***
- Сначала нам нужно закрепить сделку, и когда ты выполнишь свою часть и найдешь демона, мы свяжемся контрактом, - проговаривает Сокджин, мысленно уже сплетая в голове узор заклинания для создания краткосрочных уз. Шуга чуть насмешливо выгибает бровь в ответ. - Думаешь, я этого не знаю, Сокджин? Джин невольно вздрагивает, от такого резкого перехода к фамильярному обращению, мгновенно растеряв всю концентрацию. Знакомая с детства вязь заклинания рассыпается перед его внутренним взором, как карточный домик. Кончики ушей обжигает огнем, и Сокджин даже не особо уверен, из-за чего именно – из-за того, что его так легко сбили с толку, или из-за того, как странно звучит его собственное имя, произнесенное этим низковатым, немного растягивающим отдельные звуки голосом. Это… первый раз, когда демон называет его просто по имени, и Сокджин не знает, почему это так сильно выбивает его из колеи. Ни один из призванных им демонов никогда прежде не называл его по имени. Это… как-то слишком лично. Совсем не подходяще для отношений, что обычно устанавливаются между магом и демоном. - Я просто хочу убедиться, что мы друг друга правильно понимаем, - защищаясь, вскидывается Сокджин. Он знает, что в его словах или действиях нет ничего неправильного. Это важно – проговорить такие моменты, опять-таки, чтобы впоследствии демон не смог переиначить его требование, но этот насмешливый тон невольно заставляет Джина нахмуриться и пристально посмотреть на парня перед собой. – Сколько тебе лет? – довольно резко спрашивает он, вскинув подбородок. Шуга непонимающе склоняет голову набок, явно показывая, что не понимает сути вопроса, Сокджин закатывает глаза, но поясняет: - Я должен знать старше ты или младше, чтобы понимать, как к тебе обращаться. Шуга равнодушно поводит плечами, совершенно не меняясь в лице. - Зови также. Мне все равно. - Но мне нет, - упрямо качает головой Джин, и это правда. Сокджин не сноб, но подобные вещи для него все же важны, хотя бы потому что они помогают определить, какого рода отношения могут установиться между ними. Помимо сугубо деловых, конечно. - В нашем измерении нет такого понятия как «время», я не знаю, сколько уже прожил, в соответствии с человеческими представлениями о нем, - говорит демон бесстрастно и чуть лениво, кажется, эти типично человеческие категории действительно не играют для него никакой роли. Сокджин поджимает губы и немного хмурится, обдумывая эти слова. - В самом деле? - удивленно спрашивает встрепенувшийся Намджун, глаза его сразу начинают блестеть знакомым исследовательским пылом, который загорается в нем каждый раз, когда парень сталкивается с чем-то ранее ему неизвестным. – Но у вас ведь есть понятие старшинства, как вы тогда определяете, кто из демонов старше? Шуга выразительно поднимает бровь и смотрит на него как на идиота. - Старше тот, кто уже существовал, когда ты появился в этом мире, - и тон его хоть и кажется невозмутимым, но отчего-то создается такое впечатление, что он так и пропитан сарказмом. Намджун неловко проводит по покрасневшей шее своей широкой ладонью. – Или у людей все как-то иначе? - Нет, - смущенно почесывает затылок оккультист. – Но если это первая встреча? Как вы это узнаете, если впервые видитесь? - Мы просто знаем, - лениво прикрыв глаза, произносит демон. Он спокойно поворачивается к Сокджину, давая понять, что больше не будет ничего объяснять. Джин видит, как разочарованно дуется Намджун, слышит, как парень что-то бормочет себе под нос про древние архивы, и едва сдерживается, чтобы не засмеяться. – Я не рождался в вашем мире, и будет сложно определить, существовал ли я в то время, когда ты родился, - говорит Шуга, обращаясь к Джину, а затем неожиданно едва заметно усмехается. – К тому же, что-то мне подсказывает, что ты все равно не станешь называть меня хеном. Сокджин озадаченно моргает, а затем морщится, представив себе подобное. Действительно… это не кажется правильным – называть демона подобным образом. Шуга лишь хмыкает, увидев его реакцию. Джин невольно вздрагивает, когда Шуга неожиданно протягивает ему свою бледную, но широкую ладонь. Маг пялится на нее, так словно вообще впервые видит у другого существа конечность, не в силах понять, что значит этот жест и чего от него хочет демон, который тяжело вздыхает и закатывает глаза, видя его реакцию. - Сделка? Мы будем ее заключать? – напоминает Шуга, для наглядности даже потрясывая рукой в воздухе и внимательно заглядывая в глаза магу. Сокджин поспешно понимающе тянет «ооо» и неловко обхватывает ладонь демона, немного смущенный собственным промедлением. Святые ведьмы, это ведь обязательная часть подобной процедуры, почему он ведет себя так, будто совершенно забыл о ней и был к ней не готов? Он отчетливо чувствует, как напряженно буравит взглядом его спину Хосок, как с любопытством пялится Чонгук и как настороженно замирает рядом Намджун, пока Тэхен невозмутимо тискает Ёнтана с таким видом, словно ничего необычного в это мгновение в комнате не происходит. Словно каждый день Сокджин связывает себя почти что неразрывными узами с демоном. Кожа Шуги оказывается чуть грубоватой и прохладной на ощупь. Это не неприятное ощущение, просто немного необычное. Шуга сказал, что огонь – его основная стихия, и Джина невольно удивляет то, что температура его тела оказывается ниже ожидаемой. Не то чтобы Сокджин мысленно строил какие-либо предположения, но все же… это довольно занимательная деталь. Сокджин даже невольно ловит себя на том, что сжимает бледную руку чуть крепче, словно подсознательно пытаясь согреть чужие длинные пальцы. Джин поспешно отводит взгляд и сглатывает, когда взор темных глаз напротив становится совсем уж пристальным. Сокджин закрывает глаза, отгораживаясь ото всех отвлекающих факторов, сосредотачиваясь и мысленно вновь начиная сплетать заклинание связи. Когда узор окончательно формируется в его сознании, Сокджин медленно начинает напитывать его своей магией, скрепляя и придавая силы узам договора, что невидимой пылью оседают на их руках. Сокджин видит внутренним взором, как золотые витиеватые руны одноразовой сделки отпечатываются на его собственном запястье, а затем аналогичная метка быстро раскрашивает бледную кожу демона, обосновываясь поверх зеленоватых и отчетливо видимых даже в полумраке комнаты вен. Сокджин остро ощущает, как магия обряда призыва перетекает от его пальцев к предплечью Шуги. Знак выглядит почти как татуировка, но при этом мягко и тепло поблескивает в холодном свете пентаграммы. Остается только последний этап. Джин судорожно выдыхает, пытаясь мысленно подготовить себя к нему. Он медленно направляет поток своей магии к Шуге, аккуратно переливая ее в демона. Этот процесс чем-то отдаленно напоминает переливание крови в человеческой больнице, но только в плане ощущений. Потому что магия для волшебника все равно что кровь, и ее потеря выматывает и истощает весь его организм. И даже то, что в результате установления подобной связи, маг параллельно получает в ответ энергию демона, никак не делает весь этот процесс проще или приятнее. Сокджин резко вздрагивает, когда ощущает чужеродную магию, вливающуюся в него равномерными, осторожными толчками. При создании магических уз приходится впитывать чужую энергию, которая часто с неохотой принимается родной магией волшебника. Для таких магов, как Джин, чья магия всегда особенно рьяно защищает свою территорию, подобные ритуалы сопровождаются еще большими неудобствами. Поговаривают, что магическая энергия мага отражает его индивидуальность, поэтому, честно говоря, Сокджина не особо удивляет, что его магия с такой неохотой подпускает кого-либо близко к себе. Джин и сам без особого энтузиазма впускает людей в свою жизнь. Так что он заранее готовит себя к дискомфорту и неприятным ощущениям, что принесет с собой эта чужая энергия. Джин глубоко вдыхает через нос, плотно сжимает губы, когда, на удивление, горячий поток магии прокатывается от кончиков его пальцев по руке, оставляя после себя обжигающие мурашки, и оседает где-то в районе его солнечного сплетения. Теперь Сокджин действительно верит, что стихией Шуги является огонь. Магия демона ощущается как очень теплый порыв ветра, остаточный жар которого опаляет вены Джина, даже спустя несколько долгих мгновений. Сокджин ожидает, что почувствует жжение, что чужая магии начнет буквально выжигать его изнутри, однако она, будто нерешительно замирает в нем на секунду, а затем медленно, почти что настороженно сворачивается в комочек и выжидающе затихает, как маленький, дикий зверек, оказавшийся в новой, неизвестной обстановке. Сокджин резко распахивает глаза, а затем удивленно моргает, глядя расширившимися глазами на демона. Тот в ответ лишь вопрошающе склоняет голову набок, и Джину не остается ничего другого, кроме как неуверенно и нервно улыбнуться и покачать головой, потому что... Не может же он сейчас спросить Шугу, почему это его магия не приносит Сокджину дискомфорта и почему собственная магия Джина, пусть и с опаской, но обходит его энергию стороной, не пытаясь от нее избавиться, вытеснить, как она делает обычно, что, на самом деле, и приносит Сокджину большую часть мучений при создании подобных магических уз. Его магия просто не может уживаться с посторонней энергией. Но сейчас она, к удивлению Сокджина, не бурлит от ярости и возмущения, разозленная неожиданным вторжением, наоборот, она кажется взволнованной и почти что заинтригованной таким соседством. И это то, что Джин просто не в силах сейчас осмыслить. Не может же он спросить, почему энергия демона в это мгновение мягко согревает Джина изнутри, словно тепло очага в пасмурный день, почему она так спокойно и будто бы привычно укореняется в его теле и что вообще это может значить. Это очень неловкие и неуместные вопросы, на которые, возможно, Сокджину сейчас совсем не нужны ответы. Поэтому ему остается лишь молчать, чувствуя, как у него начинают гореть уши от тепла чужой магии, разливающейся по всему его существу и греющей Джина изнутри. - Ты уже можешь отпустить мою руку, Сокджин, - проговаривает Шуга, своим низким голосом вырывая мага из задумчивости. Сокджин вздрагивает и удивленно хлопает глазами, все еще немного дезориентированный странными и новыми ощущениями. Ему не было больно во время создания магической связи, а это само по себе невероятно и странно. Он рассеяно опускает глаза на свою руку, что все еще крепко сжимает ладонь демона, скользит взглядом по одинаковым золотым рунам на их предплечьях, а затем по тонкому бледному запястью Шуги, увитому браслетами. Маг судорожно сглатывает, чувствуя, как резко у него пересыхает в горле совершенно без всякой на то причины. Ему все еще немного жарко, и, скорее всего, именно из-за этого он чувствует, как теплеют его щеки. Сокджин поспешно разжимает пальцы и неловко проводит рукой по своей шее. Его ладонь теплая, и он не знает, виновата ли в этом магия Шуги или его собственная. - Когда ты все выяснишь? – обращается тем временем к демону Хосок, скрестив руки на груди и нервно постукивая пальцами по локтю. Его голос немного приводит Сокджина в чувство и заставляет поспешно проморгаться и сосредоточить взгляд на беловолосом демоне. Шуга равнодушно смотрит в сторону охотника и бесстрастно поводит плечами, на лице его не отражается ничего похожего на заинтересованность, лишь глаза завораживающе поблескивают в свете свечей, что установлены по краям пентаграммы. - Может, после того, как вы хотя бы дадите мне этот ваш список имен? – спокойно предполагает он. Охотник переводит взгляд на Намджуна и тот спешно достает из кармана листок с именами, который показывал Сокджину перед ритуалом, только теперь сложенный втрое. Парень передает его Джину, маг разворачивает бумагу и протягивает список Шуге. Демон несколько долгих мгновений внимательно прочитывает перечень имен, на некоторых его глаза останавливаются дольше, чем на остальных, но Сокджин не может сказать, на каких именно и по какой причине, потому что лицо Шуги не отражает каких-либо ярких эмоций, он разве что пару раз приподнимает бровь, будто чуть удивленно, но не более того. Затем беловолосый уверенно кивает, небрежно складывает лист вдвое и засовывает его в карман. - Мне хватит нескольких часов, - проговаривает он, глядя прямо на Сокджина и обращаясь только к нему. Что вполне понятно. Теперь, если он перед кем и должен отчитываться, то только перед Джином. - Несколько часов? А нельзя немного побыстрее? – немного встревожено спрашивает Хосок, хмурясь и проверяя время на своем телефоне. Сокджин может его понять, все-таки уже прошло больше десяти часов после того утреннего инцидента. Шуга одаривает охотника холодным взглядом, но все же отрывисто отвечает: - Нет, нельзя, - затем, едва заметно нахмурившись, добавляет: – Если бы этот демон хотел что-то сделать, то уже давно сделал бы. Он же знает, что его будут пытаться поймать, так что либо он решил залечь на дно и переждать, либо уже давно начал потрошить прохожих, чтобы оторваться перед тем, как его отправят домой, - он невозмутимо пожимает плечами, словно в его словах нет ничего ужасного или страшного. Сокджин отчетливо слышит, как судорожно втягивает носом Хосок воздух. Да, Шуга явно не особенно хорош в том, чтобы успокаивать других. Демон между тем спокойно поворачивается обратно к Джину. – Не нужно меня ждать здесь, я сам найду тебя, когда все выясню. Сокджин невольно поджимает губы, но согласно кивает. Мысль о том, что демон, скорее всего, заявится к нему домой, не очень радует его, но учитывая, что в ближайшем будущем Джин заключит с этим парнем постоянный контракт, ему, вероятно, следует начать привыкать к мысли, что присутствие Шуги вскоре станет неотъемлемой частью его жизни. На ближайшие два года, так точно. Мгновение Шуга внимательно рассматривает Джина, словно пытаясь что-то отыскать в его лице, но уже в следующую секунду демон буквально растворяется в воздухе, словно его никогда и не было в комнате. Сокджин удивленно моргает, когда видит перед собой пустое пространство, а свет пентаграммы медленно начинает тускнеть, как угасающие в камине угли. - И что это было? – спрашивает слегка хрипло Хосок, спустя несколько секунд напряженной тишины. - Джин-хен завел себе демона, - услужливо подсказывает Тэхен, беспечно улыбаясь, Ёнтан на его коленях согласно тявкает. Хосок устало стонет, запрокинув голову, и проводит рукой по лицу. Намджун без слов пересекает нарисованные и теперь уже совершенно бесполезные линии на полу и принимается задувать свечи по краям потухшей пентаграммы. Сокджин судорожно выдыхает задержавшийся в его легких теплый воздух и медленно опускается на пол, колени у него подгибаются от измождения, он потратил много магии за сегодня, поэтому пальцы у него мелко дрожат, а тело кажется тяжелым и неподъемным. Тэхен сочувственно гладит его по плечу и заботливо протягивает пузырек тонизирующего, который вытягивает из кармана. Сокджин узнает на пузырьке маркировку собственного магазина и невольно усмехается, младший наверняка еще днем стянул зелье из его кладовой, пока Джин не видел. И все же Джин благодарно улыбается Тэхену и поспешно вливает в себя кислое на вкус зелье, невольно морщась, когда его язык обжигается горьковатым привкусом трав. - Хен, - зовет его провидец, и Сокджин выжидающе смотрит на него. – Теперь, когда у тебя такой сильный демон, ты же сделаешь мне амулет, чтобы я смог разговаривать с драконами? - Обязательно, - кивает Джин, широко усмехаясь, потому что все лицо Тэхена забавно озаряется воодушевлением, а глаза поблескивают искренней надеждой. – После того, как ты найдешь хотя бы одного. Тэхен притворно обиженно надувает губы, но уже через мгновение вновь квадратно улыбается. - Ты сам согласился, хен, - беспечно произносит он, и Сокджин делает себе мысленно пометку, держать Тэхена подальше от всяких походов по драконьи души, а то ведь с него действительно станется отправиться на поиски бедных полумифических существ. Они все проводят еще несколько минут в тишине, пока Намджун открывает узкие окошки под потолком подвала, чтобы проветрить помещение и рассеять плотный и въедливый запах полыни, который пропитал собой все помещение и от которого Чонгук уже начал громко и отчаянно чихать, а Хосок убирает оставшийся после ритуала беспорядок. Оборотень, все еще недовольно потирая раздраженный нос, садится по другую сторону от Сокджина, глаза парнишки до сих пор широко распахнуты, а губы удивленно приоткрыты, словно он так и не оправился от своего удивления. Странно, что расчлененное тело нерадивого мага сегодня утром его никак не тронуло, а один магический ритуал настолько сильно поразил. Сокджин с нежностью улыбается, порой он совсем забывает, что этот мальчишка еще не так давно был совершенно обычным человеком, который к тому же только закончил школу. Он уже успел столкнуться с жестокостью и смертью, но волшебство и магия все еще вызывают в нем детский восторг и изумление, ведь чего-то подобного нет в обычном мире. Джин взъерошивает волосы парнишки, на что тот недовольно морщится и поспешно вырывается, приглаживая свои вихры и недовольно надувая губы. - Хен, а что ты приготовишь нам на ужин? – как ни в чем не бывало спрашивает Тэхен, поглаживая Ёнтана. Сокджин резко поворачивается к нему, глаза его сами собой расширяются. - Что? Я же уже накормил вас с Чонгуком, - хмурится он. Тэхен смотрит на него с совершенно пустым выражением на лице и медленно кивает. - Да, хен, - говорит он, таким тоном, будто разговаривает с несмышленым ребенком, которому приходится объяснять совершенно очевидные вещи. - Но это было много часов назад. И я говорил про всех, кто сейчас в этой комнате. - Что? – ничего не понимая, спрашивает Сокджин. - Хен, ты же не собирался сидеть и ждать твоего демона здесь? – подает голос Хосок, отвлекаясь от уборки. – Конечно, мы все пойдем к тебе домой, где есть нормальный холодильник, плита, телевизор и диван, и будем вместе ждать, когда он объявится. Мы не оставим тебя одного, - уверенно кивает собственным словам охотник. - Вот-вот, мы бы никогда так не сделали, - состроив серьезную моську, подтверждает Чонгук. Сокджин подозрительно щурится, глядя на макнэ. - У меня почему-то стойкое ощущение, что кое-кто из вас просто хочет поесть на халяву. Чонгук оскорблено раскрывает рот и потрясенно прижимает руку к груди. - Как ты мог так о нас подумать! Мы бы никогда не использовали эту ситуацию в своих интересах! - Это оскорбляет мои чувства, хен, - серьезно кивает Тэхен, и, не меняя выражения лица, продолжает: - Как думаешь, сможешь приготовить пасту? Мне почему-то сегодня так хочется пасту. - Хен, я видел у тебя на кухне рамен! Давай сделаем рамен, - от нетерпения Чонгук даже начинает подпрыгивать на месте, а глаза его воодушевленно загораются, что происходит всегда, когда речь заходит о еде. - А та палатка рядом с твоим домом, хен, еще не закрылась? – тут же подключается Хосок. – Там просто потрясные токпокки, и аджумма всегда дает тебе лишнюю порцию, потому что ты красивый. Сокджин беспомощно стонет, уронив голову на руки. Он ведь просто хотел полежать пару часов на своей мягонькой кровати, неужели он о слишком многом просит? - Ребята, Джин-хен сегодня вымотался, давайте не будем заставлять его готовить, - вмешивается Намджун, в голосе его отчетливо слышатся сочувствующие нотки. Сокджин поднимает голову и благодарно смотрит на друга. Намджун улыбается ему, показав свои фирменные ямочки. – Просто закажем доставку, а хен все оплатит. Сокджин в который раз уже задумывается, чем именно заслужил такое неуважение к себе и почему вообще дружит с этими мелкими монстрами.Глава 3
1 июня 2022 г. в 03:56
Это далеко не первый раз, когда Сокджин призывает демона. Он довольно часто делал это в первые годы после завершения своего ученичества, когда его учитель официально ввел Джина в общину магов и позволил начать самостоятельную практику. В то время Сокджин очень мало знал о мире как человеческом, так и магическом и был так наполнен энтузиазмом и надеждами, что с жадностью погружался во все области знаний, которые прежде были ему недоступны. Тогда Сокджина все еще удивляла и завораживала собственная магия, и восхищало волшебство, что наполняет все живое. Не то чтобы сейчас он потерял ко всему этому интерес… Просто теперь он слишком хорошо осознает насколько непредсказуема и опасна может быть магия, и все то, что с ее помощью можно сделать.
Демонические практики не запрещены официально, многие маги активно пользуются услугами демонов на постоянной основе. Те же фамильяры-животные, являющиеся воплощением слабых и мелких демонов и духов, довольно распространенное явление среди волшебников. Но вот действительно разумный демон, находящийся в подчинении у мага – настоящая редкость. Просто далеко не каждый может позволить себе подобную роскошь, для этого необходимо обладать хорошо развитым самоконтролем и высоким магическим потенциалом, что позволит контролировать это опасное создание.
Молодые маги, еще не имеющие должного опыта, не обладают ничем подобным. Они еще не раскрыли все свои магические способности, и их сил не хватает для создания мощных чар, на которые мог бы возникнуть спрос в сверхъестественном мире. Так что совсем зеленым волшебникам часто приходиться прибегать к помощи демонов, чтобы искусственно, за их счет расширить диапазон своих возможностей и начать хотя бы просто зарабатывать на своем ремесле.
Демоны обладают уникальными способностями, которые позволяют им делать то, на что не способен ни один маг. Являясь частью этого мира, волшебник, каким бы могущественным он ни был, не в силах нарушить естественных законов мироздания. У магии тоже есть свои лимиты. Невозможно щелчком пальцев погасить солнце, осушить все океаны или потопить материки. Нельзя вернуть к жизни мертвого, обратить время вспять или внушить любовь. Маги могут влиять на материальный мир, на эмоции и даже сознание человека, они могут совершать чудеса, но не более. Не существует силы, способной переписать историю, изменить прошлое или в одно мгновение уничтожить все живое на этом свете. Если бы это было возможно, если бы волшебники действительно были настолько всемогущи, какими их часто рисуют в своем воображении обычные люди, жизнь на Земле уже давно обратилась бы в хаос, и от нее, скорее всего, ничего не осталось бы. Потому что среди магов тоже очень много темных и эгоистичных людей.
Однако демоны - порождение другого измерения, законы которого совершенно иные, и слишком сильно отличаются от правил человеческого мира, что позволяет им спокойно обходить многие запреты. Сокджин не знает, как именно устроен этот другой мир, никто, на самом деле, не знает, но он сам видел, на что способен даже один по-настоящему сильный демон, поэтому нисколько не сомневается в истинности этого утверждения. Законы человеческого мира действительно написаны для всех и вся, но только не для демонов, потому что этим существам изначально в этом измерении не место. Так что сильному демону ничего не стоит устроить извержение вулкана, наслать цунами или создать огромное торнадо на завтрак, исцелить неизлечимо больного в обед и поднять из могилы мертвого на ужин.
Но демоны вовсе не являются совсем уж неуязвимыми и всесильными, скорее даже наоборот. В чужом для них человеческом мире они становятся, по сути, астронавтами, попавшими на планету с другой атмосферой. Им необходим кислород, заменой которого выступает магическая энергия. Какие-то демоны вытягивает ее из эмоций людей, какие-то из снов, но большинство питаются энергией жизни или смерти. Они могут высасывать жизненные силы из живого существа или впитывать энергетику смерти, рассеивающуюся в пространстве после того, как тело человека умирает.
Каждый демон в этом плане глубоко индивидуален, и Сокджин не настолько хорош в демонологии, чтобы объяснить, с чем именно это связано и как вообще работает. Он просто знает, что больше всего сил демоны получают от боли и страданий своих жертв, поэтому многие из них так упиваются совершаемой ими жестокостью, калечат и убивают, устраивают массовые бойни и развязывают войны. Потому что это – самый легкий и эффективный способ получить огромное количество энергии за короткий срок. Ну, и некоторым просто нравится видеть, как мучаются другие, таких тоже очень много.
Магам пришлось придумать множество сложных заклинаний, создать кучу специальных пентаграмм и защитных рун, которые позволили бы им сдерживать и иногда даже подчинять демонов своей воле. Но, несмотря на все предосторожности, общаться с демоном все так же опасно, как и раньше, это все равно что ходить по тонкому льду, одно неосторожное или слишком поспешное движение может привести к необратимым и трагичным последствиям. Потому что демоны никогда не упускают возможности воспользоваться чужой слабостью, если находят ее.
И Сокджин напоминает себе об этом, когда касается кончиками пальцев нарисованной на полу линии внутреннего круга пентаграммы. Его руки немного подрагивают, и Джин делает глубокий вдох, чтобы успокоиться и унять быстро стучащее в груди сердце. Сейчас он не может нервничать, ему необходимо оставаться максимально сосредоточенным, потому что его ментальное состояние напрямую влияет на процесс призыва. И хоть Тэхен и заверил его, что все пройдет хорошо, это не заставляет тревожное напряжение испариться из его души.
Сокджин уже так давно не призывал демона.
И, несмотря на то, что порядок действий и слова заклинания намертво отпечатаны в его памяти, Сокджин вновь ощущает себя так, будто делает это впервые. Разве что в свой реальный первый призыв, Джин понятия не имел, на что демоны способны и не представлял, как сильно позиция призывающего отличается от точки зрения стороннего наблюдателя, кем он обычно и выступал, ассистируя своему учителю в подобных ритуалах. Он вообще не понимал, насколько ответственная и выматывающая и физически, и ментально эта роль. Так что да, первый призыв принес Сокджину очень много сюрпризов.
Поэтому сейчас Сокджин выравнивает дыхание и позволяет своей магии медленно стечь к пальцам, а затем начинает осторожно толчками вливать ее в символы пентаграммы, перед которой сидит на коленях. И, хотя глаза его плотно закрыты, Джин видит внутренним взором, как безжизненные ранее линии наполняются силой и начинают все больше и ярче светиться нежным, голубоватым светом, наливаясь его магией и оживая под ее воздействием. Магия, как вода, порывисто и нетерпеливо растекается сначала по внутреннему кругу рисунка, затем перекидывается на письмена и руны, вспыхивающие золотым и серебряным, и только после очерчивает саму пятиконечную звезду, которая загорается насыщенно-синим светом.
Краем сознания Сокджин улавливает, как восхищенно выдыхает у него за спиной Чонгук, который впервые становится свидетелем магического призыва по-настоящему сильного демона. Намджун часто призывает демонов, но он не способен вызвать кого-то выше 3 порядка, и уж, конечно, не задействует в процессе магию, которой не обладает. С магией, без сомнения, любое действие становится в разы зрелищнее.
Теплое оранжевое пламя всех пяти свечей колеблется, дрожит, словно побеспокоенное резким порывом ветра, а через мгновение резко вспыхивает и становится бледным, почти белым на вид. Связь с другим измерением установилась.
Сокджин медленно нараспев читает витиеватое заклинание, намертво вбитое в его голову наставником, еще когда ему не было и десяти. Через каждые пять слов темп нарастает, слова все поспешнее срываются с его губ, и спустя минуту он уже практически тараторит, выдыхая заклинание так, словно старается вытравить его из себя как можно быстрее. И, может, так оно и есть. Может, Сокджин действительно желает покончить со всем этим поскорее.
Он резко замолкает, едва ли не обрывая себя на полуслове, когда заклинание подходит к концу. Магия стремительно вытекает из тела Джина, и он знает, что должен быть экономным, он не может себе позволить отдать много энергии, но какая-то совершенно иррациональная часть его существа продолжает щедро вливать силы в пентаграмму, заставляя ее ярко переливаться синим. Словно Сокджин пытается произвести впечатление на этого демона или задобрить его. От этой мысли Сокджин невольно кривится, но тут же отбрасывает ее, сосредотачиваясь на ритуале.
- Из мира света и тени тебя призываю. Явись на мой зов, Шуга, - медленно и уверенно произносит он, наполняя пентаграмму уже магией другого рода, более властной и требовательной, которая должна силой вытянуть демона из другого мира и заставить предстать перед призывающим.
Руны начинают светиться интенсивнее, отбрасывают блики на стены и потолок подвала, раскрашивая его во все оттенки синего и голубого. И какое-то время свет пятиконечной звезды то затухает, то вновь лениво и неторопливо разгорается, и это странное и не совсем типичное для подобного ритуала явление. Это похоже на дыхание, равномерное и спокойное. Сокджин удивленно распахивает глаза, глядя на странно ведущую себя пентаграмму, Тэхен ахает где-то позади, Намджун, будто неосознанно, делает шаг ближе к внешнему кругу, пристально рассматривая звезду. Сокджину нет нужды оборачиваться, чтобы представить, как заинтересованно загораются глаза оккультиста исследовательским интересом в это мгновение.
Это ненормальная реакция на призыв. Обычно на этом этапе демон появляется посреди пентаграммы в клубах дыма или с яркой вспышкой, иногда звезда истерично мигает или и вовсе гаснет для лишнего драматического эффекта, но Сокджин никогда прежде не видел, чтобы она так равномерно пульсировала, и при этом ничего больше не происходило. Маг растеряно хмурится, не зная точно, что ему делать дальше.
Не похоже, что ритуал не сработал. Сокджин чувствует, что он сработал. Джин все сделал правильно и его магия, питающая пентаграмму, совершенно спокойно струится по линиям рисунка, она даже спокойнее, чем бывает обычно во время подобных призывов, что тоже немного сбивает с толку. Ведь так же, как и Джину, его магии не нравится связываться с демонами.
Сокджин оглядывается на Намджуна, выражение лица которого оказывается таким же растерянным, каким чувствует себя Сокджин в это мгновение. Джин закусывает губу и опускает глаза на имя, которое написал внутри пентаграммы несколько минут назад. Черные буквы, будто насмешливо, поблескивают в свете затухающей и вновь загорающейся пентаграммы, но при этом они кажутся выпуклыми, неизвестно отчего чернила потекли и «г» теперь выглядит так, словно кровоточит. Сокджин бездумно и совершенно неосознанно проводит по ней кончиками пальцев, сам не зная зачем. Его рука просто сама по себе тянется к надписи, чтобы…
- Ты же знаешь, что магу нельзя пересекать круг? – раздается совершенно неожиданно глубокий, немного хриплый голос, который заставляет Сокджина испуганно вздрогнуть и резко поднять голову. Он чувствует, как сами собой расширяются его глаза, как на мгновение застывает воздух в его легких, потому что над ним в это самое мгновение спокойно возвышается невысокий парень, который невозмутимо и пристально разглядывает его, чуть склонив голову набок. Определенно точно, секунду назад его не было в этой комнате. Он просто… появился из ниоткуда. – Или ты хочешь, чтобы я тебя убил? – спрашивает это существо, совершенно не меняясь в лице, разве что в голосе его проскальзывают едва слышимые насмешливые нотки.
Сокджин резко одергивает руку и невольно отшатывается, все еще не в силах отвести расширившихся глаз от этого существа в центре звезды, которая как раз в этот момент перестает мигать и начинает светиться ровным, синим светом. Сокджин впервые встречает демона, который просто появлялся бы из воздуха, как по щелчку пальцев. Обычно демоны сразу пытаются продемонстрировать свои силы и напугать призывателя, чтобы пошатнуть его душевное равновесие и заставить сделать ошибку, которая позволила бы им освободиться. Да и многим из них просто свойственна эпатажность, так что они часто используют дым, туман, молнии и прочие спецэффекты. Конечно, не все из них были такими, но Сокджин действительно в первый раз видит демона, который не делает вообще ничего из этого.
Сокджин поспешно подбирается и поводит плечами, заставляя себя собраться с мыслями. Не самое подходящее время, чтобы удивляться. Джин поджимает губы и внимательно осматривает создание перед собой. Этот демон, что удивительно, выглядит как совершенно обычный современный житель Сеула, если не брать в расчет его светлые, почти белые волосы. Сокджин поспешно скользит взглядом по его лицу, отмечая кошачий разрез глаз, маленький нос кнопкой и небольшие, аккуратные, чуть вздернутые губы, а также то, что кожа демона кажется невероятно бледной, едва ли не просвечивающей в неярком голубоватом свете пентаграммы. Это… слишком хрупкое на вид воплощение. Обычно демоны выглядят более… угрожающими. Хотя, глядя в эти темные и внимательные глаза, в которых отражаются всполохи голубого света, последнее что Сокджину приходит в голову - что этот парень не опасен.
На демоне совершенно обычная белая футболка с широким воротом, длинная легкая куртка с капюшоном, облегающие темные джинсы, в которых его ноги выглядят очень тонкими, и тяжелые армейские берцы. На худых запястьях болтаются многочисленные кожаные браслеты и серебряные цепочки. Сокджину неожиданно становится неловко за свою простую розовую толстовку и обтертые на коленях штаны.
Джин моргает, чувствуя, как загораются его уши от неловкости и раздражения на себя из-за ошибки, которую на его месте не совершил бы даже новичок. Ну, и еще немного из-за осознания, что буквально мгновение назад его могли порвать на куски, совсем как того идиота, которого ребята Хосока так старательно собирали по поляне утром. Все-таки слова Тэхена о том, что все сегодня закончится хорошо, слишком его расслабили. В итоге, Джин, смущенный собственной ошибкой и страхом, что с запозданием накатывает на него, неосознанно реагирует так, как реагирует всегда, когда чувствует себя уязвимым или не может понять, что ему делать.
- Йа! Откуда мне было знать, что ты уже здесь? Что у тебя за воспитание такое, раз оказавшись в комнате, ты даже присутствие свое обозначить не хочешь! Нормальные демоны так не делают, – возмущенно восклицает Джин, всплеснув руками.
Он отчетливо ощущает, как жар с его ушей перекидывается на шею, чувствует, как друзья за его спиной напрягаются, как в целом сгущается магический фон в помещении, видит, как несколько искр взволнованно срываются с его пальцев, невольно выпуская разряды бурлящей внутри него магии, что немного истерично мечется сейчас внутри него, опаляя его легкие и вены. Сокджин ничего не может с этим поделать, как и с теми словами, что уже вырвались из него, поэтому он поспешно поджимает губы и настороженно смотрит на демона перед собой, пытаясь расшифровать его реакцию. Однозначно, их переговоры уже идут не по правилам, которые вывели для себя волшебники еще века назад, и Сокджин не может предположить, как именно этот демон отреагирует на подобное.
Беловолосый демон склоняет голову на другой бок, прожигает Джина своими темными, отчего-то кажущимися в это мгновение совершенно человеческими глазами. Он, что удивительно, внешне больше никак не реагирует на ребяческую вспышку Сокджина, разве что чуть приподнимает бровь.
- Нормальный демон сразу же тебя убил бы, как только ты коснулся надписи. Ты действительно хотел бы, чтобы я вел себя как нормальный демон? – спрашивает он спокойным, почти что расслабленным голосом. Сокджина невольно передергивает, когда он вновь вспоминает утреннего неудачливого собрата и противный металлический запах, разлившийся в воздухе над поляной.
- Нет. Спасибо, что не убил меня. Это было очень благородно с твоей стороны, - признает он поспешно и даже чуть склоняет голову в знак благодарности. Потому что, как бы странно это ни звучало, это действительно очень благородный жест. Демоны обычно так не делают.
Демон едва заметно хмыкает на это, но уже через мгновение на его лице вновь отображается прежнее выражение - что-то между равнодушием и скукой, как и в тот момент, когда он только появился посреди пентаграммы. Парень медленно обводит своими темными глазами помещение, внимательно и настороженно осматривая его и письмена, которыми расписаны стены вокруг, оглядывает каждого человека за спиной Сокджина, а только после этого снова сосредотачивается на маге перед собой.
Джин слышит, как справа от него немного ближе придвигается Хосок, слева Намджун крепче стискивает в руках стопку бумажных амулетов, а Чонгук как-то полузадушено, но явно с облегчением выдыхает. Кажется, градус напряжения в комнате немного спадает.
Сокджин чуть заметно вздрагивает, когда демон отводит глаза от его лица и принимается задумчиво разглядывать руны внутри пентаграммы и за ее пределами. Парень сосредоточенно мычит себе под нос и кивает каким-то своим мыслям.
- Значит одноразовая сделка, - заключает беловолосый спустя несколько мгновений, поднимая голову и вновь впиваясь пристальным взглядом в Сокджина, отчего у мага по спине невольно пробегают ледяные мурашки. – Странный выбор исполнителя, однако, - чуть сузив глаза, проговаривает демон.
Сокджин недоуменно моргает несколько раз. На самом деле… он вообще понятия не имеет, на чем конкретно этот парень специализируется, поэтому он не очень понимает, о чем демон говорит. И разве это не самая стандартная и распространенная форма сделки между магом и демоном? Тогда почему ему кажется странным, что выбрали именно его?
- А у тебя проблемы по части исполнения? – вырывается у Сокджина прежде, чем он успевает себя остановить. Хосок давится воздухом и глухо фыркает, а Чонгук позади нервно прыскает, но тут же поспешно пытается замаскировать это под кашель. Правда, совсем неудачно.
Сокджин заторможено моргает, пялясь на демона перед собой, который пристально смотрит в ответ ему в глаза.
- На мою технику исполнения пока никто не жаловался, - невозмутимо отвечает демон, спустя несколько мгновений довольно неловкой тишины. Затем, чуть склонив голову, добавляет: - Но если твое желание очень уж специфично, то мне, наверное, действительно придется постараться, чтобы тебя удовлетворить.
Сокджин знает, что теперь после этих слов красными становятся даже его щеки, маг нервно облизывает губы и поспешно отводит взгляд, чувствуя себя довольно неловко. Краем глаза он видит, как Чонгук трясется в сторонке и зажимает себе рот руками, явно едва сдерживая смех. Сокджин подозревает, что они с Тэхеном никогда ему этого не забудут. Намджун неловко откашливается рядом.
- Хен, это все, конечно, очень забавно, но вы с… - раздается совсем рядом с Джином голос Тэхена, который заставляет старшего вздрогнуть и поспешно обернуться. Сокджин и не заметил, когда провидец успел подойти так близко. Тэхен спокойно наклоняется и чуть щурится, разглядывая все еще поблескивающее в ровном свете пентаграммы имя, написанное на полу. - … Шугой-ши можете пофлиртовать чуть позже. У нас тут, вроде как, немного срочное дело. Ну, там большой и страшный демон посреди многомиллионного города, - парень небрежно поводит плечами и беспечно усаживается рядом с Сокджином, который невольно подпрыгивает на месте и огромными глазами пялится на провидца, невозмутимо примостившегося в позе лотоса справа от него. Тэхен чуть криво улыбался ему краем губ и принимается поглаживать Ёнтана, тут же запрыгнувшего ему между скрещенных ног. Песик довольно виляет хвостом и с любопытством разглядывает своими блестящими маленькими глазками собрата-демона, стоящего посреди пентаграммы. Тот же сначала молча осматривает пса и только затем переводит ничего не выражающие глаза на провидца. – Шуга-ши, нам нужна твоя помощь, - обращается к нему Тэхен, очаровательно улыбаясь своей квадратной улыбкой.
Сокджин изумленно разглядывает друга, не зная, как реагировать на эту его выходку. Тэхен, конечно, может откалывать довольно странные номера, но он очень хорошо осведомлен, насколько опасны ритуалы вызова демона и как именно они проходят. Он знает порядок действий, основные правила и главные запреты, сам не раз проводил подобные обряды и отлично осознает, настолько это серьезное мероприятие, полностью зависящее от соблюдения осторожности и определенной последовательности действий.
И да, нет правила запрещающего другому магу входить в круг к призывающему, но никто этого не делает прямо посреди ритуала, хотя бы просто потому, что это действие может негативно сказаться на циркуляции магической энергии внутри пентаграммы, сбить установившееся поле и помочь демону разорвать защиту. Все что угодно, на самом деле, даже самая пустяковая мелочь, может помочь демону вырваться. Тэхен знает процедуру, знает о возможных последствиях и рисках. Сокджин сам видел, как парень работает с демонами, и Тэхен никогда не вел себя так беспечно. Казалось, их друзья также сбиты с толку поведением парня, потому что все они растерянно и обеспокоенно переглядываются между собой.
У Сокджина есть только одно объяснение. Тэхен очень уверен в собственном видении, настолько что убежден – этот демон не причинит ему вреда. И эта уверенность провидца не может не озадачивать Сокджина. Джин доверяет Тэхену и его дару, но вот демону, которого он видит впервые в жизни… Сокджин судорожно сглатывает и старается взять себя в руки, прежде чем напряженно посмотреть на беловолосого демона.
- Вау, а я думал, мы будем пить чай и заниматься вязанием, какая жалость, - абсолютно ровным голосом отвечает демон на слова провидца, красноречиво выгибая бровь. Сокджин удивленно моргает. Тэхен отчего-то широко и откровенно радостно улыбается на это.
- В следующий раз обязательно, Шуга-ши. Как ты узнал, что я умею вязать? - глаза провидца весело поблескивают, как происходит с ним всегда, когда он видит что-то интересное и занимательное. Демон уже откровенно озадаченно склоняет голову набок. Не то чтобы Сокджин очень уж его винил, Ким Тэхен имеет свойство сбивать с толку при первой встрече, да и иногда и при последующих тоже.
Намджун громко откашливается, явно нарочно привлекая к себе внимание всех в помещении. Когда Шуга переводит на него уже совершенно нейтральный взгляд, он начинает говорить:
- Да, Шуга-ши, это правда, у нас есть к тебе дело. Сегодня утром в город из-за неудачного ритуала вырвался демон. Мы должны его найти, - по-деловому и довольно сухо излагает Намджун, серьезно хмурясь. Демон едва заметно кивает, показывая, что слушает. – У нас 14 подозреваемых, нужно лишь узнать имя нашего беглеца, чтобы мы могли отправить его обратно в ваш мир, пока он не навредил кому-либо здесь.
- Во сколько проводился ритуал? – спрашивает невозмутимо беловолосый, его губы как-то странно поджимаются на мгновение, но уже через секунду выражение его лица вновь становится привычно бесстрастным.
- В 5 утра.
- И вы сами не смогли отследить его, потому что… - демон выжидающе замолкает и выразительно помахивает рукой, будто поощряя Намджуна продолжить. Тот хмурится, но отвечает демону совершенно неожиданно Хосок, который до этого стоял в стороне, скрестив руки на груди и прожигая Шугу настороженным взглядом.
- Он выжег свое имя с пентаграммы, разорвал круг, подняв такую волну магии, что все его следы перекрыло. Мы даже не знаем, кто он, поэтому нам и нужно найти его как можно скорее, - охотник немного недовольно морщится и поводит плечами. Все его лицо, как всегда бывает с Хосоком, отображает большую часть того, что он испытывает в данный момент. Сейчас, например, это расстройство, беспокойство и легкое раздражение из-за собственного бессилия. – Он силен и опасен. Ты - демон и знаешь, что он обязательно убьет кого-нибудь.
Шуга медленно моргает, а затем смотрит на охотника сузившимися глазами, которые всего на мгновение, но отчетливо поблескивают стальным и неприятным блеском. Губы его кривятся в странной злой усмешке, от которой Сокджину как-то сразу становится холодно и не по себе. Видимо, не ему одному, потому что он видит, как настороженно и немного нерешительно хмурится Чонгук, но все равно придвигается поближе к охотнику, и как Намджун сильнее стискивает свои бумажные амулеты, которые противно шуршат в повисшей тишине. Один Тэхен спокойно поглаживает Ёнтана, устроившегося на его коленях, и с явным интересом наблюдает за происходящим.
- О, конечно. Эти демоны. Потрошение младенцев и оргии на трупах. Да, я тоже читал эти библейские книжки, - скучающе протягивает Шуга, закатывая глаза.
- И сотни жертв только за этот год, - раздраженно скрипит зубами Хосок, пальцы его с силой сжимают материал кожаной куртки. Чонгук осторожненько сжимает предплечье охотника, на лице оборотня отчетливо читается беспокойство, которое отражается в его расширившихся и ярко поблескивающих глазах.
- Только сотни? – с притворном изумлением спрашивает демон. – Что-то маловато, отстаем. Нам же, демонам, нужно выполнять годовой план, - покачивает он головой, и, не дожидаясь, пока Хосок, метающий в него взглядом молнии, что-либо ответит, обращается к Намджуну уже совершенно ровным голосом, словно всей этой небольшой перепалки и вовсе не было. - И этот ваш демон до сих пор себя не проявил? За весь день?
Хосок недовольно хмурится и поджимает губы, Сокджин глазами подает сигнал Чонгуку, и тот поспешно стискивает плечо охотника и принимается успокаивающе гладить его по спине. Сокджин, конечно, понимает чувства Хосока, которому на регулярной основе приходится иметь дело с последствиями деятельности демонов в человеческом мире, но сейчас, определенно, не самый подходящий момент, чтобы озвучивать свои претензии. Совсем не место и время. Сокджин тяжело выдыхает, отчего-то этот призыв идет вообще не по общепринятым правилам, наоборот, с каждой минутой он отклоняется от них только больше.
Намджун, который до этого, напряженно выпрямившись, крепко сжимал амулеты в руках, поспешно придает своему лицу максимально нейтральное выражение, и явно пытается сгладить вновь повисшее в комнате напряжение, отвечая настолько спокойно и невозмутимо, насколько только может.
- Да, поэтому у нас нет ни малейшей идеи, где он может быть, как его найти и что он вообще может предпринять. При побеге, он убил своего призывателя, именно поэтому мы предполагаем худшее, Шуга-ши, - даже почти примирительно произносит Намджун внимательно и прямо, глядя демону в глаза.
Не многие смертные могут так спокойно смотреть в глаза существам, которым по силе и способностям ничего не могут противопоставить. И да, Намджун часто имеет дело с демонами, но не с теми, чьи силы достигают 6 порядка. Даже Сокджина прошивает нервной дрожью при разговоре с этим существом, а у него хотя бы есть магия, которая может защитить его, так что Джин действительно восхищен смелостью своего друга. Не то чтобы он прежде сомневался в хладнокровии Намджуна, но в этот момент Джин как никогда ясно осознает, насколько все же Намджун странный в этом плане человек. И, видимо, не один он, потому что беловолосый демон задумчиво и пристально смотрит на оккультиста и как-то неопределенно хмыкает себе под нос, когда Намджун даже не вздрагивает от такого сосредоточенного внимания.
- Привлекли бы больше магов, а не только двух, - поводит плечом демон, и едва заметно поджимает губы на короткое мгновение после этого движения, словно от боли. Сокджин удивленно моргает, будучи не уверенный, не показалось ли ему, ведь секунду спустя лицо Шуги вновь превращается в скучающую и невозмутимую маску.
- Нас более чем достаточно, чтобы справиться с этой проблемой, - еще сильнее выпрямившись, отвечает Намджун. Взгляд Шуги становится острым, а уголки его губ чуть насмешливо приподнимаются, он внимательно изучает оккультиста, будто пытаясь что-то найти в его лице. И отчего-то именно это заставляет губы Намджуна нервно дернуться, однако, в целом, он все также выглядит невозмутимым и собранным.
Пару мгновений демон выжидающе молчит, а затем медленно протягивает своим низким голосом с легкой хрипотцой:
- Агаа. И поэтому я сейчас здесь. Потому что вы и сами справляетесь, - он с сарказмом хмыкает, глаза его так и буравят оккультиста, который невольно сминает бумажные амулеты в кулаке и поджимает губы в тонкую линию. Кажется, это замечание все же задевает Намджуна. Шуга неожиданно резко отворачивается от него и полностью сосредотачивается на Сокджине, вперивая в мага взгляд своих холодных и темных кошачьих глаз.
- Это то, чего ты хочешь? Чтобы я нашел этого демона? – спрашивает он. Джин немного неловко откашливается в кулак, облизывает пересохшие губы и дергано кивает потяжелевшей головой. Он уже отчетливо ощущает слабость в конечностях, из-за слишком объемного и резкого вливания магии в пентаграмму, на поддержание которой он также тратит собственные ресурсы. Отчасти поэтому Сокджин и не жалует все эти обряды. Он всегда чувствует себя выжатым и ослабленным после них.
- Да, это все, что мне нужно. Чтобы ты выяснил и сказал мне имя демона, который сегодня утром сорвал ритуал в лесопарке на окраине Сеула, после чего я смогу его изгнать из нашего мира, - отвечает Джин, тщательно формулируя свое требование, что, на самом деле, является очень важным моментом во всем этом мероприятии. Требование призывающего должно быть максимально конкретным, ведь именно в них демоны любят находить лазейки и выворачивать пожелания против своих работодателей ничуть не хуже джиннов из пресловутых сказок. – Я готов отплатить тебе магической энергией, равной двум человеческим годам, - добавляет Сокджин, сжимая вместе свои ладони и переплетая пальцы. Он знает, что это вполне себе разумная цена за подобное пустячное дело, но именно из-за его легкости и неизвестно, станет ли демон браться за что-то подобное. Демон 6 порядка может посчитать всю эту авантюру слишком мелкой и нестоящей его внимания, и Сокджин, честно говоря, не стал бы его за это осуждать.
Беловолосый задумчиво мычит себе под нос, явно тщательно обдумывая и взвешивая это предложение, хотя по его лицу, что совершенно никак не меняется, так и не скажешь. Сокджин чуть поджимает пухлые губы, невозможно понять, интересует демона все это или нет, а Джин никогда на самом деле не отличался особым терпением в подобных делах, поэтому невольно начинает нервно постукивать подушечками пальцев по бетонному полу, сгорая от неизвестности.
Сокджин недостаточно силен, чтобы заставить Шугу выполнить его пожелание, поэтому, если демон откажется, у Джина не будет иного выбора, кроме как смириться с этим и попробовать договориться с кем-нибудь другим. Что предполагает начертание новой пентаграммы и проведение еще одного выматывающего ритуала призыва. После того, как Сокджин оклемается и немного восстановит силы, которые он потратил на этот. День или два, если он будет заливать в себя через каждые пару часов тонизирующие зелья. За это время их утренний беглец, конечно же, может распотрошить полгорода… так что да, Джин немного нервничает, считая про себя секунды, медленно растворяющиеся в повисшем задумчивом молчании.
Шуга молчит несколько долгих минут. Склонив голову набок и чуть прищурив глаза, он разглядывает Сокджина, и под этим взглядом Джин чувствует себя немного неуютно и непривычно. Словно демон пытается залезть ему в голову, прочитать его душу, как раскрытую книгу, а Сокджин всегда был крайне щепетилен в этом вопросе и не открывался порой даже самым близким. Жизнь в свое время довольно суровым образом объяснила ему, каким болезненными последствиями может быть чревата откровенность.
Наконец, Шуга едва заметно вздрагивает, моргает, а затем как-то дергано встряхивает головой, когда взгляд его опускается и утыкается куда-то в пол.
- Откуда у тебя это кольцо? – неожиданно спрашивает он, кивая на руку Сокджина. Маг изумленно моргает, озадаченный такой резкой сменой темы и более чем странным вопросом, и автоматически смотрит на толстое серебряное кольцо на собственном среднем пальце. Так вот куда этот парень смотрел.
Сокджин хмурится и неопределенно поводит плечами, не зная, что на это ответить. Во всех пособиях и учебниках по демонологии написано, что во время общения с демоном ни в коем случае нельзя выдавать личную информацию о себе. Никогда не знаешь, чем это может обернуться и как демон ею воспользуется, а то, что он это сделает, не подлежит сомнению. И Сокджину хочется промолчать или перевести тему, потому что… какая собственно разница, какие там у Джина украшения? Как это вообще относится к их сделке? Но он поднимает голову, и эти темные глаза, которые выжидающе и терпеливо смотрят на него, каким-то образом заставляют его губы приоткрыться и ответить честно, почти даже против его воли.
- Его оставил мне наставник.
Намджун резко втягивает в себя воздух и невольно делает шаг вперед, останавливаясь у самого края линии внешнего круга, он не переступает ее, но по напряженным складкам, что появляются у уголков его губ, когда он их поджимает, видно, что он едва себя сдерживает от этого шага.
- Хен, ты что творишь? – тихо шипит оккультист, кажется, он старается сделать это как можно тише, но это ведь Намджун, поэтому, естественно, его слышат абсолютно все в комнате. В голосе парня еще нет паники, но уже отчетливо слышатся тревожные нотки, которые немного отрезвляют Сокджина, но только до тех пор, пока демон рядом с ним не подает голос:
- Твой наставник… Его звали Седжин? Ким Седжин?
- Откуда…? Ты его знал? – тут же вздрагивает и подбирается Сокджин, резко повернувшись и уставившись на Шугу, в глазах которого на мгновение мелькает какое-то странное выражение. Но Сокджин не уверен, что это не был просто отблеск пламени свечей.
- Тебя зовут Ким Сокджин? – спрашивает демон совершенно невозмутимо, и Джин потрясенно давится воздухом, не в силах что-либо выдавить из себя в это мгновение. Откуда этот демон… – Видимо, да. Хм. Я так и подумал, - хладнокровно кивает Шуга каким-то своим мыслям, вводя мага в еще большую растерянность.
- Откуда ты знаешь мое имя? – хмурится Сокджин, но его вопрос откровенно игнорируют.
- Я возьмусь за эту работу, - встряхнув головой, уверенно произносит Шуга, явно не собираясь как-либо комментировать свои предыдущие слова.
Сокджин недовольно поджимает губы, в его голове в этот момент очень много вопросов и подозрений. Сокджин уже давно не практиковал оккультные практики, но даже в те времена, когда он это делал, он не призывал особенно сильных демонов, да и услугами мелких пользовался не очень уж часто. Так что Сокджин не мог каким-либо образом стать известным в мире демонов. По крайней мере, точно не настолько, чтобы его имя знали даже демоны 6 порядка. И Сокджин более чем уверен, что никогда прежде не встречал этого странного беловолосого демона, да имя показалось ему знакомым ранее, но… Сокджин уверен, что запомнил бы этого парня, если бы действительно встречался с ним прежде. Ведь… Джин не станет отрицать, что конкретно Шуга очень даже запоминающийся, и дело не столько во внешности, хотя и в ней тоже…
К тому же… наставник Сокджина умер несколько десятков лет назад, и он тоже никогда не упоминал имени этого демона. Не то чтобы они с учителем посвящали друг друга во все аспекты своих жизней. Джин уверен, что у его наставника, как и у любого мага, было множество секретов, большую часть которых он унес с собой в могилу, и, возможно, этот Шуга действительно мог знать его учителя, а Сокджина могли просто и не посвятить в историю этого знакомства. Все-таки учитель Джина был очень уважаемым и авторитетным в определенных кругах волшебником, который практиковал оккультные практики еще задолго до того, как Сокджин родился.
Но это неожиданное напоминание о наставнике, как всегда, пробуждает в Сокджине слишком смешанные и болезненные ощущения, которые нисколько не притупились, даже несмотря на то, что со дня смерти учителя прошли уже годы. Поэтому Джин не задает вопросы, которые ошеломленно крутятся в его голове, слишком занятый попытками заглушить бурю, что ненароком поднимают эти слова в его душе, и необходимостью успокоить собственную магию, вспыхивающую и горестно разливающуюся в груди.
Сокджин постоянно говорит себе, что он давно смирился с потерей единственного родного человека, но затем, стоит только вновь кому-то или чему-то напомнить Джину о наставнике, как все возвращается: вся скорбь и боль, все то ощущение несправедливости и неправильности произошедшего, а главное - беспомощность, которую до сих пор тяжелее всего вынести. Все эти чувства возвращаются, только для того, чтобы напомнить, что никогда и не покидали его, что навечно останутся с ним. Возможно, до конца его долгой, почти бесконечной жизни.
- Но меня не устраивает оплата, - эти слова демона заставляют Сокджина поспешно сглотнуть неприятный ком, что встает в его горле, проморгаться и сосредоточиться на главном в данный момент. Он еще успеет расспросить этого товарища подробнее, но только после того, как они разберутся с насущными делами.
Сокджин удивленно поднимает бровь, а затем хмурится в ответ на это заявление.
- Ты хочешь больше? – недоуменно предполагает маг, ведь, по правде говоря, ему самому кажется, что он назначил более чем щедрое вознаграждение. Беловолосый как-то странно хмыкает и медленно качает головой, небрежно скрещивая руки на груди.
- Нет, - произносит демон спокойно. Сокджин выразительно машет рукой и кивает, показывая, чтобы он поторопился и объяснил, что, в таком случае, имеет в виду. – Меня устраивает объем энергии, но не устраивает способ ее получения.
- Эм… Ты хочешь, чтобы я изготовил тебе артефакт и напитал его магией? – озадаченно спрашивает Джин, растеряно потирая подбородок и мысленно прикидывая, сколько у него, в теории, может уйти на это времени и сил. Довольно порядочно, если действительно заморочиться с дизайном, но Сокджин, определенно, справится с этим. На самом деле, для него самого это также довольно выгодно.
- А ты можешь? – заинтересованно склоняет голову набок Шуга.
- Да, - встрепенувшись, отвечает Джин, невольно улыбаясь. – Я хорош в этом, - пожимает он плечами, и, на самом деле, он совсем не хвастается в это мгновение, а просто констатирует факт. Сокджин знает, что хорош в своей сфере деятельности, и не собирается из-за какой-то ложной скромности отрицать очевидное. Было бы крайне странно, начни Сокджин, например, уверять, что некрасив, когда абсолютно неоспоримо, что это совсем не так, поэтому Джин не собирается делать вид, что понятия не имеет о собственных сильных сторонах.
- Замечательно, - задумчиво кивает на это Шуга, а затем продолжает, совершенно не меняя тона: – Только мне это тоже не подходит.
- Тогда чего ты хочешь? – раздраженно всплескивает руками Джин, невольно повышая голос и недовольно надувая губы. Все демоны настолько несносны? Сокджин не хочет знать ответ на этот вопрос, на самом деле. Это просто риторический крик души.
- Я хочу, чтобы ты заключил со мной контракт, - произносит Шуга таким обыденным и спокойным тоном, словно говорит о погоде или ценах на молоко. За исключением того, что это совсем не так. Даже близко нет.
Сокджин замирает, пытаясь безуспешно переварить эти слова, как, кажется, и все в комнате. Он моргает один раз, два, три, затем глубоко вдыхает и выдыхает, но смысл того, что демон только что произнес все равно, до него так и не доходит. Это все просто не укладывается у Сокджина в голове, потому что… Что вообще? С каких пор демоны сами предлагают магам заключить контракт? Джин, конечно, давненько не интересовался ничем связанным с этими созданиями и, возможно, упустил какие-то важные изменения в динамике отношений между волшебниками и демонами, но… разве между демонами и магам не установились довольно напряженные, мягко говоря, отношения? Примерно так с века назад? Что тут вообще сейчас происходит?
- Зачем? – хрипло выдавливает Джин, заторможено моргая. – Зачем мне это делать? Мне не нужен демон. Мне даже фамильяр не нужен. И зачем тебе это?
Он поднимает на Шугу растерянный и откровенно шокированный взгляд, полностью сбитый с толку этим неожиданным предложением. Демон тяжело вздыхает и медленно усаживает на бетонный пол в нескольких шагах от Джина и все еще наглаживающего своего пса Тэхена, глаза которого заинтересованно блестят. Демон недовольно морщится на мгновение и с кряхтением скрещивает ноги, устраиваясь поудобнее, и в этом обыденном жесте есть что-то настолько простое и человеческое, что Сокджин невольно изумленно моргает, глядя на этого парня. Потому что на секунду или даже чуть меньше, но Сокджин забывает, что перед ним, отделенное заградительной линией, светящейся мягким и спокойным синим светом, сидит очень могущественное существо, одно из тех, кого Джина всегда учили опасаться.
Шуга чуть ерзает на месте, а затем, словно неосознанно, касается кончиками пальцев задней части своей шеи, проводит по ней ладонью, но тут же, спохватившись, отдергивает бледную руку и дает ей упасть себе на худое колено. Сокджин не может объяснить, почему дольше нужного сосредотачивается на этом движении, но он поспешно моргает, приходя в себя, когда демон вновь смотрит ему в глаза.
В теперешнем положении это воспринимается совсем иначе. Сокджин не знает, как это работает, но взгляд Шуги словно становится только еще более пристальным и интенсивным, почти что прошивающим до костей, когда их глаза находятся на одном уровне. Сокджину едва удается подавить настойчивое желание зябко передернуть плечами, которое появляется спустя несколько мгновений этого внимательного разглядывания. У всех демонов такие глаза, или только этот такой особенный?
- Это удобно, - просто отвечает демон и небрежно пожимает плечами, спокойно глядя на него. Сокджин, слушая его, даже начинает забывать, что они говорят о создании магической связи, предполагающей огромное количество обязательств для обеих сторон. Обязательств, которые Сокджину совершенно ни к чему. Шуга продолжает, скрещивая свои длинные бледные пальцы между собой: - Я смогу находиться в вашем мире и мне не нужно будет заморачиваться и искать себе еду, буду черпать ее из нашей связи, - Сокджин ощутимо вздрагивает при слове «еда», на что демон чуть сужает глаза, но никак это не комментирует. И, пожалуй… Сокджин и не хочет чтобы он как-то комментировал эти свои слова. – И этот контракт будет длиться всего два года, столько, сколько ты мне и предложил, Сокджин-ши. Небольшой срок, что для меня, что для тебя.
Сокджин смотрит на демона и у него почему-то складывается четкое впечатление, что в этот самый момент он упускает что-то очень важное. Это все так… странно. Обычно демоны избегают подобных связей, как огня, потому что меньше всего на свете желают находиться в подчинении у какого-то мага. Так что это предложение выглядит более чем… подозрительно.
- Но ты обязан будешь подчиняться мне. Разве ты этого хочешь? – невольно щурится Сокджин, тщетно пытаясь понять, какие именно мотивы движут этим беловолосым демоном. Ведь не существует ни одного демона, который не преследовал бы какие-либо свои цели. Просто… нет таких. Этот постулат Сокджину в сознание вбивали едва ли не с младенчества.
- Не очень, на самом деле, - небрежно пожимает демон плечами и чуть склоняет голову набок. – Но ты вызвал демона и засунул руку внутрь пентаграммы. Не думаю, что тебя тяжело будет обмануть, если что, - легко усмехается Шуга, скрестив руки на груди. – К тому же через связь я смогу получить гораздо больше энергии, чем ты мне предложил изначально. Может, даже раза в два или три.
- Йа! - искренне возмущается Сокджин, чувствуя, как его щеки и шея стремительно теплеют и, определенно окрашиваются розовым в этот момент. – И почему после такого я должен захотеть иметь с тобой дело? Ты буквально говоришь, что будешь выкачивать из меня силы! – Джин порывисто всплескивает руками и хмурится, на что уголки губ Шуги неожиданно приподнимаются в чем-то действительно напоминающем улыбку. И это… да это странно, очень странно видеть подобное.
- Потому что у вас по городу бегает демон, который может залить все улицы кровью? – беловолосый насмешливо выгибает бровь в ответ. Сокджин кривится, но ничего не отвечает, лишь задумчиво поджимает губы. Потому что в этом Шуга все же прав. Их первоначальная проблема все еще требует скорейшего решения. Но связывать себя на два года с незнакомым демоном, чьи скрытые мотивы совершенно непонятны, у Сокджина совсем нет желания.
Хотя… Сокджин знает, что, если этот сбежавший демон все же устроит бойню прямо посреди города, его просто заест совесть, а Джину не нужен лишний груз вины в и без того слишком увесистую копилку его сожалений и внутренних терзаний. У него уже более чем в избытке сюжетов для ночных кошмаров.
Маг тяжело вздыхает, закрывает глаза и устало сжимает переносицу пальцами. Это был такой долгий день, еще и эта чертова пентаграмма вытягивает из него так много сил, гораздо больше, чем обычно при подобных ритуалах, все же очень не просто удерживать в этом мире демона 6 порядка.
Джин может и не эксперт в психологии демонов, даже не знаком с достаточным количеством представителей этого вида, чтобы иметь какое-либо четко сформированное представление о них, как об отдельной категории магических существ. Но он знает – разумные демоны не горят особым желанием связывать себя контрактом с магом, потому что при таком раскладе они фактически становились слугами, фамильярами, способными творить магию и разговаривать. А демоны - довольно гордые создания, и подобный статус, определенно, задевает их эго. Да и, дело ведь не только в этом. Любому мыслящему существу будет неприятно такое зависимое и подневольное положение, в котором только малая часть демонов оказывается добровольно.
Большинство контрактов заключаются насильственным образом, когда маг силой подчиняет себе демона в процессе призыва, что происходит, если силы волшебника значительно превосходят магические способности демона. В более редких случаях демоны соглашаются на подобные отношения добровольно в обмен на что-то действительно существенное: могущественный артефакт, волшебную реликвию, годы жизни или Обещание.
Из этой категории наград Обещание, естественно, считается самым ценным и дорогим, что может предложить волшебник. Ведь в качестве него демон мог попросить у мага все что угодно и когда угодно. И чаще всего такая плата предполагала, что магу придется отдать самое дорогое, даже если для самого демона это и не представляло никакой ценности. Обещание нельзя было отменить, забрать обратно или отказаться исполнить. Даже, если демон решит, что ему необходимо сердце мага, волшебнику давшему Обещание, придется вырезать его из собственной груди. Или попросить кого-то сделать это для него. Процесс не так важен, важно то, что демон все равно получит обещанное. Магия, питающая контракт, заставит мага исполнить свое обязательство. В буквальном смысле заставит.
Поэтому с самых малых лет Сокджину повторяли, что никогда и ни при каких обстоятельствах, даже на пороге смерти, даже страдая от агонии, нельзя давать такое Обещание демону. Ни за что и никогда.
Поэтому сейчас, когда, по сути, очевидно, что Шуга не получит какой-то выдающейся награды в конце этого странного сотрудничества, Сокджин тем более не в силах понять, какой вообще ему смысл заключать контракт. Сокджин слышал всего о нескольких случаях, когда демон сам выступал инициатором связи, и ничем хорошим эти истории не закончились. Опять-таки, потому что ни один демон не станет что-либо делать, не имея скрытых мотивов. И оттого, что Сокджин не знает, что движет Шугой, он не может не относиться ко всей этой затее с сомнением.
Он еще раз внимательно с подозрением оглядывает беловолосого демона, который, откинувшись на руки, что упираются в холодный серый бетон позади него, лениво разглядывает мага из-под ресниц.
- Не может быть, чтобы это были все причины, - проговаривает Сокджин, покачивая головой.
- Ты можешь мне не верить, - равнодушно пожимает демон плечами в ответ. – Но никаких других причин я все равно не назову.
Сокджин хмыкает и задумчиво закусывает губу. Его самого удивляет, что он действительно, на полном серьезе начинает обдумывать эту идею, пока внимательно смотрит в спокойные темные глаза напротив, что таинственно поблескивают синим из-за свечения пентаграммы и свечей. Все-таки, будучи магом, Сокджин не может не прельститься этим предложением, не начать прикидывать, насколько увеличится его собственный магический резерв, какие не просто сильные, а по-настоящему мощные амулеты и артефакты он сможет создавать, как расширит свою клиентуру. Имея под рукой демона, решение проблемы, вроде сегодняшней, будет занимать у Джина всего несколько минут. Ручной демон в равной степени и крайне полезное и невероятно опасное приобретение.
Сокджин всегда больше был сторонником безопасности, но… он не станет отрицать, что на самом деле очень часто принимает спонтанные и не очень-то обдуманные решения, просто потому что в нем все же есть эта немного хаотичная жилка, пробуждающаяся в самые неожиданные моменты и втягивающая его в неприятности. И да, именно она сейчас начинает нашептывать ему разные странные мысли и заставляет колебаться, подкидывая очень заманчивые перспективы подобного сотрудничества.
- Джин-хен, даже не думай об этом. Мы сможем найти другой способ или другого демона. Тебе нет необходимости связывать себя контрактом. Буквально нет ни одной причины, чтобы делать это, - прерывает ход его мыслей обеспокоенный голос Хосока, который совершенно неожиданно оказывается совсем рядом. Сокджин невольно вздрагивает и поспешно поворачивается к нему. Надо же он каким-то образом успел позабыть, что его друзья тоже сейчас находятся в этом помещении.
Лицо Хосока выглядит на удивление бледным, даже в неверном свете пентаграммы, брови его встревожено изгибаются домиком, глаза ярко поблескивают, а пальцы крепко впиваются в собственные предплечья. Охотник действительно очень взволнован, и да, Сокджин тут же хмурится, когда видит его таким, потому что нервная энергия Хосока очень заразительна.
- Шуга-ши, простите, но это серьезное решение, которое следует тщательно обдумать. Хен не может и не должен принимать его при таких обстоятельствах, - произносит Намджун, немного торопясь и смазывая звуки между словами, что красноречивее всего говорит о том, насколько сильно парень нервничает в это мгновение. – Уверен, хену льстит ваше предложение, но плата, которую вы просите, несоизмеримо больше нашей просьбы.
- По-моему, я наоборот предлагаю слишком много в обмен на всего лишь магическую энергию, - покачивает головой Шуга, чуть сводя брови вместе, темные глаза его на мгновение холодно сверкают.
- Точно, никто из демонов не стал бы предлагать так много без веской причины, - соглашается Сокджин, на что Шуга просто пристально смотрит ему прямо в глаза, но ничего не отвечает.
- А по мне, это прикольно, - впервые за все время проведения ритуала подает голос Чонгук, к которому сразу же поворачиваются все в помещении. Парнишка немного стушевывается под столькими взглядами и смущенно потирает шею, опуская глаза в пол, даже в окружающем полумраке видно, как розовеют его щеки. – Ну, то есть… Джин-хен же станет сильнее, и он, - оборотень неловко указывает рукой на Шугу, - не сможет ничего ужасного сделать из-за связи. Вроде не плохой расклад.
- Есть куча способов обойти запрет уз и усложнить жизнь магу в этой связи, Гук-а, или даже убить, - хмурится Хосок. – И мы ничего о нем не знаем, а Джин-хену придется с ним жить, - добавляет он, уже откровенно взволнованно всплескивая руками в воздухе.
- Мы знаем, что он хочет заняться вязанием, любит флиртовать с Джин-хеном и нравится Ёнтану. Это хорошее начало, - совершенно серьезно кивает Тэхен, с таким невозмутимым и довольным видом, словно его слова вовсе не являются откровенно абсурдными. Хотя кто знает, может в голове этого парня, все они очень даже логично коррелируются. Затем провидец беспечно улыбается своей квадратной улыбкой и смотрит демону в глаза прямо и открыто. – И ты забавный, Шуга-ши. Я хочу с тобой подружиться.
Демон моргает один раз, другой, затем склоняет голову набок и пялится на Тэхена так, будто пытается разгадать, с какой планеты он прилетел, но терпит в этом неудачу. Сокджин очень хорошо его понимает в это мгновение, он тоже часто задавался этим вопросом в свое время, а затем просто махнул рукой на все попытки как-то понять и прочитать Ким Тэхена. У этого парнишки свой собственный взгляд на мир, и лучше оставить всякие попытки понять, как именно работает его мышление. Кажется, только один Тэхен и способен в этом разобраться.
- На прошлой неделе ты прочитал про драконов и захотел подружиться с ними, только потому что у них «крутые крылья», - раздраженно вздыхает Хосок, устало потирая виски. – В прошлом месяце ты пытался подружиться с вампиром, который чуть не убил тебя. Тебе все кажутся хорошими, Тэхен-а.
- Конечно, мне не все вокруг кажутся хорошими, - искренне возмущается провидец, резко разворачиваясь к охотнику, из-за чего Ёнтан на его коленях, успевший задремать, недовольно ворчит и поводит маленькими ушками. Тэхен хмурит свои густые брови и упрямо качает головой. – И Богом не хотел меня убивать, он просто потерял контроль и не смог остановиться, потому что совсем недавно обратился. Ты не знаешь, как ужасно он себя чувствовал после этого.
- Он и должен себя так чувствовать, потому что это его вина, - твердо произносит охотник, сурово поджимая губы. Тэхен обиженно сопит, рот его недовольно кривится. Тэхен не может вынести, когда про его друзей говорят плохо, пусть он и понимает, что Хосок просто слишком сильно за него беспокоится, как и за всех своих близких.
- Оба прекратите, сейчас же, - строго произносит Сокджин, чуть повышая голос и смеряя тяжелым взглядом сначала одного, затем другого. Сокджин не часто так делает, но иногда ему приходится применять карту самого старшего и пресекать подобные перепалки. Сейчас для этого, определенно, не время и не место, о чем он и говорит молча своим взглядом обоим парням.
Хосок расстроено поджимает губы и поспешно отворачивается, Тэхен надувается, становясь похожим на обиженного ребенка, но послушно замолкает. Сокджин тяжело вздыхает, пытаясь собраться с мыслями, но не особо в этом преуспевая. Все это также, как и пристальный взгляд темных глаз напротив, который он ощущает на себе буквально кожей, никак не помогает Сокджину обдумать все как следует. Маг облизывает пухлые губы, сжимает в замок дрожащие пальцы и только после этого поднимает глаза на беловолосого демона.
- Какие у тебя силы, каким типом энергии ты питаешься, какой лимит у твоих способностей? – спрашивает он настолько бесстрастно и сухо, как только может, стараясь не выдать собственный интерес или сомнений. Но, конечно же, когда имеешь дело с демоном, подобные трюки совершенно бесполезны.
Шуга вновь чуть склоняет голову набок и широко усмехается. Сокджин удивленно моргает, потому что демон выглядит в этот момент так, будто находит его вопросы очень забавными.
- Разве ты не должен был все это узнать до того, как решил вызвать меня? – насмешливо выгибает он бровь. Уши Сокджина вновь загораются, и он с досадой закусывает губу, стараясь игнорировать собственное смущение и недовольство собой.
- Йа, я не собирался заключать с тобой что-то большее, чем одну сделку.
- А теперь собираешься? – усмешка демона становится еще шире. Сокджин раздраженно щурит глаза.
- Нет, если не ответишь на мои вопросы.
Шуга хмыкает и спокойно подпирает подбородок рукой, задумчиво морщась, его браслеты весело звякают друг об друга, и Сокджин отчетливо видит, что на некоторых из них есть небольшие магические камни, на других же вырезаны знакомые охранные руны и маскирующий узор из стеблей вереска. Обычно такие вещи носят, чтобы скрыть свою ауру и защитить себя от темной магии. Демон, который защищает себя от темной магии. Забавно. Джин поспешно поднимает глаза на лицо демона, мысленно откладывая эту информацию в голове на потом.
- Моя основная стихия – огонь, он подчиняется мне лучше всего. Лимит… - Шуга задумчиво мычит себе под нос, опустив взгляд, видимо, этот вопрос каким-то образом портит ему настроение, потому что его темные глаза становятся еще темнее, чем были до этого. – Как-то раз я сжег город, кажется, примерно таков мой лимит.
Тэхен восхищенно ахает и, даже не поворачиваясь, Сокджин может сказать, что глаза Чонгука уморительно округляются в этот момент, а Намджун напряженно поджимает губы и сжимает кулаки, судя по шуршанию бумажных амулетов. Хосок, скорее всего, качает головой или еще сильнее хмурится, тут уже Сокджин не очень уверен.
- Если он говорит правду, то это слишком опасно, хен, - негромко, но напряженно проговаривает охотник. – Ты не сможешь его контролировать.
Сокджин медленно качает головой, задумчиво глядя на демона, не в силах отвести взгляд от этого бледного, будто фарфорового, аккуратного лица. Зачем демону принимать такую хрупкую на вид форму? Какой в этом смысл?
- Не думаю, что смог бы, даже будь у него меньше сил, - протягивает Джин задумчиво, и он действительно так думает. Этот демон выглядит хрупким внешне, но его глаза частенько загораются очень опасными огнями, и сам он источает эту настораживающую и подавляющую ауру, которая даже на Сокджина, довольно опытного мага, действует угнетающе.
Шуга вперивает в него пронзительный взгляд, и на этот раз в нем читается искренний интерес. У Сокджина по рукам невольно пробегают мелкие мурашки, магия как-то странно всплескивается в нем и тут же затихает. Возможно, все дело в том, что, кажется, впервые за весь этот бесконечно долгий ритуал Шуга смотрит на него без затаенной настороженности и опасения во взгляде, без холодного и пробирающего до костей равнодушия. И это… неплохое ощущение, на самом деле. Даже очень неплохое. Джин судорожно сглатывает и поспешно отводит взгляд.
- Ясный день или дождь? – спрашивает Сокджин неожиданно, на что демон растеряно поднимает бровь, и маг не может не засчитать это себе в победу и не усмехнуться довольно и немного гордо. Кажется, этого парня не так уж и просто удивить или выбить из колеи, поэтому Сокджину греет душу факт, что хоть немного, но ему удается это сделать.
- Эм… ясный? – Шуга хмурится и явно бессознательно касается пальцами своего уха, в котором на мгновение блестит колечко небольшой серебряной серьги. Сокджин удивленно моргает, когда замечает это. Насколько он знает, у демонов не очень хорошие отношения с серебром. Или это просто предубеждение?
- Кофе или чай?
- Кофе, - на этот раз демон отвечает мгновенно, даже не дослушав вопрос и не раздумывая. Джин ничего не может поделать с тем, что его губы сами собой растягиваются в улыбке.
- Готовка или доставка?
- Готовка.
- Умеешь готовить? – откровенно удивляется маг, Шуга неопределенно поводит плечом, на его бесстрастном лице ничего не отражается.
- Это не так и уж сложно.
- Скажи это вот этим ребятам, - Сокджин небрежно машет рукой себе за спину, откуда тут же доносится возмущенное «хен!» одновременно от Хосока и Чонгука, Тэхен же лишь согласно кивает, признавая очевидное, а Намджун смущенно почесывает затылок. – Зачем тебе готовить? – с искренним интересом спрашивает Джин.
- Чтобы есть? – с явным сарказмом усмехается демон, Сокджин озадаченно хмурится.
- Тебе нужно есть?
- А тебе нет?
- Разве ты не питаешься магической энергией? – маг еще более растерянно склоняет голову набок.
- И поэтому мне нельзя есть человеческую еду? – Шуга, явно издеваясь, копирует его жест, также склоняя голову. И да, это действительно выглядит забавно. Сокджин даже не знает, почему. – Это дискриминация, Сокджин-ши.
Уши Джина вспыхивают, и он поспешно отводит взгляд и неловко откашливается, когда Шуга довольно усмехается.
- Море или горы?
Шуга кривится, отчего его носик капризно морщится. Сокджин быстро смаргивает, потому что у него резко перехватывает дыхание, и он поспешно мысленно одергивает себя.
- Ненавижу воду, а горы слишком утомительны.
- Как можно не любить воду? – изумленно всплескивает руками Джин, потому что… что вообще?
- Она мокрая, - невозмутимо отвечает демон, как будто одно это утверждение все объясняет.
- Но в этом и смысл!
- В этом нет смысла, - упрямо скрестив руки на груди, недовольно хмурится демон.
Сокджин смотрит на него мгновение, а затем не выдерживает и громко смеется своим скрипучим смехом, слишком уж забавное и очаровательное лицо в это мгновение у этого странного беловолосого демона. Сокджин просто ничего не может с собой поделать.
Он чувствует, как удивленно и непонимающе смотрят на него друзья, но ему совершенно плевать, потому что буквально на секунду, но Шуга улыбается уголками губ, глядя на него, это едва заметное выражение, которое тут же исчезает, но Джин успевает его увидеть. И в это мгновение он с удивлением понимает, что одного этого оказывается для него более чем достаточно, чтобы все для себя решить. Что-то внутри него, Сокджин и сам не знает, называть ли это интуицией или частью его магии, просто говорит «да», и этот голос ошибался прежде гораздо реже, чем сам Сокджин.
Маг отсмеивается и хитро прищурившись, поднимает в воздух указательный палец, показывая, что следующие его слова будут крайне важны.
- А теперь самое главное. Ты знаешь, как смеются коровы?
Шуга подозрительно приподнимает бровь, Чонгук позади громко и выразительно стонет и явно хлопает себя ладонью по лицу, Намджун тяжело и устало вздыхает, но Сокджин игнорирует их, потому что знает, что они просто ничего не понимают в юморе.
- МУХАХА! – гордо заканчивает Сокджин, выдержав эффектную паузу, и довольно смеется, ударяя себя по коленям и качаясь из стороны в сторону, настолько сильно трясутся у него плечи. Демон бесстрастно смотрит на него с минуту, кажется, он даже не моргает за это время.
- Я передумал заключать с тобой контракт. Это было ужасно, - спокойно произносит он, однако, в глазах его мерцают смешинки, или же Сокджин опять только придумал их себе. Он не станет выяснять. Маг притворно обиженно надувает губы, когда Чонгук с Тэхеном смеются над словами демона, Намджун рядом усмехается и даже Хосок тихо хихикает в кулак.
- Йа! Ты ничего не понимаешь в юморе! Мои шутки просто слишком тонки для тебя, - обвиняюще тычет в демона пальцем Сокджин.
- Такие тонкие, что их и не видно? – невозмутимо спрашивает демон. Джин упрямо сжимает кулак.
- Это было уже слишком, мистер демон! – Сокджин еще сильнее надувает губы и невольно повышает голос, что с ним происходит всегда, когда он становится слишком уж драматичным и эмоциональным. – Через неделю! Всего через неделю ты будешь просить у меня прощение за свои слова. Я буду рассказывать тебе свои шутки до тех пор, пока ты не оценишь их по достоинству!
- Даже мне, демону, это кажется слишком жестоким, – покачивает белой головой Шуга, небрежно вставая на ноги. Сокджин и сам не замечает, как поспешно подрывается следом, отчего-то заволновавшись. Магия в нем резко начинает бурлить, она настолько приходит в волнение, что с пальцев Джина опять невольно срываются золотые искры. Он поспешно приказывает себе успокоиться и подавляет разволновавшуюся магию силой мысли.
- Шуга, - зовет он, голос его оказывается выше его обычного тона на несколько октав. Сокджин решает не концентрировать на этом свое внимание. Демон поднимает на него глаза, молча вопрошая, Сокджин глубоко вздыхает, собираясь с силами, прежде чем произнести: - Я согласен заключить контракт с тобой.
Демон моргает, затем склоняет голову набок.
- В самом деле?
Сокджин дергано кивает в ответ. Глаза Шуги тут же вспыхивают, словно озаренные изнутри мимолетной белой вспышкой, а уголки губ приподнимаются в почти полноценной улыбке, из-за чего Сокджин не может не улыбнуться широко и искренне в ответ. Сокджин не уверен до конца, он и не может быть уверен, потому что знает этого парня меньше часа, но в выражении лица, в манере держаться, в словах и поведении демона не чувствуется фальши, что само по себе невероятно и странно. Демоны хорошо притворяются и врут, но… Сокджину не кажется, что Шуга делает сейчас нечто подобное. Всегда есть вероятность, что он просто очень хороший лжец, но…
Возможно, в этой улыбке есть что-то особенное. Потому что магия внутри Джина радостно всколыхивается, и он в кои-то веки позволяет ей довольно растечься по своим венам, так как слишком поглощен выражением лица демона, чтобы обращать на нее внимание в это мгновение. Возможно, это все часть демонического морока, может Сокджин сейчас под каким-то неизвестным ему видом внушения. Сокджин не знает, но ему так сложно сопротивляться неожиданному и спонтанному порыву, что зарождается в нем, после этого короткого обмена репликами, что он... просто не делает этого.
- Хен, давай сначала хорошенько обдумаем это, - негромко, но настойчиво обращается к нему Намджун, обеспокоенно переминаясь с ноги на ногу.
- Хен, это слишком опасно, - встревожено произносит Хосок. Он взволнованно закусывает губу, но встретившись взглядом со старшим магом, тяжело вздыхает и устало проводит ладонью по лицу, сдаваясь. Уголки его губ обеспокоенно опускаются. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - он мрачно переводит взгляд на демона и, нахмурившись, обращается уже к нему: – Если хотя бы подумаешь о том, чтобы навредить Джин-хену, поверь, никто из присутствующих в этой комнате не успокоится, пока твой дух не развоплотится.
Шуга в ответ лишь спокойно кивает, что, видимо, вполне удовлетворяет Хосока, так как больше он ничего не говорит. Хотя, не то чтобы у охотника был какой-то выбор, ведь Шуга явно не настроен как-то иначе убеждать Хосока в своей безобидности. И Сокджин, конечно, тронут заботой друга, но, честно говоря, он очень сомневается, что действительно есть хоть какой-то смысл угрожать демону такого высокого уровня. Вряд ли хоть кто-то в этой комнате сможет причинить Шуге реальный вред в случае чего, но то, что Хосок, даже понимая это, все равно старается защитить Сокджина, действительно заставляет приятное тепло растечься в груди мага.
- Шуга-хен, а у тебя есть крылья? Говорят, у некоторых демонов они есть, - воодушевленно заговаривает Тэхен, словно только этого он все это время и ждал - возможности позадавать все эти странные вопросы. Ёнтан на его коленях так же нетерпеливо виляет хвостом и смотрит своими блестящими бусинками глаз на демона. Шуга чуть усмехается, но отрицательно покачивает головой в ответ. Плечи провидца разочарованно опускаются, но он тут же вновь выпрямляется, а глаза его вновь зажигаются любопытством. – А глаза? Глаза же, правда, с вертикальными зрачками?
- Хен, - тихо зовет его Намджун, и Сокджин отвлекается от разговора демона и младшего и поворачивается к парню. Оккультист смотрит на него, серьезно насупившись. Он подходит к Сокджину так близко, насколько только позволяет защитная линия, чтобы они могли спокойно пошептаться. – Ты действительно все хорошо обдумал? Признаю, это неплохая сделка, но меня смущает, что я ничего не смог найти на него, когда готовился к ритуалу. И очевидно, что у него есть какие-то свои мотивы. Он так и не сказал, откуда знает твое имя и твоего наставника, - напоминает молодой человек, обеспокоенно и внимательно заглядывая Джину в глаза.
Сокджин пожимает плечами, скосив глаза на демона, который что-то делает со своими глазами, с этого угла Джину не видно, что именно, отчего Тэхен радостно хлопает в ладоши, как взволнованный ребенок, а Чонгук, тоже подошедший поближе к линии, потрясенно охает, глаза оборотня восхищенно начинают поблескивать, а рот комично приоткрывается. Даже Хосок, кажется, немного оттаивает и с любопытством наклоняется к ним ближе, потому что охотник просто не может слишком уж долго сердиться и пребывать в дурном расположении духа, а еще он не в силах сопротивляться своему природному любопытству.
- Я не особо думал, если честно, - признается Джин спокойно, он поворачивается к Намджуну и серьезно смотрит на него. – Знаешь, у Тэхена сегодня было видение. Он сказал, что видел, как мы будем вызывать демона, и заверил, что все пройдет хорошо, - Намджун удивленно приоткрывает рот и кидает быстрый взгляд на Тэхена.
- Так вот, почему он так себя ведет, - понимающе произносит Намджун, кивая своим мыслям. Он переводит внимательный взгляд на Сокджина. – Твое согласие приведет к чему-то хорошему?
- Я не знаю. И Тэхен тоже. Его видение оборвалось, - хмыкает маг, он успокаивающе улыбается вновь нахмурившемуся Намджуну. – Мне просто стало интересно узнать, что произойдет. И ты прав, это выгодная сделка. Я смогу сделать для тебя тот амулет, о котором ты мечтал последний год.
Глаза Намджуна тут же загораются, но через мгновение, он недовольно надувает губы.
- Ты пытаешься меня подкупить, хен, чтобы я перестал задавать вопросы и заставлять тебя сомневаться в твоем решении, - немного обвиняющее бормочет он и хлопает Джина по плечу своими измочаленными бумажными амулетами. Сокджин невозмутимо пожимает плечами.
- И как, получается? – он усмехается, увидев, как возмущенно надувается друг и шутливо толкает младшего плечом. – Не бойся, если я заподозрю у него недобрые намерения, я сразу же разорву контракт.
- Это будет не так просто сделать, это может даже убить тебя, хен, - возражает Намджун, но Сокджин отмахивается от него как можно беспечнее, надеясь, что это обманет парня и он не поймет, насколько прав.
- Ничего подобного, Джун-а! Я уже так делал, всего пара недель отдыха после, и все будет нормально.
Судя по подозрительному взгляду оккультиста, Сокджин не особо преуспевает в его убеждении, однако, спустя несколько мгновений, Намджун покачивает головой, решая больше ничего не говорить. Он знает, насколько своенравным и спонтанным порой бывает его хен. Сокджин терпеть не может, когда его решения ставятся под сомнение, даже самые нелогичные и бредовые. Так что и Намджуну, да и самому Джину остается только надеяться, что никто из них не пострадает из-за этого решения.