Колесо Фортуны

За окном синкансэна проносились пейзажи. Вдали виднелось море: оно размывалось на большой скорости, резко заворачивало на поворотах и пряталось за холмами. Поезд приближался к Сидзуоке. – Что-то пишешь? В двухместное купе зашла Хоори. В ее руках – два горячих стаканчика на подставке и пачка неопознанных сладостей. Долгая дорога девушек продолжалась: спустившись с трапа самолета в Токио, они пересели на скоростной поезд до Киото. Ехать оставалось больше часа. – Да, – ответила Миками. Она задумчиво рисовала хаотичные линии в ежедневнике. – Хотела записать свой сон, но забыла его полностью. – Ты говорила про храм. Хоори села напротив, подвернув под себя ноги. В свободной футболке и леггинсах сестра выглядела еще более худой, чем обычно, и утомленной, как обычно. «Когда я ее видела в последний раз без кругов под глазами?» – Вообще ничего не помню. – Миками хотелось сменить тему. – Как думаешь, Ри-чан, в Киото будет лучше? – Ты же знаешь, с какой целью мама перевозит нас. Остался год до посвящения. Наша… – она осеклась. – Моя жизнь полностью изменится.

***

Через некоторое дверь постучали. – Войдите. На пороге показалась молодая девушка. Она неловко поклонилась в знак приветствия, придерживая большой округлый живот. – Я из соседнего купе. В моем окно заклинило и не закрывается, – виновато произнесла она. – Боюсь, меня продует. Могу я переждать немного у вас, пока разбираются с проблемой? – Конечно! – Миками, поклонившись в ответ, убрала сумку со свободной части сиденья. Незнакомка мягко улыбалась. Ее расслабленный вид олицетворял спокойствие и безмятежность. – 37 неделя! – устроившись, она погладила свой живот. – Жду близнецов, представляете! Уже вот-вот родятся. Миками и Хоори с интересом переглянулись – Такое совпадение, а мы двойняшки. – Это такое счастье! – девушка с интересом уставилась на Миками. Ее открытый, слегка наивный взгляд заставил ее улыбнуться. Казалось, незнакомка была так счастлива своей беременности и с нетерпением ждала рождения детей. – Но вы… Так непохожи. Ами-чан была готова к этому вопросу: – Двойняшки – не близнецы, они часто отличаются по внешности. Ри-чан – копия нашей мамы-японки. Я больше в отца, он румын. Поэтому я выше, и волосы у меня русые. Пока Миками общалась с незнакомкой, Хоори размышляла о прошлом. Ее мыслям вторили рассказы сестры о Румынии, в которой они прожили всю жизнь. О широких мощеных европейских улицах, об уличных музыкантах, православных храмах и… о школе. Однако единственное, что вспомнилось о школе – это само здание. Оно было построено во второй половине 19-го века. Тогда Румыния только вышла из-под влияния Османской империи и начала ориентироваться на запад. «Некрасивый город с красивой историей». Таким запомнила его Адзуми Хоори. «А история – чужая и непонятная». – А как планируете назвать детей? – Донеслось до Ри-чан сквозь размышления. Незнакомка все также безмятежно улыбнулась. Она сразу не ответила, замялась. Казалось, ее глаза слегка заслезились. Хоори неожиданно поежилась. Сквозило. Она проверила окно, но оно оказалось плотно закрыто. – Одного – Сей, а второго… Незнакомка закрыла глаза руками, ее плечи задрожали. – Девушка… – неуверенно начала Ами-чан, но собеседница уже не слушала. Ее всхлипы, словно раскатистый гром, то утихали, то набирали силу, перерастая в рыдания. – Что… Незнакомка резко поднялась. – Я… пожалуй, пойду. – Слезы застилали раскрасневшиеся глаза, ее голос дрожал. – Извините… – Задержи ее, я найду проводника, – прошептала Хоори сестре и выбежала из купе. Паника завязывалась под горлом тугим комком. Противное, липкое чувство страха окутывало и сковывало, словно паутина. Сердце колотилось. Что-то было не так. Проводник нашелся на другом конце вагона. Хоори остановилась в попытках отдышаться и вытереть испарину со лба. – Извините! Беременной девушке плохо, нужна помощь. – Беременной? – уточнил работник поезда. – Вы в порядке? Вы выглядите нездоро… – Нужна помощь! – раздраженно вскрикнула Хоори. Девушка рассредоточилась. То самое чувство: земля уходила из-под ног. В этот момент светодиодная лампочка над ними взорвалась мириадами искр и, промелькав еще несколько раз, с треском потухла. Все двоилось. Она снова потеряла контроль. – Вы идете? – Проводник нервно оглянулся, но больше спорить не стал. По возвращении в той части вагона застали только Миками. Никого больше не было. – В поезде нет беременных женщин! – взвинченно воскликнул проводник. Он грузно дышал, его раскрасневшееся лицо закипало от злости. – Что вы тут устроили? – Я вам говорю. – Миками стремительно бледнела. – Она вышла из нашего купе, зашла в соседнее, и исчезла… – Купе, о котором вы говорите, никем не оплачено, там никто не ехал – отрезал сопровождающий. – Еще одна такая выходка, и я вынужден буду вызвать правоохранительные органы. До Киото оставалось 20 минут. Остывший кофе оставался стоять на столике, но к нему никто не притронулся.