Четыре дня спустя
Дни затишья вселяли маленькую надежду на спокойный учебный год. Омега не без труда забыл о той неприятной стычке на первом этаже. Полностью нырнул в учёбу с головой. Чонгук больше не подходил. Изредка бывало, что в коридоре кожа горела от пристального взгляда, и Юнги с уверенностью мог сказать, кому принадлежит. Парень старался всячески избегать его поле зрения и только благодаря другу, который сглаживал атмосферу и не давал загоняться, держался с ним рядом. Пак отвлекал разговорами и просто составлял компанию, позволяя не сойти с ума. Чему Юнги был искренне рад. Чимин — единственный, кто был удостоен его внимания. Омеги на переменах уединялись за горячим кофе или же попросту убивали время в кабинете до начала урока. После пар Юнги спешил домой. Редкий раз с Чимином после колледжа они гуляли по парку, отдыхали за вкусной едой в уютном кафе или просто катались на машине по вечернему Сеулу. Сегодня особенно солнечный день. Парни в пустом кабинете сидят в самом дальнем углу за одной партой. Лёгкое общение ни о чём в ожидании звонка. — Ну и что мешает? — Шутишь! — восклицает шатен. — Он же король школы, и для него такие, как я, лишь для тупого перепихона. — вздыхает Чимин, подпирая подбородок кулаком. — А я не хочу так. Мне охота банальной романтики. Чтобы он смотрел на меня не как на ходячий секс, а как на омегу, как на божество. Думаешь, я загнул? — Ну, это однозначно, — соглашается Юнги, подводя чёрным карандашом свои лисьи глаза. Чертыхаясь на то, как размазывается неровная стрелка под глазом и приходится уже в который раз подтирать. — В наше время нет таких альф, они все остались в возрасте наших отцов. — задумчиво тянет омега, придирчиво смотрит на свои старания и убирает в сумку косметику. — Хотя нет, один всё же есть, но он занят. — О ком идёт речь? — интересуется Чимин. — Мой лучший друг Феликс, — поворачивается к нему Мин. — Вот уж кто точно в своём омеге видит прекрасного принца, остальных он даже секундным взглядом не удостоит. У них искренняя любовь. — Повезло тому омеге. Последнего нормального альфу себе забрал. — усмехается воодушевлённый друг, поглядывает на часы. — Через пять минут последний урок и наконец-то можно ехать домой. Дверь распахивается. В кабинет входит высокий и темноволосый альфа. Омеги машинально поворачиваются в его сторону. Ким Намджун с третьего курса. Парни абсолютно не понимают, каким ветром занесло к ним старшекурсника. От его лучезарной улыбки появляются милые ямочки на щеках. Ким неторопливо подходит к парте. Чимин едва не плывёт по столу, подобно желе, и Юнги сразу понимает, о каком шла речь. Он вежливо здоровается, скользит заинтересованным взглядом по смутившемуся шатену и устремляет взор своих чёрных глаз на растерянного Мина. — Ты Мин Юнги? — низким голосом тянет альфа, и позади Юнги слышен выдох друга. — Да, это я, — не понимает к чему он уточняет. — Тебя в шестнадцатом кабинете ждёт преподаватель. Он занят и попросил меня тебя найти. — смотрит, как светловолосый парень в удивлении поднимает брови. — Просит прямо сейчас зайди к нему. — В шестнадцатом? — недоверчиво переспрашивает омега. — А разве там не закрытый кабинет? Там же вроде запретная секция. — смотрит с волнением на Чимина, который многозначительно пожимает плечами, летая в своих розовых облаках. — Или уже рабочий? — добавляет тише, пытаясь сообразить для чего он понадобился преподавателю. Намджун с открытым интересом изучает шатена, который в ответ ему дарит мягкую улыбку. Юнги, про которого уже позабыли, оставляет сумку и двигается на выход.***
Спустя несколько минут ходьбы, Юнги подходит к нужной двери в тёмном коридоре. На потёртой поверхности весит табличка с цифрами «16», он пару раз стучит, но не дожидается ответа, поворачивает ручку. В тускло освещаемом помещении горит всего одна лампа. Окна закрыты плотными шторами. На низких партах перевёрнутые ножками к вверху стулья. По внешнему состоянию помещения сразу можно понять, что это человеком забытое место. В дальнем углу находится дверь, она приоткрыта, и из неё просачивается дневной свет. Юнги направляется в ту сторону. С предварительным стуком, на который вновь ответом служит гробовая тишина, заходит. Кроме пыльных стеллажей с переполненными на ней книгами и несчитанных стопок бумаг на полу, никого не находит. Нахмурившийся Юнги со злостью захлопывает дверь. Бесится на чью-то коварную и совсем несмешную шутку. Парень идёт на выход, думая о том, как глупо над ним посмеялись, и точно знает с кого спросит. Уже доходит до середины между парт, но резко застывает. Сердце Юнги пропускает бешеный удар. На учительском столе гордо восседает ненавистный ему альфа. До омеги с тревогой доходит чьих рук дело. Страх. Чонгук лениво крутит шариковую ручку в татуированной руке. Он с занудным видом болтает свешанной со стола ногой, глухо ударяя толстой подошвой берцев о дерево. Юнги натыкается на бездну в чёрных глазах напротив. От альфы исходит угроза, и если бы Юнги его не знал, то, возможно, подумал бы, что он попросту не в настроении. Юнги отстранённо думает о том, что он тронулся головой, потому как ему резко становится холодно. Внутренности скручивает в болезненный узел, а в светлой голове разве что без сирены мигает красная лампочка, информируя об опасности. Чонгук молчит, и это пугает больше всего. Уж лучше бы он кричал. Альфа скользит жгучим взором с ног до головы, как будто омега перед ним абсолютно голый. И Юнги с огромным трудом сдерживает себя в руках, чтобы не даться в бег. Осторожно почти не дыша он проходит мимо, прислушиваясь к тишине за спиной, доходит до двери, трясущейся рукой тянется до желанной ручки, но не успевает повернуть. Секунда. Он сзади. Чонгук стоит за его спиной. Шумно дышит в светлую макушку, обжигая горячим воздухом, заставляет парня крупно дрожать. Рядом с ним альфа ощущает себя зверем, диким, который слетает с катушек, при виде самого лучшего лакомства, и есть только одно чувство, которое даже сам омега не утолит. Голод. Юнги очень надеется успеть, хочет попытаться предпринять хоть что-то, лишь бы не быть с ним. Не здесь и не так близко. Он мысленно считает до трёх и дёргает ручку, но жалкая попытка не оправдывает надежд. Зверь позади облизывает клыки, издавая рык. Чонгук грубо хватает его за локоть и одним беспощадным рывком отшвыривает в самую глубь помещения. Юнги болезненно налетает на пыльную парту, оставляя на ней свои отпечатки, и с оглушающим грохотом летят стулья на грязный пол. Парень успевает ухватиться за край стола, ловко избегая падения, и резко разворачивается. Чонгук не сдвинулся с места, он по-прежнему стоит у двери. Пожирает глазами. Юнги готов поклясться, его глаза горят адским пламенем. — Ты совсем охренел? Что ты себе позволяешь? — от накатившей паники Юнги срывается на крик и даже не чувствует боли в бедре от удара. Где точно будет огромный синяк. Отшатывается в сторону. — Немедленно выпусти меня! — Не повышай на меня голос. — брюнет говорит вкрадчиво и делает широкий шаг в его сторону. — Я тебя по-хорошему прошу! — А иначе что? — насмешливо тянет, надвигается на него. — Позволь мне уйти. — уже просит, кажется, Юнги готов позволить эмоциям затопить его с головой. Отчаяние бьёт молотком по затылку, он на грани падения из-за ватных ног. — Сначала мы поговорим. — отвечает Чонгук, пожирая испуганного парня перед собой взглядом. — Выпусти или я буду кричать! — сначала пятится, а потом забегает за парту, строит барьер между ними. Чонгук любую преграду между ними пробьёт, и он это знает, отчётливо видит в его глазах. — На мой крик придут преподаватели и охранник! Чонгук на долю секунды замирает. Тишину прерывает смех. Альфа делает пару шагов на пугливого омегу и становится возле стола между ними. Чонгука забавляет эта картина, то, как омега храбрится и с вызовом смотрит, когда сам дрожит от страха и едва не теряет сознание. Мин знает, что никто не придёт. Но он тянет время, цепляется за ниточку надежды, которая сгорает с другого конца, подожжённого Чонгуком. На первом этаже, в правой секции здания, где на данный момент они находятся, это запретный коридор, и он не используется уже как полгода. Юнги сам по своей глупости попался в расставленную Чоном ловушку. Кричать бессмысленно и некуда бежать. Его никто не спасет. Разве что Чимин, и то, если парень заметит пропажу друга. Но к огромному невезенью Юнги, друг думает, что омега вызван преподавателем, а это значит, что повода для беспокойства быть не может. Да и кто додумается до такого? Разве что психопат Чон Чонгук, который возомнил себя богом, думая, что ему дозволено всё. С самого основания колледжа не происходило плохих происшествий. Только теперь Юнги уверен, как по своей же наивной тупости, создал себе такую ужасающую ситуацию. Если сейчас он не избежит этого устрашающего альфы, то, возможно, уже завтра о его кончине напишут в газетах, а новость распространится по всем местным каналам. Жить до ста лет омега не планировал, но и умирать не хочет. Не от его руки. И не сегодня. Чонгук ощущает себя сумасшедшим. Он не мог не думать о нём с того первого дня встречи. Парень как клещ намертво засел в его голове и не давал ровно никакого покоя. Ни во сне, ни наяву. Видеть его на переменах и со стороны наблюдать за удаляющейся спиной из кабинета в кабинет или провожать машину, пока она не скроется с виду. Чон никогда не думал о владении контроля, но успешно проверил и больше не хочет. Потому что это пытка. Чонгук не привык себе отказывать в чём-либо, а уж в омегах тем более. Но с этим пареньком всё не так. Альфа старался избавиться от этих не пойми откуда взявшихся чувств. Зверь внутри в протест раздирал себе морду, когтями лез в глаза и надоедливо скулил. Надоедливо желал дотронуться до миновской кожи. Жажда к этому пареньку перешла все границы. Оно как цунами сносило всё на пути и его с головой топило. Как бы он не пытался совладать с собой, он безуспешно шёл камнем на дно. Чонгук впервые ощутил весь масштаб мучений, когда ломает и скручивает на пополам одновременно. А грудная клетка вот-вот пробьётся от ударов мощной головы зверя. И Чонгук понял. Поздно. Уже не избежать, бороться сил не осталось, да и он не желает. Раз он так тянется к нему, если его ломает без него, тогда надо взять желаемое. Чонгук в курсе, что Юнги скорее сбросится с Эйфелевой башни или с моста на корм акулам, чем добровольно хотя бы пойдёт к нему на встречу. Вероятность того, что он переспит с ним по своей воле нулевой. Поэтому у него ровным счётом не осталось других вариантов, как пойти на обман. Только момент принял иной оборот. Если изначально он хотел побыть с ним наедине, то сейчас у него от возбуждения скулы сводит. А ведь он еще его не касался. Омеге всего-то стоило поднять на него свой взгляд, и Чонгук с яростью понимает, что это конец. — Мы же оба знаем, что не придут. А кричать ты и так будешь. — взглядом пожирает, возбуждается. — Подо мной. — Не смей меня трогать! — восклицает омега, и на лбу альфы появляется морщинка. — Чего ты ломаешься? У меня на тебя с первого дня член стоит! Ты же тоже этого хочешь. Чувствуешь? — ничего не чувствует, но как объяснить сумасшедшему. — Уверен, что да. Нам обоим это надо. — Нет, не хочу! — искренне отвечает Юнги, а глаза в глаза. — Пожалуйста, отпусти. Я хочу уйти. — Я не привык к отказам. — ядовито хрипит альфа. — Каждый второй хочет оказаться на твоём месте. — Пускай окажутся, но не я. — следит за каждым движением альфы. — Чонгук, умоляю, дай мне уйти. — Интересно, когда ты стал таким красивым? — поднимает голову, прикрывает веки, пытается совладать с собой. — Где же тот толстый очкарик? Никто и подумать не мог, что ты так кардинально изменишься. Да тебя половина колледжа желает насадить на член. — рассматривает паренька. — Мне плевать, — шумно сглатывает омега, смаргивает непрошенные слёзы. — Пожалуйста, Чонгук, ты же не хочешь проблем! Я никому не расскажу, просто дай мне выйти. — С моими-то деньгами я сумею закрыть каждому рот. — усмехается альфа, наблюдает за отчаянием в лисьих глазах. Он даже в таком подавленном состоянии невероятно красив. Его голос заменяет райское пение птиц, и он уже представляет, как сладко он будет стонать. Как заставит под собой извиваясь кричать до срыва голоса. А эти тонкие руки, которые до одурения хочется взять в ладони, его кроет. Юнги замечает, как темнеет его взгляд, наливаясь кровью, застилая пеленой похоти и разврата от картины в его голове. — Я всегда получаю то, что захочу. И я могу тебя поздравить, ведь ты первый в списке моих желаний. — упирается руками в деревянный стол, а Юнги отстраняется. — Сказать сколько в нём пунктов? — Нет! — качает головой омега. — Один. В сранном длинном списке только одно имя. Мин Юнги. — Чего ты от меня хочешь? — полным обиды голосом спрашивает омега. — Тебя, твоё охуенное тело. — не задумываясь, отвечает Чонгук. Юнги шумно сглатывает. — Это же очевидно. У меня крышу от тебя сносит, ты как наркотик, если я не приму дозу, я буду очень плохим. — Ты сошёл с ума! — отступает и ударяется ногой о ножку стола, но не выпускает его из виду. — Я человек, а не вещь! Нельзя брать всё только потому, что ты избалованный ребёнок! — Похуй. — кривит губы. — Я даже заплачу, скажи, сколько ты стоишь? — Ты долбанный психопат! С чего ты взял, что меня можно купить? — Всё продаётся в этом мире, и ты, малыш, в том числе. — двигается как зверь перед прыжком на жертву. — Назови мне сумму, от которой даже самая гордая сучка сломается? — Я не шлюха! — вскрикивает и сломя голову даётся в бега. Чонгук ловит его почти возле двери. — Не смей! — Юнги брыкается, кричит не своим голосом и раненным зверем дерётся в мощных руках. — Не смей меня трогать! Альфа в два раза крупнее омеги, поэтому все попытки ускользнуть тщетные. Мин впервые в жизни жалеет о том, что не имеет спортивного телосложения и не в силах дать отпор. Он сводит за его спиной руки, сжимает крепко ладонью, второй грубо сминает половинки. От удовольствия рычит, если вот так держать его в руках охеренно, то каково тогда трахать его. — Пожалуйста. — слёзно молит омега, теряет силы от безысходности. — Пожалуйста, Чонгук, не надо. Омега отчаянно бьётся в железных тисках, пытается укусить, на что получает звонкий шлепок по ягодицам. Его жалкое сопротивление против альфы разжигает и без того бушующее в Чонгуке пламя. Чон весь горит, сгорает изнутри. Как будто он может остановиться, даже если бы хотел, то не смог. Взять его стало зависимостью. Этот пункт взрывается у него в голове бомбами, тысячами осколков в мозг впивается, из-под кожи наружу лезет. Юнги задыхается, как он сможет ее вынести, если Чонгук не справляется. До одурения хочется показать этому хрупкому пареньку свое немереное вожделение. Он языком вылизывает шею, ощущает, как чешутся клыки, так хочется вонзиться в нее, попробовать его на вкус. Альфа уверен, у него кровь такая же сладкая как сахар. Слегка прикусывает тонкую кожу, за что получает коленом в бедро. Слетает окончательно с катушек, глаза льдом покрываются. Со своим монстром внутри соперничает. Ножки жалобно скрипят по полу от тяжести. Чонгук валит его спиной на поверхность и блокирует конечности. От его тела сверху Юнги нечем дышать, а вместо оглушающих криков из груди вырывается жалобный скулёж. Омега не понимает, почему от этого ужаса и дрожи до сих пор не потерял сознание. Сердце едва успевает стучать о грудь. От напора Чонгука и понимания, что он может взять его сейчас на этом пыльном столе, у Юнги от страха всё внутри замкнуло. Чонгук страстно изучает хрупкое тело, забирается под рубашку, сжимает талию, шарит руками и поражается изящным формам под мешковатой одеждой. Бесится, что он не обнажённый, потому что уверен, этот парень имеет самую красивую фигуру. Омега из последних сил пытается скинуть его с себя, Чонгук сильнее вдавливает его в стол. Трётся ощутимым стояком, вторично получает коленом в бедро. — Чем больше ты сопротивляешься, тем больше меня заводишь. — больно кусает омегу за щёку и, к ужасу, омеге залазит ладонью в штаны. Юнги прошибает сразу десятью пулями в лоб. Кожа горит от его прикосновений, а там, где он целует, остаются ожоги. Чонгук смотрит на пересохшие губы, так, словно сам с собой торгуется, касается своими, замирает и еще. Такие яркие и дикие чувства не каждому дано пробудить, а тому человеку, который совсем не склонен их испытывать, кроме этого омеги, никому не под силу. Чонгук это чётко сейчас осознал. Или Юнги, или никто. Этот парень его личное безумие. Не остаётся места, где бы он не касался. Лишённый разума альфа сминает тело. Звереет от распирающих чувств, оставляет синяки на худых бёдрах, покрывает укусами плечи и шею, въедается в душу, испивает его до дна и еще больше голодает. Юнги упирается, тянется вперед, но его грубо тянут на себя и вдавливают в стол. У него горит тело, а голова болит от безмолвных криков, потому что кричать он уже не может, только хрипит и жадно хватает воздух ртом. Весь его мир летит в пропасть, когда альфа впивается в губы грубым поцелуем, но, несмотря на адскую боль, Юнги все еще цепляется за реальность, ту самую, которую лучше никогда не узнавать. Чонгук вжимает его в себя, да так, что он почти в нём вот-вот растворится. Ему мало. А от Юнги жизнь медленно отдаляется, она меркнет, и всё становится таким неживым. Он даже рад потерять сознание. А если суждено, то умереть от остановки сердца, нежели от рук дьявола, который так бессердечно издевается и высасывает из него душу, разрезает его жизнь по кусочкам и сжирает. Юнги поднимает заплаканные глаза в потолок. Если бог существует, то он о нём забыл. И теперь он отдан на растерзания демону, который решил отобрать право на светлую жизнь, сменил привычные краски на один красный, окунул в свой чёрный мир с головой. Омега не двигается, так и лежит распятый под ним и не реагирует на происходящее. Пустым взглядом, устремлённым в потолок, словно с жизнью прощается. Чонгук в удивление поднимает голову и вглядывается в мокрые, безжизненные глаза. Он тянется к застёжке на брюках, по-прежнему удерживая руки, только не стальной хваткой. Все происходит очень внезапно. Омега вкладывает всю оставшуюся силу и своё мужество, собирает в кулак всю свою волю. Он не боится, ему нечего терять. Он метит в нос и одним выпадом бьёт лбом. Чонгук от такой неожиданности и внезапной боли ослабляет хватку и отшатывается назад. Юнги моментально без оглядки срывается к двери и вылетает в коридор. Чонгук со сморщенной гримасой опирается о стол и злобно смотрит на захлопнутую дверь. Сплевывает кровь. Она стекает по губам и подбородку, пачкает рубашку и капает на пол. — Ты мне за это дорого заплатишь! — цедит сквозь зажатые губы и зажимает нос. Зверь внутри него рычит и терзает себя. Скулит так, что уши закладывает. Не хочет мириться с тем, что омега сбежал из его когтистых лап. — Замолчи! — рявкает на него и переворачивает стол, злится на весь мир. — Заткнись! — зверь притихает, и альфа, как есть, в крови покидает помещение.***
Намджун получил смс от младшего. По просьбе Чонгука они с Хосоком ожидают его на втором этаже в конце коридора. При виде озлобленного и перепачканного в крови альфы, Хосок, в отличие от хохочущего Кима, в удивление раскрывает рот. Чонгук, шмыгая больным носом, подходит ближе, тянется к влажным салфеткам. — Охуеть! — восклицает Хоби, внимательно осматривая лицо друга. — Кто это тебя так? — Я в ярости, лучше ничего сейчас не спрашивай! — вытирает лицо Чонгук. — Я еле сдерживаюсь, чтобы не сорваться и не свернуть ему шею! — Кому? — Он что, не разделил твоих сексуальных пристрастий? — Намджун скрывает смех в ладони, кажется, он абсолютно не удивлён такому раскладу. — Или ему не угодил твой член? — О чём идёт речь? — встревает недоумевающий Хосок, которого очень раздражает неизвестная тема. — Я чего-то не знаю? — Ты бы понимал, о чём разговор, если бы не зажимал Тэхёна в туалете. — цокает Ким и натыкается на прищуренный хосоковский взгляд. Намджун театрально вздыхает. — Я отправил красавчика Мина в запретную секцию к ожидающему его Чонгуку. — Что? — восклицает и осматривается. — Зачем? — Судя по этому, — указывает жестом на творение омеги. — У них было немного специфичное свидание. — Твою за ногу, Ким, объясни мне доступным для людей языком. — вскипает Хоби. — Зачем ты отправил Мина к Чонгуку? — Эти вопросы должны быть адресованы не ко мне, — пожимает плечами и кивает на Чонгука. — Чон попросил его заманить. — И ты повёлся! — шокированный Хоби не находит слов. — Так что всё-таки у вас там произошло? — отмахивается от него и переводит всё внимание на пострадавшего. — Это он тебя так отделал? Мало! — осуждающе качает головой и поджимает губы. — Вы что, подрались? — Эта сучка строит из себя недотрогу. Я его повалил на стол, а он мне лбом въехал. Сука! — скрипит зубами альфа, стирая остатки крови. — Ты хотел трахнуть того, для кого ты враг номер один? — истерично хохочет Хосок. — С чего ты вообще решил, что он ляжет под того, кто отравлял ему жизнь? — резко становится серьёзным. — Да он тебя терпеть не может. — А мне не похуй ли? — зло отвечает Чонгук, игнорирует явное забавление друзей. — Я его хочу. — Он тебе отказал, и ты решил взять силой? — в ответ кивок получает. Хосок впервые в его глазах безумие видит. Не то, что-то в нём поменялось, словно по щелчку. Хосок отчётливо видит это в его взгляде и уже с опаской подозревает, что это только начало. — О чём ты вообще думаешь? — Насилие в колледже? — кажется, весь масштаб трагической истории доходит и до Кима, потому как от его улыбки не осталось и следа. — Тебе пизда придёт моментально, и ты даже моргнуть не успеешь. Возможно, вы сгладите некоторые моменты, но твоя репутация и репутация твоей семьи сильно пострадает. — уверенным тоном заверяет и скрещивает мощные руки на груди, Намджун задумывается. Он безуспешно пытается понять, как его друг, который может быть грубым с омегой или заставить, последнее исключительно только в сексе. Как же тогда вышло так, что он изменил самому себе и сорвался? — Я бы понял, если бы ты начал ухаживать за ним. Ну там, расположил к себе, открыл ему другую свою сторону, но, а ты просто взял и заманил в ловушку. Мало того, что это было в учебном заведении, так ещё и насильно. — искренне недоумевает наматывающий круги Хосок. Чонгук молча слушает, а сам миновское тело под собой вспоминает. Губ касания до сих пор ощущает. — И сейчас ты злишься на него за то, что он тебя ударил только потому, что хрупкий парень защищался? Он такой маленький по сравнению с тобой! Ему либо круто повезло или же у него нереальная сила духа, потому что иначе этому нет объяснений. — бьёт его по груди ладонью, Чонгук поджимает губы и хмурит брови. — Или тебя бесит то, что он не дал тебе? Чонгук не отвечает. Ему нечего сказать, там, он хотел омегу. Изначально рассчитывал на обоюдное соглашение, но, когда всё вышло из-под контроля, сам не смог с собой совладать. Юнги имеет на него влияние и это факт. Он понял. Стоит ему поднять свой лисий взгляд или просто сглотнуть в нём взрывается вулкан, вырубает все счётчики. Его отказ для Чонгука как красная тряпка для быка. Он никогда не выходил из-под контроля, то, что сегодня он окончательно слетел с катушек, удивило и даже напугало его. Если он такой и это не предел? Что если однажды Юнги от него ничто не спасёт? Альфа уверен, омега не выдержит, потому что и он не сможет остановиться. Он его убьёт. Сожрёт. — Чё ты зациклился на нём? Тебе стоит только свистнуть, и любой омега у твоих ног. — Я согласен с ним. — прокашливается Хоби, у которого от гневной тирады пересохло в горле. — Пойди и любого трахни. Чонгук, забудь о нём, это для тебя же лучше будет. — Нет. — не задумываясь, отрезает младший и оборачивается. Он чувствует его запах. Ищет среди выходящих из кабинетов учеников. Натыкается на пепельную макушку в середине коридора. Видимо, Юнги почувствовал, потому что мимолётно поднял на него затравленный взгляд и скрылся за углом. Чонгук злобно сплёвывает слюну на чистый пол коридора. — Я этой суке всю душу вытрахаю! — Ты ничего не услышал! — Успокойся. — хлопает по плечу Намджун, Чон толкает язык за щеку. — Отвлекись на секунду и посмотри на вот того омегу. Он тебе глазки строит. Брюнет с задумчивым видом сканирует парня с розовыми волосами. Чонгука тот факт, что он полная противоположность Юнги, очень смущает и одновременно злит. Теперь он и разницу видит. Сам на себя бесится. С отрицанием в глубине души неутолимую одержимость к тому хрупкому пареньку осознает. Зависимость. Этот омега красивый. У него идеальное и подтянутое тело. Он высокий и с пухлыми губами. В нём сочетаются все излюбленные предпочтения альфы. Вот только теперь в голове пленка с одним кадром мелькает. Миновский образ въелся в мозг, и он ничего не может с этим поделать. Альфа решает оставить проблемы на потом. Чонгук кивает на кабинет в конце коридора и провожает прищуренным взглядом до самой двери, когда тот скрывается за ней сам неторопливо направляется следом. Альфы переглядываются. — Я ему не завидую. — задумчиво чешет подбородок Хосок, которому искренне жаль парнишку. — Наш Гуки сейчас на нём отыграется. — Да, не повезло. — тихо говорит Намджун. — Я впервые вижу его таким. Откуда в его глазах этот огонь, сжигающий всё на своём пути? Как он смог дойти до такого? И главное, почему он так сильно реагирует на него? — эти вопросы не дают покоя им обоим, а переживание за друга только удваивается. — Я не знаю. Но в одном уверен однозначно. — кусает губу Намджун. — Юнги для Чонгука — это намного больше, чем мы можем себе. Даже сам Чонгук этого не понимает. — Блять. Чонгук с детства парня задирал, разве это не похоже на те чувства из американских фильмов? — хмурится альфа. — Если это так, то им обоим будет нелегко. Потому что дикая любовь имеется только у одного и это у нашего друга, а Юнги его никогда не полюбит. Даже при желании не сможет. Чонгук сам того не осознал, как разрушил между ними даже пустоту. — с грустью отвечает Намджун. — Давай на стрёме постоим, а то не хватало ещё, чтобы их застукали. — Хоби кивает. Парни трутся у кабинета, откуда через раз доносится шорох или же слышны стоны. Хосок был прав. Чонгук не церемонится. Он без всяких прелюдий, грубо вдалбливает парня в парту, вонзая член в истерзанного альфой парня. Его конкретно не заботит, как парень болезненно сгибается под ним, кусает кулаки и слёзно терпит. Ему абсолютно похуй. Он одним рывком переворачивает его на живот и сразу переходит на размашистые толчки. Чонгук не хочет видеть его лица, это отвлекает, и он не может сосредоточиться. он хотел снять напряжение, утолить свои утехи, но не помогло и ещё больше взбесило. Причина одна, она ходит где-то по коридору или же сидит мирно в кабинете. Омега под ним совсем не вызывает интерес, да и это не то, чего он желал. Он не Юнги. Чонгук не может довести жалкое подобие секса до конца. — Заткнись. — с рыком шлёпает по худощавой заднице и вонзает член до самого упора. Чонгук закрывает глаза и вновь его чёткий образ видит. Альфа от злости и дикого желания к Юнги не может ровным сконцентрироваться и кончить. Он пытается расслабиться, выкинуть из головы надоедливого омегу и совершенно не думать о нём. Не получается. Омега под ним уже шипит, смазка стерлась, и он там трётся на сухую. Сказать ему он не осмеливается, боится гнева недовольного альфы. Видимо, он любимчик судьбы, потому что его спасает звонок. Телефон Чонгука оглушает кабинет. Он вытаскивает член и отвечает на него, свободной рукой снимает презерватив, кладёт на обнажённую спину, измученного парня. Омега соскребает себя со стола, с опаской за ним наблюдает. Он зажимает телефон плечом и застегивает штаны на ходу, покидает помещение. У Чонгука день испорчен. У омеги теперь неприятные воспоминания.***
Чимин очень хочет узнать причину резко подавленного состояния друга. Он интересовался и даже угрожал ему молчанием. Без толку. Омега в своём мире. Юнги не даёт ровно никаких ответов на мучащие его голову вопросы и лишь отмахивается, ссылаясь на недомогание и усталость. Весь оставшийся день в колледже для Мина — это пытка. Он еле досиживает до последней пары. Чимин прощается с ним на крыльце, озадаченно смотрит в след бегущему к машине другу. Уже в тонированном салоне Юнги накрывает. Он больше не сдерживает рвущиеся наружу слёзы и даже бьёт невинный руль. Заводит двигатель и срывается с места, желая поскорее покинуть территорию. Желательно навсегда. Омега не рассказывает о происшедшей ситуации родителям. Не желает расстраивать и так же с обидой понимает, что в случае, если родные захотят наказать альфу за его действия в сторону их сына, то никакое правосудие им в этом не поможет. Любую проблему Чоны решат своими деньгами, отделаются подкупом, а ему со всеобщим позором жить не хочется. Несправедливо. Выходные дни Юнги не покидает дом. Он улыбается родителям днём, а ночью одинокая луна становится свидетелем горьких слёз. Чонгук разрушает его мир. Приходит как демон и сыплет яд вокруг, уничтожает всё, что у него осталось. Сегодня он перешёл все границы. Он терзал тело, а отравил душу. Высосал остатки былой радости, так не бывает. В отражение на Юнги смотрит уставший парень. У него следы чужих пальцев на бедрах и талии, синяки на ляшках, а на шее виднеются следы зубов. Это тело не принадлежит ему, он отказывается от этих отметин. Юнги больше двух часов провёл под душем. Стирал с себя жёсткой мочалкой его запах, едва не сдирая с себя кожу. Не помогло. Зарёванный Мин засыпает только под утро.***
На травянистой площадке колледжа греется на солнце толпа учеников. О капот тонированной машины облокачивается Намджун. С интересом наблюдает за боксирующим с воздухом младшим другом, беспрерывно набирает номер Хосока, который недоступен. Их занятия начинаются с обеда, парни приехали десять минут назад. — Где Хосок? — чертыхается и вновь набирает номер. — Почему он недоступен? — Занят, наверное, изображая джентльмена, ради одного заветного траха. — насмешливо тянет запыхавшийся брюнет. — Повёл Тэхёна в кафе. — Не думаю, что для Хоби это тупо перепихон, раз дело дошло до такого, значит он хочет большего. — не дослушивает голос оператора, скидывает и убирает телефон в карман джинс. — Ну поиграет месяц, второй и дальше будет яйца подкатывать ко всем проходящим мимо дыркам. — бросает своё занятие и тянется к бутылке с водой. — Это не впервой. Намджун усмехается и тянется к красной пачке мальборо. Закуривает сигарету и выпускает дым, натыкаясь взглядом на знакомую машину неподалёку от них. Ким жестом указывает за его спину, и Чонгук прослеживает за его взглядом, оборачивается. Из припаркованного мерина вылазит Юнги. Из-за расстояния чётко лица не видно, но Чонгуку гадать не нужно, он замечает грусть. Юнги закрывает дверь и открывает заднюю, достаёт сумку и захлопывает ее. Омега не смотрит по сторонам, хотя альфа уверен, Мин знает, что они тоже тут. Он видит их боковым зрением, но игнорирует. Поспешно проходит мимо и скрывается в здании. — Кажется, ему конкретно похер на тебя. — затягиваясь, утверждает старший, позволяет дыму наполнить лёгкие и тут же выдыхает. — Может и ты оставишь парня в покое? Сдался он тебе. — Хуйню не неси. — резко отвечает парень, у которого от вида омеги загорелись глаза. Намджун невольно замечает изменение на чужом лице. — Пусть пока может расслабляться и радоваться жизни. — хватает сумку с водительского сидения и вешает на плечо, с глухим стуком захлопывая дверь. — Мне не нравится этот тон, ты что-то задумал?! — хмурится Нам. — Пойдём. — проходит мимо него и умолкает. После второй пары Чимин ушёл в буфетную за кофе для них. Юнги направляется в кабинет, поднимается по лестнице с двумя забитыми сумками на плече и книгой в руках. Наспех делает в ней пометки до начала занятий. Поднимается на третий этаж, заворачивает за угол и чуть не отлетает в сторону от грубого удара в бок. Юнги с трудом удерживает равновесие, теряя сумки и книгу с ручкой из рук. Он не видит виновника столкновения и надеется, что он просто пройдёт мимо. Морщась от боли в плече, опускается на корточки, собирает раскиданные вещи. Чонгук наблюдает за ползающим омегой в ногах. Он специально задел его в надежде, что тот оторвётся от изучения страниц, поднимет метающий молнии взгляд на него. Не посмотрел. Злится. — Ты без своих очков совсем слепой. — его издевательский тон действует на омегу словно яд. Юнги на долю секунды замирает. Не хочет верить, что из всех тысячных учеников именно с ним столкнулся. Он не реагирует на его слова, решил полностью не замечать альфу. Юнги тянется к ручке, но резко отдёргивает руку. С изумлением видит, как она хрустит под начищенным до блеска ботинком. Вскакивает на ноги, и Чонгук ловит желанный презренный взгляд. Омега зажимает больное плечо, чувствует, как альфа наслаждается моментом, и он совершенно не хочет казаться в его глазах слабым. За эти два дня Юнги решительно поставил для себя цель, стать сильным, чтобы Чонгук понял, ему его не сломать. Он не доставит такого удовольствия. Кому угодно, но только не ему. Не подаст виду, что ему плохо, пусть подавится. Юнги гордо задирает подбородок, в глазах лишь вызов. Чонгук бы удивился, но не успевает. — Ты идиот? Вот кому из нас требуются очки это еще под вопросом. — альфа в ступоре. Юнги говорит так уверенно, что его теперь одолевают сомнения, а был ли вообще тот инцидент наяву или же это был сон. — Ты сам налетел на меня и чуть не вывихнул мое плечо! — Плохо что не вывихнул! Но ты не расстраивайся, обещаю, что в следующий раз я именно так и сделаю. — толкается языком за щеку, рассматривает едва заметные шедевры своих зубов на идеальной шее. Юнги вспыхивает и уже собирается запихать пару реплик в его глотку, но тот молча отпинывает остатки сломанной ручки и с гордым видом проходит мимо. Он удовлетворён. Юнги это по хищному оскалу заметил. Уловил взгляд, когда он гордо с наглостью рассматривал шею. Омега ещё пару минут смотрит на остатки ручки, в душе даже гордится собой. Он смог взглянуть страху в глаза. Отныне всё будет именно так. С этой мыслью Юнги продолжает своё направление.