*****
– Я надеюсь, все передали своим родителям и опекунам, что завтра у нас родительское собрание? – раздалось вдруг как гром среди ясного неба на самом прекрасном моменте буднего дня – в конце шестого урока. – Мои родители не смогут присутствовать, – поднял слегка подрагивающую руку Антон, после чего на него ехидно покосилась Ира. Да, было дело, девушка как-то увидела, как парень затаскивает в подъезд пьяную в стельку мать, подгоняемый не менее пьяным отчимом, однако, до сих пор хранила эту информацию в тайне. Антон считал, что ей просто в кайф его пугать. – А что такое? – задал вполне логичный вопрос физик, после чего Кузнецова чуть заметно хихикнула, что всё равно не ускользнуло от взгляда парня. Теперь стало ещё страшнее. – Ну, они в отъезде... – скомкано пробубнил Антон, что, на радость, удовлетворило интерес учителя. – И в каком же твои-то родители отъезде? – громко протянула Ира, от чего парень съёжился, мысленно проклиная девушку и желая ей всего "наилучшего". – В смысле? – поднял голову от проверки тетрадей Арсений, смотря то на Кузнецову, то на Антона. – Да так, Арсений Сергеевич, просто локальные приколы. Покидал класс Антон под подозревающий взгляд физика, направленный прямо в спину. Дима, недолго думая, сообразил затащить друга в ближайшую недорогую кафешку стрид-фуда, заказав себе и парню по спрайту и пачке картошки фри. – Успокойся и выкладывай, что у тебя там на уме, вижу же, что весь день что-то рассказать хочешь, – Позов слегка накрыл чуть дрожащую от пережитого испуга руку Антона, унимая дрожь. Дима был бы не Димой, если бы не заметил желание Шастуна поговорить отдельно от лишних ушей. – Я, кажется... В общем, мне нравится Арсений Сергеевич, – на одном дыхании выдал Антон. Не то чтобы он любил делать поспешные выводы, просто сам по себе не был любителем тех же книг или фильмов, в которых герои слишком затянуто и долго либо не могли понять, нравится ли им кто-то, либо отвергали свои же чувства. Ведь почему сразу нельзя принять, что тебе кто-то понравился? – Уверен? – кивок, – Ладно, давай думать. Позов не собирался осуждать друга или что-то в этом роде. Дима сам являлся геем, а судить о том, в кого влюбляться его другу, он не в праве. Сам встречается с двадцатилетним парнем, который учится в институте. Антону Серёжа Матвиенко понравился сразу, Диме очень с ним повезло. Серёжа был в отъезде и как раз на днях должен вернуться. Родители Позова приняли эти отношения, чему Шастун даже завидовал. – Понимаешь... Я просто... Не знаю. Он старше меня на восемь лет, в конце концов он мой учитель, у него скорее всего есть жена, а то и ребёнок, а я... Ну что я? Несовершеннолетний подросток с тревожностью и ещё бог знает с какими психологическими хернями, родители алкоголики, да и вообще... – А теперь начинай жевать картошку и не перебивай. Тебе меньше чем через год будет восемнадцать, не спрашивай откуда я знаю, но он абсолютно одинок и является бисексуалом. Он о тебе волнуется и лично через меня иногда спрашивает о том, где ты и как ты, – тут глаза Антона, наверно, увеличились в радиусе сантиметра на три, – А если он тебя правда сильно и искренне полюбит, то поверь, ему будет абсолютно всё равно, кто твои родители. – Это как минимум будет стыдно, да и какова гарантия, что он отдаёт предпочтение парням? Может ему больше нравятся девушки? – Антон, в любом случае, не попробуешь – не попробуешь. Парню ничего не оставалось сделать, как согласиться. В конце концов, глубже падать уже некуда, если что переживёт.*****
В кабинете физики наступила долгожданная тишина. Первый урок с седьмыми классами закончился и впереди ещё целых два окна. Арсений удовлетворённо растянулся в кресле, расслабляя затёкшую спину и выпуская на волю собственные мысли, выкидывая из головы параграфы о механическом движении. Антон его заинтересовал, это факт, который физик принял как данное. Он не верил в послания судьбы и всё подобное, однако, тем не менее, с парнем что-то было не так. Да и не только в самом старшекласснике, когда речь в классе заходит о родителях, собраниях, или скидывании денег на какие-либо мероприятия, Антон всегда либо приносил деньги лично, либо говорил, что родители прийти не смогут, и так всю четверть. – Арсений Сергеевич, вы тут? – мужчина обернулся на открывшуюся дверь, откуда показалась Ира. – Ты почему не на уроке, что-то произошло? – Кузнецова, хромая, подошла к первой парте, садясь за неё. – Ногу подвернула на физкультуре, в мед кабинете сказали посидеть и не ходить, у нас всё равно четвёртый урок с вами, вы не против, если я тут посижу? – Нехорошо, конечно, обществознание пропускать, но ладно, гонять тебя не буду. Девушка радостно устроилась за столом, зависая в телефоне. Арсений задумался. По факту было видно, что Кузнецова точно что-то знает, о чём не знает класс. И это по любому связано с Антоном, это физик понял ещё вчера. За спиной такое выведывать нехорошо, но... – Ира, ты не знаешь ничего про Антона? – девушка замерла, смотря на мужчину, будто бы раздумывая над ответом. – Смотря, что вас интересует. Его дёрганность, или... – Да, именно это "или". Я понимаю, что проще спросить у него самого, но он точно мне ничего не скажет. Его родителей даже нет в родительском чате, что говорить о собраниях. – Понятия не имею, как вы догадались, – мерзко улыбаясь протянула Ира. "Какая же она всё таки стерва", – Но да, я знаю немного об этом. Я расскажу, что попросите, но... Исправьте мне вчерашнюю два за домашку. Хотя бы на четыре. – Кузнецова, так не делается, – упрекнул ученицу Арсений, но мужчина понимал, что другого выхода нет, – Тебе это средний балл не исправит, как была три в четверти, так и останется. – Меня родители накажут, если не исправлю оценку, – вот же хитрая мадам. Увидя, что учитель поставил в графе "4" вместо лебедя, Ира просто за несколько секунд выдала ему самую сокровенную тайну парня, – Его родители пьют. – Что... – Не могу делать поспешные выводы, но отчим, судя по всему, его не очень жалует. В самом конце мая прошлого года меня как-то случайно толкнули в мужскую раздевалку, на нём было столько синяков, что я думала, что он упал в банку с фукорцином, а потом встал, поскользнулся и снова упал, только в банку с зелёнкой. – И сколько так уже? – это Арсений сказал уже почти шёпотом. В голове не укладывалось, как вообще можно так обращаться с собственным ребёнком. – Это я вам уже сказать не могу. Только одна просьба, Арсений Сергеевич, – мужчина вопросительно поднял бровь, – Это всё вам сказала не я. – Идёт.*****
– Ну что за люди? Что за люди?! – визгливо разнёсся по лестничной клетке не самый приятный голос, – Две недели прошло, почти месяц! Шастун, когда твоя семья оплатит электричество?! – Лариса Евгеньевна, они в отъезде сейчас, как приедут я тут же им передам счёт, – устало повернулся на управляющую их домом Антон. – Знаю я в каком они "отъезде"! – показала женщина кавычки в воздухе, – Когда твоя мамаша и нерадивый папаша перестанут беспробудно пить?! А ты? Скоро сам же туда же покатишься! – Антон громко хлопнул входной дверью, заглушая поросячьи визги тучной женщины, облокачиваясь о стену. Управляющая никогда не вызывала в парне положительных эмоций. Помыв руки и лицо и сменив одежду на домашнюю, парень прошёл на кухню. Отписавшись Диме, о том, что пока ехал домой побил его рекорд в "Дурак онлайн", Антон поставил в микроволновку приготовленные со вчера макароны с сосиской. Не прошло и половины времени, указанного парнем на таймере прибора, как тот перестал размеренно жужжать, а комната погрузилась в темноту. Антон пощёлкал выключателем, окончательно удостоверившись в том, что света всё таки нет вообще. Соседка на его вопросительное сообщение ответила, что у той со светом всё хорошо. Через пять минут телефон парня начал мигать отметкой "4%, зарядите устройство", почти сразу же вырубаясь. Всё таки дом-управляющая вполне аргументированно не нравилась Антону. – Ёбаный рот, мразь ебучая!