Скрыты бурей

20

Метро. Настоящий рассадник смерти, скрытый чернотой станций и туннелей. Впереди лестницу, ведущая, как казалось, в преисподнюю . По ступенькам стекала вода и хлюпающий звук нисколько не смущал Уилла при виде подгоняемых ветром кровавых туч. Дождь ненадолго прервался, чтобы разразиться вновь со страшной силой. Скоро воды станет ещё больше. Понесутся ветра, закружит ураган. Уиллу когда-то нравился запах сырости, но сейчас он прекрасно понимал, что в метро дела с сыростью и затопленными станциями менее радужные, чем то, о чем он вспоминал и о чем думал. В первый день катастрофы все линии метро перешли в режим укрытия. Многие знали, что в транспортном режиме все входы и выходы были открыты, но с появлением угрозы система герметично отсекала выход на поверхность. Поскольку из-за объявлений о внезапных воздушных тревогах, множество мертвых и живых людей не покинули подземку и стали ее заложниками. Множество ходячих томились под землёй и никто о них не хотел вспоминать. Такая оплошность по сей день сливалась с ветром голосами неспасенных едва ли не во всех мегаполисах. Уиллу лишь однажды пришлось побывать в метро, спустя пару недель с момента катастрофы. Он спустился в подземку с поисковым отрядом. Боевикам была поставлена задача освободить детей местной школы, чья администрация эвакуировала их под землю на ближайшей станции. Уилл решительно следовал за командиром группы и вместо того, чтобы выводить детей, им пришлось отстреливать ходячих при выходе из туннеля, идущих на них из-за света фонарей и ламп. Кто-то из группы имел неосторожность закричать при виде разнообразия трупов и вся операция по спасению превратилась в бегство. Детей они не нашли. Это событие оставалось лишь смутным подтверждением его крепкости духа в стрессовых ситуациях. В тот день выжил он один, вынужденный в последний момент бросить укушенного парня. Всякий раз напрашивались слова философа: «История повторяется дважды». И он один, кто выживает несмотря ни на что. Уилл приложил массу усилий, чтобы не таращиться за спину в поисках выживших. Бессмысленно. Создавалось впечатление, словно побег зомби был запланирован, но явно в спешке. В этом плане он не подозревал и одновременно подозревал всех. Кто-то подошел. Быстро повернувшись спиной к входу в метро, Уилл наставил револьвер на человека, в чьих руках был фонарь. Его слабый свет едва ли доползал лучами до маятниковых дверей метро вниз по ступеням. Из-за дождя, попавшего в глаза, Уилл не сразу понял, кто стоял перед ним, но разглядел широкие плечи и опущенный пистолет. Удалось рассмотреть и одежду, но лица он так и не заметил. Сложно было понять, какие эмоции испытывал стоявший перед ним мужчина, но это оказался именно он — живой и невредимый Лектер. — Ганнибал, — с нескрываемым облегчением сказал Уилл и вытер лицо. — Я думал, что это ты сюда бежал, когда увидел тень, — он уже и не знал, чему верить, подозревая, что мог видеть и человека с рогами, — значит все напутал. — Я шел точно за тобой. Уиллу показалось, буквально на мгновение, что Ганнибал если и говорил правду, то не всю. Ему хотелось спросить, как всё-таки он выбрался из гостиницы незамеченным ни для него, ни для зомби. Бесшумный зверь? Это невозможно было не оценить по достоинству. — Нам придется спускаться? — Уилл и сам знал ответ, но все равно надеялся обойти этот вариант десятой дорогой. Самолично спустился бы, но с появлением Ганнибала он думал о вариантах получше. Ничего не приходило на ум. — У тебя разве есть запасной план? Ты собирался сегодня бежать из гостиницы? — усмехнулся Ганнибал, вытирая лицо. — А как же устойчивые здания? — сказал Уилл, разве что не упомянул, как и сам планировал пересидеть в полицейском участке. — Не обязательно спускаться туда, куда стекает вся вода, Уилл, мы найдем место, чтобы пересидеть, — Ганнибал огляделся по сторонам и посветил себе под ноги. — Вполне возможно, что в этой части города и не было затопления. В прошлый раз буря прошлась над северной частью города. — Видел, там одни руины. Ганнибал его не услышал. — Ни за что бы не хотел оказаться под землёй так скоро, — сказал Уилл и неряшливо потянул из кармана заранее приготовленную таблетку, — метро страшнее замков на холмах, — незаметно для Ганнибала кинул ее в рот и быстро проглотил. — Это все сказки, страхи прошлого. В нашем настоящем значительно больше ужасов. Уилл на автомате кивнул и не стал спорить. Он успел понять, как сильно промокла одежда и под тяжестью ее веса опускались плечи, особенно раненое. Штаны намертво прилипли к ногам. Хорошо, что сами ступни оставались сухими. Марго не соврала, отдав ему лучшую пару обуви. Как бы не так, но хотелось скрыться от надоедливого дождя. Буря, как истинный дирижёр, с усиливающимся дождем напоминала ему о динамике развития событий. В чем-то Уилл испытывал облегчение — он не услышит ко́ду господствующей над всеми бури и не станет ее частью в виде немого и обездушенного слушателя. — Нужно идти дальше, — сказал Ганнибал, как только дождь немного успокоился, он прикоснулся к плечу Уилла. — Да, конечно, — ответил Уилл. Его подталкивали не столько слова и рука Ганнибала, сколько крики мертвых. Уилл заметил, как в трещинах асфальта плавали маленькие тельца животных. В остальном мешки мусора и сорняки были «прибиты» к земле дождем. Уилл вспомнил поцелуй в комнате и захотел повторить, но без мордобоя. Почему? Он и сам не осознавал почему. Между метрополитеном и гостиницей было метров пятьсот, не меньше, и ничего не видя перед собой, он прекрасно понимал, что ходячие, столпившиеся около ворот, благодаря численности, обрушат их и пойдут прямо за ними. Или если не за ними, то по следам, таких как Алана — одиноких путешественников. Уилл смотрел в черную даль и обращался к Богу, хотя никогда не прибегал к такому, но на душе было неспокойно. Он знал, что ничем бы не смог бы помочь оставшимся в гостинице и с этой мыслью придется бороться ночью и днём, всякий раз возвращаясь к прошлому. Не ради оправдания, скорее ради спасения разума. Не первый случай расставания. Не первый раз нерешенная проблема с жертвами. Он осторожно коснулся стены, склизкой и холодной и стал спускаться, пропуская ступеньки. В крови бурлил адреналин пережитых потрясений и понемногу начинало действовать обезболивающее. Еще в гостинице Уилл понял, что Алана оставила ему гидрокодон, препарат, способный вызывать зависимость. Нашла же в запасах Ганнибала, в этом он не сомневался. Он не надеялся встретиться с Ганнибалом и более того, увидеть его с рюкзаком на плечах, словно заранее подготовленного к вылазке. Уилл хмыкнул. Стал бы он готовиться к побегу, уверяя его в надежности и прочности стен своей гостиницы. Вряд ли и все-таки сомневался. Уилл никак не мог избавиться от страшных мыслей, связанных с метро. Его пугала не просто атмосфера, а сама правда того, что ему придется провести здесь ночь и не одну и в компании Ганнибала Лектера, кто посмел поцеловать его и высказаться так небрежно о знакомстве с Джеком Кроуфордом, к тому же приписывая и их сорвавшуюся встречу. Ганнибал толком ничего не сказал, когда они спустились к вестибюлю, лишь ободряюще похлопал по плечу, толкая прикрытую дверь. Уилл достал свой фонарь, едва ли не уронив его. В мокрых руках все норовило выскользнуть, но он крепко вцепился в револьвер. В верхней части метро было спокойнее, чем на улице. Они спокойно перепрыгнули турникеты, застывшие год назад и оказались в просторном зале перед эскалатором. — Как-то тихо для метро, — заметил Уилл. — Осмотреться бы, вдруг что-то полезное найдем. — Хорошо, но я бы не стал рисковать, — ответил Ганнибал, — здесь мало что интересного осталось. — Минута времени, — Уилл не обращал на Ганнибала внимание, где-то в глубине души понимая, что сейчас он ничем не отличался от крысы в поисках съестного. На самом деле проживая жизнь в дороге, научишься ценить мелочные находки, спасавшие и не раз. Хотя в очередной раз проглотил слова о том, что и сам боялся лазить по вестибюлю. Распущенность мыслей под действием препарата развязывала руки, как и вид внутренностей метро напоминал ему, что глаза не ошибаются. Уилл не провел и дня в комфорте гостиницы, чтобы успеть к нему привыкнуть и с приятными воспоминаниями хотеть вернуться обратно. Он себя не обманывал. Все хорошее перестало быть вечным. Не желая в который раз признавать это, Уилл вспоминал и прокручивал в голове все диалоги, начиная со встречи с друзьями Аланы. Уилл продолжал задаваться вопросами, от чего же именно бежала Алана Блум, оставляя свою подругу с братом и Ганнибалом. Если Мэйсон вызывал куда меньше противоречивых эмоций, и не казался человеком павшим духом, ровно как и Беделия, то ничего подобного нельзя было сказать о Марго, Ганнибал Лектер и вовсе выделялся среди них своей «особой» выдержкой. Уилл всегда в работе прислушивался к интуиции. Его зрительная память запечатляла различные моменты жизни и в обратной съёмке выстраивала события строго по хронологии. Он знал, куда вела любая дорога — прямо к убийце. Вопреки всему, Уилл посмотрел в спину Ганнибала, идущего в противоположной стороне с выставленным пистолетом и фонарем. Он определенно убийца, но какой? Этот поцелуй… Уилл потрусил головой и недавно обрезанные волосы щекотно ударили по глазам и щекам. Здорово отрезвило и между тем Уилл задумался, как бы все содержимое рюкзака не намокло. Там и бумаги лежали и оставленные тряпки. «Ладно, не в первый раз», — подумал Уилл. Он светил фонарем вдоль стен, исписанных и кровью, и краской, и мазутой. Разнообразие цитат, упоминание правительства, просто призывы к помощи, бессвязные высказывания, слова на других языках, маты. Особенно ругательств было больше, как и рисунков среднего пальца. Прискорбно. Уилл смотрел на это и понимал, что не будет потомков лет через двадцать, знающих, что такой жест мог означать. Еще через пять может не быть и тех, кто вспомнит о Боге с его разными именами, о том, что существует Тихий океан и что птицы, когда-то были родственниками динозавров. О картине Леонардо да Винчи «Мона Лиза», усопшей в Лувре среди других экспонатов. Уилл вернулся к реальности. На вид разграбленный магазин с газетами стоял с опущенными створками, но дверь была открыта. Порог магазина, устеленный желтыми газетными листами, мелким мусором и банками, ничем не отличался по настроению от общей атмосферы запустения. Уилл прошел вперед, ведомый любопытством. С пересечением порога ничего интересного не попадалось на глаза; обычная тумба с кассой, перекинутые стенды с газетами, журналами, открытками. Нетронутые пачки чипсов. Посредине стояла тележка из супермаркета. Уилл подошел к ней без всяких мыслей, под прямым светом фонаря увидев полулитровую бутылку воды, неиспользованную и с пять пачек сухих салфеток, сброшенных в один прозрачный пакет. «Вот так находка», — поразмыслил Уилл и бросил находки в рюкзак. Туда же пошли и чипсы. Он порылся немного в тележке, но кроме пустых пластиковых пакетов, бумажных мокрых коробок ничего не нашлось. Уилл посмотрел на испорченную бумагу, не надеясь отыскать хоть что-то ценное для костра или интересного, чтобы скоротать время за чтением. Подходя ближе к кассовому аппарату, он услышал тихий скулеж где-то на полу, с внутренней стороны. Заглянув туда, упираясь руками в тумбу, Уилл сморщился и отвел взгляд, оставляя обрубленное по ребра тело женщины тянуть оставшуюся руку к нему. Она была придавлена телевизором. Уилл хотел выстрелить, только бы облегчить ее страдания, но передумал. Лишняя пуля не помешает в борьбе с ходячими мертвецами, а она как-нибудь доживет свою жизнь. — Печальное зрелище, — непонятно откуда появился Ганнибал, напугав Уилла. — Что-то случилось? — Уилл схватился за сердце, опуская револьвер. — Нет, всякий раз сложно поверить, что здесь могли прятаться сотни взрослых с детьми, животными после ряда неудачных эвакуаций. Они так неосмотрительно рисковали жизнями, а сейчас здесь слишком пусто, словно никогда людей и не существовало. — Учитывая, что люди оказались не столь беспечны, и уезжали в леса, в горы, тут прятались настоящие безумцы, — Ганнибал отошел к двери, направляя свет фонаря в глубь коридора, — один из входов завален булыжниками, скелетами и хламом. Видимо там был настоящий прорыв мертвецов. Учитывая, что это достаточно оживленная некогда часть города, поток людей был огромным. — Ходячие находились и в поездах, — добавил Уилл. — Да, и таким образом на станцию приезжал экспресс забитый трупами. — Я, кажется, понял, почему закрыли второй вход, оставив один, — сказал Уилл, прерывая Ганнибала. — Этот выход был единственной дорогой в город для живых. — Если нам повезет, и мы не встретим ходячих, то считай, что мы в безопасности, — Ганнибал пожал плечами, — но этого ни я, ни ты знать не можем. Они не стали задерживаться в магазине, проходя мимо пустых автоматов, где бывали сладости и газировка и остановились у двух полос эскалатора. Первым спустился Ганнибал и Уилл счел это разумным. Его не прекращали одолевать сомнения насчёт всех высказанных в комнате предположений, напрямую относящихся к Уиллу. Это не пугало его, разве что он сам почувствовал недовольство и усталость, постоянно рыща в поисках правды. Тех пару часов спокойного сна в гостинице хватило, но не надолго. Уилл изрядно старался не думать о импровизированной постели на полу, но при этом бодро перебирал ногами, желая как можно быстрее сбросить с себя рюкзак и тяжёлую одежду. Он хотел спать, забыть этот день с его бесконечными потрясениями. — Почему ты один, Ганнибал? — спросил Уилл, желая знать ответ на мучительные вопросы. — Мне не посчастливилось встретиться с кем-то из друзей. Честно признаться, я и не предпринял попытки добраться до холла, ходячие мертвецы напоминали ос, гуляющих по улью в поисках матки. — И ты знал, откуда они все пришли? — сказал Уилл. — Лишь догадываюсь как и почему. — Я хочу тебе верить, но чувствую, что ложь всё. — Не все, что я говорю, следует расценивать, как ложь. Эта спокойная манера речи изрядно выводила Уилла, но он не смел поддаваться эмоциям, оставаясь верен лишь своим наблюдениям. — Значит, ты многое скрываешь. — Повторюсь, что многое скрываешь и ты, — ответил Ганнибал, — но я почему-то доверил тебе прикрывать мою спину, хотя понимаю, что любое мое неосторожное слово и дуло револьвера упрется мне между лопаток. — Что ж, в этом мы оба правы. Уилл сузил глаза при виде оставленных кровавых следов на ленте. На вид свежие. Он приблизился к ним ровно в тот момент, как маленькая капля крови стекала вниз по металлической части и потерялась между ступеньками. За ней потекла ещё капля. Уилл посветил фонарем на другую сторону, отмечая тянущийся след, словно кто-то окровавленной рукой пытался ухватиться, но всякий раз отрывался и хватался за что приходилось. Одни следы размазанной ладони и пальцев. — Ганнибал! — Что? — Посмотри, здесь кровь… — В этом нет необходимости, — ответил он, продолжая спуск, — там впереди кто-то есть. Первым, на что они наткнулись был дробовик в луже крови. Ганнибал присел на корточки и передал фонарь Уиллу, а сам осмотрел брошенные патроны, к тому же неиспользованные. Кровь свежая, а из дула почувствовался характерный запах пороха. Он стрелял не здесь, что несомненно порадовало Уилла. Он осветил спуск выше головы Ганнибала. Из мрака показались очертания чего-то непонятного. Уилл напрягся, как дикий кот во время охоты, готовящийся к прыжку. Уилл продолжал светить, но никак не мог определить, что именно он видел. Это было и что-то знакомое, но в тоже время и странное. Уилл спустился на одну ступень, вплотную подойдя к Ганнибалу и пригляделся. Оно стоило того, чтобы ногой задевать ягодицы Ганнибала и тем самым смутить его. Уилл понял, что видел ботинки, из которых торчали ноги. Ступенек на тридцать ниже их уровня. — Там раненый, — сказал Уилл и намеревался втиснуться в небольшую дыру между спиной Ганнибалом и стеной, но он помешал. Ганнибал быстро встал и повернулся к нему, забирая фонарь. — Даже если это так, нам следует вернуться и спуститься по второму эскалатору. Повисла напряженная пауза. — Зачем? — Уилл не хотел с этим соглашаться, понимая, что он видел не иллюзию собственных страхов, когда бежал из гостиницы, а реального человека. — Это может быть Беделия или Марго. Твои же друзья. — Если этот человек ранен, я ничем не смогу помочь. — Ранен, не значит укушен. — Это все равно ведёт к одному концу, — констатировал Ганнибал, — но я вижу в тебе все еще не уснувший дух профайлера, готового броситься помогать любому нуждающемуся. Будь там ранен не кто-то, кого мы ещё не видим, а именно я, ты бы помог мне? — Я бы выстрелил тебе прямо вот сюда, — Уилл коснулся его груди, ткнув пальцем в область сердца, — но не сразу, а чуть позже, как только бы узнал всю правду. — Так ты готов меня слушать? — Не сейчас, — Уилл равнодушно посмотрел на Ганнибала, — но ты всё равно все расскажешь, а пока что, позволь мне пройти. — Ганнибал и не противился, и сделал несколько шагов, прежде чем Уилл нашел в себе силы добавить: — И без возражений. Он чувствовал, что проявлял недостаточно осторожности, разговаривая с Ганнибалом, и между тем твердость его слов возымела должный эффект. Точку во всем разговоре впервые поставил не он и это, пускай, и выглядело весьма вызывающим. Ганнибал сдержался, чтобы лишний раз не нарваться на ненужные ему эмоции со стороны Уилла. Само по себе явление такого рода его не прельщало, больше всего хотелось поиграть чувствами и так не вовремя подвернувшаяся прогулка в метро постепенно захватывала мысли Ганнибала. Он гневался на всех, кого пришлось оставить в гостинице, а с другой стороны радовался появлению Уилла и их вынужденному партнерству. Новый опыт в условиях более тесных и сжатых, чем он мог представить. Едва ли замечая за собой желание следовать точным указаниям Уилла, Ганнибал делал шаг и останавливался, словно спускался по лестнице в Большом театре сразу же после просмотра оперы, встречая внизу достопочтенных друзей. Он горячо любил эффектные появления и это привычка, а может и черта, оставалась неизменной. Он представил себе, как все его труды были уничтожены. Подопытные выпущены на волю. Эти потерянные души возвращались в свору таких же голодных и мертвых, как и они сами. Ганнибал посильнее надавил на нижнюю губу, растирая под подушкой пальца огрубевшую и высохшую кожу. Рана больше не кровоточила и не беспокоила его мысли (если вообще беспокоила). — Там действительно кто-то есть! — сказал Уилл и дрожащий в его руках свет фонаря осветил строго одну полосу эскалатора. Ноги, которые увидел Уилл, принадлежали человеку из плоти. Оголенные икры были в мелких порезах, но целые, не разорванные, как бумага. Уилл посветил выше сложенной вдвое фигуры. При виде лица ему на ум не пришло ничего лучше, чем прибавить шагу. — Мэйсон! Мэйсон, ты жив? — Уилл громко позвал его, не наблюдая за ним никакой реакции. — Ты меня слышишь? — Мэйсон? Послышался удивленный голос Ганнибала. Он сам не поверил бы, если бы только не увидел знакомый профиль лица, этот утонченный нос, который он планировал попробовать (немного мяса к овощам), вместе с остальными. И первое, что пришло на ум — разочарование. Он не стал играть наперегонки с Уиллом, позволяя тому выступить в роли скорой помощи. Было понятно, что Мэйсон жив — грудь поднималась и опускалась и с каждым новым откликом его имени, он начинал двигать головой. По нему сложно было понять, терял ли он сознание. Лицо, как и глаза, были залиты кровью. Наконец-то, стоило Уиллу дотронуться до его плеча, он закашлял и посмотрел на них обиженно, но никак не удивленно. — Какая приятная встреча, друзья! — Мэйсон слащаво улыбался. — Мэйсон, ты ранен? — Нет, — он фыркнул и розовые слюни сорвались с губ. В подтверждение своим словам, он развел руки в стороны и вернул их обратно, затем еще раз повторил и еще. — Видишь, все целое! — Тебя не кусали? — Уилл и не планировал закидать его вопросами, но это нужно было сделать. Если яд уже попал в кровь, на счету оставались жалкие часы до трансформации и гуманная помощь в таком деле — выстрел из оружия, желательно сразу, пока не стал трупом. Мэйсон выглядел вменяемым, хотя бы делал вид, что слушал их и перестал поднимать руки. Уилл прищурил глаза, не прикасаясь к нему во избежание конфликта. У него явно шок. — Тебя кусали, Мэйсон Верджер? Отозвался Ганнибал, оставаясь стоять выше, в то время как Уилл опустился перед «членом семьи» Лектера на полусогнутых ногах. Револьвер он спрятал за ремнем штанов для удобства, не прикрывая расстегнутой курткой. На голос Ганнибала Мэйсон отреагировал лучше и охотнее, поднимая голову. — Откуда кровь? — Ганнибал задал прямой вопрос. — Какая кровь, друзья? — переспросил Мэйсон, ухмыляясь. — Я шел под дождем, решил остановиться здесь, вдруг бы меня в дороге сморило, а так — нет, шел и дошел. — Ещё нужно осмотреть, — не выдержал Уилл и потянул к нему руки, но реакция Мэйсона оказалось не промах. Он оттолкнул ладонь Уилла и отлип от стены, приближаясь к нему как при первой встречи, что можно было почувствовать несвежее дыхание. При такой близости, Уилл увидел глаза Мэйсона, полные безумия, расфокусированные, с расширенными зрачками. Уилл ожидал, что тот снова заговорит, начнет угрожать или ещё хуже, прикоснется к нему, передавая, возможно, болезнь, но нет. Мэйсон завис, приоткрыв рот. — Он словно под наркотой. — Сукин сын, — сказал Ганнибал и бросил поднятый ранее дробовик. Ганнибал повернул голову и нахмурился, сдерживаясь из последних сил, чтобы вновь не достать лезвие и на сей раз прикончить ещё живого идиота, такого славного парня из семейства Верджеров. Кроме того, что удивлялся, как ему вообще посчастливилось выйти из гостиницы, тем еще и собственными глазами видел, что Мэйсон был не промах и в ход пошли спрятанные в медицинских целях порошки и уколы, как и наркотики, успокоительные. Он понимал, что парню захотелось себя взбодрить в борьбе с полчищем трупов. Ранее ему полагалось их кормить, а тех, что сидели в гостинице, бить током, когда туда заводили свежего ходячего. Поздно было об этом думать, но Ганнибал зацепился за эту мысль, как если бы сильно хотел вернуться к своей практике психиатра. Все это не длилось больше секунды, и Ганнибал без опаски приподнял налипшие на лоб волосы Мэйсона, осмотрел руки, дотронулся до груди. При свете фонаря разглядел ноги. Наружный слой кожи был цел, следов от зубов не было. — Укусов не вижу, — ответил он себе и озабоченному происходящим Уиллу, который с опаской наблюдал со стороны за действиями Ганнибала. — Что-то ещё может быть не так? Что ты ищешь? — Все в этом мире так несправедливо! — отозвался Мэйсон. Он, как оживший идол, механически задвигался и тут же получил в солнечное сплетение. Удар Ганнибала был сильным и звучным. Уилл сразу не понял, что он полоснул своей рукой по его плечу, когда замахивался. На поведении Мэйсона удар никак не отразился, он не выглядел, как человек, почувствовавший боль, сожаление или самое банальное — желание ответить тем же. Совершенно ничего. Вместо этого, он почесал подбородок и поднял голову, выставляя кадык. — Моя милая, милая сестра, моя Марго. Она оставила меня. Сестра бросила брата. Ганнибал мысленно удерживал нытье Мэйсона, как гнилой фрукт в руке, готовый выбросить, понимая, что ее он не нашел в гостинице, даже если сильно и хотел. Где она? Что с ней? Бедняжка Марго осталась сама. Ганнибал взялся за вздернутый подбородок Мэйсона, сильно, что заболели пальцы и опустил. — Где Марго? Где Беделия? — Все там, где мы их бросили. Все там же, да, сидят, а может и лежат, я не знаю, — Мэйсон тяжело задышал. Ганнибал смотрел прямо ему в глаза. При свете одного лишь фонаря сложно было получить нужную зрительную связь, но всё-таки ему удалось. Мэйсон не унимался. — Я говорил, что мы в беде? В большой беде и все из-за него!!! — Он показал пальцем на Уилла, затем на себя. — Что же за дрянь ты себе вколол, — когда Ганнибал осматривал, Уилл заметил вздутую вену на руке, обколотую со всех сторон. Мэйсон как минимум сделал три, а то и четыре укола. — Как ты успел все это сделать? — Вряд ли это помешательство только из-за галлюциногенов или обезболивающего. Даже если я поверю, что он как-то влез в мой личный запас медикаментов, такого бы эффекта мы не наблюдали. — Его могло что-то напугать? — Вполне, — слова Уилла натолкнули Ганнибала на мысль, — ты видел смерть Марго, Мэйсон? Смерть сестры? Уилл встал и посмотрел на это с не меньшей опаской, как если бы перед ним сейчас кормили мутированного зверя его же мясом. На сей раз Мэйсон изменился в лице. Он не спешил отвечать, но явно о чем-то думал, а вскоре и вовсе вырвался из рук Ганнибала. — Моя сестра бросила меня! Понимаете? Одна ведьма оставалась. Нас окружили, но я не стал ждать, а побежал. Моя сестра где-то там. К чёрту её и вас! Он не предпринял попытку подняться. Между тем Ганнибал встал на ноги и потянулся за дробовиком. По спине Уилла пробежал холодок. Он не хотел бы вмешиваться, но убить человека не позволил бы и все равно стоял и не понимал, что Ганнибал хотел сделать и как ему реагировать. — Она меня предала, только бы подумать, моя сестра и пошла на такое. Добровольно! Самой захотелось любви, — Мэйсон протер глаза кулаками и стукнул себя по лбу, — есть в женском начале тьма, в каждом! В каждой из них что-то от ведьмы и скрывается. — Перестань, — из уст Ганнибала это звучало не как просьба, а скорее приказ. «Разве от этого будет толк?» — подумал Уилл, продолжая наблюдать за ними двумя со стороны, словно был зрителем на премьере в кинотеатре. — Она больше не Верджер, и никогда я ее не увижу. А все это ее подружка, хвостом вильнула. — Заткнись! Мэйсон уперся головой в стену и стало ясно, что разговаривать больше не станет, а все, что с ним случилось, останется теперь навечно в его воспоминаниях. Ганнибал не направил дуло дробовика ему в лицо, а просто швырнул на ноги и задел плечо. Мэйсон не отреагировал. Он затих. При свете фонаря было видно, что лишившись последних сил, он отключился. — Если переживет припадок и галлюцинации, он ему понадобится. — Мы не станем помогать? — Уилл чуть вжался в металлическую часть поручня, позволяя тем самым Ганнибалу переступить Мэйсона. — А ты разве хочешь? Хвоста за нами нет. Если и дальше так будет, то проспится и пусть сам решает, что с собой делать и куда идти. Он не понимает ничего. Слушать его нет смысла, мы тем самым тратим свое время. Идём на станцию. «А как же девушки?» — хотел спросить Уилл, но передумал. — Откуда в тебе уверенность, что там не будет опасности? Мы же не знаем, кто там бродит или что. — Вот и узнаем, — ответил Ганнибал. — Или предлагаешь остаться рядом с ним? Даже если не было хвоста, ты сам должен понимать, что, буря лишь усиливается. Ещё немного и наступит ночь. Уилл согласился. Захотел бы он остаться, пришлось бы столкнуться не только с мертвецами. Он представил тот полицейский участок, который был ничуть не надежнее гостиницы и метро. При виде Мэйсона он не знал, что думать. Нет ходячих сейчас — позже выйдут из тени. Оставалось идти и не оборачиваться. Он без лишних слов спустился на пару ступеней, последний раз посмотрел на Мэйсона, лишенного чувств. Уиллу хотелось верить, что все обернется, каким бы знакомство не получилось. После разрыва с Джеком, встречи с Чио — он научился отпускать людей. Пусть и не знал причин столь резкого изменения в поведении Мэйсона, зато Ганнибал явно смыслил больше и снова утаивал. «Смышленый хрен, этот Ганнибал», — подумал Уилл и впервые позволил себе улыбнуться.

21

Спуск был недолгим. Ступеней двадцать, и они оказались на станции. Уилл не стал возиться с фонарём, чьи батарейки медленно теряли заряд. Тянуться за новыми и не собирался — берёг скудный запас, рассчитывая на Ганнибала. Он хорошо светил и бросал луч света на приличную дальность. Уилла в очередной раз поразила сила запустения и увядания обычных, некогда ежедневных локаций, мелькающих перед глазами сотни людей. Все стены исполосовали водяные следы, эрозия. Пахло ржавчиной и свежим крысиным пометом. В тех местах, где висели плакаты, валялись дорожные сумки, пакеты и слегка покрытые пылью кости. Уилла передернуло. Он вспомнил, как покинул оплот медиков и ученых, отправляясь в путь домой. Ещё на месте его предупреждали, что с последних переговоров по радиочастотам им сообщали, об опасных зонах — выжженные поля, места падений военных самолетов и вся линия метро в городе. Уилл расценил это так, что метро в каждом городе стало опасным местом. — Ты видишь опасность? — спросил Ганнибал, шагая в ощутимой близости, едва ли не соприкасаясь плечами. Они едва ли не наступали друг другу на ноги. — Нет, — Уилл светил фонарем в противоположную сторону, замечая край стены. — Начинается перрон. Ганнибал не ответил, лишь посветил в том же направлении. Шли тихо и осторожно. Вдалеке капала вода и Уиллу на секунду показалось, что где-то над головой по проводам неслось электричество, но это было невозможно. Никаких проводов, заключенных в металлическую оплетку, никаких труб — одна сплошная бетонная стена и все еще странный звук, теперь уже напоминающий писк маленькой полевой мыши. — Ты слышишь? — Уилл спросил у Ганнибала с опаской, подозревая, что его в очередной раз атаковали галлюцинации прошлого. Пережитый страх переставал властвовать над ним. Человек с рогами, неким образом, пускай и странным, но устрашающе точно отпечатывался на фигуре Ганнибала, словно был его продолжением и это смущало, но не так пугало, как было в гостинице. Тот вид из окна здоровски напугал Уилла. — Похоже на писк здешней живности, — Ганнибал отошёл немного в сторону, заглядывая за спину, — но между тем могу сказать, что ничего не вижу. — Какой-то неестественный звук. — Это может быть ветер, дующий из туннелей. — То же самое ты говорил и в гостинице, — Уилл вскинул при этом бровь, вспоминая те хлопки выстрелов и гул голодных ртов, — спутать крики мертвецов с ветром. — Я хотел, чтобы это был ветер, — отозвался Ганнибал. Уилл остановился. Хотел? Эти слова наводили на страшные мысли и он, опустив взгляд на мокрую куртку, задумался. Откуда же в гостинице могли взяться люди, недавно ставшие ходячими, если в их жилах текла кровь? А всякий человек, имеющий с такими дело знал — их кровь едкая и опасная. И между тем, там были и иссохшие, облезлые трупы, словно старые посетители, заснувшие где-то на верхних этажах до бомбардировок и военных операций. При упоминании Ганнибалом о «нежилом» этаже, Уилл сразу не понял, почему он об этом говорил. Гостиница представляла из себя лестницу и коридоры по оба крыла. Если над его головой всё-таки топтались ходячие, то как же Ганнибал их сдерживал? Какую дверь ему приходилось закрывать? Уилл поднял глаза на Ганнибала. Он все больше походил на дьявола, нежели воина, и все еще притягивал взгляд и мысли. Вопрос родился сам по себе из соображений и мелочного анализа. — Так вы жили бок о бок с мертвецами? — С первого дня, как решили остановиться в гостинице. На мое предложение не покидать это место, все отозвались более чем радушно, — Ганнибал улыбнулся. Наконец-то Уилл стал задавать правильные вопросы. — И как ты их сдерживал? Чем? — Видишь ли, я не рассказал всю историю создания гостиницы, — Ганнибал повернулся к Уиллу и за три шага оказался рядом. — Первый хозяин гостиницы настолько был странным в своих желаниях джентльменом. Выше третьего этажа и в правом и левом крыле он установил двери, как в больничном крыле, что все, чей достаток был ниже ожидаемого, оставались внизу, а достопочтенные гости начинали заселяться с четвертого этажа. Я держал их всех там и до сих пор мне это удавалось. — И что же случилось? — Что-то пошло не так, — с ощутимой задержкой ответил Ганнибал, — я не успел это выяснить. Снова не вся правда. Уилл в очередной раз не понимал, в какую игру играл этот человек, способный так спокойно реагировать на любые изменения и в тоже время столь рьяно и с осуждением оставлять свою «семью» в прошлом. Оставь он Мэйсона, почему не задался вопросом об остальных? — Если все это время ты знал, что над головой живут мертвецы, почему же не обезопасил всех остальных, — Уилл открыл рот, чтобы дышать и не чувствовать запах вони. Они приближались к чему-то ужасно смердящему, как к свалке. — Они знали, — только и всего. На этом разговор прервался. Звук, до этого звучавший приглушенно стал чётче и громче. На звук отреагировал и Ганнибал. Они шли вдоль станции, по одной из сторон которых, тянулся пустой туннель. По другую сторону — поезд, а точнее вагоны, с кое-где выбитыми стеклами и раскрытыми дверями. Уилл не сомневался, что где-то внутри спит или бродит ходячий. От жутких образов его оторвал звук, невыносимо жужжащий, от чего зачесалась кожа, особенно лицо. Здесь не могли быть осы или пчелы. Уилл поднял голову. Прищурился. Что-то не так. Он посветил фонарем на потолок и обомлел от ужаса, свободной рукой потянувшись за револьвером. На потолке, выше шести метров над головой, как целая армия, располагались тела, плотно прилегающие друг к другу. Мертвецы! Они держались за бетон оттопыренными руками и ногами, как лягушки, свесив головы. Вывернутые наизнанку суставы хорошо просматривались в свете фонаря, но лица, Уилл чаще заморгал, это было отвратительно. Покрытые чем-то липким, как воск и зеленым по цвету, они все как один клацали зубами и этот звук, вот как он рождался. — Вот же черт… — Перестань светить, ну же! — Ганнибал не мешкая опустил руку Уилла и забрал фонарь. Немного позже он выключил его, оставляя лишь один — свой, чей свет бил в пол небольшим кругом. — Иначе разбудишь и нам не посчастливится. — Никогда раньше не встречал подобной мутации, — Уилл посмотрел на Ганнибала. Его собственные губы дрожали, как и все тело и не от холода. — Никогда! — Нам лучше уйти. Пока они спят, мы в безопасности. Уилл не стал с этим спорить. Меньше всего хотелось создавать лишний шум и просто дышать, только бы себя не обнаружить. Дело дрянь. — Что предлагаешь? — Нужно идти к другой станции, вопрос в том, каким способом, — задумался Ганнибал. — Ни один из способов мне не нравится, но выбора у нас нет. Назад дороги нет. Уилл это понимал и потянувшись рукой за фонарем, дотронулся и до пальцев Ганнибала, слегка сжимая их. Он не ведал почему так делал, но продолжил их сжимать, а затем одним движением вырвал фонарь. Все это чувствовалось, как мгновение и Ганнибал не успел толком насладиться этим. — Предлагаю идти по туннелю, там и места больше и одни лишь рельсы. Надеюсь, — проговорил Уилл. — А если наткнемся на ходячих? — Тогда и будем разбираться, — ответил Уилл, зашагав к перрону. Где-то рядом должна была находиться лестница. Он не стал больше обсуждать это с Ганнибалом, твердо приняв решение топать неизвестно сколько километров по туннелю, лишь бы подальше от тварей. Он зашёл за желтую линию на полу и посветил в обе стороны фонарем. Лестница оказалась под боком. Не прыгать и меньше шума. — Вот чего не надеялся увидеть, никогда, так это зло, рожденное путем мутации. — Это монстры подземки, друг мой, — весьма сдержано ответил Ганнибал. — Ты уже когда-то их видел? — скептически спросил Уилл. Ему показалось, что на сей раз голос был не громче капающей воды, но Ганнибал его услышал и даже все понял. — Лично — нет, но мне рассказывали люди, прошедшие метро. Кое-где в городах остались станции, перекрытые со всех сторон патрулями. Да, здесь можно встретить кланы или общины, неплохо устроившись среди поездов. Тех, в кого ты светил, называют «летяги», необычный вид мутации превратил мертвых в светящихся чудовищ, способных ползать по стенам. Все, что выдает их присутствие, как раз звук, что мы слышали и свет. — Свет? — Думаю, нам не стоит это проверять, — ответил Ганнибал, — идём. Уилл задумался. Обременяющие мысли лишь множились после разговора с Лектером, что приходилось обдумывать все в одиночестве. Он всякий раз предполагал, вернее, даже верил, что хуже не будет и вновь ошибался. Молча проследив за Ганнибалом, когда он спустился по лестнице на крепкие рельсы, Уилл проделал тоже самое, зажав между зубами фонарь. Где-то вдалеке послышался плач, но не ребенка. Оказавшись от прыжка, Уилл ступил на край рельсы, держа у груди револьвер. — Куда же нам? — Прямо, — сказал Уилл, прислушиваясь к звукам метро, — раз на этой станции очевидно, не пересидеть, пойдем в том направлении, которое рано или поздно выведет нас туда… — Уилл осекся, не желая выдавать своих намерений, — где точно будет безопасно. — Подальше от города? — Ганнибал спросил так, словно не уловил изменения в голосе Грэма и потому старался отвечать тем же. Раз он заикнулся о возможности покинуть город, вполне реально, что где-то там был конец его пути? Конечная точка? Ганнибал загорелся этой идеей. — Именно! — Замечательно, — он даже не стал скрывать возбуждения. Лишние опасения переставали казаться значимыми. Чтобы не показалось вызывающим его заявление, немного позже добавил: — Хорошо, когда дорога может довести до намеченного заранее финиша. Уилл счел, что радость Ганнибала полностью оправдывала их желание как можно скорее распрощаться с нависшей угрозой на станции. Быть убитым от рук существ, чьи зубы спокойно грызли кости, а сами они ползали по стенам не хуже пауков совсем не хотелось. Уилл закусил внутреннюю часть губы, пытаясь избавиться от увиденного им кошмара. Повисшая на потолке армия мертвецов продолжала шуметь, но все тише и тише. Оказавшись в туннеле, Уилл посветил фонарем в обе стороны. Чернота не внушала доверия, она постоянно обманывала, но выбора не было. Нужно было идти вперёд. Поправив кое-как лямки рюкзака, Уилл пошел первым. Прикрывая его спину, Ганнибал покрепче взялся за пистолет. Он, однако, вовремя задумался об уходе из гостиницы, спрятав на третьем этаже в комнате рюкзак. Получился тяжелым, на вид массивнее, чем у Уилла, но и запасы он сделал так, чтобы как минимум месяц не переживать за себя и своего напарника в дороге. Его фонарь светил ярче и черт же дёрнул, пока Уилл был сосредоточен на тоннеле, посветить на потолок за спинами. Зомби спали, некоторые из них раздувались, как лягушки. Ганнибал присел, поднял небольшой камень и с интересом покрутил его между пальцами. Уилл не обращал внимания на него, думая о своем. Отменная возможность испытать на прочность себя и Уилла. Он прицелился, продолжая светить фонарем одному из зомби прямо в лицо и кинул камень. Попало в голову и тварь, покрутившись, открыла глаза. Издалека Ганнибал видел налитые кровью глазные яблоки, одно из которых выпадало. Тварь закричала подобно сирене из морских легенд, настолько широко раскрывая рот, что у нормального человека сломалась бы челюсть и разорвались все мимические мышцы. Ганнибал выключил фонарь в тот момент, как повернулся Уилл. Испуг отразился в его глазах, как и паника. — Бежим! Ганнибал быстрым шагом подошёл к Уиллу и схватив за рукав куртки, потянул за собой. Сорвавшись на бег, они следовали за движущимся светом фонаря. Уилл хотел было обернуться и выстрелить, но Ганнибал не позволил, резко высказавшись: — Береги патроны, мы оторвёмся!

22

Они бежали не меньше получаса, крайне редко сбавляя шаг, чтобы перевести дыхание. Оба несмотря на тяжесть рюкзаков и мокрой одежды, не уступали в беге и получалось так, что Уилл поспевал за Ганнибалом. Оторваться от голодных преследователей удалось в тот момент, когда послышался далекий крик не человека, но и не монстра. Это поджаривало мозг, но Уилл терпел силу навязчивых мыслей, что это мог оказаться крик Мэйсона. С мельтешением фонаря они снова погрузились в темноту и в этот раз надолго. Погоня прекратилась, но бежать до следующей станции, как предполагал Уилл, ещё минут двадцать. За время бега он не обмолвился и словом с Ганнибалом, даже не шикнул, не позвал по имени, лишь заново пытался увидеть в нем привычные человеческие очертания, сталкиваясь с пропащим взглядом оленя, бегущего рядом с ним. Почему? Он едва ли не некормленный сном видел то, чего не мог никак объяснить, но чувствовал близость к разгадке, всякий раз замечая при свете фонаря затылок Ганнибала. «Кто же ты такой, Ганнибал Лектер», — подумал Уилл и остановился, упираясь руками в колени. Он выдохся. Приятное напряжение в мышцах переросло в противную ноющую боль. Он нуждался в передышке, атакуемый безумными видениями. Поджав губы, мысленно представил себе реку, услышал ее шум и быстрый спуск по наклону. С тех пор, как мир пережил катастрофу, рыбалка переросла из простого хобби в суть выживания. Он всякий раз возвращался к воспоминаниям, когда удавалось поймать жирного лосося, стоя по колени в воде и без угрозы на берегу. — Уилл, ты как? — Нормально, — он отвечал и одновременно врал. Рассказывать о боли и ужасе не хотелось. — Мы на месте? Я ничего не вижу. Он продолжал смотреть под ноги во тьму, не переставая думать о том, что из Ричмонда в Вулф Трап можно было дойти за полторы сутки при постоянной ходьбе и отдыхе ночью. Он намеревался остановиться в Фредериксберге, посетив церковь на улице Принцессы Анны. Будучи далёким от Бога он хотел побывать в священном для многих людей месте, прикоснуться к таинству брошенных жизней перед тем, как возвратиться домой. Подумал об этом, поскольку вспомнил о мужчине, найденным там повешенным и без печени. Это был очередной подарок Потрошителя. Страшные воспоминания и Ганнибал замолчал, что пришлось поднять голову. — Думаю, что да, ещё минут двадцать и мы окажемся на платформе. — Не слышу в голосе нотки оптимизма, — хмыкнул Уилл и выпрямился. — Предпочитаю сдерживать эмоции. — Я не удивился бы, стоило бы увидеть, как ты покрываешься льдом из-за равнодушия, — Уилл сказал это так, словно знал Ганнибала далеко не один день. Ганнибал собрался с духом и проигнорировал это. В конце концов они заставили себя пробежать огромный путь, подгоняемые монстрами. До сих пор ориентиром служила пустота и тьма, прислушиваясь к эху собственных шагов. Но все не могло быть просто и так, как хотелось Уиллу. В очередной раз, он почувствовал опасность, но сразу разглядеть ее не смог. Из тьмы постепенно открывалась во всей своей чудовищной красоте форма вагона поезда, перекрывая им проход. Провалы между стеной и поездом оказались узкими, разглядев которые при близком расстоянии Уиллу хотелось засмеяться. — В любом случае нам не удастся вернуться назад, — наконец-то Ганнибал озвучил его опасения. — Там зомби. Уиллу трудно было отделаться от мысли, что гостиницу они бросили в спешке, каждый по своему, застигнутые страшной угрозой и вот снова все повторялось. За эти пару дней Уилл испытал тьму потрясений. — Возможно, что там никого нет. Вагоны соединены прицепом и дойти до самого конца не трудно. — Мы можем узнать, только посмотрев самим, — Уилл заглянул под вагон, заметив между рельсами голову без тела, — не хочу представлять себе очередных монстров метро. — И не надо, — Ганнибал поднялся на суфле переходной площадки, хватаясь за буфера. Секундное дело, стоя вплотную к двери, он что есть силы толкнул ее ногой и она практически бесшумно открылась. Они были в самом конце поезда. — Если следующая станция открытая, то, возможно, нам не придется проходить через весь поезд, — сказал Уилл, спокойно принимая руку помощи от Ганнибала. Он крепко взялся за кисть. Уилл закусил губу от боли в плече, упираясь в подъемную часть вагона, в который раз думая о таблетках. Нужно было увеличить дозировку. Это напоминало паранойю. Между тем, Ганнибал положил рядом пистолет и фонарь, сосредоточившись на человеке, имя которого так обожал и смаковал на вкус. Он прикладывал все усилия, напрягая руки, чтобы помочь и не сорваться, падая вместе с Уиллом на рельсы. В последний момент Уилл зацепился за выступ, сокращая дистанцию, и тем самым упал на грудь Ганнибала, в раскрытые объятия. Он немного отпрянул, стоило выровняться, но Ганнибал не позволил отойти от него, обратно притягивая к себе. Полумрак скрыл их смущение, поделенное на двоих и Уилл поддавшись эмоциям, чувствуя, как холодели руки от интересного запаха кожи Ганнибала, как сильно смущало и стесняло его дыхание у губ. Они стояли так близко, что чувствовали нарастающую страсть. Одно необдуманное движение и Уилл прикоснулся к подбородку Ганнибала, часто заморгав. Его раскрытая ладонь легла на шею, неосторожно, но уверенно, он притянул Ганнибала и оставил легкий, едва ощутимый поцелуй на губах, такой же холодный и мокрый, каким был и в гостинице. Это слабость, продлившаяся не больше секунды. Уилл сразу же отошел в сторону, руками стряхивая воду. Ганнибал посмотрел на него и медленно закрыл дверь вагона. Брошенные ими на пол фонари и оружие оставались нетронутыми. Последний пассажирский вагон пуст. Они в безопасности. — Спасибо. Короткий ответ Уилла смутил Ганнибала. Не было в голосе ни радости, ни печали, словно он и сам не до конца понимал, что сделал. Незримое удовольствие обернулось разочарованием. — Всегда рад помочь, надеюсь, лицо бить не будешь, — ответил Ганнибал, желая немного разрядить обстановку. — Нет. Это мой тебе ответ, если думаешь, что у тебя получилось сбить меня с толку. — Значит ночь будет длинной и интересной, — Ганнибал поднял все с пола, передавая Уиллу его вещи. — Ночь бесконечного разговора по душам. Уилл обошел Ганнибала, хмыкнул, как довольный сервал, сумевший с одного удара сломать змее позвоночник и съесть ее. Он представил себе жаркую Африку с ее плотоядными обитателями. Он был столь же прыгучим и подвижным, как кот, стараясь на каждый выпад Ганнибала атаковать с двойной силой. Ему это удавалось, хотя он и не делал это специально, но что-то подсказывало, что Ганнибал не станет молчать, особенно сейчас, когда они остались одни в пустом вагоне в туннеле метро.