Легенда о Персефоне

Отблески пламени множества свечей плясали по гладким стенам из тёмного камня и тяжёлым двустворчатым дверям. Всё убранство зала Совета составляли высокие золочёные канделябры и семь резных тронов, расположенных полукругом напротив дверей. На троне справа от центрального устроилась Вельзевул, по-хозяйски кивком встречая каждого прибывающего. Впрочем, её спокойствие и уверенность в себе были притворными. Правая рука Люцифера, она не имела права показать слабость, особенно здесь. Ткань чёрного платья с кроваво-красной вышивкой неприятно холодила кожу, заставляя чувствовать себя голой и беззащитной. Радовало лишь то, что и остальные чувствуют здесь примерно то же. Первыми явились Бельфегор и Асмодей, о чём-то негромко беседуя. Разговор они прервали лишь для короткого приветствия, тут же вновь вернувшись к нему. Вельзевул с лёгкой завистью посмотрела на новое платье-сюрко Бельфегор с вырезами до талии, отороченными дымчато-серым мехом. Наверняка надевать его было очень легко, в отличие от облегающего лифа её собственного наряда, затягивать который приходилось Дагон. Стоило сшить себе что-то подобное. Когда-то давно, на заре становления Ада, когда отгремели самые первые сражения за власть над новым домом, был создан Тёмный Совет. В него вошли семеро самых сильных демонов, разделивших сферы влияния и смертные грехи между собой. И чтобы никто из членов Совета не воспользовался уязвимостью остальных, первым правилом стал запрет на использование своих сил на собраниях. Вторым — запрет на использование сторонних предметов, которые могли навредить любым способом. На первые собрания они являлись абсолютно нагими. Позже, желая показать силу и влияние, создали нейтрали — ткани, не несущие в себе ни капли силы и не способные впитать её. Можно ли было считать одежду из нейтрали одеждой, Вельзевул уверена не была. Обычно она ощущала себя так, словно была облачена в пустоту. Но здесь, в Зале Совета, это было символом статуса. Лишь один демон в Совете пренебрегал подобной модой и одевался во что пожелает. Люцифер. Но он имел власть уничтожить любого из подчинённых. И редко посещал Советы, считая большинство разбираемых вопросов ниже своего статуса «почти Бога». Вельзевул и сейчас надеялась, что Владыка сочтёт собрание недостойным своего внимания. Пытаясь отвлечься от неприятных ощущений, Вельзевул переключила внимание внутрь себя, настраиваясь на мушиный рой, своё верное создание. Обычно это помогало не думать о собственной беззащитности, но не сегодня. Сегодня рой не летал по её владениям, следя за всем сразу, а чинно сидел на краю кровати, наблюдая за так и не пришедшим ещё в себя Гавриилом. Белые крылья архангела чуть светились в темноте, делая картину слишком мирной для происходящего. Стук открывшихся дверей оторвал Вельзевул от созерцания прекрасного пленника глазами питомца. В зал стремительным шагом ворвался Самаэль и занял свой трон по левую сторону от трона Люцифера. На ангельски красивом лице демона гнева было недовольство. Наверняка именно таким, как сейчас, представляли его смертные, считающие ангелом, забирающим души грешников. За праведниками, по их мнению, являлся Гавриил. Широкобёдрая, как арабская одалиска, Мамона прошла к своему месту, звеня золотом украшений, таких же пустых, как и ткани одежд. Последним свой трон между ней и Вельзевул занял Левиафан, похожий скорее на греческого Посейдона, чем на морское чудище, придуманное смертными. — Итак, Вельзевул, к чему это внезапное собрание? — всё с тем же недовольным выражением лица вопросил Самаэль, когда все обменялись сдержанными приветствиями. Он старательно играл в неосведомлённость, хотя вряд ли слухи не успели дойти до него. Вельзевул собиралась уже ответить, когда двери зала распахнулись вновь. Не только она не ждала сегодня Люцифера, но и остальные тоже, судя по начавшему разговор Самаэлю. И всё же Владыка решил, что это собрание достойно его внимания. Шаг Люцифера был мягким и почти неслышным, демоны поднялись со своих мест, склонившись так, что видели лишь полы его длинной расшитой серебром чёрной туники. «Бездна, дай мне сил», — мысленно взмолилась Вельзевул. Она до последнего надеялась на отсутствие Люцифера, зная его непримиримое отношение к Небесам и конкретной паре архангелов. Вряд ли он захочет какого-либо мирного решения. Гавриил обречён… Нет, нельзя поддаваться панике! Вельзевул едва заметно тряхнула головой, прогоняя дурные мысли. Нельзя сдаваться без боя, тем более в этот раз. Она и не из таких передряг находила выход, иначе не поднялась бы до должности правой руки Владыки Ада. — Итак, Вельзевул, твой отряд пленил самого архангела Гавриила, — с усмешкой произнёс Люцифер, усевшись на свой трон и рукой указав остальным также занять свои места. — Мои поздравления. Но к чему столь срочный сбор? Тебе нужен совет, как пытать архангела? — Он не в том состоянии, чтобы пытать его, Владыка, — в отличие от повелителя, Вельзевул застыла на собственном троне в неудобной напряжённой позе, со слишком прямой спиной и скрестив руки на груди. Ей пришлось состроить на лице гордое и надменное выражение, надеясь, что никто за этим мнимым превосходством над остальными не обратит внимания на её пальцы, слишком крепко стиснувшие локти. — Хочешь сказать, тебе стало жаль его? — язвительно спросил Самаэль. Он давно метил на её место и рад был любому поводу избавиться от соперницы. Тем более если это возможность обвинить её в отношениях с Раем. Его самого не раз подозревали в шпионаже и работе на Небеса, недаром люди до сих пор не могли определиться, относился ли Самаэль к демонам или ангелам. — Нет, мне не хотелось его преждевременного развоплощения, — Вельзевул растянула губы в ответной фальшивой улыбке. — Чтобы пленить архангела, Легиону пришлось постараться, так что он до сих пор не пришёл в себя. Он под моей личной охраной, я слежу за ним. — Насколько ты можешь доверять своим охранникам? — Как себе. Его охраняют мои верные мухи. Когда он очнётся, я сразу об этом узнаю. А если попытается сбежать, будет развоплощён самым болезненным образом. Вельзевул отогнала мысль о том, что это ещё и страховка на случай, если совет пройдёт не в её пользу. Если они захотят отправить Гавриила в темницы, она успеет отдать своему творению приказ раньше, чем в его сторону выдвинется конвой. Всё будет решено в одно мгновение, архангел даже понять не успеет. А она оправдается его попыткой бегства. Да, лучше так, лучше сделать это самой. — Ты прячешь его у себя. Неужели решила соблазнить? — осклабился Асмодей, вольготно откинувшись на подлокотник. Полы его накидки разошлись, открывая покрытый шрамами торс. Кажется, это он внушил смертным мысль о том, что шрамы украшают мужчин. — Я? — Вельзевул понадеялась, что кровь не прилила к лицу настолько, чтобы это было заметно. — Это не по моей части. К тому же Гавриил слишком гордится своей ангельской природой, чтобы купиться на такое. — Защищаешь? — вновь ухватился за возможность избавиться от княгини Самаэль. — Отдаю должное и не обманываюсь способностями противника. — Хватит пустых разговоров! — прервал их Люцифер. — Зачем ты позвала нас, Вельзевул? У тебя есть какая-то мысль относительно нашего «гостя»? — Да, Владыка, — Вельзевул коротко поклонилась, с радостью переключаясь на главное. Меньше всего ей сейчас хотелось задерживаться здесь надолго. — Ангелы позволяют себе открыто вмешиваться в дела смертных, без молитв и призывов. И хотя Крестовые походы вполне неплохо поставляют нам души мнимых праведников, если вмешательства продолжатся, это перетянет чашу весов на их сторону. Смертные могут не верить проповедям, но отрицать живых ангелов намного труднее. — Но мы тоже не сидим сложа руки, — вступил в разговор Левиафан. — Чьи подчинённые не бывают наверху, чтобы соблазнять людей? У тебя, Вельзевул, там даже есть постоянный работник. — Как и у Рая, так что здесь мы квиты, — качнула головой княгиня. — Но в остальном мы лишь показываем смертным выбор. Явление Гавриила выбором не было, это прямой указ действовать во славу Всевышней. — И что ты предлагаешь? — развела руками Мамона, на миг наполнив зал звоном золотых браслетов. — Возможно, стоит убить его в назидание остальным? — И развязать войну? — Вельзевул, не сдержав раздражения, ядовито улыбнулась. Ведь понятно каждому, что не это она собиралась предложить. Всё с той же улыбкой она повернулась к Люциферу. — Владыка, напомни мне, мы уже готовы выступить против сил Небес? Люцифер на столь нахальный вопрос лишь изогнул бровь. Вельзевул редко позволяла себе выступления на грани уважения, и сейчас её или занесло, или она слишком хорошо всё продумала. — Нам нельзя ни убивать Гавриила, ни позволить ему развоплотиться. — Приняв молчание Владыки Бездны за одобрение, Вельзевул продолжила: — В первом случае неизбежно начнётся война, во втором он сам будет иметь полное право мстить. А новым физическим телом он обзаведётся быстро, не рядовой ангел ведь. — Зато мы можем пытать его. — Лицо Самаэля выражало предвкушение, он явно надеялся поучаствовать лично, сорвав свой вечный гнев на ангельском начальстве и выслужившись перед Люцифером. — Если тебе так хочется, то когда он придёт в себя. — И дождаться, пока Михаил придёт искать брата и развяжет войну? — Вельзевул медленно обвела Совет взглядом. — А ещё мы можем заставить Михаил подписать договор о невмешательстве сил Рая в человеческие войны. Пусть себе отвечают на молитвы отдельных людей и не лезут в большие дела. Власть развращает смертных, ни к чему им лишние посланцы Неба. — Или заманить Михаил сюда под видом договора и пленить? — с лёгкой ленцой в голосе предложила Бельфегор. — И опять же получить войну, — коротко и резко парировала Вельзевул, но после пояснила свою мысль: — Думаешь, ангелы смолчат, разом лишившись верхушки? У них есть Метатрон, он вполне способен отправить райское воинство на битву. Поэтому нам и нужно решить, хотим ли мы войны прямо сейчас или предпочтём утереть нос Небесам, заставив подписать мирный договор на наших условиях. Но действовать нужно как можно быстрее, наверху уже наверняка в курсе, что Гавриил пропал. — И что именно ты хочешь от этого договора? — деловито поинтересовался Левиафан. — Чтобы никто из Небесного воинства не являлся на Землю. Все эти их благословения и вести ни к чему, смертные не должны видеть ангелов. Пусть люди сами сводят себя в Ад. А что ещё добавить — мы можем решить сейчас. И чем больше, тем лучше, Михаил наверняка будет торговаться, так пусть думает, что добилась самых выгодных условий. Вельзевул чуть свободнее уселась на своём троне, украдкой переведя дух. Кажется, ей удалось заинтересовать Совет своим планом. Полдела сделано, но оставалась ещё половина. — Архангел станет сбивать цену, как последний торгаш, наплевав на братские чувства? — недоверчиво качнула головой Мамона. Но прежде чем Вельзевул успела придумать ответ, Люцифер высказал своё решение. — Родственные связи никогда не были препятствием для Михаил. Но Гавриил пока не пал, чтобы она с лёгкостью отказалась от него. Уничтожить его мы можем в любой момент, но мне нравится твой план, Вельзевул. Составьте договор и отправьте его на Небеса. Владыка Ада поднялся с трона и покинул зал, не считая необходимым вникать в такие мелочи, как дополнительные условия для осложнения жизни райскому архистратигу. Вельзевул проводила его взглядом, слегка завидуя. Напряжение уходило, оставляя за собой усталость, и больше всего хотелось вернуться в свои комнаты и хорошенько отдохнуть. Но для воплощения собственного замысла нужно было сделать ещё слишком много. Кажется, отдых ей ещё очень долго не грозил.