Трус

      — Что же ты, Мышь-кун, не сообщил мне о том, что у Мизуки-куна имеется столь интересное вещество, способное помочь Конохе в целом и АНБУ в частности? — неспешно произнёс Хирузен Сарутоби, сидя в своём любимом кресле в рабочем кабинете, держа между указательным и большим пальцами правой руки пробирку с Панацелином, испускающую тусклое зеленоватое свечение. — Ирьенины проверили его и выяснили… что это лекарство не несёт никакого вреда. По сути… у него совершенно нет побочных эффектов. Словно бы это обычная медицинская чакра с загустителем. Вывод, который они сделали — это какое-то ниндзюцу отсроченного действия, активирующееся только в организме человека. Знаешь, я сам немножко интересуюсь ниндзюцу… но у меня нет идей, как можно подобное осуществить.       «Наверняка есть, но мне о них знать должно быть неоткуда», — мелькнуло в голове блондина, стоявшего на одном колене перед третьим хокаге, облачённого в униформу спецслужбы.       — Виноват, Хокаге-сама, — ответил учитель академии, уже успевший пожалеть о том, что пошёл на авантюру с этим лекарством (денег заработать захотелось, да и людям помочь…). — Этого больше не повторится.       — Верю, Мышь-кун, — поставив пробирку на край стола, глава Листа добродушно усмехнулся и совсем по-стариковски закряхтел. — Молодость — это прекрасный период, полный свершений и головокружительных достижений, которые идут рука об руку с ошибками. Но для того ведь и нужно старшее поколение, чтобы на них указывать и помогать не совершать новых? Я не сержусь, Мизуки-кун, и дабы показать тебе это… мной был подготовлен приказ о назначении тебя джонином. Ты это заслужил.       «За какие заслуги? С прежнего повышения всего ничего прошло. Джонины будут недовольны», — промелькнуло в голове блондина, но говорить этого он благоразумно не стал.       — Благодарю, Хокаге-сама, — вслух отозвался учитель академии.       — Не стоит, Мизуки-кун, мне это ничего не стоило, — искренне усмехнулся старик, способный даже младенца назначить на должность джонина, за что ему ничего не будет (пока этот младенец нигде не фигурирует). — Я слышал, ты нашёл себе девушку? Тен-Тен, кажется. Ученица Майто-куна… Твоя бывшая подопечная, Мизуки-кун?       — Хай, Хокаге-сама, — ответил учитель академии, даже не думая поднимать голову или менять позу. — У нас было одно…       — Не оправдывайся, Мизуки-кун, я буду последним, кто решит тебя осуждать, — добродушно рассмеялся Сарутоби, подняв руки в останавливающем жесте… пусть собеседник и не мог этого видеть. — Однако замечу, что это очень смелый шаг. Молодые куноичи весьма норовисты и требовательны… во всех смыслах. Но раз уж у тебя есть техника, позволяющая создавать Панацелин, то думаю, что ты сможешь удовлетворить самые большие её потребности… чтобы она не обращала внимания на других мужчин.       «Какой обтекаемый намёк. Тц», — блондин ничем не выдал своих эмоций (за этим следили наноклоны), но желание потрепать Хокаге за бороду у него появилось.       — Хай, Хокаге-сама, — только и оставалось ответить вслух, чтобы не расстраивать высокое начальство.       — Молодость-молодость… — огладив бороду левой ладонью, правой рукой старик достал из стола свиток, перевязанный золотой лентой. — Это указ об основании нового клана, возглавляет который знакомый нам обоим шиноби Мизуки. Он подписан мной лично, старейшинами, а также действующими главами кланов Хьюга, Сенджу, Акимичи. Гордись, Мышь-кун, теперь ты гордый носитель фамилии Рьюнин… Со всеми полагающимися правами и обязанностями. Так что… жду тебя на совете кланов через две недели. Счастлив?       «Счастливей не бывает», — промелькнуло в голове блондина, краем сознания отметившего, что прежний Мизуки от такой чести был бы на седьмом небе.       — Хай, Хокаге-сама, — вновь произнёс скромный учитель академии. — Я не подведу вашего доверия.       — Знаю, Мизуки-кун, — достав из стола трубку, Хирузен начал набивать её табаком. — С фамилией для твоего клана была вот какая история: сперва я хотел назвать его Ирьенин… но советники мне напомнили, что так называется должность работника госпиталя… в котором внештатным сотрудником числишься и ты. Неловко бы получилось… Хе-хе-хе… Гхм. О госпитале: АНБУ ведь может рассчитывать на закупку твоего чудодейственного лекарства со скидкой? Скажем… семьдесят процентов.       «Что-то мне подсказывает, что семьдесят процентов — вовсе не сумма, которую будут платить за Панацелин», — в очередной раз подумал блондин, окончательно убеждаясь, что зря вылез со своим лекарством (для производства коего нужно закупать только загуститель, представляющий из себя дешевый раствор, который можно сделать из веществ, продающихся в продуктовом магазине).       — Хай, Хокаге-сама, — заученно ответил учитель академии, мысленно помахавший руками баснословным богатствам, при этом искренне радуясь, что его не решили допрашивать при помощи менталистов Яманака.       — Вот и чудно, — прикурив трубку от искры, высеченной щелчком пальцев, Хирузен выдохнул струю дыма, превратившуюся в белую птицу, усевшуюся на край стола. — Не затягивай со свадьбой, Мизуки-кун: не дело это мужчине без женщины быть… Всё же клан — это не только фамилия.       «Нужно напомнить об этом последним Сенджу и Хатаке», — хмуро подумал блондин.       — Хай, Хокаге-сама, — отозвался, словно попугай, учитель академии.       — Так как на последнем экзамене молодёжь показала себя очень достойно, а Учиха Саске и Узумаки Наруто получили жилеты чунинов… да и их сокомандница стала чунином, но уже благодаря достижениям на пути ирьенина… Цунаде-чан очень хвалит старательную девочку, — третий хокаге сделал глубокую затяжку. — В общем, Мышь-кун, послезавтра команда из трёх чунинов отправляется на длительное задание в один портовый городок, где им предстоит сопровождать бегуна во время тамошних соревнований. Миссия планируется простой прогулкой с возможным противостоянием генинам-чунинам одной из малых стран. Для твоего ученика и его товарищей — пара пустяков. Однако же последний Учиха и… Узумаки — это лакомая добыча для возможных охотников за наживой. Их капитана я вынужден отправить на высокоранговую самостоятельную миссию: поиздержался он за то время, что был вынужден выгуливать молодёжь. Тебе же предстоит отпуск с наблюдением за детишками… которые не должны знать о твоём присутствии. Задание они могут провалить, пусть это и неприятно для Конохи, но позволит сбить спесь с горячих юнцов, слишком много начинающих о себе думать, но вот пострадать ты им позволить не можешь. Я понятно выражаюсь?       «Прямо судьба какая-то», — мысленно вздохнул Мизуки, отметивший, что пусть канон и сломан, но в определённых местах продолжает цепляться за старую колею.       — Хай, Хокаге-сама, — послушно ответил блондин, прекрасно осознающий, что отказ не принимается.       — Вот и отлично, — развеяв взмахом руки уже шестерых птиц из дыма, что сидели на столе с видом задумчивых ворон, Сарутоби заявил: — Описание миссии получишь завтра. Свободен.       …       Прогулка с Тен-Тен, вопреки стараниям её сенсея и сокомандника, коим помогала некая хвостатая особа под хенге блондинистой девушки… получилась вполне приятной и ненавязчивой. В какой-то момент куноичи втянулась в игру и даже начала получать удовольствие от шуточного свидания, а когда они расставались, пусть и краснела лицом, но сама предложила как-нибудь повторить.       В академии же наметились некоторые перемены: к блондину приставили помощника, которым был улыбчивый парень Акира из бесклановых сирот. Официально он был практикантом, которого взяли на испытательный срок с перспективой подменять кого-нибудь из наставников, когда они отсутствовали по уважительным причинам, ну а неофициально…       «Уж больно характерные повадки у паренька», — отмечал про себя Мизуки, когда его подопечный забывался и начинал сливаться с окружением (рефлексы не всегда работают только на пользу).       После того как наноклоны смогли восстановить шаринган, пусть и неизвестно, насколько хорошо это получилось (Саске не жаловался, так как все функции работали) блондин решился на расширение своего резерва чакры не только тренировками, но и при помощи ирьендзюцу. И пусть дело шло ни шатко ни валко, но… оно шло, что неимоверно радовало.       Неплохо продвигалось и освоение стихий, пусть на что-то серьёзное попросту не хватало чакры. Однако же нарабатывать контроль и искать наиболее удачные соотношения духовной и жизненной составляющих это не мешало.       Несколько раз в госпитале Мизуки встречался с Шизуне, но их общение ограничивалось несколькими фразами о погоде, а также работе: Цунаде Сенджу всерьёз взялась за идею выдавить главу госпиталя с его места (желательно на пенсию), чтобы после становления каге посадить в его кабинет свою подопечную. Сама Като пыталась делать какие-то намёки, но блондин их не замечал с грацией истинного ОЯШа…       …       — Мизуки-сенсей, — после очередной серии Стремительных Шагов первая принцесса клана Хьюга остановилась в нескольких метрах от наставника, после чего левой рукой закинула назад выбившиеся на лицо пряди волос.       — Да, Хината-чан? — отлепившись от столба, на который во время тренировки по метанию холодного оружия вешают мишени, учитель академии окинул одетую в серую курточку и чёрные штаны ученицу оценивающим взглядом. — Устала?       — Немного… — скромно потупила взгляд девочка, взмокшая настолько, что её одежду уже можно было выжимать (даже хвалёная выносливость шиноби не спасала). — Я… Я хотела вас поблагодарить.       — За что? — удивился Мизуки вскинув брови, но не прекращая улыбаться.       — Это ведь вы были там… на арене, — обхватив себя руками, Хьюга поёжилась. — Если бы не вы, я могла умереть там… или перестать быть куноичи. Отец сказал, что наши ирьенины нашли трещины в костях позвоночника…       — Ну… я и не сомневался, что это недолго будет секретом, — не стал отрицать своей причастности новоявленный джонин. — Ты же моя ученица, Хината-чан, разве я мог поступить иначе?       — Нет, — упрямо мотнув головой, маленькая принцесса подняла взгляд на наставника, демонстрируя горящий в глазах огонёк. — Даже если бы я не была вашей ученицей… вы бы поступили точно так. Я же вижу, как вы относитесь к ученикам академии… И… Я хочу сказать, что… Я стану сильной, Мизуки-сенсей. Я стану сильной и… и вы будете мной гордиться!       Распалившись Хьюга и не заметила, как повысила голос и раскраснелась лицом, что вызвало у блондина почти отеческую улыбку. Подойдя к подопечной, он положил ладонь на мокрые от пота волосы и заявил:       — Я в тебе и не сомневаюсь, Хината-чан. А теперь — бегом в душ и переодеваться.       — Хай… сенсей, — прозвучал смущённый ответ.       …       — Я дома! — войдя в квартиру, произнёс усталый, но вполне довольный собой учитель академии, начав снимать обувь ещё на пороге. — Рару-чан, завтра я ухожу на задание, так что дом остаётся на тебе.       Ответом ему была тишина, что заставило напрячься, так как кошка редко покидала жилище в это время. На всякий случай вооружившись светошумовой печатью, которая в случае чего могла отвлечь неприятеля, блондин заглянул в комнату и встретился взглядом со стариком, сидящим на единственном стуле. Один из глаз гостя сиял красной радужкой с причудливым рисунком, а также одна рука была скрыта под бинтами и висела на перевязи.       — Котоаматсуками, — произнесли губы мужчины, прежде чем хозяин квартиры успел хотя бы вздрогнуть.