Куплеты, которые появились пару часов назад, какие-то… сопливые что ли!
— Да ну? – усмехнулась Криз, вспомнив недавний разговор с Шепардом. – И что же там такое?
— Слушай, короче… — Грант, напрягши извилины, начал напевать:
Локо понял, что влюблен он,
И Ла Бруху отлюбил,
Вдруг Ла Бруха стала шёлковой,
А Локо не дебил.
Жили счастливо и долго,
Танцевали тут и там,
И решили дико множиться,
На зависть всем козлам!
Домик на краю Вселенной
И с десяток малышей,
Вот и песенка закончилась,
Налей же мне быстрей!
— Ха, — только и смогла выдать Хейс, улыбнувшись во весь рот и заканчивая работу. – И вправду: как-то сопливенько!
— А я о чем, — хмыкнул озадаченно Грант. – Сам долго думал, что с этим Ла Вегой случилось? Был гением! Стал романтическим ханаром, светящимся, как жопа пыжака!
— Все меняются, Грант, — почти философски подвела итог Хейс, все еще улыбаясь и испытывая почти колоссальное удовольствие от какой-то глупой песни. Но при этом она не хотела поддерживать разговор: её куда больше волновало то, что происходило неподалеку. Аленко с Шепардом уже тем временем выдвинули одного робота вперед и открыли его пилотный люк.
Шепард, кивнув, что-то сказал и направился в сторону Хейс. Она как раз закончила с Грантом, торопясь, спрятала все медицинские принадлежности и инструменты обратно в сумку и поднялась.
— Ты замерзла, — нахмурился он, констатируя зачем-то очевидное.
— Я потеряла шлем, — выдохнула она. – С Грантом все будет в порядке.
— Ну что ж… — он какое-то время молчал, отводя взгляд. – Мне нужно спускаться, Хестром. Грант, ты молодец. Но у тебя еще есть работа, так что хватит прохлаждаться. Поднимай зад и помоги Боцу охранять платформу!
— Понял, Шепард, — хмыкнул тот, поднимаясь. – Удачи, крантт. Надеюсь, тебя не сожрет водный молотильщик.
— А такие бывают?
— Вот и проверишь, хе-хе-хе, — проговорил тот и отошел в сторону, неожиданно тактично давая им шанс сделать то, что Шепард явно намеревался сделать. Но Хестром все же снова попытала удачу:
— Джон, я хочу спуститься с тобой.
— Исключено, Хейс, — покачал головой он, по-прежнему не глядя ей в глаза, а как если бы оценивая захваченную позицию. Возможно, ему тоже было трудно подобрать правильные слова, чтобы она не посчитала это всего лишь его упрямством. – Я запрещаю. Ты же должна понимать, что это снижает риски удачного исхода операции. Если я не справлюсь, то повторит Аленко. Но я постараюсь сделать все, чтобы этого не случилось. Слушай, Хейс, — он наконец посмотрел на неё, ладонью прикоснувшись к её холодной щеке. – Я заблокировал панели управления «Тритонами», чтобы уберечь тебя от соблазна снова ослушаться моего приказа. Коды доступа только у Аленко, а он получил строгий приказ быть строгим засранцем. Короче, ты остаешься тут и будешь ждать моего возвращения, поняла? И возражения не обсуждаются.
Она прикусила губу. Очень хотелось снова возразить и попробовать уговорить его. Но его взгляд, необычайно теплый и в то же время непоколебимый и решительный, сразу давал понять, что она лишь зря потратит время.
Хестром сдалась и глубоко вздохнула.
— Я должна была попытаться.
— Знаю, — улыбнулся Джон, сжав её лицо ладонями и приступив к тому, ради чего и подошел. Он явно если и не собирался прощаться, то решил сделать это на всякий случай, и Криз это совершенно не нравилось, не устраивало и вообще пугало. Но она понимала, что никто никогда не мог дать ей гарантий, что с Шепардом все будет хорошо. При его сумасшедшей жизни ей придется привыкнуть к тому, что таких гарантий у неё попросту не будет.
Джон целовал её почти что долго, дольше, чем наверняка планировал. В этом поцелуе не было ни капли предыдущей грубости или животной страсти. Только нежность, и Хестром не могла не вспомнить их прощание на Интай’Сей. Это воспоминание её встревожило еще сильнее, но она постаралась не поддаваться страху.
Усмехнулась.
— Грант тут мне случайно пропел новые, заключительные куплеты песенки Веги, — произнесла она, когда, завершив-таки поцелуй, Шепард обвил её голову руками и прижал к себе, холодному и мокрому в бронекостюме, отчего у неё замерзло одно ухо, но Хейс даже не подумала пожаловаться. – Веселенький. И сопливенький! Не думала, что в тебе есть задатки еще и поэта, Шепард! Тебе можно не только танцевать в Президиуме, но и читать стихи в какой-нибудь галерее искусства. Ты назвал меня шёлковой? Задумал с десяток малышей?
— Я бы не отказался попробовать, — улыбнулся он, наконец отпустив её и снова посмотрев в глаза. – Я даже нашел в своем плотном графике святого героя всея галактики пару свободных минут. Отправил свой опус Гранту, чтобы завершить этот гениальный песенный трактат о жизни на «Нормандии»!
— Спасибо. Веге это понравилось бы, — она снова помрачнела. – Шепард, ты можешь обещать мне, что вернешься?
— Извини, Хейс. Но в прошлый раз ничего не получилось, так что ничего не обещаю, — почти безжалостно ответил он. Хестром смахнула с его лица избыток накопившейся влаги от брызг, словно в последней попытке удержать его от безумных шагов.
— Но я хочу кое о чем попросить, — продолжил он.
— О чем?
— Обещай выполнять приказы, — усмехнулся он.
— Хорошо, обещаю, — не стала спорить она, снова поцеловав его в губы и нисколько не заботясь, что отнимает у всей операции время. Но Шепард как назло помнил это отчетливо. Тяжело вздохнув, он, желая закрепить свою мысль, пристально посмотрел ей в глаза:
— Выполняй приказы Аленко. Ясно?
— Так точно, сэр.
— И храни мой жетон, — мягко улыбнулся Джон.
— Точнее, мой твой жетон? – усмехнулась она. — Слушаюсь и повинуюсь, герой всея галактики, — выдохнула она громко, читая в его глазах то, во что вообще отказывалась когда-то верить, но на что надеялась.
— Я люблю тебя, Хестром.
— А я люблю тебя, Джон.
Какое-то время он смотрел на неё. Наконец кивнул и быстро направился обратно к роботу. Потом принялся снимать бронекостюм, а Хейс лишь молча и беспомощно наблюдала за тем, как справившись с этой задачей и оставшись в специальном комбинезоне, даже не удостоив её больше ни единым взглядом, Джон забрался внутрь и проверил все системы. Кайден, бросив на застывшую неподалеку Хестром встревоженный взгляд, как если бы проверял, все ли она поняла, помог Шепарду закрыть люк. Убедился, крепко ли закреплена капсула с устройством дестабилизации Вишнёва на корпусе «Тритона». Потратил пару минут на диагностику состояния и подключение связи, и наконец одобряюще постучал по стеклу, разрешая спуск. Хестром же вдруг захотелось, чтобы проверка никогда не заканчивалась, чтоб время остановилось, а она сама, даже несмотря на холод, волны, брызги и ветер, продолжала вечно смотреть на их действия – лишь бы только Шепард не осуществлял то, что задумал!
«Тритон», подчиняясь приказам гидронавта, медленно зашагал к краю платформы. Ненадолго задержался там, делая необходимые поправки в управлении. Хейс услышала в передатчике общей группы голос Аленко:
— Что со связью, Шепард?
— Слышу тебя хорошо, — подтвердил совершенно спокойный, сосредоточенный и без единой толики волнения голос, как если бы Джон собирался на обычную прогулку, а не в синюю бездонную неизвестность, и этот тон немного успокоил нервы Криз. – Но ты знаешь, Аленко, что связь потеряется. Левиафаны заглушат её. Делай все, как было оговорено. Ты понял?
— Я все помню, Шепард. Не волнуйся, — раздался ответ Кайдена, в отличие от друга – крайне напряженный. – Сделай дело. И… — он вдруг слегка запнулся. – Мы выполним приказы.
— Идет.
— Удачи, сэр! – проговорил Боц.
— Не вздумай убивать водных молотильщиков! – пошутил Грант. – Они очень редкие сволочи!
— Принято. Я пошел.
Хейс, ощущая какую-то безысходность и собственную беспомощность, просто стояла в стороне и наблюдала, как робот снова сделал шаг уже с края платформы и… просто исчез из виду. Как будто его никогда и не было. Как будто все, что произошло у неё с Шепардом за эти месяцы, оказалось всего лишь сном её больного воображения, и сейчас она проснется на Сантане, в мобильном блоке, стеная от жары, а не от холода.
Но Шепард действительно исчез. И огромное, буквально пожирающее опустошение, сразу же поселившееся внутри, было тому прямым доказательством.
