Тенью детства

      Тишину тёмного коридора нарушали лёгкие шаги, солнце уже зашло, свет никто не включал. Нина постучала в дверь спальни, где жили мальчики. В глубине души хотелось ещё раз увидеть Порко, даже явилась под предлогом отнести пиджак. Надеялась узнать, что всё в порядке, нет поводов переживать за него, в конце концов стоило пожелать им спокойной ночи. После тихого «войдите» она зашла в комнату, осмотрелась. Лежащий на кровати Райнер отложил книгу в сторону и потёр глаза, перевёл взгляд на Нину. Ощутимо повисло натянутое молчание, хоть оба пытались делать непринуждённые лица. Дверца шкафа со скрипом открылась, послышался стук вешалок, шорох одежды.       И всё же стоило задать вопрос, назойливо крутившийся в голове. Нина упорно делала вид, что аккуратно вешает пиджак на место, а сама медлила — не хотела знать ответ. Да и зачем ей знать, куда ушёл Порко? Он ведь не маленький, перед ней обязанностей никаких не имеет. Только было бы куда спокойнее, будь в поздний такой час он в кровати. Иначе для чего были все эти взгляды на неё, прикосновения… Нина прикусила губу, по рукам побежали мурашки. Его горячие пальцы были почти на груди, так близко. Его обжигающее дыхание прямо на коже… — Порко нет? — Нина разгладила складки на пиджаке и глянула на пустую заправленную постель. — Ушёл недавно, — ответил Райнер, садясь на край кровати. — А куда? Не знаешь? — она закрыла шкаф и подошла к столу, может её резинка где-то здесь завалялась. — Не сказал, — Браун устало вздохнул.       Вполне ожидаемо. Нина представила, как он пытался узнать у Порко, а тот ему ответил что-то вроде «тебе знать необязательно» или «я перед тобой не отчитываюсь», или «ты мне не нянька». Её губы растянулись в полуулыбке, которая тут же исчезла после слов: — Судя по количеству одеколона, к девушке, — хмыкнул Райнер и по хмурому выражению лица Нины понял, что сболтнул лишнего. — А может просто один выпить решил, — он попытался сгладить, только уже, кажется, поздно.       Расстроенная Нина что-то фыркнула себе под нос и выпрямилась. Отчего-то всё желание искать резинку пропало. Тепло, возникшее в груди от воспоминаний тесной близости в тот день, тянуло болью и смешивалось с несвойственной озлобленностью. И что только у него в голове творится? Если они друзья, так зачем переходить эту черту, портить старую дружбу недомолвками? — Понятно, — сухо прозвучал её голос. — Прости, — Райнер не знал, за что именно просит прощения, но чувствовал вину и необходимость что-то сказать. Не отпускать же Нину в таком испорченном настроении. — За что? — она всерьёз не понимала, что такое. Ладонь легла на дверную ручку. Хотелось поскорее уйти к себе. — Нет, ничего, — он помотал головой, не найдя подходящих слов, — спокойной ночи. — И тебе, — Нина попыталась улыбнуться, но вышло криво. — Мы с Пик хотим всех на ужин позвать. Придёшь? — Да, постараюсь.       В небольшой квартире в гетто запахло вкусным ужином, посреди кухни стоял накрытый стол. Радостная Нина встречала Зика, который выкрал час на посиделки с товарищами, даже выпивку принёс. Воины собрались в полном составе, впервые с кадетских времён. Нахлынувшие воспоминания приятной тоской кружили в воздухе, чаще звучали счастливые моменты. Пик в очередной раз попросила подругу не налегать на алкоголь, но Нина в этот вечер не выпускала из рук бокал, пила и пила, иногда посмеивалась невпопад. И ведь не доросла ещё, чтобы столько в себя вливать. Порко тоже обратил внимание, понял сразу, что что-то не так, Нина старательно избегала любого контакта с ним, упорно не смотрела.       Казалось, только Зик из всей компании не напрягал обстановку, скорее даже разбавлял. Он-то сюда на полном серьёзе шёл отдыхать, ведь скоро возвращаться в штаб и вести дальнейшие переговоры с командованием, решать важные военные дела, пока к нему прислушиваются. И, впрочем-то, ему не было особого дела до естественно-любовных и прочих интриг среди товарищей, главное, чтобы на поле боя это не вылилось во что-то непоправимое. Райнер рассказал пару историй с Парадиза, сравнил какого-то Кита Шадиса с тем «стариком-извергом» из училища. Нина и Пик слушали его с интересом, иногда обменивались изумлёнными захмелевшими взглядами. — Да уж, не повезло тебе после учебки попасть в другую такую же, — Пик сочувственно погладила Райнера по спине. — Удивительно, как островитяне приспособились, — Зик решил поддержать разговор о Парадизе и отставил пустой бокал, — изобрели интересную вещь, которая позволяет им летать и при этом использовать оружие. — А, ты про УПМ, — Райнер закивал и отвёл один палец от бокала, указывая на Йегера. — УП… кто? — Нина лениво положила голову на ладошку.       Молчащий всё это время Порко устремил взгляд прямо на её лицо. Нина плавится, краснеет, но так и делает вид, что всё в порядке. Он нарочно не влезал, не хотел испортить вечер неприязнью к Райнеру, который чересчур много болтал про островных дьяволов. Неудивительно, всё же пять лет там провёл. Всем весело, так что Порко решил заткнуться и продолжать пить. Замолчать стоило хотя бы ради Нины. Однако с каждой минутой его начинало всё сильнее бесить, как она отводит глаза, не поддерживает разговор, если Порко спрашивает что-то у всех. По приходу даже не сказала ничего, отправила Пик встретить его. — Устройство протр… прс… маневрирования, во! — выдал подвыпивший Райнер заплетающимся языком. — Кого? — в один голос спросили Пик с Ниной и посмотрели на Зика, ожидая более внятного объяснения. — Пространственного, — он усмехнулся, мельком глянул на часы и поставил бокал. — Мне пора. — Уже уходишь? — расстроившись, Нина неоднозначно поджала губу. Они ведь так хорошо сидели. — У нас ещё будет время посидеть вместе, — Зик отряхнул штаны от мнимых крошек и поднялся со стула, — впереди целая война. И напьёмся, и наговоримся. — Когда, кстати? — Порко убрал под стол пустую бутылку. — Так… — Йегер задумчиво поправил очки, — если не ошибаюсь, завтра назначат время передачи Зубастого. После тебя отправят на тест, потом будем ждать новостей от Магата, — он сопроводил слова кивком и направился к выходу. — Пойдём, закрою за тобой, — Нина подскочила с места и поспешила в прихожую.       И пока Зик собирался, Порко открывал очередную бутылку и невольно посмотрел на спину Нины, едва выглядывающую из-за угла. И что они там так долго? Благодарят друг друга за встречу и… обнимаются? Да с чего бы! Они в училище-то толком не общались никогда, только по важным вопросам и когда все вместе сидели. Кому-то явно нужно ограничить доступ к алкоголю. Чем-то раздражённая Пик пнула возмущённого друга под столом, намекая, что подсматривать нехорошо. Райнер поднёс бокал к губам и замер, уставился на Порко, который медленно закипал. — Что с ней? — недовольно прошипел Галлиард. — Ей не пора перестать пить?       Браун перевёл взгляд на Пик, пряча нижнюю часть лица за бокалом. — А ты не знаешь? — с какой-то злобой выдавила она шёпотом. — Хочешь, останавливай.       Глаза Райнера вновь устремились на Порко, тот шлёпнул по столу, пытаясь добиться хоть какого-то вразумительного ответа. — Да в чём дело-то?!       Дверь закрылась, послышались шаги. Райнер наконец-то сделал глоток и вернул бокал на стол, Пик ещё раз пнула Порко и натянула улыбку. — Что-то случилось? — Нина непринуждённо села напротив, замечая изменения в лицах друзей. — Вопрос есть, — для Порко эти прощальные объятия стали последней каплей, — а с каких пор вы с Зиком так близки?       Пик незаметно закатила глаза и кивнула Райнеру, когда тот молча предложил подлить алкоголь. Нина открыла рот в возмущении. Что, чёрт возьми, Порко имеет в виду?! С чего вдруг между ней и Йегером может что-то быть? Они ведь товарищи, не более того. То, что Зик пришёл и посидел сегодня вместе с ними, уже большая радость. Им ведь нужно быть товарищами, а для этого тоже необходимо хоть какое-то общение и взаимопонимание. Хотя она соврёт, если скажет, что в этом жесте не было и других помыслов. Разозлить того же Порко, к примеру. — Так… он же просто сказал, что ужин вкусный, — Нина вновь спрятала глаза, рука потянулась к выпивке. — А почему на меня не смотришь? — Галлиард настойчиво отодвинул её бокал к себе. — Если не рада меня видеть, так нахер звали? — Покко, не ругайся, — Пик заметила, как подруга вздрогнула от резкого тона.       Притихший Райнер отсел немного в сторону, чтобы этот разгорающийся огонь не захватил и его. Но Порко увидел короткий взгляд Нины на Брауна. Всё встало на свои места. Вот, кто причина такого поведения, сидит на соседнем стуле и помалкивает. А как разбалтывать не самые лучшие подробности, так не затыкается. Порко дёрнул ногой и нервно облизал губы. — И что ты ей наговорил? — чересчур спокойно спросил он, намекая, что вскипает, — А, Райнер? — Только правду, — подпитанный алкоголем Браун осмелел и сейчас зачем-то хотел огородить Нину от таких отношений. — Что-то не так?       Стулья с грохотом отодвинулись в сторону, Галлиард схватил Райнера за воротник и заставил встать. Весь вечер между ними нарастало напряжение, а теперь всё грозило разрастись в настоящую драку. Пик подскочила к ним, вцепилась в предплечье Порко и с силой оттащила. Райнер поправил синюю рубашку, надетую поверх футболки, и побрёл в прихожую. Нина побежала за ним, желая извиниться за случившееся. — Ничего, всё в порядке, — Райнер выдавил улыбку и открыл дверь. — Спасибо за ужин, — он кивнул и поспешил выйти.       Стул под Ниной неприятно скрипнул, её пальцы до побледнения сжали юбку. Слёзы подступили сами собой. Горечь утраты зажгла сердце больнее, сильнее, чем раньше. Какая же большая ошибка пытаться глушить печаль алкоголем, становится только хуже. Беспомощность оцепила её со всех сторон ледяными пальцами, грудь изнутри царапали острыми неровными когтями. Порко рвано выдохнул и залпом осушил стакан. Теперь надо как-то разруливать то, что случилось. — Что он тебе сказал? — спросил Порко и положил руку на её ладони, капли попадали на его кожу. — Уже неважно, — Нина всхлипнула и одёрнула руки, принялась отчаянно вытирать слёзы. — Мне всё равно, с кем ты был вчера, просто… оставайся живым, ладно?       Колючий взгляд Пик ощутимо впился иглами в его спину. Губы Порко еле заметно дрогнули. И что на такое сказать? Полный чайник громко опустился на плиту, Фингер не собиралась ничего говорить, ожидая, как Порко будет выходить из неловкого положения, которое сам устроил. За окном заметно потемнело, Нина не дождалась ответа, включила свет на кухне и удалилась в ванную, чтобы умыться холодной водой. Щёки покраснели от спиртного, глаза опухли. Пора перестать вспоминать о Марселе, хотя бы не делать это так часто. Но как бы сейчас всё сложилось, будь он жив?       Вода в чайнике неторопливо начинала закипать, звон грязных тарелок сопровождался сердитыми вздохами Пик, которая убирала посуду в раковину. К её удивлению, от ужина не осталось почти ничего. Действительно, неплохо вышло, учитывая, что они с Ниной готовят крайне редко. А это, на секундочку, не картошку в котелке варить над костром. Хотя в последний раз они это делали только в юношестве, когда их отправляли в разведку с Энни. Никакой столовой в то время не было, только куча палаток совсем уж в глубине леса. И уже через считанные месяцы их могут отправить на фронт, а как сказал Магат, не за горами действенное оружие против титанов. — Слушай, Покко, — едва слышно говорила Пик вполне суровым, даже нравоучительным тоном, — разберись с этим дерьмом до того, как уедем. — Каким дерьмом? — он либо делал вид, что не понимает, либо не хотел понимать, о чём идёт речь. — Ты уж определись, что тебе нужно от Нины, — Пик отправила пустые бутылки в мешок. — Пока эти проблемы не коснулись всех нас. Подведёте вы, подведём и мы. — Она мне, как сестра, ладно? — Порко рассёк ладонью воздух и откинулся на спинке стула.       Свист чайника прервал наставительную беседу, Пик продолжила буравить прожигающим взглядом друга, попутно выключая огонь. Казалось, она видит его насквозь, оттого так и злится. От этого Галлиарду становилось не по себе, Фингер слишком хорошо его знает. Вот так всегда! Марсель и Пик — два умника, которые пытались вразумить младших и предостеречь от непоправимых ошибок. Она указала ему пальцем на коридор и одними губами приказала: «Марш разгребать!»       Цыкнув, Порко нехотя поднялся со стула и поплёлся в ванную, Нина задерживалась, так что он мысленно готовил себя к не самому приятному разговору. А что им сказать друг другу? Они же столько лет бок о бок жили, всё и так ясно без лишних слов. Во всяком случае Порко так думал, ведь до этого как-то понимали друг друга. Дверь в ванную оказалась не закрыта, возле зеркала стояла Нина и вытирала щёки. Он сел на край ванны и опустил руки между ног, не зная, с чего начать. — Если переживаешь, то не надо, — как-то легко сказала она, спокойно откладывая платок на раковину. Кажется, немного протрезвела. — Тебя Пик там воспитывает? — Нина усмехнулась и поправила хвост. — Вроде того, — Порко хмыкнул и неосознанно дёрнул ладонью, желая взять запястье, коснуться её кожи. Остановился. Шумно сглотнул и занял пальцы ванной, сжав холодный бортик. В такие моменты он напрягался, а сказанные раннее слова начинали приобретать оттенок лжи. Сестра, да? — Как ты? — В порядке, — Нина пожала плечами, иначе и быть не могло, у неё всегда всё «в порядке». Когда её рвёт за кустом, когда задыхается от слёз. Полный порядок.       Его голова поднялась, когда тёплые руки обвили шею. Порко успел тысячу раз пожалеть о том, что сорвался сегодня. Марсель бы давно ему скрутил голову за такой беспорядок, а потом бы объяснил, почему именно так нельзя делать. Но сейчас его рядом нет, поэтому и гнусно на душе, отвратительно от самого себя до тошноты. — Говори сразу, — она мягко обнимала его, как-то неуверенно, осторожно. — Ты о чём? — Порко уткнулся носом в её плечо. — Если что-то беспокоить будет, — пояснила Нина, улыбнувшись, — я же не могу угадывать, что там у тебя.       Порко поднял руки, чтобы притянуть её ближе, прижать к себе. Он метался из стороны в сторону, раньше твердил себе, что из-за брата нельзя. Теперь Марселя нет, что делать дальше? Вроде и можно трогать её, хотя никто никогда не запрещал, не отталкивал. Едва кончики пальцев коснулись худой спины, Нина упорхнула из рук, собираясь вернуться на кухню. — М? — она остановилась, когда на запястье сцепились пальцы. — Сама в молчанку не играй, — Порко намекнул на сегодняшний вечер, его губы расплылись в усмешке, — меня это бесит. — Заметила, — Нина задорно хихикнула и скрылась в коридоре, бросив негромкое «договорились».       Оставшийся ужин прошёл куда спокойнее, довольная приятным разговором Пик размеренно попивала чай. Обсуждали всё на свете. Порко сказал, что ожидал худшего от квартиры, выданной командованием Марлии. Вполне приличная, даже не так печально возвращаться сюда, гораздо лучше тесных спален штаба. Странная тоска окутала Порко. Теперь Нина не будет так часто приходить к ним, хотя он и сам в ближайшее время редко сможет видеть дом. Подготовка к войне идёт полным ходом, предполагается, что конфликт затянется минимум на пару лет, а значит прежних ужинов с семьёй и бессмысленных разговоров перед сном не предвидится.       Поздний вечер неспешно сменяла ночь, а троица никак не расходилась. Когда ещё выдастся возможность посидеть вместе в домашней обстановке? — Тебе ещё нужно помочь убраться? — Пик осмотрела кухню, вроде никаких следов мусора не осталось. — Нет, спасибо, — Нина закинула ногу на ногу и обессилено накрыла глаза тыльной стороной ладони. — Честно, я так рада, что мы собрались. Даже легче стало. — Да, мне тоже, — Фингер кивнула, мешая уже растворившийся сахар в кружке. — Надеюсь, Райнер не сильно обиделся. — Было бы на что, — Порко на коже почувствовал две пары суровых глаз. — А что? Сам напросился.       Подруги переглянулись и, театрально цыкнув, закатили глаза.       Нет ничего ценнее на свете, чем люди, с которыми можно разделить ужин, когда действительность меркнет в переживаниях. Бывают моменты, когда душевная боль перерастает из ноющей в воющую, тогда-то всё остальное затмевает, теряет всякие краски и смысл. Пускай грудь проткнут ножом — не заметишь. Пускай весь мир горит в огне — не заметишь. И важно, чтобы в моменты бессилия был кто-то. И этому кому-то даже не надо протягивать руку помощи, достаточно быть рядом. Ведь если сердце всё ещё бьётся, значит, не просто так. И нужно наполнить его светом, словно сердце — маленький цветочек в горшке, нуждающийся в луче надежды.