Этот мир колючий до боли

1 После этого короткого разговора Сослан перестал резать себя. Он начал просто бухать. Около недели пацан приходил на студию, еле держась на ногах. Пару раз где-то проёбывался - до него никто не мог даже дозвониться. Бурнацев пил всё, что угодно и где угодно. Когда он смешивал за один вечер пиво с коньяком и водкой, то на утро не мог встать с кровати по часу. Как и уснуть перед этим - вертолёты никто не отменял. Учитывая тот факт, что жрал он всё ещё плохо, алкашка сильно била по желудку. Естественно, что долго такое дерьмо продолжаться не могло. В субботу Бурнацев, загасившись ещё с 12 часов дня, приполз на студию. Когда он, цепляясь за стенки, шёл по коридору, его окликнул Азамат: - Малой, подожди. - Мм? - Сослан повернулся, не въезжая, кто его зовёт. Голос такой знакомый... - Просто стой, где стоишь. - Кудзаев прибавил ходу, потому что Бурнацева как-то слишком нездорово пошатывало. - Стою. - действия Бурнацева не соответствовали словам, потому что его буквально сразу после сказанного дико повело. В глазах потемнело, и пацан, не чувствуя пола под ногами, полетел назад. Уже сквозь размытую реальность и уходящее сознание почувствовал, как его подхватили чьи-то сильные руки. - Азамат.. И Сослан отключился. 2 "Открываю глаза - белый потолок. Что-то пищит. Запах старой краски и каких-то медицинских препаратов. Какого чёрта.. С трудом поворачиваю голову направо, вижу капельницу. Блять. Походу, я всё-таки добухался.. Также медленно смотрю налево и ловлю второй ахуй за столь короткий промежуток после прихода в себя: Азамат сидит возле моей койки, положив голову на руки, тихо сопит. Выглядит он так, словно не спал по меньшей мере сутки. Только не говорите мне, что он караулит меня с того самого момента, как я "потерялся" в коридоре. Пиздец. Значит, стрёмного разговора не избежать..." Сослан закашлялся, сбиваясь с мысли, чем разбудил Кудзаева. Мужчина сел ровно, потянулся, пытаясь до конца проснуться. Затем сфокусировался на Бурнацеве. - Ты как? - Я..ну бывало и лучше. - Пить меньше надо. Тогда было бы гораздо лучше, чем сейчас. Ты хоть догадываешься, что произошло? - Азамат говорил спокойно, почти на шёпоте. Он вымотался за последние дни, и выяснять отношения не было сил. - Ну это что-то херовое, да? - Ты в алкогольную кому впал.. Бурнацеву было стыдно. Ужасно стыдно. Он заставил Кудзаева нервничать за него, такого тупого себя. Оправдываться в чём-то не было смысла, потому что в запой он ушёл намеренно, с чётким желанием перестать думать о чём-либо. Вообще обо всём. А может, окончательно добить себя решил. Но признаваться в этом очень не хотелось. Ни себе, ни Азамату. - Аза, зачем ты это делаешь? - у Бурнацева мозгов хватило в данной ситуации только на подобный вопрос. - Делаю что? - В смысле...почему тебе не насрать на меня и мои проёбы? - Я не знаю. - Кудзаев смотрел прямо в глаза парню, словно пытался понять что-то важное. - А почему тебя это волнует? - Не волнует.. - Сослан всё-таки отвёл взгляд. - Уверен? - Да. - Бурнацев сглотнул, чтобы сбить подступающие слёзы. Как же тяжело врать. Азамат не знал точно, на какой ответ рассчитывал, но он чувствовал, что пацан ему не договаривает. - Окей. Знаешь, у меня вообще планы все поехали из-за твоего непредвиденного обморока.. поэтому, без обид, но мне надо идти. - Да, конечно. Понимая, что полноценного диалога не получится, Кудзаев, сухо попрощавшись, ушёл. Сослан каждой своей клеточкой почувствовал, как тихо стало после ухода Азамата. Чтобы не нарушать эту давящую тишину, он беззвучно заплакал. 3 Бурнацева выписали буквально через несколько дней. Сказали, что алкоголь в ближайший месяц его просто угробит. Моментально. Таким образом, спасение в алко парень утратил. Это было очень херово, потому что после всей этой ситуации крыть его стало вообще по-чёрному. Азамат общался с ним по-прежнему дружески, но стал холоднее. Бурнацев боялся заводить тему насчёт тех порезов, недомолвок и прочего. Его пугала возможная реакция Кудзаева. Сослан боялся, что после отрицательного и жестокого ответа не справится. Одним холодным ветреным вечером он в очередной раз загнался. Выплакал все глаза, но до последнего пытался не наделать глупостей. Несколько раз выходил на улицу, чтобы покурить и немного успокоиться на свежем воздухе. Но когда в голове всплыла картинка из того самого дня, в котором Сослан уснул на плече Кудзаева, парень не выдержал и начал нервно, в каком-то полубреде искать лезвие. Перерыл всю комнату, но всё-таки нашёл. После 5-го пореза ему стало дурно. В порыве Бурнацев не контролировал силу, с которой проводил лезвием по руке. В итоге, кровь никак не останавливалась. Сослан решил попробовать хоть как-то спасти ситуацию - дрожащими пальцами набрал Азамата. - Ало, Аза? - Да, что такое? На фоне Бурнацев слышал приглушённую музыку и женский смех. - Ты можешь приехать ко мне? Это срочно. - Зачем? - Мне очень плохо. Пожалуйста, Азамат. - Я не могу сейчас. Ты время вообще видел? - Я умоляю тебя, приедь, я не могу больше. - Сослан буквально не мог уже справляться с собственным голосом, который прерывался на каждом слове. - Сос, ты опять бухаешь что ли? Чё ты мне мозг паришь? Я говорю, что не могу. Всё, давай. В телефоне заплясали гудки. Бурнацев рыдал в голос, резкими рваными движениями расчёсывал плечи и шею: от нервов у него начиналась такая паничка - казалось, что всё ломит и чешется. Он посмотрел на время перед тем, как сделать последний порез: 01:49. Парень почти вдавил лезвие в кожу и почувствовал, как что-то обрывается: то ли его голосовые связки, сорванные от рыданий и хриплого надломленного крика, то ли вена, которую он всё-таки зацепил, то ли связь с реальностью. Холодное лезвие выскользнуло из таких же холодных пальцев. Бурнацев замедленно сполз по стене, осел на пол, подтянул из последних сил колени к груди, потому что было дико холодно. И снова тихо. Постепенно бордовое пятно на ковре расплывалось всё больше. Где-то через 15 минут после случившегося, когда Сослан лежал уже в полной отключке, ему позвонил Азамат. Позвонил второй раз - ничего. 4 Дело было в том, что мужчину раздражало всё это. Если Бурнацев сам не хочет ничего прояснить, то почему он, Кудзаев, должен разбираться в его странных закидонах? Азамат решил на время забыть о Сослане, дать тому разобраться в себе. А в эту ночь мужчина тусовался со своими знакомыми в клубе, когда ему позвонил Бурнацев. Кудзаев был слегка поддат, расслаблялся в приятной компании и совершенно не хотел, чтобы их с Сосланом выяснения отношений испортили такой вечер. Но то, что парень даже не попытался перезвонить, напрягло. А когда не ответил на звонки, стало вообще не по себе. "Может, уснул всё-таки.. но какого чёрта у меня такое чувство, что что-то случилось?". Кудзаева начала точить совесть. Ближе к пол 3-му ночи он решил свалить с тусовки. Одна из подруг всё время клеилась к нему, пыталась заигрывать. Когда Азамат уже вышел на улицу из шумного, забитого запахом кальяна и алкоголя помещения, Лина выскочила следом. - Азамат, ты куда? - Мне надо ехать. - Это из-за того звонка? - Тебя не касается. - Ну скажи, у тебя кто-то есть? Девушка, да? - Лина бесцеремонно обняла мужчину со спины. - Блять, да чё ты делаешь? Это вообще не твоё дело, отъебись. - Азамат агрессивно оттолкнул подругу, направляясь к машине. - Мудак ты, Кудзаев! - девушка расплакалась как раз в тот момент, когда из заведения вышли остальные ребята, пытаясь понять, куда эти двое слиняли. Азамату было уже похуй и на Лину, и на знакомых, и на этот грёбанный клуб. Мужчина с каждой минутой ощущал всё большую тревогу. Он сорвался в район, где живёт Сослан; спустя 10 минут уже поднимался на нужный этаж. Кудзаев остановился перед дверью квартиры Бурнацева, пытаясь отдышаться. Неуверенно постучал. Никакого ответа не последовало. В голову в очередной раз закралось сомнение, что скорее всего Сослан давно спит, а Азамату нужно меньше париться по всякой херне. Но он решил на последок дёрнуть дверную ручку. И не зря. Бурнацев ведь после последнего перекура в суете забыл закрыть дверь.