Долгий путь домой. Новый мир.

Тихо переговариваясь, гранд-дамы и Фрэнк с Ремусом спускались уже несколько минут. Не раз и не два приходилось обходить завалы и разрушенные лестницы. Копия карты сильно облегчала задачу по поиску оптимального пути вниз, однако не могла в полной мере отобразить степень разрушения крепости, поскольку видеть «глазами» летающего Защитника далеко не то же самое, что своими собственными, да ещё и передвигаясь на своих двоих. Облаченные в аврорские мантии-невидимки, позволявшие видеть друг друга, но скрывавшие от посторонних, и накрытые куполом скрытности, дабы ни запаха, ни звука не ушло за периметр действия артефактов-браслетов, они внимательно осматривали будущий дом. Размеры крепости и фронт работ впечатляли. Но не пугали. Хотя разрушений было очень много, однако толщина стен, перекрытий и стойкость камня позволяли надеяться, что всё получится, ведь главное — это крепкий «скелет», а всё остальное вторично. Осторожно ступая по выщербленному полу, полуразрушенным лестницам и переходам, Вальбурга с Августой по ходу движения убирали с дороги камни, уничтожали черепа, кости и крепили к стенам парные артефакты-маячки. Теперь ничьё перемещение не останется не замеченным. В том числе и их собственное. Чуть позже такие маячки появятся по всей крепости, а Джеймс с Сириусом вплавят их в камень, как сделали в Хогвартсе при изготовлении карты Мародеров. Вальбурга покачала головой, припомнив свое недоверие, а после удивление, когда узнала о способностях старшего сына. Ей даже в голову не могло прийти, что Сириус так увлечётся чарами. Снова мысленно воздав благодарственные речи Провидению, за предоставленный шанс вернуть обоих сыновей, леди Блэк, махнула волшебной палочкой, превращая в пыль рогатый череп. Висевшие клети не стала пока трогать, поскольку не стоило слишком утомляться перед предстоящей стычкой. А руки чесались. Вальбурга даже по-плебейски ущипнула себя за бедро, потому как такого эмоционального подъёма и энтузиазма от себя не ожидала. Впрочем, похоже Августу одолевали такие же ощущения. Наверно только сейчас в полной мере осозналось, как это начать жизнь заново. С чувств и эмоций словно слетело всё наносное, подавляющее разными условностями, предписанными правилами. Без груза прошлых ошибок и обязательств… — Ты зачем собираешь весь этот хлам? — тихо спросила Вальбурга, когда Лонгботтом, прихватив с собой еще один железный крюк, уменьшила и сунула его в кожаный чехол. — Думаешь нам не хватит того, что с собой взяли? — Много не мало, — качнула головой Августа. — Чем больше я думаю, тем больше мне кажется, что чистая магия для тварей, что слону дробина. Помните, как описывала Лили орков? — Высокие, агрессивные, каннибалы… — начал Ремус, но услышав приглушенные порыкивания, поднял руку, подошел к краю пролома и глянул вниз. Через три пролёта на открытой площадке находилось с дюжину вооруженных тварей. Люпин стиснул в руке волшебную палочку, судорожно сглотнул и поморщился. Порывом ветра принесло сильную вонь. Воняло нечистотами, падалью и какой-то затхлостью. Отвратительное амбре пробилось даже сквозь чары. В поле видимости появилось шесть громадных уродливых волков — волколаков, как называла их Лили и, задрав морды, потянули носом воздух. Ремус испуганно отпрянул, выругался и быстро подпитал браслет. Трое его спутников переглянулись и поспешили сделать тоже самое. Факт ослабления действий артефактов, да ещё так быстро, напрягал. —… и все в железе. Если бить заклятьями, то мощными, разрывающими… как и планировали. Но лучше боевая трансфигурация, как рекомендовала Лили, — закончил Люпин, вытирая потную ладонь о штаны. Сердце заполошенно металось в груди. Мерлиновая борода… страшно-то как! Вальбурга тоже посмотрела на мельтешащих внизу тварей и нахмурилась. Ей вдруг показалось, что часть их плана — полная ерунда. Хотя объёмные взрывные проклятья уничтожат что угодно и кого угодно. Однако внезапно возникшая неуверенность, заставила подумать о том, что им попросту может не хватить собственных сил, ибо подобные чары крайне затратные. Проводив взглядом Фрэнка, оседлавшего метлу и слетевшего вниз, дабы, согласно плану, разместить внизу маячки, Вальбурга создала стол, стулья и разложила карту. Руки уже основательно дрожали. Магия из тела утекала, что тот песок сквозь пальцы. Выпив укрепляющего и восстанавливающего зелья, она поудобней перевесила на поясе кожаный чехол, набитый железными прутьями — основами под метательно-дробительное оружие, и разгладила пергамент. Развешенные ранее маячки исправно работали, показывая каждого члена их компании. Рудольфус с Августом всё ещё находились в палатке, как Алиса и дети. Элиот тоже был там. Белла, Андромеда и Нарцисса с… Люциусом, сидели рядышком и наверняка, как и они сами разглядывали карту. Вторая группа успела гораздо больше. Все подходы к крепости отлично просматривались. Как вблизи, так и на удалении, по всему периметру. Следовательно, артефакты-щиты тоже были установлены вокруг крепости. В поле «зрения» маячков то и дело попадала мелкая живность, вроде летучих мышей. Регулус с Сириусом находились у входа. Джеймс летал туда-сюда на приличном удалении от крепости, фланируя по дуге с севера на восток, высматривая место, откуда полезут пауки, дабы закрыть им проход. — Второго выхода я так и не нашла, — Лили задумчиво постучала по карте, — но пауки точно не вылезали оттуда же, что и орки с волколаками. Пещера с востока крепости, и, вполне возможно, выходом является подземный туннель. Если так, то он должен заканчиваться за пределами долины. А в лесу могут жить эльфы… —… и мы не можем позволить пострадать твоим собратьям, — лукаво улыбнулся Сириус, — если твари целой толпой ломануться из крепости. Я понял. Выход завалим. Вальбурга покачала головой и вздохнула, припомнив недавний разговор и ещё восторженно-влюблённые взгляды Регулуса, бросаемые на Лили. И, что со всем этим делать? — Судя по всему, Лили не собирается гнать орков наружу, в «объятья» каменных големов. Вклинился в размышления голос Августы. Вальбурга нахмурилась, глядя на маленькую светящуюся точку, находившуюся в громадном зале и окруженную хаотично метавшимися орками и волколаками. Не успела она сказать, что это вполне ожидаемо, как раздался грохот, визг, вой, снизу полыхнуло заревом, заклубился сизый дым, потянуло палёной шерстью и горелым мясом. Браслеты катастрофически быстро теряли свойства. Хорошо, хоть мантии пока действовали. Вальбурга с Августой и Ремус, сунувший в карман карту, поспешили к Фрэнку, и никто из них не заметил метнувшуюся за их спинами тень. Зато это увидели сёстры Блэк и Люциус — едва стоявший на ногах от слабости, но порывавшийся идти на помощь. Август с Рудольфусом тихо матерились, но под строгим контролем Элиота, послушно глотали необходимые зелья. *** Замерев на небольшом выступе в десятках футах над полом, Лили пристально следила за тварями, одновременно сражавшимися с собственным главарём, находившимся под Империо, разившим их направо и налево, длинным изогнутым мечом и булавой, и пытавшимися защититься от невидимого врага. Привалившись спиной к холодному камню, ибо тяжело одновременно держать орка под контролем, создавать метательное оружие и расшвыривать его по сторонам, не позволяя тварям прорваться вглубь крепости, Лили зашипела от боли, когда одна из стрел, что волнами разлетались по всей пещере, пробила щит и воткнулась ей в бедро. Едва не свалившись с выступа, Лили стиснула зубы и, чарами выдрав из ноги стрелу, тут же трансфигурировала из неё острейший диск и, раскрутив, швырнула его в гущу тварей, толпой навалившихся на убитого командира. Отрубленные головы и руки полетели в стены, окропляя их чёрной кровью. Гора мёртвых тел — волколаков и орков, с каждой минутой росла, но живых тварей всё ещё было много. Наскоро прилепив повязку на рану и один за другим выпив несколько зелий и проглотив универсальный антидот, Лили оседлала метлу и перелетела к другому уступу, что находился напротив лестницы, ведущей на верхние уровни крепости. Но едва она ступила на узкий выступ, ногу прострелило огнём и тут же обдало холодом. Сердце подскочило к горлу. Каким-то чудом сохранив равновесие, но уронив метлу, Лили всем телом вжалась в камень и на мгновенье зажмурилась. Дышать с каждой секундой становилось трудней, по венам словно заструился жидкий лёд… Чем бы ни была смазана стрела, антидот не действовал. Нужно было срочно очищать рану и кровь. Развернувшись и привалившись спиной к камню, Лили вытащила из поясной сумки несколько железных шариков, швырнула их в воздух и, на лету создав из них металлическую сеть, направила её в толпу орков, пытавшихся разбить завал у выхода. Сеть со свистом и чавканьем врезалась в живую плоть, отрезая головы, ноги и руки. А спустя пару мгновений туда же влетел луч Бомбарды, уничтожив оставшихся в живых, раздробив камень и расшвыряв по сторонам ошмётки окровавленной плоти. По помещению разлетелись трансфигурированные сдвоенные копья, стрелы и шипастые диски. Лили едва успела уклониться от сияющих стрел, с хрустом пробивших её щит. Твою Моргану! Что это было? — Я напротив лестницы, на высоте примерно двадцати футов! — усилив голос чарами, крикнула она, но снимать невидимость пока не спешила, потому как объявиться перед множеством тварей было чистым самоубийством. Никакая магия не поможет. А вот руну, что видна в магическом зрении, активировала. О чём тут же громко сообщила. От стремительного перемещения, перед глазами замелькали огненно-чёрные мушки. Голова закружилась. Нога горела и дёргала, с каждой секундой холод сковывал конечности. Внутренняя дрожь нарастала. Руной прилепив себя к стене, дабы не свалиться на пол в случае потери сознания и надеясь, что у Вальбурги, Августы и Фрэнка с Ремусом хватит сил на магическое зрение и молнии не размажут её по камню, Лили выпила всё кроветворное зелье, что было с собой, содрала с ноги повязку, пропитанную чёрной кровью, прикусила кожаный шнурок, вытащила из ножен кинжал и резко воткнув его в рану, чуть дёрнула и тут же вытащила. От резкой боли перехватило дыхание и вырвался хриплый стон. Кровь тёмным ручейком полилась вниз. Едва успев подхватить и испарить её чарами, дабы не привлекать внимание тварей, Лили ткнула в рану кончик палочки. Под воздействием чар, кровь вспенилась и зашипела. Ледяным огнём опалило вены, но через пару минут, непривычная боль схлынула, оставив после себя только слабость и лёгкое онемение вокруг раны. Снова наложив повязку и проглотив заживляющие, обезболивающие и укрепляющие зелья, Лили пару минут постояла, давая себе время передохнуть, усилила голос чарами и отрывисто произнесла: — Оружие тварей ядовитое. Антидоты не действуют. Сначала кроветворное. Очистить кровь и рану. Потом всё остальное. *** Первого паука, вылезшего из замаскированной норы, Джеймс приложил режущим проклятьем. Однако спустя десятки минут и столько же тварей, сгрудившихся неподвижными тушами у входа в тоннель, чувствуя невероятную тяжесть, что тянула к земле, обозвал себя самоуверенным идиотом, вытащил из чехла металлические скобы и гвозди и, призвав на помощь воображение, принялся закидывать созданными копьями, сетями и дисками мохноногих тварей — нескончаемым потоком вылезавших из норы. О плане завалить вход ему напомнил подоспевший Регулус. — Судя по вашей скуке, — крикнул Джеймс, вколачивая сразу в трёх пауков, усиленные магией болты, — Лили заблокировала не только переход в паучью пещеру, но и выход для орков! Бросив взгляд на Джеймса, Регулус молча завис напротив него и с каким-то остервенением принялся за истребление выползавших тварей. То и дело поглядывая вдаль и убеждаясь, что брат всё так же без дела фланировал над высившимися каменными големами, созданными для уничтожения орков, вырвавшихся из крепости, он старался отогнать от себя страх. Старался ни о чём не думать. Больше двух часов длилось монотонное истребление пауков, которое чуть разнообразилось, но могло закончиться весьма плачевно, когда вместо мохноногих тварей из туннеля выскочили четыре громадных орка. Один из них неожиданно зацепил метлу Джеймса, резко остановился и, что-то гаркнув, начал размахивать перед собой огромным мечом. Регулус в растерянности замер, глядя как упавший Джеймс катался по земле, уклоняясь от слепых ударов. Выдернул его из ступора Сириус. С воинственным кличем он зарядил в одного из орков копьё. Несмотря на нахождение их троих в более выгодной позиции, с орками пришлось основательно повозиться. После того, как первое же режущее проклятье, отразилось от металлической пластины, вживлённой в орка и едва не попало в них самих, они больше не рисковали бросаться проклятьями. Когда четыре противника наконец-то были повержены, ошеломлённые ребята несколько минут стояли над мёртвыми орками, тяжело дышали, таращились друг на друга и на уродливых тварей. — Твою Моргану… какие же они страшные, — Регулус содрогнулся, разглядывая орков. Их кожа почему-то напомнила ему кору деревьев. Доспехи, состоящие из торчащих лепестков, казалось врослись в кожу. Хотя, почему казалось — они действительно торчали из тел и только пах был прикрыт выпуклым, полукруглым лепестком, что крепился кожаными ремешками к ногам и корпусу. Сморщенные серо-чёрные яйца свисали по обеим сторонам шнурка. — Фу! И вонючие, — зажав нос, прогундосил Сириус. Кривясь, он превратил четыре трупа в корявые палки, и сдвинул их в сторону. — Чары на браслетах истощились, — морщась, произнёс Джеймс. Глотнув восстанавливающих и укрепляющих зелий, он напитал руны магией, подождал пока Регулус с Сириусом сделают то же самое, скастовал чары и бросил их в нору. — В пятидесяти футах вроде никого живого. Идём? — Заваливать будем? Джеймс задумчиво нахмурился, глядя то вглубь туннеля, освещаемого светлячками, наколдованными Регулусом, то бросая взгляд в сторону леса-сухостоя. Вблизи стала видна степень поражения деревьев. Их мёртвые стволы покрывала серо-чёрная слизь. Даже трава отсутствовала. Её заменил мох разной степени серости и сырости. А ещё блестящие грибы со склизкими шляпками. — Перерезать путь отступления глупо, но оставить его открытым, значит каждую минуту опасаться удара в спину. — Ну, да. Пауки, что ползают по лесу могут не вовремя вернуться в гнездо, — кивнул Сириус, стоя рядом с Джеймсом и также напряженно глядя вглубь норы. Из которой начали доноситься приглушенный грохот, скрежет и вой. Именно эти звуки, подсказавшие, что внутри идёт бой, поторопили ребят принять решение. С палочками наизготовку Сириус с Регулусом поспешили вперёд, а Джеймс быстро увеличил камешек до размера большого валуна, перекрыл им вход в тоннель и начертил на нём разрушающую руну, поскольку гораздо быстрей и легче было активировать разрушение, вместо того, чтобы отменять трансфигурацию. Тоннель, оплетённый с пола до потолка серо-белой паутиной, изгибался и петлял; расширялся и сужался, и неожиданно закончился за плоским валуном громадной пещерой. Остановившись, ребята несколько секунд ошалело хлопали глазами, разглядывая дохлую паучиху, чьё тело было так истыкано копьями, что напоминало большого ежа. Длинные лапы судорожно подёргивались. *** Лили устало привалилась к камню рядом с сидевшими на земле Ремусом и Августой. Рука с клинком безвольно повисла вдоль тела. Мышцы нестерпимо болели, ещё не совсем готовые к использованию меча. Однако делать было нечего, ибо на беспалочковую магию сил не хватало, а волшебная палочка сломалась. Спасибо паучьей морде. Сквозь прикрытые ресницы, она наблюдала за громадной тушей. Жизнь уже покинула тело паучихи, что подтвердили чары и внутреннее чутьё. Однако длинные мохнатые конечности продолжали хаотично дёргаться, что навевало странные мысли относительно того, что в этой дряни находилась не только душа, присущая каждому живому существу, но и что-то тёмное. Даже чёрное, которое чувствовалось каждой клеточкой её эльфийского тела. За сотни жизненных циклов, ей довелось самой использовать чёрную магию и сталкиваться с оживлёнными мертвецами, но то были люди и маги, а не животные. Хотя этой мерзкой дряни не очень-то подходило название «животное». Скорее оно являлось порождением неведомой ей тьмы и чьей-то злой воли. — Прошу прощения, что едва тебя не зацепил, — хрипло произнёс Люциус. Такой же бледный и усталый, с заляпанным чёрной кровью лицом и одеждой, покачиваясь, он остановился напротив и опёрся рукой о камень. — Когда аппарировал, ты была в другом месте… — Зато ты схватил дворфа… гнома, — не глядя на Малфоя и не озвучив, что с его стороны было большой глупостью аппарировать в таком состоянии, пояснила Лили. Всё её внимание было направлено на тварь. Рука крепче стиснула рукоять клинка, тело напряглось, и она чуть сдвинулась в сторону, чтобы Малфой не закрывал ей обзор. Люциус кивнул, судорожно сглотнул подкативший к горлу ком и неосознанно притиснувшись поближе, покосился на потрясающе красивое, бледное, напряженное лицо Лили. Мордред и Моргана — эта женщина не переставала его удивлять. Эльфийка — подумать только! И как же рядом с ней легко дышалось. Даже раздражающая чудовищная усталость чуть отступила, и устойчивая отвратительная вонь испражнений, гниющего и горелого мяса и шерсти не так остро ощущались. Малфой опустил голову, оглядел себя, скривился от вида заляпанной, разодранной одежды, и нахмурился, когда взгляд зацепился за повязку на бедре. Он открыл было рот, чтобы спросить, как Лили себя чувствовала, как его с силой впечатало в камень. Состыковавшись с вековой твердью, Люциус рухнул на колени и его вырвало. В глазах задвоилось и потемнело, но прежде чем сползти в позорный обморок он увидел, как Лили скользнула перед ним, резко взмахнула клинком и отрубила одну из мохнатых лап паучихи, неожиданно оказавшейся значительно ближе, чем несколько минут назад. А ещё вспышку режущего проклятья. Молниеносно сместившись влево, дабы не перекрывать обзор Фрэнку, отрезавшему вторую ногу, Лили выругалась. Нужно было сразу же разделать тварь. Переглянувшись с Лонгботтомом, она посмотрела на ребят, застывших у входа и, успокаивающе улыбнувшись Джеймсу, вытащила из ножен второй клинок. После нескольких минут кропотливой и грязной работы по расчленению и последующему уничтожению паучихи, они впятером уселись на пол рядом с чуть посвежевшими Ремусом, Августой и Люциусом, подкрепились зельями и медленно жевали шоколад, прихваченный Фрэнком. Аврорская привычка держать в аптечке не только зелья, но и запас сладостей, оказалась очень кстати. — С Вальбургой всё хорошо. Она в лагере, — поспешил успокоить Ремус, когда Регулус испуганно огляделся по сторонам и не нашел леди Блэк. — Её слегка зацепило стрелой. Но последствия были бы серьёзней, не сообщи Лили, как действовать при ранении… — Надо всё здесь проверить, — Фрэнк с кряхтением поднялся и скастовал чары обнаружения живых существ. Луч дёрнулся и окрасился в бледно-розовый цвет, подсказавший, что на пути чар оказался кто-то живой. Скорей всего это было животное, ибо в той части пещеры, как помнила Лили, находились паучьи запасы. Лонгботтом и присоединившийся к нему Ремус с палочками наизготовку медленно двинулись вглубь пещеры, не затронутой светом множества наколдованных светлячков. Регулус, Августа и Сириус с Джеймсом занялись уничтожением паучьих кладок. Люциуса же, попытавшегося тоже присоединиться к истреблению невылупившихся тварей остановила Лили. — Не стоит форсировать события. Такая спешка ни к чему хорошему не приведёт, — со вздохом произнесла она и, прикрыв глаза, откинула голову назад. Малфой прошипел что-то уничижительное, обозвав себя то ли слизняком, то ли слабаком… Лили не разобрала и улыбнулась, уловив волны раздражения, исходившие от Люциуса. — На вас троих слишком много всего было навешано, что сильно мешало… Не успела она договорить, как раздался приглушенный крик Фрэнка: — Здесь люди! Лили тут же вскочила на ноги. Однако усталый организм не выдержал резкого перемещения в пространстве, и она непременно бы свалилась на пол, если бы не поддержка Малфоя. — Несмотря на тот факт, — протянул Люциус, крепко прижимая её к своему боку, — что вы, леди Поттер, являетесь магическим существом… не спорю, гораздо выносливым, нежели слабые… мы, но и вам не помешал бы отдых. М? Вызвать Элиота? — заглянув ей в лицо, Малфой обеспокоенно нахмурился. Лили мотнула головой. Сделала пару размеренных вдохов и выдохов, и когда перед глазами перестало расплываться и темнеть, отстранилась от Люциуса и подхватила его под руку. — Элиот, как целитель и эльф очень чувствителен к здешней… нездоровой атмосфере. Пока подвалы не очищены от трупов орков и запаха тлена, ему здесь нечего делать. — А ты? Ты же тоже эльф и целитель? Почему тогда на тебя вся эта… грязь не действует? Лили прищурилась, вглядываясь вдаль и ускорила шаг. В нескольких десятках футах впереди, на полу лежало несколько коконов. Рядом с одним из них сидел Ремус. Подняв голову, он махнул рукой. — Действует. Просто я толстокожий эльф. За несколько тысяч лет жизни, магом и магглом я столько видела смертей, что трупы меня не пугают. Как и запах тьмы и смерти, — закончила Лили и остановилась рядом с Люпином. В коконе действительно был человек — мужчина, но он уже был мёртв. Как, впрочем, и беременная женщина. Лили опустилась рядом на колени и, прикрыв глаза, провела ладонью над выпуклым животом. Никакого отклика. Никакого толчка и биения крови. Поздно. Опустив взгляд вниз, она увидела торчащие из груди кости. Левая рука, продолжавшая сжимать клинок, воткнутый в орка, лежала рядом на камне. Заливая живот, где всё еще билось маленькое сердечко, кровь толчками вытекала из ран. Слишком страшных. Слишком серьёзных. Слишком мало времени дающих для жизни. Эльфа сложно убить, но ещё несколько секунд и критическая потеря крови толкнёт за грань. А вместе с ней уйдёт малыш, так и не увидевший солнце. Она сильней вжалась спиной в камень, в надежде приостановить стремительный отток крови, отсрочить свою смерть, дать время… Уложив клинок на колени, она повела ладонью по лицу, и посмотрела вдаль, откуда могла прибыть помощь. Выглянувшее из-за чёрных туч солнце, посеребрило торчащие вдалеке пики, стремительно приближавшиеся к ней. Облегчённый выдох собрался было сорваться с окровавленных губ, но вид чёрных плащей, вздутых на ветру, сжал едва трепещущее сердце. Она обреченно стиснула в правой руке клинок. Глухой стон-рычание вырвался из груди. — Если все мертвы, на что отреагировали чары? Голос Ремуса, вырвал её из плена воспоминаний. Лили потёрла лицо, подумав о том, что нужно выкроить время для полной «инвентаризации» памяти и открыла глаза. Рядом с телом женщины, появилось маленькое худенькое тельце девочки. По-видимому, это была семья которой не повезло оказаться на пути мерзких тварей. Одно хорошо — умерли они раньше, чем их растерзали и сожрали орки. Поскольку пауки не питались мертвечиной, то добыча предназначалась не им. Синюшное лицо ребёнка было спокойным, а глаза закрытыми. От тела веяло смертью, однако… — Возможно прошел через паука или муху… да через любое существо, имеющее в теле кровь, — предположил Люциус и тронул за плечо Лили. Её застывшая фигура, встревожила. Поттер тут же ухватилась за его руку, поднялась на ноги, перешагнула тело женщины, опустилась рядом с девочкой и положила ладонь ей на лоб. Не спуская пристального взгляда с Лили, доставшую зелья и вливавшую в рот ребёнка, Люциус обеспокоенно нахмурился. Впрочем, не его одного волновало бледное лицо и смертельно усталый взгляд Поттер. Для женщин — будь то люди, маги или эльфы, сложно смириться с детской смертью. Малфой переглянулся с Люпином и подошедшим Фрэнком, закончившим проверку оставшихся коконов, в которых к счастью людей больше не было, только туши животных, он склонился над Лили и моргнул, когда девочка приоткрыла рот и судорожно вдохнула. Невероятно! Ребёнок был жив… — Она… — Шанс мизерный, — Лили прижала ухо к груди ребёнка, — но он есть. Надо срочно отнести её в лагерь. Под защиту артефактов. Люциус отодвинул Лили в сторону, подхватил девочку на руки и зашагал прочь из пещеры. Но не успели они дойти до группы, что занималась уничтожением паучих кладок, перед Лили завис Защитник Элиота. «Дюжина орков подошла с юга!» — передав сообщение, серебристый лис взмахнул хвостом и исчез.