En Pointe/На пуантах

Они вчетвером вошли внутрь, их встретил пожилой мужчина с широкой улыбкой на лице. — Ах, Миранда, как давно не виделись. Он кивнул редактору, прежде чем немного наклониться, чтобы поговорить с девочками. — И я знаю, что где-то здесь есть несколько канноли* для двух самых красивых девушек, которых я только видел за всю неделю. Девочки засмеялись и зааплодировали, глядя на маму большими умоляющими глазами. Миранда раздраженно покачала головой, но секунду спустя уступила. Мужчина улыбнулся Миранде, затем взял два меню, а также два детских меню, и повел их вглубь ресторана. Честно говоря, это было достаточно безвкусное место, и Энди задумалась, с какой стати Миранда приходила в такое место достаточно часто, раз старик мог узнать их с первого взгляда. Тем более, что это было так далеко от города. Она взглянула на Миранду, которая снова наблюдала за ней. Казалось, эта женщина была полна загадок. Они сели, и девочки тут же принялись раскрашивать картинки по своему желанию. Миранда даже не открыла свое меню, она просто посмотрела на Энди, которая перелистывала страницы, пытаясь решить, что ей нужно. Энди всегда была чертовски голодна после выступлений, так что она была готова съесть лошадь, без преувеличения. — Итак, Андреа, с подписанием контракта кордебалета ты получишь повышение, да? Энди подняла глаза и кивнула. — Да, конечно. Я имею в виду, я точно не буду зарабатывать миллионы в ближайшее время, но у меня будет около пяти тысяч в год, а это уже что-то, — она пожала плечами. — Многие вещи будут менее напряженными, хотя составление бюджета — это то, в чем я определенно уже разобралась, так что на самом деле у меня просто будет немного больше денег для вещей первой необходимости и каких-нибудь дополнительных трат время от времени. Миранда внимательно оглядела ее с ног до головы. — Большинство людей твоего возраста восприняли бы с воодушевлением такую ​​прибавку и потратили бы почти все сразу, как идиоты. — Большинство людей моего возраста не живут одни в большом городе с четырнадцати лет. Это относительно. Всем танцорам приходится взрослеть немного быстрее, поскольку наша карьера начинается рано и, соответственно, рано заканчивается. — У тебя уже есть план, когда твоя карьера закончится? Энди кивнула. — Да, я имею в виду, что моей мечтой было бы просто продолжать работать в труппе или преподавать в школе, но я думаю, что как только я поднимусь по служебной лестнице и стану солистом или балетмейстером, я поступлю в колледж. Фордемский университет работает с труппой, я, вероятно, пойду к ним, чтобы в последующем у меня была возможность открыть свою собственную студию, и, возможно, я удвою специализацию по английскому языку. — Девятнадцать лет, а твоя жизнь распланирована до мелочей, какая редкость. — Я имею в виду, что большую часть этого я планировала еще с четырнадцати, но да, я понимаю, что ты имеешь в виду, — Энди улыбнулась Миранде. Уголки рта Миранды слегка приподнялись в ответ, когда она посмотрела на Энди так, что Энди забыла свое имя. Энди опустила глаза вниз после того, как несколько секунд выдержала взгляд Миранды, и сильно покраснела. Она надеялась, что Миранда не могла разглядеть, насколько заполыхали ее щеки в тусклом свете ресторана, но она не могла сдержать сбившегося дыхания. Женщина ничего не упустила. На какое-то время они замолчали, и Энди еще раз просмотрела меню. Баклажаны под пармезаном выглядели чертовски привлекательно, впрочем как и кальмары. Поскольку ей не нужно было беспокоиться о том, что завтра она будет отягощена вечерним перееданием, Энди могла съесть и то, и другое, но она была с Мирандой и ей действительно не хотелось выглядеть перед той обжорой. Ее взгляд заметил блюдо, которое представляло собой тарелку для дегустации трех блюд одновременно маленькими порциями, и глаза Энди загорелись. Сочетание с салатом и дополнительным хлебом, она решила, что это будет оптимальным решением. Определившись с заказом, она снова взглянула на Миранду. Миранда с мягкой улыбкой на лице, наблюдала, положив голову на руку, как ее дочери раскрашивают в маленьких бумажных детских меню свои рисунки. В этот момент она выглядела такой расслабленной и довольной, что у Энди перехватило дыхание. Прошла долгая секунда, прежде чем она смогла сделать вдох. Она действительно забеспокоилась, что может задохнуться. Конечно, люди и раньше заставляли ее ненадолго перестать дышать, но на самом деле никто не заставлял ее физически переставать дышать на такой отрезок времени. Черт возьми, она была выше этого. Все еще. Как обычно. Кэролайн повернулась к Энди с застенчивой улыбкой на лице. Она подтолкнула к ней бумагу, которую раскрашивала, и указала на цветную каплю. Энди понятия не имела, что это может быть, но она улыбнулась девочке и наклонилась вперед, чтобы рассмотреть ее поближе. — Что же у тебя здесь такое? — спросила она, поднимая бумагу со стола. — Это рисунок, на котором ты танцуешь. Сердце Энди немного сжалось. Теперь, когда она знала, к чему клонит Кэролайн, она могла увидеть ее задумку на бумаге. — Это действительно хорошо, милая, — нежность выскользнула без ее согласия. Она тяжело сглотнула, надеясь, что Миранда не обидится. Кэролайн подалась вперед и указала на еще одно пятно на странице, которое, как подумала Энди, могло быть либо другим танцором, либо деревом. — А это я и Кэссиди танцуем с тобой. Энди снова положила рисунок на стол и посмотрела на девочку рядом с собой. — Что ж, для меня будет честью танцевать с тобой и твоей сестрой. Кэролайн усмехнулась, забрала бумагу и снова начала раскрашивать. — Хорошо. Будет весело. — Ага! — воскликнула Кэссиди, отрываясь от собственных творческих затей. — Потому что мы будем лучшими балеринами, верно, мамочка? Миранда наклонилась и поцеловала макушку дочери. — Конечно, Боббси. Я уверена, что вы будете лучшими в своем классе, когда начнете заниматься. Обе девочки были довольны заявлением матери и широко улыбнулись. Мимо прошел официант, принял заказ и поставил корзину с хлебными палочками перед ними. Энди практически подалась вперед за едой и едва удержалась от того, чтобы тут же не застонать от запаха. Миранда ухмыльнулась, она явно забавляясь. Энди закатила глаза. — Что? Попробуй потанцевать два часа подряд и увидишь, как ты проголодаешься. Она высунула язык всего на секунду, прежде чем сунуть часть хлебной палочки в рот и начать жевать. Боже мой, хлебные палочки были божественными. Как она могла удержаться от того, чтобы не съесть их всех сразу? Миранда взяла хлебную палочку, сломала ее пополам и вручила по половинке каждой из девочек, которые продолжали раскрашивать, теперь рассеянно жуя хлеб. — Да, признаюсь, я никогда не танцевала два часа подряд и обычно я не ем много углеводов, но вот хлебные палочки — исключение, — призналась Миранда и потянулась за своей хлебной палочкой, когда ее тон стал чуть более томным. — Они вызывают сильную зависимость. Она вздернула бровь, глядя на Энди, прежде чем откусить кусочек хлеба. Энди покраснела, но она точно не знала, почему. Она на секунду отвела взгляд от Миранды, просто чтобы взять себя в руки. Она выругалась про себя, что, кажется, опять начала краснеть. Она ни черта не могла скрыть, когда дело доходило до румянца. Через несколько глубоких вдохов она почувствовала, что смогла совладать с собой и румянец, по крайней мере, исчезает. Кэссиди похлопала мать по руке, снова отвлекая внимание Миранды от Энди. — Мама, что это за слово? — Она указала на бумагу, на которой рисовала. — Это слово «сбрызнуть», дорогая. Это значит полить небольшим количеством жидкости что-то, например, как ты и твоя сестра любите брызгать сиропом на блины. Хотя в Вашем случае, я полагаю, более подходящим словом будет «заливать». Энди фыркнула на это сравнение. — Я не могу их винить, — сказала она — Я тоже люблю поливать блины большим количеством сиропа. — Конечно, любишь, — Миранда взглянула на нее и согласилась. Но это было сказано не злым тоном и с намеком на улыбку, так что Энди просто промолчала, покачав головой. — О, — сказала Кэссиди. — Значит, когда написано, что сбрызнуто, — она сделала паузу всего на секунду и произнесла это слово. — Ол-оли-оливковым маслом, это значит, что его сверху полили? — Она посмотрела на мать в поисках одобрения. Миранда кивнула. — Совершенно верно. Лицо Миранды на несколько мгновений отражало всю ее любовь к маленькой девочке. — Спасибо, мама, — Кэссиди просияла. Энди задумалась на секунду. Дети Миранды еще не пошли в детский сад, но они уже умели читать. Она посмотрела на Миранду. Судя по всему эти Кэссиди и Кэролайн собирались быть такими же умными, как и их мама. Мир с тремя женщинами-Пристли несравненного интеллекта, Энди едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. О боже, когда близняшки станут старше, мир должен быть готов к этому. — Вы двое уже умеете читать? — спросила она восторженно вместо того, чтобы высказать свои мысли. Обе близняшки повернулись к ней и зеркально посмотрели на нее удивленно, явно говоря «да». Энди пожала плечами. — Я не умела читать, пока не пошла в детский сад. Вы, девочки, должно быть, очень умны. Миранда провела пальцами по волосам Кэссиди, а обе девочки застенчиво улыбнулись комплименту Энди. — Спасибо, Энди, — сказали они синхронно. Миранда хмыкнула. — Хорошее дошкольное образование, конечно, также помогает улучшить интеллект, но они очень, очень умные девочки сами по себе, даже без этого образования. Энди, наверное, даже не хотела знать, в какой сумасшедший детский сад Миранда отправила своих девочек. Вероятно, это обходилось ей дороже, чем Энди зарабатывала за год. Но затем она снова посмотрела на двух близняшек, которые теперь болтали друг с другом на каком-то языке, который должен был быть их собственным, и подумала, что тратить любую сумму на этих прекрасных девчушек стоило того. Все те сорок минут, что она знала их, они казались очень хорошими детьми. — Значит, они растут достойными детьми своей матери, — подвела итог своим мыслям Энди. Теперь настала очередь Миранды слегка покраснеть. Энди почти ликовала, что она, наконец, взяла реванш, после того, как Миранда заставляла ее краснеть весь вечер. — Мне нравится так думать, но в них обеих определенно есть что-то от их отца. Когда они станут немного старше, они будут жалкими обманщицами, что они определенно унаследовали от него, — Миранда закатила глаза. — Не знаю почему, но в то время ребячество с духом шутника, казалось мне привлекательным. Сейчас, однако, не очень. Я предпочитаю тех, кто гораздо более… Зрел в своем мышлении. У Энди мгновенно закружилась голова, когда Миранда многозначительно посмотрела на нее. Она сглотнула и обнаружила, что во рту у нее сильно пересохло. Взяв стакан с водой, она сделала большой глоток, и пила до тех пор пока не почувствовала, что пустыни Сахара больше нет у нее во рту, тогда она поставила стакан обратно. — Ах, да, я могу тебя понять, — произнесла Энди и покраснела сильнее, когда пожалела, что физически нет возможности просто засунуть ногу в рот, чтобы она могла просто молчать и не смущаться от этого еще больше. Миранда только ухмыльнулась и ничего не сказала. Через минуту принесли еду и поставили перед ними вместе со свежей корзиной хлебных палочек. Несколько долгих мгновений были слышны только звуки еды и то, как Миранда помогала девочкам нарезать что-то в их тарелках, если это было необходимо. Энди была рада отсрочке. Это позволило ей собраться с мыслями, подавить все чувства, которые, как она знала, она совершенно не должна была испытывать прямо сейчас, но все равно испытывала. Разве влюбленность не должна была исчезнуть через некоторое время? Почему стало только хуже? Она молча вздохнула и откусила еще один кусок самого чертовски фантастического кальмара, который она ела в своей жизни. По крайней мере, на этот раз ее дилемма возникла из-за хорошей еды. — Тебе нравится твое блюдо, Андреа? — спросила Миранда как раз в тот момент, когда Энди откусила очередной кусочек. Энди попыталась быстро прожевать, кивая головой. Она была бесконечно рада, что не подавилась едой во время этого действия. Она, наконец, сглотнула после долгой паузы и почувствовала, как кусочки еды царапают заднюю стенку ее горла, но она не умерла, слава Богу, поэтому считала это победой. — Да, все действительно, очень, очень вкусно. Наверное, лучшее, что я когда-либо пробовала. Глаза Миранды чуть потемнели, прежде чем она промурлыкала свое согласие. — Да, на самом деле у этого места должны быть оценки лучше, чем есть на самом деле, но я понимаю, что хочу, чтобы это место оставалось таким же семейным. Иногда большая популярность может навредить, — она пожала плечами, каким-то образом ухитрившись сделать этот жест совершенно элегантным. — Ну, если это не абсурдно популярное место, для нас это действительно лучше, — Энди улыбнулась Миранде, когда она взяла свой стакан и сделала еще один глоток. — Да, я полагаю, это один из способов посмотреть на происходящее. Миранда отрезала небольшой кусочек лазаньи, который был перед ней, и отправила его в рот, на мгновение закрыв глаза, пока она жевала и глотала. — У меня, однако, нет проблем с бронированием даже в более крупных заведениях с гораздо более высоким рейтингом. Хотя, я уверена, что мои помощники не согласятся с этим, — Миранда ухмыльнулась, и это был прямо-таки дьявольский взгляд. — Дай угадаю, они могут попытаться сделать заказ, и если они не сделают то, что ты хочешь, ты будешь очень недовольна. Миранда кивнула. — Очень часто, когда мне нужно зарезервировать столик, это связано с деловыми встречами. Я подбираю место, куда мне нужно пойти, в соответствии с людьми, с которыми я встречаюсь. Думаю о том, какая кухня им понравится или произведет на них должное впечатление, чтобы они могли немного легче подчиниться моей воле, — Миранда откинула со лба прядь волос, упавшую перед ее глазом, и продолжила. — Что касается других случаев, ну, у меня на самом деле очень мало времени, которое я могу потратить на свое собственное удовольствие, и я не думаю, что его достаточно, чтобы его тратить на ожидание мест, которые я действительно хочу посетить. Бронирование столика за три месяца до назначенного времени это довольно смешно для таких, как я. Энди могла понять ее точку зрения, но как человеку, у которого не было ни денег, ни славы, чтобы подчинить себе правила, она чувствовала, что ее кольнула обида или даже зависть. На самом деле она не завидовала Миранде; она знала, как усердно та работала, но Энди была обычным человеком, как и все остальные. И если бы она была действительно честна с собой, такая сила, возможно, просто заводила ее. — Бронирование за три месяца до назначенного времени звучит немного нелепо для всех, но я понимаю, что ты имеешь в виду. Миранда склонила голову. — Ммм, да, но чем более эксклюзивным будет место, тем лучше другие люди моего слоя отнесутся к нашей встречи в нем, — она деликатно фыркнула. — Я понимаю, что хочу всегда лучшего, но без комплекса превосходства я определенно могла бы обойтись. Если это только не касается моды, там я лучшая, поэтому я считаю, что этот комплекс оправдан, — Миранда махнула рукой. — Немного лицемерно, но опять же, каждому свое в жизни. Энди кивнула. Да, это определенно было правдой. — Я думаю, это совсем не лицемерно. Ты лучшая, по крайней мере, я правда так считаю, — она покраснела. — Я, э-э, возможно, пролистала несколько других модных журналов в течение нескольких месяцев после съемок, но они были просто… Не такими объёмными, как «Подиум». Богатые люди, которые хвастаются тем, что могут себе позволить яхты за пять миллионов долларов, на самом деле, просто богатые придурки. Энди зажала рот ладонью и бросила испуганный взгляд на девочек, на лицах которых нарисовались маленькие хитрые ухмылки, такие же, как были у каждого ребенка, когда кто-то при них произносил плохие слова, а потом понимал, что это может не понравиться их родителям. — Э-э, извините, извините, у меня это просто выскользнуло, — она повернулась к близняшкам. — Вы не должны использовать последнее слово, которое я только что сказала. Это невежливо, и я прошу прощения за это. Девочки кивнули, с легкостью приняв ее извинения и последующий урок. Затем Энди посмотрела на Миранду, очень надеясь, что не увидит ярости в ее глазах. Миранда, со своей стороны, выглядела более чем удивленной. — Действительно, девочки, есть способы лучше выразить свои эмоции, чем опускаться до ругательств. Она приподняла бровь, глядя на Энди, которая сильно покраснела и посмотрела в свою тарелку, съев с нее несколько кусочков, прежде чем снова поднять глаза. — Но я не могу сказать, что я не согласна с тем, что ты сказала, Андреа. Миранда на секунду посмотрела вдаль, прежде чем снова сфокусировать взгляд на Энди. — С другой стороны, я полагаю, что у меня совершенно иная точка зрения, чем у некоторых. Я видела как отчаянную бедность, так и огромное богатство в течение своей жизни, и я считаю, что это позволяет увидеть очень многое в перспективе, — она посмотрела на своих девочек. — И хотя они не будут знать, что такое голод, я не позволю им впасть в такое же высокомерное отношение, как это часто делают те, кто вырос в богатстве. Энди прищурилась всего на секунду. Она могла сказать, что Миранда была совершенно честна, но трудно было представить Миранду какой-то другой, кроме как богатой и могущественной, не говоря уже о временах, когда ей приходилось голодать. Она немного вздрогнула при этой мысли и захотела протянуть руку и утешить Миранду за то, что должно быть происходило много лет назад. — О, я не могу этого представить. Миранда не пошевелилась, но почему-то пожала плечами. — Не многим я бы позволила об этом знать. Представляешь, что СМИ будут делать с такими подробностями? Папарацци ждут не дождутся своего часа, когда можно будет поиздеваться надо мной. Удивительно, что может сделать смена имени и поездка через океан. — Ты не из США? — Нет, вообще-то я англичанка, родом из Лондона, точнее, из Ист-Энда. Лицо Энди недоверчиво вытянулось. Миранда определенно не звучала так, будто она была из Англии. Миранда только улыбнулась и тихо сказала с британским акцентом, который находится между стереотипным акцентом кокни и тем, который каждый британец использует в кино. — Удивительно, на что способна решимость и несколько уроков ораторского искусства. В какой-то момент Энди подумала, что женщина могла читать ее мысли. Она слегка вздрогнула от чувств, которые вызвал в ней акцент. Она отвлеклась, взяв свой последний кусок кальмара и сунув его в рот, отодвинула тарелку, с чувством приятного насыщения. — Ух ты, ты звучишь совсем иначе. — Именно. Это то, за что я платила. За пределами Англии такой акцент позволил бы мужчинам еще больше фетишизировать меня и подорвать любую власть, которую я имела бы над ними. Таким образом, акцент должен был уйти. Энди какое-то время сидела, переваривая этот лакомый кусочек информации. Миранда была полностью права. Мир танцев и бизнеса были совершенно разными мирами, но тот факт, что к женщинам относились как к низшим, был одинаковым. Она не могла представить себя женщиной, которая хоть как-то приближена к деловому миру. Танцорам разрешалось приезжать из других мест, если это были подходящие иностранные места. Она внимательно посмотрела на Миранду, на женщину, которая изменила себя только для того, чтобы играть в игру в клубе взрослых мальчиков лучше. Ее восхищение этой женщиной возросло еще больше. — Вау, это… — у Энди даже не было подходящих слов. Это было удивительно и в тоже время немного грустно. Триумфально. Хитро. И миллион других вещей. — Ммм, да, полагаю, — сказала Миранда, возвращаясь к своей теперь уже нормальной манере говорить. — Ты делаешь то, что должна, чтобы добиться успеха. Ты сама знаешь это не хуже меня. Энди не думала, что это одно и то же: издевательство над своим телом, часами танцуя на кончиках пальцев ног, по сравнению с избавлением от чего-то такого естественного, как акцент, но, возможно, это было странным образом похожее сравнение. Снова появился официант и убрал пустые тарелки. Через минуту подошел хозяин с подносом десертов — двумя канноли для девочек, чашками кофе и тирамису для Энди и Миранды. Он снова улыбнулась девочкам и весело заговорил с Мирандой, с той легкостью общения, которая бывает только у давних знакомых. Потом Энди отчаянно пыталась не застонать из-за того, насколько хорош был тирамису. На самом деле он был греховно великолепен. Она съела две порции за раз, если бы могла. Хозяин исчез через некоторое время, и Миранда откусила всего несколько кусочков от десерта, прежде чем отодвинуть его в сторону и сделать глоток кофе с восторженным выражением лица. Энди наслаждалась тем, что просто наблюдала за ней. Удивительно, какой Миранда была за пределами рабочих стен. А потом глаза Миранды открылись, буквально пронзив Энди насквозь. Может быть, она не так уж и изменилась. Может быть, все было наоборот. Миранда на работе была другой, фасадом, который был отточен много лет назад, когда акценты расставлялись, а карьера шла вверх. Энди задавалась вопросом, почему она не думала таким образом раньше, но, возможно, это было потому, что теперь она действительно узнавала женщину с другой стороны. Принесли счет, и Миранда положила в него кредитку с видом, который явно указывал, что Энди не следует даже пытаться с этим спорить. Ради того, чтобы ее голова осталась на плечах, Энди этого не сделала. Кроме того, после нескольких недель покупки еды на вынос ее финансы все равно были немного скудными. Оплатив счет, они снова вышли на парковку, девочки опять убежали вперед, хотя Энди обратила внимание за ужином как дети зевали пару раз. Было уже поздно, и они, вероятно, должны были лечь спать в любую минуту, если они уже не пропустили свое обычное время. Энди улыбнулась им теплой и искренней улыбкой. Она посмотрела на Миранду, идущую рядом с ней на довольно близком расстоянии. На таком, что Энди могла просто протянуть руку и взять женщину за руку, если бы захотела, но она знала, что не имеет на это права. Ей хотелось снова увидеть их всех такими, Миранду и девочек, расслабленными и счастливыми. Она хотела, чтобы таких совместных ужинов было больше. Она задавалась вопросом, произойдет ли это снова. Энди подняла Кэролайн в автокресло и пристегнула ее ремнями, надеясь, что все сделала правильно. Кэролайн, казалось, не заметила, что что-то не так, поэтому Энди подумала, что ребенок в достаточной безопасности. Но она действительно не хотела, чтобы маленькая девочка пострадала из-за ее собственной глупости, поэтому она еще раз проверила, как выглядит автокресло Кэссиди после того, как она была также пристегнута ремнями, и, к ее большому облегчению, все совпало. Она скользнула на переднее сиденье и повернулась к Миранде, когда та начала говорить. — Ты хорошо с ними ладишь, — она оглянулась в зеркало заднего вида и увидела, что ее дочери уже закрыли глаза и начали засыпать. Она нежно улыбнулась и снова посмотрела на Энди. — Ты им очень понравилась, и я думаю, что это не только потому, что ты балерина, — Миранда тихонько усмехнулась. — Это хорошо, потому что они мне тоже понравились. Миранда завела машину и выехала на улицы Саратоге. — Тогда я очень рада, — она протянула руку и как-то даже не глядя нашла руку Энди и сжала. — Я получаю большое удовольствие, когда важные люди в моей жизни ладят. Сердце Энди остановилось на несколько секунд. Она задавалась вопросом, не сползет ли она по сидению вниз, лишившись чувств. Наверное, это можно было бы расценить как дурной тон, и ей не следовало этого делать, но в данный момент она совершенно не могла себя контролировать. Поэтому она просто сжала руку Миранды и не отпускала ее до тех пор, пока Миранда сама не отстранилась, чтобы сделать довольно резкий поворот. — Ты в гостинице «Комфорт» с остальной труппой, не так ли? — Да, так и есть. — Хорошо, хорошо, это недалеко от того места, где мы остановились. У меня, определенно есть двое маленьких детей, которых нужно уложить спать как можно скорее, но я могу подбросить тебя по дороге. — Это было бы прекрасно. Энди нахмурилась, вспомнив, сколько вещей ей придется собрать, когда она вернется в номер. Не так она хотела закончить свой вечер, но это нужно было сделать. — Если ты в отпуске с девочками, когда вы вернетесь в город? — В следующие выходные. Я подумала, что недели будет достаточно, чтобы я могла немного расслабиться и провести время с девочками, но этого времени не хватит, чтобы они смогли загубить журнал без меня. Энди рассмеялась. — Здравые рассуждения. А мы завтра возвращаемся обратно, по крайней мере, большинство из нас. Несколько человек остаются, чтобы посмотреть местные достопримечательности, на которые у нас не было времени раньше, — она пожала плечами. — Я слишком скучаю по своей постели. Кроме того, компания больше не будет платить за мою комнату, и это деньги, которые я могла бы отложить на сбережения или потратить на гораздо более необходимые вещи. Сезон скоро начнется, поэтому я должна быть осмотрительной. Миранда кивнула. — Я понимаю. В своем доме очень много приятных моментов, хотя я не уверена, что Эмили входит в их число. На этот раз Энди фыркнула. В чем-то, конечно, она была права. — Я думаю, что за первый месяц мы пришли к взаимопониманию. Теперь мы почти друзья, но она определенно незаурядная личность. Миранда пробормотала свое согласие, сворачивая на стоянку гостиницы «Комфорт». Она заехала под навес парадного входа и перевела машину на нейтральную передачу. Близняшки на заднем сиденье немного зашевелились, когда машина остановилась, но тут же снова заснули. — Мы здесь. — Ага. Спасибо, Миранда, за ужин. Я действительно хорошо провела время. Это был идеальный способ отпраздновать подписание моего контракта. — Я рада, что ты так думаешь. Я тоже очень хорошо провела время. Возможно, мы могли бы повторить это в другой раз? Я знаю, что у нас обеих напряженный график, но я уверена, что время от времени это можно организовывать. Энди просияла, и она почти отчаянно закивала. — Да, да, мне бы очень этого хотелось, это было бы здорово. — Хорошо, — Миранда немного расслабилась в своем кресле. — Когда я вернусь, мы что-нибудь придумаем. — Хорошо, — согласилась Энди и потянулась к дверной ручке теперь, когда разговор подошёл к своему естественному завершению. Она вышла наружу и наклонилась, чтобы еще раз взглянуть на Миранду. — Спокойной ночи, Миранда, и передай девочкам, что я пожелала им сладких снов. — Спокойной ночи, Андреа, и тебе сладких снов. Энди усмехнулась и отступила назад, закрыв дверцу машины, и в последний раз помахала рукой перед тем, как уйти.