Тенью детства

      Военное командование не поскупилось на неделю каникул, всё равно знойная жара, кадеты не собраны, слушают плохо, а на небе ни облачка. Ребята, толкаясь и смеясь, бежали домой со всех ног, чтобы поскорее обрадовать родителей выходными. Целая неделя! Как же они счастливы получить хоть немного долгожданного отдыха, даже постарались закрыть все плохие отметки, чтобы с чистой душой пустится в летние дни.       Братья Галлиарды громко обсуждали, чем займутся в свободное время, забывая обо всём на свете. Реки мороженого, прогулки от рассвета до заката, игры в мяч, дворовый футбол! Ах, как прекрасна летняя пора и юность! Марсель вдруг смолк и огляделся по сторонам. — Нина! — он окликнул её. — Уже придумала, что будешь делать? — Пока нет, — Белл обернулась и остановилась. — Давай с нами на море, — старший с глазами полными надежды посмотрел на неё. — Ты была на побережье? — Порко усмехнулся её растерянности. — Ни разу, — она помотала головой и вцепилась в лямки рюкзака. — Тогда решили! Завтра увидимся, — Марсель широко улыбнулся. — Давай, братец, догоняй! Кто последний, тот моет посуду! — кричал он, убегая в сторону лагеря.       Нина проводила братьев задумчивым взглядом и зашагала домой. Прошёл уже целый год обучения, прерываемый раз в триместр небольшими каникулами. Она не знала, почему Марсель так с ней добр. Неизвестно, насколько Порко всё это нравится, но пару раз он с братом проводил её до дома, когда занятия закончились совсем поздно. И почему внутри так тепло при встрече с ними? Белл смущённо улыбнулась и опустила голову. Друзья. Это слово сладким мёдом обволакивало язык, становилось осязаемым рядом с братьями, откликаясь нежностью где-то в груди.       Невинно-белое лёгкое платье с короткими рукавами открывало щиколотки, соломенная шляпка с голубой лентой прятала девичье личико от обжигающих солнечных лучей. Марсель изумлённо стоял на крыльце дома, не веря глазам. Нина не в форменных шортах похожа на настоящую девочку! Порко приоткрыл рот в изумлении, а затем усмехнулся. Его щёки предательски вспыхнули, выдавая смущение. Братья стояли в бежевых рубашках и с чёрными подтяжками, старший в коричневых шортах, а младший в тёмно-зелёных. Они оба пялились на подругу, заставляя сгорать от стеснения. Марсель ойкнул и подошёл к ней. — Тут… сейчас, — неловко промямлил он и взял концы развязавшегося поясок.       Нина прикусила губу и сжала пальцами юбку, пока ей завязывали бант на спине. Как же так? Несколько раз ведь подходила к зеркалу перед выходом и всё равно не заметила? — Спасибо, — она благодарно кивнула и подняла глаза. — Идём? — Порко вскинул бровь, ему не терпелось поскорее выйти в город.       Жёлтая повязка на руках позволяла кадетам свободно гулять на каникулах и не засиживаться в тесном гетто. Холодное ванильное мороженое в вафельном рожке — настоящее спасение от жары. Вечер нехотя сменял день, небо медленно розовело. На пляже не так много людей, можно найти укромный уголок вдали от порта и шумных отдыхающих марлийцев. Шуршащие волны размеренно бились о берег, пенясь и омывая жёлтый песок. Солоноватый ветерок щекотал нос, Нина с замиранием сердца придержала шляпку, её изумлённые глаза рассматривали бескрайнее море, как чудо чудесное или настоящее волшебство. Она приподняла юбку и сняла туфельки. Вода ласковой прохладой встречала детей, что восхищённо ступали вдоль берега босыми ногами. — Ах! Вот это жизнь! — блаженно воскликнул Порко и развёл руки в стороны. — Поверить не могу, что ты такое упустила, — Марсель подошёл к Белл. — Сама не верю, — она радостно улыбнулась и взглянула на друга. — Малявка, плавать умеешь? — младший остановился и схватил её за плечи, глаза заискрились задором. — Н-Не… Да! — Нина зажмурилась, готовясь упасть в воду.       Холодное море она так и не встретила. Вместо этого послышался громкий смех над головой. Порко расхохотался и отпустил её, не собираясь ничего делать. Марсель робко хихикнул в кулак. Белл приоткрыла один глаз и, не увидев опасности, открыла второй. — Ах ты! — она захлебнулась злостью и бросилась на Порко, а тот принялся удирать, расплёскивая воду в стороны. — Ах я! — передразнивал он, подражая манере Нины. — Дурак! — кричала Белл ему в спину, несясь по берегу. — Неслыханно! — Порко нарочно прыгал так, чтобы солёные капли летели в стороны. — Самый настоящий!       Марсель из раза в раз поражался тому, как легко этим двоим сцепиться друг с другом. Брат ведь очевидно провоцирует её, а она и рада побегать за ним с кулаками. Старший только гнался за ними на случай, если кто-то всё же решит поцеловать песок мордочкой. Порко резко замер, из-за чего Нина уткнулась носом в его спину и тихо замычала от боли. Она отпрянула, повернулась и встретилась с грудью Марселя, что был позади всё это время. — Набегались? — прозвучал его мягкий заботливый голос.       Они блаженно плюхнулись на тёплый песок, вытянув ноги, и откинулись назад, опираясь на ладошки. Море алело вместе с закатом, солнце ложилось блестящий дорожкой на воду. Казалось, можно ступить и пойти туда, к горизонту, навстречу лучам и новому миру. Свобода… её обещают офицеры вместе с гражданством «марлийца», если кандидаты унаследуют силу. За стенами гетто огромный бескрайний простор, другие страны, культуры. Их могут увидеть все, кроме потомков Элдии, к сожалению. Нина мечтательно подняла руку, желая дотянуться до тех земель, за океаном. Каково там? — Где? — Марсель повернулся к озадаченной подруге, видимо, случайно спросила вслух. — Парадиз ведь в той стороне, — она поджала колени к груди и опустила ладонь. — Люди прячутся за стенами из титанов и живут себе, — неоднозначно вздохнул Порко. — Мы здесь тоже за стенами, — Нина положила голову на колени. — Такова расплата за грехи предков, — Марсель горько усмехнулся и бросил небольшой камешек в воду. — Неужели платить нужно будет всегда? — Белл нахмурилась. — За такие вопросы на тебя и доложить можно, — сказал Порко и задумчиво отвернулся.       Вдали виднелась марлийская семья с маленьким ребёнком. Женщина пряталась под небольшим розовым зонтиком, а отец держал за руку сына и бежал с ним, догоняя белый воздушный змей, волнующийся на потоках ветра. Доносился счастливый детский смех и гулкий свист чаек, совсем вдали тявкал щенок, подставляя нос морским волнам. Кадеты не могли разделить их безмятежности. — Цена за желание завладеть миром, — тихо ответил Марсель, — пока есть титаны, нас не простят. Пока на острове есть Прародитель, нас тоже будут бояться и проклинать. Лучше спрашивай меньше профессоров об этом, они строго относятся к тем, кто начинает сомневаться. На первые разы тебя прощают, раз ты живёшь без родителей, но… — его голос местами взволнованно дрожал. — Будь осторожнее, с недоверчивыми не церемонятся. — Я… поняла, — Нина кивнула и сжала юбку на коленях.       Марсель улыбнулся и положил ладонь на её плечо, мягко погладил. Солнце опустилось, задев горизонт, пора возвращаться. Ребята отряхнули одежду от песка и поплелись обратно в город. Порко развеял напряжённую остановку глупым вопросом, Нина подхватила его настроение. Уже у ворот лагеря они беззаботно смеялись и благодарили судьбу за каникулы. Братья проводили подругу до крыльца приюта, она крепко обняла их на прощание. Марсель похлопал её по спине, а Порко отвёл взгляд и что-то пробубнил.       Волей-неволей начинаешь привыкать к тем, кого видишь каждый день, с кем тесно общаешься месяц за месяцем, делишься мечтами и мыслями, порой даже самыми тёмными. Наивно доверяешь, ведь они такие же дети, как и ты сам, с нелёгкой жизнью и неизведанным будущем. Были и подлецы среди дружных кадетов, любой ценой отвоевать себе заветное местечко на лаврах — их удел. За сдачу предателей могут и наградить, даже почётно. Ведь это показатель верности, чистого ума и светлой души. Пойти против друзей и семьи ради славной Марлии — высшая степень преданности. — О, Энни, привет! — воскликнула Нина и села к подруге за стол, громко ставя поднос с тарелками. — Привет, — она особо не улыбалась и не показывала радости от новой компании, но девочки всё равно садились рядом. Никто же не прогоняет, и сам не уходит. — Как прошли каникулы? — Пик, уставшая больше всех после тренировки, приземлилась на стул.       Не успела Леонхарт ответить, как в неё прилетела тарелка горячего супа. Кадет подскочила и вскрикнула, благо ожог несильный, но сама ситуация мало чем радует. Белая рубашка пропиталась жирной похлёбкой и прилипла к животу, ещё и запах сваренной картошки неприятно повис в воздухе. Кто-то бежал по столовой и толкнул мальчика, что мирно проходил мимо стола. Так они думали, пока не услышали гогот. — Нечего девчонкам здесь делать, — ухмыльнулся мальчишка, — лучше идите к мамочкам и помогите им на кухне.       Нина сжала кулаки и метнулась к однокласснику, хватая его за воротник. За драку влетит, может даже несколько внеочередных нарядов получит. Да и плевать ей хотелось на правила сейчас, много что ли у неё подруг, чтобы ими перестать дорожить? Да и было бы много… Всё равно суть не меняется! Если обижают, нужно отвечать, но ни в коем случае не начинать первым. По крайней мере, так думала сама Нина. — Хочешь сказать это моей маме?! — она вспыхнула в гневе. — Ой, ты же та чудная, — он безмятежно развёл руками, — опять схлопотать хочешь? Давай помогу, — его руки вцепились в плечи Белл, а сильный толчок коленом в живот заставил выплюнуть воздух и сложиться пополам.       Теперь уже Энни не могла стоять в стороне, услышав сдавленное мычание Нины. В потасовку вмешался ещё один юноша, а за ним полез и Порко, не ставший терпеть издевательств над коротышкой. Ведь только ему позволено насмехаться над малявкой! Взволнованная Пик позвала Марселя, чтобы тот разнял их. Он попытался оттащить брата, но получил в нос шальным кулаком. Теперь уже не до справедливости, старший Галлиард не на шутку взбесился. В столовой поднялся гул, ребятишки довольно улюлюкали, ожидая кровавого продолжения. Пара тарелок упала на пол, звонко разбившись. Прекращать драку никто не собирался, о причине сего безобразия позабыли, теперь было важнее ответить ударом на удар.       Громкий голос командира перепугал всех и остановил потасовку, нарушители спокойствия выстроились в шеренгу и виновато опустили побитые мордочки. Сейчас влетит всем по самые не балуйся, уже бесполезно оправдываться и просить снисхождения. Наломали дров, так будьте добры, получите наказание. — Извините, сэр, я начала, — призналась Нина, — я… — Отставить, — протянул Тео Магат, недовольно пыхтя. — Меня больше волнуют те, кто продолжил это свинство! — Мы… — Марсель хотел сгладить ситуацию. — Отставить! — рявкнул командир и сложил руки за спиной. — Щенки стали забывать своё место? Три наряда вне очереди! Каждому, — шипел он, начиная ходить из стороны в сторону. — И здесь тоже приберитесь. Чего стоите?! — Так точно, — кадеты отсалютовали главнокомандующему и побежали в подсобку за швабрами и вёдрами.       Никому не хотелось быть на плохом счету у вышестоящих, но и отсиживаться, когда друзей обижают, тоже. Оставалось надеяться на прощение командования, чтобы не отчислили, а подмести во дворе или ещё где — не проблема. Нина убирала осколки тарелок и благодарила друзей. Энни отмахнулась, потому что сама собиралась ударить наглеца. Райнер и его новый долговязый товарищ вышли из-за стола последние, мельком глянули на одноклассников. Порко был занят уборкой, поэтому ничего ему не высказал, хоть и хотелось за такой, как ему показалось, брезгливый взгляд в их сторону.       Три года в училище пролетели незаметно, ребятишки порядком сдружились, женская община пополнилась ещё одной девчонкой из параллельного класса. Иногда братья звали Нину погулять вечером вместе, пинали мяч и звонко смеялись. В приюте привычно встречали недружелюбные лица, но с появлением друзей стало на них всё равно. Пускай смотрят себе и что-то выдумывают, у неё теперь есть те, с кем интереснее и веселее. Есть те, кто готовы помочь, и она с радостью ответит им тем же, даже если сил не так много, как у остальных.       Кадеты сидели в большой аудитории, где полукругом в несколько этажей стояли столы. Коленки тряслись, со лба бежала капля, пальцы еле держали ручку. Несколько наблюдающих стояли и следили за тем, чтобы письменный тест курсанты даже не подумали списать. Тех, кому удастся и кого не заметят, уже можно будет считать кандидатами в воины. Но всё же здесь проверяют знания, а не хитрость и скрытность. Выжатые ребята выходили по одному, а в коридоре обменивались впечатлениями. Стрельба и военная подготовка выпали на ненастный день, дождь, разыгравшийся не на шутку, значительно ухудшал условия сдачи.  — Кадет Белл, прекрасно! — инструктор высоко оценил меткость Нины, что заставило её заулыбаться.       Грязь, прилипшая к белой военной форме, затрудняла движение. Винтовки и тяжёлые рюкзаки становились ещё тяжелее под суровым ливнем. Ноги заплетались, казалось, словно бежишь по трясине, а не по полигону. Всепоглощающая топь, которую нужно преодолеть, чтобы не вылететь. Сапоги так и хлюпали в ней, не давая ногам двигаться. И кадеты стойко выносили всё, двигались дальше, напоминая себе о великой цели стать Воином. Всё ради этого, ради лучшей жизни семьи и своей собственной. — Марсель Галлиард, блестяще! — крикнул тренер первому пришедшему кадету.       Как профессора и пугали — многих отчислили. Счастливчики даже не хотели думать о том, что будут делать те, кто не смог пройти дальше. Потратить годы на обучение и не добиться ничего — уже досадно, а ведь некоторым ещё и влетит от родителей, вложивших силы в дополнительное домашнее обучение. И это ещё далеко не финал. Теперь кадеты перейдут в руки самому Тео Магату, что встречал их в первый день и изредка приходил оценить успеваемость. Ребята стояли толпой перед маленькой сценой и только сейчас осознавали, насколько уменьшились их ряды.       «Энни!» — шепнула Нина девчонке в ряду перед ней. Леонхарт обернулась и, приметив в толпе знакомую, помахала рукой. Марсель, вновь стоящий рядом, пихнул Белл, намекая, что сейчас не лучший момент для привлечения внимания. Громогласные речи звучали из уст командира, проносясь в каждое сердце, но не каждое трогая. Кто-то не так сильно поддавался влиянию суровых речей, а кто-то жил только этим. — Через неделю будьте готовы отправиться на вашу первую войну, — сокрушительный голос командира Магата напряг тонкие струны ещё детских душ. — Вы обязаны молиться о войне, желать убить врага и принести Марлии победу! Только тогда вы сможете выжить!       Война. Это слово стало игрой. К этому дню их готовили так упорно, давали оружие, указывали, куда бить ножом. Но всё это было невесёлой шуткой или препятствием, которое нужно преодолеть, чтобы стать Воинами. Бравые ребята, бойцы, преподнесли новость родителям и с удивлением не увидели в их глазах радости. Дети стояли в крепких объятиях родных, не осознавая, что с ними прощаются, возможно, уже навсегда. Порко прижимался к маме, не понимая, почему её пальцы так сильно дрожат. Марсель едва успел словить кружку, что выпала из рук отца. Братья обменялись взглядами и пожали плечами. Целых семь дней дано кадетам, и всё это время они обязаны провести в любви и ласке своих близких.       Белые кители стояли на вокзале, ожидая прибытия поезда. С минуты на минуту. Взрослым офицерам лишь приходилось качать головой на безмятежность ещё вчерашних кадетов. Дети успеют понять, каково в настоящем бою, так пусть хотя бы сейчас достойно простятся с юностью. Нина непринуждённо общалась с Энни и Пик, обсуждая темы, даже не близкие той, ради которой все собрались. Кто-то из мальчишек отмачивал шутки, веселя друзей. Когда очередной смех пробежался в толпе, послышался гул рельсов и тарахтение. Поезд. Юные солдаты переглянулись и построились, ожидая дальнейших указаний. — Ты где там? — Марсель шагнул в вагон и повернулся за братом, но увидел знакомую рыженькую макушку. — О, Нина, пойдём с нами. — Эй, этот вагон не для малявок, — Порко запрыгнул внутрь, гулко приземлившись подошвой сапог. — Я с Пик поеду, — она помотала головой и подняла руки. — А я с тобой, — Фингер подкралась сзади и за спину толкнула подругу в вагон, заходя следом. — Тогда и я тоже, — Энни присоединилась к ним. Её холодный взгляд встретился с глазами Порко, — что ты там говорил про малявок? — Я… не… — начал он и тяжело вздохнул, когда Марсель залился смехом.       Дорога будет неблизкой, о чём их предупредили. Тряска быстро стала привычной, даже убаюкивающей. Холодные ночи девочки коротали вместе, под одним большим покрывалом прижимались друг к другу, чтобы согреться. Медленно в груди начинало неспокойно трепетать с каждым новым днём, что приближал поезд к месту назначения. Липкие мурашки всё чаще навещали кожу, когда снаружи слышалось что-то отдалённо похожее на взрыв. Или это им кажется? Порой холодный пот пробивал. И всё равно они считали себя достаточно смелыми и хорошо готовыми ко всему, ведь сдали экзамены, прошли трёхгодичное обучение, были избраны из сотни других. — Боишься? — шёпотом спросил Марсель, подсев к Нине, что никак не могла уснуть. — Не знаю, — она шмыгнула носиком и прижала к себе окоченевшие руки, — а чего нужно бояться? — Сейчас только замёрзнуть, — Галлиард взял её ладошки в свои тёплые.       Вздрогнув, Белл округлила глаза и смущённо уставилась на него, щёки вспыхнули. А Марсель всё улыбался, так же лучезарно, как и всегда, согревал Нину, делясь драгоценным теплом. Они смотрели друг на друга и молчали, почти не дышали, чтобы не спугнуть мгновение, запомнить его навсегда. Шорох. Ребята дёрнулись и повернулись. Спящий Порко ёжился от холода и прятал нос в покрывало. — Тебе бы вернуться к нему, — шепнула Белл. — Тогда чего держишь? — Марсель усмехнулся, почувствовав, как её руки укрепили хватку.