***
Два месяца спустя Лань Ванцзи был выписан из госпиталя. Всё это время Не Хуайсан навещал его, мотивируя визиты тем, что обещал Вэй Усяню приглядывать за его подопечным. На ставший стандартным вопрос Ванцзи о майоре, он с мягкой улыбкой каждый раз неизменно отвечал: — Вэй Усянь занят. Он попросил меня помочь тебе влиться в новую жизнь, пока его нет рядом. Что ж, Ванцзи старался прийти в норму как можно быстрее, чтобы отправиться к майору. Он медитировал каждый день, стараясь позволить магии залечить раны на его теле. Ситуация осложнялась тем, что Ванцзи не очень-то быстро смог адаптироваться к изменениям в своём физическом состоянии: в ходе последней боевой операции юноша лишился обеих рук вплоть до предплечий. Тот самый металический звук, который раздался в палате, когда он впервые очнулся и упал, как оказалось, исходил от новых протезов Ванцзи. Две адамантиновые руки представляли собой новейшую разработку лекарей-заклинателей и механиков. С помощью магии протезы соединялись с важнейшими меридианами в теле Лань Чжаня, что позволяло пользоваться ими совсем как родными. Выбранный же материал был лёгким и невероятно прочным. Нужно было лишь приспособиться к использованию протезов на должном для выполнения заданий уровне. В тот момент, когда с рук Ванцзи сняли повязки и блестящая сталь заискрилась десятками отражений на искусственных ладонях, явно беспокоящийся за Ванцзи Хуайсан спросил: — Как ты? Медики сделали всё возможное, чтобы ты чувствовал минимальный… дискомфорт. — Если я могу продолжить выполнять задания майора на прежнем уровне, не вижу никакой проблемы, — сжимая и разжимая пальцы в кулак, спокойно сказал Ванцзи. По прошествии первой недели в госпитале, десятка попыток написать непослушными руками еженедельный отчёт для майора и горки сломанных перьевых ручек, Не Хуайсан в одно из посещений принёс с собой небольшую печатную машинку. И вручил её юноше со словами: — Как раз поможет тебе развивать мелкую моторику. Считай, что я дал тебе её в аренду. Давай, покажу, как ею надо пользоваться. Так Лань Ванцзи научился печатать на машинке и смог продолжить привычно отчитываться майору, передавая конверты с выполненной работой подполковнику. Не то, чтобы ему было много о чём рассказать. Как правило, молодой человек описывал процедуры и упражнения, которые он выполнял для восстановления прежней ловкости; указывал время, проведенное за медитациями, и, привычно вкладывал эссе по прочитаным книгам — их ему принёс всё тот же Хуайсан. В день выписки Не Хуайсан был в особо приподнятом рассположении духа. Он сказал, что наконец смог выполнить одну из давних просьб майора Вэй Усяня. Поэтому, выйдя из госпиталя они сразу направились в особняк Ланей. — С тех пор, как Ты попал под опеку Вэй Усяня, он не терял надежды найти твою семью, — объяснял Хуайсан, пока они сидели на заднем сидении автомобиля, направлявшегося в район университетского городка. — Он вёл оживленную переписку со множеством людей, способных, по его мнению помочь найти следы твоей родословной. И ведь нашёл, упёртый осёл! — улыбнулся подполковник. — Не очень понимаю необходимость данных действий, — последовал отстраненный ответ Ванцзи. — Ты… Ты не хочешь видеть свою семью? — сразу стал серьёзным Не Хуайсан. — Если тебе это неприятно, я могу отменить встречу. Хоть Он и очень хочет с тобой познакомиться. Лань Ванцзи оторвал взгляд от рукавов белой рубашки, которую вместе с синими льняными брюками принёс ему сегодня Хуайсан. — Мне всё равно, — он посмотрел в глаза подполковника. — Я встречусь с этими людьми, если это приказ майора. — Кхм, тогда давай, мы всё-таки встретимся с твоей семьёй, — Хуайсан раскрыл веер и начал им обмахиваться. — Там будет всего один человек, но, как выяснил Усянь — это твой родной брат! К тому же, он мой знакомый, — мужчина подался немного вперед. — Он хороший человек, поверь мне. — Как скажете, — был ему краткий ответ.***
Даже спустя многие годы Лань Ванцзи не мог понять, чем заслужил счастье встретить Вэй Усяня. Человека, в раннем детстве потерявшего родителей, когда те не справились с превосходящей по численности нечистью и погибли на задании. Человека, нашедшего семью в клане Цзян — во всех его адептах, и в чете Цзян и их детях — в частности. Того, кто понимая необходимость обретения семьи — родных людей, пусть не идеальных, но таких нужных — в течении нескольких лет методично вёл поиски по всем доступным каналам, чтобы в итоге добиться успеха, сделав встречу двух братьев Лань реальностью.***
Автомобиль Не Хуайсана резво пробирался через зелёные массивы леса, окружавшие студенческий городок университета Гусу Лань. Да, главный и исторически сложившийся кампус находился в самом сердце Облачных Глубин, но постепенно, с течением времени, по всей стране открылись отделения крупнейшего в стране университета светлого заклинательства. Такое отделение существовало и в их городе, и по сути, представляло собой крупнейшее высшее учебное заведение во всей округе. Клан Лань издавна специализировался на научной и исследовательской деятельности, сохранении исторического и культурного наследия заклинательского мира, не вмешиваясь в политические вопросы и сохраняя стойкий нейтралитет. Тем удивительнее был тот факт, что одним из ведущих специалистов в проекте «Неукротимый» являлся Лань Цижень — брат предыдущего главы клана. Известный своим крутым нравом и довольно радикальными идеями, почти пятнадцать лет назад он отделился от руководящей ветви клана, предпочтя академической карьере индивидуальные исследования, не особо сочетавшиеся с общепринятой философией Ланей. Об этом рассказывал Не Хуайсан, пока они добирались до частной территории университетского городка, той, где проживают преподаватели, гости и персонал университета. — Твой брат приехал сюда для встречи с тобой несколько дней назад, прямиком из Облачных Глубин, — сказал подполковник, когда автомобиль въезжал в ворота изящного двух этажного особняка из светлого камня. — Только пару недель назад нам удалось подтвердить наши догадки и убедиться, что Вы действительно родственники. Вэй Усянь ещё в самом начале поисков попросил ничего тебе не говорить, пока не будем уверены в успешном исходе дела. На самом деле, Ванцзи не придал большого значения тому факту, что господин Не везёт его знакомиться с ближайшим оставшимся в живых кровным родственником. Слово «брат» было ему так же чуждо, как и слово «семья». Это был чужой для Ванцзи человек. Шурша белым гравием, которым была устлана площадка перед домом, автомобиль остановился у крыльца. Там их уже ждал высокий мужчина в светлом костюме, с волосами собранными в длинный низкий хвост. Прямая осанка и широкий разворот плеч дополняли ауру спокойной уверенности, распространяемую мужчиной лет тридцати. Он подошёл к прибывшим и склонился в традиционном поклоне. После этого, выпрямившись, он светло улыбнулся Не Хуайсану, и, будто даже задержав дыхание, посмотрел в лицо Лань Ванцзи. При ближайшем рассмотрении родственная связь двух стоящих друг перед другом мужчин становилась очевидной. Фигура, черты лица, цветотип — всё было схожим. — Здравствуй, Ванцзи. Меня зовут Сичень. Я... — эмоции начали прорываться из-под маски дружелюбного спокойствия, — очень рад с тобой познакомиться. — И мне приятно познакомиться, — бесцветно произнёс положенную по этикету фразу Лань Ванцзи. — С Вами, господин Лань Сичень. Лань Сичень внимательно смотрел в лицо юноши, будто пытаясь запечатлеть его образ на сетчатке карих глаз. Он молчал, было очевидно, что ему сложно продолжить разговор из-за обуревающих эмоций. — Что ж, давайте выпьем чаю? — попытался разрядить обстановку Не Хуайсан. — Такая жара стоит, надо бы смочить горло чем-нибудь. Сичень, у тебя найдётся жасминовый чай? — Да, конечно, — немного собрался старший из братьев. — Прошу в дом. Своей небольшой компанией они разместились в аккуратной, уютной гостиной. Сичень усадил гостей на диван и попросил подошедшую служанку принести чай и сладости. — Что ж, думаю мне стоит начать с того, чтобы попробовать объяснить, что же произошло пятнадцать лет назад? Как вышло, что Ванцзи, — его голос наполнился сожалением, — остался один.