4| Энтони
24 мая 2022 г. в 15:48
Витражи завораживают. В лучах солнца они переливаются отблеском красоты, а в пламени свечи покрываются мраком. Что людям предпочтительней более всего? Красота не может существовать без мрака, а во мраке скрывается особенная красота. Вопрос в том: что витражи откроют твоему взору?
Я слышу хруст за спиной и поворачиваюсь к открытым дверям церкви. Две высокие фигуры направляются ко мне. Они останавливаются передо мной. Я протягиваю кисть ладонью вверх. Красный пакетик шуршит в девичьих руках, тонкие длинные пальцы достают оранжевую конфету. Шатенка с синими, как у отца, глазами кладёт леденец мне на ладонь.
— Чужие в Спрингвейле.
Аир любит сладости. Это у него в крови. Помню, как одурманила его первая шоколадка. А мармелад и леденцы ему не по душе.
— Сколько? — убирая в рот хрустящую конфету.
— Двое. Женщина и мужчина. Точнее, парень. Чуть старше Фиель.
— А женщина?
— За сорок приблизительно.
— Как выглядят?
— Парня зовут Фрэнк, — подаёт звонкий голос Лира. — Очки, похожие на твои. Багряная кожа на лице в шрамах. Даже у папы никогда не было таких прыщей, как у этого Фрэнка. Какой-то он потный, весь блестит. Дурачок из города. Паникует по пустякам. Проблем не вызовет. Он — дрыщ и ростом ниже меня. Сил у него не хватит убежать, а волей к жизни он обделён.
— Женщину зовут Дженнис, — продолжает рассказ Аир. — Статная, красивая. В Спрингвейле таких нет. У неё чёрная кожа и волосы заплетены в тонкие косы. Не как у Геллы. Я заметил золотой крестик на груди, но верующей она мне не показалась. Взгляд пронзительный. Кажется, она повидала многое. Такая гостья может побороться за жизнь. Молчание не заглушит её язык.
— На чём они приехали?
— Голубой внедорожник. Маленький.
Я снова подставляю ладонь, и Лира снова кладёт на неё конфету.
— Чужие прибыли из большого города. Кто-то им доложил.
— Так быстро? — удивляется Аир. — Мы сами узнали всего несколько часов назад.
— Трупы увезли из «Заезжего двора»?
— Мы видели, как приехал Шульц с медиками и копами, — объясняет Лира. — Постояли с Самиром час-полтора и отправились на границу.
— Шульцу поступил звонок. Его предупредили, чтобы он ждал гостей, — Аир комкает обёртку от шоколадки и засовывает в карман. Из левого рукава появляется другой батончик. Аир протягивает мне. Я качаю головой, что не буду забирать у него сладкое. — Поэтому мы с Фиель пошли к границе.
— Значит, чужих двое, и власть в руках темнокожей женщины.
— Ты думаешь, что на этот раз у них получится? — спрашивает птичка.
— Нужно быть готовыми к этому. Вы вдвоём берёте машину, деньги и Дайану. Отправляетесь в Санфорд. Купите ткани или готовые костюмы.
— Мы готовимся к Хэллоуину?
— Почти, Самир. В конце концов они устроят торжественный приём и громко объявят о победе над Собором. Мы должны выглядеть превосходно.
— Что брать?
— Парадную белую форму для Калеба, золотое платье для Авроры, классический костюм для Альфреда. Фиель, маме тоже возьми платье. Остальным — на свой вкус. Берите любые ткани и украшения, которые вам понравятся.
— Есть особые пожелания для Кальда?
— Смокинг. У него завтра день рождения.
— Да, это то, что нужно.
— Себе предпочтёшь восточные ткани, Самир?
— Посмотрю классику. Хочу быть тёмным, а не ярким.
— Что взять тебе? — логичный вопрос от птички, который не должен был прозвучать. Однако я никогда не думаю о себе.
— Мундир тёмного цвета и чёрные ботинки сорок третьего размера. Лучше посмотри что-нибудь красивое себе, Фиелька, а то отцовские костюмы и рубашки мама устала перешивать.
— Я подумаю, — она склоняет голову и отводит от меня взгляд. — Я, честно, подумаю.
— Возьмите с собой Амелию, только пускай закроет глаза очками. Её нужно увезти из Собора на время. И скажите Брутусу, чтобы вырыл могилу у ручья.
— Для Тауншендов? — спрашивает болотник.
— Тауншенды должны быть дома.
— Их уже увезли из «Заезжего двора».
— А мы их с Авророй заберём. Ваши отцы остаются за главных в общине.
Лира кладёт очередную конфету мне на ладонь и высыпает оставшийся сахар себе в рот.
— Жанин и Лоуренс всё утро не выходят из дома. Я слышал плач.
— Они не выйдут до вечера. Они не будут хоронить детей. Это выше их сил.
— Значит, соболезнования лучше не говорить. И вообще лучше не трогать старших Тауншендов.
— Фиелька, — леденец хрустит у меня на зубах, — разрешаю привезти пару пачек конфет, если сумеешь незаметно их взять с прилавка.
Аир улыбается и кладёт руку на выступающее женское плечо. Погонщикам пора идти выполнять мои поручения.
— Ты во мне сомневаешься, Энтони? — в карих глазах блестят витражи.
— Нисколько.
Погонщики склоняют головы и выходят из церкви.
Сегодня такой яркий и жаркий день. Как бы я хотел, чтобы ты вернулась сегодня, но ты не вернёшься. В жестокую смерть убийца сумела вложить частичку красоты. Ты можешь отрицать очевидное, но я всегда говорил тебе, что ты прекрасна.
— За рулём буду я?
Мадонна отходит от купели и поднимается ко мне на ступеньки. Это наш алтарь. Нам не нужен стол для Святых Даров. Лоррейна не то Божество, кто просит возгласы и подарки верующих. Ей нужно, чтобы в неё верили.
— Если хочешь, я могу повести машину.
— Пастор за рулём, а его правая рука на пассажирском сиденье?
— Всё ради приближённых.
Она стоит поодаль, но порой мы близки, как ресницы на глазах. Она отводит взгляд, когда я смотрю на неё, но порой она не может оторвать от меня взор. Женщина гораздо выше мужчины, но порой её голова оказывается ниже моего ремня на брюках. Она говорит, что боготворит пастора, но я знаю, что она любит меня.
— Мне надеть маску?
— Нет. Они должны видеть твоё красивое лицо.