Полумейстер

      Проснуться утром и обнаружить, что принц исчез, его Десница — тоже исчез и даже принцесса Дейнерис сгинула невесть куда было... неприятно. Того неприятнее было, что Арианну ждал ещё и ворон из Солнечного Копья. Она не ждала от отца многого — она привыкла ничего от него не ждать, по крайней мере, ничего хорошего — но сейчас, когда она созвала знамёна, должен же он был что-то сделать в ответ?       Она ошибалась.       Драгоценная дочь наша, мы не можем отказаться от нашей присяги, — была первая строчка письма, и дальше читать не было смысла. Старый трус снова предпочёл отсидеться в своём углу, бросив родную дочь — что ожидаемо — и своих вассалов воевать за правое дело — за его племянника! — в гордом одиночестве. Что ж. Когда Эйгон взойдёт на трон, Арианна не забудет заменить отца на его престоле: пусть сидит в сторонке столько, сколько ему боги отмерили, но не во вред Дорну.       Пропажа жениха и его невесты, признаться, волновала её куда больше. И смерть Ланнистеров — лордов Бракса и Сарвика — тоже. Их нашли утром вместе с остальным кортежем, и все были мертвы, все двадцать пять человек. Никаких признаков отравления, кроме того, что умерли одновременно.       — Они пили, миледи, — пожал плечами офицер Кокшо, оставшийся за старшего после пропажи Десницы. — Небось, выпивка оказалась дурная. Такое бывает. Мы в Кварте, помнится, добрую сотню потеряли, бочка оказалась с подвохом.       Теперь, впрочем, пропал и Кокшо — без малейшего предупреждения собрал своих людей и сгинул невесть куда.       Тамблтон оказался ничейным — впрочем, не было сомнений, что из Кузнечного скоро подоспеют силы Шерреров, или из Звена — Рокстоны, или все сразу и вместе, и тогда город снова окажется в руках лоялистов. Что хуже, в руках лоялистов тогда должна была оказаться Арианна — спасало только то, что сделать с ней (пока) ничего не смогут: Дорн далеко, Узурпатор немногим ближе, а столица всё ещё в осаде.       И всё же, всё же перспектива пугала.

* * *

      Нед озадаченно смотрел на письмо.       Принёс его не ворон — живой человек с золотыми браслетами на запястьях, по пять на каждом. В письме некий Гарри Стрикленд предлагал королю Роберту Баратеону вечную верность от имени изгнанников Золотого Отряда — при условии, что король Роберт Баратеон уважит наследие своей бабки Вейллы и её матери леди Блэкфайр и согласится принять изгнанников на службу и вернуть им незаконно присвоенные Таргариенами земли.       — Звучит, как бред, — честно сказал он Роберту.       — Ну, мою бабку реально звали Вейлла, — тот почесал бороду. — Мамина мама. Только я её никогда не видел, она погибла в Летнем Замке. Но мама её любила. Надо написать Эстермонтам, пусть объяснят, откуда там взялись Блэкфайры. Вечно от них какие-то сложности, от этих черепах — то они в дедах путаются, то вот Блэкфайров в родне завели...       Курьер Золотого Отряда терпеливо ждал королевского вердикта.       — Вы, значит, ненавидите Таргариенов? — спросил Роберт.       Нед тихо вздохнул. Ну конечно.       — Ненавидим, — подтвердил курьер. — Мои предки сражались против них на Краснотравном.       — Ага, — кивнул тот. — Это кто же? Не Пики, надеюсь? Пики — дерьмо.       — Дерьмо, — охотно согласился курьер. — Нет, я из Хасти. Наша родня, которая присягнула красным, теперь жалкие рыцари, а мы-то были лордами.       — Хасти... — Роберт кивнул. — Да, знаю вас. Что ж, если хочешь, будешь наследником Бонифера Евнуха, да и землицы прирежем, есть там один спорный кусок, — Нед невольно улыбнулся: король или нет, своих родных знаменосцев его друг всё ещё знал наперечёт.       — Евнуха? — недоумённо спросил тот.       — Да кличка у него такая. Он на баб не смотрит от большого благочестия, вторым Бейлором быть хочет, не иначе. У него вся родня померла, а он жениться не собирается. Что за дурак!       Неда куда больше интересовало, почему вдруг Золотой Отряд, до того сражавшийся за самозванца, вздумал присягать Баратеонам. Неужто и правда из-за крови Блэкфайров?       Оказалось, да.       — Не все наши согласны, конечно, — уклончиво пояснил Хасти, — есть те, кто очень даже против. Шушера из Эссоса, позор нашего славного воинства, милорд Старк. Мы, изгнанники, с ними быстро разберёмся, не сомневайтесь. Нам Чёрный Дракон важнее всего, мы клятвы давали.       — Его величество вряд ли возьмёт на герб какого-либо дракона, — предупредил Нед. — Идиосинкразия.       — Что?       — Видеть этих чешуйчатых тварей не может, — пояснил Нед простым языком.       — А, ну это не такая большая беда. Хотя, может, уговорим хоть маленького вставить, куда-нибудь оленю на грудь или промеж рогов, — тот вздохнул. — Но главное — кровь! Нам как прислали то письмо, мы просто как от страшного сна очнулись!       — Письмо?       — Ну да. Там и родословная, и подробно как нас обманывали с этим мальчишкой — сырник из Пентоса своего выблядка нам за нашего претендента выдал, это ж какую наглость иметь надо! Ничего, мы уже выделили народу разобраться, не сомневайтесь.       Нед не сомневался. Он просто ничего не понимал.       Хотя... родословные, письма командованию Золотого Отряда, да и время вполне совпадало... кажется, он знал, кто за этим стоит.