Мы не вернёмся к зиме

От маленькой круглолицей женщины в аккуратном шерстяном пальто с почти незаметной серебристой вышивкой будто бы исходило лёгкое жемчужное сияние. Она стояла у полированной гранитной стойки и скучающе смотрела куда-то в сторону. Наверное, ей следовало бы уверенно и гордо оглядывать окрестности, выдерживая идеальный баланс между расслабленностью и целеустремлённостью — всей своей позой демонстрируя уверенность в том, что всё разрешится точно в необходимый срок. Махакамская таможня была…нетороплива. Поэтому Висенна скучающе облокотилась о полированную гранитную стойку и изучала причудливые узоры, складывающиеся из разноцветных крупинок и слоёв горной породы. Наконец, самый дряхлый краснолюд из живущих протянул ей бумагу. Он держался за бумагу двумя руками, будто бы она придавала ему устойчивость — поэтому бумагу нужно было протягивать крайне медленно. Равновесие нельзя было нарушить. — Подпишите здесь, пани Висенна, — проскрипел краснолюд, растягивая слова. Висенна бросила взгляд на бумагу, потом на краснолюда, на часы и снова на бумагу. Вздохнула. Взяла перьевую ручку с прилавка и быстрым росчерком положила конец выматывающим часам за десятком подобных прилавков. — Очень хорошо, пани Висенна, — кивнул краснолюд, придирчиво разглядывая подпись, — у вас, безусловно, есть проводник? — Конечно, — быстро ответила она, — пан Весемир должен ожидать на выходе. Клерк зажевал губами. — Конечно же, пан Весемир недавно получил статус горожанина в Бездне Давора, поэтому может быть моим сопровождающим. — Верно, пани Висенна, — с видимым недовольством признал клерк, — что ж, счастливо вам провести время в Махакаме. Висенна очаровательно улыбнулась ему, распространив ещё немного жемчужного сияния, и через пару секунд уже летела на выход — туда, откуда доносился уличный шум и откуда тянуло загадочным подземным ветром. Маленькая круглолицая женщина в аккуратном шерстяном пальто с почти незаметной серебристой вышивкой держала в руках только небольшой чемоданчик с окованными бронзой углами. Всё необходимое уже было дома, в её личной комнате, а остальное можно купить. По широкому подземному проспекту тянулись запряжённые пушистыми коренастыми пони повозки, от прилавков аппетитно пахло запечёнными грибами и мясными сосисками в булочках. По сторонам проспекта светились шары газовых фонарей — какие только начинали появляться в крупнейших городах Континента, а в недосягаемой вышине подземного чертога неприкаянными мотыльками трепетали летучие мыши. Коренастые краснолюды, на голову ниже невысокой Висенны, шли по аккуратно подогнанным друг к другу плиткам мостовой. Все они были очень разными — богатые и бедные, простые рабочие и работники пера и бумаги. Но, похоже, вопреки стереотипам, никто из них не был шахтёром. Женщина огляделась по сторонам, будто ища кого-то взглядом, но не нашла. Никто не возвышался над толпой. Она повела плечами и зашагала по улице, ловя любопытствующие взгляды. Тень отделилась от стены и бесшумно пошла следом — за границей отбрасываемого фонарями света. Висенна помнила, куда ей идти. Ну хорошо, почти помнила. Ладно, может, и не помнила, но явно можно спросить дорогу. И куда запропастился чёртов Весемир? Следящее поле Висенна накладывала на себя с тем же безукоризненным постоянством, что и духи с ароматом яблоневого цвета. На людей оно действовало приятнейшим образом, сохраняя вокруг чародейки пузьрь свободного пространства в метр радиусом — если только человек намеренно не хотел подойти именно к ней. Остальные — простые прохожие, уличные торговцы, воришки и попрошайки — незаметно для себя обтекали её так же, как обтекали бы брошенный на мостовую мешок чего-то абсолютно неинтересного. Заклинание не требовало особой магической силы. Здесь нужна была точность в повторении каждого из двадцати одного слегка отличавшихся друг от друга движений, а также глубокое понимание людей. Воспитанницам Аретузы не удалось бы первое, а если хоть один выпускник Бан Арда умудрится достичь второго, то Висенна будет не прочь с ним познакомиться. А возможно, даже и… Сейчас поле легко дёрнулось. По ощущениям это было похоже на то, как слегка дёргается поплавок у рыбака. Висенна успела развернуться и тут же уткнулась в затянутую лёгким доспехом грудь. Пахло добротной кожей, немного ромом и чем-то травянисто-горьким. «Полынь, — подумала она, — ещё жгучий перец, базилик и грушанка.» Весемир снял шляпу и выписал ею в воздухе галантный вензель. — Не заметила меня? — спросил он, весело сверкая глазами. «Мальчишка, ” — подумала Висенна. — После доблестных стражей границы я не заметила бы и дракона. Весемир улыбнулся ещё шире. — Висенна? — Весемир, — Висенна вздохнула и улыбнулась. Пахнущая обезболивающим составом рука легла ей между лопаток и коротко прижала к себе. Краснолюды теперь не просто оглядывались — они откровенно таращились, пока чародейка и ведьмак шли по улицам, сворачивали в переулки и иногда выбирались на площади. Висенна знала, что, наверное, не всё можно говорить на улице — и она слишком устала для того, чтобы накладывать соответствующие чары — то ей хотелось рассказывать Весемиру обо всём, будто она была девчонкой. Пять месяцев назад она уехала из Махакама — и с тех пор случилось столько всего! Молодые эльфы выбирались из своих лесов и зажигались жаждой мести. Висенна пыталась убедить их, что бездумно бросаться на людей — не выход, что это только ещё больше их обескровит, но это было тщетно. — Привози их в Махакам, — усмехнулся Весемир, — одним мстителям дело уже нашлось. — Если ты скажешь, что отправил Вацлава и Михая в подземелья, то я тебя… — Нет, нет, ничего такого, — ведьмак замахал руками, — я всего лишь… Он пригнулся к её уху и прошептал что-то. К пальцам рук и ног Висенны, против её воли, побежали маленькие тёплые иголочки, но они растворились, как только до неё дошёл смысл сказанного. — Вы… ЧТО?! — она остолбенела. — Тшшшш, — ведьмак выставил руки в останавливающем жесте, будто Висенна была хрупким сооружением, готовым обрушиться, — не здесь! — Тогда какого лешего ты говоришь мне об этом здесь?! Она совершенно забыла про ореол гармонии и взвешенности. Потому что… — Я не для того тащила вас сюда через весь Континент, чтобы вас угробили в политических… Заткнись! Висенна выдохнула. — Да вы все… Аааааа! Кажется, каждая сознательная часть её разума тоненько верещала в первобытном ужасе. — Сенн, да не всё же так плохо, ей-богу, — Весемир виновато пожал плечами, — ты даже не представляешь, где мы теперь живём и какие… — Не так плохо?! — она, кажется, обрела дар речи, — Да ты хоть понимаешь, во что ты влез? Он посмотрел ей в глаза. Висенна привыкла к взглядам разных существ — к изумрудным и фиалковым глазам дриад, к вселенской глубине глаз единорогов, к кинжалам и огненным углям на дне чародейских зрачков. Глаза Весемира были янтарными — какие бывают у соколов, оранжевые, тёплые, похожие одновременно на огонь и на металл. Хотя разве бывает оранжевый металл? Тот, кто первым запустил слух о том, что у ведьмаков нет души и эмоций, просто был слишком труслив для того, чтобы заглянуть им в глаза. — Даже если бы и понимал, мне вряд ли предоставили бы выбор, — сказал он коротко. Но это было совершенно не обязательно. — И давно это?.. — Через месяц после твоего отъезда. Мы не успели многого, но… Пойдём, лучше просто это увидеть. Остаток дороги они шли молча. Весемир пытался пару раз завести разговор, а один раз взял её за руку и притянул к себе, но Висенна просто рассекала поток краснолюдов, тележек, лошадей и подземных огней и неслась вперёд, намертво ухватившись за широкую, будто вырезанную из камня ладонь.