_____
На следующее утро он проснулся рано и увидел лицо Мей. Она все еще спала, но в пижаме, совсем не той, в которой она была, когда он заснул. Сначала ему стало стыдно, что он заснул на ней, потом он запаниковал, поняв, что не пошел домой той ночью. Его мама будет очень переживать и расстраиваться. Его телефон лежал рядом с диваном, и он уже собирался позвонить маме, чтобы извиниться, когда увидел, что с мамой был текстовый разговор, которого не было. Мей, должно быть, использовала свой телефон, чтобы прояснить ситуацию с мамой. «Привет, мам, я знаю, что ты сказала быть дома к 10, но из-за новостей было плохо слышно. Можно я останусь на ночь у моего друга, Хацумэ?». «Конечно, дорогой, я знаю, что это должно быть очень трудно для тебя. Сообщи мне её адрес, и я завезу некоторые твои вещи сегодня вечером». «Спасибо, мама». Он также увидел, что у него есть одно сообщение от Ииды: «Спасибо» Изуку решил, что лучше ответить лично, так как все, что он хотел сказать, будет инкриминировано. Поэтому он просто ответил: «Конечно». Изуку был немного смущен тем, как точно Мэй передала его речь. Но он посмотрел на сумку со своими вещами в углу. У него ещё было время до того, как им нужно будет вставать и собираться в школу, поэтому пока он просто постарался расслабиться и просто лежал рядом с ней. Он понял, что все ещё в своем костюме героя, и подумал, не видела ли мама, как он в нем спал, ведь он тоже был под одеялом. В конце концов он встал, пока Мэй не проснулась, и начал собираться. Он понял, что некоторые из его шипов все еще в крови, как и костюм. Поэтому он быстро принял душ и оделся, а затем постирал костюм вручную, чтобы сделать его как можно чище. К счастью, у них было много пятновыводителей, что было логично, поскольку Мэй всегда была в жире. Закончив с этим, он вышел из ванной к Мэй, которая уже оделась и ела хлопья, но, увидев, что он вышел из ванной, она зашевелилась с удивительной быстротой. «О, слава богу, ты наконец-то закончил, а то я уже готова была обмочиться». Он быстро убрался с её пути. «Извини, нужно было смыть кровь с костюма и шипов». «Ладно, это, пожалуй, единственное приемлемое оправдание тому, чтобы так долго занимать ванную». «Ты поговорила с моей мамой?» спросил Изуку, указывая на вещи, которые принесла его мама. «Да! Она милая женщина, которая очень беспокоится о тебе, но, кажется, рада, что у тебя появился друг. Она также, кажется, успокоилась, что то, что ты ночуешь в доме девушки, означает, что ты просто спишь на моем диване. Мы немного поболтали, в основном о тебе, все хорошее, я обещаю». Они закончили собираться и вместе сели в автобус. Изуку чувствовал себя неловко, так как занимал больше места, чем большинство людей, но, к счастью, поездка была не слишком долгой, и Мэй не обращала внимания на всех, кто начинал комментировать или говорить о нем, как будто его там не было. Он шёл в класс с низко опущенной головой. Он был рад, что Мэй поддержала его, но это не мешало ему чувствовать себя поглощенным прошедшей ночью. Он был полон гнева, печали и страха, что следующим погибшим ному станет он. Он встретился с Айзавой и пошел в один из спортзалов, пытаясь отвлечься от мыслей о прошедшей ночи. «Итак, вчера я попросил вас разработать новые стратегии использования ваших причуд. Сегодня я хочу, чтобы вы попрактиковались в этих идеях, посмотрели, что работает, а что нет. Но сначала мы сделаем несколько вещей, чтобы проверить, на каком уровне вы находитесь физически. Обычно это первое, что делают студенты, но я решил, что понять твои причуды и научить тебя не убивать случайно — это самое важное, о чем нужно позаботиться в первую очередь». Он уважал прямоту и точность Сотриголовы. Несмотря на то, что имя у него было странное, он все еще отказывался брить голову, когда Изуку пробормотал, что это явный признак его причуды. Следующие несколько минут он провел, бросая мяч, прыгая и бегая. Он был довольно хорош во всем этом, у него не было высоких оценок в классе, в основном из-за одного занятия. Плавание. Изуку никогда раньше не приходилось плавать, и он понял, что совсем не создан для этого. У Изуку была одна большая проблема: он не плавал. Даже немного. У него уходила большая часть сил на то, чтобы просто держаться на воде, и каждый раз, когда он пытался плыть, ему казалось, что он чуть не утонул, поэтому Айзава сказал ему выйти из бассейна, не выполнив задание. Айзава: «Хорошо, это определенно то, над чем тебе стоит поработать. Последнее, что нам нужно, это чтобы ты был совершенно бесполезен на 70% планеты. Но в обозримом будущем мы просто проследим, чтобы у тебя не было никаких миссий на воде или в доках». Изуку потратил небольшое количество времени, рассказывая свои идеи Айзаве, который одобрил их и сказал ему, какие из них практиковать сегодня. Так он провел большую часть дня, пытаясь сделать невидимой только часть себя. Цель заключалась в том, чтобы сделать невидимым только один шип, что позволило бы ему совершить подлую атаку или застать врага врасплох. Распределение света по всему телу уже стало интуитивно понятным, поэтому для того, чтобы сделать невидимым только определенную точку, требовалось гораздо больше сосредоточенности, и его было трудно удержать, пока он двигался или выращивал шип. Затем он потренировался делать невидимыми другие предметы, кроме себя. У него получалось, но это было трудно поддерживать, и это было тем труднее, чем дальше был объект. К обеду он добился некоторого прогресса, но не очень большого. Он был рад пойти на обед, так как совершенно вымотался от долгого использования невидимости. Мэй помогла ему взять обед, и они сели вместе с Шинсо, обсуждая, над чем они все сейчас работают в классе. Она работала над созданием дрона, который можно было бы использовать для наблюдения, он рассказывал об идеях, которые отрабатывал утром, а Шинсо говорил о том, как ему скучно, он не чувствует себя по-настоящему интересным. «Я просто хотел бы доказать, что могу стать героем, но у меня никогда не было такого шанса. Вступительные экзамены были роботами, делая меня бесполезным. И мой шанс блеснуть на спортивном фестивале, я выступаю против пользователя льда, который, кажется, вообще не разговаривает. Мне просто повезло». Изуку кивнул: «Ты заслуживаешь быть героем». «Но даже если ты не сможешь, есть тонна суперкрутых вещей, которые не являются героизмом. Ты разберешься в этом, но я согласен, ты был бы отличным героем. Оооо, если ты станешь героем, лучше не позволяй никому другому делать твой костюм». Шинсо рассмеялся: «Конечно, Мэй, я и не мечтал об этом». Другие дети в кафетерии все ещё бормотали за его спиной, казалось, им было что сказать после нападения ному, но никто не был достаточно смел, чтобы сказать это ему в лицо._____
Он провел немного времени, разговаривая с Гончим, прежде чем ему пришлось вернуться к тренировкам. «Эти ному были семьей, моей семьей». Гончий вздохнул: «Это логично, малыш, логично, что это будет очень расстраивать». Заметив, что Изуку начал плакать, он сказал: «Расскажи мне, что у тебя на уме, здесь безопасное место, чтобы выпустить все это наружу. Если держать все это в бутылке, это не поможет в долгосрочной перспективе». Изуку закричал, что сбило консультанта с толку, он никогда не слышал, чтобы ребёнок говорил намного выше шёпота. «Я зол, братья и сестры были бы живы, если бы выглядели нормально.» немного успокоившись, «Если бы кто-то похищал и заставлял причинять вред другим, его бы остановили, но отпустили, когда ему помогли. Как это было со мной. Но они даже не попытались. Вместо того, чтобы дать шанс исправиться, они умерли от огня». Профессионал знал, что он, вероятно, прав, если бы внешность ному не была изменена, то профессионалы, вероятно, не стали бы применять смертельную силу. Существует мало преступников, которых профессионалы получают приказ убивать на месте, а ному — люди — которые погибли прошлой ночью, даже близко не подходили к этому уровню опасности. Судя по сообщениям, некоторые из них были сдержаны, но все равно были убиты. Если бы люди помнили, что это были невинные гражданские лица, над которыми проводились эксперименты, возможно, их смерть не была бы принята общественностью так легко, как будто это был единственный выбор. «Мне жаль, Изуку, я хотел бы исправить ситуацию, но я хочу, чтобы ты знал, что я согласен с тобой. Эти люди не должны были быть убиты, и я абсолютно точно вижу, что ты и твои братья и сестры — люди. У меня нет сомнений»._____
Прозвенел звонок к возобновлению занятий, и Изуку снова отправился на трек, на этот раз его тренировка заключалась в беге по кругу, пока он не смог обогнуть трек, не упав при резком повороте. Ему было велено начать с небольшой скорости и посмотреть, как быстро он сможет бежать и при этом делать повороты. «Как только ты почувствуешь, что скорость, которую ты можешь поддерживать, не вылетает за пределы трека, как раньше, нажми эту кнопку». Протянув Изуку грубый пульт с красной кнопкой, он сказал: «Дальше будет понятно, что ты будешь делать, а я буду в своем офисе заниматься бумажной работой, если тебе что-нибудь понадобится». Через пару часов Изуку был весь в синяках и сломал пару шипов, которые начали отрастать. Но он уже начал осваивать повороты. Он мог держать скорость около 50-60 миль в час без падений и чувствовал себя довольно хорошо. Это не было близко к его максимальной скорости при движении по прямой, но все равно было достаточно быстро, чтобы увидеть, что произойдет, когда он нажмёт на кнопку. Роботы на трёх ногах размером примерно с человека вышли и начали бесцельно бродить, но все они оставались на дорожке. Сначала он растерялся, но потом увидел, что все они носят таблички с надписью «CIVILIAN». Затем он увидел большую и более прочную машину с надписью «CAR», которая тоже начала двигаться по дорожке. В противоположном направлении от Изуку. Он должен был продолжать бежать по дорожке, но он не мог сбить ни одного из насмехающихся гражданских и должен был избежать наезда. На этот раз ему пришлось идти гораздо медленнее, чтобы не разрушить удивительно хрупких ботов. Он случайно сломал трёх из них, прежде чем день закончился. К окончанию школы он смог разогнаться до 20-25 миль в час, ни с чем не столкнувшись. Изуку чувствовал, что за день он добился неплохого прогресса, хотя его тело болело от многочасового бега и от тех случаев, когда он падал или случайно сталкивался с роботом-автомобилем. Он решил ехать домой на автобусе, хотя ненавидел его, он был слишком болен, чтобы бегать, и слишком истощён, чтобы использовать свою невидимость. Поэтому всю дорогу он терпел случайные столкновения и выслушивал оскорбления и насмешки, пытаясь добиться от него реакции. Один человек разбил о его спину стеклянную бутылку, он едва почувствовал это через свой экзоскелет, но это все равно задело его чувства. Вернувшись домой, он сразу же принялся за учебу, не желая говорить или думать о том, что он чувствует. Мама, конечно, заметила, но решила не лезть не в свое дело, так как знала, насколько тяжёлой была прошедшая ночь. Видимо, настолько тяжёлой, что ему не хотелось возвращаться домой. Ей просто хотелось, чтобы сын поговорил с ней, рассказал, что происходит в его голове. Но она была рада, что он с кем-то разговаривает, даже если это не она. Та девушка, с которой он провел ночь, казалась немного странной, и она жалела, что её родители ещё не легли спать, она бы хотела с ними познакомиться. Но, несмотря на это, она казалась милой девушкой, и если Изуку чувствовал себя в безопасности рядом с ней, то ей этого было достаточно. Её мальчик всех боялся, и она была бы очень благодарна, если бы эта девушка помогла ему развеять его страхи. И тут Инко вдруг пришло в голову, а не нужно ли ей поговорить с Изуку о птицах и пчёлах во второй раз, раз уж он все забыл? Она сомневалась, что это относится к категории подсознательной памяти. Она очень надеялась, что он не наделает глупостей. Впервые её утешило то, что Изуку, похоже, очень не любит физических прикосновений, и это дало ей надежду, что он действительно просто спал на диване прошлой ночью. После хорошего ужина и одного очень неловкого разговора Изуку отправился спать. Он был так измотан и измучен, что был рад лечь спать, хотя обычно это означало ночные кошмары. Следующий день в школе он провел, пересматривая с учителями все, по чему у него были вопросы, пытаясь наверстать упущенное в учёбе. Они были впечатлены его способностью запоминать информацию, но было ясно, что ему предстоит пройти долгий путь. В последний день недели практики Изуку провел день, изучая спасательные ситуации. Ему было сложнее учиться, он был создан для того, чтобы стать идеальным убийцей, а не идеальным фельдшером. Ему было интересно помогать и таким образом, но все казалось таким неестественным. У него хорошо получалось находить кукол, которые были пойманными фальшивыми гражданами, но трудно нести их в безопасное место, когда твое тело покрыто гигантскими иглами. Попытки наложить повязки с помощью когтей были не намного лучше. Почти в каждом случае он ухудшал ситуацию, но не из-за отсутствия попыток. Он действительно старался изо всех сил, просто не представлял, что делает. Тринадцатая подошла к нему, когда он в отчаянии бросил бинты, поранив руку, которую пытался обмотать. «Эй, Изуку, похоже, с медициной у тебя какие-то проблемы». Он уставился на землю, как будто плитка оскорбила его лично. «Не волнуйся об этом слишком сильно, малыш. У меня была такая же проблема, когда я была студентом». Они пошевелили пальцами, чтобы подчеркнуть: «Я — живая черная дыра внутри гигантского скафандра, не совсем приспособленного для ловкости. Я знаю, что ты сейчас расстроен, но ты не одинок, ты даже не представляешь, сколько манекенов я случайно уничтожила, пока училась искусственному дыханию». Изуку стало немного легче от того, что кто-то разделил его проблему со случайным «убийством» манекенов, которые он должен был спасти. После этого Изуку получил стопку материалов для изучения и несколько пробных тестов, которые он должен был пройти за выходные, чтобы лучше понять, на каком этапе он находится. Затем он, как обычно, спустился в мастерскую, чтобы пообщаться с Мэй. Он услышал взрыв и увидел, как отлетела дверь. Он побежал туда, надеясь, что с ней все в порядке. Но когда он вошёл, то увидел, что Мэй почти маниакально смеётся, так как все вокруг было покрыто странной белой пеной. «Работает идеально!» «А должна была взорваться?» «О, Изуку! Не видела тебя там. Ну, какой Ребёнок может быть идеальным без взрывов?» «Над чем ты работала?» «Я делала компактный огнетушитель. Возможно, я добавила слишком много давления, из-за чего мой Ребёнок взорвался». Она показала ему горсть стальных шариков: «Эти малыши до краев набиты пеной, которая тушит пожары, поэтому, когда вы их разбиваете, они взрываются. Это также неплохое средство для отвлечения внимания! О! Это наводит меня на мысль, что если я сделаю их с упрочняющей пеной, чтобы они могли быть хороши и для захвата!» «Только взрывом можно остановить огонь». «А как ещё можно остановить огонь? Не смеши меня, взрывы — лучшее решение для большинства проблем». «Кстати о решении, не мог бы ты помочь с математикой. Я в замешательстве». «Да, черт возьми! Я обожаю математику! Именно так я делаю своих Детей! Математические Дети — самые лучшие Дети». Изуку слегка улыбнулся на это. «Только посмотри на это! Это первая настоящая улыбка, которую я увидела на тебе за последние дни. Математические Дети действительно лучшие, если они могут заставить тебя улыбаться. Может, я приеду к тебе на выходные?» «Звучит как хороший план, я спрошу маму. Похоже, ты ей очень нравишься». «Конечно, нравлюсь, а что может не нравиться? Я напишу ей сейчас, чтобы спросить, могу ли я прийти». «У тебя есть номер моей мамы?» «Конечно, почему бы и нет?» Изуку не знал, что на это ответить. «Кроме того, она сказала, что я могу и что она любит тебя»._____
Инко была рада, что у ее сына появился хороший друг, с которым ему нравится проводить время. Но она все еще смущена и слегка обеспокоена, когда девочка врывается в дверь с криком «Пора делать математических Детей!». Оказалось, что «делать математических Детей» означало просто заниматься и помогать Изуку с домашним заданием. В итоге они провели весь день вместе, в основном занимаясь математикой и болтая. После ужина они вместе сидели на диване и смотрели фильм. Сначала Инко не поняла, почему Мэй попросила одолжить несколько подушек, но Инко ничего не подумала и дала ей пару. Потом она улыбнулась, глядя, как Мэй прижимает их к боку Изуку, чтобы он мог прижаться к ней и не уколоться, ведь его шипы были острыми даже в втянутом состоянии. Инко была совершенно потрясена, наблюдая за этим. Изуку позволял человеку вступать с ним в физический контакт, пусть и через подушку, но все же. Изуку немного нервничал из-за того, что Мэй была так близко, пока они смотрели фильм, но через несколько минут он успокоился и почувствовал странное расслабление, когда она обхватила его рукой. Инко заметила, что они оба начинают засыпать, и спросила, придут ли родители Мэй за ней. Мэй очень не хотелось лгать ей во второй раз. Она была прекрасной женщиной и не хотела все испортить. Так что она решила быть как обычно прямолинейной и выложить все начистоту. «О, ну, моей мамы нет уже несколько лет, а отец уехал из страны, так что я не думаю, что кто-то из них сможет меня забрать». Инко была удивлена таким откровением: «Подожди, я думала, ты сказала, что твои родители были дома, когда Изуку остался на ночь?». «Да, это была полная ложь. Я просто не хотела будить Изуку, а ему действительно нужен был друг в ту ночь», — подумала она про себя, — «к тому же, если бы вы заставили его встать, когда пришли, вы бы увидели его в крови». «Ну, я рада, что ты рассказала мне сейчас, но в будущем я бы предпочла, чтобы ты сказала мне правду с первого раза. Значит ли это, что вы живёте сами по себе?» «Ну, большую часть времени, да». Инко это ни капельки не понравилось: «Ну, у нас есть комната для гостей, если вы захотите провести здесь ночь, это неправильно, когда молодая девушка живёт одна». «На самом деле я не против, я уже привыкла к этому, но если у меня есть возможность, я бы не отказалась остаться». Изуку улыбнулся на это, ему явно понравилась идея проводить больше времени вместе. «Хорошо, я позвоню твоему отцу и спрошу, что он думает по этому поводу». «Хорошо, но я могу пообещать, что ему будет все равно». Инко вышла из комнаты на несколько минут, затем вернулась, выглядя немного расстроенной. «Ну, похоже, ты была права, и я думаю, что было бы здорово, если бы ты была рядом. Но нам нужно установить некоторые границы: вы оба спите в своих кроватях. Если я поймаю кого-нибудь, кто прокрадется в чужую комнату, то все сделки отменяются. В этом доме не будет подростковых беременностей». «Мама! Мэй просто друг!» Если бы у Изуку была кожа, он бы сильно покраснел. А Мэй определенно покраснела от этого замечания и пробормотала: «Везёт тебе, не умеешь краснеть, господин слишком крутой для кожи». «Ну, в любом случае, Мэй, тебе нужно взять что-нибудь из дома на ночь?» «Нет, я позаботилась о том, чтобы собрать сумку для ночлега, так как я вроде как предполагала, что останусь на ночь». Инко вздохнула, не зная, как относиться к тому, что Мэй так заранее подготовилась. «Ну, уже поздно, тебе тоже пора готовиться ко сну». Мэй направилась в комнату для гостей со своей сумкой: «Конечно, мама!» Инко была ошарашена этим, а ещё больше тем, что Мэй даже не попыталась поправить себя. Изуку просто тихо смеялся на диване: «Мэй есть Мэй, постарайся не волноваться об этом»._____
На следующий день Инко обнаружила, что уважает прямолинейную честность Мэй, которая, похоже, была её стандартным режимом. Но ей хотелось, чтобы она немного сбавила тон, прежде чем довести Инко до сердечного приступа. «Эй, Мэй, почему ты назвала меня мамой вчера вечером?» «О, это? Потому что я полностью планирую выйти замуж за вашего сына». Инко быстро выплюнула чай, который пила. «Простите?» «Я сказала, что планирую…» «Да, я слышала. Я думала, вы просто друзья?» «Да. Но я бы хотела изменить это, если смогу. Но я также не хочу его пугать». Вау, эта девушка говорит именно то, что думает. «Ну, просто убедись, что ты заботишься о нём, и, возможно, убедись, что он знает, что ты чувствуешь это. Потому что я уверена, что он думает о тебе только как о друге». «Я знаю, поэтому мы сейчас просто друзья». Инко не знала, что еще сказать этой девушке. «Ну, я надеюсь, что математика сегодня пройдет хорошо». Мэй засветилась как рождественская ёлка и подняла кулак в воздух: «Сегодня у нас геометрия!». Изуку не совсем понимал, как это произошло, но к концу выходных Мэй практически переехала к нему. Изуку был рад, но ему все равно казалось странным, что его мама фактически усыновила его лучшую подругу. Из-за этого Изуку начал ездить в школу на автобусе, а не просто бегать, оставаясь невидимым (хотя технически это было противозаконно, так как он не должен был использовать свои причуды на публике). Мэй выглядела так, словно собиралась кого-то убить, когда услышала, как кто-то окликнул их двоих. «Вы действительно не можете взять свою собаку в автобус. Какой он породы? Никогда таких не видела». Мэй сжала кулаки, готовая ударить мужчину по лицу, когда Изуку поднял руку и сказал: «Не стоит этого делать». Она изо всех сил старалась не обращать внимания на продолжающиеся оскорбления в адрес друга. «Ух ты, он даже разговаривать умеет, как ты его так натренировала?» Мэй вышла из себя: «Заткнись нахрен. ЕСЛИ ОН СОБАКА, ТО ТЫ ЧЁРТОВ ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕРВЬ!». Изуку был рад, что их остановка закончилась, потому что он очень не хотел, чтобы в автобусе началась кулачная драка. Как только они вышли из автобуса, она повернулась к нему: «Извини за это, я знаю, ты ненавидишь, когда я начинаю драться из-за таких вещей. Но я просто не могу терпеть, как люди говорят о тебе. Ты удивительный человек, и я надеюсь, ты это знаешь». «Если ты думаешь, что этого достаточно, то тебе плевать на всех остальных». Оба они отправились в класс, чувствуя себя немного лучше. Изуку пришел в класс немного раньше, единственным другим человеком там был Иида, который выглядел как сама смерть. Под глазами у него были темные мешки, он явно не спал несколько дней, но в его взгляде была напряжённость, даже большая, чем обычно. Иида быстро подошёл к нему, говоря очень тихо. «Я знаю, что здесь не место для этого, но нам нужно поговорить, как насчёт после школы?» Изуку кивнул, зная, что по всему кампусу стоят камеры, и их сразу же поймают, если они будут обсуждать что-то здесь. Они оба заняли свои места и ждали начала урока. Изуку сел за свой стол и достал свои специальные карандаши, и слегка улыбнулся, подумав о том, что Мэй сделала их специально для него. Когда все вошли в класс, стало громче и хаотичнее, все говорили о своих стажировках, что уже немного напрягало Изуку. Он постарался отвлечься и сосредоточиться на том, чтобы подготовиться к уроку. Чтобы отвлечься, он начал записывать причуды каждого и пытался записать возможные улучшения для каждого. Затем он услышал разговор, который не мог игнорировать, как бы он ни старался. Киришима разговаривал со своими друзьями о том, как он был на катастрофе в Хосу. Изуку застыл на своем месте. «Да, я сражался с серым монстром, у которого был мерзкий язык и который был довольно сильным». Изуку начал дрожать от страха и гнева перед тем, что будет сказано дальше. Иида заметил это и начал тихонько подходить к Изуку. «Но я смог о нем позаботиться». «Хаха, ни хрена себе, мы видели фотографии, у него была дыра в груди», — сказал мальчик с заклеенными локтями. Изуку резко встал, привлекая всеобщее внимание «ОНА». Не один человек ответил «что?». «ОНА, НЕ ОНО, А ОНА». Урарака тихо сказала: «Изуку, ты знал её?». Изуку начал нервничать, когда все смотрели на него, но теперь он не мог отвернуться. Он немного опустил глаза: «Она была сестрой. Я знал её, сколько себя помню». В классе воцарилась тишина. Даже если все они не любили Изуку, они начинали понимать вес его слов. «Ну, это не моя вина, что она напала на город». «Она тоже не виновата. У неё не было выбора. Она невинна. Просто её контролируют злодеи». «Ну, она не казалась мне слишком счастливой, наверное, сделала одолжение.» «ТЫ ДУМАЕШЬ, ОНА ПОБЛАГОДАРИТ ТЕБЯ ЗА УБИЙСТВО СЕМЬИ?! УБИЛ ВСЕХ, КОГО Я ЛЮБЛЮ!» Айзава шел по коридору в класс и знал, что сегодня будет один из «тех дней», когда услышал крики. Войдя в класс, Айзава увидел, как Изуку с шипами на руках, полностью готовый к бою, начал набрасываться на Киришиму, а Тенья был рядом с Изуку. В целом, весь класс выглядел так, будто вот-вот превратится в мош-пит. Он обернул свое оружие захвата вокруг Изуку, чтобы притянуть его обратно на свое место, прежде чем атаковать. «Эй! Что, по-вашему, вы все делаете?» Серо заговорил, стоя рядом с Киришимой: «Изуку потерял рассудок и пытался напасть на Киришиму.» Айзава посмотрел на Изуку, слова которого прозвучали низким рыком: «Хвастался, что убил мою семью, не могу этого так оставить». «Всем вернуться на свои места. Изуку, ты не можешь нападать на других учеников. Киришима, имей здравый смысл. Я попрошу вас обоих поговорить со мной и Нэзу после урока». Айзава вздохнул: «А теперь, все одевайтесь в свои костюмы героев, мы будем тренироваться в спасении заложников». Эта тренировка, по сути, была просто гонкой по городской полосе препятствий. Изуку был в первой группе и чувствовал уверенность в своих силах в гонке. Их разделили на группы по 4 человека, и Изуку был в первой группе. Он сразу заметил, что Серо был в одной группе с ним. Серо ему не нравился. Изуку видел, особенно сегодня утром, что Серо не воспринимал Изуку как полноценного человека. И уж точно он не воспринимал так свою семью. Поэтому он был полон решимости победить. Он знал, что это не самое героическое рассуждение, но Изуку хотел доказать, что он лучше тех, кто смотрел на него свысока. Когда Изуку стоял на стартовой линии, он дрожал. «Ха, неужели тебя так пугает такое простое упражнение?» Он услышал чей-то крик сзади себя, Изуку даже не потрудился оглянуться на насмешки Бакуго. Но Айзава знал, что означает эта дрожь. Он был готов выстрелить, как пушка. Но Изуку не мог полностью контролировать себя на такой скорости, и он был не один в этой гонке. «Изуку, я знаю, что ты злишься, но это простая спасательная операция. Я не ожидаю от этого никаких травм. Так что тебе лучше не ехать быстрее, чем ты можешь, не причинив никому вреда». Если бы Айзава не был всегда добр к нему, он бы, наверное, не послушался. Но он послушался, и Айзава наблюдал, как Изуку немного сбавил мощность. «Спасибо. Теперь отправляйтесь.» и с этим слабым стартовым сигналом все четверо помчались в комплекс. Изуку был самым быстрым, но Серо обладал наибольшей маневренностью. Двое из них все время шли ноздря в ноздрю, но Серо лидировал, хотя и с небольшим отрывом. Изуку был не просто зол. Он чувствовал себя обесчеловеченным и оскорблённым, он был полон печали и ярости, и ему нужно было как-то выпустить их наружу. Но он также не хотел злить Айзаву. Поэтому он не причинил вреда Серо. Но как только Серо приземлился на здание и собирался запустить себя снова, Изуку сделал свою ленту невидимой. Изуку не смог сдержать смеха, услышав крики с крыш и кувырок, когда Серо мгновенно остановился. «Почему я не могу сделать кассету?! Какого черта? Как это происходит? Сенсей?! Вы стёрли мою причуду?» «Не стирал», — донёсся из динамиков усталый голос учителя. Изуку не мог долго сдерживаться, но видеть смущение другого ученика хоть раз стоило того. Примерно через 10 секунд Серо заметил, что перед ним скопилась куча видимой ленты, а смеющийся Изуку уже далеко впереди. Изуку смог победить, дойдя до конца как раз перед тем, как Серо догнал его. Они все вернулись назад, и когда Изуку проходил мимо Айзавы, он едва взглянул на него и сказал: «Никаких травм». Айзава покачал головой, этот парень собирался стать его смертью, но он был прав, он сделал именно то, что ему сказали. Когда он вернулся к своим друзьям, Изуку не смог сдержать улыбку. Очако и Тенья тоже подошли к нему с улыбками. «Это было безумие! Я и не знала, что ты можешь делать другие вещи невидимыми». «Хорошая работа, хотя это был грязный трюк, я считаю, что он был довольно эффективным». Иида добавил, немного тише, но все же достаточно громко, чтобы другие могли услышать: «И я рад снова видеть твою улыбку». Девушка с лягушачьей причудой заговорила с заинтригованным видом: «Подождите, это была улыбка? Это выглядит так, будто ты собираешься кого-то съесть, рёбрышко». Улыбка Изуку померкла, и он посмотрел на землю. Урарака вступилась за друга: «По крайней мере, она не такая страшная, как у Бакуго». «Что это значит — круглое лицо?» «Ты просто всегда выглядишь готовым к убийству». Когда все ученики собрались, подошёл Айзава. «Хорошо, мы собираемся поговорить о сильных и слабых сторонах того, что мы только что увидели». «Я не знаю, может быть, тот факт, что Ному обманул.» Серо выплюнул «Во-первых, он не жульничал, я не устанавливал правила против саботажа друг против друга, я просто заявил, что не хочу иметь дело с большим количеством травм.» Айзава стал еще более напряжённым и уставился на Серо. «Во-вторых, его зовут Изуку, и я увижу тебя под арестом, и можешь не сомневаться, я позвоню твоим родителям, чтобы сказать им, почему». Серо выглядел так, словно хотел сказать что-то еще, но понял, что в этом споре ему не победить. После того, как остальные команды ушли, Айзава привел Изуку и Киришиму в учительскую. «Эм, сенсей, я думал, мы идём в кабинет Незу, а он на втором этаже. А это первый этаж». Изуку знал почему. Они не хотели, чтобы он выпрыгивал из окон второго этажа, когда нервничает. Но то, что они отчасти ожидали, что он захочет выпрыгнуть из окна после этого разговора, заставило его нервничать ещё больше. «Это действительно важно? Мы встречаемся с Незу здесь». «Хм, думаю, нет». Киришима сел в одно из свободных кресел, а Изуку сел напротив него на диван. Он знал, что это невежливо — занимать весь диван, но он никак не мог уместиться на одном из этих стульев. Вскоре после них вошёл Нэзу и тоже сел, а Айзава, прислонившись к стене возле двери, заваривал чай. «Рад вас видеть, но мне бы хотелось, чтобы это произошло при более благоприятных обстоятельствах. Я слышал, что сегодня утром, до прихода Айзавы, произошла неприятная перепалка». Изуку не осмелился заговорить, он не верил, что сможет составить предложение, которое не будет звучать глупо, пока он полон стольких эмоций. Поэтому оба ученика только кивнули. «Ваш учитель уже сообщил мне, что произошло, но я бы не хотел играть здесь в телефонную игру, поэтому я хочу, чтобы каждый из вас рассказал мне, что именно произошло. Я мог бы сделать это, если бы в комнате одновременно находился только один из вас, но я не буду этого делать. Мне нужно, чтобы вы двое научились слушать без враждебности. Вы поняли?» Оба ученика просто кивнули. «Прекрасно, тогда давайте начнем, Киришима, как насчёт того, чтобы ты выступил первым». «Хорошо, я болтал со своими друзьями о стажировках, и разговор зашёл о Хосу, так как это было довольно важным делом. Изуку взбесился после того, как я дал отпор его «семье», — это слово было сказано с долей отвращения, — «и взбесился, напав на меня, Серо и Каминари. Думаю, он собирался убить и нас, если бы не вошёл Сенсей, у него были оскаленные зубы, шипы и все такое». Указывая на Изуку: «Как у него сейчас зубы, выглядит так, будто он собирается откусить кому-то голову». Изуку изо всех сил старался не дрожать и не убегать. Как это он виноват в том, как он выглядит? У него не было губ! Как он должен был делать что-то другое своим ртом?! Нэзу был достаточно любезен, чтобы указать на это. «Хорошо, я отмечу, что Изуку физически не может втянуть свои шипы дальше, чем сейчас, и что отсутствие губ затрудняет чтение выражения лица для тех, кто привык к этой привилегии». Изуку стало немного легче, когда Нэзу дал понять, что заступится за него. «Если это всё, тогда я попрошу Изуку идти следующим.» «Да, наверное, это все, но я думаю, что он срывает злость на всех нас троих из-за той ерунды, которую он устроил сегодня во время тренировки». Айзава не видел смысла напоминать мальчику, что Изуку действовал в рамках правил, он явно их не услышит, и нет смысла затягивать это еще одним разногласием. Незу посмотрел на Изуку, чтобы показать, что теперь его очередь говорить: «Я ценю, что ты был уважителен и не перебивал, пожалуйста, дай нам знать, что произошло с твоей точки зрения.» Изуку открыл рот, но, казалось, было так трудно заставить слова вырваться наружу без того, чтобы просто закричать на них. Киришима убил его сестру и даже не подумал, что об этом стоит говорить. Как мало это имело для него значения? Через несколько мгновений Изуку постарался взять себя в руки, хотя его начала бить мелкая дрожь, и заговорил тихо, едва ли достаточно громко, чтобы его услышали. «Убил сестру. Скажи это. Назвал сестру «это». Пусть он знает, что она не виновата». Изуку опустил глаза и больше не произнес ни слова. Ему потребовалось столько усилий, чтобы сказать это. Он так много хотел сказать, но ему казалось невозможным передать слова из мозга в рот. Незу наклонился вперёд: «Поправьте меня, если я ошибаюсь, но если я правильно понимаю, вы говорите, что он убил вашу сестру, а у нас есть данные, что он убил одного из других людей, над которыми Лига проводила эксперименты во время той миссии. Затем он сказал вам, что оказал ей услугу, убив её, и обращался к вашей сестре только как к «этому», вместо того, чтобы использовать правильные местоимения. А еще ты был расстроен тем, что он, кажется, забыл, что это был не её выбор — быть там». Изуку кивнул «Могу я спросить, почему ты напал?» Изуку был озадачен этим вопросом. «Убить семью, пошутить над ней. Не уважительная причина?» «Нет, нет, это справедливо. Это расстроило бы любого. Теперь, я надеюсь, ты знаешь, что не стоит брать дело в свои руки. Если в будущем возникнут проблемы, поговорите с учителем. Насилие не будет терпимо, как и издевательства. Теперь, Киришима, я надеюсь, ты понимаешь, почему Изуку был так расстроен». «Хорошо.» На этот раз заговорил Айзава, разочарование просочилось в его слова: «Простите?» «Я сказал «хорошо». Я видел, как Всемогущий умер у меня на руках, он видел, как я убил ту тварь в новостях. Так что да, я рад, что он расстроен, возможно, он сможет понять, что мы все чувствуем и почему все его ненавидят». Айзава пробормотал себе под нос, чтобы никто не услышал: «Вот чёрт». Изуку посмотрел на Киришиму с желанием убить в глазах: «Месть?» «Не знаю, можно ли это так назвать, но я рад, что таких тварей, убивающих хороших людей, стало меньше». Нэзу уже нажал кнопку «отправить» на сообщении, которое он подготовил, но надеялся, что оно ему не понадобится. «Пожалуйста, немедленно придите в учительскую, это срочно», — было отправлено каждому учителю в школе. В тот же миг Айзава переместился между ними и начал стирать причуды Изуку. В ответ Изуку бросил в Айзаву диванную подушку, прервав его видимость и позволив ему стать невидимым, что сделало причуду стирания бесполезной против него. Нэзу надеялся, что Изуку просто будет снова бегать, с этим можно смириться. Они могли бы смириться с тем, что ученик расстроился и покинул территорию. На самом деле Незу боялся, что Изуку убьет Киришиму из-за этого замечания, а ведь люди убивали и не за такое. Все трепетания Изуку не прошли даром, он со страшной скоростью сорвался с дивана. Диван врезался в стену позади него, а он сам — в стену возле двери, что позволило ему обойти Айзаву. Нэзу увидел, как на стене появился кратер, но он двигался слишком быстро, чтобы учитель успел вмешаться. Изуку бросился на Киришиму, повалив уже закалённого подростка на землю. Изуку вонзил два видимых шипа, по одному с каждой стороны его головы, и заговорил медленным и спокойным голосом, который пробрал мальчика до костей. «Ты. Счастливчик. Я. Я. Милее. Чем. Ты.» Затем Изуку снова стал невидимым, и они все смотрели, как дверь открылась и закрылась. Изуку стал видимым прямо перед входом в класс, немного опоздав на английский, но не слишком сильно. Затем он заметил, что Сущего Мика не было, но весь остальной класс был на месте. Изуку решил, что это не слишком важно, сел на свое место и достал тетрадь, чтобы немного позаниматься, пока все ждут возвращения учителя. Через несколько минут Изуку огляделся по сторонам и спросил у мальчика напротив, не знает ли он, где находится учитель. «Откуда, блядь, мне знать? Сказал, что ему пришлось уйти по каким-то «важным делам» немного раньше, чем вы пришли, но кто, черт возьми, знает, когда и вернётся ли он». Класс вернулся к тому, что все болтали между собой, а Изуку учился, чтобы отвлечься от своих мыслей. Прошло еще несколько минут, прежде чем Погрузчик частично вошёл в класс. «Эй, кто-нибудь знает, где Мидория? Мы не можем его найти». Погрузчик не знал, почему все сразу начали смеяться, пока он не посмотрел и не увидел очень смущённого Изуку на своем месте, читающего. «Почему вы на уроке, вы заменяете Сущего Мика?» «Ну, теперь я совсем запутался, мне сказали, что ты сбежал и пропал». «Нет, я здесь». «Я вижу.» Погрузчик достал свой телефон и позвонил кому-то: «Эй, я думал, ты сказал, что парень Мидория пропал». «Ты уверен, потому что прямо сейчас я смотрю на ребёнка, который сидит на своем месте с остальным классом и просто читает. Так что я понятия не имею, что это за чрезвычайное происшествие». «Ха, думаю, это имеет смысл, но он выглядит нормально, похоже, что он просто просматривает свои записи, как чёртов примерный ученик». Проходит несколько мгновений тишины, прежде чем он кладет трубку и обращается к классу. «Хорошо, похоже, произошло какое-то недопонимание, и ваш учитель скоро вернётся». Затем он ушел, не сказав больше ни слова. Джиро со своим суперслухом обратилась к Изуку: «Черт возьми, не буду раскрывать подробности, это зависит от вас с Киришимой, но ух ты, это прозвучало довольно напряженно. Надеюсь, вы оба в порядке». Изуку просто кивнул и сосредоточился на своей тетради, словно она была его якорем в этом мире. Может быть, если он сможет научиться достаточно, то сможет говорить как все и чтобы к нему относились как к человеку. Незу даже не человек, а с ним обращаются как с человеком, как с ним и его семьёй. Присутствующие Мик и Айзава вошли в класс, и Айзава заговорил первым: «Мидория, на пару слов?». Изуку вышел из класса вместе с Айзавой достаточно далеко, чтобы быть вне пределов досягаемости любого суперслуха. «Хорошо, я сразу перейду к делу. Вы оба были неправы. Ситуация такова: пока это не повторится, мы все договорились держать это в секрете. Но если ты поднимешь руку на ученика вне тренировки или используешь свои причуды без разрешения, ты будешь исключен. То же самое касается Киришимы. Мы не будем объединять вас в группы, чтобы облегчить задачу, но знайте, что вы на тонком льду, и это ваш последний шанс». Изуку кивнул и вернулся в класс. «Кстати, Джиро знает об этом благодаря звонку Погрузчику» Айзава вздохнул, он знал, что день будет долгим, но не думал, что все будет настолько плохо. Как только они вернулись в класс, он снова заговорил: «Джиро, твоя очередь. Выйди на улицу, чтобы мы могли поговорить»._____
Как только они пришли на обед, Изуку сел со своей группой друзей — Мэй, Ураракой, Теньей и Шинсо. Мэй помогла ему взять еду, и они переместились за свой обычный столик, на котором было вырезано «ЗАРЕЗЕРВИРОВАНО ДЛЯ ЗЛОДЕЕВ». Шинсо только вздохнул и постарался поставить свой поднос над словами, чтобы Изуку их не увидел. Он подумал про себя, что у Изуку и без того хватает забот, а тут еще эта ерунда. Урарака повернулась к Изуку: «Так чем ты занимался, пока мы были на стажировке?». Изуку был рад, что его друзья не стали поднимать тему о том, что произошло в классе или в Хосу. «Догонял школу, тренировал причуду. Могу сделать это сейчас». И на секунду сделал обед Мэй невидимым. Мэй на мгновение растерялась, а потом начала смеяться: «Лучше бы ты никогда не делал этого с моими Детьми, мне и так хватает взрывов». Шинсо вроде как усмехнулся: «Да, его маме не понравится, если ты взорвёшь дом Изуку». Все за столом, кроме Мэй и Шинсо, выглядели озадаченными. Изуку не понимал, откуда Шинсо уже знает их жизненную ситуацию, а Иида и Урарака просто не понимали, что происходит. «Простите, но почему не взрывы могли повредить дом Изуку, ведь они не живут вместе?» Мэй быстро ответила на вопрос Ииды: «Оооо, я думаю, Изуку не сказал вам двоим, я уже сказала Шинсо, но я, по сути, сейчас живу в доме Изуку.» Если бы Изуку мог покраснеть, он бы покраснел, но его смущённое лицо, уставившееся в пол, всё еще выдавало его. Пытаясь сгладить неловкость ситуации, Изуку попытался объяснить: «Маме не нравится, что Мэй часто живёт одна. Поэтому она остаётся в гостевой комнате, когда отца Мэй нет рядом». Урарака подтолкнула Изуку локтем: «Значит ли это, что между вами что-то есть? Твоя мама знает?» Мэй позволила Изуку ответить на этот вопрос: «Просто хорошие друзья». Шинсо и Урарака заметили отсутствие ответа и слегка неловкий взгляд на гаджет, с которым она возилась, но решили, что лучше ничего не говорить. После окончания уроков Иида ждал Изуку прямо за защитой школы. Он явно озадачен тем, почему Мэй с ним, конечно, он понял, о чем тот хотел поговорить. Они начали идти вместе, все дальше от школы, и никто не произнес ни слова, пока они окончательно не оказались вне зоны видимости многочисленных камер UA. «Не хочу показаться грубой Мэй, но я думаю, что есть вещи, которые нам с Изуку следует обсудить наедине». «Не беспокойся обо мне, я знаю о твоём маленьком проекте по удалению пятен, это командный стиральный порошок». Она подняла кулак в воздух, чтобы подчеркнуть. Иида остановился, шокированный тем, что она знает и что она может обсуждать это так откровенно. «Изуку! Ты рассказал ей, не поговорив со мной?» «Извини, что не объяснил свою роль во всем этом, Изуку действительно не говорил мне. Я была человеком на другом конце его наушника. Давала советы, говорила ему, как найти тебя, придумывала легенды, и всё в таком духе». Со всем хаосом той ночи он почти забыл, что Изуку с кем-то разговаривал после боя. «Хм, это имеет смысл. И… ты не против всего этого?» «Почему я должен быть против команды зачистки?» Изуку покачал головой. «Не название команды». «Кроме того, я считаю, что название команды подразумевает, что это случится снова, а я не планирую. Пока я не понадоблюсь Изуку для чего-то так же, как он был нужен мне, я намерен оставаться в рамках закона.» Изуку посмотрел на Ииду: «Ты делаешь это для меня?». Иида впервые за несколько недель по-настоящему улыбнулся: «Конечно, я бы умер в переулке, если бы не ты, а ты мой друг. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, неважно какая, я буду рядом». Затем Иида на мгновение задумалась: «Хотя, если нам нужно быть осторожными, «Зачистка» будет хорошим кодовым словом, которое будет понятно только нам троим». «ДА! Команда «Зачистка» — за!» По предложению Изуку, Мэй отправляется одна, чтобы дать им возможность поговорить наедине. Они вместе идут по уединенной тропинке через лес. Когда они остаются одни. Тенья полностью выходит из себя. «Ты все еще думаешь, что я заслуживаю быть героем?» Тенья лежал на земле, прислонившись спиной к дереву, а Изуку медленно сел рядом с ним. «Да. Ты спас про-героя. Ты останавливаешь убийцу. Даже если ты нарушаешь закон, ты всё равно спасаешь людей». Иида не мог сдержать слез, которые он прятал с того дня: «Разве это не делает меня мстителем, а не героем?» «Ты подвергаешь жизнь риску, чтобы остановить убийство, для меня это герой, независимо от того, что говорят правила, ты хороший человек и герой». «Как… Как ты можешь говорить, что я хороший человек после того, что я сделал. Я понимаю, что то, что я сделал, должно было быть сделано, и что мир стал лучше от этого. Но теперь я тоже убийца. Значит ли это, что мир стал бы лучше без меня?» «Нет, я убивал хороших людей. Я знаю, каково это — быть плохим. Делать плохие вещи. Это не то. Это другое. Спасать жизни всегда хорошо. Такие люди, как он, как Шигараки, не получают второго шанса. Их нужно остановить до конца за то, что они сделали». «Я ещё не уверен, что я обо всем этом думаю. Но мне кажется, в этом есть немного больше смысла. Я всегда верил, что законы правильные и что это лучший путь. Но… возможно, это не всегда так. Если бы мы следовали правилам, по крайней мере, один человек был бы мертв, а возможно и больше. Так что я просто больше не знаю». «Это нормально — не знать. Я много чего не знаю». Они посидели в тишине некоторое время, прежде чем оба отправились домой.