Инстинкт

Атсу рассказал сыну о чужаках все, что знал. Мужчина догадывался, где примерно может находиться враждебная община, хотя никогда в ней не был. Он предполагал, что чужаки жили возле водоемов, так что Киану нужно было просто спускаться вдоль реки до тех пор, пока он не наткнется на поселение. Поздним вечером пятого дня пути Киан увидел ведущие от реки тропинки, протоптанные ногами человека. Неподалеку слышались крики детей и дружный смех мужчин. Киан решил дождаться, пока община заснет, а потом тихонько пробраться в поселение и убить их, мирно спящих в своих шатрах. Да, это был подлый способ, но мог ли как-то иначе один человек разделаться с семью десятками врагов? Киану предстояло уничтожить всех мужчин враждебной общины. С наступлением темноты в поселении наконец воцарилась тишина. Киан покинул свое укрытие и, держа дубину наперевес, размашистым шагом направился в логово врагов. В следующие несколько минут община могла лишиться защитников и кормильцев. Они бы умерли, не успев проснуться и стереть с лица умиротворенные улыбки. Они лежали бы хладеющими трупами с раскрошенными черепами в своих шатрах. А если бы от звука, с которым дубина проламывала голову, проснулись женщины и дети, спящие шатрах рядом с мужчинами, их постигла бы та же участь. Все это было бы, не будь у общины волков-охранников. Молодое животное, лежащее у входа в шатер главы общины, пошевелило ушами, потянуло воздух и предупреждающе зарычало, подавая знак своим собратьям. Волки скинули с себя сонливость, вскочили на ноги и стали вглядываться в темный лес, шевеля ушами и не переставая часто втягивать воздух. Киан вышел из леса. Первым, что он увидел, были оскалившиеся волчьи пасти. Мужчина непонимающе нахмурился. Неужели стая волков добралась до чужаков раньше него?.. Зарычав, самый крупный самец, наверняка вожак, прыгнул, нацеливаясь на горло Киана. Мужчина перехватил волка поперек брюха и с такой силой отшвырнул его в сторону, что зверь, сломав себе об дерево хребет, без дыхания рухнул на землю. Потерявшие вожака волки словно сошли с ума: захлебываясь воем и рычанием, они вновь и вновь бросались на Киана, умерщвлявшего их одним ловким ударом дубины по хребту. По сравнению с саблезубым тигром, которого мужчина однажды убил голыми руками, волки казались надоедливыми мошками. Сын вождя не боялся их. Он вообще ничего не боялся, потому что знал, что сможет справиться с чем угодно. Он был абсолютно уверен в своих силах. Услышав рычание волков, кроманьонцы проснулись. Один за другим уже вооруженные мужчины выбегали из шатров. На мгновение замирая, ужасаясь силе и бесстрашию чужака, они быстро приходили в себя и спешили на помощь своим товарищам и тем волкам, которые еще были живы. Киан был беспощаден. Потеряв над собой контроль, он бил нападавших дубиной, куда попадал, рычал не хуже волков. Только собравшись все вместе, мужчины смогли остановить разбушевавшегося чужака, связав его по рукам и ногам. Киан убил десять мужчин и восемь волков, причинив общине серьезный ущерб, и естественно, он должен был за это поплатиться. Шесть крупных мужчин с большим трудом вели чужака в ближайшую пещеру, преодолевая сопротивление исполина. Заведя врага глубоко внутрь пещеры, поселенцы оставили его там, связанного, без еды и воды, а уходя, завалили вход тяжелыми камнями. Киан был обречен на смерть от голода в темноте, холоде и одиночестве. Тем временем в общине было неспокойно: женщины и дети ревели в один голос, оплакивая убитых мужчин, над которыми шаман уже начал проводить погребальный обряд; волки, лишившиеся большей части своей стаи, тоскливо выли, устремляя морды в небо и прикрывая глаза. Нэру вышел из шатра заспанный и недоумевающий, что за шум его разбудил. Разведав обстановку, юноша пришел к выводу, что он снова не принимал участия в битве, хорошо хоть, на этот раз не позорно бежал, едва увидев врагов, но говорить «проспал» в свое оправдание было не намного лучше, чем сбежать. По общине перекатывались встревоженные шепотки. — Нэру, где ты был? — с ноткой подозрительности в голосе спросил у сына Смелый Хакон. — Я… Спал. Не слышал, что здесь происходило, — понурив голову, ответил юноша. Бывший глава общины тяжело вздохнул. Мальчишка не переставал его удивлять. Клялся избавиться от трусости, уже начал исправляться, но при угрозе снова пошел на попятную, в этот раз решив отсидеться в шатре. — Да говорю же вам: он не может быть человеком! — какой-то молодой мужчина пытался убедить двух пожилых женщин в том, что напавший на общину чужак не принадлежит к людскому роду. — Вы видели, как он быстр? Видели, как он силен? Как высок и мускулист? Какой ненавистью горели его черные глаза? Он злой дух, порождение тьмы! Обычный человек не может быть таким, как он! И я уверен, что камни и путы для него не преграда! Он с легкостью сбежит из пещеры, помяните мое слово! Старухи лишь недоверчиво качали головами, глядя на молодого человека с толикой осуждения за его чрезмерно восторженный тон. Конечно, юного воина легко могла впечатлить мощь Киана, несмотря на то, что он был его врагом. — Никакой он не дух! — звенящим от ненависти голосом выкрикнула женщина, которая раньше принадлежала к общине Хакона. Многие повернулись к ней. — Я помню его! Это он возглавлял чужаков, которые разгромили нашу общину! Сначала в поселении воцарилась тишина, а потом люди стали тихонько перешептываться. Гул голосов быстро набирал силу, многие люди уже срывались на крик, жарко споря друг с другом. Смелый Хакон постучал палкой по дереву, привлекая к себе внимание. Все люди разом смолкли. — Я подтверждаю ее слова! — громогласно заявил мужчина, — этот безумец был среди чужаков, напавших на нашу общину. Я запомнил его. Пока люди возбужденно обсуждали эту новость, Хакон тихо спросил у Нэру: — А ты его помнишь? Юношу так и подмывало солгать и уверенно ответить «да», но он лишь отвернулся в сторону и еле заметно отрицательно покачал головой: — Я сбежал, не успев толком разглядеть врагов. Хакон смерил Нэру строгим взглядом: — Если ты хочешь отомстить за тех, кто погиб в тот день, искупить свою вину перед ними, ты пойдешь в пещеру, в которой заточен чужак, и уничтожишь его. Стань уже, наконец, настоящим мужчиной! Убей своего врага! — тоном, не терпящим возражений, проговорил Хакон. Нэру не был уверен, что хочет оставаться в пещере наедине с врагом, даже связанным по рукам и ногам, но не посмел перечить отцу. Убив чужака, он смог бы смыть пятна позора, порочившие его честь. На рассвете Нэру отправился к пещере, чувствуя на себе одобряющие взгляды. Донкор предлагал составить юноше компанию или хотя бы дойти с ним до входа в пещеру, но Нэру отказался, сказав, что это дело лишь его чести. Полчаса юноша откатывал огромные булыжники, которыми был перекрыт вход в пещеру, тяжело дыша и обливаясь потом, несмотря на мороз. Наконец проход был расчищен. Нэру шагнул вовнутрь, силясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь поднятую передвижением камней пылевую завесу… Кроманьонцы с прирученными волками https://vk.com/photo107692709_456239332