Инстинкт

Киан стремительно спускался с горы, на удивление почти не поскальзываясь и стараясь не оборачиваться на спешащего за ним мальчишку. Мужчина был зол. Он не мог объяснить себе, что его так сильно разозлило: гибель отца, то, что сделали с ним после смерти, или напоминание о жестоком убийстве Иса. Киан негодовал от осознания того, что он не трогает чужака из-за невольного сравнения с погибшим другом и заботится о мальчишке, пытаясь искупить свою вину перед Исом. Мужчина позволил человеческой сущности взять верх над животными инстинктами, за что поплатился потерей контроля над собой. Сейчас он не видел и не слышал ничего вокруг, не реагировал на окружающую обстановку, им полностью завладели эмоции, которые Киан глушил в себе на протяжении долгих лет. Его разум начал активно функционировать, мысли хаотично метались по голове, грозясь разорвать череп изнутри. Лишь спустившись с горы и зайдя глубоко в лес, мужчина смог прийти в себя. Сейчас его окружала привычная обстановка. Здесь они с медведем постоянно охотились. Медведь. Сначала Киан не забывал о нем не на секунду. Когда мужчина обнаружил отца в их пещере, он не захотел возвращаться в племя, и попытался выполнить данное отцом поручение как можно скорее, потому что боялся надолго оставлять зверя одного. Все пошло не по плану: Киан не смог убить врагов, племя погибло, да еще и мальчишка-чужак следует за ним по пятам. С ужасом мужчина осознал, что потерял слишком много времени. Сломя голову он ринулся в их с медведем пещеру. Спуск с горы занял у Нэру почти в два раза больше времени, чем подъем. Находясь под сильным впечатлением от увиденного, юноша едва держался на ногах. Его колени тряслись, и он то и дело оступался, ему с трудом удавалось удерживать равновесие. Голова немного кружилась, а перед глазами упорно продолжал стоять образ обглоданного до костей тела. Когда Нэру наконец оказался внизу, чужак ушел уже далеко. Юноше вновь пришлось идти за ним по его огромным следам. Чем ближе Киан был к пещере, тем хуже ему становилось. Мужчина еще издалека заметил, что вход занесен снегом, а подойдя чуть ближе, обнаружил, что не видно никаких ведущих в пещеру или из нее следов. До последнего не теряя надежды, он проломил ледяную корку, которой оброс закрывавший вход в убежище снег, и вошел вовнутрь. Пещера была пуста. Киан тяжко вздохнул и понурил голову. Наверняка медведь пошел за ним следом. Не сразу, через день или два. Как долго он мог ощущать запах человека, как далеко от пещеры ушел? Где он сейчас? Недавние снегопады уже скрыли следы медведя, и Киану не оставалось ничего, кроме как надеяться, что рано или поздно зверь вернется. Мужчина опасался, что, следуя за ним, медведь дошел до земель чужаков, где мог стать их добычей, но кто мог знать наверняка? Киана снова обуяла ярость. Исполин изо всей силы ударил кулаком по стене пещеры, отчего от нее отломился немаленький камень. Нэру дошел до места, где чужак словно остановился в раздумье, а потом побежал — юноша понял это по удлинившемуся расстоянию между следами. Его что-то напугало? Дикий зверь? Что, если хищник убил его? Или все еще гонится за ним? Нэру не знал, стоит ли ему и дальше следовать за врагом. Собравшись с мыслями, юноша решил, что такого силача вряд ли кто-то сможет одолеть, и продолжил идти вперед. Киан провел в пещере несколько часов. Он просто сидел на каменном полу и силился избавиться от атаковавших его голову мыслей. Взяв себя в руки, мужчина вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего утра, и, желая заглушить голодное урчание живота, решил отправиться на охоту. Цепочка следов привела Нэру в просторную и глубокую пещеру, очень комфортную для проживания. Юноша сразу обратил внимание на остатки кострища и десятки разложенных вокруг него шкур. Здесь явно когда-то жили люди. Так как вход был занесен снегом, и, не знай чужак, что под толстым белым слоем что-то есть, он бы его не обнаружил, Нэру решил, что в пещере обитал никто иной, как его попутчик. Сначала юноша хотел разжечь костер и дождаться возвращения чужака, но потом испугался, что тот больше не придет в пещеру, какой бы удобной она не была, что он преследует другую цель и продолжит путь без него. Быстро подскочив со шкур, Нэру ринулся по следам чужака. Киану сегодня не везло в охоте, и он прекрасно понимал, почему. Проснувшийся в нем человек никак не желал утихнуть и уступить место сильному и беспощадному хищнику. Было уже очень темно. Небо этой ночью затянуло низкими плотными облаками, не пропускающими на землю свет звезд и луны. Мужчина почти ничего не видел. Отчаявшись кого-либо сегодня убить, Киан собирался вернуться в пещеру с пустыми руками, но случайно наткнулся на олениху с двумя детенышами. Стараясь незаметно подкрасться к ним с подветренной стороны, мужчина не заметил, как к нему самому подошел со спины его спутник. Когда Нэру шел за врагом, он с каждой минутой все сильнее жалел, что покинул уютную пещеру. Было очень, очень темно. Юноше стоило огромных усилий различать следы на фоне снега, благо, они были немаленькими. Нэру безумно боялся. Ему казалось, что за каждым деревом прячется медведь или саблезубый тигр, а каждая коряга — это замерший перед прыжком голодный дикий волк. Юноша заставлял себя идти вперед, вспоминая, как огромен и силен его попутчик. Такому никакие хищники не страшны. Внезапно среди деревьев показался кто-то большой, и этот кто-то медленно шевелился. Сначала Нэру остолбенел с широко раскрытыми глазами, изо всех сил напрягая зрение, чтобы разглядеть того, кто так сильно его напугал. Присмотревшись, юноша понял, что наконец сумел догнать своего врага. Нэру облегченно выдохнул и, расслабившись, стал неторопливо приближаться к чужаку. До оленихи оставался жалкий десяток шагов, когда за спиной Киана начал что-то громко говорить следующий за ним мальчишка. Самка быстро поднялась на ноги, бросила на людей тревожный взгляд и, позвав детей, стремительно ускакала. Сначала Киан не понял, что ее испугало, но, обернувшись, увидел радостное лицо чужака. Гнев на испортившего все мальчишку в полной мере отразился на лице мужчины. Он понял, что сегодня точно останется без еды. А когда Киан был голоден, он становился очень злым. С трудом сдерживаясь, чтобы не открутить мальчишке голову, Киан быстро направился в пещеру. Чужак что-то болтал у него за спиной, мешая мужчине перестать думать о неудавшейся охоте, и этим распалял его еще больше. Когда они наконец вошли в убежище, Киан был в шаге от того, чтобы хорошенько огреть несносного мальчишку дубиной по голове. Раз этак десять. Мужчина собрал остававшиеся еще с давних пор ветки, сложил их на кострище и начал разводить огонь. Чужак мешался, крутился вокруг него, не замолкал ни на секунду. Отбросив кремень в сторону, Киан резко встал на ноги и развернулся к мальчишке, глядя на него испепеляющим взглядом. Терзающие его мысли снова завладели разумом мужчины. Гибель отца, воспоминания об Исе, уход медведя из пещеры, надоедливый мальчишка — все это навалилось на Киана разом, заставляя сжимать кулаки и скрежетать зубами. Мужчина стал медленно надвигаться на чужака. Нэру не понимал, что нашло на его спутника. Только что он, казалось, был совершенно спокоен, а сейчас в его глазах полыхает ярость. Юношу пугала такая резкая смена настроения чужака, он отступал к стене, чувствуя, как начинают неметь ноги. Нэру чувствовал исходящую от исполина угрозу, она словно зависла в воздухе чем-то липким и тягучим, волнами расходясь от чужака. Киан сделал резкий выпад вперед, прижимая противника к стене, начиная заламывать ему руки. Чужак попытался вырваться, стал отбрыкиваться и выворачиваться из сильной хватки. Пытаясь отбросить его от себя, мальчишка всем телом подался вперед, отводя руки, которые удерживал мужчина, в сторону. Киан замер, ошарашенный резкой сменой своих эмоций. Мальчишка был слишком близко, он был таким слабым и от него так пахло страхом, что мужчина невольно вспомнил о женщинах из племени. Они были такими же слабыми. Сначала верили ему, даже восхищались, но стоило вот так зажать их где-нибудь в укромном местечке, приходили в ужас и пытались сопротивляться. Но Киан знал, что это было бесполезно, и осознание власти над ними лишь сильнее возбуждало его. Инстинкты взяли свое. Мужчине было плевать, кто перед ним — сказалось долгое отсутствие физической близости. Хотелось снова ощутить под собой слабое, отчаянно сопротивляющееся тело. Одна рука Киана держала руки мальчишки, второй он начал стремительно срывать с него одежду. Безмолвный ужас, читавшийся в глазах остолбеневшего чужака, распалял мужчину, а когда мальчишка опомнился и стал отчаянно сопротивляться, Киан лишь стукнул его головой об стену, заставив потерять сознание. Овладевать обмякшим, безвольным телом было не так приятно, как телом, противившимся насилию над собой, но у мужчины не хватило бы выдержки дождаться, пока чужак придет в себя. Парой сильных толчков с трудом проникнув в мальчишку, Киан начал раздражаться из-за испытываемого им дискомфорта. Злость заставила его двигаться быстрее и резче. Почти сразу по бедру чужака побежала струйка крови. Мужчина выдохнул через сжатые зубы — двигаться стало легче. Теперь это было намного приятнее. Закончив, Киан оставил мальчишку лежать у стены пещеры, а сам, уже почти полностью успокоившись, вернулся к разведению огня.