Сквозь тернии к свету

За окном просыпался рассвет. Его сияющие лучи рассыпались по небосводу и опустились на деревянную раму. Они, бликами, скользнули в комнату и резво взобрались на постель, стоявшую напротив окна. Лучи шаловливо коснулись тонкого мужского лица и принялись танцевать на длинных чёрных ресницах. Лабель поморщился, лёг на спину и открыл глаза. Его взгляд упёрся в потемневший от времени потолок. Советник покосился на окно. За ним уже вовсю пылал рассвет. Нежно-розовые облака плыли над поднявшимся золотистым солнцем. Лабель решительно встал с постели. Он поспешно направился к Риксу, чтобы разбудить его и выехать пораньше. Лабель подошёл к кровати короля и замер, неотрывно разглядывая спящего друга. Его мужественные черты лица даже во сне были сдержаны и несколько суровы. Брови чему-то хмурились, а тёмно-рыжие пряди рассыпались по подушке, отливая рубиновым оттенком. Рикс внезапно пошевелился и открыл глаза. — Лабель? — удивлённо взглянул он на него. — Уже рассвет, — торопливо пояснил тот. — Думаю, будет лучше, если мы отправимся пораньше. — Ты прав, — поднялся с кровати Рикс. — Что ж, давай собираться. — Нам придётся заехать к правителю этой страны, чтобы соблюсти все нормы этикета, — опомнился советник и продолжил: — И дать понять, что мы здесь не шпионим, чтобы развязать войну. Друзья споро собрались и отправились к королевскому замку. Дорога в пределах государства была к ним благосклонна. К безмерной радости советника приключений на свою голову они не нашли. Рикс и Лабель спокойно добрались до дворца всего за двадцать минут. Их у входа с должным почтением встретил советник короля и пригласил пройти в гостиную. Слугам поручили отвести лошадей на конюшню и накормить высокопоставленных гостей. — Простите, наш король немного занят, — поклонился принявший их советник. — Его Величество присоединится позже. — Он открыл двери, приглашая гостей пройти. — Надеюсь, вы будете не против, если его на время заменит принцесса Амелия. Лабель едва сдержал язвительную усмешку. Так открыто пытаться свести короля соседней страны с наследницей, что это было неприлично. Неужели у них совершенно отсутствует чувство такта? Или их настолько свело с ума желание соединить королевства? — Мы будем только рады, — вежливо кивнул он в ответ, ловя себя на мысли, что его раздражает происходящее. Советник соседнего государства проводил их в гостиную. Он развлекал их беседой до тех пор, пока не доложили об ожидающем их завтраке. Лабель понял по невзначай брошенному взгляду советника, что тот предпочёл бы, чтобы Рикс позавтракал с принцессой наедине. Лабель мысленно вздохнул, призывая себя сдерживаться и не поддаваться необузданным эмоциям. Иначе они не только останутся без корабля, но и с лёгкостью попадут в неприятности. Он безмолвно прошёл за своим королём в столовую и покосился на одинокую фигуру в лёгком полупрозрачном платье. — Ваше Высочество, позвольте представить вам нашего венценосного соседа — Его Величество Рикс Игнифер, — торжественно возвестил советник и сдержано добавил: — И его правая рука — Лабель Флавий. — Для меня честь встретиться с вами, Ваше Величество, — склонилась перед Риксом принцесса и протянула руку для церемониального поцелуя. — Я очень рада, что вы посетили нас. Рикс склонился над её кистью и оставил на ней поцелуй. — И для нас огромная радость встретить столь милую принцессу. Лабель заметил, как вспыхнули от удовольствия её карие глаза. Амелия не стала протягивать руку ему, как того требовал этикет, а дерзко встала от Рикса сбоку и схватила его под локоть. — Раз мы представлены друг другу, то не пора ли нам приступить к трапезе? — ярко улыбнулась она, нескромно прижимаясь бедром к бедру венценосного гостя. «Терпи, терпи, терпи», — чечёткой отстукивалось в голове Лабеля. — «Нам нужен корабль и команда, Риксу тоже приходится несладко». Принцесса вновь нарушила этикет. Она усадила гостя, и вместо того, чтобы сесть напротив, расположилась на соседнем от него стуле. Амелия многообещающе улыбалась Риксу и всем своим видом давала понять, чего ожидает от этой встречи. Её длинные светлые волосы то и дело касались его плеча, когда она, будто бы невзначай, склонялась к нему поближе. Принцесса периодически поворачивалась к Риксу и демонстрировала низкое декольте, из которого только чудом не вываливалась пышная грудь. Лабель не мог лгать самому себе и признавал, что Амелия была весьма очаровательна и добродушна. Её чувство юмора и приветливость делали из неё отличную кандидатку на роль будущей королевы и она прекрасно подходила в жёны любому королю. Рикс словно понял это и с готовностью поддержал Амелию в её распутном поведении. Он отвечал на заигрывания и заливисто смеялся над неуместными шутками. Ему будто было невдомёк, чего добивается юная наследница. Лабель едва сдерживался, чтобы не прервать трапезу и не откланяться. Его тошнило от одного вида улыбки Амелии, намекавшей на её желание поскорее продолжить общение с его королём в границах её апартаментов. Или, что вероятнее, кровати. Аппетит пропал. Лабель молчаливо опустил столовые приборы. Он старался отвести взгляд в сторону, чтобы не мучить себя понапрасну лицезрением подобного бесстыдства. Но глаза невольно обращались к другу и с печалью отмечали его одобрительную усмешку на поведение Амелии. Принцесса внезапно протянула ладонь к лицу венценосного гостя и изящным пальчиком стёрла капельку брусничного соуса с его губ. Она пристально посмотрела на Рикса и вдруг засунула палец в рот, призывно обхватив его губами. — Как вкусно, — соблазнительно выдохнула она, — и так сладко. Лабель задохнулся от возмущения. Он был не в силах видеть обращённый на принцессу потемневший взгляд друга. Стены дворца вдруг начали давить на советника. Ему внезапно стало невыносимо разделять общество присутствующих. — Простите, принцесса, мой король, я кое-что позабыл на постоялом дворе, — отчеканил Лабель, с трудом удерживая на лице маску равнодушия. — Поэтому вынужден покинуть вас. — Он поклонился и добавил перед уходом: — Ваше Величество, встретимся там. — Хорошо, — кивнул тот, — я вскоре присоединюсь к тебе. Рикс ошеломлённо глядел вслед другу. Сначала эта принцесса всем своим видом демонстрирует готовность разделить с ним постель. Теперь ещё Лабель в спешке сбежал, причём расстроенный и возмущённый, и оставил его один на один с этой озабоченной. Ему хотелось последовать за другом. Узнать, что же его так расстроило и постараться исправить недопонимание. Но в столовую вошёл советник и сообщил, что его на аудиенцию ожидает король. Риксу ничего не оставалось, как отправиться туда и постараться поскорее решить нужные вопросы. А уже потом догнать друга и поговорить.

***

Лабель вылетел на улицу и приказал привести его лошадь. Поднявшийся ветер принёс прохладный морской бриз и немного остудил пылающие щёки. Он спешно вскочил в седло и устремился прочь. Он ехал не разбирая дороги, надеясь прийти в себя. Уже минут через пять раздражение ушло. Ему захотелось стукнуть себя за непрофессионализм. Он бросил своего короля одного, хотя сам настоял, чтобы сопровождать его в пути. Пришло осознание, что чувства сыграли с ним злую шутку. Рикс ведь ничего не знал о его любви. Да и не должен был. Его, как властителя страны, подобное не должно заботить или как-то касаться. Он всегда вёл себя так, как и подобает истинному королю. Зато советник показал себя, как ревнивый возлюбленный. Совесть стала терзать душу. Лабель пришёл в себя лишь когда очутился у постоялого двора, где они прежде останавливались. Он спешился и отвёл лошадь на конюшню. После — оплатил комнату ещё на день и направился туда. Ему хотелось побыть наедине с собой. Советник прошёл в помещение и закрыл за собой дверь. Чувства сжигали изнутри, пытаясь найти выход. Только его не было. Всё казалось замкнутым кругом, состоящим из череды страданий и муки. Лабель присел за стол и нетерпеливо достал бумагу. Он взял перо и принялся выливать боль измученного сердца в пронзительных строках. Слова горечью отдавались в душе и ложились в предложения. Вскоре переживания смотрели на него печальной рифмой с белого листа. Я размяк и сорвался — растерял весь контроль, Что творится со мной? Я давно сам не свой. Стать десницей твоей — даровал ты мне роль, Но не в силах терпеть, когда вижу с другой. Безразличность твоя причиняет мне боль, Чувство пылкое жжёт, его с сердцем лишь выну. Только в этом вины твоей нет, мой король, Пусть сгорит всё внутри, но тебя не покину. Лабель тоскливо пробежал глазами по чёрным буквам и поспешно сунул всё в свою сумку. Душу пронзило настолько острое ощущение покинутости, что он даже не закрыл её. Откровенная любовь, что прослеживалась в каждом выражении, сжимала его сердце. Советнику иногда хотелось просто и без утайки поведать Риксу обо всём. Не держать больше свои чувства в себе, а поделиться ими. Пускай они остались бы безответными, но так ему хоть на немного стало бы легче. Лабеля останавливало лишь одно. Он не знал, как отреагировал бы на признание его король. Что, если Рикс станет держаться от него подальше? Что, если эти чувства создадут между ними дистанцию и в конце концов их общение подойдёт к своему финалу. Он к подобному был не готов. Советник тихонько вздохнул. Ему до боли хотелось увидеть Рикса, но возвращаться смысла уже не было. Да и перед встречей стоило прийти в себя. Он знал, что при встрече друг попросит объяснений. И ему нужно подготовиться, чтобы дать их своему королю. Лабель решил выйти и прогуляться к берегу моря, чтобы немного проветриться и привести мысли в порядок. Ему было просто необходимо обуздать свои чувства прежде, чем они снова встретятся. Он спешно покинул комнату. Лабель остановился лишь у кромки воды и устремил взгляд на бирюзовую бесконечность моря. У линии горизонта оно плавно перетекало в насыщенную синь небосвода, и уже было сложно понять, где вода, а где небеса. Советнику казалось, что весь мир окрасился в нежно-синий цвет покоя. Только его душа всё никак не могла до конца принять это чувство. Огненная любовь препятствовала этому. Она выжигала на сердце одно единственное имя: Рикс. Головокружительный свежий, пропитанный солью, воздух необыкновенно бодрил. Лабель прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Тихий шум накатывающих на берег волн умиротворял. В голове возникло лицо друга. Его тёплая улыбка отражалась в глубине удивительных глаз. Советник глухо выдохнул. Стыд за свой поступок и безрассудную ревность вспыхнули в нём с новой силой. На мгновение захотелось вернуть всё вспять. Хорошенько всё обдумав, он не стал бы придавать слишком большого значения всему увиденному. Словно в насмешку над его рассуждениями, воображение принялось безжалостно разрисовывать мысли о том, чего он не ведал. Оно создавало яркие образы происходящего между принцессой и Риксом, после того, как он их покинул. Лабель приоткрыл глаза, окунаясь взглядом в бирюзовую безмятежность. Его сердце болезненно сжималось в груди. Живущие в нём чувства продолжали истязать израненную любовью душу.