Долгий путь домой. Новый мир.

Над мёртвым лесом возвышался каменный холм, с вросшей в него чёрной глыбой древней крепости. С самого её основания ни единого лучика света не коснулось каменных стен. Навеянные чьей-то злой силой облака, плотно закрывали солнце, не позволяя ему разогнать тьму. Туман, что стелился по каменистой низине у основания замка, навевал страх и отгонял случайно заплутавших животных или людей — искавших приключений. Впрочем, влажный воздух, наполненный ядовитыми испарениями, справлялся не хуже. Разумным насылал видения, запутывал, морочил, расползался по окрестностям, постепенно убивая воплощения света и жизни и питая порождения тьмы. Тлен, смерть и запустение — так казалось, но доносившиеся из глубин крепости рычание, металлический скрежет и лязг, чьи-то завывания, перемежавшиеся с грубыми, низкими гортанными звуками, говорили об ином. А, ещё шипение, исходившее из клубившегося чёрного тумана, очень редко обретавшего человеческую форму, скользящего по лестницам и коридорам и подолгу зависавшего в округлом зале в компании полупрозрачных призраков, чьи тела день ото дня становились всё более и более материальными. Однако в день, когда древнюю крепость впервые осветил яркий потусторонний свет, разгоняя, выдавливая тьму из каменных стен, и неожиданно всколыхнувший замок от самого высокого шпиля полуразрушенной восточной башни, до подвалов, заставив в панике метаться уродливых тварей, в зале никого не было. Сначала раздался приглушенный гул, шедший не то из недр, не то откуда-то сверху, воздух прорезали десятки молний. Поначалу маленький, едва заметный вихрь за считанные мгновения разросся, заполняя собой весь зал, «слизывая» острые колючки с сухих веток, что покрывали одну из стен, а потом, набравшая мощь, ослепительно-белая волна схлынула, «разбегаясь» по переходам, лестницам и залам… вниз и вверх по древнему замку, гоня прочь призраков, клочок чёрного дыма и, оставляя после себя не только светящиеся гибкие лианы, изрезавшие всю крепость, словно стежки, скрепляющие ткань. Перемещение мало походило на аппарацию или портальный прыжок. «Полёт» в неизвестность напоминал сначала тяжелый и душный сон, срывающий покровы, оголяющий все скрытые страхи, выворачивающий наизнанку мозги и выуживающий тайны сердца, а потом лёгкое парение, что могло сниться только невинным душам, маленьким детям, коих не коснулась грязь мира, что ещё росли, учились, радовались и удивлялись всему увиденному… Едва почувствовав под ногами твёрдую опору Лили рухнула на пол, расшибив колени и ободрав костяшки пальцев, но палочку из руки не выронила. Глаза слезились, голова кружилась, виски пульсировали болью, к горлу подкатывала тошнота, дрожали конечности, сердце заполошенно стучало, на плечи давила такая тяжесть, что трудно было не то что подняться, но и дышать. Однако это не помешало ей оглядеться по сторонам, дабы убедиться в отсутствии опасности и благополучном перемещении всех членов их компании, хотя и пришлось изрядно поелозить по полу на пятой точке. В отличие от неё самой все пребывали без сознания. Сопящий за спиной Гарри, и остальные дети, спали — это первое, на чём сфокусировалось внимание. Благо, что Нарцисса, Алиса и Анди лежали рядышком, лицом к ней. Удобный рюкзак-люлька с твёрдыми козырьками не позволял матерям даже в беспамятстве придавить собственных чад. Уменьшенные сумки, рюкзаки, чемоданы, корзины, коробки, лари и сундуки, сохранили свою форму. Значит руны работали. Теперь следовало убедиться в нормальном функционировании собственной магии. Визуализация — это хорошо, Лили чувствовала, что все живы, но диагностика лишней не будет. В арьергарде зашевелился Эл и что-то проворчал. Лили отстранённо улыбнулась и склонила голову, разглядывая светящиеся гибкие ветви. Внутри стеблей словно бежало жидкое серебро. Мерцание завораживало и, странным образом, успокаивало, вселяло уверенность, изгоняло из тела боль, приводило мысли в порядок. — Теперь я понимаю, что чувствуешь, когда тебя пережевали и выплюнули, — раздалось едва слышное бурчание слева. Ремус попытался подняться на ноги, но потерпел неудачу. — Лили, ты, где яйцо-то, успела достать? К тому же, драконье? М-м? Оторвавшись от праздного созерцания, она перевела недоумённый взгляд на Рема. Тот сидел на полу, окруженный кучей уменьшенного скарба, и вопросительно на неё смотрел. Лили пошевелила пальцами левой руки, подспудно удивившись шершавости, а вспомнив о прихваченном домовике, медленно опустила взгляд. Это… что за? И тут яйцо треснуло, скорлупа рассыпалась и в руке у Лили оказался маленький серебристо-черный дракончик. Малыш — пока ещё размером с месячного котёнка, чихнул и, извернувшись замер, уставившись ей в глаза. Перед мысленным взором замелькали отрывки из прожитых столетий, перемежавшиеся с другими, неизвестными, но вполне понятными. Куда-бы не делась память домовика, сам он перевоплотился в другое магическое существо. Древнее, сильное, умное, гордое и… наглое. Моргнув, прервав зрительный контакт, Лили усмехнулась. Оставалось надеяться, что со временем память и деятельная натура Кричера не проснётся в драконе. Сощурившись, она опустила на пол мелкого поганца, предварительно дав ему цапнуть себя за палец. Споро залечив небольшую ранку, тем самым удостоверившись, что с магией всё в порядке, она покачала головой. — Когда-то я лечил драконов, но такого вида не припоминаю. И, кстати, откуда он взялся? — А я в составе группы охотилась и разделывала на ингредиенты тупых, опасных рептилий, плюющихся огнём, — Лили посмотрела на Элиота и Ремуса, и прежде чем подняться с пола, убрала волшебную палочку в кобуру, отстегнула с пояса ремни с многочисленной поклажей, согнала дракончика, карабкающегося к ней на колени, сняла рюкзак и превратила его в переносную люльку. Перевернувшись на бок, Гарри улыбнулся во сне и причмокнул губами. Поцеловав сына в висок, Лили выпрямилась, чувствуя, как возвращаются силы. — А взялся… наверно Дар Создателя. Так сказать, награда за смелость. Ну и в качестве охраны лишним не будет. Мы явно переместились сильно вглубь веков… И это в лучшем случае, — подойдя к приличной пробоине в стене, Лили выглянула наружу. Солнце постепенно клонилось за горизонт, освещая дальние верхушки деревьев. Лес-сухостой вблизи крепости, а это была именно она, хотя и довольно странная с точки зрения средневековой архитектуры, навевал тревожные мысли. Как и мельтешение внизу. Лили отшатнулась назад, подумав, что непозволительно расслабилась и, что вместо праздного созерцания, надо было срочно разведать обстановку, быстро наложила на камень вокруг дыры рунную цепочку, служившую барьером как для всякой гадости, вроде комаров, мух и прочей летающей живности, так и для взгляда снаружи, особенно в тёмное время суток и развернулась. Пока она осматривала незначительную часть окрестностей, Ремус с Элиотом времени зря не теряли. По всему периметру зала нашли своё место охранные артефакты, усиленные рунами, рюкзаки с детьми были сняты с плеч волшебниц, преобразованы в более удобные спальные места, и установлены рядом с Гарри, из люльки которого свисал чёрный хвостик наглого дракона. Кроме того, многочисленная поклажа постепенно покидала пояса и плечи всё еще бессознательных магов и ведьм, и складировалась в одну кучу. Ремус, сняв с Вальбурги два рюкзака и ремень со скарбом, отлевитировал их в сторону и приступил к установке палатки, а Элиот взмахнул волшебной палочкой над Беллой — Ограждающие и защитные артефакты, рассыпались, — проворчал он, — но сделали своё дело. Дети в порядке, и будущая мама тоже. Лишь лёгкое магическое истощение. Будить не будем, пусть спят до утра. У остальных, дела куда хуже, — Элиот нахмурился и остановился рядом с Вальбургой. — Уже темнеет. Ты заканчивай с диагностикой, а я осмотрю окрестности. Надо убедиться в нашей безопасности, — усаживаясь на пол, произнесла Лили. Ремус тут же вскинулся, но увидев, что идти она никуда не собиралась, вопросительно склонил голову. — Посредством Патронуса можно не только передавать сообщения, но и смотреть. Правда, — тихо добавила она, прикрывая глаза и концентрируясь, — давненько я этим не занималась. Надеюсь получится. Со стороны мой вид будет… необычным. Не волнуйтесь и не отвлекайте меня. Ремус переглянулся с Элиотом, потом посмотрел на Лили, застывшую с закрытыми глазами, снова на Целителя и, покачав головой, вернулся к работе. Закрепляя волшебные колья в каменном полу, он то и дело поглядывал на Лили и Сметвика, что уже напоив Вальбургу восстанавливающими зельями, перешел к обследованию Августы. С каждой минутой они незримо менялись. Если бы маги, подобно животным могли линять, то эти двое, как раз напоминали их во время смены зимнего или летнего покрова. Гарри, кстати, тоже. Только эти изменения были менее заметны. Лишь кудрявые чёрные волосы малыша, приобрели гладкость и уже не топорщились в разные стороны. «А вообще, хорошо, что успокоительное всё ещё действовало», — мелькнула меланхоличная мысль, когда перед Лили соткался известный уже серебристый дракон. Распахнув громадные крылья, коснувшиеся всех в зале, в том числе и Ремуса, зародив в душе и сердце радость и уверенность, Патронус развернулся и… исчез, став невидимым. Облик Лили засиял. Зрелище было настолько завораживающим, что даже сквозь успокоительные зелья пробивалось восхищение. Оторвался Ремус от восторженного созерцания только тогда, когда перед глазами что-то ярко полыхнуло. Лили резко вскочила на ноги, а спустя пару мгновений, снова шлёпнулась на пол, продолжая пребывать в своеобразном трансе. Теперь вокруг неё яростно скручивался оранжево-красный вихрь. *** Видеть получилось далеко не сразу, но, когда это свершилось, некоторое время Лили привыкала к искаженной картинке, а потом пребывала в растерянности. Медленно проплывая сквозь стены, разглядывая помещения, переходы и лестницы, отмечая общее запустение и валявшиеся в углах человеческие черепа и черепа крупных животных, таких как олени, медведи и волки, висевшие клети с костяными останками, совершенно точно принадлежавшие людям, она никак не могла понять куда они попали. Архитектура крепости была незнакома. Если этот мир её дом, а это так — она это чувствовала, то почему она ничего не понимала и не помнила. Должно же хоть что-то сохраниться? Спустившись на следующий уровень, Лили шарахнулась назад, когда сквозь Патронус пролетело несколько длинных стрел и перед носом мелькнул непонятного вида сдвоенный меч с дырками по краям. А уж от вида высоченных, уродливых существ с вросшими в тела железяками, огрызками мечей и секир так и вовсе едва не распалась мириадами звёзд. От растерянности. С трудом сохранив концентрацию, она смотрела как невиданные твари разрубали топорами и мечами себе подобных, но более мелких сородичей, и жадно разрывая плоть острыми зубами, заливали себя чёрной кровью. Вообще, за своё существование она много кого видела, много кому снесла голову, но эти твари ей были не знакомы. Но очень опасны, агрессивны, жрали все подряд и, скорей всего, были разумны. Что плохо. А ещё, судя по всему, боялись дневного света. Что хорошо. Знать слабые места противника — иметь половинный успех в борьбе с ним. Дальнейшую разведку она решила отложить. Нужно было максимально обезопасить подходы к залу. Насчитав три дюжины тварей, Лили развернулась и заскользила обратно вверх. Псевдо-возвращение в разум и тело было до крайности болезненным. Перед глазами двоилось, тошнило, мышцы снова дрожали, то и дело скручивались от пронзавших тело судорог. — Давно тебя не было. Вот, выпей, — протягивая ей флакончики с укрепляющими, восстанавливающими и обезболивающими зельями, произнёс… Элиот? Несмотря на изменившийся внешний вид, в то что это Сметвик, она нисколько не сомневалась. Хотя и был моложе себя прежнего лет на девяносто… — Мы уже начали беспокоиться. Лили моргнула, потёрла глаза, молча выпила зелья, и без сил повалилась на спину. Усталый мозг отказывался что-либо понимать и как бы дико это не звучало — все изменения казались вполне естественными. У них домовик в дракона превратился! Так что сбросить несколько десятков лет — сущий пустяк. Как и заострённые уши… Что? — Помимо охранных артефактов, на лестницах надо выставить не разбиваемые сферы с дневным светом. По возможности, самым ярким, — произнесла Лили, медленно себя ощупывая и отмечая некоторые изменения. В первую очередь, это касалось ушей. Их кончики совершенно точно заострялись, — в наших подвалах обитают очень опасные и разумные твари. И они определённо не здешние хозяева. — Может, стоило уйти пока не поздно? — раздался неуверенный голос Ремуса. — Не думаю, что это будет разумным решением. Найти свободное жильё в мире средневековья, куда нас забросило, весьма затруднительно, — всё также лежа на полу с закрытыми глазами, произнесла Лили. — А если нагрянет владелец этой громадины? — Крепость была заброшена несколько веков, а в нынешнее время закон — это сила. Сумеешь удержать экспроприированное добро, оно твоё, не сумеешь… — меланхолично продолжила Лили и спросила: — Как самочувствие остальных? Элиот, по-видимому, копаясь вместе с Ремусом у двух лестниц, что вели в зал, поведал, что кроме детей и Беллы у всех было сильнейшее магическое истощение. И если дети вместе с будущей мамой совершенно точно спокойно проснутся утром, то всех остальных он бы не спешил выводить из лечебного сна, потому как организмы очень слабы. Метки бледнели. — Скорей всего Проклятье тоже ослабло. Проверишь? — произнёс Ремус рядом с ней. Лили открыла глаза и, ухватившись за протянутую руку, медленно поднялась. Ей пришлось на мгновенье прислониться к другу, пережидая головокружение. — Хотя, сейчас не стоило. — Тем более, ничего не получится, — осторожно добавил Элиот. Лили вопросительно глянула на Эла и вздёрнула брови, удивлённо оглядываясь по сторонам. Кажется, на разведку ушло гораздо больше времени, чем она предполагала, поскольку палатка с походным очагом, столом, стульями и баком с водой были уже установлены. Чайник закипал на плите, и вкусно пахло жареным мясом. На столе стояли блюда с нарезанными овощами, фруктами и маленькими булочками. Расставлены чашки. — Перемещение поспособствовало снятию не только зависимости от метки Волдеморта… — Но и брачные обеты тоже исчезли. Как и прочие клятвы, — догадалась Лили, усаживаясь на стул. Только увидев еду, поняла насколько проголодалась. Наскоро наложив на себя очищающие чары, она с удовольствием надкусила яблоко и взяла кругляшек огурца. Хозяйственные Элиот и Рем с улыбкой присоединились к поеданию съестных припасов. За поздним ужином или ранним завтраком, они определили планы на завтра. Вернее, уже на сегодня, так как небо уже позолотило восходящее солнце. И очищение их нового дома от всяческих тварей, было приоритетной задачей. Осталось только понять, как действовать более эффективно, поскольку их пока мало, а тварей много, и ждать, когда восстановятся остальные — значит жить в напряжении и ожидании удара. Однако ничего путного не приходило в голову. После внесённого Элиотом разумного предложения — отдохнуть, и уже потом всё снова обсудить, Лили кивнула. С трудом поднявшись, она пошла к палатке. Зайдя в их с Джеймсом комнату, Лили подошла к люльке, нежно провела пальцами по гладким чёрным волосикам Гарри, невесомо коснулась заострённых ушек, поцеловала в лоб и, выпрямившись, покачала головой. Как такое вообще возможно? Она не помнила себя эльфом. Кстати, а где дракончик? Оглядев комнату, Лили усмехнулась, заметив кончик чёрного хвоста, торчащего из-под детского одеяльца. Решив, что ещё успеет отучить мелкого пакостника спать рядом с сыном, она просто рухнула рядом с Джеймсом и сразу же уснула. И не видела, что спустя пару секунд, серебристо-чёрный дракончик вынырнул из-под одеяла, чихнул и, неуклюже перелетев на кровать, свернулся клубочком у неё под боком.