18| Энтони
25 мая 2022 г. в 17:20
Лира стоит у витражей и обводит пальцами фиолетовые и красные стёкла. Мужская рубашка и брюки прячут её фигуру. Я догадываюсь, что под тканью красивое жилистое тело. Представлял его множество раз. Впервые я раздел Лиру глазами, когда она запела по моей просьбе. Тогда я обратил внимание на её острые ключицы под рубашкой.
— Давно ждёшь? — я подхожу к ней сзади, но она не отрывает указательный палец от стекла.
— Не знаю, — Лира сжимает притягательные губы. — Не засекала.
Я просовываю руку в карман её брюк и вытаскиваю пустой пакетик из-под леденцов.
— Тебе мало своего? И мою долю хочешь съесть?
— Не волнуйся, — сворачиваю шуршащий пакетик и убираю к себе в карман. — Я с тобой поделюсь.
Встаю к Лире слева и поворачиваюсь лицом. Виском упираюсь о витражное стекло. Мы друг к другу вполоборота. Наш рост почти одинаковый, но Лира любит мне напоминать, что выше пастора на один сантиметр.
— Что купила себе в городе?
— Платье, — она отводит взгляд и концентрируется на фиолетовом стекле. — И туфли на каблуке.
Я улыбаюсь, представляя её в женском облачении.
— Не спросишь, какого цвета платье?
— Думаю, красное. Я бы купил тебе красное платье.
— Думаешь, мне пойдёт?
— Желаю увидеть тебя, — закрываю глаза и представляю алую ткань на молодой коже.
— Ты хотел поговорить, — напоминает Лира.
Открываю глаза и беру её за руки. Витражи заменяют окна в церкви. На первом этаже, на втором, на чердаке. В моей обители всегда яркий и кричащий свет. За разноцветными витражами я прячу обесцвеченную душу. Отвожу Лиру на другую сторону церкви, и мы садимся на деревянный подоконник под светло-зелёными стёклами.
— Ответь мне на вопрос, — держу тонкие руки в своих, — вы с Кальдом — друзья?
— Конечно. С самого его детства.
— Ты стесняешься его?
— О чём ты? — Лира хмурит брови. — Разумеется нет! Что за вопрос! — она вырывает свои руки из моих. — Не заводи этот разговор, Энтони. Я тебе уже говорила, что твой сын замечательный.
— Какой он? — приближаюсь к ней на допустимое расстояние. — Опиши, каким видишь его.
— У Кальда появляются ямочки на щеках, когда он улыбается. У него приятный смех, когда я рассказываю ему новый анекдот или байку, которую услышала на заправке. Я ворую для него чипсы с сыром. Ему нравится запрокидывать голову и высыпать пачку в рот, а потом громко хрустеть. Он никогда не просит меня петь, когда мы остаёмся вдвоём, но постоянно заслушивается, когда я пою по твоей просьбе. Кальд не смотрит на меня во время пения, отводит в сторону голову, закрывает глаза и слушает. Он считает себя худым, но когда смешит меня, я хватаю его за руку, — Лира обхватывает мой бицепс, мне нравится это прикосновение, — и чувствую мышцы под рубашкой. Кальд не позволяет мне видеть его полуголым. Его карие глаза не такие, как твои, — Лира обводит на моём левом глазу кружок, — в них нет этого ободка. Я была последней, кому он показал вырезанный крест. Кальд стеснялся приподнять рубашку и спустить штаны. Твой сын хороший. Кальд… лучше Самира.
— Ты любишь Кальда?
Певчая птичка смотрит на меня, будто бы я разгадал её самую страшную тайну. Она отводит намокшие глаза, и я снова беру её за руки. Они холодные.
— Вы целовались? — опускаю взгляд на волнующие меня губы.
— Нет! Я не имею права без твоего разрешения!
— Зачем тебе моё разрешение? Если он тебе так нравится, что останавливает твои губы?
Лира поворачивает лицо и перемещает глаза на мои губы:
— Он — твой сын. Ты не позволишь девчонке вроде меня коснуться Кальда как-то иначе.
— Почему ты обо мне такого плохого мнения?
— Я не думаю о тебе плохо. Никогда. Я ставлю себя на твоё место. Будь мой сын блаженным, я бы тщательно подбирала ему пару.
— Завтра ему — двадцать. Пора задуматься о женитьбе.
— Кальду это не нужно. Он никого не подпускает к себе.
— Я подпускаю тебя к Кальду, — Лира вновь жаждет вырвать руки, но я не позволяю. — Я считаю тебя идеальной. Ты уникальная…
— Я такая же Баллер, как и остальные.
— Нет. Ты иная. Я сразу это понял.
Я двигаюсь ближе и кладу наши руки себе на колени. Лира не смущается. Тёмно-синие глаза блестят и чернеют.
— Фиель, я хочу, чтобы ты стала женой Кальда.
— Но… — её губы дрожат.
— Ты любишь его и хочешь быть с ним.
— Энтони, Кальд не любит меня.
— Откуда ты знаешь? Он говорит о тебе только хорошие вещи. Он дорожит вашей дружбой.
— Вот именно, что дружбой. Мы близки с ним. Я ближе ему, чем Камилла. Кальд видит во мне сестру, но не более.
Слёзы льются. Нос шмыгает. Лира впервые рассказала мне о своих чувствах к моему сыну. Её любовь к Кальду отныне не тайная для меня.
— До первого поцелуя. Мужчины все одинаковые, Фиелька, — вытираю слёзы с щёк. — Я разрешаю тебе поцеловать его. Вот увидишь, он посмотрит на тебя другими глазами.
Лира опускает голову, словно провинившись. Она недооценивает себя. Девушка прекрасна. Невыносимо.
— Мои родители будут в шоке.
— Мы им не скажем пока. Это будет наш с тобой секрет.
— Можно мне поцеловать Кальда завтра? Сделать ему подарок?
— Ты — самый желанный подарок.
Я завожу её руки себе за спину и ощущаю женские пальцы на лопатках. Подбородок Лиры ложится на плечо, моя борода колет мягкую щёку. Я провожу ладонью по позвоночнику и представляю манящую кожу, что обтягивает рельефную плоть. Фиель никогда не достанется мне. Она — мой подарок Кальду.