***
Марко фениксу 47, кажется. Он сидит на плече у отца и вдыхает морозный, почти твёрдый от напряжения воздух. Вся его семья за спиной и готова сражаться. Его последний брат впереди и ему нужна их помощь. Сейчас Марко даже готов умереть. На выжженом поле сражаясь бок о бок со своей семьёй, за свою семью. Вместе с отцом.***
Марко 5. Это его первое воспоминание. Он помнит только белую простынь, которой накрыли тело, и опустошение. Там под простыней его родители они умерли вчера. В 9 Марко увлёкся медициной и, смеясь меряет белый халат. Ему говорят, что он хорошо справляется. Ему помогают. Семейная пара растит его. Он не назвал бы их родителями, но он благодарен. Остров небольшой и его все знают. Некоторые странно смотрят на него. Обзывают и кидают в него камни. Это обидно до жжения в глазах. Опекуны говорят, что это из-за отца. Они не очень любят говорить об этом, он не настаивает. Может его отец правда был не очень хорошим? Он будет лучше. Он вырастет и докажет им. Докажет всему острову, что он — не его отец. Он лучше. Он станет лучшим врачом, сильнейшим войном. Он будет помогать им всем. Только пусть на него больше не смотрят так странно. Ему 15. Вокруг него выжженная замля, которую раньше он назвал своим домом. На которой цвели белые лилии. И снова обидно до слёз. До скрежета зубов. Но теперь он вырос. И если одну цель у него отняли, он поставит себе новую и отомстит за всё. Ему 17. За него назначена награда и он узнал много полезной информации о тех, кому намерен отомстить. Мёртвого товарища накрывают единственной белой вещью на корабле. Кажется, это его старая рубаха. Команда смеётся и просит попробовать нечто, чем раньше дети в деревне обзывали его. Оно отвратительно на вкус, ео теперь его называют Фениксом. Фениксу теперь 22, он был в шаге от исполнения своей цели, но тупой старик протыкает его тело насквозь. Перед глазами встаёт белая пелена, и вместе с ней приходит дикая боль, она растекается по всему телу, но когда проходит, он выглядит на свои 17. Это совсем немного пугает его, но может так и должно быть?***
Ему всё ещё 17. Только в эту их встречу старик выглядит старше, и команда у него изменилась. Он странно смотрит и извиняеся за что-то, но Феникс всё ещё намерен отомстить ему. Как только наберётся сил. А пока он закутывается в чужое одеяло, где на белом осталась его кровь. Марко 24. Он закрывает шрам от своей первой смерти меткой отца. Они говорят. Так долго, что горло начинает резать. Но это быстро пройдёт. Он понял, что это за сила и он даёт обещание. Теперь у него есть семья и никакой цели ему не нужно. У него есть дом и от этих слов больше не веет белым холодом. 45 лет Марко они отмечали громко. Не только юбилей, но и то, что спустя столько лет в команде снова появился командир второй дивизии. И они с Изо совсем не вспоминали, пьяные на рассвете, о давно погибших друзьях и детей — одного конкретного — которые так сильно похожи на них. По крайней мере никто не скажет об этом вслух.***
Ему всё ещё 17. Всё тело будто разламывает на части. Он думает, как можно было так скоро забыть такую сильную боль. А когда закрывает глаза — видит пёстрое незнакомое полотно. И среди всех пятен он может разглядеть только старика. Только теперь он правда состарился, даже дураку понятно. Но Фениксу всё ещё обидно и больно, и даже больше чем раньше. Он отомстит Ньюгейту и его глупым детям. Только ещё немного поспит.***
Эйс просыпается в мягкой полутьме. Голова абсолютно пуста и немного гудит. Чужая каюта очень просторная и из-за закрытых штор пробивается свет полуденного солнца. Он снова отрубился так надолго. Хатура его прикончит, но шевелиться так не хочется. Ему нужно ещё пара минут. — Вы с Марко удивительно много спите последнее время, — Эйс вздрагивает от неожиданности. Он и не заметил, что отец здесь. — Хотя, с вашими ранами… Думаю, это нормально, — Эйс открывает глаза. Белоус теперь сидит напротив и выглядит таким уставшим. Таким старым. Эйс смотрит на него ещё несколько мгновений. А после резко садится и тянется к отцу за объятьями. Он не будет извиняться, нет. Он прекрасно понимает что Ояджи понимает его и не держит зла, но как же больно. И как стыдно. — Я так сильно похож на него? — зло шепчет Эйс. — Я уже отвечал тебе. Когда ты сказал мне в первый раз. — Но ты ведь сразу знал? — Эйс сел прямо, чтобы видеть лицо Белоуса. — Марко… этот Марко понял через минуту, а он наверняка знал о м-… Об-… О Короле меньше тебя! Так что просто скажи мне правду! — Эйс перешёл на крик. Ньюгейт тяжело вздохнул. Он тоже тяжело переносит свои травмы после войны. — Он действительно сказал это? — Эйс кивнул. — Что ж… Ты прав, я хорошо знал Роджера, я бы даже мог назвать его своим другом. И как его друг, я говорю: ты не похож на него, — Белоус сделал паузу, чтобы дать Эйсу осознать. — Да, семейное сходство бросается в глаза. И черты характера, которыми обладают все Ди, у тебя есть. Но я знаю вас обоих, и вы не так уж и похожи, — он устало посмотрел на Эйса. Эйс рассматривал свои руки. — А теперь, сын, расскажи мне, что конкретно у вас случилось такого, что пол команды отрубилось от твоей Воли? — Пол команды?! Ох, блять! Чёрт, они в порядке? Что случилось?! — Ну-ну, спокойнее. Всё, кроме Феникса, уже проснулись. С ними всё хорошо, — мужчина мягко посмотрел на Эйса. — Ты можешь спросить кого-то из командиров об этом. Сейчас я хочу узнать что произошло у вас с Фениксом. Эйс нахмурился и уткнулся лицом в колени. — Ничего особенного, — парень сжал челюсти. — Он просто издевался надо мной. Видел, как я… — Эйс нервно качнулся несколько раз, но заметив это, остановился и выдохнул. — Видел, как я реагирую и смеялся с этого… Даже приплёл к тому бреду Луффи! Чёрт, я никого не менял, а Лу, Джи и Дадан — самая настоящая моя семья, роднее не придумаешь блять! — Эйс снова вспыхнул от бурлящих эмоций. Он чувствовал себя так раздавленно. Подобные слова он непотерпит ни от кого на свете. Он предпочтёт задушить человека, посмевшего сказать подобное, и тем более обидно и больно было услышать это от Марко. Его Марко, чёрт возьми! Эйсу захотелось плакать от ярости и обиды на него. — Извини, команда тоже мне как семья, но… — Не извиняйся, сын мой! — Ньюгейт тепло улыбнулся ему. — Я понимаю. Они встретились взглядами и Эйсу сразу стало чуть легче. Непонятное чувство вдруг заполнило его грудь и тело, от одного только взгляда на старика. Эйс слабо улыбнулся. Да, он понял. — И всё же… — сказал он, глядя на колени. — Не верится, что наш Марко может говорить… подобное… — Я уже сказал вам всем — нашего Марко больше нет, — Белоус даже не попытался сделать суровый тон, он выглядел разбито, даже больше чем всё послееднее время. Эйс вдруг снова увидел в нём обычного старика — уставшего от бурной жизни и её забот. — Наш Марко, когда-то был этим. Но этот — никогда не был нашим. И скорее всего не станет, по крайней мере не тем, кем он был раньше, — старик вздохнул, снова посмотрел на сына и всё-таки попытался изобразить строгость на лице. — Так что не жди от него прошлых поступков и слов. И не используй их сам, чтобы его убедить — это не поможет. В прошлый раз, он присоедился только после того, как я наглядно доказал, что считаю его семьёй, даже несмотря на то что он хотел сделать. Тогда я отпустил его, но он не захотел уходить. После этого мы ещё много лет привыкали друг к другу. Так что если хочешь заслужить его доверие — пробуй что-то иное. Белоус закрыл глаза и опёрся на стену спиной. Эйс пересел ближе и поставил подбородок на руку отца. Они погрузились в меланхоличную тишину. Первым их размышления прервал Эйс. — От него совсем ничего не осталось? — Белоус медленно вздохнул. — Это сила Дьявольского Плода, так что наверняка никто не скажет, — тихо произнёс он. — Но не стоит питать ложных надежд, сын. Лучшим решением будет начать с начала, поверь мне. Ньюгейт провёл пальцем по вихристым волосам сына. Эйс выдохнул и закрыл глаза, снова погружаясь в свои размышления.