Трус

      Стоя на коленях на коврике в небольшой каморке без окон, с обшарпанными стенами и керосиновой лампой вместо нормального освещения, Мизуки, одетый в стандартную униформу шиноби Конохи, убедился в том, что барьерные печати отсекают внешнюю энергию от импровизированного полигона. После этого он сложил серию ручных печатей, прокусил указательный палец и ударил рукой по полу, вливая в технику призыва три четверти собственного резерва чакры, а также резервы трёх наноклонов, тут же развеявшихся внутри его тела.       «Провал», — мысленно констатировал беловолосый мужчина, устало усаживаясь задом на собственные ноги, чтобы затем здоровой рукой растереть лицо (пусть ранка почти зажила, но оставлять на коже разводы крови не стоило, дабы не пугать лишний раз детей).       Молодой джонин чувствовал, что нить зова сформировалась и устремилась… куда-то, но цели так и не достигла. Возможно, ему попросту не хватало чакры и если вложить в призыв чуть больше энергии, что-то и получится, но… в случае, если удача опять отвернётся, он останется беззащитным на неопределённый срок, тем самым оставив без охраны ещё и своих подопечных. И… если бы он рисковал только собой, то, вероятно, и попытался бы поставить всё на кон, только вот голос разума упорно вещал, что нужно нести ответственность за тех, кого «приручил».       «Наверняка это Обито устроил. Гадёныш…» — зло стиснув зубы, бывший учитель академии шиноби шумно выдохнул через нос, затем вскочил на ноги и осмотрел налепленные на стены барьерные печати, что почти полностью прогорели.       — Нужно найти бумагу, которая будет проводить чакру, — невесело усмехнувшись, Мизуки прикоснулся к книжке из сорока восьми свитков, которую когда-то подарил один из учеников, и благодаря которой он сейчас вообще имел привычные расходники, одежду, запас еды (привычка таскать этот «инвентарь» с собой почти круглые сутки всё же окупилась).       Потушив лампу, блондин открыл дверь и вышел из каморки, которую использовали для хранения вёдер, метёлок и прочего инвентаря, чтобы оказаться в длинном коридоре. Тут же ему навстречу зашагала женщина, одетая в синий комбинезон и передник, резиновые перчатки, а также шляпку из синтетической соломы, которая скрывала миловидное лицо от падающих из окон лучей солнечного света.       — Миша, вы уже закончили свои дела? — мягким голосом спросила эта дама шестидесяти двух лет, выглядящая не старше чем на двадцать пять, за минувшие шесть дней помолодевшая более чем в два раза и избавившаяся от хронических болячек.       — Да, Клара Львовна, — вежливо ответил мужчина, едва удержавшись от добавления привычных «сан» в речи (всё же для русских подобное смотрелось бы странно). — Что-то случилось?       — К забору военные подъехали, на этих машинах новомодных, — женщина поморщилась, словно от зубной боли. — Требовали их на территорию впустить и предоставить доступ к припасам, но Вероника Карловна их осадила, да и мужики подтянулись. Сейчас ждут главного, чтобы с ним договориться.       «Да уж… свезло так свезло. И где эти молодцы всю неделю были?» — поблагодарив уборщицу, десять лет отработавшую в детском саду после того, как её уволили с завода, джонин направился к главному выходу во двор.       Люди, пережившие перенос Сосновска, который был одним из небольших городов необъятной родины Мизуки из его первой жизни, добра от внешнего мира не ждали и при первых намёках на угрозу спрятали детей в подвале, оставив с ними нескольких нянечек и пару охранников. По этой причине в старом, ещё времён Советского Союза, двухэтажном здании сейчас было удивительно тихо…       …       Когда Рьюнин понял, что на него применили пространственную технику, он попытался сбежать привычным способом — применил технику обратного призыва. Однако же что-то пошло совсем не так, и вместо переноса в поселение неконинов, блондин вырвался из пространственной воронки, но вместе с тем потерял и нить, связывающую его с доменом призывных животных. Итогом стало то, что его унесло куда-то в сторону, а затем выбросило в совершенно ином месте, где всё сразу же пошло по одному неприличному слову.       Начать стоило с того, что едва шиноби оказался в обычном пространстве, как в глаза бросился необычный цвет неба, в котором летали крылатые ящеры, тут же обозванные драконами. Однако же кроме этого сознание зацепилось за архитектуру, совершенно не похожую на Коноху, либо иные города Страны Огня, но зато отзывающиеся узнаванием в памяти о первом доме. Ну и третьим фактором стали крики бегающих в панике людей, пытающихся спастись от огнедышащих монстров, зовущих на помощь или молящихся богу… на русском языке.       Чтобы не впасть в ступор и не погибнуть из-за заторможенной реакции, джонин применил на себе гендзюцу тактического типа, которое отрезало все посторонние мысли и эмоции, оставив холодный разум. В таком состоянии ему было сложно здраво оценивать обстановку, так как многие вещи воспринимались совершенно по-другому, но вид громящих город монстров не оставлял широкого манёвра для фантазии.       «На людей напали чудовища. Шиноби не видно. Приблизительный уровень развития — начало двадцать первого века. Язык речи — русский. Вывод: прорыв магических-чакрозверей в техногенный мир», — разумеется, Рьюнин мог ошибаться и осознавал это, но из имеющейся обрывочной информации сделал именно такой вывод, решив придерживаться данной теории пока не получит опровержения.       Что должен был сделать бывший учитель академии в подобной ситуации? Генинов учили, что гражданских убивать нельзя, а если появилась возможность отогнать бандитов от крестьянской деревни, ну или торгового каравана, то ею нужно воспользоваться (то же самое касалось и диких зверей). Однако же в первую очередь требовалось оценить риск для себя — и уже исходя из этого принимать какое-либо решение.       Видя, как один из ящеров заходит на очередной круг, явно готовясь подпалить здание, окружённое решётчатым высоким забором, где во дворе были замечены детские карусели, песочницы и брошенные игрушки, блондин не сомневался ни секунды. Распечатав из свитка оружие, он метнул в дракона несколько кунаев, наполненных чакрой ветра (от чего металл должен был разрушиться), и пусть ему не удалось нанести сколь-нибудь значительную рану, но внимание переключить получилось.       Крылатый монстр повернул голову и сменил направление полёта, решив разобраться с бросившей ему вызов букашкой. В его взгляде чувствовался разум, а на джонина обрушилась жажда крови…       Подгадав момент, когда противник раскрыл пасть и готовился выдохнуть пламя, Рьюнин метнул ещё два куная, а затем рывком ушёл в сторону. Однако же тут обнаружилась очередная неприятность: взрывные печати отказались активироваться, что не помешало металлу, ускоренному напитанными чакрой руками, пройти сквозь прозрачные внутренние веки чудовища, вонзаясь в широко распахнутые глаза. Наградой же за это был бешеный рёв, сопровождаемый выдохом пламени куда-то в сторону.       Достаточно быстро выяснилось, что разумность дракона условна: ещё дважды он позволил метнуть железо себе в глаза, будто бы вовсе не учась на неудачном опыте. И если в первый раз взрывные печати, привязанные к рукоятям оружия не сработали, то после того как джонин сперва активировал их, воспользовавшись функцией отложенного взрыва, а затем отправил в полёт, всё прошло как надо.       Дальнейшие события были ничуть не лучше: ящеры исчезли, а небо неожиданно потемнело, будто бы настала ночь, в то время как на улицах стали появляться полупрозрачные существа, напоминающие то гусениц, то медуз, то птиц или каких-либо хищников (дважды встречались кошки…). При помощи сенсорики блондин определил в них духовную составляющую чакры, что намекало на бессмысленность применения физических атак…       …       В последующие дни анализируя собственные поступки, Мизуки, представившийся местным как Миша (без фамилии и отчества), осознал две вещи: во-первых, им руководили установки, требующие защищать гражданских женщин и детей, а во-вторых, у шиноби было правило, что если при нападении ты не знаешь, что делать и кому подчиняться, то защищай больницу-госпиталь-резиденцию правительства или иное важное для выживания людей место, к которым можно отнести продуктовый склад. Детский сад, в котором в это время находились ученики, воспитатели и иные работники, подходил по большинству критериев. Гражданских, которые искали спасения от прозрачных тварей, что вроде бы и не охотились на двуногую добычу специально, но не упускали возможности напасть, если жертва оказывалась рядом, он пропускал и направлял к местной администрации, при этом не забывая слегка надавить жаждой крови, чтобы сбить спесь с особенно борзых или слишком испуганных индивидов.       «Если некто выглядит, как представитель особых структур, говорит уверенно и властно, да ещё демонстрирует необычные способности — это значит, что он кто-то важный», — мысленно повторил слова инструктора из академии блондин, выходя под открытое небо, с которого светило удивительно жаркое солнце, раздражающее кожу, что заставляло покрывать её невидимым слоем чакры.       За неделю нахождения в этом мире шиноби узнал, что город называется Сосновском, получил информацию, что аномалия держалась над поселением больше месяца, прежде чем произошёл сперва прорыв драконов, а затем и перенос в какое-то другое место, ну и убедился в отсутствии света, газа, водоснабжения, что вынудило решать массу повседневных проблем. Ситуация ухудшалась тем, что чакра нормально работала только внутри тела, а вот выходя за его пределы, начинала стремительно развеиваться в пространстве, будто он был неумелым генином с хромающим на обе ноги контролем, в результате чего вместо огненных шаров получались плевки, порывы ветра, способные снести толпу взрослых мужиков, оборачивались лёгким бризом, а молнии едва искрили на кончиках пальцев. Требовалось в кратчайшие сроки либо подтянуть своё управление энергией, либо смириться с необходимостью вкладывать в любую технику десятикратный запас сил, что было, во-первых, нерационально, а во-вторых, тяжело для чакросистемы.       Мизуки-Миша сам не понимал, что произошло в Сосновске, но избранная им для внедрения роль «Специального Сотрудника Внутренней Безопасности» требовала выглядеть уверенным, решительным, умным… и далее по списку. Один из мальчишек даже дал ему прозвище «Джеймс Бонд», при этом умудрившись очень точно попасть в профессию шиноби.       Зачем блондин всем этим занимался? Людям нужна была хотя бы иллюзия стабильности, безопасности, нечто такое, вокруг чего они смогут «кристаллизоваться», чтобы не превратиться в кучку опасных друг для друга одиночек. Учитывая же, что за неделю ни военные, ни милиция не попытались взять город под свой контроль, на что очень надеялся ССВБшник, подобный шаг оказался оправданным.       Когда «Миша» отдыхал от очередного забега по району, целью которого был сбор выживших, организация сбора любых ценностей от ложек и туалетной бумаги до еды и оружия, а также отлов и «вразумление» (иногда — со смертельным исходом) мародёров и бандитов, ему начинали задавать вопросы. Чаще всего мужчину спрашивали, спасут ли их люди, оставшиеся на той стороне? На что неизменно давался ответ, что работа над порталом велась, но первые результаты должны были появиться не раньше, чем через год-полтора, после чего учёным потребуется время на то, чтобы навестись на Сосновск, так что «К этому времени мы должны выжить и сделать всё, чтобы спасателям было кого спасать». И пусть это была ложь чистой воды, но люди цеплялись за неё, видя своей целью необходимость дождаться того счастливого момента, когда всё снова станет хорошо.       Легенду приходилось прорабатывать тщательно, выдавая ложь малыми дозами и дополняя её собственными знаниями о множественности миров. Ну и, разумеется, ему постоянно приходилось играть лидера без страха и упрёка, который в одиночку отправлялся на разведку, громил банды преступников, спасал гражданских и охотился на причудливых монстров, добывая продукты для общей кухни. А тем временем люди постепенно организовывали службу безопасности, распределяли обязанности и обустраивали жильё, заставляя ломать голову над способами защиты стихийно образовавшегося поселения в случае, если вернутся драконы или духовные хищники.       «Нужны барьеры фуиндзюцу. Сигнальные, защитные, запечатывающие… Ну почему я не уделял этому больше времени?!».