Песнь Короны и Вируса

20.03.299 г. от з.Э. Столица сильно изменилась с тех пор, как леди Кейтилин видела ее в последний раз. С тех пор, как она в последний раз видела Неда. Первым делом она направилась во двор перед башней десницы. И долго смотрела на место, где все случилось. Месяцы прошли, тела давно убрали, кровь смыло дождем… Но стены с множеством маленьких круглых дыр все еще помнили то событие. Сотни дыр размером меньше медяка. В некоторые она могла засунуть палец — и не находила дна. «Что за сила могла пробить твердый камень насквозь?» — обеспокоенно думала она. Другие северяне тоже пришли на место гибели лорда Эддарда и с любопытством осматривались по сторонам. — Здесь три сотни людей полегло, — произнес Большой Джон с легким благоговением. — И трое королевских гвардейцев. И ни одного из этих… — Горе тому, кто бросит вызов летающим людям, — добавил сир Вендел Мандерли. Гостей с Севера поселили в комнаты над замковым арсеналом. И весь день напролет — а иногда и до глубокой ночи — им приходилось слышать крики и звон стали со стороны тренировочной площадки. Всем, кроме Кейтилин, любой шум в ее комнате заглушался громовым храпом двух соседок — Мейдж Мормонт и ее дочери Дейзи. В день коронации она проснулась рано, но когда спустилась в столовую, большая часть знаменосцев ее отца и сына уже были там и завтракали хлебом, яйцами и медом. А еще обменивались слухами и сплетнями, ожидая скорого прибытия в город летающих людей. — Там, за Кольцом, не один город, а сотни, — говорил Джонос Бракен, — В Мельбурне живет королева, которой тысяча лет и ни один живой человек не видел ее воочию. — А еще сюда прибудут люди из страны под названием «Америка», — продолжил Марк Пайпер. — Они однажды восстали против своего короля и с тех пор каждые четыре года свергают своего правителя и коронуют нового. А живет их король в огромном летающем дворце и не может ступить ногой на землю, пока не умрет… — И есть еще люди из страны «Китай», — подхватил Теон Грейджой. — Они тоже убили своего короля и всех лордов, а потом простолюдины собрались вместе и начали править сами собой… А уцелевшие лорды сбежали на остров и простолюдины не знают, где он находится, поэтому не могут их найти. Но когда-нибудь найдут… И тогда, говорят, будет большая война. После завтрака лорды Севера и Трезубца и их свиты стали собираться в тронном зале. Но не все. Многие задержались во дворе, когда над замком с грохотом пронеслось несколько летающих машин, похожих на серебристых рыб с крыльями и летевших по небу гораздо быстрее, чем их живые собраться плыли по рекам. Кейтилин показалось, что на кончиках крыльев мигают красные и синие огоньки. Возможно, это были какие-то символы летающих людей… Просто потрясающее зрелище, способное обескуражить и подавить даже самого великого лорда, прибывшего в Красный Замок. Незадолго до полудня к воротам замка подъехала вереница самоходных черных экипажей. Вдоль дороги, по которой они двигались, выстроились шеренги Золотых Плащей, то ли в качестве почетного эскорта, то ли просто затем, чтобы сдержать толпу и не дать кому-нибудь свалиться под колеса. Группа знатных вестеросцев во главе с десницей Мейсом Тиреллом и несколькими королевскими гвардейцами встретили их у ворот. Машины остановились и из них стали появляться люди. Большинство — в знакомых уже черных «костюмах», которые она много раз видела раньше. Но не все. Из нескольких транспортов вышло примерно сорок человек в ярко-красных куртках, расшитых золотыми нитями, черных прямых брюках и высоких меховых шапках. «Даже Ланнистеры одеваются скромнее», — мрачно подумала Кейтилин. Люди в красном выстроились во дворе в две шеренги, сжимая в руках странные предметы, которые она поначалу приняла за оружие. Но потом, когда они поднесли их к губам, стало понятно, что это музыкальные инструменты. Некоторые и в самом деле напоминали трубы, только очень сложные. Через пару секунд они заиграли — и все разговоры во дворе тотчас смолкли. Процессия из людей в черном и сопровождавших их музыкантов двинулась к тронному залу. Впереди шли люди с большим флагом небесно-голубого цвета и сложным белым гербом в центре. Она никак не могла понять, что же там изображено. Но обратила внимание на тех, кто этот флаг нес. Люди выглядели… очень разными. У некоторых была довольно темная кожа, словно они прибыли с Летних островов или с далекого Соториоса. И во главе их — кто бы мог подумать — была женщина со светло-каштановым лицом и зачем-то замотанными белой тканью волосами. Следом шла вторая группа с хорошо знакомым австралийским знаменем — ими командовал невысокий мужчина с лысой головой и подозрительным взглядом. Дальше шли еще одни знакомые — носители полосатого флага с множеством звезд в углу, возглавляемые улыбчивым пожилым мужчиной с белыми, как у валирийцев, волосами. Но те, кто шествовали последними… Они показались ей самыми странными из всех. Все они шли, прищурив глаза, словно солнце казалось им слишком ярким. И их знамя было цвета свежей крови с несколькими желтыми звездами в верхнем углу. Делегаты с Земли вошли в тронный зал, выстроившись слева от Железного Трона. Все остальное пространство заняли вестеросцы. Здесь собрались все. Лорды и леди, богатые купцы, представители крупнейших гильдий — все пришли на коронацию, надев свои лучшие наряды и доспехи. Были и гости из других стран: магистры и торговцы из Браавоса, Пентоса, Лиса и даже Волантиса. Робб стоял рядом с ней, чувствуя себя немного не по себе из-за расставания с Серым Ветром. К сожалению, лютоволку очень не понравилось летать — в прошлый раз он взбесился и чуть не отгрыз палец бедному Оливару Фрею, пришлось срочно садиться и возвращать волка в Риверран. Как странно. Первое время она терпеть не могла лютоволков. Теперь же ощущала себя без них почти беззащитной. Когда музыка стихла, в тронном зале повисла странная тишина, несмотря на то, что здесь собралось больше тысячи человек. Теперь она видела королевскую семью. Селису, новую королеву, стоящую у каменной скамьи рядом с троном. Держащую ее за руку девочку, единственную дочь и наследницу престола, принцессу Ширен. Кейтилин подумала, что даже если бы серая хворь избежала ее, эта девочка все равно не была бы красавицей — благодаря чертам лица и характерным флорентским ушам. Она не понаслышке знала о том, что такое мор. Риверран всегда был весьма сырым замком. Двое братьев ее деда умерли от той же серой хвори во время одной из редких эпидемий. Этой малышке повезло. Интересно, кем она будет, когда вырастет? Будут ли ее называть «Серой королевой»? А как будут звать ее мужа? «Сломанный цветок Хайгардена?» Она заставила себя выкинуть из головы подобные мысли. Коронация начиналась. Обычно ее проводил верховный септон. Но его больше не было, а его преемник сидел в Староместе и слал на их головы проклятья. Большая часть священнослужителей сбежала из столицы, но они где-то отыскали троих септонов — возможно, всех, кто еще оставался здесь. По сравнению с роскошными нарядами гостей, они были одеты достаточно скромно, но их белые рясы выглядели чисто выстиранными, а на шеях висели красные и желтые драгоценные камни. Они прошли через зал, благословляя церемонию и особым их вниманием пользовались гости из других земель. И другой Земли. — Приветствуем наших новых друзей, тех, чей путь, освещаемый фонарем Старицы, привел к нам… — пели они. После них свою службу провела и Красная жрица Мелисандра. — Выведи нас из тьмы, Владыка! Наполни наши сердца огнем, чтобы мы могли следовать по Твоему сияющему пути! Защити верных слуг Твоих, избранников Твоих, о Владыка, дабы смогли они отогнать тьму! Высокая и стройная, жуткая и в то же время безумно красивая, в простом красном платье и с таким же красным рубином на тяжелом золотом ожерелье… Она была окружена множеством слухов — тем более, что Асшай был не менее загадочным местом, чем Австралия. «Может, она и есть настоящая королева Станниса?» Некоторые шептались о том, что она делила с ним постель, а законной жены, не давшей ему ничего, кроме мертворожденных сыновей и больной дочери, он давно избегал. Около полудня глашатай объявил самого короля. — Приветствуйте его милость, Станниса из дома Баратеонов, именуемого Первым, короля андалов, ройнаров и Первых людей, правителя Семи Королевств и Защитника государства, вершителя правосудия, друга летающих людей и избранника Владыки! Король вошел в зал через небольшую дверь рядом с троном. Он прошел мимо жены и дочери, даже не взглянув на них. Он был одет в черную одежду Баратеонов с вышитым на груди оленем в короне. Кейтилин не могла припомнить, когда младший брат Роберта носил раньше такую дорогую одежду… Но она казалась довольно скромной для того, кто правил Семью Королевствами. «А сколько из них на самом деле его признают? Четыре? Или все-таки пять?» Он подошел к основанию Железного Трона — и опустился на колено. Даже в такой позе он выглядел суровым и жестким. Малый Совет собрался рядом с королевой и принцессой. Право возложить корону на чело короля выпало лорду-деснице. Мейс Тирелл шагнул вперед, поднял над головой новую корону с языками пламени, постоял так, чтобы ее увидели все (хотя те, кто стоял дальше всех, не мог ничего разглядеть), а потом опустил золотой обруч на голову нового короля. Станнис поднялся на ноги. Его шаги эхом разносились во все стороны, пока он поднимался по груде обгоревшего и искореженного металла, из которого был выстроен Железный Трон. Когда он сел, Малый Совет в полном составе опустился на колени, а за ним — и все остальные. И Кейтилин тоже. Иностранцы, по традиции, не обязаны были вставать на колени, но многие отвесили низкие поклоны. Даже некоторые из летающих людей — и те поклонились. — Никто не в силах противостоять ему! — провозгласила Мелисандра. И многие подхватили ее слова, включая Селису. Хотя большинство предпочитали промолчать. Станнис смотрел на собравшуюся толпу, которая уже начала подниматься на ноги. — Малый Совет может сесть. Мейстер Гормон, — зачитайте мои сегодняшние указы. Совет послушно расселся по местам. Гормон остался стоять, разворачивая длинный пергаментный свиток. И заговорил погромче, чтобы слышали все. — Его милость выражает свое сожаление по поводу бедствий, обрушившихся на королевство, — начал он. — Измена, совершенная домом Ланнистеров, дорого обошлась нашей стране. Королева Серсея не смогла дать своему покойному мужу, Роберту из дома Баратеонов, ни одного законного наследника. Все ее дети были незаконнорожденными, зачатыми от кровосмесительного блуда с сиром Джейме Ланнистером… Дважды Цареубийцей из Утеса Кастерли. По залу прокатился гул. Кейтилин ни на мгновение не усомнилась в словах мейстера — особенно после того, что случилось с Браном. Она посмотрела на свою руку, на которой все еще белели не зажившие до сих пор шрамы. И Нед узнал эту правду, и многие другие… Но здесь было немало и тех, кто все еще в этом сомневался. А Гормон продолжал. — Всех, кто сомневается в моих словах, прошу взглянуть на племянника его милости, Эдрика из Штормового Предела, признанного бастарда короля Роберта, рожденного Деленой Флорент из Ясноводной. По его сигналу вперед вышел мальчик лет двенадцати, хотя он мог показаться старше благодаря крепким плечам и высокому росту — он почти сравнялся со своей леди-матерью, стоявшей рядом. У него были такие же оттопыренные уши, как и у нее, но в остальном мальчик был словно копией Роберта в детстве, без бороды, толстого брюха и двойного подбородка. Шум в зале стал еще громче. — Каждый может взглянуть на него и увидеть явное сходство с Робертом Баратеоном. Мальчик черноволос и голубоглаз, высок и крепок, как и его отец. И каждый внебрачный ребенок короля также был похож на него. Даже в Королевской Гавани их было немало. Но люди его милости после взятия города обнаружили, что все бастарды короля просто исчезли. Некоторые из них были убиты по приказу королевы-регента и подлого командующего городской стражей Яноса Слинта. Так королева Серсея пыталась смыть чужой кровью следы своего чудовищного преступления. Потому что Джоффри, Томмен и Мирцелла выглядели как Ланнистеры, светловолосые и зеленоглазые… Дальше великий мейстер не мог произнести не слова — потому что теперь в зале кричали почти все. Он замолчал, пока Золотые Плащи настойчиво требовали тишины, стуча древками копий по каменному полу. «Отрубить ей голову!» — кричал Большой Джон. «Да! Снести голову королеве-шлюхе!» — поддержал его кто-то из дорнийцев. Унимать их пришлось долго. Эдрик Шторм и его мать тем временем смешались с делегацией Флорентов. А Гормон, дождавшись тишины, заговорил дальше. — Его милость желает, чтобы его верный слуга, принц Оберин из Солнечного Копья, был немедленно зачислен в Малый Совет в качестве мастера над молниями, дабы помочь ему в управлении государством. Король постановил, Совет согласился. Кейтилин видела, как дорниец пружинистой походкой молодого хищника вышел вперед, принес присягу новому королю, а затем сел за стол Малого Совета. — Его милость также желает, чтобы его верный слуга, сир Стеврон Фрей из Близнецов, был зачислен в Малый Совет в качестве мастера над полетами, дабы помочь ему в управлении государством. Король постановил, Совет согласился. Наследник лорда Уолдера тоже вышел вперед, встал на колено, затем сел рядом с Оберином. — Дабы лучше защитить королевскую особу и его семью, его милость поручает, чтобы следующие лица были зачислены в Королевскую гвардию… Сир Дамон Пейдж из Желтой Изгороди. Молодой и рослый рыцарь из Речных земель подошел к основанию трона, где его ждал сир Барристан Селми. Кейтилин вчера успела немного понаблюдать за боями, и не могла припомнить, чтобы сир Дамон хоть раз кому-то проиграл. Он даже продержался какое-то время против самого сира Барристана. А еще он был вассалом Риверрана, что не могло ее не радовать. Он принес свои обеты, сир Барристан набросил ему на плечи белый плащ и сир Дамон присоединился к своим новым братьям. — …Сир Доннел Локк из Старого Замка. С той стороны, где собрались северяне, раздались овации. Рыцарь с Севера в Королевской гвардии — такого не было еще ни разу за всю историю. Сир Доннел тоже отличился в эту войну. Он был одним из личных охранников Робба еще в Шепчущем лесу, он лично убил двух Сынов Воина в битве на Золотой дороге. И теперь опустился на колено, произнес слова клятвы, получил белый плащ. Дождавшись тишины, великий мейстер продолжил. — Кроме того, следующие люди должны предстать перед его милостью, дабы присягнуть ему на верность. Те же, кто не сделает этого, будут объявлены изменниками, а их земли и титулы будут конфискованы. Гормон начал читать длинный список имен, а лорды и леди стали выходить вперед, чтобы преклонить колено перед новым королем. Первыми были Тиреллы: Гарлан, Маргери и даже старушка Оленна. Затем прозвучало имя ее отца, лорда Хостера Талли, но он был тяжело болен и прикован к постели в Риверране, поэтому вместо него явился его сын Эдмар. Затем настала очередь Робба. Затем ее. Она опустилась на колено на твердый камень перед троном. Станнис смотрел на нее сверху вниз, смотрел холодно и жестко. Наверное, ему просто сидеть было неудобно… По крайней мере, на это хотелось надеяться. — Я клянусь в верности своему сюзерену, его милости королю Станнису из дома Баратеонов, — произнесла она. — Я клянусь хранить ему преданность, внимать его слову и отдать за него жизнь, если понадобится. Клянусь в этом богами Старыми и Новыми… Потом свою клятву принес Теон Грейджой, единственный присутствовавший в этом зале человек с Железных островов. Потом, когда закончились самые знатные, настала очередь более мелких лордов и леди. Тарли, Окхартов и Рованов, Бракенов, Блэквудов и Фреев, Мендерли, Амберов и Карстарков, Блэкмонтов и Уллеров, Веларионов и Селтигаров. Она видела, как Пес, Сандор Клиган, тоже шагнул вперед и тоже встал на колено — едва ли не единственный представитель Запада, участвовавший в церемонии коронации. И, пожалуй, самый неожиданный из всех. На то, чтобы присягнули все собравшиеся, ушел целый час. Гормон зачитал еще несколько имен, но на них никто не откликался. Тайвин Ланнистер — тишина. Лиза Аррен — тишина. Бейлон Грейджой — тишина. Лейтон Хайтауэр, Пакстер Редвин, Лео Леффорд, Льюис Лидден, Ренфред Риккер… Наконец, труба прозвучала в последний раз и церемония завершилась. Кейтилин вместе с Эдмаром и дюжиной его знаменосцев последовала к выходу. Вечером было запланировано два пира — для самых важных гостей и для всех прочих. Но для «большого» пира оставалось еще часа три, а «меньший», куда была приглашена и она, должен был начаться через час в бывшем бальном зале королевы. Кроме нее самой, из северян и жителей Речных земель в список избранных попали только ее брат, Робб и Теон. Остальные пока слонялись по двору, дожидаясь начала. Большинство летающих людей покинули замок на своих гудящих повозках. Но кое-кто остался, собирая вокруг себя любопытных зевак. А одна из них, миловидная женщина в темно-синей одежде, которая больше подошла бы мужчине, кажется, обратила внимание на нее саму. У этой женщины были светлые волосы, ясные пронзительные глаза и на вид ей было примерно столько же лет, сколько и Кейтилин, но в последнем она не была уверена. Ей уже объяснили, что в другом мире время течет быстрее — у них двадцатилетние еще считались детьми, а сорокалетние выглядели совсем молодыми. За спиной этой женщины стоял мужчина, держащий на плече черную коробку, из которой торчала круглая стеклянная линза, вроде тех, которыми пользовался мейстер Лювин. Кейтилин уже собиралась пройти мимо, когда незнакомка вдруг окликнула ее. — Простите… Вы миссис Кейтилин Старк? Кейтилин остановилась и обернулась, растерянность в ней смешалась с любопытством. — Да… — осторожно ответила она. — Прошу прощения, можно вас отвлечь на минутку? — Да… — повторила Кейтилин. — Простите, миледи, но я вас не знаю… — Ли Сейлз, миледи, Эй-Би-Си… — женщина запоздало изобразила какое-то подобие реверанса. — Я могу задать вам несколько вопросов? — А… Ладно… — Кейтилин, окончательно растерявшись, оглянулась на знаменосцев своего брата, которые тоже были сбиты с толку и не знали, что делать. — Прежде всего, позвольте выразить вам свои соболезнования, миледи. Насколько мне известно, в этих стенах не так давно погиб ваш муж… Кейтилин моргнула несколько раз, не зная, что и ответить. — Да. Погиб. Благодарю вас за ваши соболезнования. — Скажите, в свете сложившихся обстоятельств, питаете ли вы какую-либо неприязнь к Австралии и австралийским вооруженным силам? Считаете ли вы их причастными, прямо или косвенно, к его гибели? Кейтилин потребовалось несколько секунд на то, чтобы просто понять, чего от нее хотят. — Я не знаю всей правды о том, что здесь произошло… — медленно ответила она. — Из того, что мне известно… Он погиб от рук Ланнистеров. Это их вина. — Но в момент его гибели с ним были наши солдаты, не так ли? — не отставала «Лисейлз». — Не считаете ли вы, что они проявили халатность, не сумев сохранить ему жизнь? Кейтилин с каждой секундой все больше утрачивала нить беседы. Она посмотрела на Эдмара, затем на Робба, которые тоже слышали их разговор. — Я не могу сказать ничего плохого о ваших воинах. Я вообще ничего не знаю о них… Если вы хотите спросить, храню ли я зло на Австралию — нет, не храню, — так она попыталась закрыть первый вопрос. — И то, что они не смогли вернуть мне Неда, не отменяет того, что они вернули моих девочек. И я очень им благодарна. — Мы слышали много историй о том, что здесь происходило до появления Кольца, — продолжала женщина. — Насколько нам известно, семьи Ланнистеров и Старков враждуют. Что положило начало этой вражде? Кейтилин недобро прищурилось. — Ланнистеры пришли в мой дом и пытались убить моего сына. Мальчика семи лет. — Да, мы слышали об этом инциденте, — женщина изобразила на лице сочувствие. — Могу я поинтересоваться, насколько вы уверены в том, что виновны именно они? И по какой причине они могли так поступить? — Бран… Мой сын, любил лазить по стенам, как бы я умоляла его этого не делать, — Кейтилин было горько вспоминать об этом, но эта болтливая иномирянка, вольно или невольно, дала ей возможность выговориться. — Когда король со своей свитой посетил Винтерфелл… Я уверена, что Бран застал королеву и ее брата… за прелюбодеянием, — последнее слово она почти выплюнула. — И они столкнули его с башни, чтобы все скрыть. Но он не умер. Остался беспомощным калекой. И они послали убийцу, чтобы заставить его замолчать навсегда. И я едва не погибла, защищая его… Раньше, чем она сообразила, что делает, Кейтилин подняла перед собой правую руку, на которой были видны шрамы от кинжала убийцы. При виде их лицо австралийки вытянулось от удивления, а ее спутник зачем-то придвинул свою коробку поближе к ее ладони. — В нашей стране… — женщина заговорила медленнее и серьезнее, чем раньше. — Некоторые люди считают, что наше правительство должно вмешаться… более активно, чтобы прекратить эту войну… и помочь вашей семье одержать победу. Разделяете ли вы эту точку зрения? Она взглянула на Эдмара и тот шагнул вперед, чтобы высказаться. Мужчина с коробкой тут же переключился на него. — Мы будем рады, если они готовы оказать нам помощь. С поддержкой летающих людей мы сможем навсегда положить конец угрозе Ланнистеров нашим землям. — Простите, милорд, не могли бы вы представиться? — тут же спросила «Лисейлз». — Имею честь быть Эдмаром Талли, сыном и наследником Хостера Талли, лорда Риверрана и Хранителя Речных земель, — коротко поклонился Эдмар. — Не могли бы вы объяснить природу спорных вопросов между вами и Ланнистерами, милорд? — Спорных вопросов? — Эдмар произнес это так, словно услышал самый дичайший бред из всех, что только можно придумать. — Они убивали наших подданных тысячами! Насиловали женщин! Жгли деревни и разрушали замки! Выжигали дотла поля и рощи! А вы говорите о каких-то «спорных вопросах»? Мы должны отомстить за все зло, что они принесли нам, и пока это не свершится… Он не смолкал еще минуты две. В конце концов, женщина обратилась к Роббу, который все это время молча стоял и слушал. — А вы, милорд, очевидно… Робб Старк из Винтерфелла? — Да, миледи, — кивнул ее сын. — Что вы можете сказать о Ланнистерах, милорд? Робб подумал секунду-другую и ответил: — Я скажу, что они — величайшее зло нашей земли. Если боги дадут нам силу, мы победим их. И если в ваших людях есть добро, помогите нам. Помогите свершить правосудие над теми, кто вероломно убил моего отца. В этот раз женщина из иного мира не стала ничего спрашивать. Просто поблагодарила его, еще раз выразила соболезнования и исчезла так же быстро, как и появилась, оставив Старков и Талли в недоумении от того, что же это было. Потом Кейтилин поинтересовалась, кем была эта странная женщина и ее спутник… И лучше бы она этого не спрашивала. Уже вечером, вернувшись в свои покои, чтобы отдохнуть и помочь Мейдж облачиться в ее лучшее платье, она не могла перестать думать о том, что через этот волшебный ящик на плече летающего человека ее разговор и ее изрезанную руку видели сотни миллионов людей. Кейтилин не могла себе представить, что в мире вообще найдется так много живых душ.