Sunshine and his Protector

Тридцатого сентября солнце печёт как летом. Листья на деревьях окрашены в разные оттенки жёлтого и красного и ещё не опали. Октябрь будет красочным, Чимин это чувствует. На Джинхо тонкий, красный шарфик поверх ветровки. У Чимина смешанные ощущения от этого и он не может представить, каково Юнги. Тэхён довольно настойчиво просил встречи накануне этого дня и буквально впихнул коробочку с подарком для ребёнка. Тэхён, каким бы ни был, любит детей, особенно таких милых, как Мин Джинхо. А ещё этот шарфик он связал своими золотыми руками. Джинхо с трудом сдерживается от нетерпеливого подпрыгивания, крепко сжимая отцовскую руку. Юнги негромко ворчит на очередь в кассах, которая все никак не кончится. Чимин рассасывает клубничный леденец задумчиво, смотрит на визжащих в толпе детей, которым тоже не терпится попасть внутрь «сказки». И все-таки как же Джинхо от них отличается. Послушанием, например. — Хён-хён, а дядя Тэхён привезёт собачек? — умилительно щурит глазки мальчик. Чимин вздыхает и качает головой. — Сэм и Юмин сегодня отправляются с Тэхеном в ветклинику, чтобы сделать прививки, так что, боюсь, нет, — ребёнок дует губы, но не теряет восторженного сияния. Джинхо с утра перебудил весь дом, вскочив в несусветную рань. Даже Чимин не встаёт так рано. Утро началось для Чимина с крика «Хён, у меня сегодня день рождения, вставай!» и чёткого прыжка детского тельца в его груду одеял. Джинхо точно сын киллера. Так метко ему в ребра давно никто не заезжал. Юнги повезло больше, его разбудили звуки с кухни и аромат кофе. Чимин тоже хотел бы так проснуться. Впрочем, Чимин не злился. Даже не осознавая важности дней рождения и других праздников, он понимал, что для Джинхо день рождения — самый счастливый день в году. Сегодня ему позволено и простительно все, в том числе и ранняя побудка старших. Наконец очередь оживилась и они получили свои билеты спустя пятнадцать минут. Юнги не переставал ворчать на «нерадивых» сотрудников касс за излишнюю медлительность. От леденца во рту осталась лишь палочка, которую Чимин выкинул в урну на входе в парк аттракционов. Территория парка просто огромная и застроенная всячески и увлечениями. То тут то там ходили аниматоры, приглашая то на фотосессию, то зазывали в отдельно оплачиваемые аттракционы. Чимина сразу привлекла большая постройка «дома страха», но сегодня он на правах сопровождающего. Они остановились напротив карты, чтобы решить, куда пойти в первую очередь. И, конечно, Джинхо сразу ткнул маленьким пальчиком в зону с динозаврами. Ничего особенного на самом деле, считает Чимин. Просто небольшая зона с фальшивыми, но двигающимися, как живые, динозаврами в полный их рост. Джинхо большего не надо, хотя и ребёнок понимал, что они не настоящие. Это не мешало ему тыкать пальцем в какого-нибудь диплодока (да, Чимин запомнил хоть что-то из неумолкающих дома рассказов об этих древних ящерах) и в полный голос рассказывать идущему рядом папе о предполагаемой жизни и месте обитания. Джинхо открыл широко рот, когда они достигли высокой машины с зубастой пастью и довольно громким ревом, записанным на компьютере. — Пап! Это тираннозавр! — лепечет, едва не дрожа от переизбытка эмоций, ребёнок. Юнги запрокинул голову, чтобы разглядеть огромного ящера получше. Чимин фыркнул, пряча усмешку за рукавом кожанки. — А вон там кто, Джини? — поинтересовался с куда большим вниманием Юнги, указывая в сторону более низкого динозавра с острыми рогами. Машина не очень правдоподобно двигала головой вправо-влево и «рычала», открыв беззубый рот. — Это трицератопс! Одним словом, Джинхо впал в перманентный восторг. Чимин шёл за Минами и разглядывал сначала динозавров, но не нашёл в этом чего-то интересного, поэтому начал неосознанно присматриваться к отдыхающих так же, как они, людям. Чимин не любитель столь людных мест. Ему не очень комфортно в толпе, ему больше по душе тишина и покой. Сегодня они пришли в парк аттракционов и Чимин заранее знал, что ему здесь не понравится как раз из-за большого скопления людей вокруг. Но, к его удивлению, Юнги вёл сына в отдалении от других таких же родителей с детьми. Наверное, Юнги тоже не очень любил такие шумные места. Когда показался выход из динопарка, Джинхо даже расстроился, что они так быстро все прошли. Тут-то их и подловила дамочка с фотоаппаратом, предлагая сфотографировать их замечательную «семью». Чимин распаковал ещё один — лимонный в этот раз — леденец, ожидая, когда Мины освободятся. Неожиданно та же дамочка толкнула его в кадр. — Вы тоже проходите, не стесняйтесь! Вы же с ними, верно? — девушка не желала слушать его оправдания, так что Чимину пришлось встать по другую сторону от Джинхо, севшему верхом на какого-то клыкастого динозавра. Джинхо вроде назвал его велоцираптором. Мальчик радостно притянул Чимина за рукав куртки поближе к ним, заставляя нагнуться к ним. Юнги, обнимавший сына, улыбнулся ему. Кажется, он не против его присутствия на одном снимке с ними. Чимин выдохнул и позволил себе расслабиться и просто посмотреть в объектив. Девушка сделала несколько фотографий. Чимин потерял счёт времени, скосив взгляд на продолжавшего улыбаться Джинхо, не прекращавшего щупать «кожу» динозавра. То, как мальчонка всегда любопытно рассматривает объект своего интереса и не стесняется трогать, поражало Чимина с самого первого дня знакомства с этим ребёнком. Парень не замечает, как напрягаются мышцы его лица, поднимая мягкие углы губ. Они наконец вышли из динопарка, снова встав перед выбором, куда пойти. Джинхо долго не думал, перекрикивая половину голосов своим звонким «хочу на машинки!». Вот это уже поинтереснее. Пока они ждут своей очереди и наблюдают за уже катающимися, Юнги отходит в туалет, передав руку сына Чимину. Джинхо снова чуть ли не прыгает от нетерпения. — Я сяду вон в ту фиолетовую, — быстро проговаривает малыш, неосознанно дергая Чимина за руку. — Нет, в зелёную! В жёлтую! — В жёлтую сяду я, — ухмыляется Чимин, поглаживая большим пальцем тонкие пальчики мальчишки. Джинхо замолкает, напряжённо думая. Он ни капли не обижается и продолжает искать «ту самую» машинку, на которой он поедет один (!). Юнги возвращается как раз к их очереди. Он возмущён очередями в несчастные кабинки, но весь негатив из него испаряется, когда надо быстро выбрать себе транспорт. Чимин считает ироничным его выбор — конечно, это чёрная машинка с номером один. Кто бы сомневался, честно. Джинхо усаживается в стоящую рядом с чиминовой жёлтой красную машинку с номером три. — Хён, обязательно пристегнись! Папа, ты пристегнулся? — кричит в другой конец поля отцу Джинхо. Сам ребёнок уже пристегнулся, успевая позаботиться о папе и хёне. Чимин находит эти ремни безопасности крайне неудобными для взрослых — живот передавливает жёсткая ткань. Ещё и колени упираются в руль. Какой-то недочёт со стороны разработчиков аттракциона. У них всего пять минут, но за это время Чимин ловит себя на мысли, что ему нравится. Азарт захватывает его полностью и он легко выворачивает руль, уворачиваясь от других машинок. Джинхо весело смеётся, пытается сбить то отца, то Чимина, но за ними не угнаться. Юнги, похоже, тоже нравится. Особенно сталкиваться с Чимином, за которым старший следует ну очень настырно. Они столкнулись последний раз, встав друг напротив друга. Время вышло. Юнги ухмыляется ему со своего места. Чимин выдыхает застрявший в лёгких азартный дух и отстегивается с усмешкой. За эти жалкие пять минут он успел набить себе синяки на коленках, но как-то не замечал этого до полной остановки. — Это было так круто! Папа почти догнал тебя, хён! — идёт между ними Джинхо и заливисто смеётся. Юнги берет его за руку и наклоняется с заводной ухмылкой. — Почти не считается, Джинхо-я. Я догнал Чимина, — подначивает Мин, и оба смотрят на Чимина. Возмутительно просто. Мины настроились против бедного телохранителя. — Издеваетесь, — фыркает под нос Чимин, притворно обижаясь. Такое не в его характере, но на Джинхо действует безотказно. — Чимини-хён, ну не обижайся! Пап, давай мы купим хёну мороженое? Или вату? — Юнги качает головой, сдаваясь без боя милой просящей моське сынишки. Чимин не сдерживает смешка, прикрывая рот рукой. Как же старший слаб перед своим чадом. Джинхо вьет из него верёвки вовсю. В итоге, Чимин показательно прощает этих негодников. Только потому, что мороженое было с тремя шариками на его выбор. Они сели на лавочку, чтобы Чимин спокойно доел свое мороженое, а Джинхо — голубую вату. Юнги купил ещё бутылку воды, жалуясь на совершенно не осеннюю жару. — Пап, я хочу туда, — малыш, отщипывая кусочки от цветного «облачка», указывает на зеркальный лабиринт. Что ж, туда так туда. И Чимин не жалеет, что зашёл внутрь помещения, полного зеркал. Он легко нашёл выход, слушая, как Мины бьются конечностями о зеркала, даже пару матов старшего удалось различить. Чимин не понял прикола этого аттракциона. Это ведь просто — понять, куда заворачивать и идти, не натыкаясь на отражающие поверхности. — У меня однозначно сегодня вылезет шишка на лбу, — бурчит Юнги, вылезая наружу. Джинхо тоже тёр лоб, не раз ударившись им. — Давно стоишь? — Заждался уже вас. Лабиринт-то не такой уж и запутанный, — сложив руки на груди, усмехается Чимин. Мины одновременно дуются на него и, ну правда, отец и сын. Очень похожи в самовыражениях. К острым ощущениям не тянуло, так что всякие горки они пропустили. Только на горку для детей Джинхо изъявил желание пойти и потянул за собой только Юнги. Старший долго умоляюще смотрел на Чимина, оставшегося внизу платформы. Чимин только помахал ему рукой, желая одними губами удачи. Юнги, вероятно, потом предъявит ему претензии о предательстве. Может быть. Это было настолько забавным зрелищем, что Чимин заснял это на видео. Кислую мину Юнги увидел не только киллер, но и Тэхён, которому было отправлено пятнадцатисекундное видео. Друг посылает тучу смеющихся до слез смайликов и надеется, что Чимин выживет после того, как Юнги узнает об этом видео. А он узнает, сто процентов. — Весело тебе было, Пак Чимин? — недовольно бормочет Юнги, смотря исподлобья на парня. Чимин невозмутимо пожимает плечами. — Не понимаю, о чем ты, хён, — хорошо скрываемая ладонью усмешка показывает обратное. — Мы дома об этом поговорим, — грозится Юнги, но оба понимают, что ничего серьёзного не будет. Либо они вымотаются до крайней степени усталости, когда только помыться и в койку, либо Юнги попросту об этом забудет. Они прошли множество аттракционов. Одной из их локаций был дом «вверх дном». Полы кривые, все предметы интерьера на потолке. Ходить по двум этажам такой постройки интересно для Джинхо. Юнги бренчит пальцами по чёрной гитаре, найденной в предполагаемой гостиной. Чимин просто осматривает комнаты и хмыкает на необычность здешней обстановки. Придумал же кто-то такую странность. Время летит незаметно. Они приехали сюда ближе к обеду, успели обойти половину парка, поесть в одной из кафешек (Чимин старается не думать о цене еды; для простого человека со средним заработком тут очень дорого) и прогуляться по оставшимся аттракционам. Чимин замечает будку с тиром и это его тянет куда больше, чем что-либо. Он давно не стрелял, к своему сожалению, и хотелось бы вспомнить хотя бы ощущения оружия в руках. Его долгий взгляд в ту сторону не проходит незамеченным для Минов. Джинхо тянет взрослых за руки к тиру. — Джинхо-я, какую игрушку хочешь? — с ласковой улыбкой спросил Юнги, потрепав сына по волосам. Джинхо ответно широко улыбается и тычет пальцем в довольно большую розовую акулу. — Папа выиграет её для тебя. — Для того, чтобы получить эту игрушку, нужно попасть двадцать раз в центр мишени, — поясняет мужчина, отвечающий за тир. Чимин ясно слышит в его словах подвох и смотрит на ружья. Наверняка они не исправные все. Но когда это останавливало Мин Юнги, в самом деле? Юнги попал ровно двадцать раз по центру, продырявив центр шариками, что были вместо пуль. Мужчина с натянутой улыбкой отдавал большую акулу в жаждущие руки мальчишки. Юнги повернулся к Чимину, все это время завороженно следившему за тем, как шарики метко попадали по центру. Юнги не растерял навык стрельбы, выглядя при этом максимально серьёзно (горячо, сказал бы Тэхён, будь он здесь; нет, Чимин не признает этого даже в мыслях), как на каком-то задании. И Чимин не знал, что ему делать с этой информацией. — Не хочешь пострелять, Чимин-а? — слегка наклонил голову Юнги, прищуривая глаза. Чимин отвёл глаза, уже не чувствуя того желания взять оружие в руки. Почему-то из головы не пропадала картинка оголенных бледных рук, расслабленно сжимающих ружье, правильной позы стрелка, вбитой на подкорку сознания, взлохмаченных после стольких развлечений чёрных волос и прищуренных глаз, блестящих азартом. Именно так выглядит бывший киллер Мин Юнги. А, может, так выглядел раньше Юнги..? Чимин скосил взгляд на соседнюю палатку. Там были дротики с воздушными шариками. Парень делает всего пару шагов в эту сторону, ясно давая понять, чего он хочет. Игрушки здесь не самые лучшие, надо заметить. Внимание привлекает плюшевая собака, напоминающая формой ушей и цветом шерсти золотистого ретривера. Чимин молча отдаёт деньги. Владелец палатки объясняет правила, которые киллер пропускает мимо ушей. Его волнует только количество шаров, которые он должен лопнуть острием дротиков, чтобы получить эту собаку. Он улавливает присутствие Минов каким-то шестым чувством, а внимательный взгляд скользит по его фигуре, сосредоточенному на целях впереди лицу. Чимин уходит с головой в этот игрушечный дартс. Всего мишеней сорок. Чимин попадает по всем за рекордно короткий срок, не жалея дротиков. Владелец удивлённо расширяет глаза, когда звук лопающихся шариков прекращается. Ему ничего не остаётся, кроме как выдать ожидающему Чимину приз. Собака оказывается в его руках. — Хён, это было так круто! У тебя так круто получилось лопнуть все шарики! — Джинхо аж два раза сказал «круто». Чимин светится от, казалось бы, детской похвалы. Парень несёт собаку сам, потому что у ребёнка руки заняты акулой, с которой он точно не планирует расставаться ближайшее столетие. Джинхо продолжает лепетать о том, какой у него классный хён. Чимин слушает его, идя наравне с ним и его отцом. Кстати, Мин-старший что-то притих. Юнги не смотрел на него и даже не улыбался. Чимин не мог понять, к чему такая смена настроения, но секунда, и на лице Юнги снова улыбка в сторону сына. Только на Чимина он все равно не смотрит. И как это понимать? — Ну что, Джинхо, вот и последнее твоё испытание на сегодня. Ты у нас теперь большой мальчик, ничего не боишься. Пора доказать свою храбрость, — Юнги встал напротив «дома страха». Мальчик посмотрел сначала на папу, потом на дом. На папу, на дом. А потом повернулся к Чимину. — Чимини-хён же пойдёт со мной? — просяще выпячивает нижнюю губу мальчик. Юнги беззлобно улыбается. — Если он хочет. — Я пойду. Хотя я уверен, что ты и без нас бы справился, Джинхо-я, — передаёт игрушечную собаку в руки старшего Чимин и берет за руку ребёнка, ведя прямо к дверям страшного с виду домика. Юнги остаётся позади, а дверь протяжно скрипит, закрываясь за ними. Помещение абсолютно тёмное, освещенное только красной подсветкой. Чимин несколько раз моргает, чтобы привыкнуть к темноте, и замечает декоративную паутину везде и всюду, всякие коробки и игрушечных пауков. Джинхо крепче сжимает его ладонь, тоже осматриваясь в комнате. Жуткая музыка нагнетала обстановку. — Идём, Джинхо? — тихо спрашивает Чимин, чуть наклоняясь к мальчику. В темноте едва видно, как тот кивает. Дом не такой большой, но декорации и правда стоящие. Выглядит ужасающе, тем более для детей. Они проходят мимо ванной, потому что Чимин издалека видит в открытом дверном проёме кого-то лежащего в ванне. Там подсветка зелёная, но красная краска выделяется ярким пятном. Лучше бы Джинхо, и без того напуганному звуками, не видеть такого. Для Чимина здесь не было ничего страшного. Даже вдруг затихшая музыка не напрягала. А вот Джинхо ощутимо напрягся, ручонка вся вспотела и мелко подрагивала. Мальчик постоянно жался на ходу к ноге Пака. Полы специально скрипучие. В полной тишине это кого угодно напугает. — Хён, а скоро выход? — шепчет Джинхо. Даже в такой тихой интонации Чимин слышит явный страх. Чимин не успевает ответить. Перед ними внезапно возникает спихнутый сверху скелет. В этот же миг из спрятанных колонок очень громко звучит чей-то вопль, и он сочетается с криком Джинхо. Чимин резко сбивает муляжный скелет и наклоняется к мальчику, поднимая его на руки. Рука успокаивающе гладит по спине, содрогающейся от плача. Джинхо крепко обнимает за шею Чимина. Парень ускоренным шагом идёт к уже виднеющемуся выходу. Всхлипы в ворот его куртки напрягали куда больше этого чертового домика. — Джинхо! — к ним быстро подходит Юнги, обеспокоенность хмуря брови. — Крик был слышен даже здесь. Все в порядке? Чимин? Чимин не смотрит на Юнги, высматривая владельца «дома страха». Тот выходит с той стороны, где они вошли в дом. Чимин все ещё держит ребёнка в руках, отдалённо слыша поспешные шаги Юнги за спиной. Подойдя к мужчине в каких-то драных тряпках, Чимин ещё раз косится на табличку с правилами. Ограничение по возрасту вполне пропускает Джинхо к списку тех, кто может войти внутрь. — Я настоятельно рекомендую вам сменить правила допуска детей к этому месту. Повысьте возраст до минимум десяти лет. Дети до этого возраста боятся даже с родителями, — цедит сквозь Чимин. Джинхо все ещё ощутимо подрагивает в его объятиях. Мужчина озабоченно чешет затылок, но тут же кивает, принося извинения с поклоном, когда Чимин опасно щурит глаза. Они уходят из парка, но недалеко. Усадив малыша на скамью, Чимин держит его за ручки. — Всё в порядке, Джинхо-я? — негромко спросил Чимин. Юнги молча подал сыну воды, сев рядом и прижав его к себе. Джинхо шмыгнул носом. Детское личико опухло и покраснело от слез. — Д-да, — кивает мальчик. — Что тебя так испугало, малыш? — целуя сына в макушку и перебирая его волосы рукой, просит рассказать Мин. Джинхо жмётся к отцу ещё больше, выпуская руки из рук Чимина. — Т-там резко все затихло. А-а п-потом на хёна спрыгнуло что-то и какая-то тётенька закричала, — Юнги начал низко бормотать всякие утешения, гладя сынишку по голове и плечам. Чимин тяжело вздохнул, встав с корточек. В кармане оставался ещё один леденец, тут же отправившийся в рот. Не стоит говорить, что он больше испугался крика Джинхо, нежели атмосферы в доме. Ещё никогда у него не шалил так пульс от страха за кого-то. — Чимин-а? — зовёт его Юнги. Леденец треснул под зубами. Киллер поворачивает голову к Минам, ловя обеспокоенный взгляд Юнги на себе. — С тобой все хорошо? — Со мной — да. Просто… Это было слишком неожиданно, — не стал утаивать Чимин, вытаскивая палочку с остатками зеленой карамели изо рта. В этот раз вкус был яблочным. — Больше мы туда не пойдём, да, Джини? — мальчик кивает и отрывается от папы, смотря на Чимина снова заслезившимися глазками. — Прости, Чимини-хён, что напугал, — поджал дрожащие губки ребёнок. Чимин вздохнул и приподнял уголок губ, погладив Джинхо по спутанным волосам. — Ничего страшного, Джинхо. Главное, что ты в порядке теперь, — Джинхо слабо улыбается, а Юнги отдаёт ему в руки собаку. Малыш прижимает её к груди и спрыгивает со скамейки. — Поехали домой? — Да! — вмиг просиял Джинхо и побежал вперёд взрослых к парковке, где они оставили машину. Чимин сегодня за рулём, потому что автомобиль принадлежит ему. — Не несись так, а то упадёшь! — на повышенном тоне предупреждает непоседу Юнги. Положив руку на плечо Чимину, мужчина благодарно улыбается. — Спасибо, Чимин-а. — За что? — не понимает Чимин, хотя начинает догадываться. — За то, что согласился с нами пойти. Джинхо был счастлив не только потому, что я был с ним. Он доверяет тебе… Очень сильно, — объясняет Мин, засовывая руки в карманы джинс. Белая футболка чуть мнется снизу. — Теперь можем ехать домой. Чимин не говорит об этом вслух, но, несмотря на не очень хороший конец их прогулки по парку аттракционов, он тоже был счастлив быть здесь с Минами. (И Чимин даже не подозревает о той лавине эмоций, которая накрыла обоих Минов, когда киллер сказал «поехали домой». Возможно, Чимин уже считает их дом и своим тоже, если говорит так?)

***

— Я так испугался за тебя, хён, — неразборчиво от сильной сонливости бормочет Джинхо. Он надёжно укрыт тёплым пуховым одеялом и защищён с двух сторон акулой и собакой, выигранными сегодня в тирах. На тумбочке стоят распакованные из подаренного Чимином набора лего-динозавры. Чимин усмехается и гладит ребёнка по ручке, обнявшей акулу. Мягкая кожа очень гладкая под его огрубевшей рукой. — За меня не стоит бояться, Джинхо-я. Я всегда защищу тебя, — заверяет Чимин. Мальчик медленно моргает, уже вряд ли трезво понимая их разговор. — Ты же не пострадал от той жуткой штуки, хён? — Нет, — качает головой Чимин. Губы сами, неосознанно поднимаются в чем-то ласковом. — Хорошо… С тобой так… спокойно, хён, — мямлит малыш, утыкаясь носиком в розовый плюш. — Я хочу… Чтобы ты остался со мной и папой навсегда… Чимин замирает, не ожидая такой честности. Джинхо начинает сопеть, слишком вымотанный чересчур эмоциональным и активным днем. Парень еще долго сидел на стуле возле кровати и рассеянно гладил ручку ребёнка, плавая в своих мыслях. Может, все же не стоило ходить сегодня с ними? Теперь Джинхо окончательно привязался к Чимину и отпускать его малышу будет тяжело. (Чимин не желал думать, что ему тоже будет тяжело отпускать эту семью…) Чимин спускается вниз и видит Юнги, сидящего за столом. В его руке стакан с янтарной жидкостью, а на тарелке перед ним кусок пломбирного торта с завитушками. С другой стороны стола ещё один стакан, только пустой. Мужчина замечает его практически сразу и кивает на стул напротив. — Выпьем, Чимин-а? В честь шестилетия Джинхо, — с улыбкой предлагает Юнги, поднимая свой стакан. Чимин фыркает и наливает себе коньяк из открытой бутылки. Чокнувшись стеклянными стенками стаканов, оба выпили за здоровье и счастье малыша. Напиток горячит горло с непривычки. Чимин же не пьёт так часто, тем более высокоградусный алкоголь. Его максимум — вино, выпитое на пару с Тэхеном. Юнги же, наоборот, даже не корчится. Видимо, он предпочитает больше коньяк. — Это был очень насыщенный денёк, — хрипло утверждает Юнги, откинувшись на спинку стула. — Давно такого не было. Ты хорошо провел время? Чимин задумался, облокотившись на стол одной рукой и крутя в руках стакан. На дне осталась капля. — Наверное, лучше этого дня ничего не было, — Чимин не уточняет таких слов как «в моей жизни», но это подразумевается, слышится между строк. Юнги мягко улыбается, слыша этот подтекст. — Рад, что вам все понравилось. Значит, не зря отстояли в очереди так долго, — хохотнул Мин. Чимин фыркает, беря в руку снова бутылку и наливая сначала старшему, а потом себе. — Конечно, последний аттракцион так себе. Не думал, что Джинхо так испугается. — Мне кажется, он с самого начала не хотел идти. Тут и взрослый может испугаться. Особенно, если начнёт приглядываться к деталям, — подмечает Чимин, делая медленный глоток. — Декорации там что надо. Но вот этот муляж, что был в конце, — полный отстой. Хотя если учитывать напряжение в виде затихшей музыки и крика на фоне, когда эта штука выпрыгивает сверху, то в принципе даже жутковато. — Киллерам все ни по чем, да? — усмехается Юнги, повторяя позу Чимина и тоже делая глоток из своего стакана. — Я за сегодня вспомнил, каково это — держать ружье в руках. Непривычно прям было. — Я тоже думал пострелять. Практики давно не было, — признался Чимин, обводя указательным ободок стакана. — Но подумал, что владелец того тира обвинил бы нас в мошенничестве. — С чего бы это? Просто хорошо стреляем, кому какое дело? — Хён, обычные люди зачастую даже не знают, как правильно стоять с ружьём в руках. А мы очень там выделялись своими умениями, — хмыкнул парень. — Ну, тоже верно, — вздохнул Юнги, беря в руку ложку и тыкая ею в кусочек торта. Съев первую, он тут же тяпает вторую и протягивает Чимину через стол. Пак изумленно пялится то на ложку, то на мужчину. — Давай, ешь. Я не заразный… Вроде. Чимин осторожно (вовсе не потому, что считает Юнги заразным) съедает предложенную сладость. Ощущения странные, пусть на языке и вкусно тает кремовый пломбир. Юнги выглядит довольным и продолжает есть торт, запивая его алкоголем. — А я ещё Тэ называл странным, когда он пил вино и заедал его чипсами с крабом, — вслух произносит свои мысли Чимин. Юнги низко смеётся, отмахиваясь от него ложкой. — Твой друг действительно занимался твоими собаками сегодня? — переводит, но недалеко тему Мин. — Да. Он почти свыкся с их постоянным присутствием в его жизни. Хотя он не перестаёт жаловаться, что Юмин сгрызла ему весь диван из вредности, — старший неопределённо мычит, но видно, что слушает внимательно. Чимин расслабляется все больше с каждым глотком коньяка. — И часто она так вредничает? — Нет, на самом деле. Только тогда, когда ей дают не то, что она хочет, — Чимин усмехается. Палец на автомате постукивает по столу, бесшумно и слишком монотонно. — Если так, то… Ты можешь привозить их. Только если они не будут грызть нашу мебель и, в целом, будут паиньками, — вдруг заявляет Юнги, поднимая голову. Он доел свой кусок и отодвинул тарелку на середину стола. — Спасибо, хён, — от всего сердца благодарит Чимин. Губы растягиваются в подобие улыбки, и Юнги почему-то застывает, глядя на Чимина. — Что? — Ты улыбаешься. Сегодня ты много раз улыбался, — неожиданно мягко улыбается ему в ответ Юнги, подпирая щеку рукой и не сводя глаз с него. И то ли так падает тусклый свет, то ли лисьи глаза прищурены как-то по-особенному. Либо, третий вариант: Чимин уже пьян. — Джинхо всегда радуется, когда ты улыбаешься. Это для него как достижение, — Юнги все-таки опускает взгляд и смотрит в почти опустевший стакан. — И я тоже рад этому. Значит, тебе с нами неплохо. Чимин не совсем понимает, к чему такие речи, но где-то глубоко внутри до него доходит двойной смысл этих слов. Но пока только где-то глубоко. Очень глубоко. Мин молчит, подливая ещё коньяка в стаканы, и смотрит в пустоту на поверхности стола. Чимин думает, что они все сильно устали за сегодня и надо бы пойти спать, а не пить алкоголь до поздней ночи. Однако у Юнги, кажется, другие планы. — Ты никогда не задаёшь вопросов. Любой другой бы уже спросил, — снова подаёт голос Юнги. В этот раз он низкий и выдаёт шепелявость. — О чем бы я мог спросить? — пожимает плечами Чимин. — Например, о матери Джинхо. Согласись, странно, что она так и не появилась, — Чимин чувствует своей киллерской чуйкой, что здесь все неспроста и тема сложная. Зачем Юнги её завёл, если Чимин никогда не интересовался вслух ею? — Тебе интересно ведь? — Меня учили не задавать лишних вопросов, хён. Если ты хочешь рассказать, я выслушаю. И да, мне поначалу было интересно, но потом я перестал об этом думать, — пояснил свою позицию Чимин, подаваясь чуть вперёд. — Хах, у тебя был странный родитель, Чимин-а. Но, наверное, к лучшему, — усмехается Юнги, и от этой усмешки так и веет горечью. Чимин чуть хмурит брови, поднес стакан к губам, но не делая ни глотка. — Мать Джинхо звали Наён. Я не знал её так хорошо, как должен был бы, но в двадцать один я редко думал головой в нерабочее время. Последствием одного из таких бездумных поступков и стал Джинхо. — Как типично, хён, — без всякой насмешки тянет Чимин. — Чш-ш, знаток дорам, — притворно возмутился Юнги, отмахиваясь от него. После ещё одного глотка он продолжил: — Я не знал о том, что у меня есть сын, пока мне его не принесли лично. Ему был всего год, он только агукал из своих одеял. Я даже не сразу поверил, что это мой сын. Потому что я всегда был осторожен в выборе партнёров и думал о взаимной безопасности, — Юнги погружался в воспоминания плавно. Чимин не знал, почему слушал его. Это ведь не так важно, да и лишняя информация для его работы… Но по какой-то причине это все равно волновало его. Пусть и было это волнение чем-то далёким. — Я плохо помню, как все произошло. В тот год я уже хотел отказаться от киллерской деятельности. Мне было скучно, да и не хотелось вылезать из своей однушки. Появление Джинхо поменяло в моей жизни все. Чимин ждал хоть какого-то адекватного конца рассказа, но Юнги о чем-то глубоко задумался. — Так что случилось с Наён-щи? — выдержал паузу Чимин. Юнги едва заметно вздрагивает, словно просыпаясь, и смотрит на него. Глаза у старшего уже блестят от градуса в организме. — Она погибла. Кто-то из киллеров пронюхал, что у меня есть сын, а Наён была слишком наивна, даже не скрывая этого факта. В итоге остался в живых только Джинхо, и то благодаря моему другу Сокджину, — поджал губы Юнги. — В последующие годы он с Хосоком и его братом очень мне помогли. Как в воспитании ребёнка, так и в становлении законопослушным гражданином. — Хосок не тянет на законопослушного, — замечает Чимин, припоминая все случаи с «просьбами». Юнги слабо смеётся на это. — Зато с Джинхо любил посидеть. Он же сам по натуре ребёнок… — Очень жестокий тогда уж, — складывает руки на груди Чимин. —..Мне даже не хочется спрашивать, что он тебе сделал, что ты такого о нем мнения. Впрочем, мнения о нем всегда чем-то схожи, — Юнги протяжно зевает и заторможенно моргает. Чимин осознает, что теперь им точно пора расходиться. — Пойдём спать, хён. Время позднее, — встаёт, чуть покачнувшись, но устояв твёрдо на ногах, Чимин и подходит к старшему. Юнги послушно встаёт и сразу опирается на Чимина. Они как черепашки доходят до комнаты Юнги. Мин стоит на ногах вроде твёрдо, но сомнительно. Не дай бог бы ещё в косяк врезался по пути. Чимин подводит мужчину к кровати и мысленно радуется тому, что тот уже переоделся в пижаму. Осталось только укрыть одеялом и пойти убрать со стола все, что нельзя видеть и уж тем более пить Джинхо. — Чимини, — необычайно ласково зовёт Юнги, когда Чимин гасит лампу на прикроватной тумбочке. Парень так и застывает в дверном проёме, повернув голову к кульку одеяла, — Ты же останешься? Ну вот, опять. Эти Мины вводят его сегодня в ступор регулярно, стабильно раз в два часа. И ладно Джинхо, так ещё и Юнги подключился. Это у них игра, что ли такая? «Как вывести мозг Пак Чимина из строя простыми вопросами с намёками?» У них неплохо получается, надо заметить. Чимин не знает, что сказать на это. Он вообще плохо понимает суть вопроса. Или это такая немая просьба? И остаться где? С ними или здесь, в комнате Юнги? Ответа Юнги, видимо, не ждал — он уснул до того, как Чимин смог что-то придумать. Чимин прикрывает дверь за собой и вздыхает, потирая глаза ладонями. Тяжёлый день, точно. Просящие голоса Джинхо и его отца смешиваются в один и превращаются в подобие совести. И когда она только успела у него появиться? — Да останусь я, останусь, коварные Мины, — шепчет в полупьяном бреду Чимин и идёт все же убирать со стола. Больше он пить эту дрянь точно не будет. А вот отметить и в следующем году день рождения Джинхо он бы не отказался.