Scar Tissue

      2018 год       — Погляди, кто там, — сказал Наото, обращаясь к Такемичи и поверх своей чашки указывая глазами на один из столиков того же кафе, где сейчас сидели и они, вынесенных на улицу и защищенных от солнца ярким тряпичным навесом.       Такемичи развернулся к окну, чтобы проследить за его взглядом. На улице, за одним из столиков, сидели двое: миниатюрная черноволосая женщина и худощавый мужчина с посеребренными проседью темными волосами и зелеными глазами, к стулу которого прислонялась старая трость. К ним только что подошла молодая пара: высокий мужчина с собранными в хвост густыми черными волосами и темноволосая девушка с короткой стрижкой в просторном платье, не скрывающем заметно округлившийся живот. Они все обменялись приветственными поцелуями и объятиями, а пожилого мужчину беременная девушка ласково поцеловала в щеку два раза.       — Семейство Баджи в полном составе, — улыбнулся Такемичи, снова разворачиваясь к своему другу.       — Не хочешь пойти поздороваться? — предложил Наото, неспешно отпивая из своей чашки.       Такемичи еще раз поглядел в окно на рассаживающуюся за столиком компанию. Что-то ему подсказывало, что Баджи просто треснет его по голове, если он сейчас к ним подвалит. Они и так виделись почти каждый день всю прошедшую неделю. На свадьбе Па несколько дней назад они сидели за одним столом, вместе с Казуторой и его улыбчивой девушкой, имени которой Такемичи никак не мог вспомнить, зато ее волосы, окрашенные в ядерно-фиолетовый цвет, запомнил очень хорошо и надолго. Потом была вечеринка у Мицуи в честь возвращения из Штатов Юзухи и Хаккая после подписания крупного контракта на участие в рекламной кампании — Мицуя с Юзухой, правда, на собственной вечеринке почти не появлялись, забаррикадировавшись в спальне и напрочь забыв про гостей. А буквально вчера они носили приболевшую пожилую кошку Хины в клинику Баджи. Пока он лично осматривал пациентку, Хина взахлеб рассказывала о свадебных планах заинтересованной Рейе, как раз зашедшей в клинику за мужем, чтобы вытащить его на обед, и выглядевшей так, будто уже не знает, куда девать себя от скуки — ей очень тяжело давался вынужденный отпуск в ее додзё, но на седьмом месяце беременности даже самостоятельное завязывание шнурков уже начинало становиться для нее проблемой, да и Баджи с пеной у рта настаивал, чтобы она и близко не подходила к своей школе, когда там активно проходят тренировки у групп. Поэтому Такемичи лишь покачал головой в ответ на вопрос Наото.       — Мы и так чуть не каждый день видимся на этой неделе, пусть отдохнут от меня. — Такемичи насмешливо хмыкнул, а затем снова перевел на компанию за окном заботливый взгляд. — К тому же, у них сейчас явно семейный обед, не хочу вмешиваться.       — Знаешь, ты уже несколько дней, как вернулся, а я все еще не могу поверить до конца в то, насколько успешным получился результат. Хина жива, и все они тоже.       — Не все, — грустно проговорил Такемичи. — Кого-то я так и не смог уберечь.       — Зато точно уберег Баджи, — сказал Наото. И добавил: — Дважды. Он не погиб на Кровавый Хэллоуин благодаря тебе и все-таки остался жив после огнестрельного ранения в битве с Кровавой Зарей.       — От пули его скорее уберегла Рейя, моей заслуги там не было, — улыбнулся Такемичи. — Не знаю, как она умудрилась так быстро среагировать в тот день, но не сдвинь она его тогда на те несколько сантиметров — и его было бы не спасти, как и в первый раз. Врачи без конца повторяли об этом в больнице.       — Ты предупредил ее о пистолете. Думаю, это повысило ее бдительность в тот день, — пожал плечами Наото. И тут же хмыкнул: — Кстати, шеф Накамада вчера снова пичкал новичков своей коронной историей о том, как он получил повышение после своего первого громкого дела по аресту лидера Кровавой Зари и его заместителя. Получается, его карьера тоже так резко пошла вверх благодаря тебе.       — Может быть, — рассеянно отозвался Такемичи, задумчиво наблюдая за Баджи и его семьей на улице. — Но я все еще не знаю, где может быть Майки. Он как в воду канул.       — Может, он не хочет, чтобы его находили, — пробормотал Наото.       Такемичи лишь неопределенно пожал плечами. Решив заказать еще кофе, он направился к прилавку, после чего, неудачно развернувшись, налетел на проходившую мимо девушку. Она ахнула и выронила книгу, которую держала в руках.       — Простите, мисс! — затараторил Такемичи. — Какой я неуклюжий, прошу прощения!       Он вдруг замолчал, удивленно разглядывая девушку. У нее были каштановые волосы, подстриженные в удлиненный боб, и бледное лицо, но так застыть его заставили ее глаза. Они были разноцветными: правый — небесно-голубой, левый — светло-зеленый. Поняв, что вытаращился на нее, Такемичи смутился и густо покраснел, тут же отводя взгляд.       — Все в порядке, — сдержанно улыбнулась девушка.       Она быстро подобрала свою книгу, кивнула ему и двинулась к выходу из кафе. Такемичи еще пару секунд смотрел ей вслед, не понимая, почему так отреагировал на эту девушку. Затем озадаченно глянул на свою руку. Их пальцы соприкоснулись, когда они одновременно наклонились за книгой, и в тот момент он вдруг почувствовал что-то, будто слабый разряд тока. Похоже… чем-то похоже было на ощущение от пальцев Наото, ранее запускавшее его в путешествие во времени, но не совсем.       Рассеянно помотав головой, Такемичи уже собирался вернуться за их столик, когда его взгляд привлекла какая-то карточка, лежащая под стулом у стоящего рядом пустого стола. Похоже, она выпала из книги той девушки, а она этого не заметила. Такемичи наклонился, чтобы поднять карточку, но, перевернув ее, застыл на месте.       Это была фотография. И на ней был изображен… Майки. Лицо исхудавшее, с темными синяками под пустыми провалами глаз, светлые волосы длиной ниже плеч — он был одновременно похож и совершенно не похож на себя. Такемичи с раскрытым ртом таращился на фото. Почему у этой девушки была фотография Майки? Может ли она знать, где он?       Думая об этом, Такемичи машинально перевернул фотографию и увидел сделанные на обороте надписи от руки:       2009       2011       2018       Помоги ему       Такемичи все смотрел и смотрел на эти цифры, эти слова, которые неожиданно так глубоко резонировали в его душе. Он поднял задумчивый взгляд на дверь, за которой несколько минут назад скрылась незнакомка. Спрятав фотографию в карман, Такемичи вернулся за столик.       — Наото, — позвал он, — ты видел девушку, с которой я столкнулся у прилавка?       — Все кафе видело, как ты едва с ног не сбил бедняжку, — хмыкнул Наото.       — Мне нужно, — продолжил Такемичи, не поддавшись на его подкол, — мне нужно узнать, кто она такая.       Наото выпрямился на стуле, бросая на него предупреждающий взгляд.       — А мне нужно напоминать тебе, что ты женишься на моей сестре через пару недель? — спросил он с едва уловимой насмешкой в голосе.       — Я думаю, что она может быть как-то связана с Майки, — проговорил Такемичи, проигнорировав его, и Наото нахмурился, сразу посерьезнев.       Должен ли он рассказать кому-нибудь еще об этой девушке? Прямо сейчас на улице сидит Баджи, стоит только выйти из помещения и…       Такемичи снова перевел взгляд в окно. Кейске сидел, одной рукой обнимая Рейю за плечи, а второй рассеянно поглаживал ее живот, пока она что-то оживленно рассказывала отцу, перебирая лежащие на ее плече пальцы мужа, и смотрел на нее с такой любовью, будто его беременная жена заключала в себе целый мир, необъятный, прекрасный, наполненный чудесами и волшебством. Для него так и было, Такемичи знал это. Он чувствовал то же самое, когда смотрел на Хину.       Нет, он не будет ничего говорить Баджи. Кейске дважды смог обмануть смерть, а этого и так было более, чем достаточно. Такемичи не будет втягивать его в дела, о которых пока что и сам не имеет представления. Вздохнув, он вынул фотографию и положил ее на стол, глядя на посерьезневшего Наото.       Баджи был жив, здоров и счастлив, и Такемичи хотел, чтобы это оставалось так и дальше. Видят боги, уберечь его и без того было непросто.       Только самое сложное все еще было впереди. Майки ускользал от всех, кому был дорог, как дым сквозь пальцы, не оставив ни единого следа, ни одной зацепки, словно был эфемерным призраком, а не человеком.       Такемичи снова перевел задумчивый взгляд на нацарапанные торопливой рукой слова на обороте фотографии. Они отдавались в его голове и душе бесконечным, беспокойным эхом, гремели не знающим отказа призывом.       Помоги ему.