* * *
Дени не ожидала, что её будут слушаться. Она была голова ругаться, огрызаться, защищать своё право говорить и быть услышанной... но никто не спешил бросить ей вызов. Капитан Уотерс предпочитал лежать на самодельной кушетке и пить лекарство пополам с вином. Голова его была замотана, половина лица распухла, рука висела на перевязи — словом, пострадал он серьёзно, странно, что вообще ходил своими ногами. Его племянник Арстан, красивый юноша, чем-то похожий на портрет отца в молодости, смотрел Дени в рот и спешил выполнить любое её желание так, что ей было даже как-то неловко. Мужняя жена не должна кружить головы незнакомым юнцам валирийской наружности! Оставались ещё септон Гутри и сьер Торрен, но для обоих достаточно было того, что она — будущая леди Старк. Для северян Старки были непогрешимы и каждое их слово было свято — даже если от имени древнего рода говорила никому не известная Дени. Дени Дарклин, потому что брат и его схемы, и если бы она только знала, что он затеял на этот раз! — Вы... непохожи на вашего брата, — Уотерс-племянник набрался смелости открыть рот и всё-таки заговорить, а не тут же закрыть его и покраснеть. — Ты знаешь моего брата? — живо спросила она. — Как вы познакомились? Твой дядя вёз его на корабле, да? Всё-таки Уотерс-капитан был, ну, капитан. Должно быть, одного из тех кораблей, что стояли в гавани. — Нет, мы познакомились в Тамблтоне, — почему-то ещё больше покраснел тот. — Он был там с поручением от короля Роберта, и заодно согласился взять нас сюда, на Стену. — Мой друг Джон тоже хотел быть дозорным, — Дени вздохнула; доля её вины в этом его желании точно была. — Сьер Джон Найтшильд? — спросил тот. Она недоумённо моргнула. — Чёрные волосы, серые глаза, длинное лицо, любит играть на лютне? — Да! — обрадовалась она. — Ты и о нём знаешь?! — Ну, он присяжный рыцарь лорда Дарклина, а его жена, мистрис Мия — внебрачная дочь самого короля Роберта. Они очень любят друг друга, — заверил юноша. — Он играет для неё, и они обнимаются и даже целуются. Брат стал придворным Узурпатора, а Джон женился. Что за странные дела творились на свете! — Расскажи ещё про брата, пожалуйста! — Ну... он очень ответственный? Даже если ему что-то не нравится, он будет держаться, потому что так надо для дела? — начал было тот, и тут рожок пропел три раза и он резко замолчал и нахмурился: — Вам надо прятаться, леди Старк! Это сигнал, что идут мертвяки! Но Дени не собиралась прятаться. Она была леди Старк, она была мать дракона Ежевики. Её место было на передовой.* * *
Арри в принципе ожидал, что дядя капитан Уотерс наденет поверх повязок свою дурацкую шляпу и полезет на рожон. Но вот что точно так же себя поведёт принцесса Дейнерис... — Вы ведь леди Старк! — он бежал за ней, едва поспевая. — Вы должны себя беречь! Но нет. У неё был дракон, она была Таргариен. А Таргариены должны быть там, где огонь и кровь. Как хорошо, что он — всего лишь Уотерс и к нему это никак не относилось. Но бросать принцессу без защиты — всего лишь с драконом, недостаточно большим, чтобы на нём можно было подняться над полем боя — не следовало, поэтому он поспешил за ней, покрепче сжимая нелепое оружие, сработанное Торреном: длинную палку с примотанным к ней острым куском обсидиана. Что-то наподобие копья, только совершенно не сбалансированное, неудобное и вообще не созданное для реального боя. К счастью, вихтам хватало одного тычка, чтобы развалиться в прах.* * *
Мальчишка преследовал её, конечно. Не мог понять, что она не просто девица в беде — она Старк и Таргариен, и когда зима пришла с огнём и кровью, Дейнерис должна была выйти ей навстречу. Что ей ничего не грозило — не тогда, когда Ежевика парит у неё над головой и лиловый огонь уничтожает всё на своём пути. Она чувствовала спиной, как смотрят на неё измождённые защитники Восточного Дозора — с надеждой, с восторгом, с благоговением — и это придавало сил, и она шла, легко ступая по чёрному от золы снегу, вперёд и вперёд. Мать дракона, леди Старк, принцесса Таргариен. Неудержимая сила природы, которой подвластно всё. И кто-то мнил её нуждающейся в защите!* * *
Арри еле поспевал за принцессой — та шла слишком быстро, без шапки, без шубы, лёгкая и свободная, окружённая лиловым пламенем своего дракона. Шла, пока навстречу ей не плеснул ледяной туман и не вышел высокий воин с устало-равнодушным прекрасным лицом, с ледяным мечом. Воин повёл рукой — и дракон упал с небес, скорчился у его ног, как жалкая ящерица. Воин занёс меч...* * *
Дени никогда не было так страшно, как в этот миг, когда Ежевика упала с небес, когда она смотрела в ледяные глаза своей смерти. Когда мальчишка — как же его звали, Уотерс-племянник — одним длинным выпадом воткнул своё нелепое копьё в Иного. С криком, похожим на шипение, тот плавился, а Дени стояла, не в силах двинуться с места. Она только прижала к себе Ежевику и смотрела, как от её смерти остаётся ледяная лужа, а рука Уотерса-племянника, лежащая на древке копья, медленно белеет и чернеет. Только тогда она сообразила, дёрнула его на себя, заставила выпустить оружие. Вместе они похромали назад к замку, пользуясь тем, что со смертью своего хозяина мертвецы перестали рваться вперёд и только отупело топтались на месте.* * *
На сей раз некому было прийти им на помощь. Дракон был выведен из строя, его хозяйка захлёбывалась слезами, племянник-самозванец, похоже, лишился правой руки... Ауран Уотерс поправил шляпу и опёрся на меч, готовый в любой момент полить лезвие диким огнём и дать свой последний бой. Умереть, но с честью и с оружием в руке. Огромная крылатая тень проскользила у него над головой, и на медленно надвигающихся мертвецов обрушилось бледно-алое пламя, расчищая дорогу к гавани. Кроваво-красный зверь тяжело опустился наземь, с него соскочила высокая женщина: — Ты должен меня услышать, потомок! — строго сказала она. — Продержись ещё немного. Ещё час. От Скагоса идёт мой внук Алин, он ведёт за собой людей. Продержись. Мы поможем. Он смотрел на неё, как на дивное виденье — она и была дивным виденьем — и строки старой песни сами собой поменялись в его уме: Не удержат королеву ни огонь и ни вода: Она с морем в час прилива возвращается всегда.