Чон Чонгук, игра началась

Вечер. Дом семейства Чон. Семья Чонгука была небольшой: мама, папа, старший брат Хосок и младший — Чонгук. Они не были особо близки, но все же встречались несколько раз в год по праздникам. Вот и сегодня, семейство собралось по случаю дня рождения миссис Чон. Пышное празднование никто не собирался устраивать, лишь скромные посиделки: они вчетвером, жена Хосока — Саён, лучшая подруга мамы и Чимин. Сначала все шло как обычно, обмен любезностями, поздравления, звон бокалов. Младший не пил, так как был за рулем. А Чимину хорошо — его как привезли, так и увезут, поэтому можно позволить себе пригубить шампанского. Блондин, вообще любил это дело, любил хороший алкоголь и не всегда в разумных количествах. Они часто с Чонгуком ссорились, когда парень перебирал, но он умело замаливал свои грехи, поэтому темноволосый, признаться, не очень то и злился. Чимин, утонченный, грациозный, сексуальный. А когда выпивал становился уж слишком раскрепощенным. Мог открыто флиртовать с коллегами Чонгука, специально вызывая ревность, а мог прямо при друзьях залазить к нему на бёдра и начинать дразнить, то и дело проезжаясь попкой по быстро твердеющему от таких манипуляций члену. Вот и сейчас у парня такое настроение, можно сказать, шальное. Шёл третий день его секс-марафона и он сбился со счету, сколько бокалов уже осушил для храбрости. Сегодня он хочет попробовать сделать кое-что из категории "даже не вздумай", а именно возбудить своего парня прямо за столом у родителей. Чонгук там что-то вчера говорил про награду для его попки? Самое время ее попросить. Парень и так почти целый вечер не обращал на него внимания, общаясь с Хосоком и его женой. Нужно было это как-то исправлять. Чимин вздохнул и медленно, почти незаметно положил свою руку на бедро Чонгука под столом. Будто это просто стандартное прикосновение, знаете, как обычно парочки делают. Но, когда блондин под градусом, простым прикосновением это ограничиться не может. Брюнет никак не отреагировал и старший начал медленно массировать его упругую часть, то ниже к коленной чашечке, то выше. Он почувствовал как мышцы младшего напряглись и парень повернулся к нему: — Котик, ты чего-нибудь хочешь? — спросил Чонгук, решив, что его мальчик, наверное, заскучал. — Хочу! — честно ответил Чимин и сощурил глазки, вздёрнув уголки губ в хитрой ухмылке. — Но я сам возьму, общайся, Чонгук-и. — Хорошо, малыш, если захочешь, чтобы я тебе что-то передал со стола, то скажи мне. — шепнул брюнет, коротко поцеловал в висок и отвернулся, возвращаясь к разговору с братом. Чимин кивнул и начал аккуратно, нежно гладить его ногу, иногда заскакивая на внутреннюю часть бедра. Некоторое время спустя блондин все еще неторопливо поглаживал бедро своего парня, пока тот все это время спокойно себе разговаривал с семьёй. Уже даже, честно говоря, начало надоедать. Чимин уж было подумал, что его план провалился и умирать ему от скуки до конца вечера. Вдруг он почувствовал как его парень заерзал на стуле и попылся немного отодвинуть ногу от шаловливой ручки блондина. Что стало для него первым звоночком. Тихо хихикнув, Чимин проворными пальчиками начал пробираться к ширинке, чтобы проверить свои догадки. Как Чонгук вдруг резко дернул коленом вверх и ударился об стол. Послышался громкий звон посуды и этого было достаточно, чтобы привлечь к себе внимание. Все замолчали и в тот же момент повернулись на них. — Мальчики, всё хорошо? — спросила мама Чонгука как раз в то время, когда ручка Пака накрыла уже наполовину твёрдое возбуждение брюнета и тот тяжело выдохнул, молясь всем богам, чтобы никто этого не заметил. — Да, мам, я случайно ударился, — попытался выглядеть нормально Чон. Из приоткрытого окна подул лёгкий прохладный ветерок, который заставил кожу Чонгука покрыться мурашками, а соски младшего затвердели, просвечиваясь через белую рубашку, подливая масла в огонь и так уже сильному сексуальному напряжению. Они вызывающе торчали, Чонгук понимал, что скорее всего, его лицо налилось краской, да и весь он уже как оголенный нерв. Но нужно во что бы то ни стало сохранять спокойствие, ведь они все таки за столом у родителей. Поэтому, пока Чимин выводил незамысловатые круги на его ширинке, заставляя своего парня твердеть ещё сильнее, тот по крупицам собирал остатки своего здравомыслия в кулак и продолжал вести беседу уже с женой Хосока. Хоть и давалось ему это уже ой как с трудом. Возбуждение неприятно давило на плотную ткань облегающих чёрных джинс и, если бы это все не происходило на дне рождения его мамы, то он бы уже сам расстегнул молнию и позволил маленькой ручке довести себя до оргазма. Но Чонгук не сумасшедший, чтобы вытворять такой позор. Он будет сдерживаться до последнего. — Миссис Чон, а не поделитесь рецептом этого великолепного торта? Хоби рассказывал, что его самый любимый торт — это ваш. — внезапно обратилась Саён к маме Чонгука, за что светловолосый был ей безмерно благодарен. И в этот момент, пока все вовлеклись в обсуждение, Чимин, не убирая руки с паха своего парня наклонился к нему и игриво шепнул на ушко: — Куки, это ты из-за Саён стал таким твёрдым? М? — Ч-что? — непонимающим взглядом посмотрел на блондина и зашипел, когда почувствовал, как ловкие пальчики Чимина уже расстегнули пуговичку и тянут за молнию вниз. Чонгук ощутил точку невозврата. Замечательно, теперь он сидит со стояком и расстегнутыми штанами за столом дома у родителей. Хитрая ухмылка блондина и этот взгляд: глаза в глаза. Они у старшего опасно блестели, от чего брюнету становилось нехорошо. Он уже начинал оглаживать его заметно увеличившийся в размерах член сквозь ткань боксеров, очерчивая двумя пальцами его контуры, но этого было совсем недостаточно для того, чтобы получить разрядку. Слишком медленно, тягуче, слишком мучительно. Самообладание секунда за секундой растворялось как песок. Лоб Чонгука покрылся испариной. Не то от возбуждения, не то от стыда за происходящее, глаза бегали от одного сидящего за столом человека к другому. Волнение быть застуканными смешивалось с желанием, чтобы это все не прекращалось. Поэтому сердце колотилось так, что могло просто вырваться из груди. Достаточно было просто убрать руку Чимина от своей эрекции, чтобы прекратить это безобразие, но Гук очень любил такие сладкие пытки: долгие прелюдии и контроль над оргазмом. А ещё адреналин. Адреналин, который отдавал не только в голову, но и в член. Кажется, парень только что открыл свой новый кинк — ему нравится опасность. Пока младший пытался собрать себя в кучу, Чимин мягко водил своей маленькой ладошкой по стволу вверх-вниз, лишь изредка заскакивая мизинчиком под резинку нижнего белья, чтобы шаловливо прикоснуться к головке. И если по Чонгуку можно было понять, что с ним происходит что-то не то, потому что в какой-то момент он подозрительно притих и начал размазывать остатки еды по своей тарелке, то Пак визуально был все тем же. Правая его рука невесомо ласкала Чона, пока левой он подпирал голову и делал вид, что очень увлечённо слушает разговоры за столом. Он уже чувствовал, как Чонгук намок и на боксерах уже точно появилось влажное пятнышко. И ах! Как бы ему хотелось прямо сейчас попробовать своего парня на вкус. Ситуация была и так достаточно щекотливая, но Чимин был бы не Чимин, если бы не решил сделать ее ещё хуже. Аккуратно, свободной рукой он задел нож на своей тарелке и тот со звоном упал на пол. Разговор снова прервался и все сразу же повернулись на них. Парень неловко улыбнулся и пропал под столом. Правой рукой полностью освобождая налившуюся головку из под облегающей ткани боксеров, одновременно левой рукой поднимая нож и буквально на секунду, чтобы никто не заметил его долгого отсутствия, он приблизился губами к стоящему члену Чонгука и быстро прошёлся по самому его оголившемуся кончику языком, слизывая естественную смазку. У брюнета в тот же момент по телу рассыпались разряды молний. Пиздец. Другим словом просто не описать, он точно не ожидал такого. Ощущения были на грани: если бы светловолосый обхватил своей миниатюрной ручкой его член и провёл пару раз вверх-вниз, то Чон позорно кончил бы прямо вот так, под столом на празднике у родителей. Чимин поднимается и сразу же натыкается своими глазами на чонгуковы. Два перепуганных оленьих глаза смотрят на Пака. Чонгук боится своего желания, которое уже застилает его взгляд. В нём уже та самая поволока похоти, прямо из самых любимых моментов блондина, когда ещё чуть-чуть и ему будет все равно где они, он смахнёт все со стола и разложит его прямо там. Но нельзя. Чон не представляет, как сможет провести ещё пару часов так точно в кругу семьи, мирно ужиная. Он просто молится, чтобы Чимин прекратил издеваться и не занимался таким бесстыдством. А блондин тем временем продолжает медленно круговыми движениями указательного пальчика оглаживать головку. У Чонгука закатываются глаза и мелькают тысячи картинок: Чимин. Без белья. Прямо на этом столе. С раздвинутыми ножками. Просящий его большой член. Эрекция начинает пульсировать, парень уже чувствует, как вот вот кончит. Как вдруг резко ласки заканчиваются. Чонгук не понимает, что происходит, возвращает резкость своим глазам, смотрит на Чимина, а тот тем самым пальчиком, что гладил только что влажную головку брюнета лезет ко взбитым сливкам на верхушке своего кусочка праздничного торта. Собирает крем и облизывает пальчик, громко причмокивая. — Миссис Чон, и правда, торт изумительный! Такой вкусный крем! — Хвалит Чимин, отчего его парень прямо сейчас готов провалиться сквозь землю. То есть он серьезно только что ласкал этим пальцем его стояк, а сейчас облизывает его вместе с кремом из праздничного торта? Настолько грязно, но в то же время возбуждающе, что член бесстыдно дергается. Это не остаётся без внимания блондина, который довольно хмыкает, набирает ещё пальчиком правой руки крем и она мгновенно исчезает под столом. Чон чувствует на головке что-то прохладное и тут же догадывается — крем. Все эти манипуляции завели его настолько, что ощущения граничат с болезненными. Ствол уже так сильно набух, розовая головка налилась кровью, сил остаётся все меньше, а Чимин все продолжает его изводить. — П-пожалуйста, — тихо еле выговаривает Чонгук. — Что такое, малыш? — ухмыляясь отвечает второй. — П-прекрати, — глазами показывает вниз. Голос Чона дрожит, он так сильно хочет кончить и при этом старается держать лицо, чтобы никто не заметил, чем они занимаются прямо под столом. — Что перестать? — удивлённо хлопает ресничками Чимин. — Скажи мне, Куки. Делает вид, что вообще не понимает о чем речь, а сам начинает с бОльшим нажимом тереть пульсирующий член Чонгука, размазывая по нему сладкий крем. — Детка, ты знаешь, как это прекратить. Чимин резко отодвигает стул, извиняется и уходит в уборную, оставляя своего парня с большой проблемой наедине. Краем глаза брюнет замечает, что у него тоже стоит. Окей, ситуация СОС! Нужно придумать, как спрятать обратно свой стояк в штаны и пойти за старшим. Чонгук убеждается, что семья снова увлеклась разговором и не обращает на него внимание, поэтому молниеносно запихивает член в боксеры, от чего становится очень неприятно, застегивает ширинку, поднимаясь со стула, натягивает рубашку сильнее на пах и выходит из за стола. — Я позвонить по работе,— Бросает он, уходя, чтобы никто не придал значения его длительному отсутствию. Потому что сейчас он собирается вытрахать из своего малыша всю дурь. Одна секунда. Чонгук преодолевает расстояние до коридора. Две секунды. Подходит к уборной и открывает дверь. Три секунды. Наспех закрывает за собой, разворачивается и наблюдает такую картину: его светловолосый парень рвано дышит, ротик пошло открыт в немых стонах, левой рукой облокачивается об раковину, а правой с нажимом водит по своему члену, который все еще скрыт за тканью кожаных брюк. Младший подходит к нему со спины, в отражении зеркала встречается с темно-карими глазами и резко толкается своим стояком прямо в обтянутую кожаными штанами попку Чимина, чтобы тот понял, насколько сильно его завёл. А блондин только и делает, что прогибается в спинке, бесстыдно выпячивая зад и начинает сам тереться о член. — Малыш, ты сумасшедший... — Чон опаляет горячим дыханием ушко. — А если бы мои родители заметили? — Ммх, Чонгука-а! Я пришёл за своей наградой... — тихонько стонет парень, когда рука парня убирает его маленькую ручку от паха и накрывает бугорок возбуждения самостоятельно. Сжимает, гладит, чувствует, какой он уже твёрдый. Теперь Чимину вдвойне приятнее, спереди его стимулирует большая ладошка Гука а сзади вжимается его член. Но хочется большего. Хочется избавиться скорее от мешающей ткани и почувствовать горячую пульсирующую плоть внутри. — Куки-и! — сладко, с предыханием выстанывает он, продолжая вырисовывать своей попкой восьмерки, чувствуя между половинок возбуждение Чонгука. — Что такое, сладкий? — целует за ушком, — Хочешь играть? Так давай поиграем, — низким голосом шепчет брюнет. — Чонгуки-и... Я так… так хочу тебя-ах! — Чимин уже почти ничего не соображает. Знает одно: ему срочно нужно вставить в себя член Чонгука. — Киса, думаешь, после того, что ты устроил, твоя попка заслужила награду? — парень разворачивает Чимина лицом к себе, расстёгивает пуговичку, просовывает ладони под узкую ткань кожаных брюк, размещая их прямо на упругих половинках, обнаруживая, что они полностью обнаженные, пальчиком поддевает полосочку кружевных стрингов. — Детка сегодня в моих любимых трусиках? — горячо шепчет прямо в губы Чонгук. — Мхм, для тебя старался, Куки, — отвечает в поцелуй блондин. Чон продолжает водить ладонями под брюками парня, медленно стаскивая их с сексуальной попки, пока не становится видно просвечивающийся сквозь ткань твёрдый ствол Пака. Это заводит невероятно. Правда, Чонгук и так уже до предела возбуждён. Брюнет ведёт рукой по скрытому нежным кружевом члену старшего, находит налившуюся головку, массирует ее большим пальцем, прозрачные капельки просачиваются сквозь ажурную ткань, делая пальчик влажным. — Плохой мальчик, Чимини, так течёшь для меня. — жарко шепчет Чонгук. — Мх-м, — выдыхает Чимин, — Я уже подумал, что тебе все равно на мою попку, — обиженно дует губки. — Ты целый вечер не обращаешь на меня внимание, — добавляет он. — Малыш, — возбужденно хрипит Чонгук, — мне не может быть все равно на твою сладкую попку. Ты же знаешь, как сильно я люблю всего тебя! И эту часть, — тычет пальцем в левое полушарие, — и эту часть, — тычет в правое, — а, особенно, вот эту часть. И Чонгук поддевает кружевную полосочку стрингов, чтобы средним пальцем пройтись по расселине. Находит розовую, желающую быть заполненной, дырочку, обводит ее, но не проникает, дразнится. Чимин пытается поймать это движение, сильнее прогибаясь, в надежде насадиться на пальчик брюнета. — М-мх, Чонгук-а, трахни ме... — Чимин не успевает договорить, как парень вгрызается в его рот страстным поцелуем, тут же оттягивая пухлую нижнюю губу, язык проскальзывает глубже и начинает так правильно сплетаться с другим. Блондин обхватывает его губками и начинает посасывать, тем самым делая прямой намёк парню. Чонгук сильнее прижимает его спиной к раковине, коленом разводит ножки, правую руку запускает под резинку трусиков, пытаясь спустить их. Первой из кружевного плена выскакивает малиновая головка и Чон чувствует, как светловолосый начинает интенсивнее тереться своим стояком о его. Он опускает взгляд вниз и видит, что полупрозрачные капельки вытекают из его дырочки уретры и остаются прямо на чёрных джинсах. — Мини-и, только посмотри на себя, уже такой мокрый, что пачкаешь меня, — шепчет Чон и одним движением спускает с аппетитных булочек стринги. Тесно обхватывает стоящий колом член Чимина, два раза медленно, с оттяжкой проводит до основания вниз и вверх, размазывая предэякулят с головки по всем вздувшимся венкам. — А-ах Чон…гук-ах! — мальчик сводит бровки, раскрывает ротик и еле слышно стонет, потому что нельзя, чтобы их услышали. Ему хватает пары движений, чтобы белёсые капли спермы начали выходить из чувствительного ствола, пачкая футболку. — Малыш, разве хорошие мальчики кончают без спроса? — Чонгук вскидывает брови, — Нужно будет потренировать твою выдержку. — П-прости, Куки-х… я не смог сдержаться… — обессилено стонет Чимин, стягивает с себя испачканную вещь, упирается лбом о плечо своего парня, пытаясь отдышаться от внезапного оргазма. У Чона все еще стоит. — Давай я пока помогу тебе, — руки запускает под рубашку и начинает водить по подкачанному торсу. Находит бусинки сосков и аккуратно большими пальцами обводит их по кругу, от чего у Чонгука по телу идут мурашки и он несдержанно шипит. — Ммх, такой чувствительный сейчас, Чонгук-и. Я собираюсь как следует о тебе позаботиться, — опаляет горячим дыханием ушко, а тем временем расстёгивает пуговички на рубашке своими непослушными пальчиками, чтобы распахнуть ее и тут же лизнуть своим юрким язычком два уже твёрдых сосочка. Пока он вбирает в рот левый, слегка покусывает, затем лижет, его пальчики очерчивают кубики пресса, напрягшегося от стимуляции одной из сильных эрогенных зон Чонгука. Чимин оставляет уже раскрасневшуюся от ласки бусинку и переходит на правую. Гук тихо стонет и поддаётся вперёд, следуя за губами блондина. Наигравшись с сосками Чонгука, парень ведёт руками вниз, накрывает ладошкой крепкий стояк поверх джинсов, несколько раз шаловливо пробегается по нему пальчиками и дождавшись, когда Чон поддастся бедрами вперед в погоне за прикосновениями, расстёгивает пуговичку, а вслед за ней и молнию. Взгляду Чимина предстоит самый крышесносный вид, от которого он облизывает свои распухшие после жарких поцелуев губы. Из под резинки боксеров выглядывает набухшая красная головка, которую парень не успел заправить, когда наспех застегивался за столом. — Господи, так давно хочу взять тебя в рот! — опускается на колени, стягивает джинсы брюнета вместе с боксерами на пол и несколько секунд завороженно смотрит на большой стояк своего парня. Чувстует, как от этого вида жар снова начинает скапливаться внизу живота и он начинает снова возбуждаться. Затем подвигается ближе, обхватывает ствол пальчиками, что еле смыкаются, и дует прямо на дырочку уретры, от чего Чонгук случайно несдержанно стонет и тут же зажимает ребро ладони между зубов. За стенкой все ещё сидят его родители и они все ещё ничего не должны знать. — Чимин-и! — Чон хватает парня за волосы, пока тот ведёт влажную дорожку из поцелуев от самого основания члена, прямо до головки, так особенно хорошо ласкает ее кончиком язычка, играет с уздечкой и резко заглатывает своими блядскими губами наполовину, не прерывая зрительный контакт. Чимин сосет как бог, у которого отсутствует рвотный рефлекс. За время отношений с Чонгуком он уже научился правильно дышать во время минета и нашел все слабые места своего парня. Чимин знает как доставить удовольствие. Поэтому сейчас он плавно насаживается до конца и стонет, когда второй резче сжимает его волосы, пуская волну вибрации по возбуждению брюнета. Хватка становится сильнее, Чонгук начинает буквально трахать его рот, вгоняя член настолько глубоко, насколько это возможно. Чимин помогает себе рукой и нежно перекатывает яички Пака. Затем снова поднимается наверх, на секундочку отрывается от пульсирующей головки только чтобы спросить у Чона, по-блядски хитро заглядывая в глаза: — Малыш, хочешь кончить мне в рот? От этого вопроса Чонгук сходит с ума, понимает, что на этот раз не выдержит. Разум отправляется в пятое измерение, парня начинает потряхивать в предоргазме, когда Чимин тесно обхватывает губами головку и посасывает ее будто чупа-чупс, ждёт, пока бюнет не начинает изливаться ему прямо в рот. Рукой помогает, выжимает все до последней капли, глотает и в конце вылизывает чувствительную эрекцию, очищая ее полностью от горячей спермы. Такой разнеженный после оргазма Чонгук тянет парня за волосы, отрывая от своего члена, и поднимает его к себе наверх. Младшему нужна передышка, он собирается хорошо трахнуть свою детку, но для этого нужно немножко отойти от сильного долгожданного оргазма. И этой передышкой является исследование рта Чимина. Парни чувственно целуются, переплетая языки. Чонгук чувствует свой вкус, что заводит его быстрее, обводит своим языком, распухшие губы светловолосого, которые от поцелуев кажутся ещё больше. Гук плавно скользит сначала по верхней губе, а затем по нижней, переходя на шею, оставляя влажную дорожку поцелуев все ниже и ниже. Нежно обводит языком ореолы сосков, от чего Чимин блаженно стонет и выгибается навстречу, двигается с поцелуями по напрягшемуся прессу вниз. Руки спускаются по спине все ниже, останавливаясь на мягких ягодицах Пака, оглаживают бархатную кожу круговыми движениями, разводят, сжимают. Оказавшись губами на уровне пупка, Чон прикусывает кожу под ним. — Аа-ах! Куки! — случайно слишком громко стонет Чимин и тут же зажимает рот своей ладонью, когда парень влажно целует головку уже снова стоящего члена. Чон резко выпрямляется и разворачивает блондина спиной к себе. — Ну-ка, покажи мне свою милую дырочку, малыш, — приказным, но от этого очень горячим тоном шепчет Чонгук на ушко. А Чимин и рад стараться, поэтому быстро раздвигает ноги, хватается руками за обе свои булочки и, как кошка, прогибается в пояснице, чтобы парень увидел и скорее заполнил его заветное местечко. — Ну, привет, моя сладкая, — Чонгук пару секунд смотрит на гладкое розовое колечко мышц, а затем опускается на колени и громко чмокает его. Блондин делает резкий и скорее всего достаточно громкий вдох, когда начинает чувствовать язык Чона на своей дырочке. Он сначала проходится мягкими и широкими мазками по всей расселине, ждёт, пока Чимин не начинает прогибаться и сильнее отклянчивать свою попку, а затем припадает губами к самой дырочке, всасывает сморщенное колечко, затем нежно обводит края языком, чередует напор и слегка проталкивает его вглубь. — Да-а, Чонгук-и! Вылижи меня! Ммх, сделай меня таким-мх влажным! — жарко, с затруднённым дыханием шепчет Чимин. — А-ах! Ну же, покажи как сильно ты любишь мою попку! — стонет, когда Гук, откровенно говоря, уже трахает его языком. — Детка, хочешь большего, м? — спрашивает Чон. — Хочешь чтобы тебя заполнил мой твёрдый член, да? — продолжает парень между тем, как вылизывает его, растягивает языком и приставляет первый палец, легонько проталкивая его. Он без труда входит, что наталкивает на мысль. — Минни, ты игрался с собой? Твоя ненасытная дырочка всё никак не может дождаться субботы? — добавляет второй палец, который входит чуть туже, но не так, как если бы Чимин не растягивал себя утром в душе, представляя вместо своих пальчиков горячий член брюнета. Чонгук хочет протолкнуть третий палец, но это уже получается с трудом. — Чон-нх, смазка! В заднем кармане... — быстро тараторит Чимин. Брюнет достаёт одноразовый пакетик смазки из кармана одиноко валяющихся на полу брюк. Затем выдавливает содержимое на три пальца и уже смелее проталкивает их, продолжая разрабатывать дырочку, оглаживает стеночки изнутри, разводит пальцы, все лучше подготавливая своего мальчика. — Чонгук-а, глубже! — просит Чимин, уже сам насаживаясь на длинные пальцы. — Детка, в кого ты такой нетерпеливый у меня? — смеясь спрашивает тот. — Видел бы ты, как хорошо твоя попка принимает мои пальцы. Чонгук находит комочек нервов, чтобы расслабить своего парня от неприятных ощущений, вызванных таким количеством пальцев, слегка поглаживает его вызывая у Чимина дрожь в теле. Парень начинает шумно и тяжело дышать, когда чувствует прикосновение к заветному местечку, поэтому он старается сам насадиться так, чтобы трение о простату становилось все интенсивнее. Младший мог бы довести до оргазма одними пальцами, но ему нравится, когда блондин кончает от его члена. И желательно без прикосновений. — Г-господи а-ах, Чон-нх, — стонет Чимин, — если ты прямо сейчас не вытащишь свои пальцы и не заменишь их на свой охуенный член, я вырублю тебя, а потом сам себя им трахну. А Чонгук уже тоже терпеть не в силах. Он вытаскивает пальцы, что были все в смазке, вытирает их о свою колом стоящую эрекцию и подставляет головку к сжимающейся дырочке, нарочно проезжаясь мимо. — Да, блять, Чонгук! — Чимин разочарованно стонет и тянется рукой назад, чтобы самому схватить член парня и вставить его себе. Как тут чувствует, что головка уже толкается внутрь, начинает распирать его нежные стеночки и… — О-ох! Да-ах! Боже, какой ты большой, Чонгук-и! Так идеально заполняешь м-меня, — Стонет блондин, зная, что у того кинк на похвалу. — Пожалуйста, детка, я же только вошёл, ты же знаешь, что я так быстро кончу, — закатывает глаза от удовольствия младший и начинает плавно толкаться, попадая головкой прямо по чувствительному местечку. — Аах! Малыш, твой член делает мне так хорошо! Такой твёрдый для ммх-меня, — Чимин уже звёзды перед глазами видит от удовольствия, но продолжает дразнить парня своими грязными разговорчиками. Активно насаживается на всю длину, толкаясь попкой навстречу. В ванной комнате раздаются влажные пошлые шлепки двух разгоряченных тел, которые тонут в похоти и отдаются своим желаниям здесь и сейчас. Чонгук стонет в плечо блондина, и разворачивает его к себе лицом, подхватывая на руки и усаживая на раковину. Разводит шире аппетитные половинки и резко входит на всю длинну, перехватывая поцелуем громкий стон Чимина. —А-ах! Так хорошо трахаешь меня! Расскажи мне, м-моя дырочка хорошо тебя принимает? — Минни, я же попросил, — неожиданно шлепает по правой булочке и замечает, что его парню это понравилось. — Ммм, котёнок хочет погрубее? — шлепает ещё раз, оставляет красные отметины от пальцев, продолжая вбиваться. — Ты так сжимаешь меня. Детка, в тебе так хорошо! Сколько бы ты не игрался со своими шаловливыми пальчиками, все равно такой узкий для меня, — подхватывая игру грязными разговорчиками шепчет Чон. Чимин сходит с ума от ощущений, которые ему даёт член Чонгука. И, боже, это охуенное чувство заполненности! Блондину приятно так, что не описать словами. — Да-ах! Чонгук-и, глубже! Трахни меня сильнее, как ты умеешь! Так, чтобы я всю ммх… следующую неделю, пока ты будешь работать, к игрушкам даже и не прикасался, — выстанывает уже сходящий от удовольствия парень, — А-ах, заставь меня кончить от твоего члена! Ммх, ты же знаешь, как сильно я кончаю, когда ты внутри а-ах! — Боже, детка, обожаю твой грязный ротик, — говорит Чонгук и покрывает поцелуями плечо. Брюнет своей набухшей головкой из раза в раз попадает по простате, закрывая рукой, рот Чимина, потому что тот становится все громче и громче. Член старшего всё больше истекает предэякулятом. Это говорит о том, что парень собирается кончить. Только ему нужно совсем чуть ласки. — Прикоснись ко мне, — просит светловолосый. И Чонгук проводит ладонью по его болезненному возбуждению, отмечая то, насколько мокрый его мальчик. — Малыш, ты уже так течёшь. Хочу, чтобы ты сделал это без прикосновений, — Чон пальчиком размазывает по влажной головке капельки естественной смазки и резко убирает руку от члена парня, продолжая насаживать Чимина, приближая свой собственный оргазм. — О Боже, Чонгук-а, сильнее! — Блондин подвиливает бёдрами, делая проникновение глубже. Хватает младшего за шею и вовлекает в настойчивый поцелуй, играясь с язычком, продолжая томно стонать ему в рот. Брюнет чувствует, что больше не может терпеть. Член начинает пульсировать в растраханной дырочке Пака. — Киса, а-ах! — Стонет Чонгук. — Я уже на грани! М-мне кончить в тебя или лучше на твою попку? На этом вопросе податливые стеночки Чимина сжимаются вокруг твёрдого возбуждения парня, настолько этот грязный вопрос сводит его с ума. — А-ах, Гук-и, кончи, кончи в меня! Хочу почувствовать, как ты меня заполнишь, а-ах! — В последний раз стонет Чимин. И Чонгук послушно кончает, долго и сильно, наполняя своего мальчика тёплой спермой. Когда блондин чувствует это, то моментально изливается себе на живот. — Малыш, ты великолепен! — Целует Чон в уголок пухлых губ. — Я давно так сильно не кончал. Твоя ненасытная попка теперь заполнена, до краев, как ты и просил — хихикая комментирует Чонгук и выходит из парня с влажным звуком. — Ммм, да? — Чимин тянется двумя пальчиками к своей дырочке, собирает оттуда вытекающую сперму Чонгука, подносит ко рту и, хитро прищурившись, облизывает пальцы. — Кажется, меня теперь нужно вычистить, Чонгук-и. — Минни, пожалуйста, — говорит брюнет, — Давай скорее возвращаться к столу. Мы и так подозрительно надолго ушли, а ты своими действиями рискуешь снова сделать меня твёрдым. — Ну, хотя бы спереди, Чонгук-а, — выпятив нижнюю губу просит Чимин, — я так хорошо кончил из-за тебя. — Если поможешь мне, то я дома покажу тебе новую технику минета, о которой я недавно узнал, — хитренько говорит Пак. — Ладно, киса, только ради твоих пухлых губок, — Гук становится на колени и слизывает с живота своего парня всю его сперму, напоследок нежно поцеловав уже опавший член. Они одеваются, приводят себя в порядок, Чимин пытается подправить растекшийся макияж. Становятся друг напротив друга, осматривают с ног до головы, а затем вдвоём поворачиваются к зеркалу, переглядываются. — Выглядишь прилично, — говорит Чонгук. — Прилично затраханно, — улыбаясь, комментирует Пак. Парни по очереди выходят из туалета, чтобы не вызвать подозрений. Сначала возвращается Чимин, спрашивает у родителей Чона, куда подевался его бойфренд, а через десять минут приходит и Гук, извиняясь, что долго разговаривал по работе. Семья сидит ещё около часа, время близится к полночи, подруга мамы уже давно уехала, начинают собираться и Хосок с женой. Чонгук видит, что его мальчик уже очень устал, поэтому тоже встает, помогает маме отнести посуду, говорит ещё пару теплых слов поздравления, обнимает, ждёт пока Пак попрощается с его родителями, берет под руку и они идут к машине. Домой парни приезжают к часу ночи, в Сеуле льёт сильный дождь. Так как приехали они поздно, мест на парковке нет и Чонгуку приходится оставить машину на единственном свободном месте — возле чужого жилого комплекса, на другой стороне дороги. Он выскакивает со своего места и открывает дверь Паку, протягивая руку. Тот хватает ладошку и они бегут к светофору, ждут зелёный, Чимин тихо матерится себе под нос, волосы мокрые, белая футболка неприятно прилипает к телу, подводка вся явно поплыла. — Детка, мы сейчас как перед нашим первым свиданием, помнишь? — Чонгук поворачивается к блондину и тот смотрит на него в ответ. — Ну, чего ты такой грустный? — щёлкает по носу, выбивая из негативных мыслей. Чимин вспоминает момент, когда они еще не были вместе, тогда они сильно поссорились, а спустя два часа бежали по дождю навстречу друг к другу, чтобы помириться. Мокрые, грязные, но такие счастливые. Пака захлёстывает воспоминаниями и он невольно улыбается, сужая свои глаза щёлочки. — Всё хорошо, Куки. Зелёный. — Бежим! — Чонгук тянет его за руку и ступает на дорогу. Секунда. Две. Синий Ламборджини Авендатор мчит по главной улице Сеула со скоростью явно в несколько раз превышающей дозволенную. Машина летит прямо на них, Чон резко останавливается, Чимин только и успевает, что повернуть голову в сторону звука, когда слышит скрежет тормозов. — Сука! — орет Чонгук. — Ты, блять, за дорогой следишь? — продолжает громко кричать брюнет, пытаясь всмотреться в тонированное лобовое стекло, за которым ничего не видно. Авендатор просто стоит и ждёт, пока они пройдут, чтобы умчаться вдаль. — Малыш, это Ламба... Лучше не нарывайся. — шепчет ему Чимин, а сам перепуганными глазами смотрит в лобовое стекло в темноту. Он крепко держит за руку своего парня, уверенно шагая по пешеходному переходу. Но даже после того, как они проходят, Ламборджини не двигается с места, так и продолжает стоять на дороге. *** Ким Намджун часто задерживается на работе допоздна. Вот и сегодня он снова досиделся до половины первого ночи, пока за ним не приехал его разозлённый супруг. И теперь они мчат по огромной улице Инсадон, перед этим крупно поссорившись. — Мне больше нечего сказать, Джун. — заканчивает разговор Сокджин и назло сильнее давит на газ. Стрелка спидометра подходит к ста восьмидесяти. Джин просто ненавидит, когда его муж сидит до ночи на работе, а Намджун терпеть не может, когда тот начинает гонять. Они едут молча минут пять, капли бьют по стеклу, превращаясь в разводы. — Дай сигареты, — Сокджин нарушает тишину и протягивает руку супругу. Ещё Джун ненавидит, когда его муж курит. — Их нет. — холодно отвечает тот. — Я сказал, блять, дай мне сигареты. — повышает голос Джин, ведь понимает, что не добьётся ничего от мужа и сам тянется в бардачок за пачкой, переставая на мгновение следить за дорогой. А дальше, как в тумане. Намджун вдалеке видит две фигуры, которые перебегают дорогу и понимает, что через долю секунды они их собьют. Он действует на автомате — отталкивает Сокджина, который роется в бардачке, хватается за его левую ногу и вжимает ее в пол. Слышится скрежет тормозов и тишина, только стук дождя по крыше и шокированный взгляд мужа, сквозь стекло. Удара не было, значит, они живы. Намджун выпрямляется и не может поверить своим глазам — он видит его. Он видит ангела, он видит горничную, он видит стонущего мальчика с хоум-видео, он видит всех сразу. Взгляд моментально пробегается по его изгибам, что так выгодно обтянуты мокрой белой футболкой, по его темным соскам, которые просвечиваются через нее же, по мокрым блондинистым волосам, так сексуально-небрежно зачёсанным назад, по распухшим, точно после поцелуев губам. Джун переводит взгляд на идущего рядом парня с офиса напротив, тот орет с такой злостью, что сразу видно — набил бы Сокджину морду, не раздумывая. Намджун не слышит, что кричит им этот мальчишка, он сразу замечает его такие же зацелованные губы. "Счастливчик", думает об этом дерзком брюнете мужчина и продолжает наблюдать, как тот все дальше и дальше уводит ангела. Джун, сейчас, откровенно говоря, пользуется шоковым состоянием супруга. Ведь вместо того, чтобы поинтересоваться, как он себя чувствует, старается запечатлеть в памяти каждый миллиметр лица и тела этого божественного создания, чтобы, возможно, всего один лишь раз представить во время секса с Джином его. Сокджин, постепенно отходя от шока, закуривает прямо в машине, даже не открыв окно. Глаза застилает едкий дым и образ ангела растворяется вдали.