***
Я вижу, как его глаза закрываются, пока он всё ещё жив, восхищаюсь сладостью его криков. Никто не услышит его. Мы здесь одни: художник и полотно. Я разрезаю его на части с практической точностью, разрезаю плоть, чтобы забрать то, что мне нужно. Что останется, будет вознесено до искусства. Красота из грязи. Я осторожен с ним, каждое прикосновение и порез продуманы до мельчайших деталей. Он будет безупречен, даже лучше обычного. Потому что он особенный. Он — мелодия, представление. И тест. Ты меня видишь?…
Глаза Уилла распахнулись с лёгким вздохом, края губ подёрнулись в улыбке, когда удовольствие скрутилось в пустоте его грудной клетки. Зачастую процесс погружения в человеческий ум довольно раздражающий. Не единожды он оставался со скверным привкусом во рту от того, какими совершенно отвратительными были эти умы, движимые только базовыми инстинктами, лишённые всякой утончённости. Но ему, конечно же, всегда удаётся перебить этот мерзкий вкус — кровью, страхом и смертью. Поистине милейшее сочетание. Но потом что-то подобное попадается ему на глаза, и он понимает, что работа стоит того. Его ум наполняется головокружительной красотой, и он удивляется, что это было делом рук человека, а не Других. Чесапикский Потрошитель. Ночной кошмар, терроризирующий Балтимор годами. Серийный убийца с тягой к драматизму и мрачности. Даже специалисты поведенческого отдела считают его монстром. Уилл считает его гением. Он слышит Джека прежде, чем чует его. Уилл стоит, не шевелясь, посередине поля, прищуренные глаза пристально смотрят на труп, привязанный к дереву в нескольких футах от него. Джек шумно подходит, становясь рядом. Но тут второй запах сражает его, как молния, хищная жажда бежит по венам сладчайшим ядом. Лектер. Почему ты здесь? Уилл поворачивается, не удивлённый внимательным выражением карих глаз, сам же он прикован взглядом к величественной фигуре доктора. Лектер приветственно улыбается, мягкий изгиб его тонких губ показывает не большую, но искреннюю улыбку, в отличие от безликого выражения, что он носил на их первой сессии. — Это — он, Уилл? — спрашивает Джек с явным нетерпением в тоне. Всё его тело источает напряжение. Наверное, это ужасно утомительно, что такой продуктивный убийца охотится на территории Кроуфорда. — Да, это — Чесапикский Потрошитель. Наконец-то, показался спустя год отсутствия. Неплохое возвращение. Уилл уверен, что Джек категорически недоволен его легкомысленной похвалой, но, как и обычно, начальник не утруждался тем, чтобы поправлять его. Он давно уже перестал пытаться контролировать Уилла, как контролировал остальных своих подчинённых. Внимание профайлера остаётся решительно приковано к Лектеру, но не из-за неожиданного присутствия доктора на сцене преступления, а из-за тёмной вспышки в глазах, что глядели на Уилла, из-за лёгкой улыбки, что всё ещё играла на его губах. Но это и неудивительно, учитывая с каким любопытством мужчина отнёсся к так называемому «эмпатическому расстройству» Уилла, — профайлер с трудом боролся с насмешливой улыбкой, когда Лектер использовал термин, — но что-то подсказывает ему, что нечто гораздо большее скрывается за этими тёмными глазами, чем опасное восхищение блистательного убийцы способностью, которая может оказаться губительной для его же существования. Взгляд Лектера — голодный, жаждущий и интенсивный. Это заставляет Уилла хотеть… Он обрывает эти мысли на полпути, резко отворачиваясь от человека, чтобы ещё раз сфокусироваться на трупе. Уилл знает, что реакция доктора очевидна только для него. Если бы не его натура, он не увидел бы ничего сверх профессионального любопытства в этих ледяных глазах. Он с трудом выгоняет мысль о том, каково было бы видеть этот пронизывающий взгляд сияющим от удовольствия, а затем растворяющимся в ничто, и заставляет свой ум интерпретировать причину интенсивности взгляда доброго доктора. Идея начинает формироваться, и Уилл наклоняет голову вбок, внимательно разглядывая разорванную бледную плоть и сломанные кости перед ним. Мужчина был молод, около двадцати пяти лет, сейчас едва ли узнаваем. Глаза зашиты, кожа рук и ног снята, являя блестящие алые мускулы, туловище разрезано пополам, свободное от органов — вместо них разнообразные цветы. Белладонна. Клематис. Наперстянка. Азалия. Глициния. Отравляющая. Ядовитая. Такой видел убийца отнятую жизнь. Представление. И тест. Ты меня видишь? Если бы не тринадцать веков за плечами и сдержанность и трезвость ума, что они дарили, Уилл рассмеялся бы от всей души прямо здесь и сейчас. Или прижал бы Лектера к земле и опустошил бы его вены. Обе реакции абсолютно обоснованы, учитывая его открытие. Его великолепный психопатичный терапевт, что являл собой само самообладание, обладатель крови, что пела для него — был никем иным как Чесапикским Потрошителем. И он устроил перформанс для Уилла, чтобы понять, сможет ли его эмпатия увидеть мрачного художника за безупречным внешним видом. — Скажи, что ты видишь, Уилл? — прерывает Джек его грёзы, как всегда очень «вовремя». — Скажу. Но для начала скажите, что вы здесь делаете, доктор Лектер? — Я здесь по наказу Джека, — совершенно спокойно отвечает Лектер. — Он полагает, что свежий взгляд может быть полезен. Ведь Потрошитель, кажется, неуловим. Уилл метнул быстрый взгляд к сконфуженной физиономии Джека и вновь вернулся к созерцанию Лектера. — Да, неуловим. Мне действительно интересно, что же так неожиданно его выманило. — У вас есть теории? — маска Лектера безукоризненна, он абсолютно не озабочен тем, что находится на сцене своего собственного преступления. Лукавый, возбуждённый блеск в его глазах скрыт от всех, кроме Уилла. — Думаю, Потрошитель был… вдохновлён, — слово мягко перекатилось на языке. — Что-то или, может, кто-то поймал его внимание. Данное представление является воплощением этого вдохновения. Ему любопытно увидеть, какой отклик это вызовет. Взгляд Лектера едва уловимо темнеет. Джек задает несколько глупых, предсказуемых вопросов и уходит, чтобы посовещаться со своей любимой протеже — Мириам — когда ответы Уилла волшебным образом не раскрывают личность убийцы. Этот человек просто был не в состоянии оценить безупречную точность и абсолютную гениальность замысла Потрошителя — Лектера — несмотря на то, что он был прямо здесь, перед его глазами. Временами люди до жалкого слепы. Лектер подходит немного ближе к Уиллу, когда Джек удаляется, его голос не отражает ничего, кроме простого любопытства, когда он спрашивает: — Скажите мне, Уилл, как вы видите Чесапикского Потрошителя? Нарцисс. — Он — волк среди овец, — просто отвечает Уилл, одновременно наслаждаясь сладкой мукой чужого аромата и тьмой, пульсирующей глубоко в душе доктора. — Хищник высшего порядка. Лектер практически сияет. Неуловимо для остальных, конечно же. Но где-то рядом всегда есть хищник сильнее и быстрее, Ганнибал Лектер. Уилл ему улыбается, стараясь не оголять клыки слишком сильно.***