⚔️Лекса
С прихода Лексы к Весте прошла неделя. Ровно неделю они продолжают тренироваться и проходить различные испытания от Джотерна. Как только тот над ними не поиздевался: то бегать по лестнице четыре часа без остановки, то ломать доски голыми руками, то с помощью меча одним ударом сбивать голову с железного манекена. Его методы Лексе непонятны, но оспаривать его задания она не решается. Её соратники за неделю мало взаимодействовали друг с другом. У них попросту не было на это времени. А комнаты, в которых их содержат теперь выглядят иначе. Двери с одним железным замком снаружи, окон нет, а вентиляция маленькая, через неё не пролезть. Их камеры расположены достаточно близко, но ночью все после тренировок слишком быстро засыпают, они не успевают пообщаться даже через стены. Все выглядят напуганными. Чем ближе игры, тем напряжённее обстановка между будущими ассасинами. Кроме Кобры и Лексы. Первая либо не показывает своего страха, либо ей и правда не страшно. А вторая знает, что они справятся. Уверена. Никогда в своей жизни Лекса не была в чём-то уверена, как в том, что первое испытание им точно пройти. Сейчас они сидят в одной комнате, дожидаясь Джотерна для очередного испытания? Что будет на этот раз? Вулу уже даже не гадает. Проводя пальцем по руне в виде короны на руке, она задумывается о том, как там поживает Кларк? После первого испытания она сможет увидеть её и всё объяснить, рассказать всё то, что так долго тревожило. Она прикусывает нижнюю губу, готова ли Вулу к этой встрече? Двери открываются. Сначала в комнату заходит их тренер, а за ним и наставница в своём привычном великолепии. Все резко напрягаются при виде Весты Балрд. Она этого, кажется, не замечает, обходя своего компаньона и присаживаясь на свободное кресло. - Игры через три дня. - Начинает она, окидывая взглядом каждого и задерживая его на Лексе пять секунд. - На первое испытание отправиться Кобра. Все переводят взгляд на блондинку, но та, в привычном своём манёвре, смотрит куда-то в пустоту и делает вид, что ничего не слышит. Хотя, возможно, так и есть? Эта блондинка не перестаёт удивлять. - Для начала я хочу рассказать правила игр. Их всего три, они простые. Но если вы нарушите их, то команда вылетает из игры. Вы же понимаете, что сделав это, то сразу припишете себе приговор на смерть? Я позабочусь об этом. - Последнее она подчеркнула, ухмыльнувшись. - Первое правило - не устраивать потасовок с другими командами не на поле боя. Все вы будете в одном помещении во время прохождения игр. Пока кто-то из вас проходит испытание, то остальные наблюдают. И если случиться хоть одна драка, то вы вылетаете. Вас могут провоцировать, специально лезть к вам, но вы должны показывать полное хладнокровие. Лекса справиться с этим спокойно. Она уверена ещё и в Кобре. Но вот остальные.... Эдуардо не вспыльчивый, но ранимый, он поникнет или убежит, как это делает всегда. Жнец крепок на едкое слово в ответ, не всегда умеет себя контролировать. А вот Смерч...она не выносима. Её придётся сдерживать. - Второе - чтобы не случилось на поле битвы, остальным участникам ни в коем случае нельзя выручать друг друга. Когда идёт испытание, вам нельзя вмешиваться. Даже если ваш союзник истекает кровью, вы не имеете права вмешиваться до истечения испытания. Её слова, как лезвие бритвы - остры и холодны. Лекса опускает взгляд вниз, не решаясь ни на кого смотреть. Для неё главное правило - не привязываться. Но как это возможно, когда находитесь в одном месте круглосуточно? Когда ты за каждым наблюдаешь и делаешь свои выводы в голове, мысленно хвалишь их, даже поддерживаешь. - Третье - не менять выбранное оружие. - А если оно сломалось? - Спрашивает Бродяга. - Тогда убить противника и взять его оружие. Но из стойки с оружием строго запрещено. - Отвечает Веста. Все кивают головой. - Они простые. После каждого испытания, если вы справитесь, то следующий день я позволю вам провести так, как вы хотите. Но с Джотерном, конечно же. Я даю вам почти полную свободу. - Мы сможем выбраться из этого здания? Погулять по местности? - спрашивает Смерч. - Да. С Джотерном и другими моими стражами. Но для начала пройдите мне эти испытания. К тому же, тот, кто пройдёт испытание, один из вас, сможет у меня попросить всё, что пожелает. Кроме свободы, конечно. - Это будет разовая акция? - усмехается Лекса. - Что-то не нравится, Лекса? - Веста смотрит на неё остро, жестоко. Всем видом давая понять: ещё слово скажешь - и никаких встреч с Кларк. - Простите. - Вулу отводит взгляд. - Если вы всё поняли, то возвращайтесь к тренировке. Три дня. Помните об этом.👑 Кларк
Неделя. Ровно столько Кларк практиковалась в магии, старалась не думать о потайном спуске вниз в библиотеке и избегала принца. Ровно неделю она игнорировала услышанное о Лексе и каких-то играх. Старалась не подавать вид за завтраком и ужином, даже пыталась мило улыбаться, смотря Саре в глаза. Но всё равно внутри росло чувство чего-то страшного, чего-то, чего видеть она не захочет. В магии она пока что не сильна. Иногда та поддаётся ей, а иногда Кларк вовсе не чувствует магической силы внутри себя. Всё это угнетает. Загоняет в рамки. Ей нужно как можно раньше овладеть магией, не так уж много времени у них с Шерил. Тони вот-вот может умереть, Лекса в беде, про Луи, Лорен и Камилу даже не слышно. Она вздыхает, закрывая за собой дверь. Ровно неделю она работала над собой, улучшала навыки магии. Всё это уматывало её, но она твёрдо стояла на тренировках в магии и теле. До сегодняшнего дня, пока в области живота не появилась боль. Порой она забывала о своей беременности - срок маленький, нет и двух месяцев, живота не видно, а мысли занимает совершенно не грядущий малыш. Она занята всем, чем угодно, но не им. Эгиль улыбается ей своей привычной улыбкой, Кларк не хочет отвечать тем же, проходя к излюбленной больничной койке. Он без слов понимает её, присаживаясь на койку напротив. Гриффин задирает пижамную рубаху, которую ей было лень переодевать с утра. Прохладные ладони мужчины касаются её живота. Тёплая струйка магии проникает по венам девушки, готовясь вырваться наружу. Гриффин её сдерживает. - Он растёт, - вздыхает Эгиль, убирая руки. - Скоро ему два месяца. А потом три. Магия ребёнка сильнее, чем у других малышей. В нём будто развивается сначала магия, а потом он сам. Это странно. И меня пугает с какой скоростью развивается в нём магия. - Эгиль поднимается с койки, отходя к столу с бумагами. - Через месяц, а может, и меньше его магия будет выделяться, скоро Сара учует ребёнка, Кларк. Скоро она всё поймет. И я советую тебе лично ей сказать об этом раньше срока. Кларк не отвечает, кивнув ему. О ребёнке не знает никто. Даже Шерил. Была бы здесь Камила, то Кларк бы обратилась к ней за помощью. Гриффин более чем уверена, что та бы что-нибудь придумала. Камила всегда находила выход. Она скучает по будням, когда могла просто обнять друзей, получить от них поддержку. Она скучает по упрямству Тони, по находчивости Камилы...по добродушному Гарри. Гарри Стайлс. Гем, которому бы она доверила любой свой секрет. Она любила его так сильно, он был её другом, опорой. Тем мужским плечом, на которое можно было опереться. Она скучает по нему до такой степени, что только мысль о парне причиняет глубочайшую боль, а в глазах вспышками вновь и вновь прокручивается момент, когда бездыханное тело падает на кафель. Девушка смаргивает картинки в голове, сглатывая обжигающий ком в горле. Эгиль не замечает её перемен, лишь продолжает смотреть в свои бумажки. Но мысль о Гарри заставила её задуматься о другом. Что случилось с Мистером Блэком и Ленд? Она ничего не слышала о них. Они в поместье Томлинсонов, ведь сестра Гарри оказалась шпионкой? Но винить ребёнка за это нет смысла, она же всего лишь хотела спасти родителей. Только вот, служит ли девочка Томлинсонам всё ещё? Если да, то допустит ли Кларк, чтобы родная сестра Гарри там оставалась? Он бы этого не хотел.🌙 Лорен
Лорен изо всех сил на протяжении недели старалась добиться расположения пиратов, даже брала больше заданий от каждого и старалась не задавать лишние вопросы по поводу магии и истории. Это дало свой результат - её стали звать на общий ужин, разговаривать с ней и даже никто косо не смотрит со стороны. Будто все начали привыкать к её присутствию. Это не может не радовать. Она присаживается за стол с картами в каюте капитана, Сигрид сидит напротив, а вот хозяина каюты всё ещё нет. Лорен наливает себе немного рома, кидая в снифтер три кубика льда. Делая глоток, она уже не морщится от резкости алкоголя, так сильно привыкла к этому горькому привкусу. - Так, значит, вы хотите разозлить богиню? На самом деле, в Бонэсленде все считают, что существует только Ирис. - Говорит она, крутя снифтер в своей руке. - Богинь пять, все они сильны. Но мы не можем рассчитывать, что все пять богинь в нашем мире. - То есть, план хромает, а второго плана просто не существует? Отлично. - Лорен допивает жидкость, чувствую как по горлу прокатывается жжение. - И что мы будем делать? - Сломаем её зеркало, - Сигрид трёт переносицу. Её взгляд тяжёлый, усталый. Они с капитаном толком не спали, обдумывая план всё лучше и лучше. Никто не знал, какие могут быть последствия. - Если мы разозлим богиню морей и океанов, то будет мощный всплеск магии, этот всплеск пройдёт рябью по всему океану, задевая и ту самую часть, где барьер. И естественно такая магия пошатнёт барьер, нам будет открыт проход. - И мы пройдём, если корабль не затопят. Весело. - Усмехается Лорен. - Она придёт за зеркалом... - начинает Хурэги, задумываясь. - Что, если мы его ей и отдадим? Мы можем призвать богиню, не ломая зеркала? - Не уверена, - отвечает Сигрид, облокачиваясь о стул. - Если мы найдём способ её призвать, не разбивая зеркала, то сможем его ей отдать. - Тогда не будет всплеска магии, - фыркает эльфийка. - А если мы совершим имитацию? - Как ты себе это представляешь? - Сигрид приподнимает брови в удивлении, её заострённые уши чуть вздрагивают. - Можешь ли ты показать мне зеркало? - Просит тёмная. Блондинка пожимает плечами, вставая со стула и подходя к шкафу с книгами. Открыв шкаф, она достаёт от туда золотое зеркальце. Протянув предмет Лорен, теперь та может рассмотреть его поближе - у него гравировка в виде имени богини - Иодс, оно овальной формы, с рисунками речных существ. Но больше всего Лорен привлекла сила, исходящая от зеркала, скорее всего, именно эта сила и указывает на принадлежность к богине. - Мы могли бы...перенести немного силы с этого зеркала в другое. - Это возможно? - удивляется Сигрид. - С помощью ритуала - да. - Ты знаешь, как проводить этот ритуал? - Да. В академии учат и не такому. Значит, мы собираемся с помощью зеркальца Иодс¹ призвать саму богиню, вызвав её злость? Умрём, так вместе, - ухмыляется Лорен, снова осматривая зеркальце. Зеркальце Иодс¹ - это старинная, как эта книга, вещь. Легенда гласит, что зеркальце подарил богине её возлюбленный перед своей смертью. Но как-то его украли и теперь богиня плутает по всем мирам в поисках зеркала. И пока она его не найдёт, то её душа будет блуждать по мирам, озлобленная в поисках мщения.☀Камила
На завтрак им подали отвратительные луковые плюшки, которые Камила с радостью не съела. После них у неё изо рта воняет помойкой. Зато после завтрака, когда она шла в молитвенный зал, то её за локоть утащил в комнату переодевший в форму Луи. Изначально она испугалась, но быстро узнала грубый профиль лица, поэтому просто пошла за ним, опустив голову вниз. - Сегодня ночью, - говорит он, как только они зашли в комнату. - Когда услышишь пожарный сигнал, то бери маму Тони и мою сестру за руки и беги к западному крылу. - Мама Тони отказалась. Луи удивлённо вскидывает брови и чуть наклоняет голову вбок. - Она отдала мне подвеску и отказалась. Мне нужно найти Вацлава Рэя, чтобы... - Иные, - Камила хмурится, оглядывая Луи. - Я тебе потом расскажу. - Куда мы отправимся позже? - Камила проходит вглубь своей комнаты, садясь на кровать. - На ночь в мотеле, а потом я отведу вас в замок Блоссомов. - Ты сделаешь что? - вскрикивает Камила, резко вставая. - Шерил сказала, что спрячет вас в безопасное место. - Луи замечает её удивлённый взгляд и добавляет, - да, мы с ней виделись. Она мне кое с чем помогла. - Надеюсь, вы знаете, что делаете, ребята, - качает головой Камз, хмуря брови.☠️Луи
На улице предательски серо, как и его израненная душа, желающая лишь одного - успокоения. Он чертовски устал, но признавать этого парень не желает. Раны не успели нормально затянуться, но он подавляет хромоту, стараясь двигаться по тёмной улице ровной походкой. На его лице не единой эмоции, а в голове - ураган. Он хочет отдохнуть, хочет исчезнуть в тот мир, где находится сейчас Гарри. Успокоения...свободы. Ему нужно время, чтобы побыть в тишине. Он хочет неделю, когда от него ничего не ждут, когда ему никого не надо спасать и выручать. Он хочет немного лёгкого снегопада. Ему нужен дом, в котором будет уют и Гарри. Приводить друзей, чтобы они согрелись у камина. Он хочет покрасить стены их дома с Гарри. Он хочет прижаться к кудрявому, пока не почувствует, что его боль засыпает вечным сном. Он хочет сорвать розмарин с подоконника, мимо которого сейчас проходит. Он хочет снова почувствовать комфорт. Он хочет, чтобы в его сердце было так много места, чтобы его заполнил свет. Но его свет - Гарри. А Гарри больше нет, как и смысла его жизни. Нет причин дышать, есть, жить. Тогда почему он живёт? Этим вопросом задаётся Луи, доходя до места назначенное Тариводом. - Не боишься умереть сегодня? - спрашивает его Таривод с нескрываемой улыбкой. Боится? Нет, он желает умереть. Он желает исчезнуть, сгореть, как спичка и развеяться прахом по чистому небу туда, где на душе не будет так плохо, как сейчас. Луи поднимает свой тяжёлый взгляд на мужчину напротив. И молчит. Что же сказать, когда в горле ком? Как двигаться дальше, когда на ногах оковы? Прикрыв глаза, он делает вдох. - Выкладывай план, - говорит он. Его голос звучит ниже обычного, и он до боли прикусывает внутреннюю часть щеки, пытаясь удержать рвущий наружу всхлип из глубины души. - Для начала вот тебе новая форма, - ухмыляется Таривод, протягивая ему свёрток тёмной одежды. Только сейчас Луи понимает, что всё это время шёл в форме армейца церкви. - План таков. Двое моих подручных приходят в церковь с проверкой. Во время проверки все главные собираются возле проверяющих, показывая все документы и рассказывая о делах в церкви. В это время ты и ещё четверо проникаете через чёрные ходы, выделенные на карте. Вы будете в форме главных солдат церкви, но в подоле вашего плаща будет всё необходимое для того, чтобы подпалить святилище. Ты идёшь в западное крыло, не забудь, остальные мои ребята по своим точкам. Встретишь своих ненаглядных и сбежишь через, - Таривод раскрывает карту, указывая ему пальцем на выход около западного крыла, - этот проход. Там могут быть солдаты, но они тебе ничего не скажут, не имеют права и да, накинь на своих монашек платки, чтобы не было видно лиц. - Как вы уйдёте? - Ну и вопрос, - фыркает Таривод, закатывая глаза, - работать будут мои лучшие тени, они найдут выход, не переживай. Среди паники уж точно. - Будут ли жертвы? - Жертвы есть всегда, Луи, - Таривод отдаёт ему карту, - и это явно не наши проблемы. Луи кивает. Если в этом пожаре будут жертвы, то ему нести это бремя до конца жизни. Он это понимает. - В полночь Луи.🔥 Шерил
Притон. Как же она ненавидит все эти места, где полуголые женщины принимают к себе в объятья жаждущих удовлетворить свои "потребности" мужчин. Зачастую этими мужчинами являются богатенькие сынишки больших дядь или же сами дяди, которые вместо того, чтобы помогать жене укладывать детей в кровати, укладывают в кровати молоденьких девиц. Как же здесь воняет грязными гемскими телами вперемешку с потом и мочой, а ещё этот кислый тошный дым от кальяна и сигар, туманящий взгляд. Шерил морщится, натягивая капюшон ещё ниже, лишь бы не видеть эти довольные лица мерзких ублюдков. Значит, Фатима назначила ей встречу в притоне? Интересное место для серьёзного разговора. Откуда-то из угла выскочила пышноватая женщина в коротком платье, облегающее корсет. Её кудри были собраны в пучок, глаза сильно обведены подводкой для глаз, губы накрашены алым цветом, а от самой так и воняло приторно сладкими духами. Видимо, это хозяйка данного заведения. Она молча кивнула Шерил и та последовала за ней через комнаты с мерзкими гемами. Блоссом изо всех сил старалась не морщиться от звуков женщин, имитирующих оргазмы. Когда они остановились у одной из комнат, то женщина вопросительно посмотрела на Шерил, та, брезгуя, протянула ей пять золотых монет. Хозяйка притона засунула монеты в свой бюст, Шерил подавила тошноту и зашла в комнату. На кровати сидела Фатима и ещё двое иных по бокам от неё. Блоссом не рискнула присаживаться, зная ЧТО делали на этой кровати. - Недолго, - проговорила хозяйка заведения. У неё странный акцент, она явно не местная. Шерил позволила себе ещё раз осмотреть её с ног до головы, останавливая свой глаз на бирюзовых глазах. Перед ней не гем...это существо, что и Фатима. Теперь понятно, что за акцент. Хозяйка вышла, захлопнув за собой дверь, теперь Шерил обращает своё внимание на иных, скидывая с себя капюшон. - Ты одна? - спрашивает её Фатима. - Ты считаешь меня идиоткой? - парирует Блоссом, запихивая руки в карманы, не хочется лишний раз хоть к чему-то здесь прикасаться. - Предположим, что мы знаем, где находится Тони и предположим у нас есть свой разведчик в этом месте. - Начинает Фатима, укладывая руки на колени, - но нашей магии будет недостаточно, чтобы вызволить её. Нам нужны вы с Кларк. - Кларк? - изгибает бровь Блоссом. - Она ещё слаба. - Мы знаем, у нас есть везде свои глаза и уши. А ещё мы знаем, что она беременна. - Она что? - переспрашивает Шерил. - Не может быть... - Но взгляд Фатимы говорил об обратном. Почему Кларк не сказала ей? - Её ребёнок необычный. Её сын силён. Это пугает. - Почему вы думаете, что это мальчик? - Энергия. - Вскидывает руками мужчина, сидящий рядом с Фатимой. - Его энергия слишком сильна для девушки, мы думаем, это мальчик. - Поэтому Кларк нельзя торопиться с магией. Но и нам нельзя медлить. Мы можем потерять либо её сына, либо Тони. У нас мало времени. - Если она беременна, то я не позволю ей потерять ребёнка. Мы найдём другой выход. Скажите мне, где Тони! - Мы не можем, Шерил. Мы же знаем, что ты сразу понесёшься спасать её. А там сотни таких, как мы! Ты погубишь всех своей глупостью. - Фыркает Фатима. - Нам нужны силы. Большие силы, но откуда их черпать? У вас с Кларк сильная магия, но Кларк сейчас не в лучшем состоянии. Мы хотим совершить революцию с вашей помощью. Шерил осматривает тех, кто называет себя "иными". Выглядят вполне, как гемы, по ним не скажешь, что они другой расы. Только взгляд у них грубых, холодный, да и одежда выглядит беднее, только это и отличает их от гемов. - Вы хотите, чтобы мы с Кларк совершили переворот, но какова вероятность того, что и нас вы не захотите свергнуть? - спрашивает она, проницательно осматривая каждого. - Разница в том, что вы желаете нам помочь, а нынешние правители желают нас уничтожить. - И вы не захотите забрать трон себе? Странная у вас логика, не находите? Хотите убить их и нас поставить в власть? - У власти будут два гема и два эльфийца. После смерти Вильямсов и Крузов троны будут свободы, - отвечает Фатима, - мы устроим новый мир. - Наши с Кларк троны уже будут разрушены. Вы уничтожите всё, как же нам править? - Мы построим вам новые, из костей и плоти основателей, наших врагов. - Отвечает один из эльфийцев. - И как мы будем действовать? Кларк, как вы и сказали, сейчас не совсем в состоянии. - Нам нужно найти Вацлава Рэя, - говорит Фатима, вздыхая, - Нашего с Тони отца.🐍Тони
В любое время, когда ты будешь расти, ты что-то потеряешь. Ты теряешь то, за что цепляешься, чтобы быть в безопасности. Ты теряешь привычки, с которыми тебе комфортно. А Тони теряет себя, сидя в этой сырой камере и ожидая, когда её выведут, дадут кирку и заставят работать, а потом вновь начнут высасывать магию из вен. "Так продолжаться больше не может", - об этом думает Топаз, смотря на кандалы на ногах. Она так больше не может. - На выход, - слышит она в очередной раз. Сколько девушка здесь находится вообще? Неделя? Две? Кажется, что всю жизнь. Поднимаясь, она чувствует спазм в ногах и руках. Их мало кормят, но заставляют работать так много, что тело просто вырубается от такой нагрузки. Выходя из своей камеры, она, как и всегда, кидает взгляд на телегу с новыми трупами. Среди них девушка видит знакомые лица...когда-нибудь там будет и она. Ирония, от которой на губах появляется улыбка. - Чего улыбаешься? Кирку в руки и работать. Топаз двигается к камням в пещере, каждый день они добывают серебро из недр камней. Взмах и её кирка в камне. В голове звон. Она оборачивается направо, с этой стороны стоит волосатый мужичок с отрубленными ушами, все гемы здесь с отрубленными ушами, кроме неё. Что странно. Она задумывается. - Эй, - шепчет она, кидая взгляд на надзирателей, те не смотрели в их стороны, - я сейчас встану, разведу ноги, а ты своей кувалдой мне по цепи со всей силы дай. Договорились? - С ума сошла что-ли? - Шепчет в ответ мужичок, удобнее беря кувалду в руки. Ей он раздалбливает большие угли на кусочки, после чего эти кусочки отправляют в печь, где сжигают тела. - Я же тебя ушибу сильно. - Пожалуйста, долбани мне по цепи. - Тони встаёт в нужную позу. - Погоди секунду, - она отдёргивает рубаху и пихает часть себе в зубы, - давай, - сквозь зубы шепчет она. БАХ. И ей по цепи прилетает мощный удар. Боль в ногах такая, что хочется лезть на стенку и кричать. Она кивает. Требует второго удара. БАХ. И снова зуд в ногах. Она стонет от боли, утвердительно кивая. Ещё удар. Железные кандалы раздрабливают кожу и мясо, раня её до костей. Она делает шаг вперёд, давая знать, чтобы тот прекратил. Каждый шаг приносит ещё более сильную боль. По ногам, сквозь пальцы просачивается тупая боль, как густое вязкое масло сквозь трещины в полу. Она стекает вниз и проникает в каждый дюйм её тела. Боль воздействует на её разум, черная жидкость просачивается в её разум и затуманивает все цвета, которые у неё когда-то были, она затеняет свет, который когда-то сиял. Тупая боль подобна грому, но грома не существует без молнии, и трещины от молнии - это трещины в нижней части её позвоночника, они ударяют вверх и вниз по позвоночнику, и гром следует за ними, распространяясь и задерживаясь, пока следующая быстрая яркая вспышка не зажжет всё это еще раз. Она сдерживает слёзы, продолжая работу. Как же она устала.⚔️Лекса
Уже вечер. Сегодня с утра она плотно позавтракала, о чём позже пожалела, когда Джотерн заставил их убираться в конюшни. Лекса была вся в говне. В буквальном смысле. После конюшни им даже не дали умыться, отправив на тренировку в виде переноса огромных камней из одной стороны в другую. Честно сказать, эти испытание - ничто, по сравнению с тем, как её гонял Окари. Вот у Мастера задания куда лучше - то свяжет цепями и кинет в бассейн, откуда Лекса должна была выбраться без помощи, то заставит залезть на крышу академии без страховки. А, всё, что происходит в стенах этого большого здания - это так это, развлечение. Но даже эти развлечения заставляют её немного попотеть. Слава богине, после всех истязаний им позволили умыться в купальне. Только всем вместе. Никакого уединения. Может, это и к лучшему? Она переводит взгляд на Кобру, что с прикрытыми глазами сидит рядом и что-то опять шепчет. Молится? Лекса окидывает быстрым взглядом других. Эдуардо, как ребёнок, играется с пеной, Жнец пытается отмыть руки от дерьма, а вот Смерч наблюдает за ней. Вулу наклоняет голову вбок. - Ты погляди, как смотрит на твои руны, ей, явно, интересно, что ты за чудо такое, - комментирует Драг, и Лекса усмехается. Если бы она сама знала, что она такое. - А у тебя и ответов нет. - Кобра, - переключает своё внимание Лекса на блондинку. Та перестаёт бубнить себе под нос, поворачивая голову в её сторону. - У меня один вопрос - как ты выбралась из комнаты во время испытания с ядом? Кобра вытянула ноги и вздохнула, будто ожидая этого вопроса. Все внезапно перестали делать свои дела, отвлекаясь на них. Блондика кидает на неё хмурый взгляд, будто думая, стоит ли вообще уделять своё великое внимание ей или не стоит. - Яд не был ядовитым, запах горьковатый, у ядов в Бонэсленде он сладкий или приторный, - отвечает Кобра. Впервые за всё время Лекса может слышать голос блондики - он у неё спокойный, тонкий. Как у ребёнка в пубертатный период. Хотя на вид Кобре и правда не больше шестнадцати. - Я не торопилась, ведь знала, что не умру. Просто засну на пару часов. А дверь открыла с помощью ключа. - Это всё. Больше она ничего не стала говорить, всем своим видом показывая "хватит моего внимания, смертные". Опускаясь в воду по шею, она прикрывает глаза. Ключа? Лекса смаргивает удивление. Пока они тренировались и пытались угадать, что там за испытания, эта проворная девчонка стащила запасной ключ у Джотерна? Раньше он носил с собой одну огромную связку ключей на поясе, которая так и бросалась в глаза. Чёрт возьми, даже тут Веста продумала. Специально подстроив так, чтобы кто-то из них клюнул на эту удочку и стащил один ключ. Но надо же, Кобра не только клюнула, но и взяла нужный, а для этого надо и в замках разбираться и выбрать именно запасной ключ, а не обычный. Теперь Джотерн ключи не носит на поясе, а за камзолом, подальше от их глаз. Сцепка ключей стала меньше, дублированные убрали. Почему Лекса его не стащила? Хороший вопрос, на который она даст простой ответ - ей незачем. Если она захочет выбраться, ей не нужен будет ключ. Она откроет абсолютно всё, если ей нужно это будет. Но сейчас такой необходимости нет. Она не собирается сбегать. Если идти, то до конца.👑Кларк
На этот раз Эгиль подготовил для неё необычное задание. Понять не сложно - ещё ни разу её не выводили куда-то в город для использования магических способностей. Прошлую неделю она тщательно занималась на двух локациях - поле и академия. Времени было гораздо больше, потому что им с Эгилем никто не мешал. Сара вместе с Альвиром будто к чему-то готовились, их странное поведение пугало и настораживало, особенно эта лёгкая радость в глазах Сары с каждым днём всё росла. Связано это с играми или чем-то более ужасным? Гриффин не знала, а следить и ходить за ними не находила смелости. Спрашивать уж тем более. Зато она знала гема, который бы ей помог - Лорен. Но та либо в какой-нибудь тюрьме, либо... Она даже думать о боится о втором варианте. Уроки с Эгилем ей нравились. Он спокойный, сдержанный и очень рассудительный учитель. Терпит все её неудачи, даёт правильные советы и учит бережно, не торопя. В основном, Кларк пока что научилась создавать маленькие иллюзии - бабочки, насекомые, игрушки. Первый этап их уроков Эгиль называет "познание", сколько их всего - она не знает. Она старалась ускорить процесс обучения, но Эгиль сдерживал её порывы, объясняя это тем, что её малышу будет хуже, ей будет хуже. Нельзя чего-то добиться быстро, всему нужно время. Кирпичик за кирпичиком, никак иначе. Но в то же время, учитель говорит ей, что она быстро схватывает и учится, что её навыки не ужасны и уже скоро можно будет показать их Саре. Чему Кларк вовсе не рада, но об этом, верному подданному основательницы, она сказать не решается. Ещё ей интересно и то, что там - за пределом её способностей? Каждый раз, вызывая магию и делаю иллюзию, её пальцы не загораются каким-либо цветом. Это было всего лишь тогда, когда она чуть не убила Эгиля своей настоящей магией, тогда она и узнала, - её цвет - жёлтый. Но чем она пахнет? Гемы же излучают не только цвет, но и запахи. Об этом она тоже как-нибудь спросит, но не сейчас. Сейчас она идёт по тёмной улице, смотря в спину своего учителя и удивляясь его лёгкой походке. Когда-нибудь, она узнает и границы своей силы, а так же, чем ей придётся платить, используя силы. У Лексы это руны. Гарри тошнит. Камила перенимает все болезни, которые лечит на себя. Тони без еды умирает от истощения. А она что? Что ждёт её на той границе? Об этом она тоже узнает, но не сейчас. Позже. Кирпичик за кирпичиком. Эгиль останавливается в одном из переулков, прямо около красного дома, разрисованного красивыми белыми цветами. Она отходит чуть в сторону, чтобы разглядеть, почему Эгиль остановился, но тот отдёргивает её, заводя за угол дома и ставя впереди себя. Мужчина был намного выше её, поэтому спокойно мог наблюдать за картиной впереди, стоя позади неё. Положив ладони ей на плечи, он чуть сжал их, не давая Гриффин сделать шаг вперёд. Там, на пустой улице, было двое парней, зажимающих какую-то девушку. Та что-то говорила им, а они не слушали её, продолжая надвигаться на беззащитную. Кровь в жилах Кларк замерла, она готова была сделать шаг, пойти и защитить девушку, но крепкие руки учителя сдерживали её, не давая пошевелиться. - Теперь, Кларк, когда ты усвоила наш первый урок "познания", мы переходим на второй урок "практики". Видишь эту девушку, которой вот-вот навредят? На твоих руках решение - либо применить магию иллюзии, напугав их, либо дать им возможность воспользоваться им её беспомощностью. Что же ты выберешь? Блондинка в ужасе уставилась на бедную девчонку - тёмные волосы клочками свисающие с плеч, заплаканные глаза, трясущиеся руки. На вид она младше Кларк. Ей лет пятнадцать. А парни, нависающие над ней, выглядят на все тридцать. Ужас застыл в глазах Гриффин. Её глаза сверкнули злостью. - Я попытаюсь помочь ей, - шепчет она. Кларк позволяет погрузиться себе в колодец магии, летя вниз и пытаясь найти того дна, но он казался бесконечным. Она старается, но дна так и нет, тогда она представляет что-то большое возле мужчин, что-то страшное. Что-то, похожее на то стоящее существо позади Лексы во время её видения. Она пытается воссоздать эту проекцию из головы, но всё, что выходит - это вспыхивающий свет и бабочка - небольшая, с чёрными крыльями, она пролетает над головами мужчин, те даже не обращают на неё никакого внимания. Тогда её бабочка пролетает мимо них, и они всё же поворачивают голову в сторону маленького существа, которое тут же сгорает у них на глазах. Они кажутся удивлёнными, на секунду забывая о девочке. Та пользуется секундным шансом, толкая того, что был ближе к ней. Девочка бежит, и Гриффин внутри молится всем богам, чтобы у неё получилось. Те двое быстро подхватились, побежав за ней. Кларк была готова сделать шаг вперёд и остановить их, но сильные руки вцепились в плечи, не давая этого сделать. В следующее мгновение обмякшее тело упало. Кровь юной девушки начала пропитываться в землю, заплаканные глаза навсегда лишились жизни и тонюсенькой надежды на выживание. Она не справилась. Гриффин опустила руки, не почувствовав того, что Эгиль уже не держит её смертной хваткой за плечи. Не увидела она и одобрения в его глазах.☠️Луи
Полночь. Он стоит на назначенном месте, дожидаясь сигнала. Погода сегодня на их стороне - ни намёка на капельку дождя. Это не может не радовать. Поправив чёрные перчатки, идущие в комплект формы солдата высокого ранга, он готовится идти. Фома удобная, сшитая из прочной ткани, подошла к нему, как влитая. Будто мерки брали. Чёрный цвет. Говорят, что это цвет смерти. Как иронично. На улицу вышел один из людей Таривода, зажёг сигару. Сигнал двигаться к чёрному входу. Луи идёт спокойно, вальяжной походкой. Они здесь по приглашению, никто слова не скажет, думая, что они с проверкой, рассматривают комнаты. В руках у Луи чёрный блокнотом с эмблемой четырёх основателей, такие только у солдат высшего ранга, есть и подделки, но никто не сможет подделать печать на эмблеме. Он поднимается на второй этаж, сразу двигаясь к западному крылу. Плащ шелестел по полу, каблуки чёрных ботинок отчеканивали каждый шаг. Луи поправляет фуражку, идеально подходящую к кожаным перчаткам. Хорошо, что козырёк головного убора прикрывают ему глаза. Пока что в коридорах никого. Как и говорил Таривод - большинство монашек убежали к пришедшим солдатам, ублажая из компонентами и бумажками. Луи лишь надеется, что у них хватит времени. Поворачивая налево, он замечает солдата в красной форме, странно, что их так мало здесь. Ещё более странно, что их мало на улицах. Это заметил Луи двумя днями ранее. Обычно армия основателей и его отца была повсюду, а сейчас не на каждой улице найдёшь человека в форме. Это странно. Гвардеец при виде Луи сначала нахмурился, а потом обратив внимание на блокнот с перчатками, выпрямился. Ах да, на перчатках же гравировка, вышитая из золота. Имя настоящего хозяина перчаток - Хамон. Луи проходит мимо, об его бедро ударяется небольшая, размером со средний палец, бутылочка с бензином. В том же кармане зажигалка. На гвардейца в красном он и толику внимания не обращает, всем видом показывая своё превосходство. Нельзя, чтобы тот подумал иначе. Уйдя подальше, он пытается игнорировать громкий крик одной из монашек. «Пожар на кухне! Пожар!», - кричала она. В церкви послышались открывающиеся двери учениц. А затем и вопли. Паника. Десятки ног помчались к выходам, толпясь, девушки пинали друг друга, спотыкаясь, не обращая внимания на солдата, идущего в противоположную сторону. Они кричали, плакали, а он и вида не подавал на какую-либо эмоцию. Снова крики. Почему они не пугают его, как в детстве, когда отец в своём тайном подвале пытал людей и гемов? Эти крики страха. Он привык. Это единственное объяснение, которое приходит к нему в голову. Он привык к истязаниям, они преследуют его всю жизнь. Дойдя до нужного поворота, Луи открывает дверь в комнату Камилы. За руку её держит Тая, перепуганная, такая маленькая. Томлинсон сдерживает себя, сейчас не время для лишних объятий и любезностей. Достав из второго кармана две чёрных накидки, он передаёт их двум перепуганным девушкам. Те быстро никидывают их на головы. Потом он достает две верёвки, чтобы связать им руки. Выходя с Камилой и Таей, он уже более быстрыми шагами двигается в другую сторону. Резко, сбавляя ход и отходя в сторону, когда мимо несутся монашки с вёдрами воды. Наивные. Луи ухмыляется. Огонь полыхает. Запах гари повсюду. Конюшня уже догорает со всеми лошадьми, кухни нет. Он более чем уверен, что огонь уже перенёсся и дальше. Они останавливаются, Луи подходит к занавескам, достаёт баночку бензина и обливает на них почти всё, после чего поджигает кончик зановески. Та вспыхнула мигом, пробегая вдоль по другим, разбивая окна. Они продолжили свой путь дальше, к выходу. Но там не было солдат. Сбежали. Либо и не было их вовсе. Они не рассчитывали, что тут будет так мало гвардейцев. Пропустив девушек вперёд, Луи пошёл за ними, попутно выливая содержимое баночки на старую деревянную лестницу. Этот проход давно не используют, раньше он был предназначен для выхода в огород, где работали ученицы церкви, но больше огородов нет, как-то одна девчонка сбежала из церкви во время работы и тогда приняли решение закупаться в городе и не допускать ошибок. Жидкость в баночке закончилась. Луи остановился, махнув рукой девушкам, чтобы те проложили спускать. Как только он убедился, что те на безопасном расстоянии, то он вынул зажигалку и снял резинку, спрятанную за кожаной перчатки. Зажигая зажигалку, он замотал крепление, чтобы та не переставала гореть и спустился вниз на несколько степеней. Обернулся и выкинул её на политую бензином лестницу. Можно не беспокоиться, следов не останетесь. Здесь ничего не останется. Как и самой церкви. Огонь распространялся быстро. Как и было запланировано. Выйдя из горящей церкви, он велел Камиле и сестре бежать вперёд. Лишь один раз он обернулся назад, замечая паникующих монашек и плачущих девушек. Но только одна женщина смотрела в их сторону и улыбалась. Мама Тони. Луи не смог не улыбнуться в ответ. Как приятно горит церковь, полыхая так, словно, новогодняя ёлка. Дочь богини Ирис, Луиза, явно, будет не довольна этим.🐍Тони
Всех посадили по камерам, сменилась смена надзирателей, что встали по своим местам и следят за каждой чёртовой клеткой. А это означает одно - наступила ночь, время отбоя. Тони встаёт с кровати, чувствую боль во всём теле. Перебираясь на пол, она осматривается, около клетки никого, надзиратель, как положено стоит неподалёку, но не видит конкретно того, что она делает. Их ставят не для того, чтобы следить за тем, кто отсюда сбежит, это считается невозможным, никакой идиот до сегодняшнего момента даже не пытался бежать. Надзирателей ставят, чтобы те, в случае чего, проверяли камеру и если кто-то умер, то труп относили в печь, а не оставляли на съедение крысам. Тони подвигает к себе ноги, осматривая раны - кожа сморщена вместе с мясом, виднеется кость. Топаз тащит к себе грязное одеяло, которое у неё осталось от предыдущего хозяина, - с одного края воняет мочой, с другого видно, что оно провалялось в луже. Но лучше лужа, чем моча. Осталось помолиться, чтобы в той же луже не было и мочи. Свернув этот край, она просовывает одеяло меж зубов, стискивая его как можно сильнее. А потом возвращает своё внимание к кандалам. Вдох. И она тянет кандалы вниз по щиколоткам, содраная кожа эластично поддаётся ей, и она скатывает этот железный "наручник для ног" вниз до пятки. Выдох. Восстанавливает дыхание, убирая одеяло на несколько секунд и вновь сжимает его меж зубов, делая одновременно вдох носом, вдыхая запах мочи и на выдохе до конца снимает с одной ноги эту железяку. Откинув голову назад, она хочет вопить от боли. Кровь течёт, заливая пол под ней, этим она займётся позже, у неё ещё вторая нога. Переведя дыхание, она возвращается к одеялу. Вдох. Вновь тянет кандалы вниз, кожа поддаётся ей, как масло растекаясь вниз. Снова до пятки. Тони хватается за кровать рядом, сжимая железную ножку до побеления костяшек. Ни звука. Нельзя издавать даже писк. Не сейчас. Засунув одеяло в рот поглубже, она делает последний рывок и её ноги освобождаются от этих цепей. Доставать ссаную тряпку изо рта не решается. Лучше сжать её в зубах до скрипа, чем кричать на всю тюрьму и созвать сюда целую армию. Дышит. Ровно, спокойно. Как только может. Боль не проходит и не думает утихать, но Тони крепко держит разум в узде. Спустя несколько минут она всё же откидывает одеяло на кровать, снимая с себя футболку и оставаясь в одном спортивном топе. Хорошо, что им хотя бы это выдали. Она понимает рвать футболку - громко, но как это сделать тихо? Идея приходит не сразу. Топаз начинается кашлять. Это делают здесь многие, кто-то захлёбывается кровью, кто-то подцепил, съев крысу, какую-то заразу, а кто-то просто заболел. Обычно кашляют не так долго, но если долго, то надзиратели идут проверять, не умер ли, а то если что - в топку на телеге. Почему не ждут утра? Если зараза, то не очень удобно, если ещё и их "охранники" заболеют. Обычно они в доспехах и намазанны странной сранью, но всё равно брезгуют. И Тони кашляет громко, одновременно с этим разрывая футболку на два куска. Внезапно перестаёт, слыша шаги в свою сторону, а потом делает имитацию храпа, громкого такого, аж на всю тюрьму. Шаги останавливаются. Она сама себе кивает, мол, молодец. Кинув один лоскуток на кровать, чтобы не испачкать, Топаз бинтует одну ногу, затем вторую второй частью футболки. Теперь она полностью готова. Поднимаясь на ноги, девушка немного шатается. Но ничего, делает первый шаг и понимает, что хоть и лучше ходить, ноги от этого болят всё равно ужасно. А что она хотела? Розовые волосы давно смешались с грязью, становясь чёрными, их она откидывает назад. В руках у неё цепь с кандалами, этим убить можно. Но перед тем как кого-то убивать, нужно проверить свои возможности. Она делает пару шагов вперёд, затем назад. Ноги болят катастрофически. Но перетерпеть до выхода можно. Бежать? Сможет ли она? Девушка попробовала на месте и чуть не упала. Хочется бесконтрольно кричать, корчиться и царапать собственную плоть от боли, ей кажется, что её ноги душат, распиливают или режут раскаленной иглой. А от сильной перевязки, к ней подступает сильная агонию, которую она пытается подавить, но как же это тяжело даётся. Выхода нет. Нужно бежать. Надо пытаться. Бороться. Сил на это нет, ей казалось, что она сдаётся. Но чёрт возьми, она Тони Топаз, ежа всем задницу, но лучше сдохнуть от пули, чем на том аппарате. Скорее всего, их связь с Шерил прервали. Пенелопа больше не приходит узнавать результаты и издеваться над Тони уже три дня. Раньше она делала это каждую ночь, как рысь, подходя к своей жертве. А тут её нет. Значит, связи нет и скоро из неё высосут всю магию. Она умрёт мучительно... Это, словно, сделать сотни порезов, не задевая артерии и медленно лежать в ванной, дожидаясь, когда вся кровь вытечет из твоего тела. Слишком долго, самая настоящая пытка. Лучше умереть быстро, безболезненно. С этими мыслями она пытается отложить своё нытьё, укладываясь на пол и отворачиваясь от клетки спиной. Крепко схватившись за места на кандалах, где были её ноги. Эти ножные кандалы очень тяжелые и изнуряющие: на каждую ногу надевается кольцо вроде ошейника, не открывающее руками, а к нему размером с пол руки, тяжёлая цепь. Тони вновь начинает кашлять. Громко. Ей кажется, что сейчас лёгкие вырвутся наружу, но кашлять она не перестаёт. Слыша вновь шаги к своей камере, кашляет сильнее. Дверь открывается, она не прекращается кашлять, специально дёргая плечами, всем видом показывая, что умирает. Надзиратель ведётся, даже не обращает внимание на ноги и просто подходит к ней, чтобы взять за руки и оттащить к телеге, после чего скинуть её тело. Он наклоняется к ней и тогда она резко выпрямляется, хватая его тяжёлый Бацинет, снимает его и откидывает на кровать, чтобы не было громкого звука, ведь этот железный шлем весит около десяти килограмм, остаётся гадать, как ей вообще удалось его так быстро снять. Перед ней рослый мужик, лет сорока, с шрамом на губе и шоколадными глазами. Он озлобленно смотрит на неё, замахиваясь, чтобы нанести удар. Но в Тони будто просыпается древняя, давно забытая сила, с помощью которой ей удаётся увернуться и даже встать на ноги. Она действует быстро и тихо, накидывая ему на шею цепь от кандалов и пытаясь задушить его. Древняя сила расползалась по венам, как ток по проводам, чувствовалась эйфория и лёгкость. Что с ней происходит? Топаз не знает, но это чувство помогает ей убить надзирателя за четыре минуты. Тот пытался сопротивляться, но каждый раз, она только сильнее надавливала цепью на горло, пока его глаза чуть ли не выкатывались из орбит. Тело обмякло, Тони смогла уложиться его на кровать, получилось громко, но так плевать. Она выбежала из открытой клетки. Надзиратели уставились на неё, как зомби на свежий кусок говядины. Не думая куда, Тони побежала. Плевать, выживет или нет. Главное - попытаться. Тони бежит, а сердце стучит, как неуравновешенное. В каком направлении она бежит? Да без понятия, главное - бежит. Боль в ногах не чувствуется, и Топаз не знает причины. Ведь буквально минуты назад она была адской. Древняя сила бурлила в ней, кричала, вопила. И она хотела кричать ей в ответ. Но вместо она бежит, почти касаясь дверной ручки. Пока не падает с ног из-за того, что раздался выстрел. Внезапно весь мир стал тёмным. Краски пропали. Но среди этой тьмы она разглядела любимые рыжие волосы и карие глаза.🔥Шерил
Ей тревожно. Чувство такое, будто что-то сломалось внутри и починить жто невозможно. Будто что-то оборвалось. Она не может уснуть, вода не лезет, от вида любой еды тошнит. Что-то оборвалось. Что-то тонкое, балансирующее между спокойствием и ужасом. Пламя зарождается в груди неистово, пытаясь сжечь её заживо. Шерил противится своему огню, пытается загасить, но всё равно маленькие искорки пробираются сквозь оболочку. Собственная комната становится пыткой. Она вылетает из неё в коридор. Всё не то что нужно. Это чувство жжётся внутри, вырывается наружу. Она идёт вдоль длинного коридора по красной ковровой дорожке, цепляясь за стены из красного дуба. Нужен свежий воздух, и она бежит. Что происходит? Что-то внутри обрывается. До выхода далеко. Терпеть она больше не может. Открыв настежь окна, высовывает голову, вдыхая свежий воздух полной грудью. Тяжесть внутри уходит, но это чувство нехватки чего-то остаётся. Будто от неё отодрали кусок души, будто что-то рухнуло. Она дышит, пытается уровнять самочувствие. Это продолжалось ещё некоторое время, пока Шерил не смогла подчинить себе эмоции и сжать из в кулак. Слишком резкий выплеск огня наружу. Не было никаких предпосылок на это чувство. Она прикрывает глаза, собираясь уйти, пока не слышит чей-то голос с улицы. Спокойный, немного вязлый с хрипотой. Шерил буквально вклинивается в стену, не закрыв окна. - Так значит, моя звёздочка на арлданских играх? - говорит второй голос, тоже знакомый, но Шерил не может его узнать. - Говорят, что так. - Отвечает Пенелопа, даже отсюда слышно её улыбку. - Поедешь? - Нужно подумать на этот счёт. Она во многом меня разочаровала, - притворно грустно отвечает незнакомец, кажущийся знакомым. Жаль, Шерил не может выглянуть в окно, слишком близко голоса, те, видимо, подошли слишком близко. - Как думаешь, она доберётся до финала? - задаёт следующий вопрос Пенелопа. - Я никогда в ней не сомневался. Она всегда была моей гордостью, - отвечает низкий голос, после чего тут же усмехается, - жаль будет видеть её смерть. - Мда... Печально, - добавляет Пенелопа. В её голосе даже намёка на искренность нет. - Не отчаивайся. Найдём тебе новую звёздочку.👑Кларк
Шерил впервые за неделю приезжает к ней в замок под предлогом прогулки по оранжереи и улучшения магии Кларк. Удивительно, что Блоссом пустили с таким аргументом, неужто все проверили, что её магии сама Шерил Блоссом учить будет? После ночного хождения с Эгилем по улице и гибели невинной девушки, сил на магию нет. Вина, пожирающая её со вчерашнего никуда не делась. Как только Кларк пришла в свою комнату, то повалилась на кровать, зарывшись носом в подушку и заревела. Слёзы лились из-за всего - из-за Лексы, друзей, этой бедной девушки и своей никчёмности. А потом в животе раздалось тепло. Кларк не сразу поняла, что за резкое успокоение в теле, пока до неё не дошло - её ребёнок. Он ещё совсем маленький, но будто чувствует её эмоции и переживания, таким образом посылая ей частичку своей магии, убаюкивая. Она избегала встреч с Эгилем с утра. Не хотелось смотреть ему в глаза от стада вперемешку с отвращением к себе и к учителю. Зачем он привёл её туда? Сам же говорил - двигаться медленно. И что в итоге? Она садится в беседку, находящуюся в оранжерее. Шерил уже была здесь. Блоссом выглядела утерянной. В глазах не усталость и боль, а страх. Самый настоящий, который она старалась скрыть. Улыбка тронула лицо рыжеволосой, но Кларк ни на секунду не поверила этой улыбке. - Привет, - тихо говорит Гриффин, понимая, что Соти стоит поблизости. - Здравствуй, Кларк, прошу, расскажи мне свои новые познания в магии, - нарочно громко спрашивает Блоссом. Блондинка понимает скрытые подтекст. - Могу создавать небольшие иллюзии, - отвечает она чуть громче. - В библиотеке, например, нашла секретный проход вниз, - добавляет она уже намного тише, - Только вот бабочки уже надоели, научите чему-нибудь ещё? Соти не смотрела на них, но Гриффин знала - прислушивается и будет до тех пор, пока не посчитает нужным. Поэтому нужно маскировать их речь и добавлять что-то шёпотом. - Да, мы могли бы завтра ночью начать обучение, - отвечает Шерил, протягивая каждое слово и отводя взгляд в сторону. Кларк кажется или Блоссом какая-то потерянная. - Если ты будешь свободна. - Да, вполне, - Гриффин кидает взгляд на Соти, та не вмешивается, отходя от них в сторону. Блондинка пододвигается к Шерил ближе. - Что это с тобой? Тебе плохо? - Я в порядке, - холодно отрезает Шерил. - Эй, между нами не должно быть секретов, если мы хотим друг другу доверять. - Тихо говорит Кларк. - Именно поэтому ты умолчала о своей беременности. Блондинка хмурится. Откуда Шерил узнала? Она чуть сжимает губы, опуская взгляд вниз. - Мне страшно об этом с кем-то говорить, - признаётся она, - я не знаю, что мне делать. - Жить ради собственного ребёнка, Кларк, - шёпотом, почти беззвучно проговаривает она. - Я расскажу тебе всё завтра. Сейчас много лишних ушей. Но...что тебе известно об арландских играх? - Тот же вопрос хотела задать и я, - Кларк вытягивает шею, пытаясь рассмотреть, в какой стороне находится Соти. Охранница стоит возле дерева, за чем-то наблюдая в стороне. - Моя мать с кем-то о них говорила. Может быть, там находится Тони? - Там Лекса, - качает головой Кларкч тихо вздыхая, - Сара тоже о них говорила с Альвиром. - Нужно найти информацию о них. - Не стоит. Мы отправляемся на них, для меня это будет испытанием на верность основательнице. Я всё расскажу тебе. - В таком случае, нам нужно позаботиться о том странном подземелье у тебя в замке. Завтра. - Завтра. - Утвердительно кивает Гриффин, соглашаясь.🌙Лорен
Прохладный соленый бриз обдувал лицо Лорен, когда она смотрела на открытое море. Волны раскачивали корабль, после ритуала, наверняка, начнётся шторм. Закрыв глаза, она сделала глубокий вдох. Бластон рассеянно покачивал штурвал взад-вперед в такт движению волн. Его взгляд был прикован к профилю Лорен, наблюдая, как та стоит на краю корабля с закрытыми глазами, делая глубокий вдох. Солнце омывало её, освещая черты скул. Капитан корабля не мог доверять гему, Лорен понимала это, но ей бы так сильно хотелось бы подружиться с ним, понять эльфийцев. Возможно, когда-нибудь такое и случиться. Она отошла от края корабля. Пора приступать. Ритуал не такой сложный, но проводить девушка будет его впервые. Если только совершит ошибки и ничего не получится, то Эльфийцы окончательно не подпустят её к себе и на шаг, считая бесполезной или ещё хуже - обманщицей. Для ритуала понадобится немногое - её магия, её кровь и два зеркало - одно, принадлежащее богине, другое - фальшивое. Всё уже готово и лежало на палубе в ожидании её. Эльфийцы не скрывали своего любопытства, со своего места наблюдая за ней. Лорен опустилась на колени перед зеркалами и закрыв глаза, начала произносить слова на древнегерманском языке, держась рукой за ручку волшебного зеркала. Ритуал лёгкий - нужно связать часть себя с волшебным зеркалом, прочитав заклинание, забрать у него немного силы, а потом принести в жертву немного собственной крови для укрепления воздействия заклинания. Перенести магию ещё легче. Главное - вовремя остановиться. Если она возьмёт слишком много, то богиня не примет настоящего зеркала, не учуяв на нём былой магии, если возьмёт меньше, то богиня не попросту не придёт. Такой магии лично её не учили. Зато Камила такое часто проделывала во время лечения. По сути, она забирает болезнь у другого на себя, но не передаёт её кому-то ещё. Поэтому у целителей нет проблем с тем, чтобы с лёгкостью забрать магию у волшебного предмета. Действия почти одинаковые, только целители не используют кровь для укрепления. Камила же.... После смерти Софи, у Лорен не хватало сил двигаться дальше, поэтому её девушка решила немного ей помочь, взяв немного силы у клинка тёмной и отдав эту силу Лорен. Совсем немного, но на душе стало легче, будто тяжесть стала спадать. Тогда Хурэги задала много вопросов насчёт этого ритуала, на которые Камила спокойно отвечала. Мысль о Камиле, как спичка в поле - с огромной скоростью загорелась и Лорен чуть не расколола зеркало своей магией. Забирая чуть силы у волшебного зеркала, Лорен закончила читать заклинание и открыла глаза. Взяв кинжал, лежащий возле, она порезала ладонь и немного покапала кровью на зеркало, закрепляя заклинание. Теперь осталось перенести магию в фальшивку, это она и делает. Остаётся ждать. Хурэги поднимается на ноги, Эльфийцы зашептались. Ничего не происходит. Лорен кидает взгляд на капитана, тот ни на секунду не сводил с неё глаз, следя за каждыми её движением. Бластон точно знал, что путь домой будет нелегким. Море стало слишком спокойным для светлой луны. Назревала буря. Лорен паниковала, хоть и не показывала своего ужаса. Судно начало крениться из стороны в сторону, и температура внезапно упала. Тёмные тучи закрыли луну. Они мрачно кружились в ночном небе, чёрные, как шабаш ведьм. Ртутный отблеск луны был окрашен в серебристый цвет грозовыми тучами, отбрасывая призрачные блики света. Веющий ветер пробирался под кожу, заставляя зубы скрипеть от холода. Дождь начал лить со всей силы, заставляя глаза слезиться. Кое-как Лорен успела ухватиться за что-то и крепко уцепиться за это, чтобы не проскользнуть вниз по мокрому дереву. Слава богине, успела и зеркало взять, а то иначе то разбилось бы вдребезги. Судно продолжало качаться из стороны в сторону, а проливной дождь мешал сконцентрироваться на главном. Деревянные доски под ногами заскрипели ужасающим воем. Она попыталась осмотреть команду, заметив Сигрид, на душе стало спокойнее. Эльфийка крепко ухватилась за прикованную гвоздями к полу бочку, обнимая её руками и ногами. Дождь продолжал бить по лицу, попадая в уши и нос. Как бы Лорен не пыталась выровнять дыхание - дождь и сильное сердцебиение не давало ей это сделать. Судно оставалось на плаву лишь из-за капитана, который не смотря ни на что не покинул штурвал. Невольно она вспомнила, как Бластон сказал ей: «ни один хороший капитан не бросит своё судно и команду». Ситуация сейчас лишь сильнее заставляет Лорен уважать этого мудрого эльфийца ещё больше. Никогда еще она так сильно не желала земли под ногами, почувствовать сладкую коричневую почву. Ибо в этом море она чувствует внутреннюю ярость, как будто океан - это бесчисленные слезы, готовые пролиться к ногам гема, чтобы научить того, кто хотел, но не воспитывался должным образом. Это шторм, который кричит под тёмными и серьезными облаками. Но тьма накрывает не только небо, но и море. Из пучин вырывается облик богини морей - Иодс, её чёрные волосы развивались на ветру, а карие глаза высказывали ярость и мщение. Всё её внимание было нацелено на зеркало в руках Лорен. Ветер достаточно силен, чтобы подхватить кого-то и швырнуть его в соленые волны. Все чувства на пределе, каждая мышца уже работает сверх нормы, и всё равно конца этому не видно. Но она знает капитана и команду, они выстоят. - Мы не желаем зла! - кричит она, пытаясь перекричать шум дождя. Казалось, богиня услышала бы даже её шёпот. - Мы хотим вернуть тебе давно утерянный предмет. - Вы уничтожили его! - голос богини глубкий, как океан, она с яростью приблизилась к кораблю, который шатался по волнам, еле выдерживая. - Нет же, сама взгляни, вот оно, - она поднимает зеркало вверх. Волны немного успокаиваются. Из воды рвётся струя, образуясь в руку, тонкие пальцы тянутся к зеркалу. - Мы всего лишь хотим его вернуть и узнать дорогу домой. - Единственный гем на корабле эльфийцев. Интересный дуэт. - Ехидно улыбается богиня. Рука из воды забирает зеркало, протягивая его Иодс. - Гемы... Жалкие существа, что в вас нашла моя сестрица? Недавно меня попыталась убить ведьма с помощью кровью основателя. Забавно было видеть, как кусочки этой белобрысой разлетаются по океану. - Кто ей помог? - не удержалась от вопроса Лорен. - Шерил Блоссом, - отвечает богиня, осматривая зеркало с трепетанием, - вы такие же жалкие создания, как и людишки. Наивные. Думаете, сестрица вам помогает? Она вами играет, управляет. Скоро и вы ей наскучите. Так было всегда. Так будет всегда. - Где находится Бонэсленд? - Ты действительно думаешь, что я скажу? Наивные. Какие вы все наивные, - хохочет Иодс, крепко держа зеркало, - я оставлю вам проход. Так и быть. Не из-за благодарности, а из-за того, чтобы понаблюдать за игрой сестры. Лишь для собственного удовольствия от того, как вы будете резать друг другу глотки. Самое интересное. Лорен игнорировала её речи, понимая, что лишнее слово и корабль пойдёт на дно. - Проход я оставлю, но ищите его сами. Так интереснее. - Улыбнулась она, исчезая в водах. У Хурэги тряслись руки, скользились сапоги. Крепче ухватившись руками, она закрывает глаза, уж очень больно дождь бьёт ей по лицу. Море утихло, дождь прошёл. Но она продолжала стоять, не в силах успокоиться от диалога с богиней Иодс.≿༺♡༻≾
Мужчина в красном халате после принятия ванной прошёл по своей роскошной комнате, касаясь головы золотого льва в виде статуэтки. На его диване сидело нечто, чьё лицо прикрывал длинный капюшон. Мужчина взял бокал вина, пригубил. - Твои замыслы слишком высокие, - говорит низкий голос существа с капюшоном. - Я всего лишь желаю власти, - отмахивается темноволосый, делая следущий глоток вина, - все её хотят, но не многие стремятся. Я не привык сдаваться. - Наивный мальчишка, - смеётся нечто. - Я получу желаемое, никто не встанет на моём пути, - отрезает темноволосый, ставя бокал обратно на стол, - даже ты. - Возможно, некоторое и свершится. Но как бы ты не желал узнать, что тебя ждёт впереди. Твоя судьба уже решена. Знай одно - время беспощадно, ты не убежишь от него, мальчишка. Ты не сможешь вечно играть в свои игры. - Если нужно, то я обыграю судьбу. - Я это слышал множество раз. И множество раз ты заканчивал одинаково, Окари Вулу. Этот раз - не исключение. - Я найду выход и... - договорить мужчина не успевает. Нечто в капюшоне смеётся ему в лицо, исчезая в клубке дыма.