***
— Прошу прощения, что помешал вам, — произнёс мужчина. Но Детлафф не ответил, ему уже не нравился этот человек, кем бы он ни был. Его взгляд привлекли лёгкие блики, и он заметил на земле, среди травы, украшение. Это было её украшение, он видел его на её голове. Взяв в руки цветок, он спрятал его в карман. Прекрасный повод, чтобы вновь увидеться и украсть, быть может, ещё один поцелуй. Только вот снова, он ничего толком и не разузнал о ней. Пожалуй, Йеннифэр — самая загадочная из всех женщин. И он начинал понимать, чем она пленила ведьмака. — Удивительный вечер, прекрасные гости. А баллада берёт за душу, не находите? — продолжал незнакомец, но он получил в ответ лишь холодное молчание. Детлафф даже не обернулся к нему. Он раздумывал о том, что стоит разыскать чародейку, если она ещё на вечере. — Как сложен наш мир, однако. Столько в нём созданий и существ. И люди существуют с нелюдями. Детлафф практически его не слушал, ведомый одним лишь желанием, он поспешил покинуть сад. Но, проходя мимо непрошенного гостя, он заметил его пристальный взгляд. На какой-то момент ему показалось, будто бы тот прочёл его душу. — Однако нелюди так хорошо научились маскироваться под людей. — Приятного вам вечера в поместье леди Орианы, — лишь ответил Детлафф, поняв, что незнакомец его раскусил. Он был одет во всё чёрное, однако его образ разбавляли бордовые перчатки и длинный меч за спиной. И Детлафф был уверен, что это и есть, так называемый, Мангуст. И он понял, что этот охотник знает, что перед ним вампир.***
На вечере её не оказалось. Хоть празднество продолжалось до глубокой ночи, он больше не видел её среди гостей. Она ушла. Вновь ускользнула от него. И он остался без ответов на интересующие его вопросы. Хотя, пожалуй, местонахождение Геральта его не так интересовало. Куда больше вопросов вызывала она и её странная глубокая печаль. Ведь если она так предана Белому волку и любит его, то почему с таким вожделением и страстью целовала его? Женщина, покрытая тайной. Трисс не могла заснуть этой ночью. Она покинула вечер сразу, как только убежала из сада. Успев предупредить Йеннифэр, она создала портал и возвратилась в Корво Бьянко. Опьянение прошло, голова давала о себе знать, а в душе было настоящее смятение. Уставшее сознание бесцеремонно воспроизводило момент в саду, она невольно касалась ладонями губ, будто бы ощущая тень его поцелуя. Сердце трепетало и волновалось, оно билось чаще. В последний раз она испытывала подобное только с Геральтом и ни один мужчина так и не смог затмить его. Все её интрижки в Ковире ничем не заканчивались, каждый поцелуй был бесцветным, пустым. А тут фейерверк чувств. Она думала, что вспоминает Геральта. Она убеждала себя в том, что именно это и вызывало в ней эмоции, и именно это выделило его среди прочих. Другого объяснения она не находила. Её сморил сон под утро и она просто провалилась в пустоту. А с первыми лучами солнца пробудилась и не могла больше заснуть. Она слышала возвращение Йеннифэр и голос дворецкого, слышала, как пробуждаются слуги и жизнь в поместье начинается полным ходом. Она старалась не думать о прошедшем вечере. Но в груди томилось чувство. Желание. Влечение. Она вдруг осознала, что скучает по мужской ласке, по ощущению трепета от встречи, по страсти и поцелуям, жарче огня. Она скучает по чувствам. Укутавшись в одеяло, она неспеша подходит к окну и любуется за пробуждением природы. Так чудно быть вдали от суеты. Это так отрезвляет и напоминает о своих желаниях. И она раскрывает окно. Впускает утреннюю прохладу в комнату, дабы насладиться ею сполна, ведь днём опять будет жарко. После ванны, Трисс облачается в официальный костюм, чтобы посетить княжеский дворец. Она спускается к завтраку и застаёт подругу, сонную, но всегда собранную, несмотря на то, что она сидит в лёгком чёрном халате и читает письмо. На её лице играет приятная улыбка, а в глазах столько теплоты. — Доброе утро, дорогая. Насладись вкусным виноградом, собран прямо с плантации, — произносит Йеннифэр. — Благодарю. Я вчера ничего не пропустила на вечере? — интересуется Трисс, после ответного тёплого приветствия. — Лютик выпил много и чуть не утопил свою лютню. А так, больше ничего интересного. Мой портрет будет готов после завтра, — Йеннифэр откладывает письмо и смотрит на подругу. — Геральт написал, говорит, что он задержится в Оксенфурте. Туда прибыл Дийкстра и он опять вовлёк его в политические дрязги. — Говорят, ведьмаки не вмешиваются в политику, — усмехается Трисс. — Другие, да. Но Геральт особенный. Его Предназначение ведёт его, — отвечает Йеннифэр и приступает к завтраку. — Да, он особенный, — приглушённо добавляет чародейка. В душе зарождается грусть. Не сказать, чтобы она огорчилась или ощутила зависть от присланного письма, но тоску. Вновь перед глазами Белый волк и их, собственные, моменты вместе. — Какие планы на день? — нарушает тишину Йеннифэр. — Мне нужно посетить княгиню. А так, больше никаких планов, вечером я вернусь. Пока Трисс заканчивала завтрак, Йеннифэр позвала Варнаву Базиля и попросила его принести ей перо с чернилами и бумагу. Она намеревалась написать ответ Геральту. — Скажу, что его ждёт сюрприз! Быть может, так он быстрее вернётся, — лукаво улыбнулась чародейка с глазами цвета фиалок. Трисс ничего не отвечает. Она заканчивает завтрак и прощается с подругой. Необходимо направиться во дворец княгини, и решить уже все вопросы. Детлафф был увлечён и, казалось, полностью ушёл в свои мысли. Он не следил за временем. И его покой нарушила пришедшая Ориана. По её непроницаемому лицу сложно было понять, что её что-то тревожит, однако Детлафф понял, что непременно что-то произошло. Она редко к нему заглядывала без причины. — Кто-то убил офирского мага. Да ещё самого главного, — холодный голос Орианы выдавал нотки раздражения. Ей не нравилась сложившаяся ситуация, которая могла плохо отразиться на её репутации в целом, ведь это она организовала вечер и пригласила их в Туссент. Это дело могло навлечь неприятности с Офиром. — Что тебе известно об этом? — Немного. Мне доложили только что. Его нашли мёртвым в его номере. И ведь постоялый двор, что я оплатила, был самым дорогим во всём Боклере. Не понимаю, как такое вообще могло произойти. Я намерена посетить место преступления, чтобы оценить ситуацию и, по возможности, урегулировать конфликт. Офирцы весьма вспыльчивый народ с крутым нравом, они не прощают подобного. Полагаю, что это не пройдёт мимо Анны-Генриетты. — Наверняка княгиня спишет всё на бестию. Я отправлюсь с тобой, чтобы знать, какое обвинение повесят на меня. — Только не попадись на глаза Анны-Генриетты. Надеюсь, ей доложат позже, чем нам. Идём. У нас мало времени. — Я буду осторожен. Они покидают стены величественного поместья леди Орианы и направляются вглубь Боклера на постоялый двор «Золотой колос». Их путь пролегал сквозь многолюдные улочки, ведь сам постоялый двор был расположен недалеко от центра города, рядом с мостом, ведущим к княжескому дворцу, он всегда привлекал собой людей, ведь вид из окон был великолепным, а на первом этаже располагалась уютная корчма. Там часто останавливались рыцари, чтобы пообедать, а номера снимали лишь знатные господа. Ориана часто заказывала там номера для своих гостей, особенно прибывших из далёких стран. В этом её любезно поддерживала Анна-Генриетта, покрывавшая некоторую часть её расходов, для того, чтобы поддерживать внешний вид доброжелательного Туссента. От того новость об убийстве сильно пошатнуло спокойствие равнодушной «каменной» леди. Она умело скрывала свои чувства, но вся ситуация определённо действовала ей на нервы. Она всегда сторонилась скандалов. Ведь у неё была безупречная репутация для высшего вампира. Их встречает хозяин постоялого двора. Это был высокий плотный мужчина, лысый, с бронзовой от загара кожей и широкими плечами. Он бурно жестикулировал, рассказывая, как он обнаружил тело. — Случилось, значит, так. Пошла моя слуга убираться там, потом прибежала ко мне, вся бледная, с трясущимися руками, говорит, убили. Ну, я сразу и послал за вами. Сам пока никого не впускал. Его товарищи уже скандалили, требовали впустить их. Хорошо, что при них тот юнец, переводчик. Так бы я ничего не понял из их криков. Они даже угрожали мне, — смахнув платком пот, он с неким облегчением смотрел на Ориану. — Проводите нас. Они минуют первый этаж, наполненный запахами горячей еды, посетители даже не в курсе произошедших событий. Каждый занят своими мыслями и проблемами. За ними никто не наблюдает. На втором этаже так же шумно. Четверо оставшихся офирцев охраняли дверь и возмущались. Встретив хозяина, они начали шумно разговаривать и что-то требовать, затем уже обращались к Ориане. Юнец, что прибыл с ними в качестве переводчика, объяснял, что они беспокоятся о своём предводителе. — Они недовольны происходящим. И требуют срочно во всём разобраться, — пояснил юнец. — Объясни им, что мы прибыли во всём разобраться. Мы непременно удовлетворим их вопросы и решим все проблемы, — когда юнец перевёл слова Орианы, она забрала ключ у хозяина и тут же раскрыла дверь. В комнате была мёртвая тишина и Ориана зашла самая первая. За ней последовал Детлафф, а позже все остальные. Комната была просторной, все вещи находились на своих местах, не было никаких признаков взлома и кражи чего-либо. Тело чародея лежало на кровати, он даже не снял сценический костюм. Окно, вид которого выходил на княжеский дворец, было раскрыто настежь, что наталкивало на мысль, что преступник им воспользовался. Офирцы принялись тут же громко обсуждать, возмущаться и скандалить, но Ориана и Детлафф не обращали внимания. Они подошли ближе и рассматривали тело. Он был бледен, под глазами чёрные пятна. Нет следов от побоев. Никаких намёков на его сопротивление. Будто бы он спокойно отдался в лапы смерти. — Смотри… — Детлафф поворачивает его голову и на шее заметны два пятна, будто бы от клыков вампира. — Он и, правда, обескровлен. Ты это чувствуешь. — Но заметь… — она внимательно смотрит на пол. — Такое ощущение, будто бы его протирали. Убирались ли здесь? — Нет, уверяю вас, — голос хозяина поникший. — Леди Ориана, прошу меня простить. Но я вынужден был сообщить Анне-Генриетте. Она скоро будет здесь. — Она, рано или поздно, всё равно бы узнала, — успокаивает его Ориана и смотрит на Детлаффа. — Тебе лучше уйти. Если я что узнаю, то непременно тебе сообщу. Трисс проводят в тронный зал. Он был великолепным, огромным и просторным. Из больших окон в зал попадало много света, а вид из них был поистине великолепным. Казалось, княгиня могла лицезреть весь Туссент. На великолепном красном троне, расположенном на отдельном пьедестале, восседала княгиня, читая какое-то письмо. По правую сторону от неё стояла Вивиенна, у неё был весьма отсутствующий взгляд, она будто бы скучала. Трисс узнавала себя в ней, когда она исполняла свои обязанности перед Танкредом. Лютик сидел на ступеньках перед княгиней и исполнял лёгкую и приятную слуху мелодию. Уже подходя ближе к Анне-Генриетте, Трисс заметила, что в углу, в тени от штор, стоял Деметей. Он следил за ней, она была уверена. Поклонившись и поприветствовав всех, она уже собралась начать речь, но Анна-Генриетта отдала письмо Вивиен и резко поднялась из трона. Лютик тут же прекратил играть, давая княгине свободно спуститься к чародейке. — Я ещё не рассмотрела бумаги, которые вы передали мне. Так что я пока не готова дать вам какие-либо ответы. Нам нужно будет перенести наши переговоры, — деловито произнесла она. — Как пожелаете, ваша светлость, — покорно отвечает Трисс. — Деметей, подойдите сюда, — командует она и мужчина повинуется ей. — Нам нужно посетить постоялый двор «Золотой колос». Убийство, которое может указывать на бестию. Вивиенна, ты пойдёшь со мной. Нужно будет организовать переход оставшихся офирцев к нам во дворец, тут они будут в больше безопасности. — Моя дорогая, что было в том письме? — Лютик незаметно оказался рядом с княгиней. В его голосе было столько наигранного сочувствия. И как ему удавалось так легко покорять женщин? Для Трисс это было загадкой. — Убит чародей из Офира, — Анна-Генриетта выглядит обеспокоенной. — Могу я пойти с вами? Любой чародей мне дорог… — упрашивает Трисс. — Ваше высочество, прошу вас, останьтесь тут. Вам лучше не видеть мертвецов, кем бы они не были. Позвольте мне во всём разобраться, Вивиенне привести сюда оставшихся чародеев. Уверяю вас, чем меньше там будет народа, тем лучше для расследования, — голос Деметея мягкий и спокойный. Под его тон пыл княгини поугас, и она взвесила все его слова. Найдя в них долю истины, она произнесла: — Есть мудрость в ваших словах. Прошу вас, поскорее разобраться с бестией. И, Вивиенна, дорогая, выпиши ему пропуск, пусть он будет свободен в своих действиях и никто не сможет ему препятствовать в расследовании. Возьмите с собой Трисс, быть может, у неё найдётся в арсенале какое-нибудь заклинание, которое поможет вам. Юлиан, — она берёт барда под руку. — Мне нужна твоя помощь. Они покидают дворец и втроём направляются в сторону постоялого двора. Вивиенна передаёт особенный пропуск в руки Деметея и отстаёт от них, сказав, что ей необходимо раздобыть экипаж, для перевозки гостей во дворец её величества. Тем самым в путь отправились двое. Трисс ощущала себя неловко и, в то же время, напряжённо. Ей казалось, будто от охотника исходит некая опасность. — Я предпочитаю работать один, — произносит он, когда они остаются вдвоём. — Знакомая черта. Я не буду слишком долго надоедать вам, — отвечает Трисс, стараясь не смотреть на собеседника. Когда на себе она ощущала его взгляды. — Мне кажется, я знаю вас. Вы Трисс Меригольд, Четырнадцатая с Холма. Одно время ваши изображения были развешаны по всему Новиграду. Как вам это удалось? — Что именно? — Будучи столь яркой и заметной, постоянно ускользать от стражи? Поделитесь секретом. Мне очень интересно. — Это же секрет. Я не могу его так просто взять и рассказать. Иначе он перестанет быть секретом и быть столь желанным. Пусть это останется загадкой истории. К тому же там давно новый правитель, который отменил суровые законы своего предшественника, — отвечает Трисс, подмечая для себя ответ на один из своих вопросов. Вот, где он её видел. В Новиграде. Но что она сделала ему? Отчего от него исходит эта неприязнь, наполняющая собой его слова, движения и, особенно, взгляд. — Вы словно бросаете мне вызов. Но учтите, нет в мире загадки, которую я бы не разгадал, — его голос уверенный. Где былая его скромность? Он многолик, оказывается. Они минуют мост и ступают на ступеньки, ведущую на постоялый двор. Прямо у выхода им встречается незнакомец, который, как казалось Трисс, будто её преследовал. Её злой гений. — Какая встреча, — голос Мангуста становится заигрывающим. Он смотрит то на Трисс, то на незнакомца. — Мы слишком часто с вами встречаемся. Могу узнать, что вы забыли в этом месте? Это не праздный интерес, скорее вопрос основательный. — Тут подают отличную утку к обеду, — отвечает незнакомец и Трисс ощущает его взгляд на себе. Она была растеряна, долго решаясь с тем, чтобы что-либо сказать. Но мысли путались, а слова никак не произносились. Он действовал на неё странным образом. Магическим. — Думаю, нам лучше поспешить, — лишь произносит она и проскальзывает внутрь корчмы. Запах стоит и правда манящий, незнакомец не соврал. Следом зашёл Деметей и подошёл к корчмарю, дабы убедится в том, что утка присутствует в меню. Он был прав. Многие в округе наслаждались ею. Они поднимаются на второй этаж и беспрепятственно проходят к двери, где их ожидала леди Ориана. Она была непоколебима и холодна, будто бы ничего не произошло. Заметив пришедших, она удивилась, уточнив, где сама княгиня. — Она осталась во дворце. Скоро приедет Вивиенна… — Трисс захотела продолжить, но Деметей вмешался. — Вы сможете всё обсудить с ней. А я занят расследованием, будьте добры, пропустить нас, — он протянул руку, и Ориана с недоверием передала ему ключи. — Была ли тут уборка? Кто-нибудь прикасался к трупу? — Никто, — сдержанно отвечает Ориана и покидает их. — Дамы, вперёд, — произносит Деметей и запускает в комнату Трисс. Она проходит вглубь. Комната казалось убранной, чистой. Никаких следов борьбы. И чародей был в том самом наряде, в котором выступал на вечере. Она вспомнила его. Это он позволил ей погладить проекцию дельфина. Деметей осматривает помещение, внимательно всматривается в каждую деталь и подходит к трупу. Он начинает осматривать его и замечает укус на шее. — Вы не увлекаетесь некромантией? — уточняет он, пристально всматриваясь в укус. — Нет, это низкая магия. — Отчего же? Значит, у вас есть магия, которая низкая и которая является чистой? Очень интересные рассуждения. Я всегда считал, что магия и есть магия, будь то она обращена в добро или во зло. Вот, например, в данный момент, нам бы очень пригодились навыки данного вида чар. И она не являлась бы низкой. Она бы являлась проявлением добра. Ведь благодаря ей, мы бы смогли расспросить потерпевшего. Но, к счастью, следы на лицо. Вампир. Возможно, беспокойство княгини не безосновательно. — Если же это бестия, то почему именно чародей? — Трисс подходит ближе. — Кто знает, может, на сей раз, дорогу ему перешел именно чародей, — он снова посмотрел на неё так, будто бы укорял за что-то. Она не ответила. — Вам не кажется, что укус не совсем ровный? — переводит тему Трисс. — И будто бы на полу разводы. — Это всё домыслы. Тут явный почерк вампира. Но я ещё раз осмотрю помещение. — В таком случае, мне пора… — Трисс поспешила уйти. Она покинула комнату не оборачиваясь и на выходе осознала, что Деметей запер дверь, к счастью, ключи были вставлены в замок. Это ещё больше насторожило чародейку. Она пришла к выводу, что им лучше не оставаться наедине. Она явно ощущала, что с ним она находится в опасности. Спускаясь по лестнице, ей казалось, что она слышит шаги. Но она не оборачивалась. Она не хотела показать свой испуг. И уже покидая здание, она ощутила, как кто-то сильный схватил её за руку и буквально затащил за угол. — Что вы себе позволяете? — возмутилась Трисс. — Тише, — приказал незнакомец. — Вы следите за мной? Как вам… — Я не слежу, я оказался тут волею случая. А вот он, кажется, следит… — и Трисс, выглянув из-за угла, замечает, что на ступеньках стоял Деметей и осматривался, будто бы разыскивал её. Она тут же скрылась, поняв, что она верна в своих убеждениях. — Вам нужно лучше выбирать друзей. — Друзей вроде вас? — она пристально посмотрела ему в глаза, между ними возникло напряжение. И Трисс его ощущала. Оно постепенно перерастало в волнение. Незнакомец не отводил взгляд. Он смотрел будто бы глубже. — Так смотреть на мужчину может только его женщина, — лишь отвечает он и Трисс отводит взгляд. — Полагаю, что Деметей уже ушёл. И нам не к чему тут прятаться. Благодарю вас, а теперь мне пора. — Вы очень спешите? Могу вам показать одно чудесное место, расположенное недалеко от Боклера. Если вас так впечатлил сад леди Орианы, то подобное место непременно покорит. — Насколько я могу вам доверять? Говорят, в городе объявилась опасная бестия. — Ни я, ни тем более, бестия, вам не опасны. — И как мы туда доберёмся? — Возьмём лошадей. Они одолжили лошадей на постоялом дворе и покинули Боклер. По природе неразговорчивый Детлафф, чувствовал некое пленительное чувство, которое заставляло его искать её взгляд или пытаться как-то разговорить. Он был заинтересован ею, но уже не из-за Геральта. А из-за её самой. И он пока не спешил признаваться себе в своей увлечённости. Он просто отдался эмоциям, которые окутывали его. Женщина даже пыталась его обогнать и когда он, намеренно, ей поддавался, она смеялась. Искренне. Живо. Какая она настоящая! По сравнению с Рен, которая сквозила фальшью. И эта радость передавалась ему. Инородное чувство. Он и забыл, что может его испытывать. От того на хмуром лице лишь иногда проскальзывала улыбка. Он решил показать ей одно укромное местечко. Оазис прохлады и красоты, посреди жгучего и палящего Туссента. Место, расположенное глубоко в лесу, опушка у озера, вода в котором чистая, кристальная. Он бывал тут некогда, когда ещё не погряз в исполнении плана Сианны. Не то, чтобы он испытывал любовь к данной тишине. Но тут ему нравилось проводить время с бруксой. Она любила лес и природу. Она была ему дорога. Женщина спрыгивает с лошади, кажется, она искренне восхищена. Она тут же подходит к воде и касается её ладонью. Такая живая, игривая и лёгкая. Этим она и притягивала. — Вода прохладная. Тут и, правда, очень красиво. Мне напоминает это место одну легенду, про женщину-птицу. Знакомы с ней? — Нет, — отвечает Детлафф, спрыгивая с лошади и подходя к ней ближе. Он был ведом одним чувством. И одним желанием. Но решил не торопиться. — Как? Вы пробыли тут больше меня и не знакомы с местными легендами? Это очень красивая история любви. Мне поведал её один бард. И это он вчера исполнял балладу на благотворительном вечере, — она вздыхает полной грудью и подходит к поваленному дереву. Забравшись на его огромный ствол, он свесила ноги и посмотрела на него. Её глаза сияли и манили. Прекрасные васильки посреди огромного цветущего поля. — Говорят, что была прекрасная дева, на которую наложили заклятье. Она обращалась в иволгу и чтобы как-то справляться с наваждением, она пила отвары и прибегала к помощи магических зелий. Но время безжалостно и с возрастом её болезнь прогрессировала. Она всё чаще обращалась в птицу. Всё больше испытывала боли. И вот был рыцарь, которого настолько покорила эта женщина, что он проникся к ней тёплым чувством. Он встретил ведьмака и заплатил ему, дабы тот перенёс проклятье возлюбленной на него! На него проклятье не оказывало такого воздействия. Они были счастливы вдвоём. — Красивая история, согласен, — наблюдая за ней, произносит Детлафф. Она рассказывала с такой пылкостью и упованием. Будь на её месте кто иной, история бы никак не повлияла на него. А теперь он и сам видел в ней нечто особенное. — Вы говорите, что бестия мне не опасна, — она спрыгивает и подходит к нему, на довольно близкое расстояние. Он слышит, как бьётся её сердце, как кровь пульсирует в венах. Она непозволительно близко. Но настолько желанна. — Почему же? — и снова этот взгляд. Она смотрит уверенно. Тут ей не так страшно. Тут им не помешают и она более смелая. — Я знаю, кем является бестия. Он никому не опасен, если кто только не разозлит его, — отвечает Детлафф, его голос стал немного тише. Между ними начиналась пленительная игра чувств, и взгляд становился особенным, трепетным. — Значит, тот чародей разозлил его? — спрашивает она и её руки сами тянутся к его лицу. Детлафф позволяет ей себя касаться. — Он не тронул чародея и пальцем, — Детлафф кладёт свои ладони поверх её рук. — А мы ведь с вами так и не знакомы. Могу я узнать ваше имя? — спрашивает она и он обнимает её, аккуратно, чтобы не пробудить от пьянящих чувств. Не сейчас. Пусть эта игра продолжается. — Вы мне так и не ответили на данный вопрос… — он наклоняется и касается губами её губ. Аккуратно. Не спеша. Давая ей прочувствовать себя. — Тогда поступим так…. Если это действительно Предназначение, то мы непременно ещё встретимся. И вот во время следующей встречи я назову вам своё имя… — прошептала она, отвлекаясь от поцелуя. На сей раз, он закончил её слова, разговоры, любую речь, которая могла прервать это волнительное действо. Ему хотелось вновь испытать те эмоции, которые она подарила ему на вечере. Его поцелуй был глубоким, волнующим, проникновенным. И объятья становились крепче. Он ощущал жар её тела, сквозь тонкую пелену костюма, он прижимал её к себе и наслаждался мгновением. Всё в этот миг переставало существовать. Нет прошлого. Нет будущего. Есть только здесь и сейчас. Поцелуи становились требовательнее и его руки невольно начинали скользить по её телу. Но она внезапно прекратила всё. Погружая его в агонию. — Что не так? — спрашивает он, ещё одурманенный чувствами. — Нет… — отвечает она, пытаясь убрать его руки. Столько испуга было в этом коротком слове, столько тревоги. Он, прилагая большие усилия, отпустил её. Она отошла от него. — Простите, — нелепо бросила она. Он хотел было поинтересоваться, в чём дело, но она вызвала портал и ушла. Оставив его в полнейшей тишине. И с новыми вопросами, которые теперь не давали ему покоя.