I dreamed I was missing
Мне приснилось, что меня не было рядом,
You were so scared
И ты до смерти перепугалась,
But no one would listen
Но никто не внимал твоему страху,
Cause no one else cares
Потому что всем остальным на меня было наплевать
Linkin Park – Leave Out All the Rest
***
После того, как Питер оставил Стервятника на ФБР и Хэппи, о прибытии которых был уверен и видел своими глазами на верхушке колеса обозрения, он направился в Квинс, чтобы добраться до дома, но в полёте почувствовал внезапный приступ слабости. Сознание его покидало. Успев замедлить своё падение с помощью паутины, он весьма некрасиво упал на припаркованную машину, отчего стекло пошло трещинами и помялась крыша. В глазах потемнело, звуки смешались в одну непонятную какафонию, а тело будто горело в языках пламени, вызывая кошмарную боль. Кажется, люди вокруг закричали от испуга. Ну, конечно, не каждый день Человек-Паук падает с огромной высоты. Для многих он неуязвимый супергерой и, наверное, даже не человек. Да, регенерация у него работала лучше, чем у простого человека, но всё равно нужно было какое-то время на заживление ран. Похоже, Питер как всегда забывал о ранениях при геройстве. В этот раз его почти поджарило в огне, кожа в некоторых местах пузырилась, лицо в крови и порезах, костюм порвался. Имелась полезная функция активации восстановления ткани, внедренная мистером Старком, но какой смысл, если под ним ничего не в порядке. Сопротивляться темноте было сложно. Питер не смог. Его так сильно утягивало в черноту, что он закрыл глаза, проваливаясь в беспамятство. Уже на грани он услышал панический крик: — Кто-нибудь, вызовите скорую! Скорее! Дальше только невнятные вспышки. Его куда-то несут на носилках. Чьи-то руки поднимают и затаскивают внутрь машины, потому что слышен скрежет отодвигаемых дверей. Лица неожиданно коснулась прохлада. С него сняли маску? Затем опять темнота и никаких ощущений. Просто пустота. — Мы теряем его! Быстрее, дайте дефибриллятор! Раз, два, три, разряд! Ещё раз! Раз, два, три, разряд! Сознание Питера резко взорвалось светом, звуками и ощущениями. Он подскочил на носилках, вдыхая воздух через открытый рот. Паучок не сразу сообразил где находится и кто эти люди в белых халатах, склонившиеся над ним с обеспокоенностью. Воспоминания постепенно прояснялись. Битва со Стервятником. Приход ФБР. Его потеря сознания от боли и полученных травм. Насыщенный денёк, что уж там. Когда же все эти воспоминания к нему вернулись, Питер с ужасом прижал ладони к лицу, обнаружив, что на нем действительно не было маски. То есть, сейчас он без неё и... все видят его лицо! Заметив его панику, один из врачей пытается успокоить: — Нам пришлось снять твою маску и верх костюма, иначе бы дефибриллятор не сработал через такую плотную ткань. — Нет, нет, нет, – замотал Питер головой, ищя лихорадочным взглядом свою маску. — Нельзя... вам видеть. Это... тайна... — Тебе нельзя вставать, герой! – врач настойчиво укладывает его обратно. — Ложись! У тебя серьёзные ранения по всему телу. Думаешь, нам, врачам, есть дело до твоей личности? Меня на данный момент беспокоит лишь то, что подросток получил травмы, опасные для жизни. Ты действительно чуть не отправился на тот свет. Питер всегда боялся раскрытия тайны своей личности. Даже в такой момент, как сейчас, когда его убеждают в том, что никому нет до этого дела, он всё равно был словно на иголках и поскорее хотел уйти. — Мне нужно идти, – произнёс Паучок, наконец отыскав маску и надев её обратно. — Спасибо вам, что помогли, – он начал с шипением сквозь стиснутые зубы подниматься с носилок. — Эй, парень, ты никуда не пойдёшь, – возразил ему врач, — в таком состоянии. Ты ещё нужен Нью-Йорку! Он это прекрасно знал. Но в больницу попасть не мог. — Я справлюсь, – уверял его Питер. — Как всегда это делаю. Не смотря на то, что боль никуда не делась, хотя и стала чуть приглушённее из-за введённых ему, видимо, обезболивающих, Питер оттолкнул врачей и выпрыгнул на улицу из машины, под их возмущенные крики. Он отказывался от помощи не в первый раз, что было весьма глупо с его стороны, однако Питер уже привык к этому. Ему нельзя было в больницу. Даже, если он придёт туда не как Человек-Паук, то будут задавать вопросы, откуда такие травмы. Посыпятся ненужные подозрения. А если всё вскроется, так это вообще самый ужасный и катастрофический сценарий. В школе бы воцарился для него настоящий ад. Никто не поможет ему вернуть всё назад. Разве что только какой-нибудь маг, если они существуют, конечно. С одной стороны Питеру было жаль тётю Мэй, работающую на двух работах даже в ночную смену, но в такие дни, как этот, он был даже благодарен. Можно почти со спокойной душой, не боясь быть замеченным, вернуться домой в таком состоянии и запереться в комнате, надеясь, что до утра все травмы более менее затянутся и залечатся. Сколько раз он уже это делал и не сосчитать. По пути домой, Питеру пришло сообщение на телефон. Совершенно не вовремя Дэдпул о нём беспокоился. Паркер мог бы и не отвечать ему, но что-то подсказывало, что лучше так не поступать, иначе наёмник весь город всполошит. Пул наверняка видел по новостям, что произошло и ему не составит труда сложить два плюс два. Тем более, когда Питер сам сказал ему, что собирается делать. Текст сообщений был даже через экран пропитан крайне обеспокоенностью и злостью, что... вызывало у него невольную улыбку. Как оказалось, сообщений было несколько. Он насчитал десять. "Паучок, твою мать, ты что натворил?! Я чуть кони не двинул, увидев новости!" "Я не сомневался, что ты справишься, малыш!" "Я точно когда-нибудь врежу Железному хую за то, что он не следит за своими игрушками" "Извини за то, что... вчера я был довольно резок. Стараюсь сдерживать себя. Но с тобой... это так тяжело. Да это самая пиздецки сложная вещь в моей жизни!" "Ты в порядке??" "Где ты??" "Паучок, ответь!!!" "Я же найду тебя" "Питер... ответь хотя бы одним словом, что с тобой всё хорошо" "Питти" Питер отправил короткий ответ, с трудом нажимая пальцами на экран. "Всё хорошо, Уэйд" И тут его телефон взорвался от звонка громкой песней The Chordettes – Lollipop. Тяжело вздохнув, Питер ответил, остановившись на крыше здания. — Да? — Я сам тебя убью, Паучок. — Спасибо, что сдерживаешься, – с хриплым смешком произнёс Питер, отмечая, что во рту у него привкус железа. Неприятно. — Тебе ещё и смешно! – негодующе воскликнул Уэйд. — Быстро называй мне местоположение. Сейчас же. — Прости, но ты мне не нянька, – Питер начинает закипать. Да он ему приказывает! — Может, так ты и отвечаешь Железному хую, но со мной это не прокатит. Адрес, Питти. Иначе я сам тебя найду и поверь что всё, что ты видел в БДСМ-порно, покажется тебе цветочками. — Откуда ты знаешь, что я вообще его смотрел? Я таким не занимаюсь... — Вот только не надо мне лапшу вешать, малыш. Все смотрят порно. Я бросаю трубку и жду от тебя сообщение. Питер не успел снова возмутиться, как Уилсон действительно отключился. Он провел несколько секунд, раздумывая, прежде чем дрожащими пальцами скинуть короткое смс. Почему он послушался его? Будь на его месте кто-то другой, Паркер бы и вправду не отступил от своего, а с ним же... Вот же чёрт. Когда Дэдпул успел так ворваться к нему в доверие? Нет, он доверял Мстителям, тёте Мэй и своим друзьям, но с Уэйдом... всё было по другому что-ли. И понять бы что именно это "другое". В ожидании Дэдпула, Питер сел на лестничной клетке, прислонившись затылком о кирпичную стену. Ему приходилось часто и с трудом откашливаться, чтобы выплюнуть скопившуюся во рту кровь. Сейчас он просто хотел ни о чем не думать, ни о каких последствиях, хотелось уснуть и не просыпаться. За те полчаса, что он ждал Уэйда, Питер терпел кошмарные страдания. Кажется, ему никогда не было так плохо. Или, возможно, до этого он предпочитал выключаться на своей кровати, поэтому и боль не чувствовал во сне, когда же просыпался, то утром чувствовал себя куда лучше, все раны всегда заживали. Ему было тяжело не только двигаться, но и дышать, из-за того, что сломаны рёбра. Когда он стал проваливаться в дрёму, Дэдпул его нашёл. Питер не смог и слова сказать от охватившей тело слабости, падая ему прямо в руки. — Питти! – доносился до него голос Уэйда, будто сквозь толщу воды. Сильные руки наёмника обхватили его, поддерживая. — Не теряй сознание! – даже злость всю свою растерял, испугавшись за него. Но Питер был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Когда же он открыл глаза, то обнаружил, что находится у Уэйда в квартире. Он лежал на диване, а Уилсон сидел рядом, копаясь в аптечке. Его пробуждение не укрылось от наемника, который тяжело вздохнул. — Лучше бы ты был сейчас без сознания, – сказал Уэйд, доставая бинты. — Не хочется повторять тот опыт? – скривившись, спросил Питер. Он имел ввиду тот раз, когда Пул ему помогал после ранения ножом. — Не хочется видеть, как ты страдаешь. Питер удивлённо открыл рот, не найдя, что ответить. Следующие пару минут... Уэйд заботливо наносил мазь на его синяки, обрабатывал раны, бинтовал костяшки пальцев. Паркер не мог не смотреть на это, как зачарованный. Тяжелее всего было терпеть его прикосновения на груди и ребрах, потому что он чувствовал себя очень неловко, лёжа перед ним совершенно открытым. Ну, за исключением нижней части костюма и немного приподнятой до носа маски. То, как Уэйд наносил прохладную мазь и круговыми движениями втирал её, вызывало у Питера приятные ощущения. Боже, да у него соски затвердели и стояли! Что-то подсказывало Паучку, что Уэйд это заметил, потому что воздух из его легких выходил тяжёлый и прерывистый, он дышал ртом. Питер видел, как дрожали его пальцы. Неожиданно, как для себя самого, так и для него, он резко поднялся, уперевшись назад руками на мягкую обивку дивана. Уэйд замер. — Тебе лучше лечь обратно, – наконец, сказал он. — Все говорят, что для меня лучше, но я сам... хочу сделать то, что хочу, – упрямо заявил Питер, у которого напрочь снесло крышу от шквала эмоций. Почему-то только в этот момент он ярко осознал, что Дэдпул значил для него больше, чем думал. Это была... симпатия? Притяжение? Он не мог сопротивляться этому желанию. Уэйд напряжённо наблюдал за ним и, кажется, не понимал, что хочет совершить Паучок. Он ведь никогда и не надеялся на это. Но верил, ждал хотя бы проблеска взаимной симпатии. Питер подался ближе, наклонившись к Уилсону почти вплотную. У него самого участилось дыхание от одних только мыслей о том, что будет следом. Он медленно поднял руки к его маске и схватил её за нижний край, не встретив никакого сопротивления. Похоже, тот просто был в шоке. {Что он делает?!} – завопил Жёлтый в экстазе. [Ослабляет наше внимание, вот что!] – злобно рыкнул Белый, пытаясь вразумить их, пока не стало поздно. Потянул её вверх, открывая сантиметр изуродованной кожи за сантиметром. Полностью снимать маску он не планировал, всё таки на столько далёко не готов зайти. Так что он оставил её где-то на середине носа наёмника, который не подавал никаких признаков жизни. Питер прижал ладонь к его горящей щеке, с трепетом оглаживая шероховатости и неровности от химических ожогов. Ему было так жаль его. Хотелось стереть все плохие воспоминания, моменты и события, что сделали Дэдпула таким, лишили его нормальной жизни. Он сокращает последние миллиметры между ними, неуверенно касаясь губ Уэйда. Наёмника будто парализовало прямо на месте. Тот не мог и пальцем пошевелить. Паучок. Его. Поцеловал. {ТВОЮ МАТЬ. ТВОЮ МАТЬ. ТВОЮ МАТЬ} [...] Когда эти влажные губы накрыли его, мир словно перевернулся. Никто не заставлял героя это делать. Это была его собственная инициатива. Честно говоря, Уэйд думал, что всё будет совсем не так, что это он сделает первый шаг, подчинит его себе, украдёт у него их первый поцелуй. Но Питер опередил его. Он удивил его. Он... околдовал его. Уэйд тихо застонал и... сделал над собой волевое усилие, отстраняясь от этого горячего малыша, теряя бархатистость и мягкость его губ. Он сжал руки в кулаки до боли, пытаясь себя отрезвить. Может, Паучок будет жалеть об этом. Он мог делать это под воздействием адреналина в конце концов. Вместо того, чтобы наброситься на Паучка, Уилсон остановил себя. Он хотел знать точно. — Почему ты это делаешь? – спросил Уэйд. — Ты не хочешь этого, Питти... — Откуда ты знаешь, что не хочу? – зло вырвалось у Питера. — Потому что я не могу тебе нравится. — Сейчас мне хочется придушить тебя, знаешь? — Вот, о чём я и говорил. — Идиот! – пробормотал Паркер и, снова обхватив лицо Дэдпула, притянул того к себе, чтобы сказать: — Я хочу этого. Да... я долго не мог понять свои желания, чувства... самого себя. Но сейчас... когда ты опять позаботился обо мне, я наконец понял. Вот что мешало мне свободно дышать. Всего-то и нужно было, что быть честным перед тобой и собой. Я пытался встречаться с девушкой, которая мне раньше нравилась, но ничего не вышло, потому что каждый раз я думал не о ней, а о тебе. Мне казалось, что со мной что-то не так, а всё даже проще. Мой разум захватил ты, Уэйд Уилсон. Не успевает Питер пикнуть, как рука Уэйда обхватывает его затылок, надавливая, чтобы притянуть к своему рту, буквально заставляя врезаться в него. Вот это уже был настоящий и взрослый поцелуй, которому он собирался его научить. Как давно хотел в своих фантазиях. Уэйд жадно вылизывал его рот, исследовал, ловил каждый судорожный вздох Паучка, который тот издавал. Он податливо позволял ему делать всё, что захочет. Он плавился, как мороженое под солнцем, от действий его языка. Этот мокрый рот и мягкие губы сводили с ума. А ещё неловкие попытки подстроиться под его напор. Ответное движение... В квартире воздух, кажется, стал жарким и душным. Приятная пустота в голове. Без голосов. Уэйд со смачным и скользким звуком покидает его рот, что вызвало у него новую волну возбуждения, и хрипло произносит, не убирая ладони с затылка Паучка, чтобы тот не думал отстраняться: — Знаешь, как долго я ждал этого? Питер, как в тумане, медленно качает головой. Сейчас все мысли Паркера были сосредоточены только на том, как у него снесло голову от первого в его жизни поцелуя, как у него быстро бьётся сердце и в какой они находятся позе. Смысл разговора от него ускользал, как и то, что Уэйд начинает незатейливо обводить большим пальцем его губы, а потом вторая рука скользит по его спине. — Как только ты появился в Нью-Йорке... Как только я увидел тебя по видео... Такого храброго, необычного супергероя, готового на всё ради простых людей... Я был на седьмом небе от счастья, когда познакомился с тобой. По правде говоря, это была моя мечта. Одна из многих, конечно... Другие тоже связаны с тобой, если хочешь знать. В моей жизни была женщина, которая мне нравилась, её зовут Ванесса, но я понял, что не чувствую к ней чего-то большего, что должен чувствовать по отношению к партнёру. Начались поиски себя. Поиски того... кто мне нужен. И вот... я нахожу тебя. Это как вспышка на солнце. Блять... не знаю, как объяснить... что для меня ты сияешь ярче звезд в моей кромешной темноте... — Уэйд... – шепчет Питер удивлённо-хрипло. Он никогда не думал получить такое признание. Ему было приятно, что чувство симпатии между ними взаимно по-настоящему и он не обжегся. Сколько раз Дэдпул ему признавался, хоть и в шутливой форме, а Питер не верил, считал смешными попытками флирта, чтобы вывести его из себя. А они оба шли к... принятию себя. — Тебе понравилось, малыш Питти? – Уэйд наклоняется к самому его уху, задавая этот вопрос с хрипотцой в голосе, которая посылала мурашки по всему телу. — Тебе не могло не понравиться... Скажи это... В ответ Питер лишь тяжело дышит, закрыв глаза под маской. Его мелко трясло. Если бы не костюм, Уилсон увидел, как тот возбужден. От одного поцелуя у него уже стояк! Но похоже не у него одного, потому что Уэйд, взяв его руку, направил её... прямо на свой пах, упирающийся, виднеющийся даже через чёрно-красную ткань. — Чувствуешь? – спрашивает Уэйд и Питер сглатывает вязкую слюну. — Я так сильно тебя хочу... Не могу... Просто пиздец... О да, Питер ещё как чувствовал. Он неуверенно провел пальцами, чуть надавил... слыша свист, который вырвался у Уэйда... Двинулся ниже... Уэйд его даже не останавливал... И он сам остановился, убирая руку. — Н-нет… я так не могу... Не сейчас... Я... просто не могу, – Паучок быстро покидает диван, загнанно дыша, как после длинного марафона. Он даже забыл о своих травмах, полученных после боя со Стервятником, как будто их вовсе и не было. — Испугался? – мягко спрашивает Уэйд. — Прости... это я слишком поспешил, – Уилсон начинает подниматься следом, но Питер в панике взмахивает руками. — Нет! Не подходи! Уэйд замер. — Я... мне... тебе лучше пока не приближаться... – невнятно мямлил Паучок, весь дрожа. Так и хотелось прижать его к себе. Кажется, он боялся всего того, что начал испытывать по отношению к нему. Это и вправду пугало, нужно время, чтобы смириться с мыслью, что ему нравится мужчина. — Как скажешь, Питти, – невозмутимо отвечает наёмник. — Всего одно твоё слово и я не притронусь к тебе. Питер ничего не ответил, не обернулся, прежде чем выпрыгнуть в окно, быстро скрываясь из виду. У Дэдпула в отключке он провел пару часов, судя по тому, что солнце уже взошло. И сколько времени он потерял, расстворившись в их поцелуе. Он добрался до Квинса и дома, залезая в свою комнату. Нужно было привести себя в более менее нормальный вид и уже зайти через входную дверь, чтобы успокоить тётю, которая не знала, куда делся её племянник этим утром. Переодевшись в чистую серую футболку, но немного помятую, он наклеил пластырь на царапину на лбу, которая сильно выделялась и приковывала внимание, надел джинсы, скрывшие его разодранные колени, и спрыгнул с карниза на траву. Он открыл дверь квартиры и вошел. С порога его уже встретила взволнованная тётя Мэй. — Где ты был, Питер? – спросила она, подойдя к нему. — Почему у тебя пластырь на лбу? – Мэй дотрагивается до его лба, отчего Паркер чуть морщится. Это она ещё не видела, что было под одеждой... — Я был у мистера Старка. Он неожиданно вызвал меня в пять часов утра. Прости, что забыл оставить записку или предупредить по смс. Ты спала, я не хотел тебя разбудить, – виновато опустив голову, произнёс Питер. Мэй просто прижала его к себе и прошептала: — Пожалуйста, Питер, не делай так больше. Я не находила себе места, не зная, что с тобой. Ты был дома вчера, а сегодня утром, зайдя в твою комнату, я тебя не обнаружила. Просто представь, что я почувствовала. Я так рада, что с тобой всё в порядке! Ему было так жаль, что она волновалась... — Ну, что ты, тётя Мэй? – он успокаивающе погладил её по спине. — Что со мной может случиться? Разве что упаду, сломав себе нос, потому что не посмотрел под ноги или ударюсь о дверку. Тут он даже не врал особо. С ним такое часто происходило на ровном месте. Особенно обидно, когда его просто не замечали и толкали плечом. — Ещё и шутит! – она беззлобно не со всей силы ударила его кулаком по плечу. Затем, всё таки успокоившись, спросила: — И что от тебя хотел мистер Старк? Это же безчеловечно поднимать тебя в такую рань! — Ты бы для начала меня отпустила, а за завтраком я тебе всё расскажу, – пообещал ей Паркер. Он улыбнулся, но в душе ему опять было плохо. Плохо из-за того, что снова нужно врать о том, где он был. Врать самому дорогому ему человеку. Придётся придумать какую-нибудь легенду и отвязать от себя все подозрения, которые у неё могут возникнуть из-за вчерашнего инцидента с самолётом Старка, о котором сегодня утром уж точно трещали все новостные каналы. Да, новость просто огненная – Человек-Паук поймал Стервятника и немного повредил самолёт с грузом. Немного! И лучше всего похоронить то, никогда не рассказывать, что его вернули с того света. Мэй выпустила Питера из объятий. — Я приготовила омлет! — Омлет? Замечательно!