Трисс наносила последние капли ароматического масла, которое завершало её вечерний туалет. Смотря на себя в зеркало, она пребывала в мыслях. Ещё вчера она не горела желанием посещать данный вечер, обдумывая завершить свои дела в Боклере и уехать, но подруга её убедила в необходимости отвлечься. К тому же к полудню к ним заявилась княжеская стража желавшая вызвать ведьмака, вместо него отправилась Йеннифэр. Вечером она пребывала не в духе, рассказывая о том, что Анна-Генриета требовала срочно вызвать его в Туссент.
— Я не стану писать об этом Геральту. Я не вижу никакой опасности в том, что сюда возвратилась эта бестия. К тому же, нет гарантии, что ей не показалось, — отмахнулась подруга и занялась своим гардеробом.
Трисс достаёт заколку в форме цветка, напоминающего собой водную лилию редкого окраса, украшенного синими камнями, и дополняет ею свою причёску. Она готова. Для благотворительно вечера она избрала длинное изящное платье тёмно-синего цвета, с рисунком перьев, украшенное расшитым золотом и стеклярусом. Она купила его в Ковире и ни разу не надела, это платье её очаровательной печали. Она была скромна в украшениях на этот раз, оттого ограничилась лишь заколкой.
Вечера в Ковире не радовали её. Всё эти формальные празднества, бесцветные разговоры о политике, всё, что прежде ей так нравилось, стало пустым. Она помнила, что скучала. Никто не мог развеселить её душу. Конечно, сытая и праздная жизнь, сон в чистой постели, гораздо лучше новиградских каналов, подвалов с мышами и несъедобной похлёбки, но тогда у неё хотя бы была цель. Сейчас же её не стало. Она просто жила.
Время не ждёт.
Она покидает своё временное убежище и спускается вниз. Варнава Базиль встречает её вежливым комплиментом и терпеливо ждёт прихода Йеннифэр. Она задерживается. Трисс глубоко вздыхает, заламывая руки от волнения.
И вот появляется Йеннифэр. И снова она прекрасна. Она не шла, казалось, будто это видение плывёт. Платье отлично подчёркивало фигуру, выделяя её плавные изгибы. Полностью чёрное, без излишеств, оно переливалось на свету, создавая очаровательную игру бликов. Верх платья был украшен бахромой. И этот аромат. Он наполнял собою гостиную.
— Ты прекрасна, — Трисс подходит ближе.
— Как и ты, — Йеннифэр берёт её под руку, и они покидают Корво Бьянко.
Сегодня с утра в поместье царил настоящий хаос. Ориана наняла много слуг, чтобы подготовить его для благотворительного вечера, она и сама участвовала в подготовке. Детлафф также немного помог ей, но позже удалился, продолжив работу над игрушками. Он ушёл в процесс и, казалось, ничто не могло его отвлечь. Но ближе к полудню к нему пришёл незваный гость.
— Я долго думала, пускать ли его к тебе. Но он очень просил, — проговорила Ориана.
— Пускай. Этого стоило ожидать. Значит, тот ворон принадлежал ему. Не я пришёл потревожить его покой, — Детлафф оставляет игрушки и подходит к окну, в дальнюю часть комнаты. Ориана покидает его и в комнату входит его старый друг. Детлафф молчит, не зная, что и сказать. В памяти всплывают моменты их общего прошлого. То, как он нашёл его на грани смерти, то, как не раздумываясь пожертвовал своей кровью и пожелал спасти. Не было времени ждать. Он просто сделал своё дело. Спас своего сородича.
Они связаны не просто дружбой.
Они связаны кровью.
— Детлафф, я не собирался разыскивать тебя, если бы не новость о том, что ты попался на глаза Анны-Генриетты. Она обеспокоена и требует твою голову. Снова. Ты ведь обещал исчезнуть и не возвращаться. Что тебя заставило вновь посетить Боклер?
Он не подошёл ближе, стоя в непринуждённой позе, недалеко от двери. Тишина. Детлафф тянул с ответом. Сказать ему правду? Он не поймёт. Но врать не хотелось.
— Я много колесил по миру. Но понял, что так и не обрёл покой. Я пришёл, чтобы разыскать ведьмака. И получить возмездие.
— Надеюсь, что ты не всерьёз. Ты ведь понимаешь, что Геральт тебя не убьёт. Тут нужен вампир. Неужели ты думаешь, что кто-либо захочет… — Регис замолчал.
— Ты защитишь его, я уверен. На всякий случай, у меня есть план с участием Скрытого.
— Прошу тебя, одумайся. Мне бы не хотелось идти против тебя. Я не враг тебе.
— Знаю.
Регис ожидал, что Детлафф продолжит говорить, но он молчал. И тишина становилась тягучей. Ему ничего не оставалось, как уйти. Но это пока. Он знал, что ведьмака нет в Туссенте, а значит, у него есть время. Он посетит его позже, после благотворительного вечера, и потом они поговорят.
Поместье Орианы было прекрасным. Трисс и не представляла себе весь его масштаб. Богатый, роскошный, двухэтажный, с фонтаном и небольшим садом, расположенном на открытом участке второго этажа. Множество комнат. Здесь легко было затеряться. По сравнению с ним Корво Бьянко был небольшим сельским домиком. И эта мысль её забавляла.
Сразу входя, они попадали в настоящий фейерверк звуков: шум, музыка, голоса, всё это сливалось в единую мелодию празднества и развлечений. Леди Ориана была щедра на увеселительную часть вечеринки, тут и художники, и большое полотно, для желающих испытать себя в творчестве, и зона для метания, и офирские маги с их чудными представлениями и огнеплюи. Разного вида угощения и вино, льющееся рекой и помимо него игристые напитки. Всё это вносило особую праздничную атмосферу в эту великолепную виллу. Всё это будоражило кровь и могло вскружить голову. Так и хотелось окунуться с головой в это чудесное времяпровождение.
Трисс спускается к гостям. Позади неё ступает Йеннифэр, неспешно, томно осматривая присутствующих. Казалось, она уже подметила для себя то, чем бы хотела заняться. Другое дело Трисс, она терялась в круговороте шума. Теперь прежние балы в Ковире казались ей более сдержанными.
— Посмотри, как на меня смотрит тот мужчина, — игриво произносит Йеннифэр.
— Ох, кажется, он тебе подмигивает. Йен, надеюсь, ты не думаешь ни о чём таком? — усмехается Трисс и берёт со столика бокал вина.
— Я просто отдыхаю… мне кажется, он художник. Пойду, поговорю с ним, — она покидает подругу и Трисс подходит к огромному полотну, которое принялся разукрашивать один знатный мужчина. Она наблюдает за ним, уйдя в свои мысли и выпивая бокал вина. Кажется, что пятна, которые появляются на серой и грубой ткани напоминают собой события из её жизни. И она вот сейчас, здесь, среди шума проносится перед её глазами. Какая удивительная у неё жизнь, полная приключений, событий, искрящихся эмоций. Столько всего было! Как жаль, что порой прошлое не вернуть вспять.
— Трисс… — мелодичный голос возвращает девушку в реальность и она не может поверить собственным ушам. Обернувшись, она замирает. Лютик. Именно он. В своём праздничном костюме, цвета сирени, с забавной шапкой на голове и торчащим пером. И конечно же его верная лютня. Он, как и многие, был верен своим вкусам. Она тут же его обняла.
— Лютик…
— Осторожно, только не пролей на меня вино, — с долей занудства произносит он и поправляет куртку. Трисс возвращает бокал на столик. — Вот уж кого не ожидал увидеть здесь, так тебя. Ты так незаметно покинула вечер тогда, и после я ничего не слышал о твоей жизни.
— Как и я о тебе. А ты всё такой же. Цветущий и молодой, — улыбка озаряет лицо женщины, она искренне была рада встретиться со старым другом. — Я приехала по заданию короля Танкреда, не более того. А вот ты какими судьбами тут?
— Я прибыл только сегодня и сразу на вечер. Мне написала Анна-Генриетта и попросила меня прибыть к ней, поиграть для неё. Разве мог я отказать её высочеству? Она по достоинству ценит меня, — он игриво улыбается. — А леди Ориана была так любезна, что выслала и для меня приглашение. Так что я направляюсь на поиски Анариетты. Она наверняка ждёт меня.
— Ты мог бы меня ей представить? Полагаю, что сейчас самое удачное время, чтобы поговорить о насущных делах. Обстановка располагает.
— Идём, — он направляется в гущу народа, Трисс не отстаёт от спутника. Они минуют столик с играми, зону метания, глотателей огня. Всё это настолько занимает её воображение и приковывает взгляд. В этом есть своя, особенная магия. Языки пламени, опасные, но столь прекрасные вздымаются вверх. Кажется, будто фокусникам удалось подчинить себе столь своенравную стихию.
Они проходят сквозь мостик, расположенный над искусственным прудом. Слева от него на своеобразном летающем коврике восседает маг в расслабленной позе, двое других изображают в воде плескающихся дельфинов. Зрелище настолько волнительное. По правую сторону двое магов устраивают водное представление для любопытных гостей, управляя потоками воды и изображая из неё всевозможные фигуры. Трисс даже остановилась, её ладонь потянулась к искусственному дельфину. Заметив это, офирский маг решил ей подыграть и вот дельфин будто бы подплыл к её ладони. Восторг и счастье окутывает девушку, она поглаживает проекцию и дельфин растворяется. От наполняющих её эмоций, Трисс аплодирует, Лютик присоединяется к ней.
— Потрясающее зрелище. Где ты остановилась? — интересуется Лютик.
— В Корво Бьянко, — Трисс ощущает, как возвращается в суровую действительность.
— А я полагаю, что буду прибывать во дворце её высочества. Но я не надолго, всего на пару дней. Скажи, а где тогда Геральт и Йен?
— Геральт уехал, а Йеннифэр где-то здесь. Идём, нехорошо заставлять княгиню ждать, — заканчивает разговор Трисс и покидает мостик.
Анна-Генриетта располагалась в зоне отдыха. Ей была представлена специальная и лучшая комната, расположенная на первом этаже, для гостей столь высокого класса. Комната была аккуратной, с дорогой и удобной мебелью, отдельным столом с едой, а вместо двери были волнистые полотна, благодаря которым княгиня могла видеть часть пруда. Для того, чтобы поучаствовать в программах, она могла отдохнуть в специальном тенте, который располагался неподалёку от комнаты. Для её удобства, туда поставили тахту.
— Анариетта! — Лютик проскальзывает в комнату и тут же склоняет голову. Она протягивает ему ладонь для поцелуя и подпускает ближе. Вокруг неё полно слуг, а рядом её верная и неизменная фрейлина. Вивиенна. Насколько было известно Трисс.
— О, Юлиан! Ты даже не представляешь, что тут случилось! — она предлагает ему присесть рядом. Он церемониально не отпускает её руки и прижимает её ладонь к своей груди. Это выглядело настолько наигранно, что Трисс едва сумела сдержать смех.
— Что же, моя дорогая!
— Бестия возвратился! Я видела его! А эта Йеннифэр не выглядит слишком надёжной. Что-то мне кажется, что она не напишет ведьмаку! Напиши ты, я приказываю! Он бросил Туссент в самый неподходящий момент!
— Конечно же я напишу ему, ваше высочество! Но позвольте представить вам одну чародейку прибывшую из далёкого и холодного Ковира, — он отпускает её ладонь и жестом приглашает Трисс войти. Воспользовавшись приглашением, Трисс так же склоняет голову.
— Ваше высочество.
— Трисс Меригольд к вашим услугам, — продолжал Лютик.
— Что могло привлечь короля Танкреда в нашем солнечном Туссенте? — с недоверием произнесла княгиня.
— Есть документы, особой важности, которые я могу передать только вам. А так же он хотел договориться о поставках вина и, возможно, вас заинтересует предложение о чародее к вашему двору? — Трисс передаёт документы.
— Мне не нужны чародеи, к тому же у меня уже есть один чародей, мой личный помощник и знахарь. Мне не нужны другие, а по поводу вина поговорим с вами завтра. Приглашаю вас в свой дворец для переговоров, — Анна-Генриетта прячет документы. — И как вам Туссент?
— Прекрасный и палящий, — отвечает Трисс.
— Выпейте с нами, — Анна-Генриетта протягивает один Трисс, а другой Лютику. Сделав пару глотков, княгиня поднимается и отходит в сторону. Видно, что её что-то тяготит. Трисс выпивает вино, наблюдая за княгиней.
— Ваше высочество… — Лютик поднимается и направляется к ней.
— Я не могу спать спокойно, пока он жив… — приглушённо произносит она.
В этот момент в комнату входит высокий солдат, облачённый в тяжёлый серебряный доспех, сильный и взрослый. На морщинистом лице красовались длинные усы. Держа в руках железную каску, он тут же кланяется.
— Ваше высочество, у меня отличные новости. Я смог привести к вам человека, который решит наши проблемы с бестией, — чётко произносит он.
— Ты нашёл ведьмака? — с надеждой интересуется княгиня.
— Доподлинно неизвестно, обучался ли он ведьмачьему ремеслу. Но он уже сыскал славу в Велене и на Скеллиге. Он известен, как Мангуст и убивает всякую нечисть почище ведьмаков. Он был так добр, что согласился прибыть прямо сюда. Я говорил с леди Орианой, она разрешила его пропустить. Ввести его вам?
— Я была бы рада больше Геральту. Но веди, надеюсь, он и, правда, хорош в своём деле.
Склонившись, солдат покидает комнату и вместо него появляется гость, названный прежде Мангустом. Это был высокий молодой мужчина, возраста примерно тридцати пяти лет, хорошо сложенный, с длинным мечом за спиной. Одет он был во всё чёрное и лишь бордовые перчатки выделялись во всём его строгом образе. Аристократичное лицо, высокий лоб и небольшой нос, тонкие и бледные губы, но глаза, тёмно-карие, будто бы чёрные. Его тёмные волосы переливались на свету. Он склонил голову и встал посередине комнаты, приковав взгляд всех её обитателей.
— Ваше высочество, рад служить вам. Меня зовут Деметей из Третогора, — его голос спокойный, даже мягкий. Сразу сложно увидеть в нём жестокого убийцу чудищ, он скорее сходил за неопытного воришку. Он так же осматривал присутствующих и тут его взгляд остановился на Трисс, он задержался на ней, на какой-то момент женщина почувствовала, будто бы он удивился, затем он тут же вновь посмотрел на княгиню.
— Вы не похожи на… — Анна-Генриетта осеклась, видимо подбирая нужные слова.
— На ведьмака, — закончил за неё Лютик.
— Боюсь, я не совсем ведьмак. Пусть это вас не беспокоит. Внешность обманчива, вам ли не знать… — и он снова взглянул на Трисс. — Порой за внешней красотой и добротой скрывается настоящая тьма. Я слышал вам нужна помощь в убийстве бестии. Но мне хотелось бы узнать подробности этого дела…
— Прошу меня простить, — Трисс отставляет бокал и склоняет голову. — Зайду к вам завтра.
Она стремительно покидает комнату, ощущая, как её окутывает тревога. Нечто в этом охотнике на нечисть её пугало. И она не могла понять, что. А ещё у неё сложилось стойкое впечатление, что он узнал её. И они могут быть знакомы. Только вот судя по его последним словам, она явно ему не нравилась.
К сожалению, ей он был незнаком.
Она бы непременно его вспомнила.
Трисс отправилась на поиски подруги и нашла её в первой комнате, она позировала обнажённой художнику, объясняя Трисс, что хочет сделать подарок для Геральта и украсить новым портретом их общую спальню.
— Только обязательно изобразите подо мной единорога, — требовала она у художника.
Детлафф увлёкся ремонтом одной сложной игрушки, в ней было много мелких деталей, много сложных соединений. И он, не щадя себя и времени, доводил её до полного идеала. Отложив её в сторону, он оценил результат своей работы и собрался уже покинуть комнату. Прямо на выходе из неё, его встречает Ориана. Женщина оделась по достоинству, в дорогое платье, украшенное ремнём из золота, на шее большая нить жемчуга и подвеска с сапфиром. На голове строгая причёска. Отсутствующий взгляд отталкивал.
— Ты решил не посещать благотворительный вечер? — интересуется она.
— Я собирался выйти к тебе. Не думаю, что я пропустил что-то интересное, — с безразличием произносит Детлафф. Они двигаются по длинному коридору и выходят на веранду, где их взору открывался весь двор, полный людей и развлечений. Для гостей они были невидны, зато они могли наблюдать за всеми.
— Ты пропустил. Знаешь, что твоя встреча с княгиней не очень-то пришлась ей по вкусу. Она поставила на уши всю стражу, усилила охрану города и всячески пытается вернуть ведьмака.
— Возвращение Геральта — то, к чему я стремлюсь.
— Я была бы рада за тебя, если бы не отказ Йеннифэр выполнить её просьбу. И теперь она нашла ему замену. Более того, он здесь, на вечере. Некий Деметей из Третогора, прозвавший себя Мангустом. Слышал что-нибудь о нём?
— Немного. Говорят он не щадит никого. Я слышал, как он разобрался с надоевшим страже Новиграда суккубом. Не более того. Мне он не страшен. Как и тебе.
— Мне он не нравится. Будь осторожен на вечере и, будет лучше, чтобы ты ни ему, ни Анне-Генриетте не попадался на глаза. И помни, ей известно имя бестии.
— Не волнуйся. Я не подставлю тебя. Скажи лучше, где эта чародейка, Йеннифэр. Пришла ли она?
— Да, она зашла в первую комнату. Я пойду к гостям, надо поприветствовать княгиню, — Ориана покидает его, а Детлафф некоторое время наблюдает за гостями, шумом и весельем. Он забыл, что такое радость. Он забыл, что такое душевный покой.
Его взгляд то и дело блуждает возле первой комнаты, он ждёт, хотя и бессознательно, когда из неё выйдёт Четырнадцатая с Холма, когда она будет в зоне его взгляда. Он затаился, просто наблюдая за всем действием.
И вот, как по щелчку, из комнаты показывается она. Та, которая так легко от него отмахнулась. Та, что не верила в их встречу. Он был уверен, что смешайся она с толпой, он бы без труда увидел копну её рыжих волос. Она казалась растерянной. И печальной. Что ещё удивило Детлаффа. Очередная загадка этой женщины? Слишком много для одного человека, даже для чародея. Он покидает укрытие и стремится вниз, ко всем. Детлафф уже обдумывал их разговор. Казалось, вот она, близко. Но он не успевает к ней подойти, заметив, что из толпы к ней проскальзывает незнакомый мужчина. Он напоминал ему фигляра, весь разодетый, со смешной шапкой, из которой торчало перо и лютней за спиной.
— Ты так быстро ушла, — говорит мужчина.
— Я сделала своё дело, договорилась о встрече с княгиней…
— Ты не знакома с этим Мангустом? Он так на тебя посмотрел, будто бы вы давние заклятые друзья и ты ему задолжала. Особенно, когда ты ушла. Он провожал тебя взглядом.
— Не знаю, я видела его впервые. Конечно, я не всех своих врагов помню в лицо, но такого я бы непременно запомнила. Надеюсь, мне не придётся больше с ним пересекаться. Анна-Генриетта выглядит взволнованной. Ты не мог бы мне рассказать эту историю? Про бестию.
— Это случилось пять лет назад. Геральта пригласили сюда на задание. При загадочных обстоятельствах умирали видные люди. Во время расследования удалось узнать, что за всем этим стоит могущественный вампир, который был как-то связан с сестрой Анариетты. Я толком не знаю всю глубину истории. Ты же знаешь, Геральт скуп на детали. Случилась кровавая бойня, эта бестия наслал армию кровожадных и голодных вампиров на Боклер и утопил его в крови, а позже жестоко убил саму Сианну, сестру княгини. Ну, а дальше тебе известно, я думаю. Геральт его упустил и Анариетта заключила его в тюрьму.
— Это не похоже на Геральта, — вступается женщина, осушая бокал вина.
— Геральт его отпустил. Я уверен. Только вот зачем?
— Значит, всё не так просто, как выглядит со стороны. Геральт не станет убивать того, кто не виновен. Значит, он смог увидеть в бестии несчастную жертву. Быть может, он вовсе больше не опасен? Вполне возможно, он просто проходил мимо Туссента. Иначе будь он истинным монстром, мы бы уже услышали о нём.
— Только не говори так при Анариетте. Мой тебе дружеский совет. О, смотри, милая Анариетта покинула свою комнату. А я обещал ей спеть балладу о ведьмаке и чародейке. Она зовёт меня, ох…
Детлафф замер. Его поразил этот разговор, как легко эта чародейка рассуждает. Она не обвинила его в кровавой бойне, хотя и не знает всех событий. Он был уверен, что каждый, кому известна данная история, осуждает ведьмака за его поступок. Но он ошибся. Он заметил, что чародейка тут же изменилась в лице. Она была печальной. В её глазах читалась грусть. Он не решился покинуть укрытие, зная, что княгиня заметит его. Ему оставалось лишь наблюдать за той, кто об этом и не подозревала.
«Какой у неё грустный взгляд…. Не похоже, чтобы эта женщина купалась в любви», проносится в его мыслях. А на мостик вбегает бард и начинает петь.
Путь пальцем проложи
Средь шрамов, ран суровых,
Чтоб наши слить пути.
Судьбе наперекор.
Откройте раны,
Вылечи их снова.
Пусть сложатся они,
В судьбы узор.
Трисс наблюдала, с каким замиранием слушала толпа балладу. Казалось, вокруг замерло абсолютно всё. В исполнении Лютика, она была не менее прекрасна, чем в исполнении прекрасной Присциллы. Он так же заигрывал с публикой, но больше всего уделял внимание Анне-Генриетте. А Трисс чувствовала на себе взгляд чёрных глаз. Среди толпы на неё смотрел Мангуст.
И из снов моих с утра бежишь проворно.
Крыжовник терпкий,
Сладкая сирень.
Хочу во сне твой видеть локон черный,
Фиалки глаз твоих,
Что слез туманит тень.
Трисс замечает, как из комнаты выскальзывает Йеннифэр, она была восхитительна. Поправив чёрный локон, она поспешила в толпу и так же со всем вниманием слушала балладу о себе. А Трисс размышляла, каково это, когда о тебе воспевают менестрели? Понимая, что у неё нет сил терпеть, она хватает очередной бокал игристого вина и спешит по лестнице вверх, на второй этаж, ближе к саду. Он был не такой масштабный, какой был прежде у Вегельбудов, но в нём можно было скрыться от суеты. Правда слова сердца касались и её. А в памяти всплывал тот самый вечер, за день до её отъезда. Она так же была в прекрасном платье и так же пьяна.
По следу волка,
Я пойду в метели.
И сердце дерзкое,
Настигну по утру.
Сквозь гнев и грусть,
Что камнем затвердели,
Я разожгу уста,
Что мерзнут на ветру.
— Вечер в одиночестве лучше, чем в толпе? — слышится голос и Трисс вздрагивает. Она замечает того незнакомца, что проводил её до винодельни. Ирония судьбы, она ведь была уверена, что их пути разошлись.
— Так значит, вы преследуете меня? — от игристого вина голова немного закружилась и она стала ощущать небывалую лёгкость в груди. И фальшивую радость.
— Я просто решил скрыться от шума, — он опускается рядом с ней. Всё это так похоже на тот вечер. Голову окутывает туман, и девушка встаёт, ведомая музыкой Лютика.
— Потанцуем?
— Нет, — ответил незнакомец, но Трисс, потеряв чувство страха, схватила его за руку.
— Прошу, всего один танец….
Незнакомец поддаётся. Он оказывается возле неё, его рука медленно скользит по её талии, аккуратно, будто бы лаская. Он притягивает её к себе и начинает вести под медленную мелодию баллады.
И из снов моих с утра бежишь проворно.
Крыжовник терпкий,
Сладкая сирень.
Хочу во сне твой видеть локон черный,
Фиалки глаз твоих,
Что слез туманит тень.
— Чудесные слова, прекрасная мелодия. Крыжовник терпкий, сладкая сирень, — Трисс усмехается, не понимая, какое влияние оказывает на партнёра. Только вот в её одурманенном состоянии, ей чудилось совсем иное. Казалось, она пыталась ощутить тот вечер, который позже часто вспоминала.
Они прошли всего один круг и Трисс замерла. Она остановила танец и резко обернулась.
— А тут есть статуи?
— Какие статуи? — собеседник был явно растерян.
— Те самые, которые… без ничего… — она рассмеялась и побежала вглубь сада. Её заводной смех, лёгкость и игривость манили. И незнакомец отправился следом за ней.
Не знаю — ты ль,
Мое предназначение.
Иль страстью я,
Обязан лишь судьбе.
Когда в желанье,
Я облек влечение…
Не полюбила ль ты,
Во вред себе?
Трисс подбегает к фонтану и взбирается на него. Неловко балансируя, она смеётся, ей вспоминается момент, когда Геральт следовал за ней. Она увлечена и прекрасна в своей лёгкости, она пьяна, от того всё ей чудится таким нереальным. И тут она замечает следовавшего за ней незнакомца. Он подходит ближе и она буквально падает ему на руки. Поскользнулась. Случайность или предназначение?
Мгновение.
Казалось, тишина настигла их. Есть только двое в этом уголке небольшого сада. И она целует его. Ей хотелось, страстно хотелось, ощутить близость, почувствовать себя желанной, тонуть в необъятной пучине пламенных чувств. И она поддалась собственной слабости, отдавая весь трепет своего сердца, всю томящуюся любовь внутри неё этому мужчине. И каков был поцелуй! С замиранием сердца, смелый, игривый, волнительный.
Он пленил их обоих.
Послышался чей-то кашель и девушка в испуге отпрянула от незнакомца. Лишь сейчас она ощутила боль от того, как крепко он сжимал её руку и всю нелепость ситуации. Краска прильнула к лицу и она попятилась назад.
— Простите… — тихо проговорила она и поспешила покинуть незнакомца. И убегая из сада, она поняла, что им помешал Деметей. А позже заметила отсутствие заколки. Она её потеряла.
И из снов моих с утра бежишь проворно.
Крыжовник терпкий,
Сладкая сирень.
Хочу во сне твой видеть локон черный,
Фиалки глаз твоих,
Что слез туманит тень.
