Хромой

Следующим утром Макс с Давидом проснулись ровно по будильнику, даже несмотря на то, что легли поздновато. Заговорились и не заметили, как просидели до четырёх. Но тем не менее уже в восемь пришлось встать. Максу нужно было на работу, а Давид просто за компанию. — О, да вы, оказывается, живы. — рассмеялся Макс, заходя в кухню вместе с Давидом и замечая за столом Мартина, Анибаля, Андреса, Силену и Даниэля. Между прочим вчера, когда они ложились спать, ребят ещё не было. А если учесть тот факт, что по сути не спали они до пяти, продолжали разговаривать уже в кровати, вообще неизвестно, в какой момент ребята успели прийти. — А вы даже не поинтересовались, где мы были! — возмутилась Силена. — Ну раз вы не звоните, значит либо всё нормально, либо вас уже грохнули. В обоих случаях смысла уточнять ваше местоположение нет. — пожал плечами Давид, садясь за стол рядом с Мартином. Макс же в свою очередь поставил перед ним тарелку с омлетом, вторую забрал себе и сел рядом. — Действительно. — усмехнулся Мартин. — А вы сами чем вчера занимались? — поинтересовался Андрес, мастерски переводя тему. — Ой, да много чем. — тихо посмеялся Макс. — Поговорили, выпили… ещё выпили, потом ещё поговорили. Ну и ещё много интересного, вам не… — Оо! — явно воодушевлённо протянули ребята. — Опошленные умы. — театрально цыкнул Макс. — Товарищи, вам нет восемнадцати. — напомнил Давид. — Как можно… — Кто бы говорил. — тихо посмеялся Мартин, а вот тут на смех прорвало всех. — Ты в нашем возрасте уже со мной был. — Ой-ой-ой, а тебя как будто что-то не устраивает. — усмехнулся Давид. — Вы-то чем вчера занимались? — поинтересовался Макс, а ребята немного боязливо покосились друг на друга. — Ну мы у Матиаса затусили. — кое-что недоговаривая, рассказала Силена. — Выпили там… все дела. — Анибаль, ты сегодня удивительно молчалив. — заметил Давид, а тот аж дёрнулся от одного упоминания своего имени. — А я… это… бывает. — слегка растерянно ответил он и продолжил медленно есть, не поднимая взгляда. — Слушайте, по-братски, можно мы в школу не пойдём сегодня? — попросил Даниэль. — Это ещё с чего? — спросил Макс. — Просто. — пожал плечами Мартин. — Ну мы бухали вчера, чего вы от нас хотите? — Так, ну не… — Ну Максон, ради Бога. — усмехнулся Давид. — Пусть остаются, чего ты? — совершенно просто произнёс он, глядя на Макса, а тот, немного подумав, смиренно ответил: — Ну пусть остаются. — В смысле? — изумилась Силена. — Вот так просто? — Слушай, а он реально отлично на тебя влияет. — рассмеялся Андрес. — А я и передумать могу. — коварно ухмыльнулся Макс. — Всё-всё, мы молчим. — посмеялся Мартин. — Пап… — очень неловко начал Анибаль, несмело глядя на него. — Тут это… ну кое-что… рассказать тебе надо… — Угу. — кивнул Макс, заметно напрягшийся. Особенно он напрягся, когда заметил, что остальные ребята слегка боязливо покосились в сторону Анибаля. — Ну давай, удиви. — Только пообещай сначала, что ты не будешь орать. — попросил Анибаль. — Обещать не буду, но попробовать стоит. — В общем… мы с ребятами вчера немного… по магазинам прогулялись… — пояснил он. — И сколько? — поинтересовался Макс. — Ну я Силене сумочку купил… а ещё часы себе. — с некоторым страхом пояснил Анибаль, а на слове «часы» Макс перевёл на него поражённый взгляд. — Вопрос остаётся тем же. — Ну сумочка две тысячи… примерно. — сказал он, а Макс смог спокойно выдохнуть. — Вот, смотри. — сказала Силена и продемонстрировала свою новую чёрную сумку с золотым ремешком. — Ну хоть симпатичная. Что там насчёт часов? — Пап, ну там они просто классные такие были… Ну в общем… сто двадцать. — негромко произнёс Анибаль, а Давид в тот момент аж кофе подавился. — Евро? — с ещё теплящейся где-то в глубине души надеждой произнёс Макс. — Почти. Тысяч… евро. — боязливо пояснил Анибаль, а Макс только медленно выдохнул. — Я тоже тысяч двадцать вчера потратила. — сразу успокоила Силена. — И я, да… около тридцати. — закивал Андрес, а тут Макс с Давидом уже совершенно шокировано переглянулись. — Я тоже тридцатку. — поддержал Даниэль. — Мартин? — уже очень несмело спросил Давид, глядя на него. — А я что, на придурка похож? — усмехнулся Мартин. — Всего соточка. — Просто соточка? Без тысяч? — на всякий случай уточнил он. — Конечно. — с улыбкой кивнул Мартин, а Давид сразу улыбнулся в ответ. — Слава тебе Господи, не сомневался. На что, кстати? — Да пара футболок, тебе сто процентов зайдут, так что дам погонять. — Ага, маловаты будут. — тихо посмеялся Давид. — А я вообще-то твой размер брал, так что для меня немного оверсайз, для тебя как раз в тему. — усмехнулся Мартин. — Сынок, ну как же я тебя люблю. — мягко улыбнулся Давид и крепко обнял его. — Пап, ну я это… тоже могу часы дать погонять, если хочешь. — предложил Анибаль. — Вот уж спасибо. — всплеснул руками Макс. — Скажи, что хотя бы ролексы взял. — вздохнул он. — Конечно ролексы. — сразу согласился Анибаль. — Там, где ты берёшь обычно. Так что оригинальные, всё чётко. Больше так не буду, правда. — Тем не менее пару недель без карточки посидишь. — пожал плечами Макс. — И всё? — удивился Анибаль. — Да. — совершенно просто ответил Макс. — А без какой? — Без всех. Иди на рынок часы свои продавай. — усмехнулся он, а с выражения лица Анибаля засмеялись и все остальные. — Пап, да ты чё? Я на что жить-то буду? Да и ты в месяц зарабатываешь в дохрена раз больше, тебе жалко что ли? — Да нет, просто хочу, чтобы ты научился хотя бы спрашивать разрешение на то, чтобы потратить мои деньги. — пожал плечами Макс. — А что, вы своих родителей-то оповестили уже? — Да, меня уже чуть в детдом не сдали. — вздохнул Даниэль. — Мои предпочли без комментариев заблокировать все карточки на месяц. — пожала плечами Силена. — Ну моему отцу абсолютно плевать. — развёл руками Андрес. — А моему вроде всё нравится. — усмехнулся Мартин. — Ну хоть у кого-то совесть осталась. — вздохнул Макс. — Объясните, пожалуйста, что нам всем надо сделать, чтобы вы тоже тратили всего по соточке? — Ну если объективно, у Давида денег меньше. Вот Мартин и тратит меньше. — развела руками Силена. — Можно и так. — согласился Давид. — Но, предположительно… — Не, ну начнём с того, что там конечно денег не столько, сколько у ваших, но они есть. — вступился Мартин. — Просто я в принципе столько не трачу и не вижу в этом смысла. И если я всё-таки покупаю что-то дорогое, я всегда спрашиваю. Ну потому что это его деньги, мне совесть не позволяет больше трёхста просто так потратить. Потому что на эти деньги он, может, сам себе что-то купить собирался, а я тут всё внезапно потратить решил. — Ну мне просто так ничего покупать и не разрешают, поэтому я обычно не спрашиваю. — вздохнул Даниэль. — Я бы такими темпами правда далеко не ушла. — согласилась Силена. — Они ж постоянно что-то купить собираются, а я тоже хочу. То им новая машина по зарез нужна, то камера, то телевизор! Так что я, честно говоря, выбор в пользу себя предпочитаю делать. — Ну не знаю, я просто люблю его и стараюсь не ставить свои интересы выше. — пожал плечами Мартин. — Ему же тоже что-то явно нужно, а если я буду тратить деньги только на себя… Нет, он, конечно, может ничего даже и не скажет, просто мне самому будет очень неприятно от этого. Мы с папой в принципе всегда всем делимся, что уж о деньгах говорить? — усмехнулся Мартин, а Давид тут же крепко обнял его, мягко поглаживая по волосам. — Ну почему он не мой отец? — хныкнула Силена. — С таким я бы тоже всем делилась, честное слово. Просто у нас у всех родители немного жмоты… — Так, ну у меня всё нормально, не жалуюсь. — тут же сказал Анибаль. — Ага, как давно я стал тебя устраивать? — фыркнул Макс, явно не особо довольный ситуацией. — Да всегда ты меня устраивал, пап. Ну и люблю я там тебя, все дела. — внимательно следя за реакцией папы, выдал он, а Макс всё-таки чуть улыбнулся. — Очень люблю, ты вообще самый классный у меня, лучше и представить… — Ну не перебарщивай. — Понял. — посмеялся Анибаль. — Ну правда, пап, я так больше не буду. — Хочется верить… Слушайте… — вдруг опомнился он, — а почему разрешение на то, чтобы не идти в школу, вы спрашиваете у нас? — Кстати. — усмехнулся Давид. — Давайте, родителям звоним, договариваемся, все дела. — Ээй, ну это не честно! — возмутился Даниэль. — Вот-вот. — поддержала Силена. — Маакс, ну пожалуйста, договорись с моими родителями. — Ага-ага и с моим батей. — закивал Даниэль. — Так, ты мне не невестка. — напомнил Макс, глядя на Даниэля, а остальные дружно посмеялись. — Я могу стать невестом, если хочешь, или как там оно… — Э! Не-не, не надо. — рассмеялся Анибаль. — Ага, я такого счастья не переживу. — усмехнулся Макс. — Так ты сам гей. — напомнил Даниэль. — Да тут дело не в гействе… — тихо посмеиваясь, как и остальные, произнёс Мартин. — А в чём? — не понял он. — Вы чё, намекаете, что я тупой? — вдруг дошло до него. — Что? — будто бы совершенно искренне удивился Анибаль. — Мы? — изумился Андрес. — Ни в коем случае. — серьёзно и отрицательно покачал головой Давид. — Слушайте, по-моему мы немного токсики… — смеясь, заметила Силена. — Правда. — активно и возмущённо поддержал Даниэль. — Зайка… тьфу, дай-ка. — усмехнулся Давид, вытягивая руку и глядя на Макса. — Как-как ты меня назвал? — хитро улыбнулся Макс, но тем не менее отдал ему соль, какую до этого держал в руках. — Да «дай-ка» я хотел сказать, в буквах запутался, отстань. — тихо посмеялся Давид. — Ага, а мы все так и поверили. — засмеялся Анибаль, а с ним и остальные. — Макс, ну так ты позвонишь? — Да позвоню-позвоню. — Слышь, тесть, а ты с чего расслабился? — усмехнулся Андрес. — У тебя тоже почти невестка есть, между прочим. — Ну это да. Правда, если я позвоню отцу моей почти невестки, может случиться лекция на час. О том, что мой сын педик, ты педик, я педик, этот мир захватили педики, один он пиздатый, а нас всех расстрелять, и вообще в Библии там чё-то написано, поэтому все мы души грешные, гореть нам в аду, а сейчас я вообще вроде оскорбил священное писание, так что мне точно пиздец. — махнул рукой Давид, сосредоточенно отрезая кусок омлета, а остальные рассмеялись, прекрасно зная, что это не утрированно, Хуан действительно вечно втирает нечто подобное. — Давид Андреич, ты чё, токсик сегодня? — смеясь, спросил Даниэль. — Конечно. — кивнул Давид, пребывая на самом деле в очень недобром расположении духа. Виной всему звонок, с утра пораньше поступивший ему на телефон. — А вообще, что я могу сделать, если он ебанутый? — Не, ну так-то факт. — пожала плечами Силена. — Знаете, я тут недавно просто шла по улице… Шла блять, ну вообще никого не трогала, а тут рядом машина останавливается у обочины. Ну, думаю, всё, пиздец, бежать пора. А тут окно опускается, я вижу, что это этот! Сидит, презрительно меня разглядывает. Ну я говорю мол, здрасьте, можно я пойду? А он зачитал мне лекцию о том, что женщина не должна ходить в мужских шортах и огромных толстовках. Я блять просто взяла шорты и кепку Давида, футболку Даниэля и толстовку Анибаля, потому что вышла до ближайшего магазина! — А, так вот где были мои шорты. — посмеялся Давид. — Ага, я тоже футболку потерял. — согласился Даниэль. — Кстати, всё удобно, мне нравится, буду заимствовать. — предупредила Силена. — Ну и вот, стою я, всё это слушаю, думаю о том, что он ебанутый. Наконец он закончил обсуждение шорт Давида, тогда я спросила: «А что мне нужно носить?», на что он ответил, что типа женщина должна ходить в юбках и платьях. Я спросила зачем, если мне не нравится, он сказал, что необязательно, чтобы мне нравилось, главное чтобы нравилось мужчинам. Так неприятно стало, я как будто не человек, а какой-то товар… — Да не слушай ты его. — сразу сказал Мартин. — Вот-вот. — поддержал Даниэль. — Ты у меня самая красивая. — улыбнулся Анибаль. — Главное, чтобы тебе нравилось то, в чём ты ходишь. Я не король там какой-то, чтобы рассказывать тебе, что делать. К тому же, мне и самому эти все наряжания не по душе. Вот шорты Давида и моя толстовка — вот это да. — Полностью согласен со всеми, моего отца слушать не нужно вообще никогда, особенно когда дело касается… ладно, вообще никогда. — усмехнулся Андрес. — Да. Ты у нас самая красивая, мы все тебя любим. Да и вообще двадцать первый век на дворе, какие платья и юбки? Это ж пиздец неудобно. — пожал плечами Макс. — Согласен. Я ж говорил — Хуан долбоёб. — пожал плечами Давид. — А ты у нас правда охрененная. Моя бывшая жена постоянно ходила в платьях и юбках, хотя я видел, что ей это не нравится. Мне тоже не нравилось, о чём я ей и говорил… Короче, не ебу, чем она там думала и слушал ли меня кто вообще, но я веду к тому, что главное, чтобы тебе было комфортно, у одежды нет гендера, на дворе двадцать первый век, ну и Хуан долбоёб, да. — кивнул он с совершенно серьёзным выражением лица, а остальные дружненько рассмеялись. — Господи, какие вы все милые и комфортные, я сейчас плакать буду. — умилённо произнесла Силена. — Сделайте всех мужчин такими, пожалуйста. — Ну всех не получится, у нас всё-таки есть Хуан-долбоёб. — напомнил Анибаль. — Но мы все вместе таких Хуанов растащим вообще без проблем. — Ага, хук слева, хук справа и всё. — пожал плечами Даниэль. — Да Силена и сама его вырубит. — усмехнулся Мартин. — Она у нас боевая. А мы типа моральная поддержка. — Вот-вот. — поддержала Силена. — Мартин и Даниэль будут его материть, Андрес стоять и смотреть в глаза вот этим своим супер угрожающим взглядом… — усмехнулась она, а Андрес тут же засмеялся. — Анибаль будет говорить, что я молодец и хорошо бью, Макс внимательно проследит, чтобы мы не попали под статью, а Давид будет на полном серьёзе втирать какую-нибудь хуйню про Библию, это талант. — Люблю, умею. — тихо посмеялся Давид. — Ну вообще мы и так под статью попадаем, если идём его пиздить… — напомнил Макс. — Так, ты тут это, план не ломай. — пригрозил Даниэль. — Я уже приготовился материть Хуана. — Кстати! — вдруг вспомнил Анибаль. — Есть ещё одна прекрасная история про Хуана, раз уж мы о нём. — Давай, мне так нравится, что все буллят моего отца, вы не представляете, я столько лет ждал этого момента… — засмеялся Андрес. — Короче. Это ещё в этом сентябре было, наверно… Выхожу я из школы, спокойно иду, никого не трогаю, а за мной идёт Агата. Ну она в юбке довольно короткой была, но мы типа адекватные, всем вообще похуй. Сказали ей, что красиво, да и всё. А тут откуда ни возьмись Хуан образовался. Кричит ей типа: «Проститутка малолетняя!» Ну мы с ней охуели, естественно, оборачиваемся, а он в добавок крикнул: «А потом буду жаловаться, что насилуют их! Сами совращают, шлюхи!» И ушёл. Ну мы с Агатой поржали конечно, но по-моему это пиздец. — Я уже вообще не удивляюсь. — истерично улыбнулся и развёл руками Андрес. — Ну что сказать… — вздохнул Мартин. — Пап? — Хуан долбоёб. — пожал плечами он, параллельно прожёвывая хлеб. — Хер с ними с гендерными стереотипами, обвинять жертву в том, что её изнасиловали — вот где пиздец сущий кроется. — Не, ну слушайте… — решил поспорить Даниэль. — Есть же какие-то случаи, когда жертва правда виновата… ну типа… — Э-э, тормози. — резко сказал Анибаль. — Дэнни, ну мы не животные, в конце-концов. — вздохнул Давид. — Я понимаю, что есть дамы крайне вызывающего поведения, но это их выбор. И это не даёт тебе права пользоваться их… состоянием души, просто состоянием. Износилование — это страшно, и какой бы жертва не была, всегда виноват тот, кто насиловал. — сказал Давид, а остальные дружно поддержали. Даниэль тоже точку зрения пересмотрел, действительно не находя случаев, когда виновата была бы жертва. — К кому ещё доёбывался Хуан, вскрываемся. — усмехнулась Силена. — Ой, он ко мне постоянно доёбывается. — вздохнул Макс. — Реально заебал. Я ношу эту серёжку уже миллион лет и каждый раз, когда мы с ним пересекаемся, он упрекает меня в том, что я педик. Ну, доупрекался… — усмехнулся Макс, глядя на Давида, а остальные рассмеялись. У Макса на правом ухе действительно была серёжка — небольшое тонкое золотое колечко. — Серёжка охуенная. — заметил Даниэль. — Дядя не шарит. — Вот и я ему так говорю, но ему как-то плевать. Тем не менее он почему-то считает, что мы друзья… — вздохнул Макс, а остальные снова засмеялись. — Просто удачи. — тихо посмеиваясь, сказал Мартин. — Ну, а я виделся с Хуаном всего раз, мне хватило… — усмехнулся Давид. — А что там было? — заинтересовался Анибаль. — Ой, ну сначала мы обсуждали педиков, потом то, что я отвратительный отец, раз воспитал педика, потом он предложил мне деньги, чтобы я убедил Мартина бросить Андреса, я отказался, он настаивал, я снова отказался, в итоге мы подрались. — пожал плечами Давид, а остальные удивлённо повскидывали брови. — Так вот кто его отпиздил! — радостно произнёс Андрес. — А я-то думаю, зачем он ходит лёд к лицу прикладывает… — Ну я не отпиздил, просто у меня было очень плохое настроение, а тут он мне втирает о том, что моего сына надо бы убить, меня посадить за пропаганду педиков… где нахуй какая пропаганда, вы поняли, нет конечно, я тоже не понял. Когда я что-то не понимаю, я начинаю злиться, а когда мне в грубой форме пытаются доказать, что я долбоёб — ну тут уже как бы всё… — А, то есть не в грубой можно? — усмехнулся Даниэль и как только Давид перевёл на него взгляд, смеясь, ответил: — Всё-всё, понял. — А кто-то вообще может представить, как он кого-то пиздит? — удивлённо усмехнулась Силена. — Я видел, как он херачит по груше, мне хватило. — открестился Анибаль. — Согласен. — тихо посмеялся Макс. — Я прочувствовал на себе, не советую… — посмеялся Мартин. — Это больно. — Ты чё, Мартина тоже бил? — удивился Даниэль. — «Тоже», как будто я каждый день по улицам хожу и людей пизжу. — усмехнулся Давид. — Он просто один раз решил, что хочет со мной побоксировать. Это было… весело. — О да, я раз сто в нокауте валялся, а его так и не вырубил ни разу. Поэтому побоксировать с ним я решал всего один раз… — Так что если есть желающие, я всегда рад. — коварно ухмыльнулся Давид. — Ээ… я нет. — сразу отказался Даниэль. — Так, второго сына надо пощадить. — решил Анибаль. — Мой будущий муж мне ещё нужен. — тихо посмеялся Мартин, обнимая за плечи Андреса. — А мне я нужна. — очень убедительно произнесла Силена. — Максон? — усмехнулся Давид и повернулся к нему, а все сразу рассмеялись с выражения лица Макса. — Не-не, меня бить нельзя. — нервно посмеялся он. — У меня вообще-то должна быть неприкосновенность. — Объективно. — согласился Давид. В итоге Макс позвонил родителям Силены, которые тактично попросили отправить её в школу, а Давид Агустину, который сказал, что Даниэль должен быть. Ребята, конечно, немного расстроились, но тем не менее. — Ну я тогда с вами пойду. — решил Мартин. — Ага-ага, я тоже. — поддержал Анибаль. — Ну и я, видимо, да. — усмехнулся Андрес. — Кайф! — обрадовался Даниэль. — Тогда предлагаю замутить какую-нибудь прикольную херню. А то скучно так в школу идти. — Вот-вот. — поддержала Силена. — Ну начнём с того, что я, пожалуй, предпочту сегодня забить на форму. — решил Мартин, а остальные, естественно, поддержали. Уже после завтрака ребят таки выпроводили в школу, Давид пошёл досыпать, что не доспал, ну а Макс принялся собираться на работу. Пока одевался, периодически поглядывал на Давида, какого-то очень подозрительно молчаливого. — Малыш, ну что у тебя случилось? — мягко поинтересовался Макс, садясь на корточки рядом с кроватью и поглаживая Давида по плечу. — Да всё хорошо. — совершенно просто ответил Давид, не открывая глаз. — Помнишь, мы с тобой договаривались, что если ты плохо себя чувствуешь — говоришь мне? — Помню. — согласился Давид. — Просто настроение так себе. И голова болит. И вообще всё болит. — вздохнул он, а Макс только снисходительно улыбнулся. — Ты мой хороший. Поспи чуть-чуть, хорошо? А когда проснёшься, я уже приеду. И всё у тебя пройдёт. — Хорошо. — чуть улыбнулся Давид, наконец открывая глаза и глядя на Макса. — Спасибо. — Да не за что. Я бы остался с тобой, честное слово, но там столько работы… — Да я понимаю. Езжай работай конечно. — Что тебе привезти? — Мм… шоколадку? — предположил Давид, а Макс сразу улыбнулся. — Будет тебе шоколадка. — усмехнулся он и мягко поцеловал его. — Точно всё с тобой будет нормально? — Точно. — Ну тогда я поехал. — с некоторым сомнением решил Макс. — Если что — звони. — Конечно. Хорошего дня. — легко улыбнулся Давид и чуть приподнялся, чтобы поцеловать его. — Я люблю тебя. — Я тебя тоже. — улыбнулся Макс и отправился к выходу. До нужного места Максу нужно было проехать всего двадцать минут, но учитывая то, что он уже слегка опаздывал, стоило поторопиться. И, так как в тишине Макс ездить ну совсем не любил, а музыка помогала редко, он уже думал, кому бы позвонить, как откуда ни возьмись на экране высветился звонок от Агустина. — Ага, привет. — сразу сказал Макс. — Чего хотел? — Привет, привет. — вздохнул Агустин. — Тебя уже оповестили о том, что ребята вчера неплохо погуляли? — Да оповестили. — усмехнулся Макс. — Мне по бюджету особо не бьёт. Только я Анибалю вообще машину купить собирался, но теперь хрен ему, а не машина. Пусть с часами ходит. — Да чтоб я так жил. Я главное сказал Дэнни, что сейчас ситуация тяжёлая… ну вообще плевать человеку! — А чего там у тебя? На бирже пока всё стабильно, на мой взгляд. — Не туда вложился. — вздохнул он. — Акции упали пару недель назад, а я их очень переоценил. Сначала просто упали, потом компания обанкротилась… — А, та авиакомпания что ли? — припомнил Макс. — Да-да, она. — Ну я же говорил, что абсолютно бессмысленно что-либо туда вкладывать. Очень ненадёжные товарищи, ещё сначала было ясно. — И во что сейчас по-твоему выгодно? — Сложно сказать. — пожал плечами он. — Ну я могу ссылочкой потом самые надёжные на мой взгляд компании кинуть. Это тебе чтоб восстановить баланс, потом уже посмотришь что-нибудь поприбыльнее и порисковее. — Ты сам-то на чём держишься? — Да на святом духе. — посмеялся Макс. — Биржа меньше всего приносит, честно говоря. Сейчас в основном адвокатура, скоро сезон начнётся, ещё и с отелей полетят. Ну рестораны вообще отдельная история. — Ну да, я на ресторанах и держусь. — вздохнул Агустин. — Кстати, насчёт гостиницы какой-нибудь тоже подумывал… думаю, в Испании бессмысленно? — Так себе идея, согласен. — кивнул он. — В Европе в принципе открывать что-то не советую. — Почему? — Потому что Турция и Египет останутся лидерами всегда. С Египтом замучаешься, честное слово. Так что попробуй Турцию. Я тебе серьёзно говорю, все деньги и туристы там. — А что с Египтом не так? — Миллионы проверок, там все постоянно думают, что ты грёбаный террорист, а в Турции всем плевать, чем ты занимаешься. Ну и туристы, безусловно. В Египте очень много арабов и мало русскоязычных в последнее время, уж не знаю, почему. А вот в Турции одни русские, оттуда все деньги. Совершенно бездумно люди тратят, я сам наблюдал. Так что есть подозрение, что наши дети откуда-то оттуда. — Угу, есть такое. — вздохнул Агустин. — Может уже проще в самое России что-нибудь организовать? — Тоже как вариант. — покивал Макс. — Но опасно. В любой момент что-то пойдёт не так и всё упадёт. Это безусловно выгодно, но на одной России держаться не советую. Очень нестабильная ситуация как была, так и остаётся. У меня там есть некоторое количество ресторанов… приносят дохрена, честно говоря, и это я свою прибыль ещё с несколькими людьми делю. Но я всегда был и буду за Турцию. Самое стабильное место, правда. Главное пихнуть побольше баров на территорию. — Что-то вроде несколько бесплатных, несколько платных? В бесплатных наливать разбавленное, в платных нормальное? — Да ты что, смеёшься? — усмехнулся Макс. — Я же сказал, в Турции в основном русскоязычные туристы. Они никогда не будут доплачивать тебе лишний раз за то, что можно взять бесплатно. Им разбавленное, если бесплатно, будет ещё больше нравится. Так что там вывозить нужно на экскурсиях, выездах на местные рынки, там тоже подключать людей… ой, это всё очень сложно, в общем, я ещё сам не уловил суть их мыслей. Спрошу у одного прекрасного русского потом, может тебе расскажу. — У тебя есть знакомые? — Угу, Давид Андреич Фролов, не слышал о таком? — Давид Фролов… — задумался Агустин. — Не припомню… У меня есть парочка знакомых оттуда, но Давидов среди них, честно говоря, не наблюдал. — Ну ты подумай получше, я уверен, вы знакомы. — Мм… Ну был один из Москвы, но мы не общаемся лет двенадцать уже. Да и фамилия у него не Фролов, а как-то… Степанов что ли. Так что там за Давид? — Ой, ну такой интересный человек конечно… Может вторую его фамилию вспомнишь, кстати. Берроте, слышал о таком? — усмехнулся Макс. — Да этот понятно. — кивнул Агустин. — Погоди… а Фролов… — Ага, я сам охренел. — посмеялся Макс. — Прикинь, он русский. Наполовину правда, но не суть. — А я-то думаю, что у нас за общий знакомый… Охренеть можно. — шокировано хмыкнул Агустин. — Не прикалываешься? — Скажи, не похож вообще? У него отец русский, а мать испанка. Я фотку отца видел, ну пиздец, вылитый Мартин! — Ой, я отца видел… правда вылитый Мартин. Только у Мартина глаза добрые, а у… Андрея, получается? — Угу, Андрюшка. — фыркнул Макс. — Ну вот, у него взгляд такой… пугающий. Как у Гандии. Что старшего, что младшего. — Да ублюдок потому что, там всё и по глазам видно. Я б его посадил давно, но он уже умер. Печально на самом деле, я б его в российского «Чёрного дельфина» пихнул… самое место. — Туда за убийства сажают, если не ошибаюсь. — слегка растерянно напомнил Агустин. — Ой, да там доказать-то вообще без проблем. Конкретно мне, честно говоря. Жаль, что раньше никто не занялся. Такие сидеть должны, а он спокойно дожил свои годы. — Он убил кого-то что ли? — Да там… сложная и долгая история. Не думаю, что это можно рассказывать, так что извиняй. Но суть в том, что Давида всё детство жёстко избивали. Ну, он избивал, если чуть конкретнее. Там вообще какой-то лютый пиздец происходил, понятия не имею, почему он до сих пор жив, да ещё и не инвалид. Фартовый парень. — вздохнул Макс. — Прям избивали? — изумился Агустин. — Прям да. — кивнул он. — Ну ты если что ничего не знаешь, это я тебе как другу рассказываю. Потому что он, насколько я понимаю, об этом вообще не распространяется. — Ну так себе удовольствие, логично… Да нет, слушай, не может быть, он же нормальный совершенно. Травма бы осталась… — Да осталась, только вряд ли ты когда-нибудь узнал бы об этом. — пожал плечами Макс. — Я сам охренел, честное слово. Вот вообще не ожидал. Ты себе даже не представляешь какой он на самом деле. И как сильно он отличается от того, кем его представляешь ты. — Слушай, ты слишком пугающе рассказываешь. — нервно усмехнулся Агустин. — Скажи, что он маньяк и я окончательно перестану верить. — Да какой он маньяк? — махнул рукой Макс. — У него с психикой лютые проблемы. Вот ты когда-нибудь видел человека, который плачет буквально… да из-за всего. — Нет. — А я да. — пожал плечами он. — Только потому что ты мой друг, Агустин, честное слово. — вздохнул Макс. — Он правда может заплакать просто по щелчку и это… ну у него реальные истерики, это не просто чуть-чуть поплакал и успокоился. Он никогда не чувствует себя в безопасности, ну это из детства. Не чувствует себя нужным, это от Софии. Короче, пиздец какой-то… — Макс, ну в жизни не поверю. — усмехнулся Агустин. — Какие истерики, ты его видел? У него самооценка по-моему выше крыши. — Да я сам бы не поверил ещё неделю назад. Но там… я не знаю, как он это делает, честное слово. А насчёт самооценки я сам ещё не разобрался. Он себя вроде любит, но вроде местами ненавидит, так что там что-то… среднее. — Хочешь сказать, что он прекрасный актёр? — Шикарный. — кивнул Макс. — И вы расстались? — С чего бы? — В таком случае я уж никак не могу тебе поверить. — пожал плечами Агустин. — Слушай, я знаю тебя пятнадцать лет. Я прекрасно понимал, почему ты влюбился в него. Он красивый, прекрасный и всё такое. Но я в жизни не поверю в то, что ты вдруг узнал о том, что он совсем не такой и не расстался с ним в тот же момент. — Я просто люблю его. — совершенно просто ответил Макс. — А когда этот факт тебя останавливал? — Ну ты не понимаешь. — вздохнул Макс. — Да не то было всё, что до него. Я тебе серьёзно говорю, я даже не подумал бросать его и думать об этом не собираюсь. Он остаётся всё тем же Давидом, просто с некоторыми сложностями, которых я не ожидал. Но это даже лучше. Мне интересно в нём разбираться, пытаться понять его психологию, просто что-то понять в нём в принципе. Это пиздец как тяжело, но от этого же только интереснее. Я тебе серьёзно говорю, я вообще не понимаю, что со мной происходит. Я раньше в фильмах, в книгах видел очень влюблённые парочки, которым на час расстаться сложно и постоянно плевался от неправдоподобности. А тут появляется он, и я понимаю, что безумно его люблю. Ну честное слово, никогда такого не было. Он такой… да я ж даже не объясню… — усмехнулся Макс. — Ну правда, прям до дрожи, и это даже не метафора. — Слушай, а я точно сейчас с тобой разговариваю? — удивлённо усмехнулся Агустин. — Ты в жизни ничего такого ни про кого не говорил… Ну новая девушка люблю и люблю, на этом всё. — Да вот я ж говорю, вообще не то. — закивал Макс. — И это ты ещё не слышал, как я с ним разговариваю. Я всех девушек строго по именам звал, никаких тебе дорогих-любимых, а тут… Короче, вообще не преувеличиваю, но это самое прекрасное, что со мной происходило за последние восемнадцать лет. Я даже сейчас не могу спокойно на работу ехать, он не очень хорошо себя чувствует чё-то… — Ну если ты сейчас ещё и к нему вернёшься, я уж вообще не знаю, что сказать… — Да блин, я бы с удовольствием… — вздохнул Макс. — Но там… слушай, а хер с ней, с этой работой. — вдруг неожиданно даже для самого себя решил он. — Не поедешь? — изумился Агустин. — Домой поеду. — кивнул Макс. — Ничего страшного, как-нибудь переживут моё отсутствие. Скажу Рикардо, чтоб всё оформил. Парень не тупой, справится. А я тоже отдохнуть хочу. К тому же, у меня уважительная причина. Не могу же я его одного душевно болеть оставлять? — Конечно не можешь. — улыбнулся Агустин. — Слушай, я тебя не узнаю, честное слово. Где же вот это: «Работа превыше всего, на одной любви далеко не уедешь»? — Когда есть любовь, уже никакая работа, оказывается, не нужна. — тихо посмеялся Макс, сворачивая в сторону магазина. — Не дай Бог вы расстанетесь, я по-моему не переживу. А то ты в последние годы стал совсем невыносимым придурком, помешанным на деньгах. Я уж думал всё. А тут такой адекватный стал, я ещё позавчера в школе заметил. Ты может сам не замечаешь, но даже материться меньше стал. На мой взгляд, это явно успех. — Правда не замечаю, но мне об этом сказали уже раз сто. — посмеялся Макс. — Ну рядом с ним любой человек изменится в лучшую сторону, я тебе отвечаю. С Мартином так же работает, кстати. Ты заметил, что Андрес резко стал интеллигентом? И Дэнни тоже, между прочим. Да чёрт, Анибаль даже! — Да я сам в шоке, честное слово. — закивал Агустин. — Понятия не имею, как они это делают… — Да я сам не знаю. Видимо, просто существуют. Они вообще невероятно похожи, если ты не заметил. — Ой, я как с Давидом стал ближе общаться, сразу замечать стал. — закивал Агустин. — Они мало того, что говорят чуть ли не идентично, они так же и мыслят. Мартин даже сидит так же как он! — О да, вот эта их любимая поза — ногу на ногу, одну руку за спинку стула или дивана, второй активно жестикулируем. — рассмеялся Макс, а Агустин сразу активно согласился. — Я с ними живу, это что-то, честное слово. Они амбидекстры… — Это кто? — Типа и левши, и правши. Ну так вот, они вообще не сговариваясь едят то левой рукой, то правой. И никогда не расходятся… Мысли постоянно продолжают, да они даже танцуют одинаково, ты бы видел! — Да-да, я видел. — рассмеялся Агустин. — Это был стриптиз, но тем не менее… — Стриптиз? — удивился Макс. — Да они дома у нас с Дэнни собирались, я так, мимо проходил. — усмехнулся он. — Ты бы оценил, между прочим, там такое… — Да я уже успел. — посмеялся Макс. — Кстати, ты не видел, какие шоколадки Мартин ест? — поинтересовался он, уже стоя у нужного стеллажа. — Ой, он часто шоколад ест. — вспомнил Агустин. — Вообще разные. Я с орехами чаще видел вроде… Но там и молочный, и белый… главное не тёмный, единственное что помню. А тебе зачем? — Давиду Андреичу выбираю. — усмехнулся Макс. — Почему-то я уверен, что и тут всё идентично. — Даже не сомневайся. Ладно, Макс, удачи и очень рад за вас обоих. Пойду я, урок начинается. — Угу, спасибо, тебе тоже удачи. Вообще-то надеюсь встретиться с тобой в ближайшее время, отец. — тихо посмеялся он, а вместе с ним и Агустин. — Сам по тебе соскучился, звучит невероятно, но тем не менее… — Эй! — Да всё-всё. Спишемся, договоримся, сын мой. Выходные скоро. — Понял, принял, иди детей учи. — усмехнулся Макс и сбросил вызов. На самом деле Агустин с самого их знакомства был для Макса чем-то вроде второго отца. Постоянно заботился, что-то советовал. Конечно, не всегда советы помогали, но тем не менее было приятно, что кому-то не плевать на его жизнь. Родной отец у Макса был только фактически и по документам, на самом же деле в его жизни никогда участия не принимал. Только наказывал Макса за оценки, за плохое или «недостойное» поведение, за прогулы, да в принципе за что угодно. Никаких хороших слов от родного отца за всю жизнь Макс так и не услышал, в прочем, как и от матери. Поэтому на похоронах отца не присутствовал, за что его, конечно, загнобили буквально все родственники, а с матерью больше не имел желания общаться. За это родственники тоже его презирали. Всегда он был отчасти белой вороной среди них и на семейных праздниках чувствовал себя максимально неуютно. Этих людей заботили только деньги, для них было невероятно важно, что о них подумают другие, ну и, ко всему прочему, в их довольно большой семье ещё, как рассказывали Максу, «издревна» было заведено, что у каждого должно быть по несколько детей. Поэтому при каждой встрече каждый из родственников напоминал Максу, что нужно обязательно завести ещё хотя бы одного ребёнка. И плевать, что он не хотел, плевать, что ему это не нужно. Также постоянно ему напоминали, что пора бы обзавестись и женой. Макс честно устал всем объяснять, что ещё не нашёл ту самую. А ему отвечали, что в обществе могут подумать что-то не то. Уж что там могут подумать в обществе Макс не знал, кому искренне не плевать на его жизнь — тоже. Ведь все эти родственники, преподносящие свои советы и просьбы как якобы «заботу», на самом деле заботились только о том, что подумают другие. В один момент тётя Макса окончательно отчаялась и начала будто бы случайно приходить к нему в гости в компании каких-то девушек. Какие-то были красивыми, какие-то нет, какие-то высокие, какие-то низкие. Были блондинки, брюнетки, но Макс знал, что никогда не жениться ни на одной из них. Ему была важна не столько внешность, сколько ментальная связь с человеком. Ни с одной из них он этой связи не находил, да и от одной мысли, что невест ему подсовывают, буквально выворачивало. Макс всегда был готов подождать и всегда успокаивал себя тем, что когда-нибудь он обязательно встретит нужного человека. Он верил в судьбу, если честно. И сейчас, встретив Давида, он совершенно точно знал, что наконец дождался. Между ними была та самая связь, какая и нужна была Максу. Была та любовь, та нежность, какой он так хотел. И всё это было совершенно искренне. Ведь Макс знал, что Давид нуждается именно в нём, а не в его деньгах. Потому что Давид, судя по-всему, до сих пор не знал, что Макс миллиардер. Находится в списке Forbes и занимает в нём достойное тридцатое место. И слава Богу, что он не знал. Макс хотел бы хранить эту тайну до конца, потому что не желал разочаровываться в Давиде. Ведь он знал, что деньги так или иначе повлияют на каждого, даже на Давида. Макс не хотел, чтобы Давид хоть как-то думал о его деньгах, чтобы постоянно просил купить что-нибудь. Сейчас он очень мило просит шоколадки, но всё это перетечёт в дорогущие часы, машины и так далее. Конечно Максу не было жалко, для него он купил бы всё что угодно, но сам факт того, что снова будут думать не о нём, а о его деньгах… честно говоря, напрягал. Домой Макс приехал уже через двадцать минут после разговора с Агустином. Позвонил своему коллеге Рикардо, предупредил, что не приедет, а тот не то чтобы сильно расстроился. Сказал отдыхать сколько нужно, сам всё сделает «по красоте». Макс в надёжности этого человека не сомневался, поэтому решил поверить на слово. Войдя в дом, Макс быстро скинул с ног ботинки и поднял наверх. С некоторым удивлением из спальни он различил звук телевизора, причём новостного канала. Но заглянув туда, Макс только посмеялся. Давида по прежнему совершенно не интересовала ситуация в мире, поэтому он взял и просто спокойно уснул под не особенно интересный бубнёж ведущего, а Макс сразу непроизвольно улыбнулся, для начала глядя на Давида, а потом и на экран. Голос он узнал, в данный момент с экрана вещал отец Силены — Эндрю, собственной персоной. Ну и отличный друг Макса, ко всему прочему. Прекрасный молодой человек, всего тридцать восемь лет, но по развитию остановился где-то на шестнадцати. Отведя взгляд от слишком уж серьёзного для себя друга, Макс снял с себя всю одежду, переоделся в домашние шорты и аккуратно лёг рядом с Давидом, очень надеясь не потревожить его сон. Но так как Давид спал в данный момент довольно крепко, операция прошла успешно, и Макс умудрился совершенно беззвучно нырнуть к нему под одеяло. Сразу крепко обнял, конечно, и поцеловал в уголок губ, проверяя для начала, не плакал ли он. Но лицо вроде было совершенно сухое, значит, всё в порядке. Ну и руки Макс уж очень не хотел проверять, но всё-таки не смог пересилить себя и проверил обе, новых порезов на них, к счастью, не обнаруживая. И так как Макс сегодня проспал крайне мало, а Давид, к которому он в данный момент был прижат всем телом, был слишком тёплым, Макс не мог не провалиться в сон и сам. *** Лео тем временем лежал на кровати в своей комнате и не делал абсолютно ничего. Сил уже действительно не было. Он просто смотрел в потолок и думал о том, как хорошо, наверно, в его ситуации было бы умереть. У него были проблемы с сердцем, не такие уж сильные, но тем не менее в последнее время Лео очень сильно рассчитывал на них. Давид рассказывал, что инфаркты обычно не приходят внезапно, есть какие-то предпосылки, и как же сильно Лео ждал этих предпосылок. Не хотелось уже ровным счётом ничего. Не вдохновлял даже Гарри Поттер, что уж говорить обо всём остальном? И единственное, что в данный момент давало Лео хоть какую-то маленькую радость — та электронная сигарета, купленная ему Максом уже, казалось, давным-давно. Когда-то, когда жил ещё в своей уютной маленькой квартирке, Лео очень любил лежать у себя на кровати, выпускать в потолок клубы дыма, слушать грустную музыку и изображать депрессию. Но сейчас это не было чем-то похожим. Теперь он готов был отдать всё за то, чтобы выйти из этого состояния и попробовать бороться за жизнь дальше. Но сейчас-то Лео осознал, что такое депрессия на самом деле. Не хотелось ничего. Он не мог заставить себя встать с кровати, не ел абсолютно ничего уже пару-тройку дней и всё это время совершенно тупо и целыми днями глядел в потолок. И он не думал о том, что всё плохо. Он вообще не думал. Действительно не было сил даже на то, чтобы пропустить в голову хоть одну незамысловатую мысль. Так Лео и лежал, рассматривая трещины на потолке, когда дверь в комнату вдруг открылась. Раньше Лео может и повернулся бы к двери, чтобы хотя бы проверить, кто это. Но ведь не было в этом абсолютно никакого смысла. Трое людей, кого он ждал, никогда не появятся на пороге его комнаты. В принципе, слава Богу. Мартину, Давиду и Максу, которого Лео уже тоже успел полюбить, делать здесь совершенно нечего. А только они трое могли бы помочь ему. Если совсем уж объективно, помочь мог только Давид. Но Лео в данной ситуации надеялся уже на всех, на кого только можно. Даже резко в Бога поверил, что уж… — Надо поговорить. — строго сказал Варгас, проходя в его комнату и плотно закрывая за собой дверь. — Сядь. — Отвали. — тихо ответил Лео, уже неспособный кричать и возмущаться. — Сядь. — уже намного строже сказал Карлос, а Лео пришлось очень сильно преодолеть себя, чтобы таки немного подтянуться и сесть на кровати лицом к отцу, уже сидящему на стуле. — Прекрасно. — кивнул он. — Насколько я помню, свой побег некоторое время назад ты объяснил желанием курить? — Да. — совершенно спокойно и безэмоционально кивнул Лео. — Неужели ты думал, что я не проверю сей факт? — поинтересовался Карлос. — Я же знаю, где ты был. — И где? — У Ф… Берроте. — Слушай, я уже говорил, что не был у Давида. — вздохнул он. — Чё ты хочешь от меня? — Я видел по камерам на доме, даже не думай оправдываться. — строго сказал Карлос. — Что за мужчина был с тобой? — Какой мужчина? — Не прикидывайся придурком. — прошипел Карлос. — Кто это был, я тебя спрашиваю. — Ты же по камерам смотрел. Если бы смотрел, увидел бы, что за мужчина. А я тебе говорю, что я ни у Давида не был, ни мужчин никаких за последний год не видел. — пожал плечами Лео. — Этот человек стоял к камере спиной. — пояснил Варгас. — Соответственно, я не мог видеть его лица. Назови мне имя или мне придётся применять силу. — Ну Марк. — совершенно просто ответил Лео. — Я даже не знаю, кто это. Просто человек. — Может всё-таки Макс? — прикинул Карлос, внимательно глядя на сына. — Кортес, например. — Нет, Марк. — безразлично оспорил Лео. — Что за Макс ещё? — Макс Кортес… — О, я такого порнорежиссёра знаю. — вспомнил Лео. — Не он ли? — Шутки свои шутить будешь… — Я не шучу, есть такой, загугли. — вздохнул он. — Ну-ну, чё за Макс-то? — Новый парень твоего дружка. — фыркнул Карлос. — Мартина? — не понял Лео. — Какого Мартина, ему тридцать восемь. Берроте… Да Давида, что непонятного?! А вот на этом моменте Лео даже играть ничего не пришлось, он действительно буквально выпал с такого поворота событий. — Какой ещё парень? У Давида? Он же женат, если ты забыл… — Расстался с женой несколько дней назад и сразу замутил с Кортесом. — Ну наконец-то! — радостно произнёс Лео. — А чё случилось-то? — Она ему изменила с каким-то его другом. — пояснил Карлос. — С Иваном, да? — догадался Лео. — Ну и откуда ты знаешь? — насторожился он. — Да он постоянно к ней клеился, а она и не была против, как не знать! Ну слава Богу Давид додумался бросить её. И чё, как тот Макс-то выглядит хоть? Красивый? — Нормальный, я по девушкам. — напомнил Варгас. — Объективно оценивать не могу. Только дело в том, что, видимо, теперь мне придётся позаботиться и о нём. Так что за Марк, не напомнишь? — Да я ж сказал, не знаю я, что это за мужик. — сразу сказал Лео. — Ну представился Марком… — А внешность? — Ну он довольно высокий… около метра восьмидесяти… — Просто цвет волос. — Да шатен вроде, ничего особенного. — пожал плечами он. — А что? — Ладно, Кортес рыжий. — вздохнул Карлос, поднимаясь со стула и проходя к двери. — О, класс! — совершенно искренне обрадовался Лео. — Давид говорил, что ему рыжие нравятся, я помню. — Счастлив за него. — выдохнул Варгас. *** В итоге Давид с Максом проспали до двух часов дня. Как ни странно, первым проснулся Давид. Приоткрыл глаза и с удивлением обнаружил рядом с собой Макса. Подумал было, что проспал до самой ночи, но, посмотрев на часы, понял, что, оказывается, ещё только обед. — Ну наконец-то. — тихо посмеялся Макс, даже не открывая глаз. — Выспался? — Да… вполне. — хмыкнул Давид. — Я извиняюсь, а ты что тут делаешь? Так быстро закончил? — А я даже до работы не доехал. Чё-то на середине пути подумал, что не могу тут одного тебя оставлять. Вот приехал часов в… девять. — То есть ты всё отменил? — удивился Давид. — И приехал… — К тебе, да. — усмехнулся Макс, наконец открывая глаза и глядя на него. — Ты хоть рад, надеюсь? — Да я… ты ещё спрашиваешь? — явно радостно улыбнулся Давид, а тут на улыбку пробило и Макса. Давид сразу опустился обратно на подушку и поцеловал Макса, а тот в свою очередь снова обнял его. — Всё, теперь у тебя всё хорошо? — Конечно. То есть у тебя правда… ничего не отменилось, ты просто взял и вернулся? — до сих пор немного не веря в это, поинтересовался Давид, а Макс только снисходительно улыбнулся, поглаживая его по волосам. — Просто взял и вернулся, малыш. Я же знаю, что для тебя важно, чтобы я был рядом. А я так интересно работаю, что могу всё свалить на своих коллег. Но только периодически, хорошо? — И тебе не сложно? — Не сложно конечно. — тихо посмеялся Макс. — Мне очень нравится видеть тебя счастливым. И я сделаю всё, чтобы ты чувствовал себя так почаще. Давно спишь-то? — Ну я уснул почти сразу, как ты ушёл. Спасибо. Ты не представляешь… как это важно. — Да уж представляю немного. — мягко улыбнулся Макс. — Я тебе шоколадку привёз даже, между прочим. — гордо произнёс он, а тут Давид уже окончательно выпал. — Вон там, рядом с кроватью глянь. Давид чуть оторвался от него, перекатился на живот и посмотрел вниз кровати. И вот на этом моменте он даже на некоторое время завис. — Охренеть… — прошептал он, глядя на целую коробку киндеров перед собой, и снова обернулся на Макса. — Это мне? Всё? — на всякий случай уточнил Давид. — Конечно тебе, всё. — согласился Макс, с улыбкой глядя на совершенно счастливое лицо Давида. — Спасибо большое. — умилённо улыбнулся Давид, сразу вернулся к нему и крепко обнял. — Ну это самое милое, что для меня делали, честное слово. — тихо посмеялся он, целуя Макса в шею. — А я ещё думал, понравится, нет. — усмехнулся Макс, поглаживая его по затылку. — Как мне могут не понравиться киндеры? — Ну вот я тоже так подумал. Ты как себя чувствуешь-то? — Ну как… теперь прекрасно. — хмыкнул Давид. — На самом деле получше, голова почти не болит. — Вот и отлично, завтра значит уже всё хорошо у тебя будет. — Честно говоря, у меня и так всё более чем, судя по-всему. — посмеялся Давид, а вместе с ним и Макс. — Просто полежим? — предложил Макс, а Давид, согласно кивнув, лёг на бок и крепко обнял Макса, прикрывая глаза и понимая, насколько же всё-таки сильны чувства. Причём с обеих сторон, судя по-всему. А Макс лежал, перебирал волосы Давида и думал, что же у него могло произойти. Нет, понятно, что он обрадовался приезду Макса, искренне обрадовался киндерам, но Макс, человек эмпатией не обделённый, прекрасно чувствовал, что что-то у него пошло не так. Прокрутил в голове события вчерашнего вечера и понял, что там его вряд ли что-то могло настолько сильно задеть. Нет, понятно, что рассказывать о своём детстве ему было крайне тяжело, об убийстве отца… скорее всего тем более. Но Макс уже успел понять, что за ночь Давид сбрасывает все эмоции прошлого дня, собственно как и большинство людей. Значит дело не в этом, что-то пошло не так с утра. Но что могло случится утром? Они проснулись, не особо бодро, но тем не менее, да и Давид был как всегда навеселе, шутил… И вот тут-то у Макса в голове всплыл момент, когда Давид вышел поговорить по телефону. Макс не придал этому абсолютно никакого значения и ушёл в душ. А когда вышел, Давид, конечно, уже вернулся. И если обработать его поведение после этого звонка можно без труда понять, что что-то изменилось. Он не говорил лишний раз, а Макс и сам с ним не разговаривал, торопился на завтрак, чтобы успеть на работу. Видимо, немного упустил момент… — Малыш? — позвал Макс спустя минут пятнадцать, а Давид сразу ответил что-то более-менее вразумительное. — Что у тебя случилось? — вдруг спросил он, а Давид аж удивился. — С чего ты решил? — Не знаю, чувствую. — пожал плечами Макс. — Да всё у меня нормально. — усмехнулся Давид. — Ну ладно тебе врать-то. — тихо посмеялся Макс, поглаживая его по волосам. — Ничего я не вру. Если говорю, что нормально, значит так и есть. — довольно твёрдо ответил Давид. — Малыш, ну я же спрашиваю, чтобы помочь тебе и поддержать. — чуть улыбнулся Макс. — Не злись, пожалуйста, мне же правда не всё равно. — произнёс он, а Давид медленно выдохнул, понимая, что действительно ответил как-то резковато. — Прости, я не хотел… — через некоторое время молчания таки сказал Давид. — Просто… — Не привык, что кто-то интересуется? — мягко улыбнулся Макс, а Давид в свою очередь кивнул. — Ну вот мне интересно. Расскажешь? — Не знаю. — вздохнул Давид, отрываясь от него и теперь находясь в полулежачем положении. — Просто… начнём с того, что Хосе обратно Ивана вернул. — пожал плечами он, а Макс грустновато улыбнулся, глядя на него. — И как он это объяснил? — Сказал, что на его должность сейчас никого не найдёт, так что прости-извини, все дела. Я не хочу с ним работать, и Хосе об этом знает. Друг блять называется… — Так нихрена не друг значит. — Да друг, просто хуёвый, видимо. — вздохнул он. — Пошли они все нахуй. — довольно обиженно решил Давид и вернулся обратно к Максу, обнимая его и будто немного прячась от внешнего мира, который ему явно не нравился. Скорее даже пугал, но не суть. — Уволься. — вдруг сказал Макс. — Не могу. — Почему? — Потому что Хосе один уже через пару недель всё проебёт. — И что? — Ну в смысле и что? — В прямом. Проебёт и проебёт, тебя это никак не касается. Тебе разве не обидно? — Обидно. — Тогда ты не думаешь, что, может, стоит поступить с ним также, как он с тобой? — Но он же… — Давид. — мягко осёк Макс. — Ты слишком много думаешь о других. Люди причиняют тебе боль, а ты всё равно остаёшься с ними. Так же нельзя. Почему тебя волнуют неудачи Хосе, а не то, что тебе каждый день придётся контактировать с Иваном? — Потому что… — начал Давид, но и сам не особо понимал, почему. — Наверно, ему важнее… — Почему? — Не знаю. Наверно, если бы у Хосе были другие варианты, он не взял бы его обратно. — Варианты есть всегда и ты прекрасно об этом знаешь. Хосе просто лень искать замену, легче принять обратно старого проверенного сотрудника, чем искать что-то новое. Ему плевать, что ты чувствуешь, малыш. Хосе делает так, как будет комфортно ему, потому что знает, что ты просто смиришься. Давай удивим его? — Но я не хочу. Он обидится… — Да и пусть обижается сколько влезет. — фыркнул Макс. — Давид, ну зачем ты так делаешь? Почему ты считаешь, что другие люди важнее тебя самого? Почему ты боишься потерять людей, которые тебя обижают? — Потому что если бы я каждого такого посылал, так и остался бы один. — негромко ответил он. — Никто никогда не думает о том, что мне больно или неприятно… всем всё равно. А я привык. — Плохая привычка. Так нельзя, нужно начинать уважать себя, тогда тебя начнут уважать и другие. Ты спрашивал у Хосе, не подумал ли он о тебе? — Нет. — Так может самое время? — спросил Макс, а Давид некоторое время помолчал. Понятно, что Макс говорил правильные вещи, но Давид ни морально, ни физически не был готов что-то выяснять, кому-то доказывать его неправоту. Легче ведь просто смиренно кивнуть и пойти дальше, чем каждому человеку объяснять, что он ведёт себя как долбоёб, а может им и является. — Хорошо. — вдруг решил Давид и, оторвавшись от Макса, дотянулся до тумбочки и взял в руки телефон. — Только если… — Всё у тебя получится. — мягко улыбнулся Макс. — Просто помни о том, что тебе вообще-то обидно. И ты не должен с этим мириться. — Ну давай попробуем. — не особо уверенно ответил Давид, кликнул на нужный номер и приложил телефон к уху. А трубку подняли практически сразу. — Привет, Дав, что-то срочное? — поинтересовался Хосе. — Угу. Ты занят? — Ну… немного. Мы с Иваном и Софией… — Я тебя понял. — вздохнул Давид и уже собирался сбросить вызов, но, заметив крайне настойчивый взгляд Макса, резко передумал. — И что вы там делаете? — Да пьём, разговариваем… Слушай, если они тебе что-то сделали, это не значит, что я должен с ними перестать общаться, я же объяснял. — Не знаю, мне кажется, если бы ты считал меня своим другом, о чём постоянно говоришь, ты бы сам не захотел контактировать ни с кем из них. — вдруг сказал Давид, а Макс буквально поразился его решительности. — Да считаю я тебя своим другом, просто… — Ну что просто? У нас с тобой, наверно, разные представления о мире… но я бы не стал общаться с бывшей женой друга, прекрасно зная о том, как она себя вела. А с Иваном… слушай, сочти меня за обиженного школьника, но правда неприятно. — Приятно-неприятно, прости, но я не собираюсь под тебя подстраиваться. Если что-то не нравится… — Не нравится. — коротко и ясно ответил Давид, уже на самом деле разозлившийся. — И я тоже под тебя подстраиваться не собираюсь. Так что делай что хочешь, мы с тобой больше не работаем. Я не планирую работать рядом с Иваном и с тобой, прости, но я заебался. Постоянно всё делаю я, вы блять вдвоём сидите где-то отдыхаете. — Зарплату за месяц не выдам. — предупредил Хосе. — Ладно. — пожал плечами Давид, а Хосе вдруг замолчал. — Дав, да ты чего, правда обиделся что ли? — через некоторое время усмехнулся Хосе. — Ничего страшного, поработаете с Иваном как раньше… — Ты блять угараешь я не понимаю? Какое «как раньше»? Я сказал, что я с ним работать не буду. С тобой тоже. Оба идёте нахуй, если вам удалось заебать даже меня, я бы задумался. — Давид, успокойся. — уже начиная паниковать, произнёс Хосе, а Макс тем временем очень довольно ухмыльнулся. — Я понимаю, обидно. Иван придурок, я согласен. Но ты обо мне подумай. Что я буду без тебя делать? Я же… — Работать наконец начнёшь. А то почему-то всё делаем мы с Кристианом, а зарплата больше у вас с Иваном, я даже спрашивать не буду, почему, уже правда абсолютно плевать. Предвидя твои следующие попытки: мне абсолютно всё равно, что будет дальше с компанией. Я к этому больше не причастен. С тобой я работал… сколько? — Шестнадцать. — Прекрасно, шестнадцать лет. Сколько раз за эти шестнадцать лет я слышал хоть какие-то слова благодарности за то, что я фактически выполняю твою работу? Да нихуя я не слышал, давай объективно. Ты прекрасно знал, что я тебе никогда ни в чём не откажу и благополучно сел на шею, и я очень сожалею, что не сказал всё это раньше. Я не мог, об этом ты тоже знал, ну ладно. — Я признаю, бывало такое. — согласился Хосе. — Но это не повод вот так просто всё бросить. Давид, я тебя повышу. И зарплату тоже. — Нет. — Я уволю Ивана, пожалуйста… — Ух ты, а что же так? — усмехнулся Давид. — Я же тебя по человечески просил об этом ещё сегодня утром, почему тебе было абсолютно плевать тогда? Наверно, потому что дошло, что без меня вы нихера не можете? Ты-то думал, что я как обычно немного позлюсь и забуду, а тут что-то пошло не так. Или чего ты так запереживал? — Давид, ты подставишь нас всех. Я тебя умоляю, одумайся… — Ну подставлю я придурка, переспавшего с моей женой, и очень хуёвого друга, и что? — Сотрудники. Обычные люди. Они лишатся работы по твоей вине… — Ну уж нет. — рассмеялся Давид. — При чём тут я? Это будут исключительно ваши с Иваном проблемы. А когда уволится Кристиан… — Он не уволится. — Как же не уволится? Я вот сейчас напишу ему, что уволился, и он уйдёт следом за мной. Такой же добровольный мученик системы. И если вдвоём мы хоть как-то вывозили, то один он вам ничем не поможет в любом случае. — Давид, пожалуйста, постарайся отключить эмоции и включи мозг. Вспомни о том, сколько раз я занимал тебе денег… — А не хватало их мне конечно же не потому, что ты никогда не выдавал мне зарплату в срок, правда? — Да ёб твою мать, ты чё такой упёртый-то?! — уже прикрикнул Хосе. — А мне нравится, кстати, по-моему очень даже неплохо посылать нахуй не особо приятных мне людей. И не ори на меня, ты мне больше не начальник. Ты сам сделал выбор, при чём тут я? — Я не… — вздохнул он. — Давид, пожалуйста, пойми меня. Я должен был взять его обратно, потому что у меня не было выбора… — А бухать с ним вместе тебя, конечно, тоже заставили? — Извини конечно, но это уже моё дело. — Да пожалуйста, я что, против что ли? Сколько хотите, хоть каждый день, только не спейтесь смотрите. Я к этому вообще никакого отношения не имею и иметь не хочу, как и к вам обоим. Заявление об увольнении передам через кого-нибудь на днях. Ивана, будь добр, сам оповести, и отъебитесь от меня оба. — Ты уверен? — Да. — Ну и пошёл ты. — Обязательно. — кивнул Давид и сбросил вызов, поворачиваясь на Макса и видя его вполне шокированное лицо. — Ну нихрена себе. — явно удивлённо усмехнулся он. — Малыш, пока ты в настроении, позвони Софии, Бога ради… — Ага, обойдётся. — фыркнул Давид. — Сама всё прекрасно знает, буду я ей тут ещё рассказывать. — Охренеть… — Подожди, я злой. — осёк Давид, медленно выдыхая, а Макс уже начинал поражаться его личности. Пять минут назад рассказывал тут, как всех любит и не хочет обижать. Но в принципе ясно, что он зажигается как спичка, достаточно только подтолкнуть, найти правильные слова, объяснить и где-то в глубине себя Давид найдёт силы сказать другим о том, что они абсолютные кретины. А как разойдётся — там уже и без помощи справляется прекрасно. Правда Макс действительно начинал побаиваться его в таком состоянии, потому что взгляд заметно изменился и стал довольно агрессивным. Макс ещё не слишком хорошо знал, что он может делать в подобных состояниях, но что-то подсказывало ему, что в принципе Давид отходит так же быстро, как загорается. — Так, всё, заявление через Кристиана передам, он вместе со своим занесёт. — усмехнулся Давид, видимо, окончив переписку с другом. — Ну слава Богу. — улыбнулся Макс, а Давид тем временем положил телефон обратно на тумбочку и вернулся к Максу, пристраиваясь поближе. — Всё, ты теперь снова мой малыш? — усмехнулся Макс, поглаживая его по волосам. — Конечно. — согласился Давид. — А ты мой кто? — Зайка. — рассмеялся Макс, а вместе с ним и Давид. — Бля, ну зайкой меня ещё не звали. — Да «дай-ка» я хотел сказать, что ж ты пристал! — всё ещё смеясь, Давид шутливо толкнул Макса в плечо. — Ой как засмущаался. — Зай, да ты заебёшь! — пытаясь перестать смеяться, сказал Давид. — Бля, мы два сорокалетних мужика… — Малыш и зайка, добрый вечер. — Да и хер бы с ним, мне всё нравится. — Согласен как никогда. — стирая с глаз слёзы, ответил Давид. — Хватит ржать, я как будто в зоне турбулентности! — Идиот. — всё ещё тихо посмеиваясь, сказал Макс. — Так, ну с этими долбоёбами разобрались. Кто там ещё? — Ещё? — будто бы совершенно искренне удивился Давид. — Малыыш. — усмехнулся Макс. — Ну давай рассказывай, мне интересно, чё там кому ещё от тебя надо и кого требуется раскидать. — Понимаешь. — вздохнул Давид. — Хотя что ты понимаешь, тут я нихуя не понимаю… Короче, ну мы же с Софией вроде нормально разошлись, счастья-здоровья друг-другу пожелали и всё… — Опять достаёт? — догадался Макс, а Давид медленно кивнул, глядя куда-то в одну точку на одеяле. — Чем? — спросил он, а Давид спустя несколько секунд дотянулся до телефона, открыл нужный чат и отдал Максу. А Макс прочитал всё это бегло, потому что вдумываться в написанное не имел моральных сил. Слишком много мата, оскорблений, каких-то обвинений и так далее в сторону его любимого человека. Причём всё это было каким-то очень несвязным текстом, будто писалось в состоянии как минимум сильного алкогольного опьянения. Тем не менее суть понятна — Давид совершенно конченный долбоёб, какого она терпела восемнадцать лет и пыталась сохранить брак, а он такой неблагодарный при первой её ошибке взял и ушёл. И если Максу, прочитав это огромное полотно, стало на самом деле обидно, он даже не подозревал, что думает по этому поводу Давид. — Иди сюда. — прошептал Макс, грустновато улыбаясь, и положил телефон на тумбочку. А Давид пододвинулся к нему и обнял, будто бы в некотором отчаянии левой рукой держась за плечо Макса. Прикрыв глаза, Давид носом уткнулся ему в шею, а Макс, рвано выдохнув, решил повернуться на бок и оказался с ним лицом к лицу. — Она просто тебя провоцирует. — очень убедительно произнёс Макс, поглаживая его по затылку. — Не расстраивайся. Тебя разве волнует, что она там думает? — Ну я же не такой ужасный человек… — негромко ответил Давид. — Конечно ты не ужасный человек. — мягко сказал Макс, продолжая гладить его по затылку, а большим пальцем по уху. — Ты самый лучший человек из всех, что я когда-либо встречал. София просто поняла, что ей без тебя сложно и решила выместить свою злость на тебе. Она же понимает, что сама во всём виновата. И вообще, заблокируй её нахуй, в чём проблема? — Иногда ты бываешь вполне гениальным. — тихо усмехнулся Давид. — Заблокируй там сам, пожалуйста, я удобно лежу. — Да как? Я пароль не знаю. — хмыкнул Макс, а Давид через некоторое время поднял на него отчасти удивлённый взгляд. — Ну это личное пространство. — пожал плечами Макс. — Господи Боже, да неужели? — явно счастливо посмеялся Давид. — То есть ты не думаешь, что я переписываюсь с другими мужиками? — Мм… ну у тебя есть друзья. Почему-то я не думаю, что ты сидишь на сайте знакомств и всем скидываешь дик-пики, знаешь ли. — засмеялся Макс, а вместе с ним и Давид. — А София вроде заставила тебя послать нахуй всех подруг? — припомнил он. — Ну нет, я ж не настолько долбоёб. Есть девушки, с которыми я общаюсь там по десять, пятнадцать лет. Просто приходилось встречаться лично, потому что все чаты я почистил и она думала, что я правда всех кинул. Ну и в подписках в инсте у меня нет ни одной девушки. — пожал плечами Давид, дотянулся до телефона и без особых терзаний совести заблокировал Софию везде, где только мог, в целом. — Ну всё, если она не придёт к нам домой — больше до тебя не доебётся. — тихо посмеялся Макс, а вместе с ним и Давид. — По-моему она найдёт меня. Ну ты будешь защищать если что. — решил Давид. — Обязательно. — мягко улыбнулся Макс. — Пошлю её… — начал он, но у Давида зазвонил телефон, немного перекрывший мысль. — Кто там? — Директор. — удивлённо вскинул брови Давид. — Господь Бог. — посмеялся Макс. — Удачи. — Угу. — вздохнул Давид и поднял трубку. — Здоров. — Здравствуй, Давид, дорогой, в течение получаса прошу тебя явится в школу. — почти мягко произнёс Николас. — Ну нихрена рамочки. — хмыкнул он. — А чего случилось-то? — Все слава Богу живы, но ты приезжай. И Кортеса с собой, конечно, захвати. — произнёс он, а Макс тут же хныкнул и устало рухнул на подушку. — Мы поняли, до встречи. — кивнул Давид и сбросил вызов. — Это чего ему от нас надо? — Чтобы мы отпинали своих детей за то, что они сделали что-то не так. — пожал плечами Макс. — А что, тебя ещё не вызывали? — Не-а. — усмехнулся Давид. — Я ещё с того момента, как Анибаль пошёл в первый класс, хожу туда даст Бог не еженедельно. — посмеялся Макс. — Ну он вызывает из-за любой хуйни, так что ты не угадаешь, что он там нам скажет сейчас. Может это будет: «Ваши дети взорвали школу», а может: «Сеньор Варгас услышал, как они матерятся». Наша задача сделать вид, что нам совсем не плевать на школу и Варгаса, да и всё. — Прекрасно. — засмеялся Давид. — Ну, я думаю, он немного подождёт, потому что мне, вообще-то, надо открыть пару киндеров. — С удовольствием помогу. — совершенно серьёзно кивнул Макс.