Песнь Короны и Вируса

19.03.299 г. от з.Э. Принц Оберин Мартелл вытер пот со лба и посмотрел на видневшиеся далеко впереди стены Королевской Гавани. Вместе с ним ехали три сотни лучших людей Дорна, наследники самых выдающихся родов с южной стороны Красных Гор. Среди них были сир Дэзиель Дальт из Лимонной Рощи, лорд Тремонд Гаргален, лорд Хармен Уллер и его брат сир Ульвик, сир Рион Аллирион и его сын Деймон Сэнд, бастард из Дара Богов, лорд Дагос Манвуди и его брат сир Майлс, сыновья Морс и Дикон, сир Аррон Кворгил, леди Мирия Джордейн, наследница Тора, леди Ларра Блэкмонт, ее дочь Джинесса, ее сын Перрос и, конечно же, Эллария Сэнд, его последняя возлюбленная. Они были всего в полумиле к югу от Черноводной, когда навстречу им подъехал отряд королевских всадников. Оберин, давно не бывавший в Королевских землях, почти никого в лицо не узнавал, поэтому смотрел больше на гербы и знамена. Чаще всего его глаз цеплялся за черного оленя на фоне огня, второе место занимал серебряный морской конек. Возглавлял отряд человек с красивым породистым лицом и длинными светлыми волосами, чуть моложе Оберина. Он оказался лордом Монфордом Веларионом из Дрифтмарка. — Рад встрече, милорд, — поприветствовал его Оберин. Следом за Монфордом представились и остальные — здесь были лорды Карон и Бар-Эммон, командующий городской стражей сир Джаселин Байуотер, темнокожий Джалабхар Ксо с Летних островов… А сира Барристана Селми он узнал и сам. Обменявшись традиционными любезностями, они поехали дальше и Оберин сам не заметил, как подъехал к легендарному королевскому гвардейцу. — Давно не виделись, сир Барристан. Кажется, со времен турнира лорда Стеффона… — сказал дорниец. С того турнира прошло уже двадцать лет, в то время Семью Королевствами все еще правили Таргариены. — Вам тогда было столько же, сколько мне сейчас, а я был совсем еще юнцом… И вы все же сбили меня с лошади. — Я помню, милорд, — ответил старый рыцарь. — Для меня было честью служить бок о бок с вашем дядей Ливеном. Я до сих пор считаю его одним из лучших рыцарей, когда-либо носивших белый плащ. — Великий воин и славный рыцарь, да, — согласился Оберин. — Но у каждого человека есть свои недостатки. У него, например, насколько мне известно, была любовница… И, вроде, даже не одна. Даже когда он носил белое. Сир Барристан слегка смутился. — Не могу сказать, что мне было известно о личных делах этого человека, — медленно ответил он — и его слова окончательно убедили Оберина в том, что так оно и было. — Королевские гвардейцы, несмотря ни на что, остаются людьми из плоти и крови, сир, — не унимался он. — Королевская гвардия, Цитадель, вера в Семерых, Ночной Дозор… Почему все эти ордена запрещают своим людям такие естественные наслаждения? — Наше наслаждение в служении, милорд. В исполнении нашего долга, — возразил Барристан. — Если человек женат или у него есть дети, это всегда будет мешать его долгу. — Возможно, так оно и есть, — не стал отрицать Оберин. Он помолчал немного, глядя на медленно приближающиеся стены и башни столицы. — Я слышал, что вы сами прошли через то чудесное Кольцо, возникшее из ниоткуда на берегах Черноводного залива… Мы многое о нем слышали. От разных людей. Но вы, в отличие от них, видели все сами. Скажите, сир, что на самом деле находится по ту сторону? И сир Барристан стал рассказывать. Меньше чем через минуту к ним начала подтягиваться прочая дорнийская знать, внимательно слушавшая его рассказ и впитывавшая каждое слово. Он продолжал рассказывать, пока они переправлялись на пароме через реку, где все еще стояли военные галеры Королевского флота, и когда они въезжали через Речные ворота, и когда они ехали вверх по холму к Красному Замке, он все еще продолжал отвечать на их вопросы. И тогда Оберин впервые в жизни увидел тех самых людей из другого мира. На площади перед Красным Замком стояла вереница больших черных экипажей, закрытых со всех сторон. И люди в черных и зеленых одеждах. «Черные» в основном держались друг рядом с другом и о чем-то тихо переговаривались. «Зеленые» явно были воинами — они рассредоточились так, чтобы держать все вокруг в поле зрения, бросали на прохожих суровые взгляды и сжимали в руках то, что не могло не быть оружием. Дорнийцы привлекли особое их внимание, но никто не попытался их остановить, пока они приближались к замковым воротам. — Вы как раз вовремя, милорды. Коронация начнется завтра в полдень, — поприветствовал их королевский гвардеец в белом, когда они въехали во двор. — И продлится, скорее всего, до глубокой ночи. Сир Барристан провел гостей в их покои. Дорнийцам был выделен небольшой форт, обращенный к городу и стоящий максимально далеко от тех комнат, где разместились Тиреллы. Едва Оберин с Элларией устроились в своей комнате, как к ним пришел мальчик-оруженосец лет двенадцати с простым лицом и каштановыми волосами. На его одежде был вышит олень на фоне пылающего сердца. — Принц Оберин, — вежливо сказал он. — Его милость просит вас в зал Малого Совета. — Как тебя зовут, мальчик? — спросил дорниец. — Деван Сиворт, милорд… С вашего позволения. — О, ты сын Лукового рыцаря? — Да, милорд, — кивнул он. — И личный оруженосец самого короля. — И ты, я уверен, очень этим гордишься. Скажи, ты тоже бывал за этим Кольцом? — Да, милорд? — Много раз? — Всего один, милорд… вместе с его милостью. — И что ты там увидел? Мальчик замялся на секунду. — Город света, милорд. — Город света? — Да, — кивнул он. — Бесконечный город. Оберин и Эллария переглянулись. — Может король дать мне несколько минут? Я долго ехал и нуждаюсь в небольшом отдыхе… И мне нужно немного привести себя в порядок перед тем, как предстать перед королем. Деван снова кивнул и вышел в коридор. А Оберин снова повернулся к Элларии. Нежно обнял ее и страстно впился своими губами в ее. — Я не знаю, чем закончится эта встреча, любовь моя, — сказал он, когда их губы разделились, затем взял фляжку с вином с прикроватной тумбы и сделал большой глоток, — но мне будет легче, если я буду знать, что в моей постели меня ждет красивая нагая женщина… Эллария понимающе улыбнулась и стала стягивать с плеч платье. — Да будет так, любимый… Но не медли. Иначе я сама пойду искать этих летающих людей. Быть может, они умеют любить не хуже, чем летать? — Надеюсь, что нет… Иначе нам точно конец, — с этими словами Оберин снова жарко поцеловал ее и вышел из комнаты. Он не был в столице почти двадцать лет — с тех самых пор, как Элия выходила замуж за принца Рейгара. Восстание Роберта он пропустил, о чем до сих пор жалел. Пока дядя Ливен вел десять тысяч дорнийских копейщиков на Трезубец, он в составе отряда Младших Сынов колесил по спорным землям, на которые претендовали Лис, Мир и Тирош. И к тому времени, когда он вернулся в Дорн, все уже закончилось. Эйрис, Рейгар… и Элия с ее детьми — все были мертвы. Много лет он пытался склонить Дорн на сторону Визериса. И склонил бы — если бы не Доран. «Дорн не может сражаться за Железный Трон один против всех», — повторял он раз за разом. Потом Оберину потребовались долгие годы на то, чтобы простить слабость брата. Теперь Роберт был мертв и на троне сидел новый король. Сколько раз Оберин встречался со Станнисом Баратеоном? Один или два за всю жизнь. И ни один из них тогда не был взрослым мужчиной. Тем не менее, принц имел представление о человеке, который целый год удерживал Штормовой Предел, осаждаемый всем войском Простора. А потом построил флот, с которым захватил Драконий Камень, последнюю цитадель дома Таргариенов. А потом разбил Железнорожденных у Светлого острова. А потом добился с пятью тысячами человек намного большего, чем его младший брат, располагавший сотней тысяч мечей. А потом убивший того же брата за измену. Здесь никто не обвинял Станниса в убийстве Ренли. Но Оберин не видел в этом ничего предосудительного. Он и сам поступил бы на его месте так же. От ворот до крепости Мейгора было всего несколько минут пешком, но за эти минуты он увидел больше, чем за предшествующие часы. Повсюду висели знамена с огненным оленем — и весь Красный Замок был буквально забит знатными гостями из всех Семи Королевств, пришедшими отдать дань уважения новому королю. Он видел не только лордов Простора и Штормовых земель. Были здесь и гости с Трезубца и Севера, Блэквуды и Бракены, Талли и Фреи, Дастины и Толхарты, Гловеры и Старки. Танцующая дева Пайперов соседствовала с орлом Маллистеров, а рядом с водяным Мандерли красовался ободранный человек Болтонов. Можно было удивиться тому, как много лордов проделали такой долгий путь… Если не слышать о том, что Робб Старк, якобы, заимел собственный воздушный корабль, на котором он и привез сюда своих знаменосцев, которых собирал по их владениям несколько недель. Но были не все… Он чувствовал запах готовящихся кушаний из замковых кухонь. Сотни знатных гостей собирались на ужин в разных залах. Во внутреннем дворе толпа зевак смотрела на то, как гигант семи футов ростом, на щите которого был изображен великан в цепях, рубится с королевским гвардейцем — Оберин с такого расстояния не мог понять, с кем именно. Летающих людей в замке он так и не встретил, что немного расстроило, зато гости из Эссоса встречались чаще, чем он ожидал. Дорниец повстречал троицу лисенийских магистров, беловолосых и лиловоглазых — словно Таргариены вернулись из небытия. Они что-то быстро и тихо говорили между собой на языке, в котором он без труда узнал высокий валирийский. Оберин не понял, о чем именно они говорят, но тон был явно тревожный. В конце концов Деван завел его по разводному мосту в крепость. Еще один королевский гвардеец — Оберин тоже его не узнал — неподвижно стоял у входа и никак не отреагировал на его появление. Внутри крепость гудела, словно улей. Слуги постоянно куда-то бегали, а главное действо, очевидно, должно было пройти в тронном зале, после чего планировался пир на тысячу человек в Большом зале. Но и в крепости Мейгора должно было быть какое-то отдельное празднество. Для более узкого круга, так сказать. Местом их встречи, скорее всего, будет бальный зал королевы, куда уже стаскивались столы и стулья, которые они неизвестно где раздобыли. И вообще крепость за последние недели стала выглядеть почти пригодной для житья — в ней постелили новые мирийские ковры, развесили новые светильники и гобелены. Они прошли по еще одному коридору, в который Оберин никогда раньше не заходил. Подошли к еще одной тяжелой двери, у которой стоял еще один королевский гвардеец — и в этот раз Мартелл узнал в нем Ричарда Хорпа, с которым они виделись раньше. Неподалеку сидели на скамье еще двое рыцарей, но уже без белых плащей. Один был уже в солидном возрасте, лет на двадцать старше Оберина, его нагрудник украшал герб в виде башен-близнецов. Второй был совсем молодым и носил герб Флорентов. Деван осторожно постучал в дверь, потом открыл ее и вошел. Оберин услышал, как оруженосец объявил, что привел нужного человека. — Пусть войдут, — ответил кто-то. И тут же двое сидящих на скамье рыцарей встали и вошли в комнату вместе с Оберином. Внутри человек шесть склонились над большим пергаментом, разложенном на столе и, кажется, только что жарко о чем-то спорили. Почти все повернулись к входящим. Оберин, разумеется узнал Жирного Розана из Хайгардена, как и сира Барристана. Но остальных членов Малого Совета он мог определить только по гербам — один Селтигар, два Флорента и мейстер. Последним из семи советников была женщина, одетая во все красное и обладавшая поражающей красотой, хотя Оберин почему-то не мог понять, откуда она и сколько ей лет. Она мило улыбалась, но от этой улыбки почему-то становилось не по себе. Король сидел в центре. Высокий, строгий и суровый, с тяжелым лбом и проницательным взглядом голубых глаз. На голове у него была корона из красного золота с закрученными зубцами, похожими на языки пламени. «Значит, он и правда веру сменил», — подумал Оберин, не зная, что ему теперь думать насчет этого. Сам принц не отличался особой набожностью, как и большинство дорнийцев, но он понимал, что в других землях не разделяют подобной терпимости. «Неудивительно, что септоны так взъярились…» Он шагнул вперед, два рыцаря тоже. И все трое низко поклонились. — Принц Оберин, хорошо, что вы успели вовремя. Дорога из Дорна долгая… — Да, я чуть не загнал своего коня насмерть, ваша милость, — сказал Оберин. — Мой брат шлет вам свои извинения за то, что не может присутствовать лично, сейчас он не в том состоянии, чтобы путешествовать так далеко. — Ничего страшного, — ответил король, затем указал на двух рыцарей рядом с ним. — Вы знакомы с этими людьми? — К сожалению, не имел удовольствия, ваша милость. — Это сир Стеврон Фрей, сын и наследник Уолдера Фрея, лорда Переправы. Оберин покосился на пожилого мужчину с серыми глазами и вытянутым лицом. «Ну да, конечно, Фрей. Мог бы и догадаться». — Рад знакомству, сир. — А это сир Эррен Флорент, мой шурин, — Оберин посмотрел на молодого человека. Тот не был красавцем — благодаря своим флорентским ушам, но, по крайней мере, держался бодрее своих старших родственников. — Я позвал вас троих не просто так, — продолжил Станнис. — Времени у меня мало, поэтому сразу к делу. Принц Оберин, сир Стеврон. Я предлагаю вам двоим места в моем Малом Совете. Оберин еще раз огляделся. Вместе с королем и сиром Барристаном в зале Совета находилось восемь человек. То есть Малый Совет и так уже был собран. Интересно, чье место ему предстоит занять? — Я глубоко польщен, ваша милость… И какое место вы мне предлагаете? — Раньше в Малом Совете было семь человек, но многие короли брали себе дополнительных советников, имевших право голоса, — ответил король, который тоже огляделся вокруг, словно пересчитывал всех собравшихся. — Законы, корабли, монеты, шептуны… Все эти места заняты, но в свете последних событий моим первым указом после коронации будет создание двух новых постоянных мест в Малом Совете. Он указал на стол, где было разложено несколько странного вида книг и других незнакомых предметов. «Изделия летающих людей», — понял Оберин. — Перед нами открылся новый мир, в котором мы многого пока не понимаем, — продолжал Станнис. — Многие вещи, которые там существуют, совершенно нам незнакомы. Мы должны узнать о них больше и использовать эти знания раньше, чем это сделает кто-то другой. Поэтому с завтрашнего дня я создаю при дворе должность мастера над полетами, которому предстоит управлять всеми воздушными судами, как мастер над кораблями управляет судами речными и морскими. Второй новой должностью станет мастер над молниями, он будет заведовать всеми светящимися устройствами из иного мира и другими машинами, которые питает эта волшебная сила. Оберин растерянно хлопал глазами, не в силах произнести ни слова. Все, что он собирался сказать, застряло в горле. То, что он сейчас услышал… Он всякого ожидал от этого приема. Но не такого. — И я хочу поинтересоваться, кто из вас что предпочитает? — спросил король, переводя взгляд с одного на другого. Принц Дорна и наследник Близнецов переглянулись между собой. — Ваша милость, — заговорил Стеврон. — При всем моем уважении, Робб Старк обещал моему отцу летающий корабль и его союзники из иного мира подтвердили это обещание… Но пока оно осталось невыполненным. Король кивнул и перевел взгляд на Оберина, который изо всех сил старался сохранить серьезное выражение лица. — Простите, ваша милость, но на такой вопрос сразу и не ответишь… Летающие корабли или молнии? — он огляделся, задержав взгляд на Деване. — Ваш оруженосец говорил, что видел за Кольцом город света… — У летающих людей есть не только воздушные корабли, — король взял из пачки бумаг один лист. — У них есть машины… которые они называют «электрическими», — последнее слово, незнакомое ему, он выговорил медленно, читая с пергамента. — Именно туда они запирают молнии. — Воздушные корабли или молнии… — повторил Оберин. — Это все равно, что выбирать между двумя прекрасными девушками, когда нельзя взять обеих сразу… У меня есть время на обдумывание вашего предложения? — Я намерен назначить новых советников уже во время пира в честь моей коронации, — ответил Станнис. — Сир Стеврон? Вы согласились бы на место мастера над полетами? — С радостью, ваша милость, — рыцарь низко поклонился. Все посмотрели на Оберина, который тут же почувствовал себя уязвленным. — Хорошо, ваша милость. Пусть будет мастер над молниями. — Отлично, — кивнул король и повернулся к молчавшему все это время Эррену Флоренту, младшему брату новой королевы. — Сир Эррен. Для вас у меня другое поручение, ничуть не менее важное. Летающие люди согласились принять нашего посла. У Роберта им был Ренли, но он больше не может. И я предлагаю вам занять его место. Сир Эррен поклонился еще ниже Стеврона. — Благодарю вас, ваша милость! Это… Это огромная честь… Клянусь вам, я не подведу… — Надеюсь на это, — ответил Станнис. — Через три дня я отправляюсь с войском на запад, до самого Утеса Кастерли. В мое отсутствие королевством будет править лорд Тирелл как мой десница. И вам троим предстоит вести дела с летающими людьми. Будьте с ними очень осторожны. Они безмерно сильны, хотя и не показывают этого. Они согласились признать меня королем, но отказались помочь нам в этой войне… — король задумчиво склонил голову. — Если бы они предложили нам помощь… Было бы глупо от нее отказываться… Но в этом тоже надо соблюдать осторожность. Я не позволю, чтобы люди считали, что я заполучил свой трон с помощью могущественных иноземцев и теперь правлю так, как угодно им! Сир Имри презрительно выпустил воздух между плотно сжатых губ. — Пфф. Его милость не нуждается в помощи каких-то там летающих людей, чтобы править! Среди советников прокатился ропот согласия, но сам Станнис никак на это не реагировал. — Сир Эррен, — снова обратился он к будущему послу. — Не забывайте о Бесе… — последнее слово король буквально выплюнул. — Лорд Тайвин отправил своего сына-карлика в качестве собственного посла к летающим людям — и они его приняли, несмотря на все наши просьбы и требования этого не делать. При всех его пороках, у карлика язык отлит из чистого серебра. Он уговорил своих пленителей-горцев привести его к отцу и встать на его сторону. Мы можем только надеяться на то, что летающие люди не столь легковерны, как эти одичалые… И что он не сможет убедить их признать правительницей Семи Королевств дочь Цареубийцы. Советники возмущенно загудели. — Если кто и может перехитрить Ланнистера, то только Флорент! — усмехнулся лорд Алестер. Кто-то рассмеялся, но король нахмурился еще больше. — Ладно. Решено. Продолжим завтра. Все свободны. Лорд Тирелл, принц Оберин, вы останьтесь. Оберин обратил внимание на то, что Станнис не сказал остаться Красной жрице, но она не ушла вместе с остальными — и никто не обратил на это внимание. Она так и осталось сидеть на своем месте, уперев подбородок в сплетенные пальцы и внимательно глядя на них. Сам Оберин сел напротив лорда Тирелла, стараясь не смотреть на нее. Жирный Розан смотрел на него с нескрываемой подозрительностью. Когда все остальные вышли, король заговорил: — Я еще раз благодарю вас за то, что согласились приехать в столицу, принц Оберин. С Солнечным Копьем пять королевств будут на моей стороне, а список потенциальных союзников Тайвина Ланнистера станет еще короче… Мартелл не знал, что на это ответить, поэтому просто кивнул. — У меня уже достаточно сил для того, чтобы начать поход на Западные земли, — король разложил карту и стал рассказывать Оберину детали своего плана. Потом повернулся к лорду Тиреллу. — Я отправлю сира Гарлана домой, чтобы он мог защитить ваш родовой замок. Лорд Тарли получит двадцать тысяч воинов, которые он может повести на Крейкхолл. Но если Хайтауэры начнут действовать, они могут угрожать Хайгардену с тыла… — Станнис снова обратился к Оберину. — И копья Дорна были бы очень нам полезны. Дорниец изучал карту, прокручивая в голове план военных действий. — Боюсь, что мой брат… очень осторожный человек. Он не захочет приносить в жертву жизни дорнийцев без уважительных причин. Король согласно кивнул. Выражение его лица не изменилось — похоже, он иного ответа и не ожидал. — Я знаю. Мое предложение места в совете для вас — лишь первое из многих. У меня есть и другие. Вам известно, например, что в темнице Риверрана прямо сейчас сидит Григор Клиган? «Вот это новость…» За время путешествия до Оберина долетали лишь обрывки слухов. Но о пленении Клигана ему никто не сообщал. — Вы серьезно? И лорд Талли до сих пор не снял с него голову? — Нет. И не снимет, пока я не прикажу, — ответил Станнис. — Могу я спросить, почему, ваша милость? — Потому что он мой подарок. — Но кому, ваша милость? — Дорну, — ответил король, глядя в обескураженное лицо Оберина. — Я не скажу, что мне легко и приятно вспоминать эту историю… Насколько вы осведомлены о том, как именно умерла ваша сестра? «Еще бы я не был осведомлен…» — в этот момент Оберину очень захотелось выпить, чтобы хоть немного успокоить бушующие в голове мысли. Но, увы, вина здесь не было. — Меня в то время не было в Королевской Гавани, ваша милость… Но я слышал много историй о том, как Элия и ее дети встретили свою кончину. — В какую из них вы верите? — Я знаю, что Григор Клиган и его люди первыми ворвались внутрь этой крепости, нашли Элию и ее детей и жестоко убили их, — ответил Оберин, вцепившись в стол так, что у него побелели пальцы. — Принцессу Рейнис ударили ножом пятьдесят раз — и все это время она была жива и кричала от боли и страха. Маленького Эйгона вырвали из рук матери и убили у нее на глазах. Ему разбили голову о стену. А потом Гора схватил Элию своими руками, испачканными кровью младенца, бросил ее на пол и изнасиловал… перед тем, как зарубить и ее. Лорд Тайвин принес детей Элии к ногам вашего брата, завернув их в красные плащи со львами, чтобы не было видно крови. И положил их к подножью Железного Трона, на котором он восседал. Повисла тяжелая тишина. Даже лорд Тирелл выглядел раздавленным. Король тоже помолчал некоторое время. — Сир Амори Лорх, — сказал он. — Простите, что? — Сир Амори Лорх. Это он убил Рейнис. Он был в одном отряде с сиром Григором. Я не знаю имен других воинов, но это он нашел принцессу в ее комнате. Остальное, что вы сказали… это правда. — И откуда у вас эти знания? — Оттуда, что я больше пятнадцати лет правил Семью Королевствами вместе с Джоном Арреном, — почти не скрывая раздражения ответил король. — Пока Роберт пил и кутил. Я тоже не был в то время в Королевской Гавани, но навел информацию о детях Таргариенов. Я взял Драконий Камень, но Визерис и его новорожденная сестра в последний момент успели сбежать. Роберту это очень не понравилось, — голос Станниса стал очень усталым, словно он внезапно потерял всякий интерес к продолжению разговора. — В следующем году Джон Аррен отправился в Дорн, чтобы вернуть останки сира Ливена, вашего дяди, и ваш брат подробно его обо всем расспросил. Да, я тоже это знаю. Как и то, что среди его родственников были люди, готовые поддержать права Визериса на трон, занятый моим братом. Оберин ничего не ответил. Потому что он был не просто одним из «этих людей». Он был их лидером. — Вы спрашивали, какой дар я хочу вам преподнести. Я скажу, какой — правосудие, — продолжил Станнис. — Я выдам вам Григора Клигана, убийцу Элии, и Амори Лорха тоже. Нам известно, что он сидит в Харренхолле, осажденном армией северян. Я написал лорду Болтону, что этот человек должен быть взят живым. И я надеюсь, что его возьмут, если, конечно, у него не хватит ума шагнуть с крепостной стены вниз головой. И тогда он тоже будет в ваших руках, — король развел руками. — Вот мой второй подарок Дорну. Делайте с ними все, что хотите. Обезглавьте, четвертуйте, посадите на кол, сдерите кожу или помилуйте — выбор за вами, принц Оберин. К тому времени Оберин уже отошел немного от шока после ряда невероятных предложений Станниса. На мгновение он подумал об Элларии, которая сейчас ждет его в постели совершенно обнаженная. «Прости, любовь моя, но тебе придется подождать. Эта встреча превзошла все мои ожидания…» — Вы делаете очень щедрое предложение, ваша милость, но я не могу не задать один вопрос. Клиган в темнице. Лорх в осаде. Эти люди все равно умрут, с нашей помощью или без. К чему такие сложности? — Скорее всего, умрут, но возможен и другой исход, — уточнил король. — Сир Амори, несмотря ни на что, остается помазанным рыцарем, и северяне вполне могут вернуть его лорду Тайвину за хороший выкуп. Что до Горы… Да, он очень опасен и совершил множество преступлений, но стоит ему сказать всего несколько слов… и Робб Старк по праву пленителя может позволить ему надеть черное. А в Ночном Дозоре всегда найдется место сильному и свирепому воину. Оберин напрягся. — И вы допустите, чтобы этот человек ушел от правосудия, ваша милость? — Правосудие прямо здесь, милорд. Протяните руку и возьмите его. Оберин еще несколько мгновений молчал. «Проклятие, почему здесь нет даже кувшина с вином?» — Это очень заманчивое предложение, ваша милость. Весь Дорн был бы рад увидеть головы этих бешеных собак на пиках… Но как быть с человеком, который спустил их с поводка? — Я не могу обещать вам, что лорд Тайвин разделит их судьбу, — Станнис не стал давать напрасных обещаний. — Возможно, у него еще хватит ума преклонить колено. Но если вы встретите его на поле боя и отрубите ему голову, я не стану возражать. — Мне нужно некоторое время, чтобы обдумать все, что вы сказали, ваша милость. Но я обязательно напишу своему брату. Уверен, он заинтересуется вашим предложением… — Если ваш брат не хочет воевать, можете намекнуть ему на то, что воевать и не обязательно. Достаточно просто призвать людей под знамена и подвести их поближе к Красным горам. Уже это заставит лорда Хайтауэра одуматься. Король встал, вместе с ним на ноги поднялись его десница, молчаливая женщина в красном и гость из Дорна. — Старомест в любом случае нужно одернуть… Скажите, как давно дорнийцы в последний раз брали этот город? — Ну… — Оберин на мгновение задумался. — Если мне не изменяет память, это было во времена Нимерии. — Тогда я предлагаю вам написать новую страницу истории, — провозгласил Станнис Баратеон, именуемый Первым. — Три вещи. Правосудие, место в Совете и шанс сделать то, чего ни один дорниец не совершал уже тысячи лет. Убедите своего брата поднять копья за нас — и получите намного больше.