Ведьма и Медведь

Остаток пути поездом прошёл хоть и без знаменательных встреч, но всё равно достаточно весело, чтоб Антон и Лас едва не прозевали нужную им неприметную станцию, где стоянка была вдвое короче обычной — по причине низкого пассажиропотока. Запыхавшись (ещё бы! Это вам не шутки! Квест — покидай вещи за пять секунд и как-то застегни рюкзак, а затем выпрыгни из начинавшего отходить вагона…), они наконец огляделись вокруг. Ни встречающих, ни провожающих… Это вам не вокзал в привычном понимании того слова. И всё же кого-то же за ними должна была послать Арина! Не в ступе ж им лететь! Последнее предположение высказал, ухмыляясь, Лас, указывая на достаточно креативную деревянную высокую урну… Да уж, прикололся кто-то. Как бы об этом какая другая ведьма, не Арина, не прознала. Не у всех развито чувство юмора и самоиронии, а уж у их ведьмовской тусовки и подавно. Однако смех смехом, а за ними никто не спешил. Шутки друзей становились всё злее и злее, по мере того, как сильнее клонилось к закату злющее летнее солнце и прохлада сумерек отвоевывала своё. Нет, то, что погода становилась всё более пригодной для жизни, а не для сонного ползания мухой, друзей радовало. А вот то обстоятельство, что они застряли где-то в дремучих далях под ночь с приконченными подчистую многодневной поездкой запасами провизии, удручало. — Не берёт, зараза! — в сердцах процедил Антон, в очередной раз набирая номер Арины. Старая ведьма уже и безо всякой сотовой связи должна была ощутить, посылаемое голодными мужиками в её адрес послание, но на связь всё не выходила! — Может, случилось чего? — Лас почесал затылок. — Давай шефу позвоним? — Нет, — поморщился Антон. — Если, в самом деле, что серьезное Борис Игнатьевич бы уже предупредил. Подождём ещё… — расписываться в собственной несостоятельности и при первой же сложности поднимать лапки к верху — нет уж, дудки! — Мальчики, — проскрежетал сзади чей-то старчески голос, от которого Лас едва не подавился стратегическим запасом (почти закончившимся) от вампиров. — Вы кого-й это здесь ждёте?! — Да вот, — пожал плечами Антон, тщетно силившийся вспомнить, когда последний раз до этого его называли «мальчиком»… — Встретить нас часа полтора назад должны были, а чего-то не едут. А вы, бабушка, здесь сторож? — осторожно перевел он тему, поглядывая на яркий оранжевый жилет старушки. — А хто ж ещё, милок… — дальнейшее кряхтение про небольшую пенсию друзья слушали вполуха. Пока Лас не выдержал и не спросил: — А не страшно тут одной?! Места-то, — музыкант огляделся. — Глухие. — Дык, чего бояться-то?! — вдруг изменилось лицо старухи, обретая хищное выражение. — Вам самим меня надобно меня бояться! «Зря мы ступу за мусорку приняли!» — мелькнула в голове у Городецкого мысль, когда он смотрел на эту ведьму, не использующую привычных фокусов и марафетов вроде паранджи юной девы. Не удивительно, что ей удалось обмануть его… А Лас… Что Лас, Иную сильнее себя он почуять был не в силах, если та сама не желала. Вот только лукавила старуха. — Нам, — с нажимом сказал Антон. — Нечего вас бояться, а иначе… — он понизил голос. — Арина вас по Сумраку размажет. — Верно, милок, — ведьма рассмеялась, обнажив оскал на удивление ровных и белых зубов. — Вас-то мне трогать себе дороже, ты это верно смекнул, а вот приятель твой подтрухнул! — Я?! — вскричал Лас. — Да не толковая ведьма ж ты, я панк, а панки не боятся каких-то… — Конечно-конечно, — передразнила его старуха. — Видала я вашего брата… Можешь мне сказки не рассказывать, Светлый… Чем попусту воздух сотрясать да природу мне портить, пойдёмте что ли накормлю вас… А то Кузьмич задерживается, окаянный! Опять что ли с волками своими самогона нализался?! Он накосячил, а с запасами мне расставаться! Эх, башка ж его дурная, бедовая башка… В миг осадив взвинтившегося было с новой силой Ласа аргументом о просочившемся из сторожки в тот же миг весьма удачно аромате мясных пирожков, Антон первым пошагал за ведьмой. Страха не было, как и особой уверенности, что фарш для пирожков не был приготовлен по рецепту некстати вспомнившейся Ловетт… Для чего-то же его в последнее время Король и шут преследуют?! Может, для этого?! — Ты чегой-то тут удумал, а окаянный?! — в миг раскусила его мысли старуха. — Да, чтоб ты знал, в этих местах человек — зверь куда более редкий, чем всё остальные обитатели! В миг бы загнулась моя пирожковая подработка! Мне мясо Кузьмич таскает — он лесник местный… И да, человек, чтоб ты не дрожал тут. Ну посвященный, ну и что с того… Тут любая помощь не лишней будет да и внучатый племянник он мне, чего тут таить! — ворчала старуха чуть ли не силой запихивая в руку Антона здоровенный такой пирожище… Тот был настолько огромным, что Городецкий невольно поискал взглядом не иначе, как чудо-печь… И да — огромное чудище для малого бизнеса вскоре обнаружилось в углу, за каким-то лешим замаскированное под видом обычной русской печи… Ведь лишнего жара в сторожке не замечалось, лень ведьме было что ли заморочиться на иллюзию проводов?! — А это, мальчики, от проверяющих… Что б их! Удумали будто б я казенное электричество в «целях личного обогащения использую», ироды проклятые! — в сердцах воскликнула ведьма, отчего счетчик в сторожке угрожающее заискрил… И свет померк. — А нормальную линию мне наладить не могут, черти! — А вы это… Зачем тут работаете… В самом деле что ли пенсии не хватает? — сам устыдился своего предположения Лас. — Чего мне не хватает, так это общения… Но и перебор его не люблю. Не могу я в городах жить — душно. В деревнях же каждый свой любопытный нос норовит в чужие дела сунуть… А тут… Приехали, пирожки купили, и уехали — и больше не свиделись. Можно и чужих историй набраться да и своих рассказать, всяк лучше, чем со зверьем по-волчьи выть-то. Эх… Не едет, Кузьмич зараза-усатая! Ну я ему… В этот момент, как по заказу в окна из полутьмы пролился свет фар. Громкое тарахтение отечественного, вне всякого сомнения, автопрома огласило друзей о том, что «экипаж подан». — Ну наконец-то! — всплеснула руками старушка. — Почуял мои проклятия окаянный! Ладно, я вам с собой положу… Не бойтесь, из крольчатины они… Кролики тут мясистые бегают, а, впрочем, сами увидите, — ведьма вновь ухмыльнулась, впихивая Ласу, всё ещё смотрящего на неё волчарой, внушительный узелок. Выйдя вслед за ведьмой, предусмотрительно переждав короткий мат, свист затрещины и отменную ответную ругань, они обнаружили стоящего у старенькой Нивы… лесника. Почему-то именно это слово первым полезло Городецкому на ум, и не потому что ведьма так окрестила Кузьмича, а оттого что тот был ни дать ни взять, а как с картинки одноименной песни. Даром только цвет кожи имел нормальный… Ну и вид у него, потирающего ухо, от тяжелой бабкиной руки был далеко не зловещий. И всё же что-то внутри Антона слегка пробрало. Больно много совпадений. Как бы не оказалось, что это специально подобранный для них с Ласом тематический парк развлечения по мотивам… На достаточно в меру улетевшие фантазии «Пикника» у Дозоров, видать, бюджета не хватило… Да и локации там не дешевые и все разбросанные по свету, взять хоть Египтянина, эх… Проглотив вспыхнувшее сожаление и горькое чувство того, что это всё постанова (Ага, и Князева в поезде к нему подойти тоже Гесер с Завулоном уломали!) с одной лишь целью развеселить его, Антон зашагал к машине. — Далеко отсюда, отец? — спросил он, думая какая перспектива ему нравилась меньше: ночевать у незнакомой ведьмы в тесной сторожке или же упрямо продираться вместе с мутным мужичком-лесником сквозь ночной лес к другой, к сожалению, слишком хорошо знакомой ведьме?! — К рассвету прибудем, ежели без приключений, сынок, — хмыкнул старик. — А коли не прибудем, то Арина со свету меня сживет! — И правильно сделает, — проворчала ведьма на внучатого племянника, выглядевшего постарше её самой. — Ты, гляжу, трезвый даже, опять безобразничал в лесу кто?! — А то ль ты, бабушка, не знаешь, кто последние года у нас весь шорох зачинает… Одна надежда, что эти московские подсобят… А то зверье вскоре и само пообвыкнет да в край обнаглеет. «О, — подумал Антон. — А вот и зачин аниматорской программы. — Ну посмотрим… Надо б интерес изобразить, а то как-то не хорошо получается, актеры стараются!» Но за него это уже сделал Лас: — А че вы что ли в курсе, зачем нас сюда позвали? — Молчи, дубина старый! Сами всё увидят, — хмыкнула ведьма. «Ну, ну, — скептически протянул Городецкий. — Интригу пытаетесь навести, — Ну и хрен с вами!» — Поехали, — махнул он рукой, прыгая в жалобно скрипнувшую Ниву… Впрочем, скоро они с Ласом поймут, что машинка у лесника идеально подходящая к раздолбанной дождями и малохоженной грунтовке. — Тут вообще редко кто ездит… В чащу-то. Я да проверяющие мои с лесничества центрального… Среди грибников да охотников слава тут дурная ходит. Одни безумцы лезут за острыми ощущениями, — охотно начал комментировать путь-дороженьку Кузьмич, как тут же принюхался к пирожкам. — Парни… Лас с Антоном, коротко переглянувшись, тут же отдали весь аппетитно пахнущий узелок леснику. И дело не в оставшихся сомнениях по поводу происхождения мясца, а потому как, попав с поезда на тряску почище — по ухабам, колдобинам до разворотищам, они понимали, что пирожкам в желудке надолго задержаться не грозит. — Эк, молодежь, — покачал головой лесник, глядя в зеркало заднего вида на их слегка зеленые лица. — Это ещё что! Нива-то мягкая машинка! А вот до неё у меня ж таблеточка была, так там пассажиры вообще… — он рассмеялся, показывая, как именно фонтанировали те бедолаги. — Отчего охотники с грибниками-то пропадают?! Оборотни приборзели? — попытался вернуть к «делу» провожатого Лас. Антон хмыкнул, он-то особых иллюзий не питал. «Аниматор» явно колоться не должен был, да и ломать сценарий пока рано было. — Нет, ребятки, — лесник заулыбался. — Эти смирные ребята тут живут… Да и как иначе! Здесь же сама Арина себе жилье обустроила, а раньше тут сколько десятков лет моя бабка за всем присматривала… Нет, при них безобразие редко происходит. Случается по мелочам у молодняка, но без беспредела. Не жрут тут охотников да грибников. — Тогда в чём дело-то? — решил всё же поломать комедию Антон. Стараются ж люди… — А приятель твой не чует что ли ничего? — старик лукаво поглядел в зеркало. — Я-то хоть и человек, но знаю место здесь аномальное. Было и есть, а уж когда сюда этого занесло… — лесник замолчал, осознав, что сболтнул лишнего. — Зря я вам это сказал. — Да ничего ты не сказал, старик, — хмуро ответил Лас. — Тоже Хагрид тут нашелся… Тот поинформативнее был, эх… Но прав ты — Сумрак тут какой-то не такой. И чем дальше едем, тем лучше ощущается. — Ну дык, нашёл с кем сравнить, — хмыкнул тот. — Я ж не полувеликан какой глупый, у меня, между прочем, высшее аграрное… — неожиданно огорошил их своей осведомленностью лесник. — Мд-а, неловко вышло, — шепнул Антону Лас, поерзав на неудобном сидении. — Мужик, ты это не серчай, я ж не… Ух ё! На полном ходу путь машины перерезал табун… Нет, не лошадей! А огромных кролей с длинными мощными лапами, подобных которым Городецкий видел у Радагаста в упряжке в «Хоббите». — Это ещё что за Чернобыльские кролы?! — одними губами прошептал Лас, глядя на то, как вдаривший по тормозам лесник, совершенно спокойно реагирует на последовавший за тем глухой удар… Не всем посчастливилось удрать. Кажется, теперь Антон понял, отчего бампер такой гнутый, несмотря на красующуюся на нем приваренную ржавую решетку… До Безумного Макса, конечно, как пешком до Луны, но выглядела та устрашающе. — А вот и свежее мясцо на пирожки, — весело отозвался лесник, выходя из машины, чтобы погрузить «добычу» в багажник. — Само прыгает, заметьте… А то, что большой такой… Так, говорю ж, место аномальное! «Может, сбежим, а?» — переглянулись друзья, пока лесник выходил, но, чухнув через раскрытую дверцу машины дыхание глухой тайги, мигом передумали. Вокруг уже стемнело настолько, что только дальний свет фар прорезал путь сквозь кривые, темнеющие вдали стволы деревьев. Звёзд на небе сегодня было не видать, не то что луны. Зато где-то поблизости, словно младенец, надрывно стонала сова, слышался шорох ветвей, а может и не ветвей, а крыла какой ночной птицы или ещё какой чупакабры… — Ну вот, — утерев руки какой-то тряпочкой, сказал быстро управившийся лесник. — Увидят захожие туристики да хотя б такого косого, хотя он тут ещё и самый безобидный… Решат, что грибочки снятые ими на пробу тут же галлюциногенные, ещё чего подглядят, да больше не воротятся… — А охотники… Скажем зимой? — не унимался Лас. — Решат, что надышались… Тут же источники горячие пролегают, а от них и зимой парок своеобразный… Вы не волнуйтесь — бабка моя о легенде позаботилась. — А всякие охотники за паранормальщиной? — продолжал допытываться музыкант. — А с ними разговор другой, — нехорошо блеснул золотой коронкой лесник. На что Антон подумал, что Арина бы не стала… А может и стала б! Даром, что теперь Светлая. Способы с отваживанием непрошенных гостей разные бывают, а здесь посреди тайги — ни Дозоров, ни Инквизиции не видать. В машине повисло неловкое молчание, от которого Городецкому начало казаться, что он слышит слабое подергивание в багажнике… Неужто живой ещё косой?! — Магнитолку включи, шеф, — первым не выдержал Лас. — Че-нибудь же у тебя есть? Ну флэшка там, СиДишка на худой конец… Хотя если попса, то не надо! — вдруг поспешно замотал он руками. — «Наше-радио» устроит? — хмыкнул Кузьмич, оценив посыл. — А че тут ловит? — музыкант без особой надежды покосился на собственную отсутствующую на экране смартфона шкалу. «Вот возможная причина, отчего Арина не отвечала… Для важных звонков ей и сеть не нужна, а для неважных… Наверняка, точку в избушке своей обустроила. Но не всегда ж она дома сидит!» — лениво думал Городецкий, которого потихоньку начинало клонить в сон, несмотря на столь яркое продвижение по локации аттракциона «зачарованный лес». — Нет, это золотое собрание, — и лесник вставил в магнитолу… Тут в глаза друзей попала ностальгия… Кассету. Заиграла музыка, и сон в миг отступил от Антона. Он с лёту узнал группу. И да, это начинало его не настораживать, а досаждать. То ли магия случайного воспроизведения испортилась, то ли Гесер с Завулоном и в неё вмещались, забрав у него то немногое, что осталось от прежней жизни. Он сжал кулаки, хрустнув костяшками. Если это правда… Что ж, вернется — выскажет им всё. Не станут же великие Иные опускаться до его уровня. Антон хмыкнул, прокручивая в голове эпитеты, которыми наградит и шефа, и своего недоделанного биологического деда. Между тем песня набирала обороты, Лас рядом даже начал подпевать, не разделяя воинственно-сердитого настроя Городецкого, уже готового словесно раскатать двух шефов столичных Дозоров. В детстве цыганка мне одна предсказала будто я Если сильно полюблю, то любимого сгублю Что измены не прощу и жестоко отомщу Не специально, но со зла превращу его в осла Иа-иа-иа-иа-иа-иа-иа Он очень милым парнем был, но зачем он изменил? И тогда всё началось, предсказание сбылось И внезапно над собой потеряла я контроль И несчастный стал стонать, серой шерстью обрастать Иа-иа-иа-иа-иа-иа-иа Ведьма я, эх, ведьма я Такая вот нелёгкая судьба моя Силой я наделена Но на беду любовь моя обречена — Э, — неверно истолковал его вид друг. — Дружище, это же шуточная песня, её нельзя серьезно воспринимать! Ну хоть ты занудой не будь, Антон! Весело ж! «Очень весело, » — мрачно хмыкнул Городецкий, но всё же представил, каково было Князеву это петь на серьезных щах, неловко подражая женскому голосу… И улыбнулся уже по-настоящему. — Скажете тоже, господа дозорные! — хмыкнул Кузьмич. — Веселой этой песня кажется только, если не знать, сколько в реальности таких ведьм было! — Так ведь… «Мужик, твоя бабка — ведьма!» — невысказанное повисло в воздухе. — Тут ведь, — продолжал свою мысль, не обращая на них внимание лесник. — Необязательно и ведьмой быть, чтоб проклятие наложить… Любовь — она штука сильная, шутить с ней не стоит. Здесь ведь и Светлая волшебница на эмоциях сотворить делов может! — Да ну, — не поверил Лас. — Может, — подтвердил вместо этого Городецкий, вспоминая свою Светлану в гневе. — Ещё как может… Но чтоб прямо в осла… Сомневаюсь. — Ну тут уж кому, как подфартило, — коротко ответил Кузьмич. — И кто про что в свое время напел, наворожив, — тихо добавил он, но Антон услышал. Какие-то смутные подозрения поднялись в нём от вскользь брошенных стариком слов, как тут же с треском оттуда и рухнули вместе со здоровенной осиной, что преградила им путь своим жутким падением.