Песнь Короны и Вируса

02.08.299 г. от з.Э. Первая ночь их побега выдалась холодной и сырой. Ближайшую посадочную площадку, усеянную мелкими кустарниками и множеством бродячих овец, Мария отвергла сразу. Зато вторая в очереди показалась ей вполне подходящей. Ей хватило всего одного пролета для снижения и «Ярость», немного попрыгав по паровому полю, остановилась и замолчала. Они забрали с собой все, что могло пригодиться. Мария передала Теону одну из сумок, а сама взяла большую часть «аварийного набора», спрятанного в кабине. И сразу ушли, надеясь отойти как можно дальше, прежде чем их найдут. Однако Теону показалось, что они прошли от силы пару миль, прежде чем их накрыло ночной темнотой. Если карты говорили правду — а Мария клялась, что это так — Светлый остров представлял собой длинную и узкую полоску земли добрых девяноста миль в длину и около двадцати в ширину. По всей этой площади были разбросаны сотни деревень и около дюжины заслуживающих внимания крепостей и фортов. Но Теона интересовал только один из них — Светлый Замок, оплот дома Фарманов. «Там обязательно будут Железнорожденные, это очевидно, как то, что ночь наступает следом за днем», — уверял он. — «Мы сядем на корабль и отправимся на Железные острова или, если повезет, найдем моего отца уже там». — Тогда пойдем туда завтра, — кивнула Мария. — За ночь они самолет вряд ли найдут, но на второй или третий день точно… Они пошли на север. К востоку виднелись расчерченные деревянными и каменными заборами зеленые холмы, которые, казалось, война обошла стороной. Вдалеке они заметили деревню, хотя никаких огней, говорящих о том, что в ней живут люди, не разглядели. Поэтому прошли мимо. В нескольких милях впереди виднелась черная морская гладь. А к западу был сплошной лес, покрывавший холмы у подножия высоких гор, составлявших хребет всего острова. И до сих пор они не встретили ни одного человека. Возможно, они сели так далеко, что никто даже не увидел и не услышал их прибытия сюда. Вскоре они углубились в лес. Некоторое время шли по лесной тропке, пока вокруг не стало совсем темно. Теон собирался было вытащить свой факел с молнией внутри, с которым он не расставался почти никогда, но Мария отмахнулась. Она шла впереди, держа в руках небесные картины острова, вырванные из той красной книги. Потом в какой-то момент свернула с тропы и прошла еще ярдов сто вглубь леса, пробираясь сквозь кустарники. Она остановилась возле крепкого на вид дуба с толстой веткой, торчащей примерно на уровне пояса. Быстро вытащила из своего рюкзака кусок тускло-зеленого брезента, развернула и набросила на эту ветку. Потом достала небольшой молоток и несколько кольев, с помощью которых привязала концы ткани к земле. Несколько минут — и у них было простое и надежное укрытие. И как раз вовремя. Когда она закончила, Теон услышал, как по листьям барабанят капли дождя. Они затащили под брезент свои вещи и сели туда сами. Теон посмотрел на свою спасительницу, а она на него. — Ты бывал раньше на этом острове? — Нет, — мотнул головой Теон. — Это не Железные острова. Я вырос на Пайке и полжизни пробыл там. Однажды только плавал на Харлоу, к дяде Родрику, еще до того, как мой отец поднял мятеж. С тех пор… Я жил только на Севере. Они помолчали немного. — А здесь красиво, — сказала она. — Понятно теперь, почему этот остров назвали… Светлым. — Да, хорошее название. Они помолчали еще немного, слушая как над ними моросит мелкий дождь. — Зря я все-таки это сделала, — вдруг сказала Мария. В темноте было трудно разглядеть ее лицо, но Теон чувствовал, что она смотрит прямо ему в глаза. И не знал, что ей на это ответить. Эйфория от того, что он спасся от неминуемой смерти, уже отступала, сменившись усталостью от всего пережитого за сегодня. — Как по мне, вы поступили благородно, миледи. — Я не хотела, чтобы тебя убили, да. Но… Я могла решить это как-то иначе. Я вышла далеко за рамки того, что мне приказывали и теперь меня за это должны серьезно наказать. — Приказывали? — переспросил обескураженный Теон. Сгорбленный силуэт Марии, кажется, пожал плечами. — Я не хотела тебе говорить, но… Мне приказали с тобой сблизиться. Полковник Эксап… Он вызвал меня на разговор после того, как ты впервые заговорил со мной. И сказал: слушай, этот парень вроде как сын какой-то важной шишки, и он, похоже, на тебя запал… так что подыграй ему. Вот я и подыграла. Вот этого Теон точно не ожидал услышать. И сейчас надеялся, что Мария в темноте не разглядит его вытянувшегося лица. Он вспомнил о том, как они тайком — как он думал — встречались последние несколько недель. «А я думал, что правда нравлюсь ей… А оказывается…» — То есть… Вы мне все это время врали? — спросил он и машинально добавил: — Миледи? — Да нет, я этого не говорила, — тут же ответила Мария, стараясь тщательно подбирать слова. — Мне… самой интересно было. Ты же все-таки принц. Настоящий. И Грейджои… Это же один из первой десятки семей Вестероса, правильно? И ты на самом деле очень важная персона. Блин… — усмехнулась она. — А я-то… Господи, я же правда сбежала с тобой… Офигеть. Меган Маркл и Боу Бергдал в одном лице. Теону ничего не говорили имена, которые она назвала. Ему в голову пришла совсем другая мысль. — Погоди, так это все ты придумала? — спросил он. — Это… какой-то заговор, чтобы вырвать меня из лап короля Станниса? — Господи, да нет же! Нет тут никакого заговора. По крайней мере, такого, в каком я бы участвовала. Вовсе нет… Просто я, когда ты пришел ко мне и начал умолять спасти тебе жизнь, приняла самое дурацкое решение за всю свою жизнь. Упоминание «Господа» заставило Теона вспомнить Мерретта Фрея, который тоже вспоминал его при каждом удобном случае. Интересно, был ли он в союзе с Марией, раз они поклонялись одному и тому же богу? Или с ее полковником? Или там был замешан еще и Луковый рыцарь? Он прокрутил в голове все возможные сочетания, но никак не мог сообразить, какие общие интересы они преследуют, чтобы он, Теон Грейджой, был в них замешан. «Может, мы и правда сами по себе?» — подумал он. И это стало для него облегчением. Он часто задавался вопросом, под чью музыку он танцует, сам того не осознавая. Королевская Гавань была той еще змеиной ямой — почему здесь должно было быть иначе? «Нет», — решил он. — «Здесь я сам себе змея. Пусть это был отчаянный шаг, но он сработал! Я сам вырвался из чужих пут и никто в мире не знает, где я сейчас и что со мной стало… Пока не знает». — И сейчас думаю, что делать дальше, — продолжала Мария, подвигаясь к нему поближе. — Я могла бы просто вернуться к самолету, взлететь и прилететь обратно к своим. Горючего мне хватит. Или просто сидеть там и ждать, пока они сами меня найдут. С фанфарами. Потом, конечно, трибунал… Разжалование… отставка… Может, тюрьма. Лет шесть, наверное, дадут. Бергдала, правда, так и не посадили, хотя Мэннинг… — она замолчала на мгновение, потом покачала головой. — Я все равно скажу, что сделала это из благородных побуждений. И в прессе найдется немало тех, кто будет мне сочувствовать. И судья, надеюсь, примет это во внимание. Да, в моем мире это важно… Не станут же они утверждать, что правильнее было бы отдать тебя Станнису на казнь? Сам Станнис, конечно, расстроится, но это уже его проблемы… И это ведь они сами велели мне с тобой сблизиться… Она закрыла глаза, подпирая голову рукой, словно обдумывая глубину беды, в которой оказалась. — Вообще-то, миледи… Мы с вами так и не сблизились… до конца, — Теон многозначительно улыбался, но выражения его лица она, разумеется, увидеть не могла. — Нет. не до конца, — согласилась она. А потом он почувствовал ее руку на своем лбу, когда она принялась нежно расчесывать пальцами его волосы. Затем она опустилась ниже и вдруг, резко схватив его за подбородок, развернула лицом к себе. Он смутно видел ее лицо в нескольких дюймах от себя. — Скажи мне, Теон Грейджой. Скажи, чтоб тебя, что мой выбор был не самым идиотским! Скажи, что нам делать дальше! — Мы найдем наших людей, — тут же ответил Теон. — Моего отца. Я скажу, что ты спасла меня. Он тебя отблагодарит. Ты можешь вернуться к своим, а можешь и остаться с нами. Мы будем рады тебе. И если твои люди будут тебя искать, отец спрячет тебя… Они ведь не могут видеть каждую деревушку и каждую крепость на Железных островах? Не могут ведь? — спросил он. — Нет, не думаю, что они станут это делать. Конечно, искать меня они будут. Первой их версией, скорее всего, будет то, что ты заставил меня силой увезти тебя, угрожал мне, похитил… Но если мы скажем, что я не хочу возвращаться… Они, как бы, не будут этому рады. Это однозначно дезертирство. Возможно, когда-нибудь я смогу вернуться… Но к тому времени, возможно, истечет срок давности. Она снова стала гладить его по волосам. Дождь, кажется, утих, но отдельные капли все еще падали с верхних листьев на нижние. Но теперь в лесу было так темно, что у Теона возникло искушение разжечь костер. Однако он не стал, понимая, что затея это глупая, мягко говоря. Укрытие Марии, по крайней мере, помогало им не промокнуть. — Получается, все было зря? — спросила Мария. Теон повернулся к ней и тоже коснулся ее рукой. Взял ее за ладони и мягко сжал. — Нет, миледи. Вы спасли мне жизнь. Это такой же светлый поступок, как и этот остров. — Ты не ответил на мой вопрос, — усмехнулась Мария. — Это было зря? И мне не стать королевой Железных островов? Теон обдумывал свой ответ очень тщательно. Он коснулся рукой ее волос, удивительно гладких, почти как шелк. — Я могу взять в тебя в жены, но… — «осторожнее со словами…» — У Железнорожденных есть свои традиции. И король или лорд может взять себе не одну жену, а больше. Мария долго молчала. — Ты хочешь сказать, что у тебя уже есть жена? Или даже не одна? — Нет, у меня нет… Но… Я хочу сказать… Они разные. Есть каменные жены, а есть соленые или морские, — быстро объяснил Теон. — Соленые жены — это те, кого мужчина берет по любви и их может быть несколько. Каменные… Обычно это те, где о браке договариваются родители жениха и невесты. Они нужны, чтобы укрепить связи между семьями и произвести наследников… — его пальцы накручивали на себя ее волосы над ухом. — И когда я скажу отцу, что хочу взять тебя в жены, он не станет возражать, но спросит, какой женой ты будешь — каменной или соленой… Она еще помолчала. — С моими родителями ты точно не договаривался. То есть я буду соленой женой, так? — Не знаю, — Теон и в самом деле не знал. — Если они примут тебя… Ты можешь удостоиться стать каменной женой. Такое и раньше случалось, когда Железнорожденные заключали браки с чужеземками, например, с Ланнистерами. Но я не знаю, согласятся ли они на тебя… — странно, что это пришло ему в голову только сейчас. — Я не исключаю, что они решат, что ты, например, околдовала меня или… что ты какая-нибудь ведьма, которую нельзя допускать к трону. Мария криво усмехнулась. — Я не ведьма, Теон Грейджой… — еще одна долгая пауза. Пальцы Теона переместились к ее затылку, где она собрала волосы в туго закрученный пучок. И он, немного повозившись, сумел его развязать и ее волосы упали на плечи. — Итак, значит, королевой мне не быть… — подытожила Мария. — Я и не надеялась особо, если честно. Но пожениться-то мы сможем? — О, это непременно, — мысленно выдохнул с облегчением Теон. — Соленые жены… Их наши люди тоже уважают. Это не рабыни, не наложницы, их дети рождаются свободными и даже могут наследовать, если у мужчины нет полноправных сыновей от каменной жены. А соленая жена самого короля… Это очень высокое положение. Богатое жилище… множество слуг… — он прервал ненадолго свою речь, чтобы легонько поцеловать ее в губы. — И ты всегда будешь рядом со мной. Отец может потребовать, чтобы я взял в жены девушку из знатного семейства, но ты всегда будешь рядом со мной, Мария. Он чувствовал, как она целует его в ответ. Конечно, обстановка — под дождем, на влажной земле, посреди леса — была не слишком романтической, но в этом была некая безумная страсть, которая нравилась Теону даже больше. Через некоторое время они отстранились друг от друга. — Ладно, — сказала Мария, придя к какому-то заключению. — Найдем твоего отца и посмотрим, что он скажет. Если он согласится, я, так уж и быть, стану твоей сучкой, с которой ты будешь трахаться тайком от законной женушки… И прятать, пока наши на меня не забьют. Ну а если он скажет мне валить нахер, придется мне возвращаться в теплые руки военной полиции… От того, как она выражалась, Теону порой бывало не по себе, но он понимал, что это ему скорее нравится, чем нет. «Ее нельзя назвать невинной девушкой, но, возможно, ей и не нужно ею быть», — подумал он. Но сказал другое: — Мне нравится ваш план, миледи. Они еще посидели молча, слушая, как постепенно утихает дождь. Но воздух становился все холоднее. «Конечно, зима ведь близко…» — подумал Теон и эти два простых слова заставили его вспомнить о Роббе. Интересно, где он сейчас? И что подумает, узнав о его побеге? — Жаль, что я вещи даже собрать не успел, — сказал Грейджой неизвестно кому. — Меч в лагере остался… Только лук успех захватить и кинжал, — добавил он с ноткой извинения. — Даже теплый плащ — и тот не прихватил. Было темно, но ему показалось, что Мария снова улыбнулась. Она отвернулась, порылась в своем рюкзаке и вытащила оттуда короткую, но очень толстую куртку. И отдала ему. А потом даже надеть помогла. И холод тут же отступил. Эта ткань была теплее любой шерсти и нежной, словно шелк. И еще очень легкой. Теон и предположить не мог, что это такое и из чего это делают — и, тем более, как. — Все, давай спать, — сказала Мария. — Пойдем на рассвете и, я надеюсь, за день успеем добраться до этого твоего Светлого Замка. Они переложили сумки подальше от края. Из своего рюкзака Мария достала еще несколько предметов, некоторые из которых передала Теону — среди них была даже зубная щетка. Он положил голову на один из мешков, который использовал в качестве подушки, и укрылся одеждой, которую дала она. Мария легла рядом — легла так, что он оказался лицом к ее затылку. — Не знаю, получится ли у нас завтра, — вдруг сказала она. — Я… Я ведь знала, на что иду, Теон. Это же натуральное средневековье. Рыцари и дамы на балах, ковбои с индейцами… Хотя нет, до этих вы еще не доросли. А вот до убийц с кинжалами — уже да, — она резко развернулась к нему. — Мне вот интересно, что ты будешь делать теперь, когда я тебе больше не нужна? Ее тон был мирным, почти игривым, но Теон нутром почувствовал, что она не шутит. — Миледи, я… обязан вам жизнью, — ответил он как можно убедительнее. — Я не могу отплатить за вашу храбрость черной неблагодарностью, бросив вас одну здесь… — Не можешь, значит… Чувство долга там и все такое… Но я хочу знать, что ты на самом деле чувствуешь. Если ты на самом деле не хочешь, чтобы я шла дальше с тобой, лучше скажи это прямо. Тогда я просто вернусь к своим. Но если ты этого не скажешь, а потом решишь меня кинуть… Это будет самое глупое решение всей твоей жизни. Тише… — она приложила палец к его губам, пресекая готовые сорваться с них возражения. — Во-первых, не стоит изображать из меня деву в беде. Я вполне способна постоять за себя… — Теон почувствовал, как ее рука легла на кобуру «пистолета» на бедре. — Если кто-нибудь попробует… ну, например, изнасиловать меня, я просто отстрелю ему хрен. Это во-первых. Во-вторых, если наши тебя все-таки найдут, будет намного лучше, если я окажусь рядом, живая, целая и довольная. Потому что иначе они первым же делом спросят, куда ты меня дел. Ты им, конечно же, скажешь, что я ушла и больше ты меня не видел, чему они, конечно же, не поверят. И когда они начнут выяснять, где ты зарыл мой труп… — он снова почувствовал его ладонь на своей, — …поверь, Теон, ты даже не представляешь, что они с тобой сделают. Даже если меня будут считать дезертиром, я все равно останусь для них своей. И если они решат, что ты убил меня, Теон Грейджой, они тебя из-под земли выкопают. Теону вдруг представилась очень яркая и правдоподобная картина. Мария, небрежно убирая пистолет в кобуру, куда-то уходит, а он валяется на земле с диким воем и держится за то место, где только что находилось его мужское достоинство, а теперь осталось сплошное месиво и фонтан крови. Ну уж нет… Он с трудом удержался от того, чтобы нервно сглотнуть. — Да, миледи. Я понял. — Вот и замечательно. И не пытайся убить меня во сне, иначе мой призрак вернется и жестоко тебе отомстит. Да, летающие люди и это могут, поверь. — Да, миледи, — повторил Теон. Он не знал, шутит ли она насчет призрака, но проверять все равно не хотелось. Они отправились в путь на рассвете, сразу после того, как Мария разобрала их место ночлега так же легко, как и возвела. Сняла брезент, стряхнула с него воду, свернула, спрятала в рюкзак — все, можно идти. Они брели по козьей тропе, ориентируясь по вырванной из журнала карте и компасу. — До этого замка, я так понимаю, миль двенадцать. Если местность не слишком пересеченная, думаю, за день доберемся. Они шли вперед, поднимаясь все выше в гору. Очевидно, что этой тропой если и пользовались, то очень редко. И вдобавок, она после недавнего шторма и грозы была завалена ветками и сучьями, через которые тоже приходилось перебираться. Несколько раз им казалось, что они заблудились, но потом они все равно находили путь. Через несколько часов они наткнулись на маленькую речушку, какое-то время шли вдоль берега, потом перешли, найдя узкое место, где вода была всего по пояс, и забрались на противоположный высокий берег. Тропа продолжала петлять между замшелыми деревьями. И за весь день они не встретили ни одного человека. Где-то над их головами пели птицы, вреия от времени кто-то шуршал в кустах. «Интересно, сколько лет этому лесу?» — задумался Теон. Создавалось впечатление, что сюда раньше ни разу не ступала нога человека, будь то андалы или Первые люди. Он готов был поверить в то, что Дети Леса все еще живут где-то здесь, прячась в густой листве, где у них, возможно, построены настоящие дома… В какой-то момент он даже разглядел в этом зеленом море красное пятно и когда подошел поближе, понял, что ему не показалось. Это и в самом деле было старинное чардрево, такое же большое и разросшееся, как в богороще Винтерфелла. Разглядел он и ствол — и отшатнулся при виде уродливого лица, вырезанного на нем. Свирепый взгляд смотрел на любого незваного гостя, должно быть, еще задолго до того, как первый из андалов ступил на берег Долины, которая в будущем получит имя Арренов. «Много твоих собратьев они сожгли… а тебя вот пропустили», — с улыбкой подумал он. Ближе к полудню лес начал редеть, а тропа повернула обратно к подножию горы. Они мельком увидели море, которое становилось все ближе. Горы простирались на запад, а тропа оборвалась, когда они вышли на открытую местность. Мария, снова сверившись с картой, решила, что нужно идти сначала на восток, а потом на север, и что лучше держаться лесистых мест, чтобы их не заметили с воздуха. Вдалеке они заметили небольшое стадо овец и коров, а еще дальше начиналось ячменное поле, по мнению Теона, уже созревшее для жатвы, но жать его, похоже, было некому. Действительно, куда делись все люди? Неужели все они погибли или сбежали от налетчиков его отца? Солнце уже перевалило зенит, когда они, наконец, наткнулись на деревню, где еще теплилась жизнь. Это они поняли по тому, что над ней поднималось значительно больше дыма, чем может дать обычный походный костер. Идти туда сразу они, конечно же, не стали, Мария предложила сначала понаблюдать за тем, кто разжег там огонь. Долго ждать не пришлось. В четверти мили от своего укрытия за старым забором они разглядели пару мужчин с копьями. Один из них носил растрепанные патлы на голове и длинную бороду, второй был гладко выбрит и его голова была совершенно лысой. Они не могли разглядеть гербов, если они у этих людей вообще были, но Теон мог узнать уроженцев Железных островов где угодно и когда угодно. — Это наши, — уверенно сказал он и уже хотел было встать, но Мария в последний момент дернула его за рукав. — Ты куда полез? Давай хотя бы выясним, сколько их там… Те двое, выйдя из одной уцелевшей хижины, зашли в другую. Больше половины домов в деревне были сожжены дотла, а самих деревенских жителей нигде не было видно. Мария, пригнувшись и стараясь не высовываться, стала красться вдоль забора, и он двинулся за ней следом. Вскоре в их поле зрения оказался еще один Железнорожденный. Совсем еще юнец, который, похоже, охранял один из домов. — Думаю, нам не стоит привлекать их внимание, — сказала Мария. — Просто пойдем дальше. Теон не согласился с ней. — Нам нужно найти моего отца. А они наверняка знают, где он. — А тебя они знают? — спросила Мария. — Ты точно в этом уверен? — Даже если вдруг и не узнают… Они точно знают имя Грейджой, — уверенно улыбнулся он. С этими словами он выпрямился во весь рост и легко перепрыгнул через каменный забор. Он держал на виду лук, но шагал в сторону своих земляков уверенно и с чувством собственной правоты. Мария, пусть и не сразу, но пошла следом за ним. Первым их заметил мальчишка-часовой, который тут же закричал, созывая своих. И к тому времени, когда Теон остановился в нескольких шагах от него, те двое тоже подошли. И с ними был еще один, тоже бородатый. Теону показалось, что в хижине еще кто-то оставался. Он точно слышал голоса. Кажется, это была женщина. И она, похоже, плакала. Теон остановился шагах в пятнадцати от них. — Эй ты! А ну стоять! Ты кто вообще такой? — спросил лысый налетчик с копьем. — Я Теон Грейджой, сын Бейлона Грейджоя, короля Железных островов. Бородачи рассмеялись. Мальчишка-часовой растерянно переводил взгляд с одного на другого. — Хорошая шутка, — усмехнулся лысый, а потом сплюнул себе под ноги. — Все знают, что Теон Грейджой мертв! — Нет, — спокойно ответил Теон. — Я был заложником короля Станниса, пока не сбежал. Теперь я здесь и ищу своего отца. Островитяне переглянулись, видимо, не зная, что делать с этим упертым. Мария тем временем остановилась у него за спиной, держа в руке пистолет. А Железнорожденные смотрели то на него, то на нее. И не могли решить, как им поступить. Плач внутри хижины смолк — и оттуда вышел еще один человек. Мужчина. С оружием. И заметно крепче всех остальных. И старше. Шлема на нем не было, но Теон разглядел под плащом кольчужный нагрудник и край стального наплечника. Его жилистая ладонь завязывала узлы на штанах, а второй рукой он держался за эфес меча-полуторника. И неплохого меча — добрых четыре фута отличной и хорошо заточенной стали. — Это еще что за хрен с горы? — буркнул он своим подчиненным. — Как твое имя? — спросил его Теон. — С хера ли я должен… — мечник с грозным видом шагнул к нему. — Потому что я Теон Грейджой, сын твоего короля, — Теон крепче сжал лук. — И я пришел, чтобы найти своего отца. Где он сейчас? Здоровяк с мечом неспешно приблизился еще на несколько шагов и оглядел его снизу доверху. — Ни хера ты не Железнорожденный, сопляк, — бросил он. — Ты кусок говна, высранный каким-то никчемным зеленником. Я отсюда чую, как от тебя разит. — Может, я и прожил какое-то время в зеленых землях, — Теон начинал злиться этой упертости и, тем более, таким словам в свой адрес. — Но я все равно Теон. И если ты приведешь меня к моему отцу, он хорошо тебя за это наградит. — Я не собираюсь тратить свое время на таких, как ты, — отрезал мечник, после чего, криво усмехнувшись, перевел взгляд с Теона на Марию, а потом снова на него. — Но мне нравятся твои шмотки, парень. Отдай их мне и я, возможно, отпущу тебя целым и невредимым. — Ты и в самом деле меня не узнал, — процедил Теон, сдерживавший ярость из последних сил. — Поэтому я, так и быть, прощу тебе твою дерзость. И пойду дальше искать своего отца, раз ты не желаешь мне помочь. Обойдешься без награды. Он сделал было шаг назад, но здоровяк тут же надвинулся на него, держа рукоять меча обеими руками. — Парень, у тебя со слухом проблемы? Снимай свои тряпки. Я заберу их, потом заберу твою подружку… — он кивнул в сторону Марии. И остальные Железнорожденные тоже стали на них наступать. Кое-кто из них до сих пор сомневался в том, что их главарь поступает правильно, но возражать ему они не собирались — и рассредотачивались, выставив вперед копья, с таким расчетом, чтобы пресечь им двоим пути к отступлению. Теон одним движением наложил стрелу на тетиву и поднял лук, целясь в грудь главаря. — Последний шанс. Одумайся или здесь будет кровь. — Я Железнорожденный, сопляк, — ответил он, занося меч для удара. — Я привык брать… БАХ! Теон резко обернулся. В трех шагах от него стояла Мария, держащая в руках пистолет. Но направлен он был не на врага, а вверх. Островитяне застыли на месте от неожиданности, мальчишка испуганно отскочил назад, а главарь… Он всего лишь удивленно приподнял бровь, пытаясь понять, что это сейчас было. Но не испугался. Совсем. И обратился он не к ней, а к Теону. — Это что за ведьма, парень? — Это не ведьма. Она из летающих людей… — начал было объяснять Теон, но враг уже его не слушал. Он раздраженно сплюнул, повернулся к Марии и быстро зашагал в ее сторону, занеся меч над головой. — Меня не испугают тупые фокусы какой-то ряженой… шлюхи! — выпалил он. Мария отступила на шаг. Потом еще. Теперь пистолет смотрел ему в грудь. — Стоять! СТОЯТЬ, я сказала! Не подходи! — кричала она, но для Железнорожденного ее слова значили даже меньше, чем слова Теона. Когда он приблизился на расстояние вытянутой руки, он нанес удар. Теон готов был спустить стрелу… Но Мария успела раньше. БАХ! БАХ! Он все-таки успел взмахнуть мечом. И сделать еще один шаг. Или даже два. Но его движения… Они вдруг стали какими-то расхлябанными и неуклюжими, словно он по какой-то причине мгновенно опьянел. Или ослеп. Мария без труда отскочила в сторону, уходя от удара, а враг попытался было повернуться к ней, но собственные ноги, похоже, уже не слушались своего хозяина. И только после этого Теон услышал, как он хрипло завыл от боли и этот вой вскоре сменился судорожным кашлем и из его рта потекла кровь. Он дернулся еще раз, издал нечто среднее между бульканьем утопленника и воем смертельно раненого зверя, после чего рухнул сначала на колени, а потом просто на землю. Теон, не отрывая взгляда, смотрел, как он падает — и только потом спохватился, что у поверженного врага остались еще дружки. Бородачи с копьями и их лысый товарищ медленно наступали, выставив острия вперед, но приближаться не решались — видимо, боялись, что колдовство сразит и их. Теон взял на прицел ближайшего из них. — Стой на месте! Стой, я сказал! — крикнул он, но и эти не вняли мудрому совету. Когда между ними осталось метров шесть, он выстрелил — его стрела попала в грудь противника, пробив ее чуть ли не насквозь, но тот, похоже, впал в боевой раж и едва пошатнулся от такой раны. Теон торопливо схватил следующую стрелу… и снова не успел. БАХ! БАХ! БАХ! Копейщики застыли на месте, пошатнулись — и тоже упали на мокрую землю. Вот только эти, в отличие от главаря, умерли не сразу. Один и вовсе сумел подняться на ноги на несколько мгновений и бросить в сторону Марии такой взгляд, какой заслуживал, пожалуй, вышедший из Преисподней демон или мстительный дух в человеческом обличье. Она все еще держала его на прицеле, но больше не стреляла — в этом не было смысла. Теон слышал жуткое бульканье в груди у врага — а потом он, не сумев сделать даже шага, рухнул в грязь, захлебываясь собственной кровью. Он наложил стрелу на тетиву, сам не зная, зачем. Наверное, просто затем, чтобы хоть чем-то занять руки и голову. И только после этого вспомнил о мальчишке. — Ты! Как твое имя? Мария уже держала его на прицеле. И медленно приближалась. Теперь Теону казалось, что этот Железнорожденный совсем еще ребенок — не старше Брана. И он был так напуган, что не мог даже пошевелиться. Когда Мария приблизилась к нему, он выронил копье из дрожащих пальцев и сам рухнул наземь, держа руки на виду. — Я спросил, как твое имя?! — Урек… — еле слышно ответил тот. — Урек! Только после этого Мария немного успокоилась. И как будто вспомнила, что она сейчас сделала. — Бл…ь, — выругалась она, глядя в небо. А потом развернулась к Теону. — Так значит, «они точно знают имя Грейджой»? Теон покачал головой, оглядыва мертвых и умирающих. — Они меня не узнали… Они были слишком тупыми! Мария тоже огляделась, словно пытаясь убедиться в том, что живых свидетелей ее расправы больше нет. — Да твою же мать… Знала ведь, знала, что это дерьмовая идея! Охрененно дерьмовая идея… Я должна валить отсюда… Я должна вернуться… — Нет! — взмолился Теон. — Ты спасла меня. Теперь я спасу тебя. — Бл…ь, — повторила она, глядя на собственную руку с пистолетом. И в ее глазах был самый настоящий страх. — Никогда раньше никого не убивала. И начинать не собиралась… Теон не ответил ей. Он подошел к лежащему Уреку и с силой пнул мальчишку в бок. — Ты! Где твой лорд? Где его люди? Урек, казалось, совсем потерял дар речи. Но нашел в себе силы показать взглядом куда-то в сторону берега. — Так веди нас к нему! — заорал Теон еще громче и на всякий случай пнул его еще раз. Мария тем временем на глазах теряла остатки самообладания. — Я их убила… Я их всех убила… Как же мы теперь к ним вот так просто явимся? — спросила она. — Они же убьют нас за такое! — Нет, ни в коем случае, — Теон, как мог, пытался ее успокоить. — Они сами во всем виноваты. Они не послушались меня. Они отказались подчиниться моему приказу! Здесь нет нашей вины. Я Грейджой, понимаешь? Грейджой из Пайка. А эти люди давали клятву служить моему роду. И когда их лорд узнает, что здесь случилось, он сам будет молить нас о прощении! — Твою мать… твою мать… твою мать… — повторяла Мария, оглядывая умирающих врагов. — Я убила их всех… И ты думаешь, что после такого твой народ все равно меня примет? Теон не ответил. Он вообще на нее не смотрел. Он собирал вещи. Бородачи уже затихли, лысый еще дышал, кашляя кровью. Собрав сумки, Теон бросил одну из них Уреку, приказав встать и взять вещи. Мальчишка подчинился, держа сумку с таким видом, словно боялся, что она вот-вот оживет, оскалит зубы и вцепится в него. И только после этого снова подошел к Марии. — Послушай меня… То, что здесь случилось… Ничего не изменит. Они все — безродные отбросы, отродья невольников. Никому нет до них дела. Если кто спросит, я скажу, что убил их, когда они отказались пропустить нас. Они этого заслужили. Никто на тебя не подумает. Мария молчала, тяжело дыша и на отрывая взгляда от убитых. Но постепенно успокаивалась. — Думаешь, они тебя послушают, Теон? Я уже поверила в то, что эти тебя узнают… — Они были слишком тупыми! — повторил он, схватив ее за плечи. — Если бы мы встретили кого-нибудь из знатных, он точно узнал бы меня. Он должен меня узнать! Он отпустил ее и направился в сторону разрушенных деревенских домов. А точнее, к хижине, которую охранял тот мальчишка. Когда он заглянул внутрь, ему показалось, что в темноте кто-то шевелится. Теон подумал, что надо бы найти факел, но потом он вспомнил, что ему это уже не нужно, снял с пояса электрический фонарик и включил его. Первым, что он увидел, были испуганные лица. В хижине сидели две девушки, вернее, девочки, не старше Сансы. Может, сестры, может, просто подруги. Они были абсолютно голые и ему было совершенно понятно, зачем их здесь держали и что налетчики с ними все это время делали. Фонарь в руках Теона пугал их даже больше, чем он сам, но когда Грейджой достал нож, одна из девочек завизжала от страха и попыталась отползти назад, однако Теон не собирался делать то, о чем она подумала: он схватил ее за ногу, подтащил к себе и несколькими резкими движениями избавил от связывающих ее веревок. Затем таким же образом освободил вторую. Но даже оставшись без пут, они не пытались убежать, а забились в уголок, затравленно глядя на него и, похоже, смирившись со своей участью. — Идите отсюда, — Теон пнул одну из девчонок в бедро, хотя и не так грубо, как Урека. — Валите, я сказал! Валите, пока вас еще кто-нибудь… Он не стал договаривать и тем более не стал выяснять, выполнят ли они его приказ. Вместо этого он выключил молниевый факел, убрал нож и вышел. Мария все еще стояла над телами убитых ей людей. — Ты хочешь сказать всем, что сам их убил? — спросила она, не глядя на Теона. — Но кто в это поверит, увидев пулевые ранения, Теон? Он перевернул носком сапога один из трупов, потом наклонился и откинул край плаща. В железном нагруднике было пробито два идеально круглых отверстия, из которых все еще продолжала течь кровь. Он слегка скривился, почувствовав вкус чужой смерти на своем языке. Посмотрел на Марию. И на пистолет в ее руке. — Дай его мне, — сказал он так спокойно, как только мог. Она посмотрела на него как на сумасшедшего. — Ты сейчас шутишь да? Ты просишь меня отдать тебе пистолет? — Да. Мы скажем, что я его забрал. И убил их. Ты ничего не делала. Мария не ответила. — Миледи, прошу! — он схватил ее за плечи. — Если нас действительно найдут… — он не стал уточнять, кто именно найдет — Железнорожденные или летающие люди, — …так будет лучше, пойми! Ты правильно сказала — если они решат, что ты ведьма… — он посмотрел ей в глаза. — Лучше сделаем так, чтобы они не подумали. Вот как все было. Я отобрал у тебя эту штуку. И заставил тебя улететь вместе со мной. Или… Или я в пути тебя соблазнил и теперь должен взять тебя своей соленой женой. А тебе… некуда больше возвращаться. И ты согласилась остаться со мной. Они поверят в такое. И никто тебя не тронет, пока я рядом. Мария молчала. Ему казалось, что у нее просто язык к небу присох. И она все еще сжимала в руке пистолет. — У нас все получится, — Теон перешел почти на шепот. Его рука нежно поглаживала ее волосы на виске. — Простите, если это вдруг задевает твою гордость, миледи… Но будет лучше, если мы поступим именно так. Так ты пойдешь со мной… Или вернешься к своим? — Нет, — резко поникла Мария. — Я не могу вернуться… Сейчас не время… — Тогда дай мне эту вещь — и мы пойдем искать моего отца. Мария заставила себя поднять оружие — и протянула его Теону. Все еще не веря в то, что это происходит на самом деле, Теон сжал пальцы на рукоятке незнакомого предмета. Никто и никогда из жителей его мира раньше даже не смел прикоснуться к подобного рода вещам. И вот теперь… Он не удержался от того, чтобы погладить пальцем гладкую металлическую поверхность. — Только вот эту штуку не трогай! — тут же сказала она, указав на слегка изогнутый крючок, который лежал точно под указательным пальцем. Она отстегнула кобуру от ремня и повесила на него, затем помогла уложить оружие на место. Оглядела его, все еще не зная, правильно ли она поступила. — Не волнуйтесь, миледи, — продолжал успокаивать ее Теон. — Все будет хорошо. Я мог перерезать вам горло этой ночью, и вы могли перерезать горло мне. Но мы же этого не сделали, правильно? — он улыбнулся. — Никто из Железнорожденных раньше не сочетался браком с летающими людьми. И из зеленников, наверное, тоже… И я не брошу тебя. Ни за что. Он обнял ее за талию, притянул к себе, снова поцеловал. И оторвались друг от друга они очень не скоро. — Будь ты проклят, Теон Грейджой… — выдохнула она, когда их губы разошлись. Затем она посмотрела куда-то ему за спину. — А с этим что делать? Урек, про которого они и думать забыли, все еще стоял здесь шагах в пятнадцати и смотрел на них так, словно они были пришедшими из чертогов Утонувшего Бога призраками. — О, точно, — спокойно сказал Теон и повернулся… нет, не к мальчишке, а к лежащему на земле мечу главаря. Подошел к нему, подобрал. Сделал широкий замах, проверяя, хорошо ли сбалансирован клинок, удобно ли лежит в руке. И неспешно подошел к Уреку. — Господи Иисусе, ты что, хочешь просто убить его? — услышал он за спиной крик Марии. — Нет, миледи, не волнуйтесь, — ответил Теон, не оборачиваясь и не сбавляя шага. Мальчишка все еще прижимал к груди тяжелую сумку, которую сам Теон ему и отдал. Поравнявшись с Уреком, Грейджой с размаху ударил его по лицу обратной стороной ладони. Затем схватил за шиворот и поднял, едва не оторвав его ноги от земли. И прижал к горлу лезвие трофейного меча. — Я убил их, ты понял? — прошипел он ему в лицо со всей доступной ему яростью. — Я убил их вот этой штукой, — он хлопнул рукой по пистолету у себя на боку. — Она ничего не сделала… Ты понял? Мальчишка торопливо закивал. — Как они умерли? — Теон встряхнул его. — Вы… вы убили их… милорд… — прохныкал Урек. — А как меня зовут? — Теон Грейджой. — Кто их убил? Кто их всех убил? Отвечай! — Теон… Грейджой, милорд. Теон Грейджой… убил их всех. — Только пикни хоть одно слово против этого — и я вырву твой лживый язык! Понял меня? Урек снова закивал. Теон бросил его в грязь и пнул еще раз. — Вставай! — скомандовал он и кивнул на упавшую на землю сумку. Урек послушно встал и поднял ее. А Теон постарался пристроить оружие за поясом, чтобы острие не цеплялось за землю. Потом помог Марии снова надеть рюкзак, не упустив при этом возможность еще раз быстро поцеловать ее. — Не отчаивайтесь, миледи. Скоро мы будем в Светлом Замке. А ты… — он повернулся к Уреку, сжимая в руке нож. — Если хочешь жить, веди нас к своему лорду. И они отправились в путь, оставив за спиной все еще тлеющие развалины деревни и ее выживших жителей, которые, должно быть, до сих пор где-то прятались. Через какое-то время Теон почувствовал, как боевой раж начинает понемногу отпускать его — да и Мария тоже стала дышать ровнее. Но если раньше она уверенно шагала впереди, то теперь шла следом за Теоном, отставая на шаг или два. Урек двигался футах в десяти перед ими, каждые несколько шагов оглядываясь назад, словно боялся, что колдовской гром ударит его в спину. — Тебе лет-то сколько? — спросил Теон. — Тринадцать… милорд. — Кто тобой командовал? Как его зовут? — Йорл, милорд. Йорл, сын Сигрин из дома Драмм. — Драмм? Из Старого Вика? — Теон напряг память, вспоминая полузабытые уроки с мейстером Лювином. — Да, милорд. — Я не милорд, — поправил Теон. — Разве мой отец не объявил себя королем? Значит, я принц Теон. — Да, ми… мой принц. — Ты служишь Данстану Драмму, лорду Красного Дождя? — пока они спускались по склону холма, Теон продолжал расспрашивать неожиданного попутчика. — Да, мой принц. Он… он недалеко, в крепости. — Тогда веди меня к нему. Он должен узнать меня. Они шли еще целый час, а то и два, прежде чем увидели ту самую крепость. Отсюда открывался вид на еще одну полусгоревшую деревню и морской берег с другой стороны. Теон чувствовал запах моря. Запах, который ему нравился. «Я сегодня вкусил кровь и соль…» — подумал он. И воспринял это как хороший знак. Здесь было намного больше островитян, чем в первой деревушке. Несколько десятков минимум. Большинство собралось у костров возле входа в крепость — которая, по сути, крепостью-то и не была. Так, добротный каменный дом в два этажа с высоким забором, за которым нашлись еще конюшни и какие-то сараи, где содержались свиньи или куры. Наверное, раньше здесь жил какой-нибудь рыцарь Фарманов. Когда Урек подошел ко входу, сразу несколько бородатых лиц повернулись в их сторону. — Скажи им, кто я, — приказал Теон. Мальчишка послушно подошел к ближайшему костру. — Принц Теон Грейджой, сын короля Бейлона, — объявил он. Теон подумал, что мальчику стоило бы сказать это погромче и поувереннее, но его, по крайней мере, услышали. И все разговоры тут же стихли, кто-то даже подошел поближе, чтобы рассмотреть гостей. — Где лорд Данстан? — спросил Теон. Железнорожденные переглянулись. «Они меня не узнали…» — понял Теон, чувствуя, как снова закипает. Он уже готов был потребовать отвести его к лорду, когда один из мужчин, постарше остальных, указал куда-то назад. — Там, милорд, — бросил он, оглядывая его сверху вниз. — Так отведи меня к нему! — приказал Теон. Бородач, чьи волосы уже покрылись сединой, снова переглянулся со своими товарищами, после чего встал и направился к воротам. Вместе с ним пошли еще двое островитян, которые заметно насторожились, когда Теон попытался было подойти поближе. Остальные тоже не сводили с него взгляда, но не пытались как-то помешать ему. Бородач, дав знак подождать, зашел в ворота крепости. Они ждали не очень долго и почти ничего не успели друг другу сказать за это время. Островитяне в основном пережевывали жареное мясо — Теон видел минимум двух жирных кабанов, медленно вращающихся на вертеле. На них смотрели многие, но почти никто не отрывался при этом от еды. Да и выглядели они, мягко говоря, не ахти: среди них было полно стариков и молодняка, вооружены они были в основном простыми копьями и щитами, а доспехов не было ни у кого. «Должно быть, все настоящие воины ушли в набеги на Запад… или на Простор с Железным флотом», — думал Теон. Так или иначе, нападать на них, похоже, никто не собирался. Повезло. Вряд ли он справился бы со всеми ними, даже имея пистолет. Вскоре он услышал шаги — из крепости вернулся седой вместе с еще одним человеком, который выглядел еще старше. По прикидкам Теона, он должен был уже справить свои шестидесятые именины. Он почти не обратил внимания на Марию, а вот в лицо Теона вгляделся очень внимательно. — Теон? — неуверенно спросил он. — Вы меня узнали, лорд Данстан? — спросил Грейджой в ответ. — Я помню Теона Грейджоя, — старик остановился перед ним. — Но он был всего лишь мальчишкой, которого унесли волки. — Я сбежал и от волков, и от Станниса, милорд, — заявил Теон. — И теперь вернулся, чтобы найти моего отца. — Простите, милорд, — лорд Данстан все еще не был уверен до конца. — Но как вы здесь оказались? — Это леди Мария, — Теон представил ему свою спутницу. — Она из летающих людей за Кольцом. Она помогла мне бежать. За это я обещал взять ее в жены. А теперь скажите, где сейчас мой отец? — Король Бейлон в Светлом Замке, это чуть больше лиги отсюда… То, что Бейлон Грейджой находился сейчас здесь, на Светлом острове, было, несомненно, большой удачей. — Это хорошо. Это очень хорошо. Милорд, вы можете дать мне лошадей? Я должен отправиться туда как можно скорее. — Простите, милорд, — Данстан подошел к нему почти вплотную. — Ваше лицо, конечно, кажется, мне знакомым… Но откуда мне знать, что вы действительно Теон? Теон начал терять терпение. — Оттуда, что в моих жилах течет та же соленая кровь, что и в ваших, милорд. Оттуда, что я вырос на Пайке, в Морской Башне. И я помню, как катапульты Роберта Баратеона обрушили стену, похоронив под обломками Марона, моего брата. Не верите своим глазам? Так покажите меня моему отцу, или сестре Аше, или Дагмеру Щербатому… И любой из них скажет, что я Теон Грейджой. Этого достаточно, старик? Лорд Данстан напрягся, но Теон видел, что к его словам старик прислушался. И вник. — Думаю… вы говорите правду, — его тон менялся буквально на глазах. — Мы рады снова видеть вас, милорд. Эй, вы! — крикнул он людям у костра. — Коней! Живо! Он начал отдавать приказы, люди вставали из-за костров и забегали туда-сюда, а Теон подавил желание улыбнуться. «Вот так бы сразу…» Затем он небрежным, как ему казалось, движением, вытащил из-за пояса длинный меч. — И вот еще что, милорд… Вам знаком некий Йорл, сын Сигрин? Лорд Данстан внимательно посмотрел на меч. — Да, милорд… — Принц. — Да, мой принц. Я его знаю. — А он меня нет, — Теон бросил меч под ноги лорду Данстану. — Я рад, что вы оказались умнее. Вскоре к ним привели двух довольно посредственных лошадей. Тем не менее, Теон схватил одну из них за поводья, а вторые передал Марии. Но она в ответ на это посмотрела на него, как на сумасшедшего. — Я не умею ездить верхом, — еле слышно сказала она. Теон нахмурился. Вот еще одна проблема на ровном месте… Везти сразу двоих такая лошадь явно не сможет. Он огляделся по сторонам и снова увидел Урека. — Эй, парень! — крикнул он. — На коне ездить умеешь? Мальчишка кивнул. — Значит, повезешь леди Марию. Он передал поводья мальчику, пока лорд Данстан провожал их пристальным взглядом. Теон спросил у одного из его людей, кто знает дорогу к Светлому Замку — и сразу не меньше дюжины Железнорожденных стали предлагать проводить их до самых ворот. И он понимал причину. Он слышал, как по лагерю разносятся имя «Теон» и фамилия «Грейджой». Он выбрал двух, кто должен был помочь Марии сесть на коня, и еще одного, которого звали Стигг, в качестве проводника. И когда их караван, включавший почти дюжину лошадей, готов был выехать в путь, Теон поблагодарил лорда Данстана и пообещал, что расскажет обо всем своему отцу. Доехали быстро. Железнорожденные, казалось, готовы были протереть взглядами дыру что в Теоне, что в Марии, но вопросов никто не задавал. Выехали они после полудня, а когда Светлый Замок показался вдали, дело уже шло к вечеру. Погода снова стала пасмурной и высокие белые башни бывшей цитадели Фарманов быстро посерели. Предместье вокруг замка представляло собой небольшой городок, который был не в лучшем состоянии, чем виденные ими ранее деревни. Они подъехали к замковым воротам, которые охраняли несколько вооруженных людей. — Дорогу! — крикнул Стигг. — Дорогу принцу Теону! Стражники тут же расступились и они галопом пронеслись по опущенному мосту, выехав во внутренний двор. Теон заметил, что на камнях еще виднеются пятна засохшей крови. Значит, замок взяли не так давно. Он спешился, приказал Уреку и другим своим спутникам собрать вещи и занести внутрь. А потом помог Марии слезть с коня — сам помог. Она оглядывала собравшихся с неподдельной тревогой в глазах, и от него не укрылось, как ее рука сама дергалась к бедру, где раньше висела кобура с пистолетом. — Держитесь рядом со мной, миледи. И никто не причинит вам вреда, — успокоил ее он. — Видите? Эти-то точно меня знают! Он постарался улыбнуться, чтобы приободрить ее, но она не ответила на его улыбку. Она выглядела даже более усталой и измотанной, чем вчера ночью, в лесу. — Где мой отец? — спросил он у собравшихся рядом людей. Он не знал плана замка, но Стигг снова пришел на помощь и вызвался проводить его в большой зал. Они шагали по коридорам из белого камня, слыша доносившиеся от всюду музыку, смех и звон кубков. Мария двигалась прямо за ним. И вот, завернув за последний угол, они оказались перед большой двустворчатой дверью. За которой шел настоящий пир. Не меньше сотни островитян, многие из которых были лордами и капитанами, сидели за длинными столами. В углу их слух развлекали музыканты с лютнями и волынками. В другом углу двое подвыпивших моряков играли в танец пальцев. А в самом центре, на самом почетном месте, которое когда-то принадлежало лорду Фарману, восседал его отец. Их появление сразу приковало к себе общее внимание. Постояв немного у входа, Теон зашагал к трону между столами, устремив взгляд вверх. Десятки пар глаз провожали его. Но кто-то все еще продолжал пить и веселиться — только когда он прошел половину пути, его отец, наконец, оторвался от своей тарелки. И резко выпрямился, смахнув полупустой кубок на пол. Музыканты тут же смолкли и в зале повисла полная тишина, нарушаемая только шагами. «А он постарел», — подумал Теон, который и сам ожидал увидеть нечто подобное. Отец и раньше выглядел старше своих лет благодаря худобе. Теперь же ему казалось, что боги бросили его в котел и не выпускали, пока не выварили весь жир и не превратили мышцы в сухое вяленое мясо, обтянутое тонкой кожей. Одет он был довольно богато по островным меркам — черная тюленья кожа с позолотой, которой был вышит огромный кракен на груди. Хотя короны он пока не носил. «Он даже короноваться пока не успел», — подумал Теон, хотя он и сам понимал, что у отца, скорее всего, было полно других дел, кроме этой символической церемонии. Он остановился в четырех шагах от главного стола. Многих из тех, кто сидел рядом с отцом, он не узнавал, хотя понимал, что они очень важные люди. Определить, кто перед ним, можно было разве что по гербам, за что спасибо урокам Лювина. Винч с окровавленной луной, Ботли с серебряной рыбой, Стоунхаус с черной жаровней… «Да, это все наши люди…» Теон опустился на колено. Сначала он смотрел на пол перед собой, затем перевел взгляд на нового короля. Рядом с ним Мария проделала то же самое. — Отец, — сказал он. Все молчали секунд десять, не меньше. Сотни островитян ждали, что скажет их король. — Теон… Я думал, тебе конец, — его голос был хриплым и усталым, но в нем все еще слышалась властность. — Меня не так легко убить, отец. Я Грейджой из Пайка. — Скажи, как ты сбежал от Станниса? — взгляд Бейлона метнулся к Марии. И Теон тоже посмотрел на нее. Этот ответ он проигрывал в своей голове весь сегодняшний день. — Это Мария Диас, отец. Она из летающих людей… Из страны под названием Америка, за Кольцом. Я уговорил ее помочь мне, когда понял, что меня хотят убить. И она согласилась. Мы угнали «Ярость», королевский воздушный корабль. Она увела его прямо у них из-под носа и мы сразу полетели искать тебя… Я обязан ей жизнью… И прошу тебя дать мне благословение на то, чтобы я взял ее в свои жены. Снова повисла пауза. Отец долго обдумывал все, что услышал. — Теон… Ты хочешь сделать летающую леди… своей соленой женой? — Если ты благословишь меня на это, отец… Да. Бейлон Грейджой смотрел на окружающий мир жесткими и острыми глазами. Но за ними светился разум. Собравшиеся тем временем принялись перешептываться, многие вставали из-за столов, чтобы рассмотреть неожиданных гостей. Бейлон обвел взглядом из всех, прежде чем снова сосредоточиться на коленопреклоненной паре. — Теон… сын мой. Благословением Утонувшего Бога ты снова вернулся к нам… Возблагодарим Его за это, — он посмотрел на Марию. — И если ты выбрал ее своей спутницей жизни… Я рад приветствовать ее в своем чертоге. Встань, сын, — он слегка приподнял тощую руку. — Встань и расскажи нам все, что знаешь о Станнисе и об этих летающих людях. *** Примечание: Боуи Бергдал — рядовой (позднее сержант) армии США, попавший в 2009 году в плен к Талибану и обмененный через пять лет на пятерых узников тюрьмы Гуантанамо, что вызвало резкое неодобрение со стороны оппозиционной на тот момент Республиканской партии. После 2016 года стала появляться информация о том, что Бергдал не попал в плен, а дезертировал или даже перешел на сторону врага, что он принял в плену ислам и т.д. — в общем, он из героя превратился во врага. В октябре 2017 года на суде Бергдал сам признал себя дезертиром, на что сторона обвинения ответила предложением назначить ему 14 лет заключения (поскольку посчитала, что его дезертирство послужило причиной гибели нескольких человек). Однако судья ограничился тем, что разжаловал сержанта в рядовые, уволил его из армии с позором (без пенсии и льгот), а также назначил ему штраф в размере 10 тысяч долларов, который должен был в течение года вычитаться из денежного довольствия обвиняемого. Примечательно, что Дональд Трамп в этом деле выступил против многих своих единомышленников, назвав дело Бергдала «полным и тотальным позором нашей страны и нашей армии». Брэдли (Челси) Мэннинг — бывший рядовой первого класса, арестованный в 2010 году за разглашение сведений о преступлениях американских военнослужащих в Ираке (информатор, которому он их слил, как оказалось, работал не только на WikiLeaks, но и на ФБР), после чего его долго пытали и через три года приговорили к 35 годам заключения. В тюрьме он(а) совершил(а) серию операций по перемене пола, сменила имя на Челси и в начале 2017 года была помилована уходящим президентом Обамой. В 2019 году была арестована во второй раз — за отказ давать показания против Ассанжа. Меган Маркл — актриса, вышедшая замуж за принца Гарри, младшего брата (теперь уже) принца Уэльского. Однако вместо того, чтобы влиться в королевскую семью, она, по сути, увела из нее своего супруга.