innamoramento

      В Боклере стояла глубокая ночь. На небе расстилалось прекрасное полотно, состоящее из тысячи мерцающих звёзд, далёких и недосягаемых. Будто бы сотни маленьких мотыльков, таких же прекрасных и манящих. Люди мирно спали, не предполагая, что пока они отдыхают, на улице жизнь продолжает идти своим чередом. И эта жизнь была им неподвластна. И даже опасна.       Мрачные тени скрывались за углом. Их было двое. Мужчина и женщина. Третий дожидался их в назначенном месте. Они молчали и плыли, словно туманы, обычному взору их было не уловить. Опасные хищники, которые играли в свою игру.       Неподалёку от места нападения на чародейку над трупом склонялся Регис. Он был молчалив, когда друзья прибыли к нему. Смерть, будь то человека или вампира, всегда вызывала в нём тоску и сожаление. Утраченного не вернуть. Как и поломанное не восстановить.       Детлафф подходит ближе и склоняется над телом, он узнаёт его. Женщина. Альп. Это она пыталась полакомиться чародейкой, она была в поиске жертв. Вид у неё был ужасающий: бледная, как смерть, иссохшая, разрубленная практически пополам. И ни капли крови. Её уже не вернуть к жизни, даже если изрядно постараться.       — Обескровлена… — мысль, которую никто не произносил вслух, озвучила Ориана. Она даже не подошла ближе, с неким равнодушием смотря на несчастную жертву загадочного монстра.       — И уничтожена, — добавляет Регис.       — Кто мог так поступить? Одно дело просто убить, но пить кровь, это за гранью моего понимания, — голос Орианы тихий, но безразличный.       — Вампир. Так он восстанавливался. Видимо она пыталась сопротивляться, налицо следы борьбы, — отвечает Регис.       Детлафф молчал. Ему не хотелось добавлять чего-либо. Он относился к своим собратьям, даже к тем, кто ниже, по-особенному. Каждый был ему дорог, каждый был частью его семьи, его стаи. Поэтому любая утрата воспринималась им, как потеря. Он принял звериный лик и вставил когти в ранение, проведя их ровно по контуру тела и вытянув их у основания головы. Его мысли сошлись с доводами Региса. Так и есть. Когти вампира вонзились в альпа и пробили его насквозь, затем разломали на части. Без сожаления или сочувствия.       — Он ничем не брезговал, — лишь бросает Детлафф, проводя ладонью по руке жертвы.       — Судя по всему, это случилось не так давно. Возможно, он ещё где-то здесь. Мы не знаем, насколько глубока его рана, поэтому предлагаю осмотреть Боклер и его окрестности, — Регис поднялся и осмотрелся.       — Отличная идея, — Детлафф был готов следовать за другом.       — Я воздержусь. Уберу тут всё и вернусь в поместье, — отказ Орианы вампиры восприняли спокойно и направились на поиски новоявленной жестокой бестии.       Глубокая ночь. В этой тиши двое друзей с усердием осматривали каждую улочку города, каждый закуток, каждый открытый двор. Но не было ничего и никого. Никаких следов вампира, абсолютная пустота. В темноте сверкали звёзды, освещая им путь, и они направились к выходу и остановились, пребывая не в лучшем расположении духа. В городе царила приятная ночная прохлада. Они смотрели вдаль, каждый раздумывая о том, что они опоздали. Наверняка вампиру хватило всего одного альпа для восстановления.       — Не нравится мне всё это, — Регис смотрит на открывающийся вид долины.       — В городе его нет. Отправляйся осматривать дворцовые сады и кладбища, а я проверю всё за Боклером, пройдусь по винодельням. Встретимся с рассветом у Орианы… — Детлафф не договорил. Послышался стук копыт и к ним приближался всадник. В темноте они различили фигуру в плаще. Как он приблизился, Детлафф узнал его. Это был Деметей.       — Как смело и, в тоже время, безрассудно блуждать ночью по Боклеру, по улочкам, где за каждым углом может поджидать смерть, — вместо приветствия произнёс Мангуст. Регис удивлённо взглянул на Детлаффа, но тот ничего не ответил. — Либо, вы и есть смерть.       — После палящего солнца так хороша ночная прохлада, — отвечает Регис.       — Не буду вам докучать. Я разыскиваю одну женщину. Для вас… — его взгляд упал на Детлаффа. — знакомую. Мне было велено сопроводить её домой, но вот наши пути разошлись.       — Мы не видели тут никого. Мне очень жаль, — отвечает Регис.       — И, правда, жаль. Княгиня огорчится. Но, утро вечера мудренее. Удачной вам охоты, — бросил он и, пришпорив коня, умчался вглубь города.       — Я так полагаю, это и есть тот самый охотник, чьё имя у всех на слуху. Деметей. Мангуст. Тебе не показалось, что он сразу понял, кто мы?       — Он понял. Не знаю откуда, но у него чутьё на нас.       — Впервые встречаю такого человека. Геральта он бы заинтересовал, — Регис осматривается. — Теперь идём. Не будем тратить ни минуты нашего времени.       Ранние лучи солнца проникают сквозь окно и падают на кровать, пробуждая чародейку. Трисс неохотно раскрывает глаза, ощущая тяжесть в голове, неприятную пульсирующую боль в висках и слабость. Ей потребовалось время, чтобы окончательно проснуться. Только она смогла полностью раскрыть глаза, как её охватил ужас. Она попыталась резко подняться, но каждое движение отдавалось неприятной пульсирующей болью в голове. Она не могла сообразить, где она находится и как оказалась в этой странной комнате. Сумев с трудом присесть, она пыталась собрать воедино все отрывки воспоминаний, которые напоминали собой множество различных пазлов. Ужин и вино, знакомство с Вуколом, смех Лютика. Книга сказок.       Нападение.       Она пережила нападение бестии и смогла ранить его. А потом туман. Вроде она исцеляла чародея, но остальное было обрывисто. Бокал с вином. Лошадь. Страх. Падение. Её ладонь сама коснулась шеи, она будто бы искала подтверждение тому, что она не была укушена вампиром. Но отчего-то она помнит явное ощущение, что кто-то касался шеи.       Покинув постель, Трисс неспеша осматривает комнату. Всё здесь кажется таким холодным, будто бы здесь не живут. Единственное, что выделялось, так это игрушки, которые были разложены на столе. Их было немного, всего одна кукла и два бесформенных монстра из дерева. Трисс подошла и взяла в руки тряпичную куклу, у которой оторвался пуговичный глаз. Она аккуратно покрутила её в своих руках. Вся грязная, в чёрных пятнах, она отталкивала всем своим видом. Трудно поверить, что она могла кого-то порадовать. Отложив куклу, она заметила, как за кусочком ткани сверкает маленький камушек. Убрав её, она пришла в изумление. На столе, рядом с игрушками, лежала её заколка, которую она потеряла на благотворительном вечере. И чувство, которое наполнило её, было подкреплено ночными переживаниями, странностью обстановки и чувством небезопасности. Постепенно в ней возродился страх. Она поспешила покинуть комнату и разобраться в происходящем.       В коридоре она наткнулась на слугу, которая занималась уборкой. Это была пожилая женщина, в сером платье и с чепчиком на голове. На её лице было множество неприятных морщин. Она смотрела на чародейку с полным безразличием.       — Вы уже проснулись? Это хорошо. Я отведу вас к хозяйке, — проговорила она и Трисс проследовала за ней.       Они направились вдоль по коридору и свернули за угол, где на своеобразной террасе за столиком восседала Ориана. Она встретила чародейку вежливой улыбкой и жестом пригласила присоединиться за стол. Однако Трисс не торопилась. Она неспеша подошла к стулу, но не присела.       — Как я тут оказалась? — спросила она.       — Полагаю, что мой друг спас вас. Ночью полно всякой нечисти, которая жаждет полакомиться заблудшими душами, — коротко бросает леди Ориана. Она ставит бокал на стол и осматривает чародейку. Трисс ощутила себя неуютно, будто бы она находилась под прицелом.       — Какой друг? — уточняет чародейка.       — Детлафф… — спокойно отвечает Ориана так, будто бы Трисс могла понять, о ком шёл разговор. Но имя ей ничего не сказало. Лишь в глубине души заискрилось слабое чувство, будто бы тот незнакомец, который встречался ей последнее время, мог быть тем самым другом. Это бы многое объяснило. Но она не спешила убеждаться в своих догадках. — Я распоряжусь, чтобы вам принесли завтрак.       — Не нужно. Благодарю вас за гостеприимство и вашего друга за спасение, но мне пора, — Трисс ощущала неприятное волнение. Обстановка вокруг казалась ей пугающей.       — А вы не хотите поблагодарить его лично? — Ориана медленно поднимается со стола и подходит ближе, их взгляды пересекаются. Она посмотрела на неё так, что Трисс ощутила дрожь и пронизывающий холод, который прошёлся по её коже.       — Мне лучше идти. Боюсь, что меня все потеряли. Я никого не предупредила о своём уходе и ночёвке.       — Час-другой не испортит ситуацию. А вы покажете себя с лучшей стороны. И убережёте себя от лишних волнений… — и снова её хищный взгляд. Трисс невольно попятилась назад.       — О чём вы?       — Просто хочу вас предупредить. Не стоит играть с огнём, особенно, если пламя тебе не подвластно.       — Вы мне угрожаете?       — Я? Обо мне знают, как о женщине с превосходной репутацией. Это лишь совет.       — Жизнь научила меня, что за идеальной репутацией часто скрывается страшная тайна. И больше всего стоит остерегаться таких людей. Поскольку за маской благочестия сокрыта жуткая тьма, — Трисс осмотрелась. — Я плохо знаю вас, а с вашим другом не знакома вовсе! Я пережила не самую лучшую ночь в своей жизни и совершенно не помню, как оказалась здесь. Полагаю, что этой причины вполне достаточно для ухода. Надеюсь, на ваше понимание, — не дожидаясь ответа, Трисс создала портал и спокойно ушла. Ориана не стала больше её задерживать.       Половица скрипела под тяжестью идущего вампира. Детлафф направлялся к Ориане, пребывая не в лучшем расположении духа. Его ночные поиски не принесли никаких результатов, лишь потерянное зря время, которое он мог провести в компании чародейки. Тогда бы и настроение было у него гораздо лучше.       Уже на подходе к Ориане, он заметил лишь затухание портала, и ему сразу всё стало ясно. Она ушла. Вновь ускользнула от него. Это становилось неприятной закономерностью. Заметив его, Ориана улыбнулась, и улыбка казалась ему издевательской. Слова были ни к чему. И тут она проявила деликатность, лишь вернулась за стол и посмотрела на него. Она ничего не сказала.       — Никаких результатов. Дождёмся Региса, надеюсь, у него дела обстоят лучше, — он присаживается за стол и Ориана распоряжается о том, чтобы им принесли крови.       Молчание. Тягучее и неприятное, оставляющее после себя горькое послевкусие. Череда неприятностей влияла на настроение Детлаффа, он просто смотрел вдаль. Мыслей не было, были лишь ощущения. И они ему не нравились.       Вскоре их тишину нарушили уверенные шаги. К ним направлялся Регис, он был спокоен, как всегда. По его непроницаемому лицу сложно было понять, с какими он новостями, однако он внушал надежду, которая могла хоть немного пролить свет на происходящее. Он подошёл к столу, казалось, он в лучшем расположении духа.       — Блуждая по окрестностям дворцовых улиц, я подслушал интересный разговор стражников. Говорят, ночью было нападение вампира на княжеского чародея. Анна-Генриетта усилила контроль. Он выжил, только вот как, мне не удалось узнать. И, вампир был ранен. Всё сходится. Тот, кто нападает на чародеев и тот, кто так зверски убил альпа один и тот же вампир. У меня есть идея. Предлагаю поделить Боклер на зоны и охранять его. Особенно ночью, так как наш друг нападал именно тогда.       — Где у нас остались чародеи? — задумчиво спрашивает Ориана.       — Офирцы во дворце, они ждут возмездия, — замечает Детлафф.       — Корво Бьянко, — подмечает Регис.       — В Боклере живёт одна травница, вроде тоже чародейка, недалеко от «Золотого колоса», — Ориана взглянула на Региса. — Я присмотрю за княжеским дворцом, поскольку вам двоим нельзя показываться на глаза Анны-Генриетты.       — На мне будет Корво Бьянко, — произносит Регис, бросив короткий взгляд в сторону друга. Он ждал возражений, но Детлафф лишь пожал плечами.       — Мне остаётся Боклер. Что же, меня это вполне устраивает.       Трисс не успела скрыться в своей комнате. Едва она зашла в поместье, как навстречу к ней вышла Йеннифэр, она была одета в дорожное платье и, заметив подругу, без слов заключила её в свои объятья. Трисс аккуратно обняла её в ответ, ощущая, как волнение, окутывавшее её подругу, развеивается. Столько теплоты исходило от неё, казалось, она искренне переживала. И отпустив её, Йеннифэр продолжала держать в своих руках её ладони.       — Где ты была? Я переживала, что этот вампир добрался и до тебя! Лютик мне всё рассказал. Он прибыл на рассвете, чтобы попрощаться и был удивлён тем, что ты не вернулась. Он переживал за тебя и просил написать ему, как только ты объявишься. Я передала письмо Геральту, с просьбой вернуться и разобраться во всём. Трисс, с тобой всё хорошо?       — Всё нормально, немного болит голова. Но это пройдёт. Я была у Орианы, не помню, как оказалась там. Совершенно не помню, — Трисс глубоко вздыхает.— Наверное, Анна-Генриетта переживает, ведь Деметей должен был ей доложить о моей пропаже. Я приведу себя в порядок и вернусь во дворец.       — Будь осторожна, — губы Йен, словно два лепестка нежной розы, сложились в приятную улыбку. — Я распоряжусь, чтобы подали завтрак. А позже уйду за портретом, сегодня мне должны его отдать.       — И ты береги себя. Если он предпочитает чародейскую кровь, то и ты в опасности. Правда, сейчас я ему перешла дорогу, — Трисс отпускает руки Йеннифэр и опускается на кресло. Она запускает руки в волосы и снимает заколки, расправляя их. Рыжие локоны волнами спадают на её плечи. Внутри волнение, переходящее в страх. Но не за свою жизнь. Скорее, её беспокоила безопасность оставшихся магов. А идей, как их спасти, у неё не было. Всё слишком запуталось, слишком много вопросов. И пока ни одного ответа.       — Пусть ещё потягается с нами, — голос Йеннифэр звучал устрашающе. Она хотела ещё что-то добавить, но послышался стук в дверь.       Варнава Базиль показался из столовой и встретил чародеек своим сдержанным приветствием. Он одарил их улыбкой и поспешил открыть дверь. В поместье вошёл Регис, удививший всех своим внезапным приходом. После обмена приветствиями, он прошёл вглубь гостиной и опустился на предложенный Йеннифэр стул. Трисс наблюдала за ним, подмечая, что он не изменился. Прошло пять лет с их последней встречи, но время для него остановилось. Он будто бы застыл в мгновении. Трисс точно не знала, но подозревала, что он не обычный человек, учитывая, сколько историй она знала о нём от Геральта. Ему должно быть очень много лет.       — Вы, наверное, уже наслышаны о новой бестии в Боклере, — проговорил он, после кратких комплиментов в сторону чародеек.       — Наслышаны, — Йеннифэр начинает ходить по гостиной. — Трисс удалось его ранить. Странно, что в качестве лакомства он выбирает чародеев.       — Он их не просто выбирает, он их усыпляет, — вмешивается Трисс и, заметив удивлённый взгляд Региса, она поспешила рассказать ему о событиях прошедшей ночи. Она поведала ему о том, что она предполагает об усыплении, что внезапно захотелось спать Вуколу и ей самой, после предложенного вина. Рассказала о нападении. И добавила: — Что ему нужно? Он мало пролил крови в прошлый раз?       — Трисс, всё, что ты рассказала, очень важно. Уверяю тебя, в этот раз орудует другой вампир. Это всё, что пока я могу вам рассказать. Я буду вас охранять до прибытия Геральта или до тех пор, пока вампир не будет схвачен, — голос Региса звучал тихо, он старался их успокоить. — Я не буду вам докучать, просто знайте, что вы в безопасности. И покидая Корво Бьянко старайтесь пользоваться исключительно порталами, чтобы у него не было соблазна догнать вас по дороге. Пока он убивал ночью, но нет гарантии, что он не нападёт днём. Так что будьте предельно аккуратны, когда выбираетесь в Боклер.       — Всё настолько серьёзно? — голос Йеннифэр стал тише.       — Более чем. Иначе я бы не докучал вам своим присутствием.       — Надеюсь, что скоро всё разрешится и больше ни один чародей не пострадает от рук этого монстра, — добавляет Трисс и направляется к себе в комнату. Она решила принять ванну, чтобы снять напряжение, а затем направиться во дворец, чтобы доложить о своём возвращении. К тому же ей хотелось узнать, как себя чувствует Вукол.       Детлафф возвратился в комнату и направился к столу. Он не спешил осматривать Боклер, его не покидала уверенность в том, что вампир не нападёт днём, слишком много свидетелей его деяний, так он скорее объявится и привлечёт внимание. А он действовал скрытно, старался сделать всё тихо, чтобы каждое преступление было списано на имя Детлаффа. Его мало волновала репутация среди людей, тем более, репутация в Туссенте, но он не желал сейчас пугать Йеннифэр и отдалять её от себя. Наверняка Анна-Генриетта рассказала ей историю об ужасном вампире, который убил её дорогую сестру. И если бард в своём рассказе был беспристрастен, то княгиня руководствуется эмоциями. А в глазах этой чародейки он не желал быть монстром. Отчего-то именно её мнение стало для него так важно.       Он взял в руки тряпичную куклу, у которой отвалился пуговичный глаз. Она подлежала ремонту, но ему не хотелось отдавать эту грязную игрушку в приют, ему казалось, что такое не могло кого-либо порадовать. Он не предполагал, что эту уродливую и грязную куклу может кто-то полюбить. Невольно, его мысли возвратились к нему. Он чем-то схож с этой куклой, а отвалившийся глаз, это часть его сердца, которая была уничтожена Сианной. Её обман, как яд, наполнял каждую клеточку его тела. Словно пятна, на этой кукле. Сжав её в руке, он хотел швырнуть её об стену, вплеснуть эмоции, но он замер. Его взгляд привлекла заколка. Красивый цветок, напоминающий собой прекрасную нимфею, такую же нежную и очаровательную. Он вспомнил, что видел подобные на окраине озера, когда бывал там прежде. И ему пришла идея, спонтанная, но вдохновенная. Он уже и забыл об окутавшей его злости, новая мысль покорила сердце. И он обязательно её воплотит.       — Детлафф… — в комнате показывается Ориана. — Прибыла новая партия игрушек.       — Отлично. Я немного поработаю, затем у меня есть дела. Регис не возвращался?       — Нет. Наверное, его увлекли чародейки, — замечает она, приказав слуге внести игрушки. — Я направляюсь во дворец, хочу навестить княгиню, быть может, удастся что-то ещё узнать, заодно расспрошу, как поживают наши офирские друзья.       Детлафф не отвечает. Он наблюдает за тем, как Ориана покидает комнату и останавливает слугу, которая смахивала пыль с полки. Он передаёт ей куклу и просит её помыть. Всё-таки он починит её, всему в этом мире необходимо давать второй шанс.       Трисс рассталась с Йеннифэр и направилась в княжеский дворец. После ванны настроение улучшилось, ушло напряжение, и практически прошла головная боль. Она чувствовала себя значительно лучше. Выбрав официальное закрытое платье, она спешила по каменистой дороге к входу. Но замерла. Ей вспомнилась ночь и падение вампира. Её взгляд скользил по стене, и она наткнулась на окна. Вспоминая расположение комнаты Вукола, она поспешила вдоль стены и, свернув за угол, заметила, как под окнами упорно что-то разыскивает Деметей. Он не изменял своим вкусам. Не смотря на жару, на нём был всё тот же чёрный костюм и красные перчатки. Заметив Трисс, он вытер лоб и направился к ней. Его одежда и обувь были испачканы в пыли.       — Какая встреча, — игриво произносит он. Трисс ограничивается официальным приветствием и быстро осматривает стену, заметив окошко, ведущее в подвальные комнаты замка. Там отсутствовала решётка. — Вижу, вы тоже это заметили. Удивительно, но там нет комнат. Там сырые сточные каналы. Предполагаю, что наш друг отправился именно туда, и я намереваюсь последовать за ним. Если вы его ранили, то он там должен зализывать раны или там будут его следы. К тому же все дороги ведут туда… — Трисс промолчала. — А куда же вы пропали вчера ночью? Я отлучился лишь на пару минут, чтобы убедиться, что за нами нет погони. А когда возвратился, не было вас, лишь позже я нашёл только вашу лошадь.       — Неподалёку был дом моей знакомой. Я отправилась к ней, — Трисс ощутила себя неловко, она смутно помнила события ночи, а момент их расставания тем более.       — Без лошади? — он внимательно посмотрел на неё.       — Да, я не справилась с управлением. Надеюсь, Анна-Генриетта…       — Она не в курсе вашей пропажи. Я ничего ей не докладывал, решил сначала убедиться в том, что есть причина для волнения. И, как видите, её не было. А бестию вы ранили. Причинили ему боль и разрушили планы. Наверняка, он будет охотиться за вами. У меня есть предложение, — он подходит ближе, нарушая всякое личное пространство, и смотрит прямо в глаза чародейки. Его взгляд отталкивал, она ощутила, как по её коже прошёлся мороз. — Давайте обыграем его. Усыпим вас. Я буду неподалёку, чтобы вовремя его нейтрализовать.       От одной мысли Трисс охватил страх. Ей не хотелось становиться жертвой бестии, и она не была уверена в возможностях Мангуста. Будь на его месте Геральт, она бы согласилась не думая. Но тут противилась не только её душа, тут содрогалось и тело. Всё восстало в ней против этой затеи.       — Хотите сделать из меня живца? — её голос стал смелее, и она так же посмотрела в глаза Деметея.       — Вы послужите общему делу. Вам не впервой примерять на себя эту роль, — замечает он и Трисс ощущает подступивший к горлу ком. Но она не отвела взгляда, ни в этот раз. Она не хотела проиграть в их невидимую битву.       — Вынуждена отказать вам.       — Отказываетесь послужить княгине?       — Отказываюсь доверяться вам! — последнюю фразу она произнесла пылко, с чувством. От того она получилась особенно яркой. Деметей молчал, но игра взглядов продолжилась. Он улыбнулся и отступил на шаг назад.       — У вас довольно смелый и уверенный взгляд. Но так смотреть на мужчину, может только его женщина, — его ухмылка сказала многое. Трисс ощутила, как у неё перехватило дыхание, а к лицу прихлынула кровь. — Я собираюсь спуститься вниз. Не составите ли мне компанию? — он поднял с земли верёвку и стал распутывать её.       — Нет.       — Очень жаль. Вам нужно лучше выбирать друзей. Пока в этом вопросе у вас большие проблемы, — усмехнувшись, он закрепляет её и забирается в окошко. Трисс не могла пошевелиться, ей казалось всё каким-то сном. Он слышал их разговор. И он намекал ей на того незнакомца.       Она осознала одно. Всё, чего ей хотелось — поскорее покинуть Туссент. Слишком много сетей, в которых она запуталась. И ставки в игре с каждым днём повышались. Это уже не просто деловая поездка, это круговорот событий, участницей которых невольно стала она.       Ей пришлось приложить усилие, чтобы взять себя в руки и направиться во дворец. К общему сожалению, Анна-Генриетта отсутствовала, но она навестила Вукола и смогла уделить ему время.       Детлафф недолго склонялся над игрушками. Всё потому, что у него не получалось сосредоточиться на работе, его мысли блуждали вокруг загадочного вампира, иногда сменяясь мыслями о чародейке. Он бросал взгляды на её заколку, но позже, отложив игрушки, и вовсе взял её в руку. Новые воспоминания перекрывали собой старые. Тень Сианны бледнела на фоне его нового увлечения. А он считал, что не способен забыть Ренавед. И ту боль. Но стоит только вспомнить о Йеннифэр, как тоска уходит, а его наполняет необъятное чувство, эмоции, которые напоминают собой прохладу в жаркий день. Желанные и трепетные. И теперь уже Геральт представлял для него другую проблему. Не возмездие. А как преграда на пути к его желанию. Только вот он не уступит её. И будет бороться.       Он покидает поместье Орианы и тенью блуждает по Боклеру. Осматривает улочки, скрывается на крышах. Город живёт своей жизнью, каждый занят своей работой, своими проблемами. Он так же видит прибывших рыцарей, они приносят дары своих подвигов, чтобы получить славу прежде турнира, это поможет им в будущем. Город готовился к празднику, несмотря на трагические события. Но, едва ли кто из простых людей знал о том, что городу вновь угрожает опасность. Но Детлафф надеялся, что они разберутся с ним прежде всех этих событий.       Он наблюдал за городом, не жалея сил, с чувством и желанием во всём разобраться. Ему хотелось решить этот вопрос ещё по той причине, чтобы обезопасить чародейку. Если этот вампир питает слабость к их крови, то она в опасности.       — Шш… — к нему подплывает брукса, которая напоминает собой шипящую змею. — Есть разговор. Но не здесь.       — А где желаешь поговорить?       — Где-нибудь за городом. На природе.       Детлафф осматривается, понимая, что наступает вечер. Опасно покидать Боклер, но он надеялся, что успеет возвратиться до наступления сумерек. Оттого он согласился уйти с бруксой, выбрав для разговора озеро. Там как раз можно достать водные лилии, которые ему были так необходимы.       Трисс возвращается в поместье вечером. Её окутывает приятное чувство от общения с княжеским чародеем. Он рассказывал ей истории своей жизни на Скеллиге, о своих мечтах, о путешествиях. У него была насыщенная жизнь, наполненная приключениями. Остановился он только в Туссенте. И пока он намеревался жить здесь, найдя в княгине родственную душу. Он чувствовал себя хорошо и совершенно ничего не помнил. Он был уверен, что крепко спал и утром искренне удивился, что на него было совершено нападение.       Осадок от неприятного разговора с Деметеем на время исчез. Пока она была занята беседой с Вуколом, мысли были заняты исключительно собеседником. Но стоило только покинуть его, как в душе зарождалось неприятное чувство, будто вся её жизнь была на ладони у Мангуста. Будто бы он видел её насквозь. И знал о каждом её шаге. Чувство преследования не покидало её, и она направлялась к себе. Только её вовремя перехватила Йеннифэр. Она пребывала в прекрасном настроении.       — Дорогая, ты должна взглянуть на этот шедевр, — говорила она, затягивая Трисс за собой в их спальню. У неё перехватило дух, казалось, этот день не мог стать хуже, но новое потрясение не заставило себя долго ждать.       Спальня Геральта и Йеннифэр была просторной, уютной. Большая кровать была покрыта мягким покрывалом, слева на стене находился её портрет. В углу комнаты стоял огромный единорог, который заставил Трисс удивиться.       — Это… — растерялась она.       — Да, это наш с Геральтом единорог… — Йеннифэр загадочно улыбнулась, подмигивая ей глазами. Она дала ей довольно ясный намёк, для чего он использовался. И Трисс ощущала, как она падает в пропасть. — Вот он, — она подводит Трисс к столу, над которым была картина за полотном. И стянув его, Трисс замечает изображение подруги, лежащей на единороге в манящей позе. Ей стало неловко и захотелось исчезнуть. Вмиг раствориться. Ей казалось, что она стала частью того, чего она быть не хотела. Ей было больно. Теперь она понимала, отчего Йеннифэр так жестоко выбросила их кровать.       — Картина великолепная… — Трисс с трудом натягивает маску.       — Художник мастер своего дела. Я в нём не ошиблась, — она продолжала говорить, но Трисс не слушала. Она видела только её портрет и слышала стук своего сердца.       Боль.       Мгновенная, неприятная.       Она не помнила, чем закончился разговор. Не чувствуя себя, она поднялась в комнату и легла на кровать. Достав портрет Геральта, она смотрела на него, чувствуя, как в груди что-то обрывается и ломается. С хрустом. По щеке скатывается одинокая слеза, она смахивает её и присаживается. Подняв портрет, она была готова бросить его об пол, но вовремя остановилась. Ей невыносимо тесно стало находиться в комнате. И она вызвала портал.       Уйти, уйти подальше. В тишину. На свободу.       Детлафф смотрел вдаль. Он наблюдал за спокойной чистой водой и искал взглядом нимфею, чтобы воплотить свою задумку в жизнь. Вокруг него извивалась брукса, вносящая небольшой шум в прекрасную природную тишину.       — Ты хотела тишину и место подальше от Боклера. Мы пришли. Я слушаю тебя.       — Сегодня ночью я видела кое-что… — писклявым голосом произносила она.       — Рассказывай.       — Женщина на лошади. С нею был мужчина. Он бросил её и скрылся. Я видела, куда он ушёл, видела. Он, он подошёл к точно такому же мужчине и отдал ему коня…       — Женщина чародейка? — уточнил Детлафф.       — Не знаю, не знаю. Но их было двое. Двое мужчин… — она не договаривает. В этот момент за кустом показался портал. Брукса подалась вперёд, увлечённая действом и когда оттуда вышла чародейка, она тут же воскликнула:       — Она!       — Отлично. А теперь исчезни, живо, — скомандовал он. Брукса не хотела уходить, но у неё не осталось выбора. Повинуясь его приказу, она ускользнула оттуда.       Он замер, наблюдая за чародейкой. Она не видела его, он уверен, от того он не спешил покидать своё укрытие. Его скрывал куст.       Четырнадцатая с Холма направилась к воде и приложила к ней ладонь, она будто бы хотела искупаться. Он продолжал наблюдать, ему нравилось это прекрасное видение. Казалось, что время остановилось. И тут были лишь они вдвоём. Она присела на землю и смотрела вдаль. Она о чём-то грустила, он видел это. Такой же взгляд, как на благотворительном вечере. Повинуясь внутреннему чутью, он вышел. Он ступал медленно, аккуратно, боясь напугать её.       — И почему я не удивлена, что ты тоже тут? — произносит она, поднимаясь и оборачиваясь к нему. — Либо ты меня преследуешь, либо нас ведёт Предназначение, — она так же медленно ступает к нему на встречу. Они двигаются по направлению друг к другу, ведомые окутавшими их чувствами.       — Предназначение, — кратко отвечает Детлафф и как только она приближается, он касается её руки, затем шеи и вот его ладонь скользит по её лицу, пальчиком обрисовывая контур её манящих губ. Она ладонями покрывает его руки, переплетая их пальцы воедино. Приятное чувство.       Он слышит, как стучит её сердце, как начинает приливать кровь. Она испытывает притяжение к нему, он ощущает это. И между ними напряжение, которое так и жаждет вырваться наружу.       Страсть.       Огненная страсть, которая может сжечь их дотла. Он не выдерживает взгляд её васильковых глаз и целует, теперь уже сам поддаваясь желанию и вкладывая в поцелуй весь трепет его чувств и эмоций. Его руки скользят по её спине, блуждают, будто лаская. Она прижимается к нему, крепко обнимает, он чувствует жар её тела даже сквозь свой костюм.       Она пылает.       Прижав её к себе, он неспеша стягивает её платье. Оно не поддается, и она приходит ему на помощь, открываясь для него, доверяя ему. Он теряет себя, забываясь о том кто он и с кем он. Но ему приходилось сдерживать все эмоции, он не хотел слишком торопиться. Зато она, опьянённая чувствами и желаниями, стремилась поскорее насладиться им. Она стягивала с него одежду, жадно целуя и постанывая. Она торопилась.       — Тише… не так быстро… — говорил он, наслаждаясь каждым мгновением. Её он хотел вкушать медленно, как сладкий и запретный плод, столь желанный и приятный.       Прикосновения.       Её ладони блуждают по его телу и каждый раз он чувствует трепет, головокружительное чувство, эмоции, будто бы они парят над землёй. Он запускает руку в её волосы и поднимает её голову вверх. Губами он спускается ниже, по её шее, исследуя каждый сантиметр её тела, наслаждаясь прикосновениями. Из её груди вырывается стон наслаждения.       Эмоции.       Их окутал омут чувств, они не помнят, как оказываются на траве. И поцелуи становятся жарче, требовательнее и ласки более откровенные. Каждый покоряется судьбе, Предназначению, которое сталкивало их всё это время. Они друг для друга, в этой тиши, они отдаются страсти сполна, поглощая друг друга. И их чувства искрятся с новой силой. Сплетая тела, они сплетают и души, облекая друг друга нитями невидимой связи.       Прекрасный танец двух душ.       И мир принадлежал им.