Долгий путь домой. Новый мир.

— Идём? — спросил Ремус, тем самым прервав пятиминутную тишину, нарушенную только хлопком домовика, не сумевшего или не захотевшего перенести ближе к пещере и шелестом волн. Джеймс переглянулся с Фрэнком, кивнул и посмотрел на Сириуса. Друг выглядел плохо, как, впрочем, и новости, с которыми он ворвался нынешней ночью к ним в дом. Словно мало им того, что недавно узнали, так ещё и это. Если честно, то до недавнего времени Джеймс был уверен, что Волдеморт куда-то отправил Регулуса и закрыл артефактом. Всё же тот был ещё совсем мальчишкой, и вряд ли кому-то насолил настолько, чтобы за это убить. Открывшиеся подробности ужасали. Пещера с инферналами, крестраж… твою мать! Да Волдеморт совсем спятил! Куда смотрели главы Родов? Приносить вассальную клятву какому-то проходимцу с загаженным телом и ущербной душой — это верх безумия. Даже он это понимал. На что они рассчитывали? Ещё и самоустранились, оставив всё это дерьмо разгребать потомкам! — Я в деревню, — пробормотал Сириус. Он тряхнул головой и медленно двинулся в сторону поселения. — Тянет меня… Ребята переглянулись. Джеймс сказал друзьям, чтобы шли к пещере, но внутрь одни не заходили, сам же поспешил за Сириусом. Его ощущения напоминали связь главы Рода с очень близкими родственниками. А раз невидимая нить существовала, то может статься, что вместо тела, они найдут живого Регулуса. Дай-то Мерлин, чтоб так и было! Ремус с Фрэнком кивнули и потопали к прибрежным скалам. Деревенька состояла всего из двадцати домов и почти все из них пустовали. Проходя мимо обитаемого жилища, ребята увидели старушку, восседавшую на лавке у крыльца, и наобум спросили, не было ли тут посторонних. — За последние десять лет, внучки, никого. Вот после появления тут чернявого демона, деревня и опустела. Осталась я, да старина Джон. Он был уже старым и ворчливым, когда ко мне женихаться приходили… Туда, за скалу сходите. Там его берлога. Может чего и видел. Поблагодарив, ребята направились в другой конец деревни. Обитель старины Джона походила на средневековое каменное жилище. Приземистый, с маленькими окнами дом, низким забором, многочисленными хозяйственными постройками, видневшимся садом, гулявшими в загоне курами и аккуратными грядками… — Рег? На одной из грядок трудился щуплый парень, облаченный в клетчатую линялую рубашку, и серо-черные штаны. Длинные чёрные волосы были собраны в низкий хвост. Услышав возглас, он резко выпрямился и обернулся. Сириус непроизвольно вздрогнул, столкнувшись с пристальным и таким знакомым взглядом серых глаз. Он было дёрнулся, чтобы перемахнуть через забор, стиснуть брата в объятьях и потребовать ответа, какого драккла он тут торчал, но рука Джеймса остановила сей порыв. Только когда шок от узнавания чуть схлынул, он заметил две детали: первая — во взгляде Регулуса не было ни проблеска узнавания, и, вторая — правая половина лица брата была обезображена. Даже с расстояния нескольких десятков футов были заметны ужасные шрамы, сползавшие со щеки на шею и терявшиеся в волосистой части головы. Правое ухо отсутствовало. — Раз увидели мальца, значится из магиков, — раздался хриплый голос и Джеймс повернул голову. Из-за ближайшей к забору постройки на них смотрели дула двуствольной винтовки, которую уверенно и крепко держал в руках высокий и абсолютно лысый старик. Чёрные проницательные глаза сощурились. — Малыш, — мягко обратился он к Регулусу, одновременно взводя курки и не спуская с Джеймса и Сириуса прожигающего взгляда, — иди в дом. А я пока с гостями разберусь. Тот молча кивнул и медленно поковылял прочь. С ногой у него тоже были проблемы. — Чего припёрлись? — Сэр… это мой младший брат, — с трудом отведя взгляд от двери, за которой скрылся Регулус, Сириус глянул на старика. — Я узнал куда он исчез только несколько часов назад и сразу же приехал. Здесь его видели последний раз. — Да, ну? — старик дёрнул винтовкой, — заходите. Нечего топтаться за калиткой. Побеседуем и подумаем. И держите руки на виду. Пристрелю раньше, чем взмахнёте своими палками. *** В огромный зал, увешанный по периметру факелами, серо-белыми стенами, испещренными символами зашел высокий седовласый мужчина. Ему потребовалось сильно согнуться, дабы протиснуться в дверь. Сняв мантию и небрежно бросив её на лавку, установленную в алькове слева от входа, он вытащил из кармана небольшую книжицу в потёртом переплёте, открыл её, переместился к центру зала и стал сверять необычные символы, покрывавшие каменный пол, со схемами в блокноте. — Гиппократ, ты уверен, что правильно делаешь? – раздался голос от входа, и в свете факелов появился сгорбленный старик. Вот ему проём двери пришелся как раз по росту. – Для Лили это может быть опасно. — Не опасней чем для меня восемьдесят лет назад. Брось трястись. Девочка истинный целитель… — Да я не об этом! – махнул старик. – Здесь не место для такого сложного и энергоёмкого обряда. — Я не собираюсь каждому в министерстве сообщать причину нашего убытия из Британии. Тем более эти сведения будут передаваться главному мудаку Визенгамота. А для поездки маггловским транспортом совсем нет времени! Опоздаем, следующая удачная фаза случится только через тридцать с половиной лет! Старик покачал головой, и снова вышел из зала, дабы дожидаться на улице прибытие девочки — первой и единственной ученицы главного колдомедика Святого Мунго. Меж тем, закончив в десятый раз всё перепроверять, Гиппократ уселся на лавку. Чувствовал он себя как мальчишка перед первым свиданием. От волнения даже руки начали подрагивать. Нужно было срочно успокоиться. Вдохнув, выдохнув он прикрыл глаза. Честно говоря, он уже не чаял найти себе ученика. Столько людей через него проходило и ни одной целительской искры в детях или взрослых он не замечал. Конечно, были и есть талантливые ребята, которых он не бросает и ведёт по жизни, и которые всецело поглощены работой. Однако вот такого, чтобы как он — Истинный, не встречался. И причина до безобразия банальна — магическое вырождение. На британских островах это особенно было заметно. Тем невероятней было повстречать магглорождённую девочку, пришедшую в клинику в середине лета в сопровождении крайне недовольной МакГонагалл. Как позже оказалось, Лили варила зелье, заданное на летние каникулы и случайно опрокинула содержимое котла себе на ногу. Вот с ожогом её и привела декан. Спустя пару дней, вооружившись адресом из медкарты, Сметвик направил стопы в маггловский район. Доказать родителям, что их двенадцатилетняя дочка может стать первоклассным специалистом и уговорить отдать её ему в ученицы — было делом техники. И чар. Причин было две. Первая — на островах уже не один десяток лет относились к подобным практикам весьма негативно, а привлекать внимание к девочке не хотелось. Ну и вторая — он не любил, когда мешались под ногами, а Дамблдор вертелся бы бешенным бладжером, зудел и вонял, что та навозная бомба. Хотя, конечно, проблем от подобной скрытности было более чем предостаточно. Вот только незамутнённое счастье от осознания причастности к становлению Истинного целителя перечёркивало все неудобства. Он начал понимать ревность своего учителя, некогда оберегающего его, что та драконица, свою кладку. Гиппократ улыбнулся, но тут же улыбка сползла с лица, едва он услышал бурчание кузена. Его паранойя оказалась заразной. Руки снова задрожали. Да, что же такое! Обряд не мог навредить ученице, потому как создавался Истинным и для Истинных. Ибо самым важным фактом для ему подобных — это поиск любого способа сохранения жизни и здоровья разумным существам. Обряд раскрывал доселе скрытое, а то, что Истинные не появлялись просто так, а перерождались — также верно, как и то, что ему через месяц стукнет сто десять лет в этом теле, а его душе — тысяча триста два года. Интересно, сколько его ученице? Впервые он заметил несвойственный ребёнку взгляд, когда Лили решала крайне сложную задачу по распутыванию чар, проклятий и сопутствующих болезней. Помнится, он тогда такого навертел на манекен, что совсем не уверен, что сам бы с этим справился. Взгляд был не просто древним — а запредельно древним. Хотя, он мог и ошибиться с оценкой, поскольку в своей жизни ему встретились лишь трое перерождённых и все они проживали в Китае. Что же, сегодня всё прояснится. Обряд, проведённый им самим и подчистую разрушивший его дом, как раз и предназначался для «вскрытия» блоков с памяти, ибо при перерождении маг ничего не помнил о прошлых жизнях, что, собственно, и понятно. Как говорится, лишние знания — лишние печали. Тем более, если эти знания в данное время, эпоху и личности ни к чему. — Доброй ночи, Наставник, — раздался голос и в факельный свет ступила его обладательница. Гиппократ повернулся к ученице, приветливо улыбнулся и жестом пригласил присесть рядом. — Выглядишь довольной, но усталой, — отметил Сметвик, внимательно разглядывая Лили. — Поздравляю, коллега, — добавил он и на мгновенье крепко к себе прижал. — Что-то случилось помимо произошедшего ранее? Привалившись к боку Наставника, Лили не спешила отодвигаться. От усталости закрывались глаза, однако решившись на обряд, менять что-либо было поздно. Да и не хотела она. Ждать потом долго — во-первых, а во-вторых, может обряд «сотрёт» эти странные видения. По словам учителя, обычной легилименцией, изначальные блоки не сорвать. Однако вот уже с месяц после сеанса мыслитерапии с Наставником, её преследовали какие-то неясные тени… Не страшные — нет, скорее мешавшие и раздражавшие, и в свете последних событий не добавлявшие спокойствия. — Ничего, о чём бы вы не знали. Мы перелопачиваем библиотеки, читаем хроники, однако ничего нового. Мне вообще уже начало казаться, что проклятье появилось вместе с волшебниками и призвано ограничивать их мощь. А может и вовсе, это был Дар свыше, а маги облажались настолько, что Дар превратился в Проклятье. Только по логике вещей, должны быть ещё какие-то вводные, правила, способствующие равновесию и которые были нарушены. А с течением времени и общего разгильдяйства, наплевательского отношения к наследию, информация была потеряна. Затёрта или превратно истолкована. Иначе всё это бессмысленно. Мы знаем название чар, вроде как понимаем принцип действия, но нет возможности их повторить. Алгоритм не считывается. Ладно, давайте начинать. Напомните, что мне делать. — Главное, расслабься, — Сметвик поднялся, подал руку Лили, помог ей снять мантию и подвёл к центру зала. — Встань вот сюда, да. Как только я выйду, окропи своей кровью руны. А дальше не сопротивляйся, позволь ритуалу течь сквозь себя. Удачи. Лили проводила Наставника взглядом и как только за ним захлопнулась дверь и мигнули руны по периметру, она вынула из наручной кобуры ритуальный нож. Вдохнула, выдохнула, разрезала ладонь, и едва последняя капля крови упала на последнюю руну, перед глазами полыхнуло. А дальше… темнота. *** Сметвик вскочил со скамьи и нервно забегал туда-сюда. Шесть часов уже идёт ритуал. Конечно, это ничего не означало, хотя он болтался в межвременном пространстве всего четыре. И угрожать ей ничего не могло, но… Легче самому пройти через что угодно, чем просто наблюдать и ждать. Лили была не просто ученицей — она была его семьёй. Да — у него имелся родной брат с многочисленными потомками, вот только ему самому Создатель не дал детей. Странно, но за все его жизни он ни разу не познал счастья отцовства. Это сильно печалило, и чего уж греха таить, он очень боялся, что это Дар так влиял и, что Лили тоже не суждено стать матерью. Однако страх был напрасен. Гарри родился здоровым и магически сильным карапузом. Впрочем, если отбросить его страхи, то, имея таких родителей, иного и быть не могло. — Ну, и долго ты будешь стоять? Скрипучий голос кузена заставил резко повернуться и громко выдохнуть. Наконец-то погас купол, закрывавший полуподвальное ритуальное помещение. А раз так, то… С моложавой прытью он сорвался с места, подбежал к двери, резко её распахнул, влетел в зал и замер, глядя на молодую женщину. Та сидела на полу и громко ругалась. Сметвик моргнул, разобрав кельтский говор. Сложив руки на груди, он улыбнулся. Лили была похожа, и нет на себя прежнюю. Нет — разрушенные блоки памяти не меняли внешность, они всего лишь незаметно, маленькими штрихами дополняли облик. К примеру, у большинства древних колдунов имелся внутренний зверь, который довольно сильно влиял на хозяина. Интересно, кто был у Лили? В школе она изучала анимагию, однако пока не оборачивалась. — Как самочувствие? — подойдя к ученице, Сметвик подал ей руку. — Великолепно, — проворчала Лили, с трудом поднимаясь с пола. — А, вообще, чувствую себя пятитысячелетней черепахой с придавленным хвостом. Хочется откусить придуркам нос, да скорость не позволяет. А сколько времени? — Шесть утра, — со смехом отозвался Сметвик. Его прямо-таки распирало от вопросов, но помня себя после ритуала, сдержался. У них ещё будет время поговорить и все обсудить. — О, портки дворфа! Через час в клинику… Надо Джеймса предупредить… — Лили взмахнула рукой, намереваясь вызвать Патронус, но увидев плавно формирующееся тело дракона, резко прервала чары. — Упс! Обойдёмся своими двоими. Я быстренько домой, а потом сразу в клинику. Сметвик хмыкнул. Проводив взглядом Лили, он прихватил свои вещи, забытую мантию ученицы и вышел из зала. Проведя рукой по рунам, выбитым на двери, Гиппократ покачал головой. Надо было восемьдесят лет назад не спешить с собственным ритуалом, а сначала построить ритуальное помещение… А так, он до сих пор не обзавёлся собственным домом взамен по-идиотски разрушенного.