И я поверю тебе

      Ибо слышал своё имя словно издалека. Родной голос, не переставая, звал его, постепенно нарастая силой, становясь громче. Плечей касались заботливые руки, слегка сжимая, будто в попытке приподнять, растормошить. Ибо резко распахнул глаза и сел, осоловело моргая, пытаясь осознать реальность.       — Наконец-то! — выдохнул Сяо Чжань спустя несколько секунд, дав отдышаться и прийти в себя. — Я не мог тебя разбудить. Ты кричал и плакал, но у меня не получалось вытащить тебя из твоего кошмара.       Ибо не верил глазам. Сяо Чжань! Его Сяо Чжань! Чжань-гэ! Живой, рядом.       Сердце стучало, как сумасшедшее, будто вот-вот собиралось проломить грудную клетку. Это был сон? Когда он успел уснуть? Судя по тому, что Сяо Чжань был одет, он ещё даже не ложился.       — Что тебе снилось? Ты так кричал, я думал тебя там убивают во сне.       «Не меня! Не меня! Не меня!» — содрагался внутри себя Ибо, всё ещё мелко дрожа.       Вместо ответа он притянул Сяо Чжаня к себе и стиснул в крепких объятиях, утыкаясь носом в шею.       — Я потерял тебя, — прижимая его к себе всё сильнее, готовый раствориться в нём, сорванным голосом говорил Ибо. — Я не успел, она нашла тебя первая! Я тебя потерял!       Сяо Чжань какое-то время ничего не отвечал, видимо не зная, что говорить и просто гладил Ибо по спине и волосам, успокаивая.       — Бо-ди, это был всего лишь кошмар.       Ибо глубоко вдыхал, пытаясь надышаться запахом любимого человека, ещё раз убедиться, что тот рядом, что живой. Неистовые, безудержные чувства жгли и испепеляли изнутри. Чуть отстранившись и опустив взгляд на желанные губы, Ибо зажмурился, задумываясь какую глупость собирается совершить, но разум проиграл в этой безумной схватке с чувствами, и он потянулся вперёд. Лёгкое, совсем невесомое прикосновение к губам будто ошпарило Ибо, разливая жар по щекам и ключицам. Сяо Чжань замер каменным изваянием, не отвечая на поцелуй, но и не отталкивая.       Не почувствовав явного сопротивления, Ибо провёл языком по верхней губе и, слегка прикусив нижнюю, углубил поцелуй. Он старался вложить в него все свои чувства, которые сейчас переполняли сердце. Руки медленно переместились на поясницу, и он прижал Сяо Чжаня к себе, соприкасаясь не только губами, но и телами. Ибо хотелось сильнее, крепче, ближе. Прижать, слиться, раствориться в этом человеке без остатка.       Собрав всю свою волю в кулак, Ибо с силой зажмурился, а потом остановился и, немного отстранившись, заглянул Сяо Чжаню в глаза. Не нужно быть эмпатом, чтобы понять, что он спрашивал разрешения.       Сяо Чжань смотрел в ответ, словно зверек, попавший в яркий свет фар. Ибо видел своё отражение в глазах напротив, и ему казалось, что прошла целая вечность. Единственное, что он слышал — это стук собственного сердца, бьющегося о рёбра. А потом он забыл, как дышать, потому что Сяо Чжань медленно кивнул, не разрывая зрительного контакта, так же медленно потянулся к своей рубашке и расстегнул верхнюю пуговицу.       Подавшись вперёд, Ибо перехватил руку Сяо Чжаня, спускающуюся ко второй пуговице, наклонился и влажными губами поцеловал внутреннюю часть ладони, венку на запястье, чуть выше… Поднял его вторую руку и прислонился лицом к обеим.       Когда он поднял голову, то увидел во взгляде Сяо Чжаня какую-то растерянность. «Он чувствует, — понял Ибо. — Чувствует уже не просто мою любовь… обожание». Сяо Чжань высвободил одну руку и провёл ей по щеке Ибо, чуть наклонился, снова сокращая между ними расстояние, и сам нежно поцеловал в губы.       «Плевать… Моих чувств хватит на два сердца», — Ибо закрыл глаза и растворился в поцелуе. Он спустился ниже, поцеловал маленькую родинку под губой, линию челюсти, прижался к тонкой коже на шее. Нежно, мягко, почти невесомо, как будто всё время боялся, что человек в его обьятиях вот-вот исчезнет.       Немного отстранившись, Ибо медленно провел рукой по волосам Сяо Чжаня, снимая маленькую чёрную резинку, державшую хвостик, и перебирая в пальцах шелковые на ощупь длинные прядки. Аккуратно расстегивая одну пуговицу за другой, покрывал лицо неторопливыми поцелуями. Хотелось коснуться каждого миллиметра кожи. Хотелось нежить, ласкать его. И любить.       Рубашка небрежно упала на пол, и Ибо жадным взглядом рассматривал гладкую кожу, которую хотелось безостановочно клеймить поцелуями. Любоваться идеальным телом, вдыхать его сладкий аромат. Нежно, страстно, без сомнений.       Сяо Чжань подался вперёд и потянул футболку Ибо вверх, снимая её и отправляя в ту же сторону, где валялась рубашка. Поцеловал в изгиб шеи, вызывая табун мурашек по коже. Тонкими пальцами Сяо Чжань вырисовывал незамысловатые узоры на спине Ибо, словно всё ещё пытался его успокоить, провёл кончиком носа там, где кожа еще блестела от поцелуя и нежно прикусил мочку уха, губами всасывая её в себя. Этого было много для Ибо, уже слишком много. Грудь словно горела огнем и разрывалась на части от переполняющих эмоций.       Поднявшись с кровати и утянув за собой Сяо Чжаня, Ибо расстегнул пряжку ремня на его чёрных джинсах, потянул их вниз вместе с бельём и медленно опустился на колени, помогая Сяо Чжаню удержать равновесие, когда тот переступал через одежду. Медленно, слегка касаясь горячими пальцами, Ибо провёл по прохладной коже вверх от коленей до бёдер по внутренней стороне, поцеловал выпирающую тазовую косточку, оставил влажную дорожку в самом низу живота, глядя прямо в глаза Сяо Чжаня, провёл языком от основания его члена вверх и обхватил губами головку.       Сяо Чжань задрожал и сдавленно простонал, когда Ибо постепенно начал пропускать эрегированный орган глубже в своё горло, параллельно лаская его языком. Он вплел пальцы в волосы Ибо, тяжело задышал и опрокинул голову назад.       Горло слегка саднило от слишком глубоких проникновений, но Ибо не останавливался. Когда тяжёлое дыхание Сяо Чжаня сменилось на лёгкие стоны, он вдруг аккуратно отстранил Ибо, помог подняться с колен и, переплетая между собой их пальцы, потянул за собой в сторону кровати. Сяо Чжань лёг на спину и согнув ноги, слегка развел их в стороны. Сняв с себя остатки одежды, Ибо навис сверху.       Полностью обнажённый, с румянцем на щеках, с абсолютно поплывшим взглядом, Сяо Чжань лишал всякого рассудка. Ибо спустился поцелуями на тонкие ключицы, оставляя на них яркие следы. С трудом оторвавшись от нежной кожи, он убрал непослушную прядь волос с лица Сяо Чжаня, восхищённо очертил пальцами линию скул, спустился ниже по щеке и медленно провёл по губам, останавливая себя прямо над родинкой. В голове промелькнула мысль, что дальше заходить нельзя, ведь у них не было с собой даже смазки, а сделать больно Сяо Чжаню Ибо не посмеет. Пальцы дрогнули на губах, а потом на несколько секунд ему показалось, что горло сдавило асфиксией, когда Чжань раскрыл их и пропустил пальцы Ибо в свой рот.       Это было где-то даже за гранью всех фантазий Ибо. Вспомнив как дышать, он провел пальцами по нижней кромке зубов Сяо Чжаня, чуть надавил и проник немного глубже, оглаживая мягкий и влажный язык. С тихим рокотом опустил свою руку вниз, отодвинул в сторону упругую ягодицу и мокрыми от вязкой слюны пальцами толкнулся внутрь.        Все происходящее сейчас казалось чем-то нереальным, но таким желанным. Возбуждение топило, туманило мысли. Ибо растягивал пальцами мягкие стенки, наслаждаясь тем, как Сяо Чжань в его руках выгибается от удовольствия.       Приставив налитую головку к входу, Ибо размазал выступившие капли предэякулята и очень плавно, одним движением, вошёл до основания. Лёг сверху, сцеловал стон, зашёлся хриплым стоном сам, целуя маленькую родинку под губой. Глядя на его лицо и тело, целуя шею, щёки, губы, зовя его по имени, Ибо старался навсегда запечатлеть в своей памяти каждую черточку, каждый прерывистый вздох.       Сяо Чжань укутал в объятиях, поглаживая плечи, обжигая прикосновением. Подняв ноги, он скрестил их у Ибо за спиной, и тот облокотившись на одну руку, второй ухватил бедро и начал двигаться, постепенно увеличивая темп.       Ибо наслаждался каждым стоном, сорванным с губ Сяо Чжаня, наслаждался всем Сяо Чжанем, вот таким раскрасневшимся, растрёпанным, с полностью расфокусированным взглядом. Любовь, обожание и желание этого человека сплелись в груди Ибо в одно целое и стали чем-то невозможным.       Этому чувству было тесно, и оно словно разрывало всё изнутри. Ибо не знал, что человеческие эмоции могут быть настолько сильными, что любовь может быть такой абсолютной, такой безусловной и такой всепоглощающей. Она ощущалась уже не только на эмоциональном уровне, но и на физическом: в щемящем, разрывающемся сердце, в скручивающемся внутри живота узле, в подступающем к горлу коме. Ибо посмотрел Сяо Чжаню в глаза и увидел в ответ такой же обожающий, боготворящий взгляд. «Он больше не может отделить свои чувства от моих, — понял Ибо. — Мои собственные эмоции полностью завладели им».        Налитое желание Сяо Чжаня во время толчков тяжело стучало по животу, Ибо отпустив бедро, просунул руку между их разгоряченными телами и обхватил крепко стоящий член Сяо Чжаня, обводя головку пальцами, размазывая маленькую каплю выступившей смазки, задевая уздечку. А потом принялся дрочить в такт своим толчкам. Спустя несколько движений, Сяо Чжань мелко содрогаясь, кончил себе на живот с глухим протяжным стоном.       Ибо перестал двигаться, ожидая пока Сяо Чжань снова немного расслабится, а затем в несколько глубоких рваных толчков излился прямо в него, прижимая к себе как можно крепче.       Тяжело дыша, они смотрели друг на друга, а потом Ибо наклонился и сцеловал стекающую по виску Сяо Чжаня слезу. Слезу, вызванную чужими переполняющими чувствами.       Ибо уснул, прижимая к себе Сяо Чжаня, оплетая его, как коала, всеми конечностями, но когда проснулся, вторая половина кровати была пуста. Он прислушался в надежде, различить шум воды в душе или шаги в гостиной, но в доме стояла оглушающая тишина. Ибо огляделся по сторонам, и всё внутри застыло, когда на тумбочке рядом с кроватью, он увидел небольшой клочок бумаги и ручку. Не дав себе времени на раздумья, он быстро оделся и выбежал на улицу.       — А лично всё сказать смелости не хватило? — Ибо окликнул стоящего на пустынной остановке Сяо Чжаня, и тот вздрогнул от неожиданности. — Записка? Серьёзно, Чжань-гэ? Это всё, что я заслужил?!       — Ибо, всё не так, — Сяо Чжань опустил голову и уставился на свои ботинки. — Я, правда, считаю, что так лучше. Я не хочу причинять тебе боль, а тебе больно рядом со мной. Твои чувства, Ибо, я ощущаю их.       — Так ты не хочешь, чтобы мне было больно, или тебе просто в напряг самому ощущать мои эмоции? Как ты там говорил? «У людей слишком много чувств, они надоедают»? — Ибо, в отличие от Сяо Чжаня, смотрел прямо на него в упор. — Если тебе слишком, если я тебе надоел со своими чувствами, так и скажи, не делай вид, что это для меня.       — Нет, нет, Ибо, это не так, поверь, пожалуйста! — Сяо Чжань поднял голову. — В этот раз не так. Я правда не хочу, чтобы тебе было больно! Но я не могу ответить тебе взаимностью, я… — он снова опустил голову.       — А я просил? — припечатал вопросом Ибо, не дав договорить.       — Что? — Сяо Чжань непонимающе хлопнул глазами.       — Я просил тебя о взаимности? Навязывал свои чувства? — Ибо уже с трудом сдерживал кипящую внутри злость. — Если б не твоя всратая эмпатия, ты бы о них может даже и не знал! Ты ушёл, чтобы мне не было больно? Тогда напряги свой чувствометр и скажи, что я чувствую сейчас! — на последней фразе Ибо не выдержал и сорвался на крик.       — Ты.... Ты чувствуешь… боль, — послушно ответил Сяо Чжань.       — Подробнее!       — Что? — Сяо Чжань как будто растерялся от вопроса. — Ты... ты чувствуешь сильную боль.       — Ещё! — Ибо знал, что это звучало, как приказ, но уже не мог остановиться. — Не слышу ответа!       — Сильную боль и злость... и любовь. Всё ещё... Я не понимаю…       — Не понимаешь? Тогда слушай! Я чувствую боль, злость, обиду, горечь, непонимание, а ещё любовь, надежду, жалость и растерянность. Да, я всё это чувствую, и всё прямо сейчас! А для тебя это только «боль и ещё любовь». Ты думал, что мне будет легче? Думал, что если ты эмпат, то можешь решать за других? Думал, что понимаешь меня и знаешь, как мне будет лучше? Так вот я тебе скажу: не знаешь! Ты понятия не имеешь, что чувствуют люди, когда тебя нет рядом с ними. Ты не знаешь, как растут, меняются, трансформируются эмоции, они для тебя статичны. Так что, если ты уходишь, то делай это для себя! Не решай за меня, что будет для меня более, а что менее болезненным. По одной простой причине: ты не чувствуешь разницы!